Текст книги "Свой среди своих (СИ)"

Автор книги: Towaristsch Mauser

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

В чаще леса оказалось еще темнее, чем он думал. Пока они шли по тракту, Бильбо представлял себе лес как две сплошные стены по обеим сторонам дороги, но, очутившись внутри, выяснил, что лес глубокий и просторный, не хуже подгорных пещер в Мглистых горах.

Где-то далеко, на самом краю слуха, что-то шелестело, шуршало, будто кто-то огромный комкал бумагу, сжимал в кулаке. Бильбо почти не слышал собственных шагов, он умел идти практически бесшумно, и это здорово помогало сейчас. В овраге, прорезавшем землю, что-то жужжало, черные мухи роились, поднимались тучами снизу, и Бильбо побоялся спускаться. Перепрыгнув овраг в узком месте, он побежал дальше. Иногда земля вибрировала под ногами, а иногда – замирала, один раз он провалился в глубокую яму, заполненную прелой серо-бурой листвой. Запомнив это, Бильбо постарался обходить эти ямы – мало ли, что могло скрываться на дне – ядовитые насекомые? Острые колья? Ржавый капкан? Лес был просто отвратителен, черен и пуст, где-то далеко справа кто-то кого-то жрал, и вопли разносились на целые лиги вокруг, затухали в низинах и оврагах.

Как в детстве, когда он заплутал в посадках помидоров на ферме старого Мэггота. Точно как в детстве, вот только там он знал, что родители рядом, где-то рядом, и главное – не паниковать. Сейчас надеяться было не на что, но паниковать все равно нельзя было. Бильбо сглотнул и пошел медленнее, оглядываясь и присматриваясь. Каждый неверный шаг мог оказаться последним. Потеряв счет времени, Бильбо шел практически наугад, в ту сторону, где было больше паутины – там наверняка и находилось логово этих тварей.

***

Мухи были и здесь, полным-полно мух, тяжелых, жирных, лениво кружащих над обрывками мяса и тряпок. Жужжание, тихое, почти незаметное, наполняло низину, а недалеко, совсем рядом кто-то сверчал, на одной ноте, тоненько и резко.

Бильбо прижал ладонь ко рту, и пусть он давно не ел – его все равно затошнило от вида этой свалки, богатого мушиного пиршества. Стиснув во вспотевшей ладони рукоять меча, он бесшумно, невидимо прошел дальше. Он думал, что пауки убили всех, кроме него, но он ошибался. Они связывали жертву не для того, чтоб съесть сразу. Пауки всегда так делали, даже домашние, нестрашные пауки, которых Бильбо ловил платком каждый раз и вытряхивал в сад – даже они никогда не ели жертву сразу. Они отравляли ее ядом, а потом долго высасывали соки из парализованной мухи.

Отравленные гномы, точно мухи, красовались в паутине.

Пауки сторожили жертв, шипели и тихо переговаривались, терли своими отвратительными жвалами. Бильбо сглотнул раз, другой, но потом отнял пальцы ото рта. Пересчитав гномов, их было двенадцать, всего лишь двенадцать, но как зашло сердце, Бильбо пожевал губу, прислонился к дереву – и едва не приклеился сам. С отвращением он отошел подальше, взмахнув несколько раз мечом.

План он придумал быстро – как только нашел камушки, гладкие, но увесистые. Быть может, это был и не самый лучший план, но пауки изрядно разозлились, когда на них посыпался град камней словно из ниоткуда. Рискуя влететь в паутину и попасться, Бильбо открылся им, и увел за собой пауков подальше, а после вновь надел его и тайком вернулся к пленным гномам.

Гномы висели высоко, связками, словно чеснок в кладовке. Самым живым и дрыгающимся оказался Фили, Бильбо узнал его по светлым волосам. Взобравшись на дерево, Бильбо подобрался к нему, и, опасно свесившись с ветки, содрал паутину с его лица.

– Ты живой? – прошептал Бильбо, потряс его, а потом влепил пощечину. – Фили?!

– А… да… – слегка заторможено пробормотал тот, весь бледно-зеленый. Бильбо помогая себе мечом, принялся раздирать паутину, тянущуюся и липкую, от вида полумертвого Фили на глаза почему-то наворачивались слезы.

– Ты как? – Бильбо еще раз ударил его по щеке, оставив красный след, голова гнома мотнулась вправо.

