Текст книги "Свой среди своих (СИ)"

Автор книги: Towaristsch Mauser

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

– Я уж думал, что ты потерялся, – заявил Бильбо, ощутив непривычную легкость в теле и в мыслях, и встал перед Торином, загораживая ему вид.

– И ты пошел меня спасать? – хмыкнул тот сердито.

– Просто хотел узнать… – вздохнул Бильбо, растерявшись, посмотрел ему в глаза, но Торин сощурился.

– Пьяный полурослик – вовсе не то, чем я хочу любоваться этим вечером. Будь добр, иди к остальным и не раздражай меня, – Торин впервые вслух высказал свое недовольство, и Бильбо, чувствуя себя совершенно отверженным, неинтересным и бесполезным существом, пробормотал извинения и побрел обратно.

Он так и не заметил, кто это сделал, но, скорей всего, это был один из эльфов – кто-то толкнул его, несильно, но так, что Бильбо едва не столкнул Торина со ступеньки, свалившись на него сверху.

– Не умеешь пить – не берись! – прорычал гном, спихнув хоббита с себя. Но, услышав вновь тихие извинения, увидев понурый взгляд, Торин сменил гнев на милость и посадил Бильбо рядом с собой. Нахлобучив свалившийся венок обратно ему на голову, он слегка отряхнул хоббита, и вновь отрешенно уставился вдаль.

Бильбо закрыл глаза, и, затаив дыхание, привалился к Торину плечом. Тот не обратил на него внимания, и хоббит, не вполне соображая, что делает, осторожно просунул ладонь под его локоть, потерся о его рукав щекой и довольно задремал.

***

– Мистер Бэггинс, – улыбнулся Кили, завидев хоббита на следующее утро, – хорошо в гостях у эльфов?

– Да! – отозвался тот, улыбнувшись в ответ. – Я давно мечтал увидеть их, с самого детства… Поверить не могу, что можно вот так запросто теперь общаться с ними, никак не могу привыкнуть. Дивный народ!

– А что, гномы тебя меньше удивляют? – поинтересовался Кили, обходя хоббита.

– Вы – более приземленные, более понятные, – подумав, ответил Бильбо, потом взглянул Кили в глаза, – и потом, к вам я уже успел привыкнуть.

– Это хорошо, – кивнул Кили, не спуская с него настороженного горящего взгляда, – прогуляемся?

Погода была чудесной, солнце клонилось к закату, но до ужина было еще далеко, и Бильбо ничего не оставалось, кроме как согласиться.

Кили повел его узкими тропками вниз, к реке, по пути не забывая оглядываться по сторонам – не помешает ли кто? Чересчур сосредоточенное выражение лица, да и молчание Кили взволновало хоббита. Бильбо следовал за ним, явно чувствуя себя не в своей тарелке, но отказываться сейчас было уже глупо, а вспоминать о срочном деле – и того хуже. Но молодой гном все шел и шел вперед, не останавливаясь ни на минуту.

– Кили, постой! – окликнул его Бильбо.

– Что? – обернулся тот и нетерпеливо уставился на хоббита.

– Мне кажется, мы можем и здесь погулять, необязательно уходить далеко.

Кили поглядел на него, серьезно и внимательно, но потом кивнул, и, подхватив хоббита под руку, усадил на резную скамейку.

– Бильбо, – начал он, продолжая сверлить его настойчивым взглядом, – я хотел поговорить с тобой наедине.

– Так говори, – Бильбо расправил складки на коленях.

– Ты мне нравишься, – убийственно серьезно сказал Кили, прерывисто дыша. Сорвал цветок с ветки и осторожно, с ювелирной точностью, вдел его в волосы Бильбо. Тот сидел, покусывая щеку изнутри, стараясь не рассмеяться, хотя вместе с тем он был весьма взволнован.

– Мне очень приятно, – выговорил Бильбо наконец, и попытался слезть с высокой скамейки, но Кили, перехватив его, усадил обратно.

– Нет, – сказал он, – сиди.

– Слушай, это все очень замечательно, – начал злиться Бильбо, – но я сейчас не хочу даже думать о таком. И хочу сохранить со всеми вами дружеские отношения.

– Не выйдет, – отрезал Кили, по-прежнему удерживая его поперек груди.

– Ты не простишь мне отказа? – усмехнулся Бильбо, хотя от тяжелой руки гнома ему было трудно дышать, и коленки предательски задрожали.

