Текст книги "Убежище (ЛП)"

Автор книги: Tiresias

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)

А раз я могла сама пить воду, то вообще чувствовала себя потрясающе.

Вскоре пришла медсестра с таблетками и завтраком. Яйца выглядели переваренными, а тост – сухим, но я сделала все возможное, чтобы съесть как можно больше. Ух. Я предпочитаю яйца собственного приготовления. Или приготовления Баки. Он делает отличную глазунью.

Было странно есть в присутствии Сэма, я чувствовала себя обязанной что-то предложить и ему.

– Эм, Сэм? – он отвлекся от журнала, который листал. – Знаю, предложение отведать больничной еды может быть истолковано как оскорбление, но… ты не хочешь? Этот тост не такой уж ужасный. Если хочешь. – Я не собиралась предлагать ему яйца. Эти яйца – только для злейших врагов.

Сэм, зуб даю, ухмыльнулся.

– Не знаю, мне кажется, что попытка накормить меня больничной едой кое-где может считаться пыткой.

Я рассмеялась.

– Знаю. Эти яйца отвратительны. Тост тут самая лучшая часть. Ну, после чая. Чай очень вкусный.

– Любишь чай?

– Не совсем, – пробормотала я, доедая свой сносный тост. – Моя мама пила много чая, но я всегда предпочитала горячий шоколад. И кофе тоже не люблю.

– Не любишь кофе? Ты уверена, что ты человек?

Я фыркнула.

– Нет, это тех, кто не любит шоколад, нужно остерегаться. Только инопланетяне не ценят шоколад. Это доказательство того, что они среди нас, – сказала я с притворной серьезностью.

– Надо будет спросить у Стива, любит ли Тор шоколад, – задумчиво произнес Сэм. Я моргнула. Ну, да. Потому что именно это сейчас мы и можем сделать – спросить инопланетянина, любит ли он шоколад. Ха!

Мир сильно изменился, и очень быстро. В смысле, это всегда было довольно странное место, оказалось, что Вселенная была полна инопланетян, магии и прочего, а мы узнали об этом только пару лет назад. Это всё изменило.

– Лили? – Сэм прервал мои размышления с таким выражением лица, будто хотел задать мне деликатный вопрос как можно тактичнее. – Я спросил у Баки, есть ли у тебя родственники, которым мы могли бы позвонить, и он ответил, что нет.

О, черт. Точно. Потому что именно они сидят с тобой в больнице. Семья. У меня вытянулось лицо, я ничего не могла с собой поделать. После всего, что случилось, всего, что я пережила за последнюю неделю или около того, я не могла просто так съехать с темы, не рассказав про погибшую семью, так ведь?

Сэм либо почувствовал, либо был готов к моему молчанию, потому что быстро продолжил:

– А это, знаешь ли, не мое дело. Но я хотел узнать, есть ли кто-нибудь, кому я мог бы позвонить, если ты хочешь.

Спасибо доброте и такту Сэма. Я правда не хотела сейчас вдаваться в подробности на тему «вся моя семья погибла в результате несчастного случая на лодке», так что это было долгожданным облегчением. Семьи, которая могла бы посидеть в больнице, у меня не было. Но друзья?

Внутри у меня все сжалось, когда я подумала о друзьях.

– Боже…

Чарли и Лаура! Боже, они же наверняка ужасно волнуются! Мы собирались посвятить вечер пицце и пижамам, а похищение меня Гидрой разрушило эту замечательную традицию. Кто знает, что они сделали, раз я не пришла…

Сэм заметил панику на моем лице, и хотя не знал причины, стал действовать как супер-терапевт – достал телефон и протянул мне, но его прервал крик из коридора.

– Мне плевать, кто ты такой, черт возьми, ты меня к ней впустишь! – кричал знакомый голос во всю мощь легких. Повисла короткая пауза, видимо, кто-то что-то сказал, затем раздалось: – Я ближе всего к семье из тех, кто у нее есть, напыщенный ты сукин сын, так что убирайся с дороги или…

Я даже не поняла, что улыбаюсь, пока не заметила недоуменный взгляд Сэма.

– Ты ее знаешь?

