Текст книги "Свой среди своих (СИ)"

Автор книги: Towaristsch Mauser

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Нет.

– Хорошо, – выдохнул Бильбо, утер лицо рукавом, подышал часто, чувствуя, как ветер холодит кожу, – хорошо, что это было. Я ни о чем не жалею.

– Не жалеешь? – Торин отстранился, все еще стискивая его безжизненные, вялые пальцы в своих.

– Нет, – Бильбо пожал плечами, – у меня есть малыш, есть дом, есть друзья. Я не останусь одинок.

– Если ты хочешь остаться в Эреборе, то всегда можешь сделать это, – начал Торин, раздувшись сердито, поглядел на него в упор, – я не откажу тебе…

– Нет, нет и еще раз нет, Торин, – Бильбо пошевелил пальцами, стиснул их в кулак, уместившийся в ладони Торина. – Давай навсегда закроем тему подгорного короля и его потешного полурослика. Ты женишься, приведешь подходящую невесту в Эребор. И я тоже… начну жить подходящей для хоббита жизнью. В конце концов, это твоя гора, а не моя. Ты так стремился к ней. Ты старался и ты заслужил награды.

– Меня не волнует ничье мнение по поводу того, что ты полурослик. Мой сын – это мой сын, и он гном и наследник Дурина…

– Закроем тему, – отрезал Бильбо, скопировал жестокий взгляд Торина. – Я все сказал.

Торин не ответил, сжимая его пальцы, сильно, до боли. Сам не понимал, видимо, что предлагал.

Бильбо желал любви с ним, пусть под дождем, пусть в лесу, пусть в проклятой пещере, набитой гоблинами. Но любви.

Титулы и деньги не волновали Бильбо. И сына этот Торин тоже не получит. Тот, прежний Торин потерялся где-то в Лихолесье, ушел на восток от реки. А с этим, который едва не убил его, Бильбо ничего общего иметь не хотел.

После небольшого пожара все растет с новой силой, но когда земля обгорела и спеклась в мертвую корку – бесполезно ждать от нее новой зеленой поросли.

– А как в плане постельных сражений, на которые ты мастер? – Торин провел ладонью вверх по его бедру, почти ласково. Бильбо вдруг понял, что началось с ним этим вечером, осознал и закусил губу. Это все лечение Трандуила и его стремление вернуть все на исходную. Нет, не стоило покидать Эсгарот!

– Отчего ты молчишь? – прошептал Торин, взял его за колени и развел их в стороны, уткнулся носом ему в пах, вдыхая запах, – или же у эльфов в штанах нет ничего интересного, чтоб удовлетворить тебя, мой чувственный друг?

– Ты меня уронишь, – выдохнул Бильбо, с улыбкой вновь стиснул его пряди волос на затылке.

– Маленький взломщик, – усмехнулся Торин, стискивая его бедра, – вот зачем ты прокрался в мой дом. Ты нарочно пришел сюда, зная, что пахнешь призывно и сладко.

– Тебе нравится мой запах? Он не изменился после беременности?

Торин ничего не ответил на это, прикрыл глаза. Вздохнул и ослабил хватку, выпустив его.

– Нет. Все как раньше. Как же ты это делаешь? – спросил он задумчиво, рассматривая темное низкое небо.

– Что?

– Запах.

– Это случайно совпало… А может, из-за тебя началось. Я бы не пришел сюда, если б знал, что это начнется, – сказал Бильбо серьезно.

– Хочешь? – спросил Торин, сощурив глаза. Положил тяжелую ладонь ему на пах, безошибочно угадав встающий член под слоями ткани.

– Хочу, – не стал отпираться Бильбо, – но не здесь.

***

Оказавшись в спальне, Бильбо едва ощутимо вздрогнул. Значит, вот как выглядела бы их комната… Широкая кровать в нише у западной стены, накрытая покрывалами и шкурами, жаркий камин, в котором потрескивали дрова, огромное окно с тяжелыми бархатными портьерами.

Бильбо ничего не сказал, замер на пороге и закрыл глаза.