– Ты думаешь, тебе удастся сохранить дружбу со всеми, но ты ошибаешься, – выдохнул Кили и приблизился к нему, опустив руку на колено, – я уже чую тебя, чую, как ты пахнешь, полурослик.

Бильбо сглотнул и замолк, закрыв глаза, надеясь, что проблема сама собой рассосется, но Кили, стискивая его колено – жестко, грубо, но одновременно с тем очень приятно, продолжил тихо говорить на ухо:

– Сколько ты еще продержишься, Бильбо? Сейчас пока что все слишком вежливы, чтоб замечать тебя, но я знаю, что скоро все изменится, и ты сам захочешь, – он провел ладонью выше, впихнув ее между ног, и стиснул бедро с внутренней стороны, – захочешь понравиться кому-нибудь. Скажи, ты ведь понимаешь, что в нашей компании не только я из верхних?

Бильбо смолчал, потому что звать на помощь было совсем постыдно, а слушать это дальше – просто невозможно.

– Ну, что же ты молчишь? – прошептал Кили, зарываясь носом в волнистые мягкие волосы, как давно хотел, вблизи хоббит пах еще лучше, чем на расстоянии – чем-то острым, терпким, сладким, и невероятно притягательным. Бильбо замер, как пойманная добыча, почти не сопротивляясь.

– Сейчас ты можешь себя контролировать, но зачем? – продолжал Кили, – Будешь со мной, и я дам все, что ты захочешь. Не придется заботиться о том, что постель холодная и одинокая.

– Прекрати, – проговорил Бильбо, выслушав его, – Кили, или ты прекратишь меня трогать, или я всерьез решу, что ты хочешь меня оскорбить.

– Ой! – фыркнул Кили, отстранившись. – Какие мы страшные! А мы не кусаемся, нет?

– Нет, – сказал хоббит, оттолкнул его руку и слез со скамейки.

– А я да! – воскликнул вдруг Кили, и, обнажив клыки, громко клацнул зубами.

Выглядел он при этом так серьезно и иррационально жутко, что Бильбо на какую-то секунду не на шутку перепугался, отшатнулся, и, зная, что нельзя, все равно побежал, а Кили, рыча и подвывая, рванул следом. Тут же почти настиг его, повалил на землю и принялся щекотать.

– Нет! – протестующе вскрикнул Бильбо, подняв ладони. – Нет-нет-нет!

Но все было бесполезно – Кили валял его по мощеной камнем тропинке, щекотал и кусал куда придется. Если б все это произошло вчера вечером на поляне, да в темноте – Бильбо не выдержал бы, подавшись инстинктам, но при свете дня он держался из последних сил – знал, что если спутается сейчас с Кили, то потом нескоро отвяжется от него, если вообще отвяжется – пах тот очень славно, почти как Торин.

– Нет! – задыхаясь от смеха и сходя с ума от жарких укусов-поцелуев, воскликнул он, отпихнул Кили ногой и услышал чьи-то шаги.

– Ну что у вас тут? – поинтересовался Бофур, оказавшийся тут настолько вовремя, что хоббит заподозрил неладное. Но, к счастью, тот не присоединился, а наоборот, отодвинул Кили в сторону.

– Бофур, иди, куда шел, пожалуйста! – отозвался тот сердито.

– Вы вопите на всю долину, и сейчас сюда сбегутся эльфы, маги и еще кто-нибудь, – возразил тот, – если вы вдвоем хотите орать, лучше найдите местечко потише.

– Я вовсе не хочу орать, – признался Бильбо, выбираясь из-под Кили.

– Спасибо за совет, – буркнул Кили, двинул Бофура кулаком по колену, и все же поднялся.

– По-моему, ты достал нашего взломщика, – решил Бофур и протянул ему руку. Бильбо нехотя стиснул его ладонь и тоже встал, принялся отряхиваться, попутно приводя в порядок все свои мысли и прогоняя остатки охватившего его возбуждения. Кили внимательно следил за его действиями.

– Послушай, твой брат, между прочим, пошел вместе с эльфами удить рыбу. Почему бы тебе не присоединиться?

– Еще раз спасибо за совет, Бофур! – язвительно воскликнул тот. – Ты сегодня просто бесценный кладезь советов!

– Не за что, – фыркнул тот.

– Бильбо, – усмехнулся Кили, уходя, – попомни мои слова, так оно и будет!

