Текст книги "Выбирая врага (СИ)"

Автор книги: Тупак Юпанки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 31 страниц)

Тупак Юпанки: Выбирая врага

Выбирая врага

Автор: Тупак Юпанки Бета: Оль, Glaube (главы 20-22) Рейтинг: PG Пейринг: ГП, СС и другие Жанр: Action/ Adventure, General Отказ: Мне – моё, Роулинг – Роулингово. Аннотация: Гарри начинает свой шестой год обучения в Хогвартсе. Неожиданно он узнаёт, что существует способ вернуть его крёстного к жизни. Но помочь ему может только ненавистный профессор зельеваренья. Изменится ли отношение Гарри к Снейпу, когда он узнает, какую на самом деле роль тот играет в его жизни? Сможет ли Гарри примирить двух вечных врагов? На чью сторону он встанет, когда придётся выбирать между Сириусом и Снейпом? Комментарии: 1. Возможен ООС.

2. Автор прекрасно понимает, что менять персонажа, с чьей точки зрения ведётся повествование, не принято, но поделать ничего не может (главы 5, 17)

3. Автор знает, что некоторых слов, употребляемых в тексте, в русском языке не существует, но списывает это на просторечие героев.

4. Некоторые факты и события взяты из шестой книги.

Каталог: Школьные истории, Книги 1-5 Предупреждения: нет Статус: Закончен Выложен: 2008-12-21 00:00:00 (последнее обновление: 2009.08.15 06:28:52) просмотреть/оставить комментарии

Глава 1. Хогвартс-экспресс

Для Гарри, пожалуй, это было самое тяжёлое лето. Даже одиннадцать лет жизни у Дурслей можно было считать просто сказкой по сравнению с тем, что он чувствовал сейчас. Прошло уже больше двух месяцев, а он всё ещё не мог смириться с гибелью Сириуса. Надо ли говорить, что во всём произошедшем он винил теперь только себя? Даже страшная злость на Снейпа понемногу улеглась, оставляя в душе только чувство дикой вины. Если бы тогда он всё рассказал профессору, а не полез бы сам в Министерство, его крёстный был бы жив, но сейчас уже поздно было о чём-либо жалеть… Сириус умер.

Мрачные мысли не оставляли Гарри ни по пути на платформу 9 ¾, ни когда он прощался с миссис Уизли и садился в поезд, ни когда Рон принялся пичкать его шоколадными лягушками. Гарри уткнулся лбом в стекло поезда и невидящим взглядом уставился на мелькающий пейзаж. За всё лето он ни разу не позволил ни Рону, ни Гермионе заговорить с ним о Сириусе, поэтому что-то тяжёлое и невысказанное постоянно давило где-то внутри. Друзья вскоре поняли, что Гарри лучше не трогать на эту тему, и всё лето, которое он провёл в Норе – благо, Дамблдор решил, что ему там будет спокойнее, – усиленно избегали этой темы. Но теперь Рон не выдержал:

– Слушай, Гарри, ты меня, конечно, извини, но дальше так продолжаться не может.

– Как? – вяло отозвался Гарри, не отлипая от стекла.

– Мы с Гермионой уже давно хотели с тобой поговорить, – Рон упорно делал вид, что не замечает истерические мотания головой Гермионы, сидящей рядом с Гарри, но это только укрепило его желание поговорить на чистоту. – Ты всё лето вёл себя как зомби. Ты всё делал на автомате, ни разу не улыбнулся… Ты хоть помнишь, как мы позавчера играли в квиддич с Джинни, Фредом и Джорджем пара на пару?

– Конечно, помню, – отозвался Гарри с потусторонними интонациями профессора Трелони.

– А вот чёрта с два! – закричал Рон. – Ни в какой квиддич мы позавчера не играли! И вообще близнецы всю последнюю неделю пропадали в своём магазине!

Гарри наконец оторвался он стекла и уже осмысленно уставился на друга.

– Прости, Рон, – устало сказал он. – Просто мне сейчас так тяжело…

– Тебе всегда тяжело! Ты же у нас всегда самый несчастный! А, думаешь, нам с Гермионой легко? Чего ты на меня шикаешь?! – он повернулся к подруге, то же самое сделал и Гарри и успел увидеть, как она резко перестала подмигивать и прикладывать палец к губам. Вид у неё при этом стал виноватый.