Торин прикрыл двери, и едва сдерживаясь, обнял его сзади, прижал к себе, перехватил поперек груди. Так крепко обнял, что у Бильбо даже желание получить разрядку ушло на второй план. Бильбо всхлипнул и закрыл глаза, отдаваясь его рукам, позволяя аккуратно расстегнуть все эти ненужные пуговицы и застежки. Так легко было представить сейчас, что ничего не случилось, что на самом деле, они живут вместе. В комнате было достаточно места для того, чтоб поставить еще одну кроватку… Бильбо усилием воли прогнал глупые мысли. Он здесь лишь затем, чтоб получить свою порцию горячей страсти.

– Так что? – тихо спросил он Торина, ласкавшего чересчур нежно, – мы будем заниматься делом, или ты продолжишь стыдливо елозить пальцами по моему телу?

– Ах ты дрянной полурослик! Ты же весь течешь… – довольно заметил тот, сунувшись пальцами между ног. Бильбо не стал отрицать, сердце колотилось в груди, а от знакомого запаха Торина в голове словно ураган поднялся.

– Ты чересчур много говоришь, – вскользь заметил Бильбо, скинул на пол жилет и рубашку. – И я все еще не раздет.

– Плохо тебя эльфы драли, – криво усмехнулся Торин, неторопливо раздеваясь, – если ты течешь, как только в мой дом попал.

– Меня никто не драл.

– Какая печальная история. Всегда интересно было – что делают одинокие нижние в такой период? Подручными средствами?

– Я не животное, чтоб поддаваться инстинктам, – выдохнул Бильбо, прикусив губу.

– Ври больше, – холодно усмехнулся Торин, навис над ним, – раздевайся сам до конца, или я раздену.

Бильбо не стал возражать, аккуратно, медленно теребя застежки на бриджах, чем бесил и Торина, и себя самого.

– Я не поддаюсь инстинктам, – жалобным голоском передразнил его Торин, нетерпеливо стягивая с него бриджи, – ты с самого начала только и делаешь это. Еще в Шире ты услышал мой запах и потащился следом за мной, несмотря на то, что не нужен был. Так?

– Так, – не стал отрицать Бильбо, потому что пальцы Торина уже прижались к истекающему смазкой отверстию.

– И потом только и искал случая пристроиться под меня, – хрипло прошептал Торин, не вталкиваясь пальцами, а дразняще поглаживая, – так?

– Так, так! – воскликнул Бильбо, хотя все было совсем не так. Он пошел за Торином не поэтому и отчаянно сопротивлялся своему желанию, и даже успешно сопротивлялся! И та, первая ночь – это было желание Торина, а не его собственное. Но наплевать на все сейчас было, слова – только блажь, сотрясающая воздух, Бильбо прекрасно это понимал. В тяжелом, наполненном запахами воздухе было кое-что куда важнее слов, например, налившийся кровью тяжелый, крупный член Торина, от которого Бильбо глаз не мог отвести. И его пальцы, залитые смазкой, дразнящие и нежные.

– Ты всего-навсего нижний, подверженный животной похоти, – низко проговорил Торин и горячо прижался губами к его шее.

– Да, да, я всего лишь животное. Просто возьми меня.

Торин чуть толкнул его вперед, вынуждая встать на четвереньки. Потянул его бедра вверх, потираясь пахом о его задницу, словно говорил: “вспомни мой размер, приготовься к нему”. Поза была не самой лучшей, чересчур беззащитной, и Бильбо всхлипнул, прогнувшись в спине. Оглянулся на Торина, нависшего над ним, инстинктивно прижался к простыням. Будто мышь, которая прижимается к корням земли, надеясь, что пролетающий ястреб не заметив ее, не упадет вниз, вонзаясь смертельно опасными когтями в позвоночник.

– Чего? – спросил Торин не слишком ласково.

– Не делай мне больно, – попросил Бильбо, хотя на деле хотел именно так. Чтоб было больно и жарко, а не ласково. Чтоб не жалеть ни о чем.

– Не драть тебя? Да ты шутишь, – усмехнулся Торин, натягивая его сам, удерживая за бедра, а потом едва не прикусил губу, пробормотав, – проклятье, ты узкий, будто в первый раз!

Бильбо вздрогнул от макушки до пят, когда Торин вошел. Чувствовал, что тому тесно, и сам толкнулся назад, желая принять его целиком, но невольно соскользнул с члена и застонал.

– Тихо, тихо, – пробормотал Торин, – не будь слишком жадным, иначе ничего не выйдет. Вернее, не войдет.