И, резко развернувшись, он потопал вверх по светлой узкой тропинке. Бофур, улыбаясь, проводил его взглядом.

– Что же он сказал тебе, если не секрет?

– Правду, – вздохнул Бильбо, стряхивая набившиеся в волосы травинки, – страшную и ужасную правду.

========== Часть 3 ==========

На пологом бережке не обнаружилось никого, кроме Фили, который дремал в теньке. Ручьи журчали, вливаясь в небольшое озерцо, но никакую рыбу никто не ловил.

– Ты один? – спросил Кили, присаживаясь рядом.

Тот кивнул, не открывая глаз.

– А эти где?

– Ушли уже.

– Хоть бы удочку взял для приличия… на рыбалку он пошел, видите ли!

– Чего ты разворчался? – фыркнул тот, глянув на брата. – Тебя постигла неудача?

Кили мрачно, но красноречиво промолчал, принялся хрустеть пальцами, вытягивая и разминая их.

– А я тебе говорил ведь, не бегай ты за этим полуросликом. Пошел бы сразу с нами, не было б никаких проблем.

– Слушай! – воскликнул тот. – Я тебе сын, что ли, ты меня поучать будешь?

– Слава счастливому случаю, нет.

– Вот и не приставай ко мне! Замучали уже своими советами!

– Не искри, – посоветовал Фили, – хочешь, как идиот, нарезать круги вокруг мистера Бэггинса, чтоб он от тебя и дальше отмахивался, а над тобой все смеялись, я тебе и слова больше поперек не скажу. Делай, что хочешь, живи, как знаешь. Взрослый уже.

Кили насупился, выдохнул, сдержал слова, вертевшиеся на языке.

– На, поешь, – Фили улыбнулся и протянул ему плетеную корзинку, – и успокойся.

Тот недоверчиво поглядел на брата, но корзинку все-таки взял и принялся набивать рот спелой, сочной клубникой. В наступившей тишине вновь стал слышен тихий говорок ручья.

– И что, прям все ржут? – нахмурился Кили, сердито и вместе с тем взволнованно посмотрел на брата, выудив последнюю клубничину со дна корзинки.

– Из наших никто, – успокоил его Фили, похлопав по плечу, – а вот эльфы да.

– Да пошли они к дракону в пасть, эти твои эльфы. А наши не заметили?

– Думаю, кому все равно, а кто-то заметил, – покачал головой Фили, – но пока что у тебя одного голова об этом болит.

– Ничего у меня не болит! – взвыл Кили и рухнул рядом, вдарил несколько раз кулаком по траве и тихо зарычал. – Рано я к нему полез, братец.

– Тише едешь – дальше будешь, – хмыкнул тот, поглаживая его по плечу. – У меня тут смородина есть, хочешь?

Кили вздохнул, и, подумав немножко, кивнул.

***

– Может, ты чаю хочешь? – поинтересовался Бофур, поглядывая на хоббита. – Заварить?

– Да, будь добр, – рассеянно фыркнул Бильбо. В голове у него все перепуталось: по-хорошему, сейчас стоило поговорить с Торином и отказаться от похода – вряд ли случай с Кили будет единственным. Это было бы, наверное, самым мудрым решением. Но разорвать уже подписанный контракт? Но добровольно доказать Торину, что он неспособен ни к чему, кроме времяпровождения в уютной норке?

Бильбо откинулся назад, слегка ударившись о деревянный столб, и, стиснув зубы, побился об него затылком от досады.

– У тебя все в порядке? – Бофур протянул ему чашку.

– И да, и нет, – вздохнул Бильбо. С одной стороны, ему хотелось сейчас поговорить начистоту, немного поделиться переживаниями, – Бофур вряд ли бы выругал его за нытье. С другой стороны, такие вещи лучше хранить в тайне.

Бильбо совершенно запутался в гномах, поначалу они все казались ему верхними, начиная с Двалина, который совершенно бесцеремонно первым вломился в его дом. Но постепенно Бильбо начал различать, кто из них как пахнет, и что эти запахи означают. И, хотя большинство гномов пахли одинаково, но Бильбо чувствовал, что Торин, например, пахнет металлом, землей, укрытой влажной осенней листвой, ароматным крепким табаком, и еще чем-то неуловимым – вроде свежего белья, которое высохло на морозном зимнем ветру. Иногда такой запах можно было почувствовать, когда летом достаешь из колодца охлажденный арбуз и взрезаешь крепкую зеленую корку.

