Текст книги "Убежище (ЛП)"

Автор книги: Tiresias

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

Боже! Благодарность – не то слово.

Потому что, как бы ни было приятно снова увидеть свой дом, отремонтированный и все такое, я не чувствовала себя по-настоящему дома, пока не оказалась в объятиях Баки.

Учитывая то, что я понятия не имела, как он ко мне относится. Каким же непонятным был этот факт.

Но я была всего лишь человеком, поэтому держалась за него так крепко, как только могла, изо всех сил старалась запомнить, как хорошо мне было, на случай, если это больше никогда не повторится.

Баки.

Ох, Баки.

========== Глава 30. Интерлюдия третья ==========

Лежать на диване с Лили, устроившейся на мне – одновременно одна из лучших и худших вещей, произошедших со мной за последнее время.

А так как большинство моих самых ярких воспоминаний весьма свежие, это значит очень много.

Просто… я все испортил, и очень сильно. Лили похитили, пытали, подстрелили…

Лили.

Это была моя вина, что бы она ни говорила об этом.

Когда я сбежал из больницы (даже не вздумай называть это стратегическим отступлением, ты сбежал, трус), я не мог думать ни о чем, кроме этого места. Дома Лили. Видеть его наполовину разрушенным и пустым было подобно удару по и без того шаткому объекту. Первым делом я связался с Лаурой и Чарли, но после этого чувствовал себя слишком опустошенным, чтобы заниматься чем-то, кроме сна.

Знаю, я должен был спать внизу, в подвале, но я не смог заставить себя покинуть спальню Лили. Я не ложился на кровать, просто свернулся на полу. Да и спал я мало, кошмары вернулись и были такими же, как и всегда.

Проснулся я с криком. Уже занимался рассвет, поэтому я решил не засыпать. Работы было слишком много.

Я начал с разбора того, что было сломано или повреждено, кроме мебели. Заклеил скотчем пулевые отверстия в диванах, надеясь, что сейчас этого будет достаточно. Изрешеченный пулями автомобиль я использовал в качестве мусорного контейнера, загружая его битым стеклом и пулями из стен.

Я принес штукатурку с чердака, где Лили хранила ее после инцидента со мной и моей проклятущей рукой. Я обошел весь дом сверху донизу, убедившись, что заделал все дыры и трещины, какие смог найти. Некоторые вмятины были слишком большими для штукатурки, поэтому я взял один из своих ножей, вырезал из остатков гипсокартона части нужного размера. Семья Лили, несомненно, была запасливым типом людей, и что-то в глубине моей затуманенной памяти соглашалось с их философией.

Было много дел и не так много времени, чтобы успеть починить все к тому моменту, как Лили вернется домой.

Домой.

В продуктовый магазин я не ходил, просто лопал консервы, которые нашел в кладовой подвала. Наверху вся еда испортилась.

После второго или третьего дня я стащил ноутбук у богатого придурка из соседнего городка, который доставал работника хозяйственного магазина, куда я забрел. Мне нужен был сайдинг, окна и некоторые другие вещи, чтобы продолжать чинить дом, но магазин был похож на лабиринт, и я не знал, с чего начать. Так что я утащил у мудака ноутбук (оставил его прямо в машине, идиот) и вернулся домой к Лили, чтобы заняться возмещением ущерба.

В интернете слишком много информации. Слишком!

Но это помогло мне сузить круг вопросов по замене сайдинга. И окон тоже. И того, что мне нужно для этого сделать.

Проблемой были деньги, но я совершил вылазки в маловажные базы Гидры, так что обладал некоторой суммой наличных.

И я почти не спал.

Я был занят, ремонтируя дом, перекрашивая стены, расчищая подъездную дорожку. Я занялся всем сразу однажды утром, после того, как проснулся от кошмара, в котором Лили толкнула меня в кресло и смотрела, как я кричу.

Я тогда чуть не врезал кулаком в стену, но вовремя остановился. Не хватало еще прибавить себе работы.

Кроме того, Лили должна была скоро вернуться домой.

Лили.

Я больше никогда не спал в ее комнате, за исключением первой ночи – черт возьми, я вообще мало спал, – и в итоге вернулся в подвал. Это было неправильно, будто я использовал ее, пока Лили не было рядом, чтобы сказать «нет».

Я и так уже достаточно облажался.