Но Бильбо, тихо дыша в сгиб локтя, все равно подался назад, ощутил, как толстый, крупный член вдвигается внутрь и только тогда замер и успокоился. Ахнул и принялся двигаться, подаваясь назад, скользкие от смазки пальцы Торина съезжали с бедер,

– Хороший… – шепнул Торин, трахая его часто и резко, рвано дыша. Не давал продохнуть, сдвигая его вперед на постели, на ускользающих простынях.

Бильбо почувствовал, что тот готов протолкнуть внутрь узел, и инстинктивно отдернулся, как всегда делал с партнерами из Шира. Узел внутри был слишком личным, слишком интимной вещью, а Торину он не доверял. От этой мысли ему стало совсем горько, желание погасло, а ошалевший от такого обращения Торин кончил ему на спину.

– Ты чего это вытворяешь? – воскликнул он, грубо перевернул Бильбо на спину, – что за фокусы?

– Не хочу узел… – скривился Бильбо, лягнулся сердито.

– Кто же тебя спросит? – удивился Торин, стиснул его челюсть, – сейчас заправлю в рот по самые яйца, что ты тогда пищать будешь?

Бильбо выгнулся, вытянув руки, зажмурился и не ответил. И почувствовал, как его потянули, поволокли за ноги.

– Эй…? – взволнованно спросил он, оказавшись на самом краю. Торин стоял у кровати и держал его за лодыжки, а потом вздернул их вверх, поднимая высоко, вынуждая вытянуть ноги.

– Положи пятки мне на плечи, – приказал он, пропихнув ладонь ему между ног. Бильбо послушно сделал, что велено, беспомощно раскинулся на кровати и глядел, как Торин стискивает ладонью его член, вновь крепкий и покрасневший от прилившей крови. Как дрочит ему, мучительно стискивая у основания и не позволяя кончить.

– Торин… – хрипло выдохнул Бильбо, облизнул пересохшие губы.

– Нравится так? – спросил Торин, входя в него единым плавным движением. Двигался сам, трахая так, как хотел сам, плотно прижимая его бедра к себе.

– Даа-а, – простонал Бильбо, совершенно теряя голову, пахло смазкой, семенем, табаком и первым снегом.

– А то придумал, – осклабился Торин, двигаясь все более размашисто, – не давать мне как следует. Дашь только наполовину и наполовину останешься девственником?

– О, заткнись, – прохрипел Бильбо, чувствуя, как тугой, знатный узел прижимается к нему, как тело само желает обхватить его и принять в себя. Торин с улыбкой следил за ним, а потом склонился, вынудив прижать колени к груди, и поцеловал в щеку.

– Торин! – вскрикнул Бильбо, ойкнул, ощутив, как узел все-таки проскользнув в тело, на секунду причинив боль, но после сразу же захлестнуло удовольствием изнутри. Торин усмехнулся, поцеловал его – не в губы, в щеку. И чуть подвинулся вместе с ним, располагаясь на постели.

– Так-то лучше, верно? – спросил он, уложив хоббита на себя.

– Да, – вздохнул Бильбо, обнял его и задышал часто-часто ему в шею, – так хорошо.

Расслабленный после схлынувшей страсти Торин выглядел опустошенным и даже потерянным. Бильбо терся об него, неосознанно забивая его своим запахом, отмечая, что верхний занят. Сам не знал, зачем так поступает. Тело обрадовалось Торину, сопротивлялось давно принятому решению.

Вместе лежать в обнимку было так славно, что Бильбо совсем расслабился, а Торин задремал, сцепив руки в замок на его спине.

Бильбо никогда не был на берегу моря, но именно так представлял себе отлив. Страсть, едва не затопившая их, схлынула, утекла в море.

– Мне надо вернуться к малышу, – сонно пробормотал Бильбо, повел плечами, ощущая ласковое прикосновение пальцев.

– Как ты его назвал? – очень осторожно спросил Торин, будто ступал на тонкий лед.

– Ммм… неважно, – выдохнул Бильбо, – это на хоббичьем, ты все равно не знаешь наш язык.

Торин не стал спрашивать больше ничего, молча поглаживал его, стиснув зубы.

Бильбо лежал, уткнувшись носом Торину в подмышку, ощущал его запах и блаженно млел, но дивный дурман похоти постепенно отступал, словно утренний туман. Холодные гранитные плиты реальности обнажились, выглядели совсем неприглядно, отчего настроение у Бильбо испортилось. Сладкая истома была лишь иллюзией.