– Да. Она моя подруга. Нужно было позвонить ей. Но как она узнала, что я здесь? – в замешательстве спросила я.

Сэм пожал плечами.

– Не знаю. Но я лучше пойду туда, пока она не выпотрошила того, с кем спорит.

Моя улыбка стала еще шире.

– Да, она это может.

Сэм тихо рассмеялся и вышел из палаты, через несколько секунд он вернулся с Лаурой и Чарли.

Боже мой…

У Чарли на руках был маленький сверток.

К моим глазам подступили слезы, когда я поняла, что меня там не было – я поклялась, что буду рядом во время родов – но Лаура сдавленно охнула и бросилась ко мне. Она внимательно осмотрела мои бинты, прежде чем обнять как можно нежнее. Пальцами здоровой руки я вцепилась в ее пальто так крепко, как только могла, после чего Лаура отстранилась, сердито вытерла слезы и уперла кулаки в бока, собираясь читать мне нотацию.

– Ты идиотка! – рявкнула она. Сэм выглядел немного удивленным, но Чарли лишь улыбнулся, встревоженно и более чем нежно. – Ты не могла позвонить нам? Не могла сказать, что тебе нужна помощь? Лили! В тебя стреляли! Тебя похитили! И мы должны были узнать от твоего супер-жуткого-и-совсем-не-вежливого гостя, где ты! Кто он вообще? Как так вышло, что… – она осеклась, бросив косой взгляд на Сэма.

– Он Зимний солдат, – устало сказала я. Сэм и так все знал, но было приятно, что Лаура старается быть сдержанной. Упор на слове «старается». – Но он еще Баки Барнс, Лаура, и он действительно не…

– Если ты закончишь фразу словами «не опасен» или чем-то таким, да поможет мне бог, я… я… – Лаура снова умолкла, сердито всхлипнула и бросилась на колени рядом со мной, все еще наполовину обнимая меня. – Как ты смеешь так поступать со мной, Лили? Я думала, что ты умерла! – Чарли сочувственно похлопал ее по плечу и одними губами произнес: «Привет», обращаясь ко мне. Я слабо улыбнулась в ответ. Мне пришло в голову, что, возможно, за последние несколько месяцев я приняла несколько довольно сомнительных решений, несмотря на то, что в то время они казались мне рациональными.

– Я не совсем умерла, – тихо сказала я. – Только если частично.

– О! – Лаура усмехнулась и легонько ткнула меня. Мы обе рассмеялись. – Но если серьезно, Лили, насколько все плохо? Он был весьма уклончив и почти сразу же ушел, после того, как сказал, где ты.

Баки такой Баки.

– Три огнестрельных ранения, – прямо ответила я. Лауре бы не понравилась подслащенная правда. Мы же друзья. – Несколько осколочных ранений в спину, но они быстро заживут, если не будет заражения, так что все в порядке. Пройдет пара месяцев, и я вернусь к нормальной жизни.

Лицо у Лауры было спокойным, но я видела, что ей хочется надавить на меня. Наступило время отвлечь ее внимание.

– Эй, Лаура…

– Что?

– Ты больше не беременна.

Лаура недоверчиво рассмеялась, и Чарли за ее спиной покачал головой.

– Нет. Нет, уже нет! – она жестом предложила Чарли подойти, они поменялись местами. Чарли опустился на колени рядом со мной с их новорожденным ребенком на руках.

– Смотри, Джексон, – пробормотал Чарли. – Это твоя тетя Лили. Тетя Лили, это Джексон. – И без лишних слов он поднял Джексона и положил его на сгиб моей здоровой руки. Я с трудом сглотнула.

– Привет, малыш. Рада тебя видеть, ты выглядишь намного лучше, чем на снимках УЗИ.

– Боже, Лили! – фыркнула Лаура.

Я улыбнулась ей, а затем снова посмотрела на крошечное чудо у меня в руках. Джексон был очаровательно крошечным, как и большинство новорожденных. Он уже не был таким краснощеким, как все недавно родившиеся дети, потому я теперь могла искренне назвать его милым. Трудно называть милым того, кто провел девять месяцев в воде, а потом был выжат из тюбика зубной пасты. Это удивительно, чудо рождения и все такое – но с виду выглядит не очень (как и на снимках УЗИ, если быть полностью честным).