– Да… – выдохнул тот, попытался помочь ему, руками разорвав кусок паутины, но потом задышал часто-часто, хватая воздух ртом.

– Фили?!

– Сейчас… сблюю, – выдохнул тот, и Бильбо тактично отвернулся, стараясь не прислушиваться, чтоб не стошниться желчью. Потом вытащил из-за пазухи гэндальфов носовой платок, обернулся к Фили, который слабо дышал, склонив голову набок. Бильбо стер вспененный яд пополам с желчью с его губ, а потом погладил гнома по лбу, влажному от холодного пота.

– Спасибо, – пробормотал Фили, невольно прижимаясь к его ладони. Бильбо погладил его, потрепал ласково за ухо. И принялся дальше разрезать спутывавшие его тенета.

– Ты очень славный хоббит, – сглотнул Фили, посмотрев на него внимательно. Бильбо поймал его взгляд и улыбнулся.

– Пауки скоро вернутся, – сказал Бильбо после небольшой паузы, – надо как можно скорее освободить наших.

– А все здесь?

– Все, кроме Торина, – улыбнулся Бильбо. – Ты поможешь мне?

– Конечно, – кивнул Фили, и, несмотря на тошноту и слабость, схватил кинжал и легко подтянулся, перебравшись к следующему свертку. Это оказался Кили, которому пришлось хуже – он был без сознания, и сколько Фили не трепал его, никак не мог придти в себя.

Бильбо судорожно работал мечом, случайно оттяпав кусок шикарной бороды Балина.

– Прости, Балин, – растерянно пробормотал он, хоть тот его и не слышал.

– Что-то случилось? – спросил Фили, потроша сверток с Ори.

– Нет, – отозвался Бильбо, – я Балину бороду отрезал.

– Всю? – воскликнул Фили.

– Потерявши голову, по волосам не плачут, – буркнул Бильбо, но постарался действовать аккуратнее.

Им удалось распотрошить добрую половину свертков, когда Кили слегка оклемался и пришел в себя. Его долго рвало, а Бильбо судорожно работал мечом и руками, стараясь разрывать паутину одновременно быстро и аккуратно. Пауки могли вернуться в логово в любой момент.

– Бильбо… – пробормотал Кили, вытирая рот тыльной стороной ладони, встал, пошатываясь, – чем я могу помочь?

– Ты в порядке? – выдохнул хоббит, разглядывая его.

– В полном.

– Тогда займись Глоином, а то, боюсь, я сейчас и ему бороду обкромсаю, – сказал Бильбо, спускаясь вниз, и, содрав шмотки паутины с меча, стиснул его в руке.

– А ты куда?

– Пойду, прослежу за пауками и отвлеку их, – решил Бильбо, – если они нападут сейчас, мы не сумеем отбиться.

– Я с тобой.

– Нет. Ты не сумеешь проскользнуть незаметно. Освободите всех и приведите в чувство. Я скоро, – сказал Бильбо, и, отойдя в тень между деревьями, сунул левую руку в карман и надел кольцо.

Как он и предполагал, пауки уже возвращались, тихо шипя и скрежеща жвалами. Бильбо осторожно подкрался к ним, и, прижимая к себе меч, затесался между пауками. Ему очень не хотелось делать этого, но выбора не было. И, оказавшись между парочкой особо здоровых и злых, он выдохнул и резко ударил паука по глазам. Паук тотчас же истошно заорал, набросился на своего сородича, а тот принялся защищаться, сцепился с ним, и Бильбо, отчаянно стараясь не попасть под тяжелую лапу, отполз от них, едва не скатившись в овраг с тухлятиной.

Но отвлечь остальных пауков не вышло – заподозрив неладное, они решили не тратить силы на поиски неуловимого хоббита, а поспешили прямиком в свое логово. Бильбо, простонав, погнался за ним следом, отчаянно надеясь, что гномов не застанут врасплох.

***

Стрела просвистела у самого уха, обожгла кожу и срезала прядь волос. Бильбо едва вздрогнул, запоздало дернувшись в сторону. И стянув с пальца кольцо, вошел в паучье логово.

Волновался он зря – Фили, Кили и Ори уже пришли в себя, и яростно сражались с пауками, не позволяя им вновь утащить остальных. От Бильбо и Ори было не так много толку, как от братьев – но биться вчетвером куда лучше, чем в одиночку.