– Ну, в общем, понимаешь, Гарри, – начала она извиняющимся тоном. – Нам тоже очень жаль, что это случилось с Сириусом, но тебе нужно перестать во всём винить только себя. В конце концов, мы тоже там были и тоже ничего не сделали… Да и вообще не отговорили тебя туда отправляться. Нам… кхм… мне, конечно же, нужно было сразу идти к профессору Снейпу, зная, что никто из вас этого точно не сделает, – она смущённо умолкла.

– Верно, Гермиона, – кивнул Рон. – Если уж ты решил винить себя до конца жизни, то тогда уж и нас тоже. А заодно и Джинни с Невиллом и Луной. Или прекращай этот спектакль и возвращайся к нам.

– Да, Гарри, – опять тихо начала Гермиона. – Это лето было таким ужасным… без тебя. Ты нам правда очень нужен. Начинается новый год, и после того, что случилось в Министерстве, Сам-Знаешь-Кто снова будет, наверное, на тебя охотиться… Так что… Нам нужно держаться вместе, Гарри, – она умоляюще посмотрела на него.

Гарри вздохнул и ничего не ответил – он знал, что они оба правы, что он действительно вёл себя как эгоист, и что если будет продолжать в таком же духе, то скоро потеряет ещё и друзей.

Всю оставшуюся дорогу ехали молча, только Рон с Гермионой периодически переглядывались, делая друг другу какие-то знаки глазами. Гарри делал вид, что не замечает этого. Когда за окном поплыл знакомый пейзаж и до Хогсмида оставалось не больше пятнадцати минут езды, он встал и вышел из купе, буркнув что-то про то, что ему нужно в туалет. На самом деле ему просто хотелось пройтись, совершить хоть какое-то движение – сидеть в купе в полном молчании было уже невыносимо. Чтобы зря не шляться по коридору, встречая любопытных студентов и слушая перешептывания за спиной, Гарри действительно дошёл до туалета. Он несколько минут стоял и молча смотрел на своё отражение в зеркале над раковиной. Его друзья правы – пора было что-то менять. Сириусу бы точно не понравился его длительный траур, он бы точно не хотел, чтобы Гарри замыкался в себе, отстраняясь от Рона и Гермионы. В конце концов, Сириус был таким человеком, которого нужно было вспоминать с доброй улыбкой, а не с похоронной миной, которая сейчас угрюмо глядела на Гарри. Он тряхнул головой, как будто все печальные мысли от этого сразу куда-то исчезнут, потом тщательно умылся холодной водой – это немного привело его в чувство. Действительно, начинается новый год, а, значит, и новые проблемы, которые он не сможет решить, если будет пребывать в прострации. Гарри в последний раз поглядел на себя в зеркало, поморщился (увиденное ему всё-таки не очень понравилось) и пошёл к своему купе.

Он резко открыл дверь, Рон и Гермиона моментально смолкли, явно обсуждая произошедшее. Гарри улыбнулся, даже вполне искренне, и довольно живо, впервые за всё лето, спросил:

– Как, вы ещё не переоделись?! Мы вот-вот подъедем.

Рон с Гермионой просияли и ничего не стали отвечать, только начали торопливо рыскать по сумкам в поисках мантий. Гарри облегчённо вздохнул – груз, давивший на него всё лето, заметно поубавился.

Глава 2. Старый новый преподаватель

Настроение у Гарри после разговора с Роном и Гермионой улучшилось, правда, снова ненадолго упало, когда он увидел кареты с запряжёнными в них фестралами, но тут чья-то тяжёлая рука так сильно хлопнула его по плечу, что он чуть было не упал.

– Привет, Гарри! – пророкотал у него над головой радостный голос. – А я ведь всё лето тебя не видел! Так соскучился… Хотел было написать, да Дамблдор мне запретил. Сказал, писать не надо, лучше при встрече… Ты сам-то как?

– Привет, Хагрид, – улыбнулся Гарри. – Спасибо. Я в порядке. Теперь, – он покосился на друзей.