И ведь как хорошо было в Шире! Бильбо вздохнул, вспоминая пенные вечеринки в “Зеленом Драконе”, куда пускали только половозрелых парней и мужчин. Все было так просто, так понятно, обычно он начинал любезничать с близнецами Брендибак, либо сразу подсаживался за столик к Громиле Жуксону, приходившемуся ему не то дядей, не то племянником – надо было поточнее глянуть в семейном древе. После этих вечеринок приходилось, конечно, хорошенько убираться в норе, особенно если приводить домой кого-нибудь из близнецов – те были вдохновенными неряхами. Но никого из них Бильбо не боялся, даже Громилу, хотя тот как-то раз наставил ему ужасных синяков по всему телу. Громила предлагал даже переехать к нему, обещал наладить отличную жизнь, но Бильбо каждый раз отказывался. Одно дело – вечеринки в эти дни, которые старый Закопанс в шутку называл “брачным периодом”, название, кстати, прижилось, и другое дело – совместная жизнь. У Бильбо ни к кому душа не лежала, и никто ему не нравился, так что он мог каждый раз сам выбирать себе партнера по танцам, а не тащиться за кем-нибудь, словно тряпка. Несмотря на то, что одному было жить немного скучно, и порой даже тоскливо, но зато – спокойно.

Гэндальф же перевернул с ног на голову не только его дом, но и мир.

– Твой чай совсем замерз, – усмехнулся Бофур, – тебя что-то гложет?

– Да, – кивнул Бильбо и, отхлебнув чуть-чуть, спросил, – ты ведь тогда не шутил про дракона?

– Нет, – усмехнулся Бофур, наливая чай подтянувшимся к костру Бомбуру и Ори. – Так оно и есть, громадная туша, плюется огнем, летает… и может уболтать любого простачка.

– Он еще и говорящий?

– Конечно, а ты как думал! – воскликнул Бофур, будто сам научил Смога говорить. – Как по-твоему, мог бы захудалый глупый драконишка справиться с воинами Эребора?

– Как же тогда, по-вашему, захудалый полурослик справится с ним?

– У полурослика бесшумные ноги и легкий вес, он сможет незаметно проникнуть в пещеру. – улыбнулся Балин, и, предвосхищая его вопрос, сказал: – Сегодня ночью лорд Элронд зовет нас на совет.

– Меня тоже?

– Да. Ты, как взломщик, не должен упустить этого.

Взломщик вздохнул, допив остатки чая, не чувствуя вкуса. И как тут можно было разорвать контракт?

***

На совете у эльфийского короля Торин был предельно серьезен. Похоже, что всеобщая передышка его не коснулась, и даже расшифровка Элрондом тайнописи не разгладила морщинку меж его бровей. Балин был настроен более оптимистично и улыбался в бороду, подхватив хоббита под локоток.

– Тогда мне остается лишь пожелать вам спокойной ночи, уважаемые гости, – произнес Элронд, и, выслушав ответные пожелания, удалился в свои покои.

– Лорд Элронд просто невероятный, – вздохнул Бильбо, – хотел бы я быть таким же мудрым.

Гэндальф засмеялся, а Балин ободряюще похлопал его по плечу:

– Думаю, до его мудрости многим из нас еще жить и жить. Зато теперь ты знаешь, как тебе действовать, взломщик! Дело выглядит куда более ясным, чем представлялось в начале. Мистер Гэндальф просто умница.

– Спасибо, Балин. – усмехнулся тот в усы, потом оглянулся зачем-то на тропку, по которой ушел Элронд, и добавил: – Вы идите. Я вернусь к утру, и мы обсудим наши дальнейшие действия.

Говорил волшебник вроде бы с улыбкой, но Бильбо поймал обращенный к нему взволнованный взгляд Торина. Гэндальф кивнул в ответ, и Торин, стиснув губы, чуть поклонился, пожелал Гэндальфу приятной ночи и пошел в направлении гномьего лагеря.

– Что происходит? – шепнул Бильбо Балину, едва поспевая за гномом, – Куда это Гэндальф, и почему Торин так на него посмотрел?

– Думаю, что нашему волшебнику предстоит еще один совет, – процедил Торин, который прекрасно расслышал шепоток хоббита, – однако же нас на него не пригласили.

– А, вон оно что… – смутился Бильбо, который вначале совершенно не о том подумал.