Вскоре все было кончено. Фили прошелся по поляне, отрубая головы паукам.

Бильбо отвернулся, не в силах на это смотреть, но глухой сочный хряп все равно доносился до его ушей.

– Они все еще спят или без сознания, – выдохнул Кили, стоя на коленях возле Балина, – пора убираться отсюда.

– Может, его ущипнуть?

– Кили мне челюсть чуть не выбил, приводя в чувство, – вздохнул Ори, – но на остальных это не действует.

Бильбо безрезультатно потряс спящего Бофура, хлопал его по щекам, а потом выпустил его из рук и принялся потрошить рюкзак Дори. Трое гномов собрались вокруг него, а Бильбо, вороша склянки и пузырьки, нашел один, плотно заткнутый пробкой. Вытянув ее, он поднес его к носу и, скривившись, дернулся, словно его ущипнули.

– У Дори есть нюхательные соли, – поднял брови Кили и переглянулся с братом.

– Чего смеетесь? – обиделся за брата Ори, – сейчас они очень кстати.

И, выхватив пузырек, он первым делом принялся приводить в чувство своих братьев.

Дело пошло на лад, и скоро вся компания, лишенная командира, собралась кружком на мрачной поляне. Ори негромко пересказывал случившееся, но его все время перебивали, и ему приходилось начинать сначала.

– Нюхательные соли, – пробормотал Фили, – очень кстати в походе.

Он выдохнул, потом отвернулся и все равно просмеялся Кили в плечо, нервно вздыхая и всхлипывая.

– Все хорошо, – сказал ему Кили, похлопал его по плечу, – все позади.

– Да… – выдохнул Фили, стер согнутым пальцем выступившие слезы, – да, да. Все хорошо. Благодаря тебе, Бильбо.

– Я не мог поступить иначе, – улыбнулся тот, скрывая, как ему приятно и радостно сейчас.

– Может, вы лучше объясните, что произошло? – подошел к ним хмурый, как туча, Балин, – и где моя борода?

– Балин, – Фили похлопал его по плечу, – как лучше: без бороды или с бородой, но завтраком паука в течение недели?

Балин мрачно уставился на них обоих, потом схватил огрызок бороды и потряс им.

– Кто это сделал?

– Я сделал, – сказал Фили. – Можешь вызвать меня на поединок за оскорбление по всем правилам. Но не раньше Эребора, хорошо?

– Аккуратнее нельзя было?

– Балин! – воскликнул Фили, и остальные собрались вокруг, – я провисел в этой поганой паутине целый день, кружась туда-сюда, с заклеенным ртом, и каждую, каждую треклятую секунду я боялся сблевать, потому что задохнулся бы, вот и все! Вам всем хорошо, вы без сознания висите, но я все видел и чувствовал, отключаясь ненадолго. И если бы не хоббит… если бы не Бильбо, мы все здесь и кончились бы!

Все уставились на Бильбо, как по команде, и он едва подавил желание юркнуть за спину Кили.

– Ты спас нас? – усмехнулся Бофур, похлопал хоббита по плечу. – Я и не сомневался, что ты отличный парень.

– Да, нас чуть было не сожрали живьем, а Бильбо догадался отвлечь пауков и освободил нас, – ответил за него Фили, а потом повернулся к Балину. – А ты, такой вроде взрослый и серьезный мужик, спрашиваешь, какого лешего случилось с твоей бородой?!

– Не ори на него, – посоветовал Двалин, но Балин тронул брата за руку.

– Он прав, – выдохнул он, – борода… отрастет. Бильбо, ты высококлассный взломщик.

Бильбо не знал, куда деваться от сыплющихся на него благодарностей, все теребили, обнимали его. Наконец, он расслабился и заулыбался. Ему было невероятно приятно.

– Вы же мои друзья, – сказал он и сам потрепал Бофура за руку. Впервые сделал это сам, а не его трепали. Тот улыбнулся, и Бильбо ударил кулаком в плечо – несильно, дружески. Сам хлопнул Фили по спине – и Фили не оттолкнул, а легко хлопнул в ответ.

Это было нечто невероятное, и Бильбо позабыл обо всем на свете.

***

– Давайте уйдем отсюда, – решил Кили, когда все вдоволь наговорились, – здесь воняет тухлятиной, и дохлые пауки.

– Мы сошли с тропы, – заметил Фили, – куда пойдем?