Хагрид на секунду нахмурился, не понимая, что он имеет в виду, но потом потрепал его за уже ноющее от боли плечо и сказал:

– Ну ладно, Гарри… Мне пора малышню собирать. Ещё увидимся. Рон, Гермиона… – они радостно кивнули ему, и великан пошёл прочь. – Первокурсники, ко мне! Все сюда! – громыхал где-то вдали Хагрид, когда друзья садились в карету. Там их уже ждала знакомая парочка.

– Здравствуй, Гарри Поттер, – пропела Луна. А Невилл полез обниматься сразу со всеми тремя друзьями. Дорога до школы была весёлой…

Только на праздничном ужине Гарри наконец осознал, как горестно и тяжело ему было всё лето без друзей. Так приятно было общаться с Роном и Гермионой как ни в чём не бывало. Гарри твёрдо решил сохранить самую светлую память о Сириусе, не омрачая её тяжёлыми мыслями. Да, было по-прежнему больно и печально, но это уже была светлая печаль, ничего общего не имеющая с его мрачным состоянием, до которого он сам же себя довёл этим летом. А то, что сказал в своей послепраздничной речи Дамблдор, прибавило всем хорошего настроения.

– А ещё, дорогие друзья, – продолжал директор своё традиционное обращение к ученикам, – рад вам сообщить, что в этом году у нас опять будет новый преподаватель по Защите От Тёмных Искусств. Выражаясь точнее, старый новый преподаватель. Кто знает – приветствуйте, кто не знает – знакомьтесь: профессор Люпин!

Зал взорвался шквалом аплодисментов: три факультета приветствовали Люпина стоя, даже слизеринцы сдержанно хлопали, Ремус встал и смущённо заулыбался, и только Снейп, сидящий рядом с ним, был мрачнее тучи. Радость студентов можно было легко понять: как бы там ни было, за последние несколько лет Люпин был самым лучшим преподавателем по ЗОТИ, тем более, что после Долорес Амбридж любая кандидатура встречалась бы на ура.

Гарри, увлечённый разговором с гриффиндорцами, даже не заметил Люпина за преподавательским столом, поэтому для него это стало неожиданной и очень приятной новостью.

Через минуту Дамблдор прервал аплодисменты взмахом руки.

– Видимо, мне придётся кое-что вам объяснить, чтобы потом не возникало ненужных вопросов и сплетен. Почти все вы знаете о, скажем так, не совсем обычной сущности профессора Люпина. Но должен вас заверить, что я лично принял все необходимые меры безопасности. Кроме того, профессор Люпин является высококвалифицированным преподавателем. – Ремус покраснел, как рак. – Так что его назначение на эту должность было согласовано и лично одобрено новым Министром магии Руфусом Скримджером. Что касается некоторых дней, когда профессор Люпин, возможно, не сможет вести у вас занятия… Что ж, думаю, профессор Снейп не откажется иногда заменять его? – Снейп слегка наклонил голову. – Отлично! А теперь можете отправляться по своим спальням. Приятнейших снов!

– Вот здорово! – всё никак не унимался Рон по пути в гриффиндорскую гостиную. – А я-то всё лето ломал голову, кто же будет вести у нас ЗОТИ. Даже с Фредом поспорил, что настоящий Грозный Глаз, а тут даже лучше вышло. Правда, Гарри?

– Конечно. Лучше и быть не может, – отозвался тот. – Надеюсь, на этот раз он продержится в школе больше года.

Друзья добрались до спальни. Пятерым мальчишкам, конечно же, не терпелось пол ночи рассказывать друг другу о своих летних приключениях, но едва только их головы коснулись подушек, они моментально забыли обо всех разговорах, погрузившись в крепкий сон.

Глава 3. Ключ

Это была первая ночь, когда Гарри не снилась зловещая Арка, красные змеиные глаза и безумный смех Беллатрикс Лестранж. Ему вообще ничего не снилось, поэтому утром он проснулся бодрый и в хорошем настроении. Ко всему прочему, первым уроком была Защита От Тёмных Искусств. В этом году учителя решили дать неделю ученикам для выбора предметов на ТРИТОН, так что пока те посещали все предметы прошлого года. У Гарри ещё не было полной уверенности, что же он хочет изучать в этом году – ему было практически всё равно, – но одно он знал точно: несмотря на оценку «отлично», Зельеваренье он брать не будет!