– Представь себе, мой милый полурослик, что не у всех на уме танцы и вино, – сказал Торин вслух, а умолчал явно о большем. Бильбо сдержанно вздохнул и тоже замолчал, хотя «милый полурослик» прозвучало почти необидно.

Оказалось, что, несмотря на очень поздний, вернее, наоборот, уже ранний час, гномы не спали. Лежаки и спальники были свернуты, даже спальник Бильбо был свернут в скатку и прикреплен к рюкзаку.

Торин слегка посветлел лицом, увидев организованную, готовую к выходу группу. Двалин, начищавший секиру, обернулся к нему и спросил:

– Ну как?

– Все хорошо, – ответил Торин, – куда лучше, чем я рассчитывал. Теперь мы знаем, что дверь можно открыть в день Дурина.

– День Дурина? – щелкнул языком Глоин. – Придется быстро идти.

– Нам придется идти очень, очень быстро, – кивнул Торин, – а сейчас особенно. В путь!

По команде Торина гномы похватали свое добро, Дори подхватил рюкзак хоббита, помогая ему быстро вдеть руки в лямки. Фили с легкой грустью оглядел Ривенделл и, вместе с братом и Двалином, пошел замыкающим.

***

В светлеющем небе быстро гасли звезды – становились невидимыми одна за другой. На рассвете долина расцвела неожиданно яркими красками, солнечный свет, казалось, полился из самих водопадов на вершине гор, и сердце отчего-то горько сжималось в груди.

Им почти удалось спуститься к дороге из замка – но на невысоком, поросшим мхом мосту путь им прегородил стройный эльф. Выглядел он весьма серьезно, и, несмотря на ранний час, его темно-лиловый кафтан был наглухо застегнут на все пуговицы.

– Простите, что интересуюсь, – спросил он, – но, как советник Лорда Элронда, я должен узнать, почему вам не спится, и куда вы направляетесь?

Выглядел он не больно-то приветливо и говорил слегка надменно, поэтому неудивительно, что гномы инстинктивно выстроились в боевую шеренгу. Впрочем, Торин, который прекрасно держал себя в руках, сказал:

– Мы не считаем нужным более злоупотреблять вашим гостеприимством.

– Поэтому уходите, не попрощавшись? – вскинул голову тот.

– На то есть свои причины, – вежливо ответил Торин. – Пропусти нас, друг.

Советник Элронда замер на мосту, оглядывая гномов, и Бильбо тоскливо подумал о том, что сейчас точно произойдет что-то нехорошее, потому что Торин и компания уже начали терять терпение, но помощь пришла откуда не ждали.

– Линдир, – проговорил кто-то негромко, – отчего тебе самому не спится?

Откуда-то сверху послышался шорох, посыпались листья, и на мосту появился еще один эльф, Бильбо уже видел его однажды – широкоплечий, на полголовы выше Линдира и золотоволосый.

– Доброго утра, – пожелал эльфу Линдир. – Будь добр, иди к себе, и позволь мне выполнять мою работу.

– Тебе же сказали «дай пройти, друг». Почему бы тебе не побыть милым, Линдир, и не пропустить наших друзей, не поднимая лишнего шума?

И, обойдя стройного, затянутого в кафтан советника, высокий эльф перехватил его поперек живота и оттащил в сторону. Линдир дернулся, пытаясь вырваться, зашипел что-то вроде «пусти меня, солдафон», но потом, не желая терять остатки достоинства, выпрямился гордо – насколько это было возможно.

– Благодарю, друг, – отозвался Торин, убрав ладонь с рукояти меча и кивнул гномам, пропуская всех вперед себя. Бильбо, проходя мимо эльфов – высокий и вправду выглядел, словно витязь с одного из гобеленов в залах Ривенделла, – чуть поклонился и тоже поблагодарил несколько раз, отчего эльф засмеялся, а Торин нахмурился.

***

Больше им по пути никто не встретился, и гномы быстро покинули Ривенделл. Близ эльфийского поселения воздух был чистым, свежим, отчего идти было легко, однако чем ближе к горам – тем тяжелее становился рюкзак, а решение Торина о срочном уходе казалось все больше и больше необоснованным.

Бильбо молчал, стараясь придушить любопытство, но оно поднимало голову, рвалось наружу, и, когда Торин объявил о том, что скоро будет привал, хоббит не выдержал и пристал к Балину.