Можно подумать, будто я был готов увидеть ее снова, после всей той работы, которую я проделал для того, чтобы она могла вернуться в дом и не увидеть разрушений. Но я работал, так что мне было не до размышлений – не хотелось размышлять, – поэтому внезапный звук машины на подъездной дорожке почти заставил меня схватить пистолет и начать стрелять.

Но это была Лили.

Лили.

И она шла сама – черт возьми, нет!

Это стало одним из самых неприятных дней, что я мог вспомнить. В том числе, включая те, когда меня подстрелили.

Потому что Стив…

Мой лучший друг, мой брат…

Он просто не мог оставить меня в покое. Что было в какой-то степени здорово. Даже после всего того, что я сделал, он все еще хотел быть рядом со мной.

Но в то же время…

После всего того, что я сделал, он все еще хотел быть рядом со мной? Черт возьми, нет.

Но я не мог ему этого сказать. Мы вообще не разговаривали, что было странно. Он просто пришел и начал работать вместе со мной над книжными полками, будто мы вернулись в Бруклин, и он помогает мне и моим родителям привести в порядок комнату. Это было настолько нормально, что причиняло боль.

И он хотел поговорить, как и всегда. Но просто продолжал молчать, как будто я не замечал, что он открыл и закрыл рот раз сто.

Иисусе. Ну что за человек.

И Старк… даже не заставляйте меня о нем говорить. Он похож на крушение поезда, фейерверк и торнадо, волосы во все стороны и сарказм.

И он тоже. Не хотел. Оставлять. Меня. Одного. Вообще.

Он пришел вскоре после Стива. Такой надоедливый, то и дело косящийся на мою руку. Металлическую, черт бы ее побрал.

Я утащил у него блокиратор в больнице (слишком легко, ха!) и с тех пор держал при себе. Просто мысль о том, что в моей руке есть трекер, заставляла меня хотеть вырвать его из тела (убрать-убрать-убрать), но альтернативный вариант…

Позволять кому-то вскрыть руку, работать над ней, как было там…

Кресло…

НЕТ.

Мне захотелось врезать ему прямо по дурацкой козлиной бороде. Металлической рукой.

Как думаете, он стал бы счастливее, ударь я его ею, а не обычной рукой?

Хах.

Я притворился, что его не существует, и Старк воспринял это не особо хорошо. Стив пытался играть роль посредника, но этот идиот всегда лучше в лоб находил выход из проблемы, чем решал ее постепенно. И учитывая, как сильно он бил, это должно вам о чем-то да говорить.

Но Стив пытался…

Стив.

И даже когда Старк слонялся вокруг, как самый надоедливый в мире комар, нам удалось сделать довольно много заготовок для полок, прежде чем появился Сэм, который сказал, что собирается забрать пиццу.

То есть, с Лили теперь никого не было.

Неприемлемо.

И как бы я ни считал его несносным, Старк не мог причинить вред Лили, пока она спала.

Я повернулся и посмотрел ему прямо в глаза, с усилием выходя из состояния притворства, что его здесь не существует. Рука Старка напряглась, словно он подумал о своем металлическом оружии в перчатке. Не повезло тебе, болван.

– Иди присматривай за Лили.

– Стив за ней присмотрит, а мы с тобой…

Я сделал угрожающее лицо. Он вздрогнул, а я ухмыльнулся – ну, там были задействованы зубы, так что это можно было квалифицировать почти как ухмылку.

Старк ушел, бормоча что-то себе под нос, но, черт возьми, он наконец-то свалил.

Стив неодобрительно покосился на меня.

Ты сам виноват, приятель, что выбрал такого надоедливого товарища в свою команду.

– Он будет тебя доставать, пока руку не посмотрит. – Это было первое, что сказал Стив с тех пор, как вышел во двор дома.

Я дернул плечом.

– Моя рука…

– А что, если он сам тебе скажет, где находится трекер, и ты сам его достанешь?

Что?

Стив? Это что, здравые мысли?

Ха.

– Как?

– Не знаю, может, у него есть какой-нибудь сканер, и ему даже не придется ее трогать, Бак.

Это была… неплохая мысль. Но до Стива не дошло, что он вроде как выиграл этот раунд, поэтому я хмыкнул и распилил еще один кусок дерева. Стив, черти его раздери, улыбнулся, будто знал, о чем я думаю, и начал насвистывать.

Стив насвистывать не умел.