Кили выбрался из логова в чащу, завертел головой, осматриваясь и принюхиваясь.

– Туда, – ткнул он наугад.

– А почему туда?

– А какая разница?

Все принялись спорить и галдеть, а громче всех спорили Фили и Кили, указывая в противоположные стороны, и каждый был крепко уверен в своей правоте.

– Бильбо, а ты что думаешь? – спросил вдруг Фили, оборвав перепалку.

– Я? – удивился Бильбо.

– Ну да. Куда бы ты пошел?

– Я бы…я бы пошел туда, – Бильбо махнул рукой в сторону оврага. – Когда я пробегал там, то слышал журчание ручья. Быть может, ручей выведет нас к дороге?

– Значит, идем к оврагу, – решил Фили, и Кили не стал спорить. Остальным гномам ничего не оставалось, как последовать за своими бестолковыми, но решительными предводителями, а Бильбо, пораженный тем, что Фили спросил его совета, и, более того, послушался, застыл на месте и едва не отстал от отряда.

========== Часть 13 ==========

Черный ручей журчал меж камней, прятался, вился, словно уж, блестящий и юркий. Фили бросил в него лист, проследив направление течения, и повел отряд вниз по течению.

– Хорошо бы дотемна вернуться на тропу, – заметил Балин.

– Скорее всего, ночью опять нападет какая-нибудь мерзость, – кивнул Кили, пересчитывая оставшиеся стрелы в колчане, – спать будем по парам. Один спит, другой сторожит. А то в этой темнотище ничего не видать. И веревки у нас больше нет.

Бильбо неприятно царапнуло это «по парам», потому что тринадцать на два не делится, да и пары у него не было, но он понимал, что Кили не заставит его бодрствовать всю ночь. Словно в подтверждение его мыслям, тот потрепал его по плечу и, достав из кармана надтреснутую сушку, протянул ее хоббиту.

– Спасибо, – фыркнул Бильбо, постарался аккуратно разломить ее и вернул ему половину, сунув вторую в рот. Сушка окончательно превратилась в сухарь – но какой вкусный сухарь!

– Интересно, – хмыкнул Бофур, – может, у пауков в гнезде было что-нибудь съедобное?

– Ты бы это есть не стал.

– Наверное, да. А самого паука?

– Бофур!

– Может быть, перекусим?

– Давайте отойдем еще немного, – сказал Фили, – и устроим короткий привал.

Еще немного в представлении Фили и Кили растянулось на добрый час, но, наткнувшись на одну из полян, где, видимо, эльфы проводили свои пиршества, решили расположиться на ней. Над поляной воздух был будто прозрачнее и светлее, и, к тому же, не было никакой паутины.

Пока Дори и Балин пересчитывали оставшиеся сушки да сухари, Бильбо бесцельно бродил по поляне, пиная золу, оставшуюся от костровищ. И, поддев ногой что-то мягкое, склонился и разгреб ладонью золу. Это оказался увесистый мешочек из шелка, расшитый разноцветными нитками – и он был доверху набит мягкими белыми звездочками. Бильбо принюхался, и, недолго думая, сунул в рот одну. Терпкая кисловатая сладость растеклась во рту, прилипла к зубам, и Бильбо, не удержавшись, сгреб целую пригоршню и принялся жевать, вспоминая уже забытый вкус. Казалось, он целую вечность не ел ничего, кроме хлеба, а тут дивная сладость с кислинкой! Да к тому же, ему расхотелось пить.

Целую минуту Бильбо мучительно боролся с желанием слопать весь мешочек в одиночку, но потом решительно стянул тесемки и отправился к остальным.

– Итак, мы имеем около трех сотен сушек, – почти торжественно сказал Балин, возвышаясь над сидевшими в кружок гномами, – и три с половиной сотни сухарей. Путем нехитрых подсчетов можно сказать, что если дневной рацион составит четыре сухаря и три сушки на каждого, то мы продержимся еще неделю.

– А если по сушке в день, так на все полтора месяца! – фыркнул Кили.

– Именно, – пропустил сарказм Балин, – но так как воды у нас максимум на пять-семь дней, то смысла загадывать на большее нет.

И все посмотрели на Кили, как будто он был Торином, ожидая от него ответа.

– Что? – буркнул Кили, – мы либо выйдем из леса, либо умрем с голода. Других вариантов нет. Давайте есть уже.

Бильбо, вздохнув, уселся рядом с ним и протянул ему свою находку.