– Почему мы уходим? Почему мы оставили Гэндальфа?

– Что-то неладно, – и вновь вместо Балина ответил Торин, чем вогнал Бильбо в краску, – Гэндальф нагонит нас позже.

– А как об этом узнали остальные, пока мы были на совете?

– Кстати, да? – Торин обернулся на ходу. – Мне тоже интересно.

– Это все Ори, – коротко сказал Нори, – услышал разговор советника с гонцом. Речь шла о том, что в долину прибыл белый маг.

– Хватит с нас и серого, – отрезал Торин, – молодцы, что быстро собрались.

– А ты знаешь эльфийский? – удивился Бильбо, поглядев на младшего гнома, тот фыркнул и довольно вскинул голову, а Нори сказал за него:

– Конечно, Ори прекрасно пишет и говорит по-эльфийски. Наверное, эльфы решили, что мало кто способен выучить их язык.

И все они засмеялись, а Бильбо не понял шутки. Тихо засопев, он оглянулся по сторонам и вопросительно глянул на Торина.

– Видимо, советник Элронда невысокого мнения о наших способностях. Однако эльфийские языки не так уж сложно выучить, – ответил Торин, поглядывая на хоббита, – многие привычные нам понятия пришли именно от них.

– А у вас… ведь у вас есть собственный язык. – Бильбо посмотрел на Торина, но тому, видно, наскучило говорить, и он промолчал, рассматривая дорогу.

– Конечно, у нас есть собственный язык, – сказал Фили, догоняя хоббита. – Многие горы и долины мы называем по-своему в разговоре с людьми. Но испокон веков мы учим языки тех, с кем поддерживаем торговые и дружеские отношения. Кхуздулу мы не учим никого.

– Никого? – удивился Бильбо.

Фили утвердительно кивнул, встряхнув красиво заплетенными косицами, и утешающее похлопал хоббита по плечу.

– Когда-то, в незапамятные времена некоторые люди знали кхуздул, а эльфы обычно его избегали. Кстати говоря, Фили – это человеческое слово. Как и Кили, и Балин…

– И Торин тоже?

– И Торин.

– А как тебя зовут по-вашему?

– Не скажу, – хмыкнул Фили. Бильбо обернулся, но, похоже, это вовсе не было шуткой – никто не улыбался, и не смеялся.

– Не скажешь?

– Нет, – покачал головой тот, – уж извини, но наши имена мы не открываем даже лучшим друзьям из числа людей.

– Что ж, ясно, – забормотал Бильбо, – я понял, да.

– Не переживай. Я так привык к своему человеческому имени, что давно считаю его своим.

– Да-да, я понял, – повторил Бильбо, продолжая шагать по дороге, не замечая ее. Мелкие камушки катились под его ногами, корни преграждали дорогу, но он машинально перешагивал их, и топал дальше. Он действительно понял, что никогда не станет своим в этой странной компании.

***

Гэндальф опаздывал. Уже прошли целые сутки с тех пор, как компания Торина покинула Ривенделл, а Гэндальфа все не было и не было. Гномы шли вперед, уверенные в том, что он скоро нагонит их, а если и нет – то вполне можно справиться и без него.

А вот Бильбо вовсе не уверен был, что справится без Гэндальфа. Конечно, к нему сейчас относились получше, чем в самом начале похода, но все же он чувствовал себя не в своей тарелке.

Кроме того, Торин, всерьез обеспокоенный предстоящим переходом через горы, сделался совсем невыносим. У эльфов в гостях выяснилось, что Мглистые горы сейчас стали опаснее, нежели раньше, люди близ гор не селились, а орки и гоблины выбирались по ночам далеко от своих пещер. Если уж их видели даже эльфийские разведчики, то горные переходы наверняка были битком набиты орками. Торин волновался о том, как вывести отряд без потерь – каждый участник похода был дорог ему.

Каждый гном, поправил Бильбо мысленно. Про довесок в виде хоббита, навязанный Гэндальфом, и речи не шло.

Все эти мысли занимали Бильбо наравне с горячим желанием проснуться у себя в кровати и больше никуда не уходить дальше лиги от дома. Настроения такие размышления не улучшали, Бильбо был зол, рассержен и огрызался на всех, включая Дори и Балина.