С Торином, похоже, происходило тоже самое. Он глядел пристально и холодно, обнажив обиду, как лезвие меча.

– Надеюсь, ты понимаешь, что это всего лишь утоление потребности? – проговорил Торин, чуть приподнявшись.

– Надеюсь, ты тоже это понимаешь… – выдохнул Бильбо, выскользнул из его объятий и принялся быстро одеваться, – и помнишь, что ты у меня не первый.

Торин ничего на это не ответил, лишь сощурил глаза.

– А я ведь уже говорил тебе, что четырнадцатая часть сокровищ – вовсе не то, ради чего я пошел в путешествие. Ты думаешь, ты один такой?

– О чем это ты?

– Их было полным-полно, ленивых верхних, которые только и мечтали поселиться в моей замечательной холостяцкой норе. О, как они расстраивались, когда я выпроваживал их!

– Ты сравниваешь меня…

– Это ведь все, что ты способен дать, – улыбнулся Бильбо, губы его дрожали, но голос звучал уверенно, – из тебя вышел бы неплохой осеменитель, но как партнер и, тем более, отец, ты сильно так себе. Есть и получше.

Торин уставился на него, поднялся с кровати, сжимая ладони в кулаки, но Бильбо, уже благоразумно одетый и застегнутый на все пуговицы, ловко ускользнул в приоткрытую дверь и был таков.

***

– Ты где пропадаешь?! – накинулся на него Леголас, как только Бильбо вернулся к столу.

– Гулял.

– Гулял? – хмыкнул тот, поймав его сытый, масляный взгляд, – не мое это дело – давать советы, но это не самый разумный поступок.

– Все в порядке. Я сделал то, что хотел, и теперь с чистой совестью могу отправиться в Эсгарот к Фродо. Мы ведь скоро уже отъезжаем?

– Да, отец решил не задерживаться на ночь. А я провожу вас в Эсгарот.

– Отправляйся лучше с отцом. Ты и без того так много для меня… нас сделал, – Бильбо вновь потянулся к вину.

– Тебя искали.

– Кто?

– Эти двое, – Леголас незаметно кивнул на племянников Торина. – И прочие гномы желали с тобой поговорить.

Бильбо только вздохнул в ответ. И мигом опрокинул в себя вино, заметив, что Торин вернулся во главу стола.

В этот вечер ему все же пришлось поговорить с Балином, так сильно тот желал встречи.

– Ты не отвечал на письма, – склонил голову старый гном.

– Прости, – улыбнулся Бильбо, – не было времени. У меня, понимаешь ли, маленький.

– Очень рад, что все обошлось. Скажи, ты говорил сегодня с Торином?

– А? Что? О чем ты?

– Я было подумал, что он извинился, и вы помирились.

– Нет! О чем ты! – насмешливо фыркнул Бильбо, – извинения – это если ты на ногу наступил или деньги вовремя забыл вернуть!

– Но, как видишь, даже после крупных ссор возможны примирения, – заметил Балин, кивнув на Торина и Трандуила, мило беседующих во главе стола. Торин даже ухаживал за эльфийским королем, подливая ему вина.

– Ну и что? Это политика и дипломатия, Трандуил через пару часов отправится к себе домой. А разбитого не воротишь. Зачем ты вообще затеял этот разговор?

– Попробуй помириться с Торином, – попросил Балин, вздохнул, – он меня слушать не желает. Никого слушать не желает, недавно подрался с…

– Это проблемы Торина, а не мои. Я не хочу жить с ним.

– Но это неправильно, – вздохнул Балин, подбирая слова. – Ты мягче, ты умнее, поговори с ним, найди подход.

– Послушай еще раз. Он не желает быть со мной, а я не желаю быть с ним. О чем разговор, Балин?

– Ладно, я вижу, что ты упрямишься. Но ребенка подгорного короля не должны воспитывать эльфы.

– Он выбросил меня из своей жизни вместе с ребенком. Найди ему подходящую невесту, Балин, пусть рожают и будут счастливы. Торин еще молод. И я больше не желаю говорить об этом.

– Хорошо, хорошо, – закивал Балин, поднял ладони. Дружески похлопал Бильбо по плечу:

– Прости немолодого гнома, я, наверное, сказал лишнего.

– Ты хотел сказать именно то, что ты хотел сказать.