– Что это? – Кили сунул нос в мешок, – пахнет вкусно. Где ты это нашел?

И не дожидаясь ответа, он хотел съесть звездочку – но Фили шлепнул его по руке:

– Вдруг это эльфийская отрава для пауков! А ты все в рот тянешь!

Кили с ужасом уставился на него, а Бильбо нервно икнул.

– Ты чего? Ты это ел? – спросил Фили.

– Да, – побледнел Бильбо, – попробовал немного. Они такие вкусные, так здорово пахнут…

– Конечно, отрава и должна быть вкусной, – рассердился Фили, – иначе ее никто не съест.

– Ну и ладно, – буркнул Кили, набивая рот, – ну и что.

Фили посмотрел на него, словно был готов силой разжать его челюсти и заставить выплюнуть, но Кили, быстро-быстро жуя, передал мешочек Двалину.

– Кисленькие.

– На вкус как пастила, – сказал Балин.

– Как хотите, – подивился их недальновидности Фили, и, когда изрядно опустевший мешок вернулся к нему, передал его обратно Бильбо, который принялся методично подъедать оставшееся. Пастила оказалась с разным вкусом – малиновым, смородиновым, брусничным, но он почти не успевал замечать его, слишком быстро лакомство таяло во рту.

– Это всего лишь эльфийские конфеты, – сказал Балин, – я пробовал такие в Эреборе.

И все замолчали, разжевывая пастилу, и каждый вспоминал вкусности, которые когда-то довелось отведать.

Фили сосал сушку. Кили поманил его последним кусочком пастилы, но тот не соблазнился.

– Ничего хорошего от эльфов не жди, – сказал он, поднялся – и уткнулся носом в кончик стрелы. Остро отточенный наконечник вздрогнул перед его лицом и нацелился прямо в глаз.

– Бросайте оружие, – негромко приказал высокий эльф в темно-зеленом плаще, перехваченном узорной застежкой у горла. За его спиной маячило еще несколько, а сколько стояло в тени деревьев, Фили не знал.

– Кили, сделай то, что он говорит, – выдохнул Фили, не сводя взгляда со стрелы, но спиной чувствуя напряженно сжимающего лук брата.

– Мы не причиним вам вреда, – пообещал эльф, вскинув голову, и Фили медленно расстегнул пряжку перевязи, потянул, чувствуя, как ремень скользит по груди. И протянул ему перевязь с мечами, вмиг почувствовав себя беззащитным. Эльф с легкой улыбкой чуть поклонился ему и принял перевязь. Другой эльф коснулся его руки, попросил вытянуть их вперед – и связал, не слишком туго, но крепко.

Фили только и успел, что обернуться на брата, переглянуться с ним – и обнаружить, что повязали всех, кроме Бильбо. Пронырливый хоббит куда-то исчез, и Кили, тоже заметивший это, улыбнулся ему и подмигнул. Фили подмигнул ему в ответ.

– Следуйте за мной, – объявил эльф, связавший руки Фили, и развернувшись, пошел куда-то меж деревьев, не отдаляясь, впрочем, от ручья.

Высокий эльф, замыкающий отряд, замер, приглядевшись к траве. Быстро склонившись, он поднял выпавшую трубку, простую, вырезанную ножом. И, спрятав ее за пазуху, последовал за остальными.

***

Бильбо ожидал увидеть огромную поляну, с галереями и беседками, как в Ривенделле, но предчувствие его обмануло – здешние эльфы жили не только на деревьях, но и в пещере – огромной, уходящей под гору. Лишь только увидев ворота, открывающие вход в нее, Бильбо почувствовал, как глубока, должно быть, эта пещера.

Гномов вели по мосту над рекой, и Бильбо увидел, как смешиваются воды двух рек – черные зачарованные струи и прозрачная, словно слеза, вода. Эльфийские фонари освещали резной мост, искусно украшенный листьями, и Бильбо, засмотревшись на него, едва не отстал от отряда.

Высокий эльф, видимо, военачальник, пересчитал гномов, как только они оказались внутри, и спросил мягким, но звучным голосом:

– Кто вы и откуда идете?

Кили, исцарапанный, в замызганной одежде, больше похожий сейчас на сироту, подкинутого в тряпках под дверь, чем на наследника подгорного престола, гордо выпрямился и ответил:

– Не ваше дело, господин эльф.