Сэм незаметно вышел из палаты, и я с благодарностью посмотрела на него, поймав его взгляд, перед тем как дверь закрылась. Сэм кивнул и удалился, но, наверное, не очень понимал, насколько серьезно относится ко всей этой «заботе обо мне».

Ага.

– Итак, – небрежно сказал Чарли. – Я заметил, что в этой больнице ошивается слишком много Мстителей.

Я скорчила рожу, а Лили шлепнула меня по здоровой руке.

– Ай!

– Не кривляйся.

– Не надо меня бить! – проворчала я. – Меня подстрелили. Три раза.

– Да, наверное, но ты это заслужила! – попыталась сказать Лаура резким тоном, но ее голос сорвался на полуслове, выдавая ложь. О, Лаура.

Я все испортила. Теперь я это понимала. И не только из-за ситуации с Баки. С тех пор как погибла моя семья, я все портила, мои друзья были слишком добры, чтобы сказать мне об этом. Я задолжала им гораздо больше, чем могла вернуть.

Но никогда не помешает начать с извинений.

– Простите, мне правда очень жаль….

– Потом извинишься! – требовательно перебила меня Лаура. – А теперь рассказывай.

Мне пришлось второй раз повторить свою историю, хотя теперь, когда мне не приходилось мучиться после приступа паники и убойной дозы обезболивающих, история стала более связной. Конечно, я все еще была немного рассеянной, но мне было намного легче привести мысли в порядок.

Я сделала все возможное, чтобы объяснить, как все началось, я не особо что-то скрывала – или, по крайней мере, пыталась. В первые две недели ничего особенного не произошло. Баки нужно было где-то остановиться, и я пообещала хранить секрет. Может, надо было спросить его, могу ли я рассказать все Лауре и Чарли, он мог бы разрешить… но его здесь не было. И дома тоже. Слишком поздно. Ничего уже не исправишь.

Некоторые детали, которые я целенаправленно умолчала, рассказывая все Сэму, Стиву и Тони, я выложила Чарли и Лауре, а именно то, что на самом деле произошло на встрече выпускников.

– Значит, авария Питера… – вмешался Чарли, сразу придя к правильному выводу.

– Да, – тихо согласилась я. – Я не знала, что именно он тогда сделал, а после… я была просто рада, что никто не знал о причастности Баки. Питер был… он заслужил это, как мне кажется. Но…

– Ты так думаешь? – Лаура резко повысила голос. – Он напал на тебя, Лили! И чуть не изнасиловал… боже, – Чарли утешающе обнял ее за плечи.

– Знаю, знаю. И я почти уверена, что автокатастрофа не причинила ему больше вреда, ведь он уже и так был избит, но это просто… – я глубоко вздохнула и попыталась объяснить. – Баки чуть не убил его. И хотя Питер заслужил пострадать за то, что попытался со мной сделать, смерти он не заслуживал. Ситуация была… сложной.

– Сложной, – повторила Лаура.

Чарли прищурился.

– Сложной потому, что человек, которому промыли мозги и сделали его убийцей на последние лет семьдесят, не просто отвешивает пощечины тем, кто делает то, что ему не нравится? Сложной потому, что ты наверняка чувствовала себя ответственной за то, что случилось, хотя ты не должна была? Сложной потому, что ты соврала мне в лицо…

Чарли не очень часто сердился. Он довольно спокойный человек, что отлично подходит Лауре, которая иногда чрезмерно энергична. Но смотреть, как он злился сейчас – зная, что злится он на меня, – было все равно, что смотреть, как с океана на берег устремляется буря: неудержимая, пугающая и великолепная одновременно.

Но на этот раз Лаура положила руку ему на плечо, чтобы его не понесло. Чарли несколько раз глубоко вздохнул, а потом и вовсе отвернулся лицом к стене.

– Ну, свое домашнее задание ты сделал, – выдала я, что было совершенно неразумно. Чарли фыркнул. – Я знаю, что Баки тебе всего этого не говорил сам.

– Ну, когда встречаешь человека с металлической рукой возле полуразрушенного дома своей лучшей подруги, и он говорит тебе, что ее похитила Гидра, а ты ничего с этим сделать не можешь, только и остается, что провести небольшое исследование.