***

На вторую ночь – вторую ночь без Гэндальфа – Бильбо проснулся среди ночи, как будто его кулаком в плечо ткнули. Он потряс головой, но то, что разбудило его, никуда не исчезло. Это был Торин, вернее, запах Торина – он был ярче, чем обычно, и куда более терпким. Либо так, либо у Бильбо неожиданно улучшилось обоняние. Торин совершенно одуряюще пах в эту ночь, сильнее всего чувствовалась нотка вишневого табака, крепкого такого, хорошего, не сырого, и не пересушенного табака. Запах дико напомнил хоббиту о летней ночи в Шире, о доме, уюте, о чем-то надежном и крепком.

Бильбо захотел подобраться к Торину и прижаться к нему, чтоб наконец-то почувствовать себя защищенным, и, наверное, сделал бы это, если б Торин стоял на дежурстве. Но Торин спал, а дежурили Фили и Кили. Попадаться им на глаза Бильбо совсем не хотел. Вместо этого он просто закрыл глаза, прижал к себе рюкзак, и, сосредоточившись на ласковом запахе Торина, вообразил себе нечто приятное, и на удивление быстро заснул.

***

Бильбо растолкали раньше остальных – едва забрезжил серый рассвет в белесом небе. На предгорье опустился туман – густой, словно молоко. Солнце еще не поднялось из-за гор, в низине было зябко и сыро.

– Что-то случилось? – спросил Бильбо, устало потирая глаза.

– Нет, – улыбнулся Бофур, – но я заварил чай. Специально для тебя.

– Это невероятно мило с твоей стороны, – протянул Бильбо, – но позволь мне поспать.

– Нет, – Бофур без приглашения уселся к нему на спальник и впихнул в руки чашку, – вначале попей. Тебе полезно.

Бильбо закатил глаза, но решил, что спор разбудит всех остальных, и, подув на дымящийся чай, в три глотка выпил его. Бофур не сводил с него глаз, пока Бильбо не вернул ему чашку.

– Теперь ты доволен? – проворчал Бильбо. Тот закивал и отошел от него к костру, а Бильбо только собрался спать дальше, как вдруг почуял, что ничего не чувствует. Это было похоже на надетый на голову мешок, или воткнутые в уши беруши. Бильбо помотал головой, принюхался к земле – та пахла сыростью и прелой листвой. Запахи остались. Исчез только приятный, отдающий медью и смесью трав, запах Бофура… И когда это Бильбо успел его почуять?

– Ах я идиот! – простонал он, тут же зажав себе рот ладонью. Откинувшись на подушку, он сунул ладонь в свое белье, ощупал его и вновь едва слышно застонал в отчаянии.

– У тебя все в порядке? – тихо спросил Бофур, чтоб не будить остальных.

– Да… Нет… – отозвался Бильбо. – Я не знаю!

Он быстро выбрался из спальника и огляделся по сторонам, надевая сюртук, но Бифур, дежуривший вместе с кузеном вторую половину ночи, сидел у костра, подбрасывая в него хворост, и к разговору явно не прислушивался.

– Все плохо, – признался Бильбо, усаживаясь на большое поваленное дерево недалеко от стоянки, – все просто ужасно.

– Я уж чую, – кивнул Бофур и присел с ним рядом. Бильбо взволновался от его близости, но запах, кажется, пропал, да и Бофур глядел на него не жадно, а наоборот – добро и слегка сочувственно.

– Ты чем-то напоил меня? – вздохнул Бильбо. – Что это было?

– Честно говоря, я думал, что ты и сам догадаешься это сделать, – хмыкнул тот, – после того, что началось вчера ночью.

– Так, отсюда поподробнее! – хоббит поднял ладони. – Что случилось вчера ночью?

– Ничего, но спал спокойно, похоже, ты один. Ну и ребята из средних, конечно.

– Прекрати меня ругать и стыдить, иначе я прямо сейчас провалюсь под землю, – забормотал хоббит, закрыл лицо ладонями и невольно принялся оправдываться. – Это должно было начаться не раньше конца зимы! Ну в крайнем случае – в январе!

– И что же, ты не знаешь, как справляться с этой проблемой?

– Какой проблемой, Бофур?! – воскликнул Бильбо. – Это всего лишь период в жизни, раз уж у меня нет сейчас пары, то я потерплю…

– Потерпишь? Не знаю, как у вас, у хоббитов, но наши стену грызут без партнера в это время. Ты хоть пробовал перетерпеть?

– Н-нет, – помотал головой Бильбо, – ни разу.