Фили молча кивнул, встав рядом с братом.

– Стало быть, отвечать не желаете?

– Мы гномы из Синих гор, – проговорил Фили, чуть прищурившись, – а следуем мы в Железные Холмы, навестить своих родичей.

– А по пути нападаете на эльфов.

– Не было такого! – возмутился Кили, – мы хотели просить у вас помощи, а вы!

Фили наступил ему на ногу, словно невзначай, но эльф, надменно улыбнувшись, жестом приказал ему молчать.

– Вас отведут отдохнуть и накормят, – распорядился он, – а потом король будет говорить с вами.

– Какая щедрость! – фыркнул Кили, но негромко, и вздохнул, уставившись на брата. Фили пожал плечами. В конце концов, перспектива хорошенько поесть, да не моченых сушек, а настоящей, сытной еды, и сна без страха быть утащенным в паучье гнездо, тоже радовала.

Эльф взмахнул рукой, и пленников увели.

Бильбо тишком следовал за гномами, как вдруг у одного из переходов он почуял слабый, но очень знакомый запах

Торин!

Сердце екнуло в груди, забилось сильнее, по слогам.

Торин, Торин, Торин. Проводив взглядом эльфов-конвоиров, уводящих гномов все глубже в пещеры, Бильбо решил, что без особого труда отыщет их после.

Это было просто невероятно, но запах не мог обманывать, Торин был в плену у эльфов. Торин был жив! Какая прекрасная новость, самая лучшая, что могла случиться!

Стараясь не забыть об осторожности, Бильбо сунулся туда, откуда шел манящий запах – и едва не въехал носом в эльфийского короля. Вблизи тот оказался еще выше и статнее, чем издалека, и Бильбо замер, вжимаясь в стену. Эльф замер, будто почуял его, уставившись в ту сторону, где стоял хоббит.

Меня нет, меня здесь нет, забормотал Бильбо про себя, зажмурившись и сжав ладони в кулаки. Размазавшись по стене, он замер, не увидев, как эльфийский король прошествовал мимо. Лишь когда звуки шагов чуть стихли, он робко приоткрыл глаза – и увидел удаляющуюся узкую спину, обтянутую длинным серебристым кафтаном. Пожалуй, с эльфами шутки были плохи – особенно с такими, как этот. Ведь и Гэндальф явно что-то догадывался насчет кольца. Но отступать было некуда, впереди его ждал Торин, и Бильбо поспешил вслед за свитой.

***

Большая зала была ярко освещена, белые эльфийские светильники окрашивали все в холодный голубой. На небольшом помосте высился трон, словно сплетенный из крупной лозы – или просто-напросто выросший из пола, и благодаря эльфийскому колдовству принявший такую форму. Скорее всего, так оно и было, учитывая свежие зеленые листья и побеги.

Эльфийский король взошел на трон, уселся на него свободно, а эльф, поймавший гномов в лесу, поклонился ему церемонно и принялся говорить на эльфийском. Бильбо плохо его понимал, вернее, почти не понимал, хотя и пробовал учить язык в Ривенделле. Но эльфы говорили быстро, а словарный запас хоббита был весьма скуден.

Бильбо заволновался, что может упустить что-то важное, и хотел было выскользнуть из своего угла, но тут король эльфов улыбнулся одному из стражников и приказал негромко на всеобщем.

– Пригласите его.

Стражник отдал сигнал, и в залу, сопровождаемый двумя эльфами, вошел Торин.

Сердце пропустило удар, это был он – серьезный, сердитый, слегка осунувшийся, но все же самый настоящий Торин, живой и невредимый. Бильбо подпрыгнул от радости, сжав кулаки. Нашел! Нашел!

– Господин мой Торин, – скучающе проговорил эльф, обхватывая длинными тонкими пальцами подлокотники кресла, – не надумали ли вы открыться мне?

– Трандуил, к чему эти слова? – сдерживая себя, ответил Торин вопросом на вопрос.

Бильбо заметил темноту у его глаз, подсвеченную безжалостным белым светом, и понял, что Торин все это время не спал толком. Сердце зашлось от жалости, захотелось подбежать, обнять его, и Бильбо едва держал себя в руках, прячась в углу, подальше от светильников.