Погодите, что?

– Ты был дома? Когда? И что Баки…

– Позже, – коротко ответил Чарли. – Закончи ты сначала.

Я вжалась в кровать и подчинилась. Я действительно не очень хорошо разбиралась в гневных эмоциях и спорах. Да, Чарли наверняка безумно переживал за меня, и только сейчас наконец оправился, и именно поэтому так злился. Но от этого мне все равно было больно.

История продолжалась. Я рассказала им о наших киномарафонах, о совместных завтраках, о робкой дружбе. О том, как меня похитили, и когда я попыталась проскочить то, что произошло, когда я была в плену у Гидры, Лаура и Чарли вцепились в меня и вытрясли все подробности. Я не могла на них смотреть – не потому, что ждала осуждения, а потому, что знала, что не вынесу эмоций на их лицах. И так было достаточно тяжело.

Всю оставшуюся часть моего рассказа Лаура и Чарли хранили неестественное молчание. Про гору говорить было довольно легко, как и про перестрелку, в результате которой я оказалась в больнице. Я даже поделилась тем, что произошло, когда я очнулась здесь: услышав о моем общении со Мстителями, Чарли оживился. Он настоящий фанат, и это мне в нем и нравилось.

– Ладно, – подытожила я. – Твой ход. Как ты познакомился с Баки?

Чарли кивнул и углубился в свою часть истории. Как он приехал, когда я не пришла на пиццу, как увидел, что дом сильно поврежден (Я чуть не расплакалась. Это был дом, в котором я выросла, дом, полный воспоминаний о моей семье), и что Баки появился из ниоткуда и почти напугал его до смерти. Конечно, это мало обнадеживало – точнее, вообще нет, – но Чарли рассказал все, включая странное поведение Баки.

О, Баки. Он наверняка был в бешенстве. Гидра наконец нашла его, он больше не был в безопасности. А потом меня похитили, что просто… господи.

– А потом он пришел к нам вчера вечером, – сказал Чарли. – Просто постучал в дверь, выглядел, как более жуткая версия смерти с косой – когда я его впервые увидел, он был страшным просто до жути. Он почти ничего не сказал, даже не взглянул на нас, просто сообщил, что ты жива и находишься здесь. О, и у нас твой ноутбук.

Я недоуменно моргнула, совсем запутавшись.

– Когда я был у тебя дома, он отдал мне твой ноутбук и сказал, что он тебе понадобится, когда ты вернешься.

– Оу. Да. Спасибо. – Это все, что я могла сказать. Но внутри я растаяла. Баки собрал мне сумку с книгами и игрушкой, но не забыл о моем ноутбуке и о том, как он много для меня значит.

Лаура пристально смотрела на меня, я попыталась слегка улыбнуться, чтобы сбить ее с толку, но вряд ли мне это удалось. Она прищурилась, но ничего не сказала.

– Значит, это все, что случилось? – уточнила я.

– В принципе, да, – сказал Чарли.

– Окей. – Я снова опустилась на больничную койку, чувствуя себя опустошенной и измученной. Прошло уже немало времени с момента приема таблеток, и боль начала давать о себе знать. Джексон все еще лежал на моей руке, и каким-то чудом не проснулся, пока мы спорили. Я улыбнулась ему, но понимала, что улыбаюсь намного менее весело, чем час назад.

– Ты выглядишь усталой, Лили, – заметила Лаура.

– Ну, меня как бы подстрелили, – слабо пошутила я.

– Тебе нужно отдохнуть, – твердо сказала она. Я склонила голову на бок в молчаливом согласии и пожала плечами. – Нет, я серьезно.

Я вздохнула, молча кивнув. Мои глаза закрылись, и я заснула прежде, чем успела это понять.

Комментарий к Глава 27

Следующая глава длинная, так что придется подождать немного:)

========== Глава 28 ==========

Я пробыла в больнице еще почти неделю, что можно было подытожить так:

Лаура и Чарли звонили каждый день, потому что приехать не могли. Лаура все еще приходила в себя после родов, а Чарли нужно было работать.