Конечно, с одной стороны умел, достаточно для сигнальных кодов, которые мы использовали еще на войне, но мелодии?

Лучше забыть об этом.

Хотя, погодите – я и так об этом забыл. И святый боже, я хотел, чтобы так оно и оставалось.

И когда завывания Стива затянулись, я не стал ничего говорить, просто зацепил ногой его лодыжку и свалил на землю. Стив удивленно закашлялся, прищурился и – ой, черт! – треснул мне по икрам, сбив с ног.

Я запаниковал на полсекунды – не трогай его, боже, он просто придуривается, – и этого было достаточно, чтобы он подумал, что победил.

Еще раз подумай, Роджерс.

Я сменил наши позиции и дернул его ногу со спины. Но этот простофиля оказался слишком гибким, поэтому, вместо того, чтобы бороться, сделал сложный бросок и снова оказался на мне.

Черт подери!

Я скрестил лодыжки у Стива на шее, использовав свой вес и его удивление, чтобы дернуть его вниз. Он даже захихикал.

Стойте…

Воспоминание всплыло на задворках моего сознания, и я позволил ему приблизиться ко мне, как перышку, пока мы со Стивом продолжали бороться. Было приятно драться с кем-то таким же сильным, когда это не является вопросом жизни и смерти и может продолжаться до тех пор, пока мы сами этого хотим.

Мы закончили тем, что свалились на груду спиленного дерева, было жестко, неудобно, но ни один из нас не хотел уступать…

«Отвали, Бак, это жульничество!»

Хах. Теперь я вспомнил.

Я сделал ложный выпад в лицо Стива, и когда он вскинул руки, чтобы защититься, я нырнул и треснул его чуть ниже его левого ребра.

– Ау! – прохрипел Стив, пытаясь увернуться от меня.

Вряд ли. Я тебя поймал, Стив.

Я продолжал щекотать его, уворачиваясь от его жалких попыток вывернуться и взмахов слишком больших рук, неспособных меня остановить.

Ха. Бьюсь об заклад, что сейчас ты скучаешь по своему щиту, Капитан Америка.

– Сдаешься?

– Я весь день так могу, – фыркнул Стив.

Да неужели? Ну, посмотрим!

О, я не был уверен, что мой приятель Стив прав.

– Бак, Бак, Бак! – повторял Стив, хрипя, смеясь и пытаясь глубоко вздохнуть. В конце концов я оттолкнул его в сторону и плюхнулся на пол рядом, не запыхавшись, но все равно дыша глубоко и счастливо.

Стив наконец сумел взять себя в руки.

– Ну ты и задница!

– Салага.

– Сопляк.

Наш фамильярный обмен подколками был похож на удар в живот, но болело меньше, чем в больнице. Слишком мало времени прошло, чтобы полегчало. Слишком много всего случилось, о чем Стив не знал. Слишком много причин, чтобы он ушел, если бы узнал…

– Я… я рад, что ты вернулся, Баки.

Стив.

Я поднялся и вернулся к работе над полками. Впереди было полно дел, не следовало отвлекаться…

– Бак. – Голос Стива был низким и серьезным. Я швырнул в сторону кусок дерева, который держал в руках, и он тут же раскололся.

– Что ты хочешь услышать, Стив? Что ты ищешь?

– Ничего не ищу. Мой друг здесь.

Черт, Стив. Просто… черт.

– Я не… я знаю, что помню некоторые вещи, но я не… ты не можешь просто…

– Это не имеет значения, Бак, только не для меня…

– Для меня это важно! – рявкнул я. – Потому что я больше не тот парень, ясно? Может быть, я никогда им и не был, потому что не помню, чтобы был таким хорошим, как ты думаешь.

Лицо Стива стало мрачным. Блядь. И я был в этом виноват.

– Ты говоришь о парне, который заботился обо мне всю свою жизнь, как бы я ни старался косячить? Ты говоришь о парне, который никогда не заставлял меня чувствовать себя хуже, как бы я ни старался? Ты говоришь о парне, который справился с семьюдесятью годами пыток и промыванием мозгов и спас мою жизнь, вместо того, чтобы убить меня? Ты говоришь о парне, который рискует своей жизнью ради этой девушки и работает до изнеможения, чтобы убедиться, что с ней все в порядке? Потому что ты всегда был таким парнем, Бак. И катись ты в пекло, если не видишь этого.