Трандуил молчал, ожидая, что Торин начнет говорить, но тот прекрасно понимал, что одно слово потянет за собой, а объяснять – почти что оправдываться. Эльфийской король словно вывел Торина в черный лес, полный оврагов с капканами и тухлятиной, и легонько толкнул ладонью. Но Торин молчал, отказываясь играть по его правилам.

– Я огорчен вашим упорством, – начал, наконец, эльфийский король, взмахнув ладонью.

– Вы взяли меня в плен и огорчены? Так отпустите меня. Больше я ничего не прошу у вас, Трандуил, – он улыбнулся, но глаза его мрачно горели.

– Мой дорогой Торин, – эльф вернул ему улыбку в ответ, – куда же вы пойдете?

– В Железные холмы, по своим личным делам, как и собирался.

– И бросите вашу компанию, как вы изъясняетесь, на ржавый топор?

– Компанию? О чем вы ведете речь? – поинтересовался Торин, не подавая вида.

– Об этом, мой дорогой друг, – холодно сказал Трандуил, вытянул из-за пазухи трубку Кили, которую тот наскоро выстругал во время путешествия. Кинул ему, и Торин поймал, но самообладание его было так велико, что он с праздным интересом разглядел трубку.

– Занятная вещица, – заметил он, – откуда она у вас?

– Мои подданные нашли в паучьих тенетах, – проговорил он, не признавшись в том, что поймал остальных гномов. – Должно быть, ваши спутники, Торин, все еще блуждают по лесу в темноте. Зовут вас, а вы не откликаетесь.

– Вы мне отвратительны, Трандуил, – признался Торин.

– А вы мне нравитесь, – поднял брови тот, – выслушайте мое предложение. Я снаряжаю экспедицию, рискуя жизнями моих подданных, разыскиваю то, что осталось от вашей компании – а после даю вам провожатых до западного края леса. Обеспечиваю продовольствием, питьем.

– И чего же вы хотите взамен?

– Самую малость, – улыбнулся Трандуил, – честное слово наследника Дурина Первого, что вы больше не попытаетесь пересечь Лихолесье, а отправитесь на запад, в Синие Горы.

Торин молчал, и Бильбо видел, как тяжело ему дается это молчание. Эльфийский король ждал, словно превратившись в изваяние, вроде тех, что Бильбо видел на входе.

– Нет, – шумно сглотнул Торин и стиснул зубы.

– Это ваше последнее слово? – вздернув бровь, поинтересовался эльфийский король.

Торин молчал, не желая более ввязываться в словесный поединок. Бильбо вздохнул бесшумно, представляя себе, что не продержался бы и пяти минут против эльфийского короля.

– Что ж, можете и дальше упиваться вашей гордостью и упрямством, – улыбнулся Трандуил, пристально разглядывая гнома. – Думаю, они прекрасно заменяют вам друзей.

– Я никогда не сомневался, что эльфы омерзительны. Но вы снова и снова доказываете мне, что этому нет предела, – не сдержался Торин, вынудив эльфийского короля накрыть ладонью чело.

– Спасибо за вашу любезность, – проговорил тот глухо из-под ладони, – Нимрот, будь любезен, проводи господина Торина.

Не позволяя страже даже прикоснуться к себе, Торин развернулся и вышел в коридор. Бильбо, потрясенный беседой, едва не прохлопал это – успел в последний момент, прежде, чем за стражей закрыли двери. Ему хотелось послушать, о чем будет говорить король, и будет ли он допрашивать остальных, но Торин сейчас был важнее. Ступая бесшумно, Бильбо смотрел в широкую спину Торина и тихо, неслышно вздыхал.

***

Едва дождавшись, пока стража откроет темницу, Бильбо скользнул туда вперед неторопливого Торина, побоявшись остаться снаружи.

Торин прошел внутрь, уставился на стражу – эльфы пожелали пленнику спокойной ночи и удалились.

Несколько минут протекли невероятно мучительно – надо было убедиться, что эльфы не вернутся. Бильбо смотрел из угла на Торина, а тот, оставшись один, медленно выдохнул, сошвырнул с плеч подбитый мехом плащ. Зачерпнув деревянным ковшом воды из бочки в углу, Торин принялся пить жадно, капли потекли по усам и бороде. Напившись, он отправил ковш плавать в бочку и уселся на широкую скамью. Достав трубку Кили из-за пазухи, он принялся вертеть ее в руках, уставившись в одну точку на полу.

Бильбо знал это выражение его лица – Торин собирался с мыслями.