Сразу же после завтрака Гарри одним из первых примчался в класс ЗОТИ. Урок Люпина был, как всегда, очень интересным, хоть программа и сильно отличалась от третьего курса. Шестикурсникам больше не нужно было изучать боггартов, пикси, гринделоу и прочих магических существ – программа этого года включала в себя обучение защите от тёмных заклятий в поединке и просто контрзаклятиям, которые не входили в программу предмета Заклинания, а также обучение невербальным заклинаниям.

После урока Гарри задержался, чтобы как следует поздороваться с Люпином.

– А… Гарри! – Люпин радостно обнял молодого человека. – Ну как ты?

Хотя Гарри порядком уже надоел этот вопрос, он улыбнулся и ответил, что всё хорошо, но лицо Люпина приняло обиженное выражение.

– Хоть я теперь снова твой преподаватель, я же всё-таки не чужой тебе человек. А во внеурочное время я бы хотел… – он замялся. – Чтобы мы были друзьями.

Гарри понял, что и Люпин чувствует свою долю вины за гибель Сириуса и хочет как-то её загладить, но в то же время осознавал, что ни один человек не сможет даже частично заменить ему крёстного. Впрочем, Ремус и не метил на место Сириуса, а искренне предлагал свою дружбу, от которой Гарри, конечно же, не мог отказаться. Была и ещё одна причина, по которой Гарри хотелось общаться с Люпином – последним из Мародёров (мерзкого предателя Петтигрю Гарри, разумеется, не брал в счёт) и единственным человеком, который мог рассказать очень много об их молодости, о его крёстном и его родителях – словом, обо всём, что он не успел спросить у Сириуса.

Гарри охотно согласился зайти на чай после уроков. После мерзких котят Амбридж нынешний вид кабинета преподавателя казался ему особенно приятным и уютным. Кажется, Люпин понимал, что было бы сейчас приятно услышать Гарри, поэтому, не долго думая, начал рассказывать о том, как Джеймс и Сириус играли в школе в квиддич. Историй было много, все они были забавными. Гарри от души смеялся, глядя, как Ремус изображает Сириуса, пародирующего комментатора матча: Сириус приставил волшебную палочку к горлу и начал вещать на весь стадион в свою биту – он был загонщиком, – словно в микрофон, о грандиозном проигрыше слизеринской команды. Правда, долго развлекаться не получилось – в него угодил вражеский бладжер. Гарри от смеха расплескал весь чай, отчётливо представляя себе эту сцену и последующий выговор профессора МакГонагалл. Он мог бы всю ночь напролёт слушать рассказы Люпина, но тот вдруг бросил взгляд на часы, довольно резко закончил очередную историю и отправил Гарри в гриффиндорскую гостиную. Но спать теперь совсем не хотелось, и Гарри решил поговорить сегодня ещё с одним человеком.

Подойдя к директорскому кабинету, он только сейчас вспомнил, что не знает пароль. Но Гарри это не слишком огорчало. Однажды у него уже получилось подобрать нужное слово. Но своё везение проверить ему так и не удалось. После пятой попытки с «малиновым джемом» лестница вдруг начала двигаться. Сначала Гарри подумал, что угадал, но потом понял, что это просто кто-то спускается от Дамблдора. Послышалось тихое шуршание мантии, и через секунду человек возник перед ним.

– Поттер? Вы что, за лето забыли, где находится ваша гостиная? Вы заблудились? Может, вам дать карту?

– Нет. Я просто…

– Нет, «СЭР»!

– Извините, СЭР. Я просто хотел поговорить с профессором Дамблдором. Мне не спится…

Гарри тут же пожалел, что сказал последнюю фразу, но, к его удивлению, Снейп не стал на него ругаться или даже ехидничать по этому поводу. Он только задумчиво посмотрел на Гарри и с какой-то тоской в голосе произнёс:

– Шоколадная лягушка.

Задвинувшаяся было горгулья вновь отъехала в сторону, открывая проход, а Снейп, не удостоив Гарри больше ни единым взглядом, быстро зашагал прочь. Гарри открыл рот от удивления и пробормотал: «Спасибо», – но уже после того, как Снейп скрылся за поворотом.