– Я сам не свой с тех пор, как началась эта свистопляска с камнем. Не знал, что у вас с Торином все так закончится. Но я-то по-прежнему твой друг.

Бильбо смерил его взглядом.

– Если тебе нужна помощь, – сказал Балин, – любого рода, я к твоим услугам.

– У меня такое чувство, что весь мир решил оказать мне помощь, – неловко улыбнулся Бильбо и все же обнял Балина, – спасибо, у меня все есть. Через год или два, возможно, жить станет проще, и тогда я приглашу вас с братом в гости на чашку чая.

– Премного благодарен, – усмехнулся Балин.

***

Прощание вышло совсем грустным. Гномы, кроме Торина, подошли поболтать и попрощаться, и Бильбо понял, что зря так далеко уселся от них на пиру – все же он здорово скучал по их обществу. Только Торин не подошел его проводить, и Бофур куда-то запропастился. А Бард, мрачный, как осеннее небо, о чем-то долго разговаривал с Балином. Эльфы стояли, высокие и прекрасные, готовые двинуться в путь, и Бильбо осознал вдруг, что сильно привязался к холодному, скрытному, но все же доброму и заботливому Трандуилу, к его сыну, и другим эльфам. Расставание резануло, как ножом по сердцу, и никакие заверения в дружбе, никакие обещания встретиться вновь не могли заглушить боль разлуки.

Река переливалась под луной, поблескивала, словно огромный и длинный змей, волны тихо бились о берег.

– Пора и честь знать, – буркнул Бард, бросив последний взгляд на эльфийскую кавалькаду.

– Да, пожалуй, – кивнул Бильбо, забрался в лодку сам, без посторонней помощи. Как приятно все же было разрешиться от бремени и вновь чувствовать себя свободным, легким и ловким!

Лодка чуть качнулась, когда Бард уселся на место. И, в последний момент, когда они уже были готовы отчалить, раздался оклик из темноты причала:

– Стойте!

Бильбо чуть не опрокинулся за борт, чтоб нырнуть поглубже, затаился, замер, сердце забилось чаще. Вгляделся в невысокий силуэт на мостках, но тут гном встал под фонарь, и Бильбо узнал Бофура:

– Возьмете меня?

– Садись, – махнул рукой Бард, – мы налегке.

– А я не очень, – Бофур скинул с плеч в лодку тяжеленный рюкзак, сверху добавил тюк с барахлом и после уселся сам. Лодка отчалила, и течение понесло ее вниз, к Эсгароту.

Бильбо молчал, держась за борта и разглядывая Бофура. Тот улыбался, раскуривая трубку.

– Надоело, – объявил Бофур, понимая, что от него ждут объяснений, – не могу больше на все это глядеть, хватит с меня.

– Ты о чем?

– О Торине. Я все ждал, что он скажет что-нибудь о тебе на пиру, и думал, быть может, ему хватит смелости извиниться при всех.

Бильбо вскинулся, поглядел на Бофура – неужели тот верил, что подобное возможно? Видимо, Бофур был законченным идеалистом, слишком добрым и простым парнем. Сегодняшняя беседа показала, что Торин больше не тот странник, который однажды постучался в круглую дверь. Торин прошел свой путь и стал королем. А с королем Торином Бильбо не знал, что делать. Он даже не был толком с ним знаком.

– На кой ляд ему извиняться, – хмыкнул Бард, – у него все хорошо.

– Да просто замечательно, – воскликнул Бофур, – но устал от него, а он от меня. Хватит драк и споров. Не волнуйся, Бильбо, я не стану досаждать тебе, – улыбнулся Бофур, – но и в Эреборе я жить больше не стану. У вас ведь можно купить дом по сходной цене?

– Отстроить, – поправил Бард, – отстроить можно, я препятствовать не стану.

– Вот и славно. Я столько лет толкался среди людей, что мне теперь и непривычно жить в горе. Отстрою дом, открою мастерскую, и все пойдет привычным чередом. И не придется больше топтать мозг Торину, чтоб была возможность увидеть тебя.

Бильбо пожал плечами и ничего не сказал. Речной дракон тихо тек вниз, на юг и нес лодку на своей спине.