На стене Бильбо увидел звезды. Настоящие звезды, не зарешеченные. Но они же были в пещере… Не веря своим глазам, Бильбо подошел и попытался просунуть руку в окно – но это не было окном. Он едва не сшиб установленное под наклоном зеркало, подхватил его и осторожно поставил на место.

– Кто здесь? – Торин, насторожившись, поглядел в его сторону, и Бильбо быстро стянул кольцо с пальца.

– Это… я, – выдохнул он тихо. – Давненько не виделись, правда?

– Это и правда ты? – Торин подошел ближе, обходя его как дикий зверь, – или эльфийский морок?

– Мистер Бэггинс, – не выдержал Бильбо, насмешливо шаркнул ногой, – к вашим услугам!

И только охнуть успел, как Торин сгреб его, прижал к себе, тычась носом под ухо.

– Я это, я! – захохотал Бильбо, когда Торин сунулся носом подмышку, – прекрати, мне же щекотно!

– Похоже, это и правда ты, – подытожил Торин, и в глазах его, тусклых, словно погасших, вновь разгорелся яркий внутренний свет. У Бильбо от этой перемены внутри все перевернулось сладко, и он не выдержал, впился в его губы поцелуем, тихо фырча. Торин ответил нетерпеливо, стиснул его, сильно, до боли, выпустил, рванул с его плеч сюртук. Рванул и замер, снял уже аккуратнее.

– Ты живой, – тихо сказал Торин, поглаживая его по плечам. – Ты жив.

– Мы все живы, – выдохнул Бильбо.

Торин сморгнул несколько раз, не в силах поверить. Провел пальцем по его теплой шее, спустился ниже, ловко расстегнул пуговицы.

– Торин… – выдохнул Бильбо, взявшись за пряжку его бригантины. – Я думал, я с ума без тебя сойду.

– Я думал, я уже, – Торин ущипнул его, крепко, до синяка, так, что Бильбо вскрикнул.

– Ты мне не снишься?

– Себя щипать надо! – Бильбо принялся щипаться в ответ, укусил его в шею, но с тем же успехом мог бы бревно укусить. Торин выдохнул, чуть успокаиваясь, усадил его к себе на колени.

– Бильбо…

– Тут я, тут.

– Но как ты сумел сюда пробраться?

– Я ведь взломщик, – усмехнулся тот, прижимаясь к его груди. – И не самый плохой.

– Да, – согласился Торин, поцеловал его в макушку, осторожно сунул ладонь ему между ног, прикасаясь сквозь ткань.

– Сегодня мы попали в плен к эльфам.

– Вот откуда у Трандуила трубка! – воскликнул Торин и захохотал, развернул Бильбо лицом к себе. – Он ведь едва не поймал меня на нее сегодня! Я лишился последней надежды и собирался открыться ему.

– Я видел, – тихо сказал Бильбо, приложив пальцы к его щеке, – я наблюдал ваш разговор.

– Ты просто невероятный, – усмехнулся Торин, резко мотнул головой и поймал его пальцы губами, принялся целовать их. Бильбо не убирал ладони, следил за ним, затаив дыхание.

– Ты как?

– В полном порядке, – ответил Бильбо неожиданно для себя. Он столько всего натерпелся, столько настрадался без Торина, столько всего передумал. Он очень хотел есть, пить и горячую ванну, он невероятно устал… и он был в полном порядке. Как едва стоявший на ногах Кили в обрывках паутины – шатающийся и бледный, судорожно сжимающий меч.

– У меня есть немного еды, оглянулся Торин, – ты голоден?

– Потом, – решил Бильбо, взял его ладонь и положил себе на талию. И глянул ему в глаза чуть искоса. Это был другой голод, который нельзя было утолить ни сытным обедом, ни эльфийской пастилой.

– Хочешь сейчас? – Торин смерил его горящим, жадным взглядом.

– Кто-то тут обещал драть меня, когда захочется… при каждом удобном случае. Мне кажется, сейчас… очень удобный случай.

Вместо ответа Торин подхватил его подмышки и притянул к себе, уткнулся носом в лицо и потерся. Это было похоже на поцелуй, но только без губ – и все равно очень волнующе.

– Торин…

– Ты пришел, – пробормотал он, – ты живой.

Вместо ответа Бильбо сам продолжил раздевать его. Ему хотелось увидеть Торина обнаженным, почувствовать его целиком.