Гарри поднялся по лестнице, постучал в дверь и вошёл в кабинет. Дамблдор копался в каких-то книгах, но при его появлении оторвался от своего занятия и радостно поприветствовал:

– Добрый вечер, Гарри! А я ждал тебя раньше.

Гарри не стал удивляться.

– Добрый вечер, сэр. Извините, я разговаривал с профессором Люпином. О Сириусе…

– Понимаю, – Дамблдор медленно закивал. – Что ж, присаживайся, угощайся.

Он подвинул к Гарри вазу с леденцами, и тот машинально взял несколько штук.

– Профессор, я хотел вас спросить… Я не сделал этого летом, потому что… тогда не подумал. Вы знаете, что это за Арка? Откуда она взялась и… Что происходит с теми, кто туда попадает?

Дамблдор вздохнул.

– Я ждал этих вопросов от тебя, Гарри. Впрочем, я рад, что ты не задал мне их тогда, потому что у меня ещё не было всех ответов. Я всегда знал, что она существует, но, к своему стыду, не задумывался над тем, что она из себя представляет. И только после гибели Сириуса я решил разузнать про неё побольше, потому что знал, что тебя это рано или поздно заинтересует.

Гарри весь обратился в слух, а Дамблдор продолжал, грустно глядя перед собой:

– Если бы ты спросил тогда, я бы ответил, как и все, кто знает о её существовании: Арка – это портал в никуда, никто не знает, что скрывается за тёмной пеленой, и ещё никто не возвращался оттуда. Сейчас я знаю не намного больше, но расскажу о том, что сумел выяснить. Одни говорят, что Арке несколько сотен лет, другие – что несколько тысяч. Доподлинно известно лишь то, что она уже была в то время, когда четыре волшебника основали Хогвартс. Говорят, что её изобрёл друг Салазара Слизерина, который преподавал в школе алхимию и был знатным любителем тёмных искусств. Его имени уже никто не помнит, но зато помнят, что он был одержим желанием познавать всё новое и самосовершенствоваться. Ему принадлежит немало открытий в области алхимии, которые теперь принято приписывать «неизвестным волшебникам». К концу жизни он достиг почти всего, о чём может мечтать человек, но решил пойти дальше… гораздо дальше… Никто не знает, как ему удалось, но он сотворил эту Арку. И назвал её «Аркой смерти». Потому что она забирала любого, кто проходил сквозь неё.

Дамблдор на минуту умолк. Гарри не понимал.

– Ну и что? Волдеморт убивает всех Авадой Кедаврой, в убийстве нет ничего удивительного!

– Дослушай, Гарри. Он не просто сотворил Арку смерти. Он также сумел сделать к ней и ключ, который открывает её, выпуская наружу те жизни, которые она забрала. Иными словами, он изобрёл орудие смерти и устройство, которое может воскрешать людей. Думаю, он считал, что таким образом победил смерть.

Гарри сидел не шевелясь. Потом еле слышно произнёс:

– А что это за устройство? Что это за ключ?

– Ну, Гарри, – рассмеялся Дамблдор, – это только легенда. Я не знаю, есть ли этот ключ на самом деле. Правда… – он задумался. – Мне кажется, что я его даже видел, но не уверен… Ты, наверное, слышал о тёмном волшебнике Гриндевальде?

Гарри кивнул.

– Вы победили его, так на шоколадных лягушках написано.

– Да, но до того, как состоялся наш поединок, мы… хм… немного общались. У меня были идеи, у него – желание их воплощения… Ну, неважно. Одним словом, я как-то видел у него одну очень интересную книгу. Большую, тяжёлую – её страницы были сделаны из металла. Он одно время с ней ни на миг не расставался, всё перелистывал, изучал. Там были древнейшие руны, половину которых он едва мог прочесть. Наверное, это был какой-то шифр. В общем, он говорил, что эта книга – ключ от врат смерти, и что её можно победить, если расшифровать то, что там написано. Но я тогда не придал этому значения, думал, очередная красивая сказка и загадочная книжка. Но, возможно, это была она.