– Уже был там, – тупо ответил я. – Не так уж там здорово.

Стив поморщился и тяжело вздохнул.

– Господи, Бак. – Он придвинулся ближе ко мне, пока не оказался совсем рядом.

Было больно видеть его так близко, когда он считал, будто я делал что-то хорошее, хотя все, что я старался делать, это лишь вернуть часть того, что задолжал. Но это был Стив…

Стив.

И некоторые вещи я даже не думал делать, я просто делал… так что, против своей воли, я наклонился вперед и положил голову ему на плечо. Стив не притянул меня к себе так сильно, как хотел (я знал это), но положил руку мне на спину, впиваясь пальцами в мою рубашку так сильно, что почти мог порвать ее.

Я глубоко вдохнул и выдохнул. Его запах, казалось, был жестко связан с моим мозгом, глубоко укоренился под болью и программированием последних семидесяти лет. Я снова вздохнул, знакомый запах пота подтолкнул мои давние воспоминания и заставил непроизвольно расслабиться.

Черт подери. Просто… черт бы все побрал.

– Я скучал по тебе, Бак, – тихо сказал Стив.

– Я тоже по тебе скучал, – прошептал я, наполовину надеясь, что он меня не услышит.

– Ты моя семья, Баки. Ты все, что у меня есть.

Боже, Стив, нет. В эту сторону мы не пойдем. Я из-за всего этого плакать не собираюсь.

– Все, что у тебя есть, да? А… команда, которая всегда рядом. Они тебе не друзья.

– Бак…

– Потому что я понимаю, о чем ты. Сэм совсем не друг?

– Баки, будь ты проклят…

– А та девушка, с которой ты был, когда я пытался тебя убить, ты ей совсем не нравишься.

– Ладно, ладно, придурок, ты высказал свою точку зрения.

– Ты уверен? Я ведь могу продолжить…

Стив оттолкнул меня, наполовину в шутку, наполовину раздраженно.

– Это не ты, Бак.

Угу. И не ты, Стиви. Но будь я проклят, если смогу продолжать и дальше в том же духе. Тебе придется немного отступиться ради меня.

Я пожал плечами и вернулся к бревнам. Стив раздраженно фыркнул, но присоединился ко мне, не сказав больше ни слова, слава богу.

Мы работали недолго, потом раздались два звука: мотор подъезжающей машины (скорее всего, Сэм вернулся с пиццей) и вой чего-то, мчащегося по воздуху.

Ракета!

Но прежде чем я успел вбежать в дом и схватить Лили, Стив быстро тряхнул головой и оттолкнул меня.

– Все в порядке, это всего лишь Тони… один из его костюмов.

Костюмов?

Дерьмо. Точно. Я видел в интернете фотографии безвкусных металлических чудовищ Старка.

Если кто и может говорить о металлических чудовищах, так это я – у меня одно вместо руки.

– Что оно делает? – спросил я у Стива вместо того, чтобы найти Старка и всадить в него пару пуль.

– Наверное, привез телевизор, насчет которого Тони звонил Джарвису, – вздохнул Стив.

Серьезно? Этот человек сделал многомиллионную железную летающую машину, которая стреляет лазерами и ракетами, и бог знает, чем еще, и использует ее как курьера?

Я не знал, злиться мне или нет, поэтому остановился на том, чтобы сердито прошествовать ко входу в дом, где обнаружил Сэма, уже ругающегося на Старка.

Ха.

– Да плевать мне, о чем ты думал, Тони! Твой костюм чуть не приземлился на мою машину!

– Он не собирался приземляться на машину – кстати, на мою, – ты не поверишь, но его навигационная система работает, и то, что ты вручную управляешь своими крыльями, вовсе не значит, что мы все застряли в средних веках.

– Не в этом дело, Тони! Не в этом.

Удовлетворенный тем, что Старк получил достаточный пинок под зад, я протиснулся мимо них в дом, чтобы посмотреть, как Лили справилась со всем этим беспорядком.

Она все еще спала.

Лили.

Ее лицо было напряжено, как будто ей было не совсем удобно, но раз она могла спать во время того, что происходило снаружи, то, должно быть, очень устала.

Я стоял возле дивана и смотрел, как Лили спит. И вид ее, целой и невредимой, чем-то успокаивал меня. Разговор со Стивом вышел хорошим – даже необходимым – но он вызвал во мне желание самому расслабиться и спрятать Лили подальше, туда, где с ней не случится ничего плохого.