Сэм оказался удивительно проницательным и определенно самым легким на подъем наполовину знакомым, кто мог бы находиться в моей палате.

Стив был неловок и всегда по-щенячьи надеялся, что я расскажу ему больше историй о Баки. Они часто заставляли его грустить, но потом он делился своими рассказами о Баки со мной, и драматическая разница между ними заставляла грустить меня, так что это было довольно честно.

Тони, в основном, где-то скрывался, будто Баки просто мог появиться из ниоткуда, и они бы продолжили свой яростный спор так, будто только что закончили. Он был саркастичен и даже сварлив, но каждый раз приносил какую-нибудь новую технологичную штуку или дорогую шоколадку, после чего с небрежным видом отсиживался где-нибудь в углу. Однажды Сэм аж на пол свалился с весьма мужественным воплем, когда открыл ящик и обнаружил там крошечную механическую штуку (очень, блин, технический термин), которая бросилась на него, как гепард на газель. Малюсенькая механическая штука была на самом деле очень милой, издавала что-то, похожее на мурлыканье с шумами или вибрациями, она помогала мне заснуть. Я даже придумала ей имя – Реджинальд.

Конечно, были и менее приятные моменты: визиты медсестер, например, или перевязки (ой), или сообщения (больше похожие на удар по голове) о том, сколько еще процедур физиотерапии я должна с нетерпением ждать.

Да серьезно. Не говорите мне о том, что я должна наслаждаться тем, что для моего здоровья хорошо. Это будет больно. Я понимала это. Когда в тебя три раза стреляют, а рядом взрывается вертолет, ты должна быть готова к трудностям, которые сопровождают возвращение к нормальной жизни.

Физиотерапия была болезненной. Я хоть и была готова к этому, но все равно плакала. Я не люблю плакать на людях, но к этому я тоже была готова. Но я бешусь, если люди мне врут – еще пять Лили, и все, да, хорошо, теперь еще пять… – поэтому со мной поработали несколько физиотерапевтов, прежде чем Сэм все понял и стал проверять их.

Что? Скажите честно, что нужно десять, я выдержу все десять, только не надо говорить, что их будет всего пять, а потом сверху накидывать еще пяток.

Не то чтобы мне нужно было много напрягаться, но эй. Тяжело ходить, когда тебе пуля попала в бедро рядом с костью, а другая пробила брюшную полость. Ведь мы при ходьбе и мышцы живота используем, так ведь?

Ау.

И мне не позволяли делать ничего без подстраховки, чтобы кто-нибудь мог меня поймать, если я неизбежно свалюсь. Но теперь мне разрешали доходить до ванной, что было огромным прогрессом для меня. То, что Капитан Америка несет тебя в ванную и говорит, что повернется спиной и будет стоять там на случай, если тебе понадобится помощь, чтобы встать с унитаза – явно перебор.

Ауч!

Меня медленно снимали с обезболивающих, это одновременно было облегчением и проблемой.

Облегчением – потому, что в голове у меня больше не было тумана, и я могла более-менее уверенно вести разговоры с самыми умными людьми в мире (Стив невероятно умен, даже если он и не на одном уровне с Тони, давайте будем честными – большинство тех, кто говорит, что понимает все, сказанное Тони Старком – большие и толстые лжецы).

Проблемой – потому, что боль – это боль. Мое тело ломало. И мне из-за этого все время хотелось спать. А также ворчать, а ворчать на Мстителей нельзя. Кроме, может быть, Тони. Я могу бросить вызов любому, кому рядом с ним не захочется ворчать.

Поэтому по ночам я спала плохо, но в такие моменты мне увеличивали дозу лекарств. Так что я могла спать всю ночь, но все равно утром чувствовала себя не в своей тарелке, будто мне постоянно снились кошмары, которые я не могла вспомнить. Реджинальд немного помогал, конечно, хотя Сэм всегда недоверчиво косился на него.

Все шло к тому, что я была почти готова выйти из больницы и отправиться домой.

И увидеть Баки.

Тише ты.

Но Баки наверняка будет там.

Я сказала, тише!

Я точно не знала, где он, но надеялась, что у меня дома. Чарли говорил, что дом сильно пострадал во время нападения Гидры, но мне было все равно. Это ведь мой дом, даже если мне придется спать на простреленном матрасе – ну, что ж.