========== Часть 29 ==========

Ночь ничего не изменила. Бильбо по-прежнему чувствовал себя шмелем, которого обвязали ниткой, делал одно и то же, думал одно и то же, не в силах оторваться и улететь далеко. А тело словно взбесилось, вышло из-под контроля: то засыпало, как земля под снегом в ожидании весны, то просыпалось и требовали любви. Бофур, который ненавязчиво поселился в пристрое, помогал по мере сил – заваривал остро пахнущие травы, горькие, как разбившиеся мечты. Бильбо пил их залпом, чтоб не чувствовать, не смаковать мыльно-горький вкус, и чувства отшибало наглухо. Это было хорошо, иначе пришлось бы просить Бофура съехать поскорей.

Настойки едва хватало на несколько часов, и часто Бильбо просыпался перед рассветом, ощущая склизкую липкую лужу меж бедер. Раньше никогда таким не занимался, а теперь пришлось. Как удачно выразился Торин, «пользовался подручными средствами». Уходил на чердак, запирался там и тихо стонал, распластавшись на продавленной старой кровати. Выгибался, словно кошка, выставляя зад, терся о стену, представляя себе известно кого. Воображаемый Торин в роли подручного средства.

Пока проделывал это, мозг милостиво отключался, все казалось правильным и хорошим, даже приятным – ровно до тех пор, пока теплое семя не изливалось на ладонь. Затем оно остывало, волнами набегал стыд, заливал румянцем щеки. Приходилось быстро убирать все, замывать следы и уходить в постель, лежать в ней, дожидаясь утра.

Можно было бы и проще, но, кажется, Бильбо, заразился от Торина неумением идти легким путем. А может, и не заразился. Может, он всегда был таким – по-своему упрямым, неуступчивым, сам всегда лучше знал, чего желает.

Бофур не лез, не прикасался, и держался на почтительном расстоянии, за что Бильбо был благодарен. Не хватало еще наброситься на него в похотливом чувственном угаре, а потом бормотать слова извинения.

Гэлион, единственный из оставшихся в Эсгароте эльфов, поначалу очень неприязненно отнесся к новому жильцу, поглядывал на Бильбо осуждающе, мол, зачем ты привел этого гнома в наш дом? Потом, правда, поостыл, заметив, что Бофур не претендует и не посягает, стал более приветлив с ним.

И, конечно, жизнь с присутствием Бофура переменилась. Он в первый же день попросил, чтоб Бильбо показал ему сына, и Бильбо почему-то не смог отказать. В конце концов, Бофур был единственным, кто никогда не критиковал его и не желал зла.

– Как тебя зовут? – улыбнувшись, спросил Бофур, когда Бильбо привел его наверх, к колыбели.

– Его зовут Фродо.

– И что означает его имя?

– Строго говоря, – сказал Бильбо и взял малыша на руки, потому что тот проснулся, услышав голоса, – это старинное имя означает «мудрый, умный». То, чего не хватает многим из нас. Но вообще, я назвал его так, потому что мне нравится, как звучит… Одновременно истинно хоббичье имя, с другой стороны, подходит и гному.

– Это верно, – кивнул Бофур, не сводя глаз с Бильбо.

– Я не могу отрицать того, что он наполовину гном, – вздохнул Бильбо и стиснул сына в объятьях, – но я так люблю его, что мне все равно, гном он или нет.

Фродо недовольно закряхтел, и Бильбо перестал тискать его, просто прижав к себе.

– И как тебе живется, красавец Фро? – усмехнулся Бофур, разглядывая хорошенькое личико малыша. Бильбо усмехнулся. Фродо уже не был тем крохотным недоношенным младенчиком, Фродо был красивым малышом с ясными голубыми глазками, темными волосами и длинными темными ресницами.

– Ему замечательно живется, – пробормотал Бильбо и поцеловал сына в лоб.

Жизнь потекла немного иначе, прокладывая новое русло.

***

– Ты устал? – спросил Бофур негромко в момент, когда Бильбо разнылся на тему того, что Фродо уже чересчур тяжелый, чтоб носить его на руках по часу в день.

– Что? Да, конечно, устал. Он спит только тогда, когда я хожу туда-сюда, – Бильбо вздохнул и глянул на сына, – бессовестное ты создание.

– А если ты сядешь с ним?

– Он тут же проснется. Ему надо чтоб его именно носили. А поясница у меня не мифрильная!

– Позволь мне, – негромко предложил Бофур. Бильбо смерил его недоверчивым взглядом, прижал малыша к груди. Бофур поднялся с места, подошел ближе и принял Фродо из его рук.