Сэм наконец вошел в дом со Стивом на буксире, они принесли пиццу. Пахло действительно очень хорошо, хотя я не сомневался в знаниях Лили о том, кто здесь делает лучшую пиццу.

Поэтому я легонько встряхнул ее, чтобы разбудить. И если раньше я думал, что слышать, как Стив изливает мне душу, было больно, то сейчас это не имело ничего общего с тем, как дернулись мои внутренности, будто их проткнули и ударили током, когда я увидел, как сонно улыбнулась Лили и попыталась прижаться ближе к моей руке, прежде чем полностью проснуться.

Черт. Словно запрещенный прием от Стива – нет времени подготовиться к удару, только шок и белый туман перед глазами от удивления.

Мне удалось прийти в себя так, что ни она, ни кто-либо другой этого не заметили, я скрыл свои эмоции за подколками Стива, что сделало его просто до тошноты счастливым, а остальные просто закатили глаза.

Мне было трудно сосредоточиться на чем-либо, кроме как на набивании живота как можно большим количеством еды, что не в меру радовало Лили. Меня удивило, насколько голодным я себя чувствовал и сколько ел – черт бы побрал Лили, она была права насчет того, что мое тело нуждается в большем количестве пищи, чем я ему давал.

Я не зарычал, хоть и хотелось.

Выкуси, Старк.

Когда мы мыли посуду, Стив будто понял, что разговаривать я не хочу. Но молчание все равно было дружеским. Я достаточно восстановил равновесие, чтобы подшутить над Старком, но пришло время начинать смотреть кино, и весь мой самоконтроль рухнул, когда я сел рядом с Лили.

Лили.

Находящаяся в блаженном неведении относительно смятения у меня внутри. Милая, добрая, храбрая Лили; она не дрогнет даже тогда, когда рядом с ней сядет худший из людей – на самом деле, он просто не может находиться в другом месте.

Лили.

С которой я старался не сидеть слишком близко, но когда она качнулась и неосознанно начала наклоняться ко мне в середине фильма, я больше не мог этого выносить.

Будь я проклят, но я не могу держаться от нее на расстоянии.

И вот, она лежит на мне, делая этот момент одним из лучших и худших одновременно.

Потому что я не заслуживаю чувствовать себя так хорошо – не заслуживаю, чтобы кто-то столь милый и замечательный доверял мне, после всего, что я сделал… но у меня нет сил держаться подальше.

Блядь, будто когда-нибудь у меня их хватит. Я пытался уйти раньше, но даже в стороне остаться не мог, просто кружил вокруг нее, как планета вокруг Солнца.

Я оставил Лили в больнице, но только для того, чтобы приехать сюда, к ней домой, куда, как я знал, она вернется. И я смогу ее снова увидеть.

Единственное, что могло удержать меня – это если бы она сказала мне уйти. Дерьмо, я понятия не имею, почему она этого еще не сделала.

Но не сделала ведь.

Так что я все еще здесь.

Ее дыхание замедляется, когда она засыпает на мне. Сжатые кулаки расслабляются и слегка вздрагивают, пока Лили погружается в сон.

Мультфильм продолжается. Остальные бросают на нас косые взгляды, но я не знаю, что с этим делать. Да, они хотят спросить меня, какого черта я творю, сидя с Лили так близко. Стив, вероятно, разочарован, а Сэм и Тони наверняка хотели бы, чтобы я свалил, но я не могу заставить себя ее отпустить. Еще нет.

Еще нет.

Фильм заканчивается, остаются лишь шутки и смешки.

– Я тебе говорю, никакого сходства со мной!

– Сдавайся, Тони, прими свою судьбу. Ты лама.

– Да пошел ты, Сэм!

Они не смотрят на меня. На нас. Моя рука крепче сжимает Лили, чтобы защитить ее.

От чего? От них?

Или от меня.

Еще нет, еще нет, еще нет…

Время пришло.

Я подтягиваю Лили к себе, осторожно сажусь, прижимая ее голову к плечу, и помогаю обхватить ногами мою талию. Она все еще спит.

– Помощь нужна? – тихо спрашивает Стив сбоку. Я качаю головой. Как ни странно, я уже не в первый раз несу Лили в постель.