– Может быть? – улыбнулся тот, взял его пальцы в свои, и поднес к губам, – тогда и не стоит мучить себя? Ты здорово пахнешь, и нравишься всем нашим.

– Я дико польщен! – шумно задышал Бильбо, но благодаря чаю его желания сейчас притупились, не то он оказался бы уже на коленях у Бофура, нервно сдергивая с себя сюртук.

– Ну так что? – спросил тот, перебирая своими пальцами – сильными, недлинными, крепкими – маленькие аккуратные пальцы хоббита. – Я не хочу тебя расстраивать, но Торин не будет с тобой возиться. Пойми это сам.

– Ох, – тихо вздохнул Бильбо, уткнулся взглядом в корягу и принялся разглядывать ее, чтоб отвлечься, – может, ты приготовишь мне еще чаю?.. Чтоб у меня все это прекратилось?

– Травы могут помочь слегка приглушить, но не прекратить. И, кроме того, незанятый нижний в отряде – сплошное мучение.

– Прости, – едва слышно выдохнул хоббит, а сам незаметно для себя закрыл глаза и подумал, будь что будет. Конечно, Торину важнее весь отряд, твердые руки и трезвый разум, а не возня с мартовским полуросликом. Конечно, Торин был прав. Но успокоить себя не получилось.

Из размышлений его вырвал окрик Бифура на сверхсекретном языке гномов. Бофур ответил ему коротко, а потом посмотрел на Бильбо:

– Похоже, разговор придется отложить.

– А кто еще? – выдохнул хоббит, – Кто у вас еще из верхних, кроме Кили?

– Дори, но он-то сумеет удержать себя в руках, – хмыкнул Бофур, – а Торина, я думаю, ты и сам почуял, иначе не глядел бы на него так. И, конечно, Двалин.

Сказав это, он оставил обескураженного хоббита на бревне и ушел к костру.

***

Тревога оказалась почти напрасной – к месту стоянки подобрался горный гоблин, коренастый и маленький, не выше хоббита. Он затаился в рассветной мгле, наблюдая за лагерем, тихо бормоча себе под нос, и, похоже, потерял всякую осторожность, не замечая опасности или наплевав на нее. Бофур прикончил его одним ударом кирки, так, что тот даже пискнуть не успел, и, пинком перевернув тело, присмотрелся к нему.

– Разведчик? – сглотнул Бильбо, встав рядом.

– Вряд ли, – покачал головой Бофур, – не похоже на то. И чего ему здесь понадобилось, да еще и с утра?

========== Часть 4 ==========

Бильбо смолчал, разглядывая свои пальцы на ногах. Ноги опять были грязные, хотя он мылся у эльфов. Изнутри нарастала паника, медленно, но неотвратимо, поднимаясь от пяток до самого горла: бежать, спасаться, куда-нибудь в темноту и вниз, в спасительную норку.

– Стой, – сказал Бофур, положив ладонь ему на плечо, как будто угадал его мысли.

– Торин меня убьет, – выдохнул Бильбо, рассматривал сухую траву и камни, стараясь сосредоточиться на чем-нибудь постороннем, но не мог.

– Не убьет.

– Не говори ему про гоблина… хотя, наверное, это глупо. Он и так все поймет.

– Пей отвар, и пахнуть от тебя будет значительно меньше, – посоветовал тот. – Может, обойдется.

***

Не обошлось.

Ближе к полудню, когда они добрались до подножия горы, послышался далекий волчий вой. Бильбо замер, прислушиваясь, но вой не повторился, и у него слегка отлегло от сердца. И это всего лишь полдень, а им еще подниматься и подниматься в гору, и погода начала портиться.

Хоббит чувствовал себя просто ужасно. Камни то и дело осыпались под ногами, он оскальзывался там, где гномы шли ровно, к тому же от резкого подъема перехватывало дыхание. Перед глазами порой вспыхивали цветные круги, но приходилось встряхивать головой, брать себя в руки и идти дальше. А Торин как будто нарочно задался целью вымотать его – давно уже пришла пора объявить привал, а отряд все шел и шел, вперед и вперед.

В воздухе отчетливо пахло озоном, темные душные тучи расползлись по нему, грязно-серые, словно плохо отстиранные тряпки. Никто не болтал, не шутил и не трепался – даже Фили и Кили, обычно приветливые, выглядели мрачновато, как грозовые тучи.