– Как она попала к Гриндевальду? – спросил Гарри.

– Не знаю, – пожал плечами Дамблдор, – он никогда этого не рассказывал. Но я точно знаю, что после ухода Салазара Слизерина из школы по стране прошла волна арестов. У магов искали тёмные артефакты. За этим алхимиком тоже пришли. Арку отвезли для изучения в Министерство. Но книгу он успел спрятать где-то тут, в замке. Думаю, потом кто-то из студентов нашёл её, увёз из школы, и так она начала свой путь, дойдя и до Гриндевальда.

– А где теперь эта книга? – спросил Гарри, зачарованный рассказом директора. Но тот опять пожал плечами.

– Последний раз я видел её у Тома Риддла, когда тот ещё учился в школе. Уж не знаю, где он её нашёл… Но и он не упустил случая попытаться победить смерть. Насколько мы теперь знаем, и ему это не удалось.

Гарри сразу сник. Если книга действительно у Волдеморта, то он вряд ли по-дружески поделится ей с Гарри. Дамблдор словно прочитал его мысли.

– Гарри, – серьёзно заговорил директор, – ты должен мне кое-что пообещать. Пожалуйста, не пытайся найти эту книгу, особенно если она ещё у Волдеморта. Всё, что я рассказал, не более чем куски легенды и мои личные домыслы. Возможно, это вовсе не ключ к Арке. Возможно, оттуда вообще никого нельзя вернуть. Я знаю, как ты скучаешь по Сириусу, но не тешь себя напрасными ожиданиями.

Гарри понимал, что Дамблдор прав, но та небольшая искорка надежды, которая в нём загорелась, даже не думала гаснуть, когда он, дав обещание не лезть куда не надо, покидал директорский кабинет.

Глава 4. Неприятная ночь

Первая учебная неделя прошла довольно спокойно, но заканчивалась не самым приятным образом. В пятницу на первый урок Гарри, Рон и Гермиона спустились в подземелья.

За пять лет обучения привыкшие к манерам Снейпа, они пропустили мимо ушей его вступительную речь о том, как сильно он бы не хотел их всех видеть в этом году у себя на уроках, и принялись варить какое-то странное зелье не совсем понятного назначения. Состав его был не сложным, зато работа кропотливой, потому что все ингредиенты приходилось отмерять по драхмам и по нескольку раз взвешивать для точности. Гарри понял, что Снейп специально дал им на первый же урок такую нудятину, чтобы окончательно отбить желание большинства брать на ТРИТОН Зельеваренье. Ко всему прочему, эта Арка всё никак не шла у Гарри из головы, а книга даже начала сниться в последние две ночи. Вот он идёт по коридору Министерства, впереди маячит знакомая дверь, он открывает её… В центре комнаты на подставке стоит, освещённая факелами по бокам, большая металлическая книга с древними рунами и какими-то символами на обложке. Он тянет к ней руку…

– Поттер! – негромкий голос вернул его к реальности. Гарри поднял голову: профессор сидел за своим столом, уткнувшись в пергамент, но обращаясь к нему. – Для чего вы носите очки? – спросил Снейп, не отрываясь от чтения.

Гарри посмотрел на свой котёл: тёмно-синее, почти правильно сваренное зелье, быстро становилось бордовым, на поверхности стали вздуваться и лопаться большие пузыри – он вовремя не убавил огонь, как было написано в инструкции на доске. Уже подозревая, чем это может кончиться, Гарри быстро направил палочку на котёл и произнёс: «Evanesco!», – прежде чем Снейп лениво поднялся из-за стола, чтобы сделать то же самое. Гарри посмотрел на слизеринского декана, с облегчением заметив, что тот опускается обратно в кресло, даже не отпустив в его адрес ни одного ехидного замечания. Гарри это удивило.

После следующего урока, которым была ЗОТИ, он подошёл к Люпину и спросил его о странно миролюбивом поведении профессора Снейпа.

– Ну, видишь ли, Гарри, – начал тот, отодвигая парты, чтобы освободить место для следующего урока третьего курса – изучения боггарта, – с учётом того, что произошло летом, все учителя сейчас стараются к тебе поменьше придираться.