В ее комнате все еще беспорядок – груды книг без книжных полок, одежда, которую я не смог рассортировать, просто сложил все в кучу, чтобы было легко добраться до кровати. Одной рукой я откидываю одеяло и осторожно укладываю ее. Я не уверен, будет ли ей удобно спать в одежде, но будить ее я не хочу. Только обувь снимаю и аккуратно укрываю Лили одеялом.

Я должен ее охранять.

Ну, я проделал огромную работу, не так ли?

Вина на вкус отвратительная, сырая, делает мой желудок горьким и тяжелым.

Я оставляю дверь приоткрытой, дабы услышать, если Лили проснется и ей что-то понадобится.

Спустившись вниз, я вижу, что три идиота шепчутся друг с другом.

Стив удивленно оборачивается.

– Бак. Я… мы…

– Мы тут подумали насчет сна, – перебивает Сэм, искоса поглядывая на него.

Черт, я и с этим должен разбираться?

– Кровать в подвале. Надувные матрасы тут. Я наверху. – Мне придется спать рядом с Лили, и я ни за что не впущу кого-то в старую комнату ее родителей.

– Отлично. Хорошо, – говорит довольный Стив. Какого хрена! Тебе что, так нравится узнавать про то, где тебя уложат? – Тони может занять кровать, а мы с Сэмом возьмем матрасы.

– Эй, а если мне тоже нужна кровать? – спрашивает Сэм, притворяясь обиженным.

– Рискни спросить у Тони. – И это все, что говорит Стив.

– Ха-ха, ничего не поделаешь, летчик, – хихикает Старк. – Кровать целиком моя.

Я беру надувные матрасы. Еще рано ложиться спать, но это удержит их от того, чтобы соваться наверх и беспокоить Лили. В моей голове пульсирует боль, которая неприятно вторит пульсу и усиливается всякий раз, когда Старк открывает рот. В итоге мне все равно приходится вернуться наверх за одеялами, подушками и прочим. Ну, знаете, за тем, с чем спят нормальные люди.

– Спасибо, чувак, – говорит Сэм, когда пихаю все это ему в руки. Я хмыкаю в ответ, но он не принимает это на свой счет. Понятливый Сэм.

Тони пристально смотрит на меня.

– Чего? – гавкаю я.

– Спасибо большое, брюзга, мне-то на чем спать?

Я оскаливаю зубы, иду мимо него в сторону подвала, по пути хватаю его за рубашку и тащу за собой.

– Что?! Эй! Кэп, помоги!

Стив не может тебя спасти от этого, Старк. Ты сам навлек на себя беду.

Я не тащу его вниз по лестнице, хотя мысленный образ Тони, болезненно подпрыгивающего на каждой ступеньке, успокаивает меня.

Спокойнее. Уткнись, я тут стараюсь.

Я толкаю Тони к полностью застеленной кровати и ухмыляюсь про себя в ответ на его сдавленное «Эй!», когда он падает на матрас.

– Достаточно комфортно, Старк?

– Что, никакого сервиса? Никакого шоколада на подушке? – Старк укладывается так, будто намеренно развалился на кровати, а не упал на нее.

Если я закачу глаза, это его только развеселит. Поэтому я сохраняю невозмутимое выражение лица и поворачиваюсь, чтобы уйти.

– Эй, Дарт Вейдер, ты же знаешь, что мой блокиратор не будет работать вечно?

Старк всегда говорит так, будто смеется над кем-то, но сейчас его голос звучит непривычно серьезно, поэтому я останавливаюсь. Поднимаю голову, чтобы показать, что слушаю, даже если не оглядываюсь.

– Я о том, что легко мог бы сделать и вечно работающий блокиратор, ну, или хотя бы настолько долговременный, что даже асгардец тебя не засечет, но я не планировал, что он понадобится так надолго. Так что трекер у тебя в руке…

Я шиплю на него. И не горжусь этим дебильным звуком. Это останавливает Тони, а я борюсь с тем, чтобы найти правильные слова, дабы заполнить повисшую тишину.

– Стив… – я слышу, как Старк позади меня оживляется, – сказал, что ты можешь просканировать мою руку. Скажи, где трекер.

– Если ты имеешь в виду, откажусь ли я от шанса заполучить в свои руки все твое великолепное «я», то… да, конечно. Не особо идеальный вариант, но сойдет. – Я слышу, как Тони встает с кровати, и поворачиваюсь, видя, как он протягивает мне руку. – Договорились?