Не знаю, были ли Сэм, Стив и Тони в курсе, как сильно пострадал дом, но вряд ли они бы так просто согласились отвезти меня туда, когда меня выписали, будь там одни развалины.

В то утро Тони явился в палату – он выглядел перевозбужденным, по обыкновению стильным и очень-очень раздраженным, потому что здесь не было Баки, чтобы загнать в угол по какой-то бы то ни было причине.

– Он сказал, что придет, когда тебя выпишут, – пробормотал он.

Да, но я расценила это так, будто Баки найдет меня, когда я выйду из больницы. Я не ждала, что он придет прямо сюда, но предусмотрительно держала рот на замке.

Меня наконец отпустили.

Выписка всегда занимает добрых полдня, как бы тебе ни хотелось ее ускорить. Тони чуть было не протер дыры в полу, пока расхаживал туда-сюда, яростно печатая что-то на телефоне, а Сэм и Стив делали вид, что терпеливо ждут, коротая время за игрой в карты, но судя по тому, с каким рвением они вскочили на ноги, когда принесли бумаги, это тоже было притворством.

Мне дали рецепт на несколько упаковок обезболивающих (вау!), после чего погрузили в большущий навороченный автомобиль.

Барский жест Тони, догадалась я.

Мы удачно туда влезли, учитывая, что нас было четверо, а Стив и Сэм занимали далеко не мало места. Я осторожно устроилась на пассажирском сиденье, и в итоге от поездки у меня остались лишь смутные воспоминания. В голове отложилась громкая музыка (наверное, старания Тони), а потом тишина и сердитый шепот (Стив ворчал на Тони за то, что тот врубил музыку).

Перед тем как я покинула больницу, мне дали дозу лекарств, что было хорошо, так как к концу поездки я чувствовала себя измотанной, будто весь день таскала камни.

Но ничего похожего на чувство возвращения домой не было, поэтому, когда машина подпрыгнула на моей подъездной дорожке…

– Господи, Тони!

Я проснулась с болезненным всхлипом. Пришлось сделать все возможное, чтобы очистить мысли и оценить вид знакомых деревьев, когда мы проезжали мимо окон.

Я не знала, чего ожидать, но то, что я увидела, целую минуту не могло уложиться у меня в голове.

Судя по словам Чарли, в дом стреляли, многие окна были выбиты. На подъездной дорожке была брошена машина, с виду выглядящая так, будто принимала участие в бандитских разборках.

Но ничего этого там не было.

Если бы вы раньше не видели дом, то сказали бы, что все нормально. Никаких пулевых отверстий. Никаких разбитых окон. Никаких странных кровавых пятен и грязи.

Но это был мой дом, я знала его от и до, поэтому разницу увидела буквально через пять секунд.

Окна и сайдинг были новыми, обшивка подкрашена краской, гравий на дорожке был слегка пересыпан.

Кто за неделю сделал это все?

Пока я разглядывала свой отремонтированный дом, Стив открыл мне дверь и осторожно помог подняться на ноги. Я довольно ясно дала понять, что хоть и принимаю некоторую помощь, остальное, что я могу, буду делать сама. Физиотерапевт со мной согласился, как и Сэм, так что Стив все это время держался около меня, как испуганный ангел-хранитель. По-видимому, как это ни было парадоксально, чем больше ты двигаешься, тем быстрее идет восстановление. Конечно, если ты не перетруждаешься, но все же.

Со мной это работало.

Поэтому Стив просто предложил мне руку, когда я вылезла из машины, вместо того, чтобы подлететь и поднять меня на руки, я ведь знала, что он на это способен. И поскольку это делал Стив, это почти не смахивало на помощь девяностолетней леди, переходящей улицу, а выглядело как галантный жест.

Вау, Стив.

Как только я вышла из машины, послышался механический шум, и мне потребовалась секунда, чтобы понять, что это – пила, а когда Баки появился из-за угла дома, стружка на его одежде подтвердила мои догадки.

Баки!

Я улыбнулась так широко, как только могла, несмотря на дискомфорт от стояния и ходьбы.