– Но только не Снейп! Во-первых, он ненавидел Сириуса, во-вторых, он ненавидит и меня, так что с чего бы ему вдруг так добреть?

– Гарри, – Люпин посмотрел на него с укоризной. – Это не так. И ты это прекрасно знаешь, просто не хочешь в этом признаться. Но если тебя действительно так интересует этот вопрос, спроси об этом сам у профессора Снейпа.

– Ага, – съехидничал Гарри, помогая передвигать последнюю парту, – вот сейчас прям подойду к нему и спрошу: «Профессор Снейп, а почему это вы не назвали меня ленивым и бездарным, как мой отец, и не сняли десять баллов с Гриффиндора на уроке?»

Люпин ничего не ответил, только вздохнул. А Гарри поплёлся на обед в Большой зал. Есть совсем не хотелось, так что он только угрюмо ковырял вилкой в тарелке, слушая Гермиону, которая взахлёб рассказывала, как профессор МакГонагалл разрешила ей взять на ТРИТОН сразу шесть предметов. Гарри пока определился только с двумя. Он, конечно же, хотел взять ЗОТИ и Заклинания – сейчас для него это было самое полезное. Ему также не хотелось обижать Хагрида, но он отчётливо понимал, что Уход за магическими существами теперь будет для него совсем не кстати. Что касается Рона, он до сих пор не мог определиться с выбором будущей профессии, поэтому решил взять всё то же, что и Гарри, чтобы не отставать от друга.

***

Учебный день подошёл к концу удивительно быстро, поэтому Гарри долго не мог заснуть, уже лёжа в постели. Едва только он успел ненадолго задремать, ему опять приснился знакомый кошмар: Арка, красные глаза, дикий смех Беллатрикс. Гарри проснулся в холодном поту и пролежал ещё около часа с открытыми глазами. Наконец, поняв, что сегодня он уже точно не уснёт, он вынул из сундука мантию-невидимку и пошёл бродить по замку. Через пятнадцать минут прогулки по коридорам, Гарри пришла в голову мысль, а почему это он не додумался гулять по Хогвартсу в прошлом году, когда его мучили кошмары – движение успокаивало и помогало расслабиться, выбросить из головы все лишние мысли. («Вот чем нужно было заниматься перед уроками окклюменции», – подумал Гарри).

Он сам не заметил, как ноги принесли его в Трофейный зал. Гарри снял мантию и машинально направился к стенду с колдографиями команд по квиддичу. Нужная колдография отыскалась сразу: гордо держа в руке новенькую отполированную метлу, ему улыбался симпатичный мальчик в очках, в другой руке он держал пойманный снитч. Гарри тоже улыбнулся отцу и подумал, что Сириуса нет на этой колдографии потому что, наверное, на третьем курсе он ещё не играл в школьной сборной. Гарри стало любопытно, есть ли Сириус на других, более поздних снимках, и он стал пристально вглядываться в лица игроков на других колдографиях. Увлечённый этим занятием, он даже не услышал тихих шагов сзади, поэтому чуть не подпрыгнул от неожиданности, когда противный скрипучий голос произнёс у него над ухом:

– Вот ты и попался, нарушитель школьной дисциплины! – это был Филч и выглядел он, разумеется, очень довольным. – Идём за мной, – проскрипел он, недобро ухмыляясь.

Гарри даже не стал сопротивляться или что-либо доказывать, он незаметно подхватил мантию, которую школьный смотритель так и не заметил, и поплёлся вслед за Филчем.

«Наверняка заставит драить полы в коридоре или пыль протирать, – подумалось Гарри. – Ну и пусть! Всё равно сегодня мне уже точно не спать, а физический труд…»

Он не успел подумать, что же хорошего в физическом труде, потому что заговорил Филч:

– Я бы заставил тебя вылизывать трофейную, но там, к сожалению, пока ещё чисто. Так что для тебя есть работёнка поинтереснее. Поможешь учебники разобрать, – голос Филча с каждой фразой становился всё тоскливее: наверное, копание с книгами казалось ему недостаточным наказанием для «ночного шатуна». Но Гарри был вполне доволен: помогать мадам Пинс гораздо приятнее, чем возить тряпкой по холодному полу. Но тем сильнее было его удивление, когда они прошли мимо коридора, ведущего в библиотеку.