Договорились? Серьезно, Старк? Хочешь мне руку пожать?

Его рука не дрожит, несмотря на то, что я смотрю на нее пару секунд.

Ладно, десять секунд. Может, двадцать. Он мне действительно не нравится.

Я протягиваю руку, чтобы пожать его ладонь (выражение лица Тони невыносимо самодовольное, мне хочется его ударить), когда по спине пробегают мурашки. Я тут же вскидываю голову.

Что-то не так.

– Эй, а что…

Я резко шикаю на Старка, коротко рыкнув. Мне нужно прислушаться…

Крик нарушает тишину дома, и я двигаюсь так быстро, что в мгновение ока добегаю наверх.

Лили!

Но время движется так медленно, что мне кажется, будто я продвигаюсь лишь дюйм за дюймом, как бы сильно я не спешил.

Лили!

Я вылетаю из подвала, столкнувшись нос к носу с Сэмом и Стивом, но я умудряюсь первым добраться до лестницы…

Лили!

И она все еще кричит…

Нет!

Лили!

В моих руках нож и пистолет, я врываюсь в ее комнату, так сильно треснув дверью, что в стене остается огромная вмятина, но в спальне никого нет, а Лили все еще кричит…

Лили!

Она корчится, кричит, ее глаза открыты, но пусты, собирается сама причинить себе боль, она едва начала выздоравливать…

Я у кровати, держу ее, пожалуйста, Лили, пожалуйста, не делай этого, ты навредишь себе, пожалуйста…

– Баки!

Стив. Он пытается оттащить меня от Лили. Я выбрасываю руку достаточно далеко, чтобы треснуть его по черепу за то, что он такой идиот. Лили резко поворачивается, и я вижу, как из-под повязки на ее боку сочится кровь. Швы разошлись.

Лили.

Она все еще кричит: «Нет, нет, остановитесь, нет! Пожалуйста, не надо! Нет!». Это слишком знакомо. Она говорила то же самое в ту ночь, когда ей приснилась гибель ее семьи, и я побежал наверх, где нашел ее плачущей, дрожащей, свернувшийся в самый тугой клубок, на который только способен человек.

Но тогда она была здорова. Она могла кричать и сопротивляться, но не причинила бы себе вреда.

Лили, нет!

– Стив! – рычу я. – Вниз, алкоголь, живо! – Я слышу, как он убегает. Лили так сильно прижимается к моим рукам, что я почти слышу, как ее мышцы кричат от напряжения, перекрывая звук ее собственных криков.

Это не помогает.

Я забираюсь в кровать и притягиваю ее к себе, стараясь держать крепко, но не так сильно, чтобы навредить. Чей-то голос что-то шепчет ей, и мне требуется секунда, чтобы понять, что он мой.

– Тише, Лили, тише. Ты в порядке. Ты же дома. Ты в безопасности. Все нормально. Ты дома. Тише, тише.

Стив слишком долго ищет на кухне бутылку водки, которую я припрятал. Я использовал ее, чтобы промывать порезы и иногда прогонять вкус кошмаров из моего рта. Мне это мало помогает, но водка вкуснее страха.

Она плачет в моих объятиях, плачет и кричит, и это не прекращается, не прекращается…

Стив наконец возвращается с водкой и маленьким стаканчиком. Господи, не мог принести только бутылку, Стив. А теперь отвали.

– Эй, парень, ты уверен, что это хорошая идея? – Сэм пытается быть благоразумным. Но Сэм должен заткнуться, потому что он не знает, что, черт возьми, делать, когда дело касается Лили. Он не знает ее так, как я. Она сказала, что это единственное, что может помочь. Сказала.

Лили.

Стив наливает немного водки в стакан и пытается протянуть его мне, но у меня заняты руки, приятель, если я ее отпущу, то она катапультируется прямо из кровати. Он не проявляет никакой самодеятельности, поэтому я усаживаю Лили так, чтобы она не подавилась, но Стив и с этим справиться не может, проливает половину водки на нас, когда Лили дергается.

– Прости, прости…

Перестань извиняться, Стив, просто перестань быть бесполезным и помоги мне!

Лили не дает поднести стакан ко рту. Ее голова все время крутится, даже если водка и попадает в рот, то сразу же выливается обратно.