– Баки! – сказала я, безумно радуясь тому, что вижу его. Стив, Сэм и Тони были хорошими парнями, но мне не хватало Баки. Я не могла побежать ему навстречу, как бы мне ни хотелось, но, к счастью, он направился прямо ко мне.

Он не выглядел довольным и… стоп, это что, его жуткая походка убийцы?

– Бак… – попытался сказать Стив, но Баки довольно сильно пихнул его плечом и подхватил меня на руки.

Ого. Вблизи он выглядел очень-очень сердитым. И плечи у него были напряжены. И говорил он очень злые вещи…

– Что, черт возьми, со всеми вами не так? Почему она ходит сама? Вы убить ее решили?

Через плечо Баки я увидела Стива, который влетел в дом вслед за нами. Вид у него был ошеломленный.

– Баки…

– Заткни свой поганый рот, Роджерс, следовало ожидать, что ты безрассудно относишься к своей жизни, но к чужой – нет! А ты? – Баки повернулся к Сэму, который следовал за этим идиотским парадом на мою кухню. – Я же просил присматривать за ней! А не относиться к ней как к проклятой машине, в которой можно заменять детали, когда они изнашиваются, а потом снова отправлять в работу!

Ого. Это не должно было выглядеть так горячо, но… черт. Хватка Баки не была слишком крепкой, но все же. Его руки обнимали меня, защищая, и я наслаждалась каждой секундой…

За исключением того, что Баки явно перегибал палку. Стив и Сэм не сделали ничего, чтобы заслужить эту тираду, но перебить Баки… легче сказать, чем сделать.

Я попыталась похлопать его по плечу.

– И вы даже не подумали…

Я попыталась позвать его:

– Баки…

– Чертовски тупые и…

Я очень терпеливая, поэтому попробовала еще раз:

– Баки…

– Все способы, которыми это могло бы…

Моя здоровая рука лежала у Баки на груди, но мне чудом удалось ее высвободить ровно настолько, чтобы треснуть его по затылку.

Можно было услышать, как булавка падает. Опять.

– Поставь. Меня. На землю. – Я очень устала. Мне было больно. Последнее, что я хотела получить, вернувшись домой, это ругань от человека, который, если я не ошибалась, являлся тем еще лицемером. Потому мой дом никогда бы не стал выглядеть так хорошо, если бы он не работал день и ночь, приводя его в порядок, с тех пор, как покинул больницу.

Учитывая, что у самого Баки было много пулевых ранений, ему нужно было провести эту неделю, отдыхая. Или за едой. Телу нужно топливо, чтобы выздоравливать, и если суперсолдат исцеляется в четыре раза быстрее, чем обычный человек (спасибо Стиву за цифры), то ему наверняка было нужно в четыре раза больше еды.

Баки выглядел почти таким же худым, как в тот день, когда вломился в мой дом. За две недели до похищения он не сильно прибавил в весе, но уже не выглядел болезненно тощим.

Но теперь это было в прошлом. Конкретно в прошлом.

Так что, пока меня лелеяли и накачивали лекарствами в больнице, Баки был здесь. Менял сайдинг. Окна. Заново штукатурил стены. Перекрашивал их (наверное, нашел банки с краской на чердаке). Баки делал все, что не должен был, ведь он был обязан позаботиться о себе.

И вот теперь нам предстояло поговорить.

Конечно, Баки не просто поставил меня там, где стоял. Не-е-ет, он пересек гостиную и уложил меня на диван, словно перышко. Это было бы очень мило, если бы не приводило меня в бешенство.

Выражение его лица все усложняло: «я правда расстроен, и хоть и не должен этого показывать, но у меня на данный момент есть около двадцати эмоций, так что это действительно сложно». Удивительно, но ни одна из этих эмоций не была злостью из-за того, что я стукнула его по башке. Да, поступок был немного резкий, и все могло закончиться очень плохо, но считайте это рассчитанным риском.

Кроме того, он не должен был меня игнорировать.

И, конечно же, как только я благополучно устроилась на диване, Баки пробормотал что-то про воду и попытался уйти, но я не дала ему этого сделать.

Я села и приготовилась вставать. Сейчас это был довольно длительный процесс, но я старалась много практиковаться.