«Действительно, зачем это мадам Пинс нужно посреди ночи разбирать учебники?! – пронеслось в голове. – Тогда кому же я тогда должен помогать?»

Ответ стал очевиден, когда Филч начал спускаться в подземелья, дрожащим в руке фонарём освещая себе путь. Они остановились перед кабинетом Снейпа, и Филч постучал.

«Нет, уж лучше было бы драить пол в трофейной», – была последняя мысль Гарри, прежде чем они вошли внутрь.

Кабинет зельевара был просто неузнаваем: всюду на партах или на полу стояли многочисленные стопки с книгами. Сам Снейп ходил между ними с кислым выражением лица и пергаментом в руке, что-то то и дело вычёркивая и подписывая. Он явно не обратил внимания на вошедших.

– Я привёл вам помощника, профессор, – заговорил Филч.

Снейп перевёл взгляд сначала на него, потом на Гарри и поднял бровь.

– Где? Не вижу.

Гарри зло поджал губы.

– Вот – Поттер, – сказал Филч, не уловив сарказма Снейпа, – опять бродил ночью по замку. Я подумал, если ему не спится, пусть вам поможет, так до утра и закончите.

– Мистер Филч, спасибо, конечно, – усмехнулся Снейп, – но от Поттера вреда всегда больше, чем пользы. Он не справится даже с расстановкой книг на полках, не говоря уже о составлении списка…

– Я справлюсь! – вдруг зло выкрикнул Гарри.

Снейп и Филч изумлённо не него уставились, повисла тишина. Гарри понимал, что только что сделал какую-то страшную глупость, но просто ему уже надоели уничижительные высказывания профессора относительно его умственных способностей. Он точно не знал, что и кому хочет доказать, он, скорее, ляпнул это в противовес словам Снейпа. Филч первым нарушил затянувшееся молчание.

– Ну тогда я пойду, профессор, – проскрипел он и неспешно вышел из кабинета.

Снейп проводил его глазами и смерил Гарри презрительным взглядом.

– Ладно, Поттер, – наконец заговорил он сухо. – Слушайте меня очень внимательно, потому что дважды повторять не буду. На партах в правом ряду, – он показал рукой, – лежат старые школьные учебники, их нужно все просмотреть и отобрать те, которые ещё более-менее в хорошем состоянии. Учебники с пометками на полях, надорванными страницами и прочими… кхм… неисправностями занести в этот список, – он поднял пергамент повыше, – и отложить в конец класса. Для вас задача, вроде бы, посильная. Приступайте.

Снейп положил пергамент на ближайшую парту и направился к своему столу. Гарри тоскливо оглядел кучу книг и вздохнул – работы было на несколько часов, не меньше. Он взял пергамент, подошёл к ближайшей стопке, стоящей на парте, и открыл верхний учебник – «Лекарственные травы, 4 курс», они по такому никогда не занимались. Он без особой охоты принялся перелистывать страницы, но уже на пятой понял, что продолжи он это занятие, учебник развалится у него в руках. Поэтому он осторожно открыл последнюю страницу, где в каждой книге был проставлен её персональный библиотечный номер, и начал переписывать все данные в пергамент. Затем он отложил книгу в сторону и принялся за другую.

Работа была ужасно нудной, большинство книг грозило рассыпаться в прах, поэтому записывать приходилось почти каждую. Гарри украдкой взглянул на Снейпа – тот в это время занимался с книгами, лежащими на левом ряду парт. По всей видимости, их только что привезли, и это были новые учебники. На секунду у Гарри мелькнула мысль, что он выполняет какую-то бесполезную рутинную работу, которую Снейп из вредности придумал специально для него. Но он тут же отогнал её, как абсолютно идиотскую. И всё же Гарри решил хотя бы попытаться спросить профессора о книгах– уже получасовое молчание действовало на него угнетающе.

– Профессор, – осторожно начал он без надежды на адекватный диалог, – можно узнать, зачем мне всё это нужно делать?

– Чтобы составить список непригодных учебников, – отозвался Снейп, не отрываясь от своего занятия: он раскладывал новые книги по тематике.