Лили, не заставляй меня…

– Барнс, я не понимаю, что ты пытаешься сделать, – снова начинает Сэм.

– Заткнись! – рычу я. У меня нет времени объяснять. Я переворачиваю Лили так осторожно, как только могу, чтобы она оказалась у меня на коленях, удерживаемая моим весом. Это освобождает мне руки, так что я могу забрать у Стива стакан и вылить немного водки ей прямо в горло, закрыв рукой рот и нос, чтобы ей пришлось глотать.

– Господи, – шепчет Старк позади меня, и я слышу, как Стив нервно сглатывает.

Лили глотает, а потом кашляет и хрипит, и я наконец отпускаю ее, чтобы снова обнять…

– Мне так жаль, Лили, прости, тихо, тихо, все будет хорошо… – Ей не требуется много времени, чтобы хоть слегка успокоиться, я могу снова забрать у Стива наполненный стакан и заставить ее сделать еще один глоток. На этот раз все проходит легче. Лили приходит в себя. Она все еще плачет – рыдает, не прекращая, – но она перестала дергаться и брыкаться, и это самое главное.

Я продолжаю давать Лили водку, пока она не начинает отворачиваться.

– Нет… х-хватит…

– Еще немного, – настаиваю я. Черт меня раздери, если хватит. Я не вижу ее лица, но могу сказать, что Лили морщится, делая еще пару глотков между всхлипываниями. Наконец стакан пустеет, и я отдаю его Стиву. Лили снова прижимается ко мне, все еще вздрагивая от напряжения и страха.

– Сэм, принеси аптечку, – говорит Стив.

Хорошая мысль. У нее порваны швы. Нужны новые бинты.

Я нежно глажу руки Лили сверху вниз, шепчу ей что-то, обнимаю ее, оберегаю даже от ночных кошмаров. Боже правый, почему ты позволил этому с ней случиться? Почему она должна видеть сны о том, как ее семья умирает, снова и снова, беспомощная, не способная помочь им? Почему ты позволил такому случиться с ней?

– Баки, – шепчет Лили, и ее снова трясет от рыданий.

– Я здесь. С тобой все в порядке…

– Нет! Баки!

– Спокойно, Лили, все хорошо. Я здесь, а ты…

– Нет, не надо! Баки, пожалуйста…

– Что случилось, Лили, скажи мне, что случилось? – Иисусе, что, черт возьми, происходит?

– Ты мертв! – вскрикивает Лили, и все в комнате замирают. Никто не знает, что сказать. – Пожалуйста, не умирай… пожалуйста, Баки! – Она снова начинает бороться со мной.

– Нет, Лили, я не… я не умер. Нет. Я здесь. – Я провожу по ее рукам чуть сильнее, отчаянно пытаясь прорваться сквозь кошмар, все еще держащий ее в своих объятиях. – Я здесь.

– Баки? – Лили плачет.

– Да, я здесь. Все нормально. Я здесь. – Она вскрикивает и пытается перевернуться. В спальню возвращается Сэм, и я хочу, чтобы он посмотрел ее бок, но Лили отчаянно хочет перевернуться, увидеть меня, и я не могу отказать ей ни в чем.

Стив помогает мне уложить ее на живот, и Лили прижимается ко мне так, будто потеряла надежду когда-нибудь увидеть меня снова. Тошнота скручивается у меня в животе, и я тоже хочу прижаться к Лили.

– Тихо, тихо. Видишь? Я здесь, – бормочу я.

– Баки. Ты… ты был мертв. Ты был мертв, я не смогла ничего сделать. Пушки заклинило, и я не смогла… их было слишком много, я не смогла… ты был мертв! Ты был мертв, оружие заклинило, и я не смогла… – я крепче сжимаю Лили в объятиях, потому что теперь она дрожит, как осиновый лист.

Я чувствую, как на глаза наворачиваются слезы. Лили снилась не гибель семьи… ей снился я? Она была в панике потому, что потеряла меня?

– Тише, тише. Ты в порядке. Мы в порядке. Ш-ш-ш… – я убираю волосы с ее лица и укачиваю ее так сильно, как только могу. Лили трясет головой и пытается еще глубже зарыться в меня. Я начинаю слабо урчать, пытаясь издать самый глубокий рокот, на который только способен. Я замечал, что она всегда успокаивалась, когда я так делал. Теперь это тоже работает. – Тише, Лили… тише…