– Нет! Господи, Лили! – во весь голос заорал Баки, бросаясь ко мне и заставляя опуститься обратно на диван – то же самое он делал в больнице, когда я пыталась защитить его честь.

Если это было дежавю, оно мне не понравилось.

– Баки, нет, я в порядке. Мне можно сидеть, все в порядке.

Баки покачал головой, в его взгляде промелькнули паника и вина.

– Ты ранена, Лили, просто дай мне…

Я была уверена, что вся эта «чрезмерная забота» не закончится, так что пришло время побыть противной.

Я мило улыбнулась ему и, когда Баки сделал несколько шагов в сторону кухни, чтобы наконец принести мне воды, которую я не просила, снова встала.

На этот раз Баки зарычал и потянулся к моим плечам, чтобы усадить меня обратно, но я проворно вцепилась в него, отказываясь шевелиться.

– Баки. Послушай меня.

Его голова дернулась в сторону, и он отвернулся. И слушать не собирался.

– Баки.

Он постоянно давил мне на плечи, к сожалению, мог только своей массой выиграть эту борьбу, поэтому я решила играть грязно.

Я впилась в его плечи пальцами как можно крепче и заговорила медленно и спокойно. Ну, вроде как спокойно.

– Если ты не прекратишь толкать меня на этот диван, Баки, да поможет мне бог, я сделаю то, о чем ты потом пожалеешь.

Его глаза метнулись к моему лицу. Он явно мне не верил.

– Например?

Я наклонилась ближе.

– Я буду с тобой драться. Буду бороться. И ты победишь, естественно, но я выложусь на все сто, и мне будет плевать, если разойдутся все швы или я сама развалюсь – я разорву себя на куски, прежде чем наконец остановлюсь.

Баки больше меня не отталкивал. Его глаза были широко распахнуты от ужаса, он знал, что я имела в виду, видел все на моем лице и слышал в голосе. Он не пытался сдвинуть меня с места, а если попытался бы? То сделал бы только хуже.

Это прискорбный факт длительного периода жизни бок о бок с Баки – угрозы телесными повреждениями – пустая трата времени. Но если заставить его причинить мне боль? Я знала, что это подействует безотказно.

– Лили, что… почему… – Баки попятился и навис надо мной, сжимая кулаки, словно пытаясь решить, стоит ли ему бежать или нужно драться.

– Баки. Сядь. – Я попыталась придать своему голосу властность, и, боже милостивый, это сработало.

Баки сел. На его лице застыли ужас и растерянность.

Господи, Баки. Я знала, что на свое самочувствие ты плюнешь, но чтобы так…

Мои мышцы дрожали от напряжения, которое я испытала только что, но я не осмеливалась показать слабость. Если я отступлюсь, то потом все будет бесполезно.

– Меня осматривали многочисленные врачи и медсестры. Несколько физиотерапевтов. И хотя они все согласны с тем, что я не должна перетруждаться, – Баки издал протестующий звук, который я проигнорировала, – все, что они говорят, это то, что я могу – нет, должна – делать хотя бы простые вещи, иначе не выздоровею нормально.

Баки покачал головой.

– Еще слишком рано, Лили, прошла всего неделя… тебе нужно больше времени, чтобы отдохнуть…

– Отдохнуть? А ты что, отдыхал? – резко сказала я. – Скажи спасибо, что я в здравом уме. О чем ты думал? Ты что-нибудь вообще ел? Спал? Потому что ты выглядишь так, будто не делал ни того, ни другого.

Баки взял себя в руки, но не сводил с меня глаз.

– Со мной все было хорошо. Я быстро исцеляюсь, мне не нужно было…

– Не нужно что? Время, чтобы выздороветь? Ты все еще человек, Баки, да, ты выздоравливаешь быстрее, но это значит, что тебе нужно больше есть и спать!

Баки выпрямился и вызывающе глянул на меня.

– Я никогда раньше этого не делал…

Ах, не делал он.

– Ты имеешь в виду время, когда ты был у Гидры? – из кухни, где Стив, Сэм и Тони усиленно делали вид, что их там нет, донесся тихий вздох. – К черту Гидру, Баки. К черту! Это не тот уровень, по которому нужно тебя лечить!