– Будь осторожен, – сощурился Бильбо, а потом фыркнул, уверенный, что малыш тут же развопится. Но тот весьма спокойно отнесся к Бофуру, попытался цапнуть его за ус, но не смог и засопел от досады. А потом и вовсе задремал, закрыл глазки. Главное, видимо, чтоб носили и укачивали на руках.

– Видишь, все в порядке, – тихо сказал Бофур, прохаживаясь по комнате. – Можешь отдохнуть.

– Ах так?! – усмехнулся Бильбо, подошел ближе, заглянул в лицо малышу. Тот сладко спал, такой спокойный и умиротворенный, что слезы на глаза наворачивались.

Обычно Бильбо просто с ума сходил, если Фродо плакал, впадая в панику и прострацию, приходилось звать Гэлиона, который с истинно эльфийским терпением и хладнокровием сначала убаюкивал малыша странными песнями, а потом приводил в порядок расшатанные нервы хоббита, попивая с ним вино, не прекращая, в общем-то, напевать. Бофур действовал иначе – он рассказывал какие-то забавные истории, дурачился, теребил и щекотал малыша, чем изрядно веселил обоих. Бильбо иногда сидел и думал о том, что все на свете умеют обращаться с детьми, кроме него.

***

– Осталось соорудить станок, – сказал Бофур в одно чудесное весеннее утро, пока стоял у кухонного стола. Солнце поблескивало на воде, как россыпь золотых монет, Бильбо сидел у окна, слушал крики чаек, но слова Бофура вырвали его из привычных размышлений.

– Какой станок? – не понял он, – зачем?

– Для подмастерья, – терпеливо объяснил Бофур, стоя к нему спиной, – я тут ходил по рынку, обошел местные кузницы, нашел одного парня… и в общем, он согласен идти ко мне в подмастерья. Остался станок.

– Что? – Бильбо уставился в его спину, – причем тут станок?

– Мой дом достроен, – плечи его едва заметно двигались, пока он помешивал варево в котелке. Старый, затертый жилет был надет поверх новой рубахи, серо-лиловой, в мелкий рисунок. У Бофура была новая рубаха? Но зачем? И о чем это он говорит?

– Что? Прости, я не расслышал.

– Еще раз, Бильбо, – плечи его вновь задвигались, пока Бофур переливал отвар в чашку, – я нанял людей и выстроил себе дом, такой, какой всегда мечтал иметь, чтоб на первом этаже мастерская, а на втором – личные комнаты. Мне нравится работать, сидеть на сокровищах не мой вариант. В доме почти все готово, можно переезжать, осталось только оборудовать место для подмастерья, чтоб не работать в одиночку.

– Что еще за подмастерье? – спросил Бильбо, чувствуя себя как-то по-глупому обманутым, как будто родители пообещали собрать гостей в выходные, а гостем оказалась Лобелия.

– Просто один гном, приятный парень, помладше меня, – Бофур наконец-то обернулся, поставил чашку перед Бильбо, фыркнул в усы и чуть округлил глаза, состроив странноватое выражение лица, вроде как все было нормально, – я пообщался с ним. Он остался здесь, не ушел обратно в Железные Холмы и не прибился к Эребору. Сейчас работает в кузнице, но чувствует, что это не его призвание. Понимаешь, профессия резчика по дереву не ограничивается лишь…

– Значит, подмастерье? – сощурился Бильбо так, как будто Бофур был его собственностью. Но какого Эребора Бофур собрался переезжать сейчас, когда он так нужен был здесь, рядом, пока малыш Фродо был слишком мал для переезда?

– А что такого, Бильбо?! – Бофур уставился на него, раскрыв глаза, – я, знаешь ли, думал, ты обрадуешься за меня. Я, знаешь ли, тоже хочу сына. Раньше я не задумывался, как это замечательно, но сейчас я попробовал и понял, что справлюсь, спасибо тебе, что дал пообщаться с Фро.

– Пожалуйста, Бофур! – сверкнул глазами Бильбо, стиснув ручку чашки, – на здоровье!

– Я ведь говорил тебе, что хочу дружить с тобой. И жить рядом…

Он не договорил, осекшись, потому что Бильбо молча опрокинул в себя содержимое чашки, посидел так секунду и вдруг покраснел, вскрикнул, выплюнув все.

– Это же кипяток! – заорал Бильбо, часто-часто дыша, – ты с ума сошел!

– Прости, Бильбо! – заговорил Бофур впихнул ему в руки ковш с холодной водой и, попытался его утешить. Но Бильбо, отхлебнув из ковша, швырнул его в стену и закричал, слезы боли потекли по его лицу градом.

– Бильбо! Ребенка разбудишь.

– Ты нарочно это сделал?! Нарочно дал мне кипяток?!

– Что ты… я просто поставил его, чтоб он остыл.

– Ты не подумал, о том, что я могу его выпить?! – закричал Бильбо. Бофур отступил к стене, поднял ладони:

– Эй, друг, спокойнее! Да, я виноват, но ты тоже не младенец, чтоб выхлебать все, не глядя.

– О! – воскликнул Бильбо, всплеснул руками и натянул сюртук.

– В этом ты сам можешь о себе позаботиться.

– Конечно, могу!

Бильбо подхватил корзину для продуктов, и, не обратив внимания на растрепанные волосы и влажные следы от слез на подбородке, пошел к выходу.

– Куда это ты собрался?

– Бесполезный хоббит пойдет и попытается сделать хоть что-нибудь сам! – рявкнул Бильбо, – мне не надо подтирать сопли каждую секунду и ухаживать за мной!

Бофур только руками развел и поднял злосчастную чашку.

Оказавшись снаружи, Бильбо слегка успокоился. Посмотрел на ясное, белое небо, вытер лицо и молча потопал по шатким мосткам на рынок. Рассохшееся дерево, черное от влаги и времени, скрипело под ногами, вода мерно плескалась, облизывая мощные столбы-сваи. Водоросли колыхались в глубине как подводный лес, а Бильбо шел, глядел на них и думал, что по-скотски поступил с Бофуром.

Слишком привык, что все вертится вокруг него, как небесные светила ходят вокруг мира. Но Бофур… Бофур всего помогал, Бофур был рядом, Бофур варил отвар и вырезал игрушки для маленького Фродо, как совсем простые, так и хитрые, вроде самозакрывающейся шкатулки. Бофур помогал готовить, потому что Гэлион питался странно, а Фродо пора уже было постепенно переводить с эльфийских рецептов на привычные каши. Бофур утешал его, в его плечо можно было ткнуться головой, когда все вместе собирались вечером у камина. Бофур рассказывал маленькому Фродо сказки о путешествиях, и Бильбо в этих сказках выходил просто замечательным, настоящим героем.

И, безусловно, Бильбо не собирался заводить с ним семью. Бильбо знал, что не собирается сходиться с ним… сейчас точно не собирался. Быть может потом, через несколько лет… Но что за радость Бофуру ждать призрачную возможность сойтись с Бильбо и воспитывать чужого сына, когда можно завести своего?

– Я последняя сволочь, – пробормотал Бильбо себе нос, шмыгнул по привычке носом, и вошел на рынок. Бофур говорил что-то о станке… Бильбо не разбирался в станках, но увидел на одном из лотков книги на всеобщем. Бофур любит увлекательные истории, пусть дома у него будет их побольше. Наверняка он еще не заполнил книжный шкаф.

Купив несколько подходящих книг, Бильбо двинулся дальше, чувствуя, как успокаивается, как все встает на свои места.

Интересно, кто этот парень, что приглянулся ему? Средний? Нижний? Судя по тому, что Бофур рассчитывал завести ребенка, значит, нижний. Бильбо ни разу так не видел их, не знал, что могло быть понравиться такому гному. Впрочем, практически все гномы любили приодеться красиво, щегольнуть богато украшенной одеждой. Бильбо неплохо потратился, выбрав отрез тяжелой серо-бежевой парчи с вкраплениями желтого и василькового цвета. Парча, замечательная яркая, металлически сверкала в ярких солнечных лучах и смотрелась просто прекрасно. Бильбо хотел купить отрез и себе, но корзина здорово оттягивала руку, и он решил обойтись и купить букет цветов. В Эсгароте не было ни клумб, ни полей, но свежая, юная весенняя зелень смотрелась так трогательно, что Бильбо не смог пройти мимо. Цветы продавали прямо в горшках, и Бильбо задумался, что лучше взять – отцветающие уже подснежники, хрупкие, томно пахнущие ландыши или тюльпаны, сильные, с упругими бутонами и прочными стеблями?