Текст книги "Пустой мир. Кровь и честь (СИ)"

Автор книги: thelordofthedark

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 33 страниц)

–Лучше использовать точку Б4-С6, сказал Северед, указывая на нее на голограммной карте, – более безопасный маршрут и выход из нее будет на расстоянии от Аверии. Заметив вопросительный взгляд барона, добавил, – Лучше заранее узнать, что нас там ждет, чем вываливаться прямо перед носом у развернутых зенитных батарей. Кроме того, я не могу ручаться, что вся старая система защиты анклава от воздушных кораблей деактивирована, мы фиксировали локационные сети над анклавом, но это никак не могут быть местные. Мой корабль тогда прошел ниже зоны их действия, но он и был меньше по габаритам…

– Хорошо, – кивнул Де Кастери, а потом передал рулевому, – рассчитать переход из точки Б4-С6. Сменить координаты.

– Давно не были на капитанском мостике? – спросил Эдвард у Севереда, когда «Заря надежды» лег на новый курс, заметив, как только странно посматривает по сторонам, с ностальгией и будто сожалением, – Воспоминания?

– Да, барон, – кивнул корсар, – Вот уже четыре с половиной стандартных года, как я капитан без корабля… забавно, не так ли? А сейчас снова стою на капитанском мостике, направляясь к той начальной точке, что привела мой корабль к гибели. Странное совпадение…

– Если вы были правы и у нас все получится, будет вам новый корабль, – кивнул Эдвард, – даю вам свое слово. Вы показали себя действенным и надежным человеком, и если мое мнение не изменится, имеете шанс стать моим другом…

– Звучит так, словно вы хотите сделать мне комплимент, – усмехнулся корсар, – но ваше раздутое самолюбие не дает ему нормально вылезти наружу… Не обижайтесь, это всего лишь шутка. И помогаю вам не потому, что жду от вас каких-то подарков или благодарностей, я принес клятву верности герцогу Камскому, и его просьбы для меня равносильны приказаниям. Хотя, не могу не признаться, что с вами приятно работать, вы тоже производите впечатление надежного партнера…

«Переход в прыжковый режим! Переход в прыжковый режим!» одновременно с включившейся сиреной заговорил механический голос, сообщавший о том, что корабль готов к пересечению тонкой грани реальности, отделявшей измерения одно от другого. «Всем занять места по штатному расписанию! Внимание! Переход в прыжковый режим! Всем занять места по штатному расписанию! Внимание!…» сирена оповещала каждый коридор и каждую каюту о том, что сейчас должно произойти. Всем, кто находился на корабле, необходимо занять специально предназначенные для этого кресла, с дополнительными ремнями и креплениями, поскольку вероятна тряска и даже скачки, напоминающие «воздушные ямы» в реальном пространстве. Особенности прохождения сквозь сопротивляющуюся грань реальности, спешащую восстановить тот разлом, что создается прыжковым двигателем, снова затянуть его и вернуть целостность.

Переход в прыжок прошел практически гладко, корабли согласно принятому графику один за другим перешли на прыжковые двигатели, выйдя из привычной реальности. Со стороны такой прыжок выглядел так, словно корабль резко уменьшился в размерах и исчез, оставив после себя лишь клубящийся туман, и то полностью развеявшийся за несколько секунд. За это же время фрегат, если считать относительно привычной системы координат, уже успел пройти несколько тысяч километров.

Эдвард спокойно вздохнул, когда тревога отключилась, и снова можно было покинуть свои места. Все внешние камеры сейчас были заблокированы, и дисплеи обзора так же отключены, из-за чего могло показаться, что корабль стоит на месте. Только работала вычислительная аппаратура, рассчитывающая маршрут, какой необходимо пройти, чтобы выйти обратно в реальное пространство в необходимой точке. Он никогда особенно не пытался разобраться в этой технике, и, видя быстро бегущие столбики цифр на экране, подумал, что и не очень хочет в этом разбираться.

– Все в норме, господин, – кивнул Де Кастери, – Маршрут проложен, будем в точке выхода примерно через двести часов. До этого можете быть спокойны.

– Благодарю, – кивнул Эдвард.

Двести часов прошли почти незаметно, занятые подготовкой к высадке. Из-за некоторой спешки в организации экспедиции последние тренировки и отладку действий десантных групп приходилось вести уже на борту фрегата. В основном это были уже опытные и проверенные бойцы, как группы спецназа и штурмовых подразделений Тристанского бароната, так и корсары Севереда, далеко не новички на борту корабля, отлично понимавшие, что такое жизнь и война в открытом пространстве. Самым сложным оказалось научить их взаимодействовать друг с другом, и эта притирка как раз и происходила в тренировочных залах. Военные доктрины, по которым готовят солдат бароната, предусматривали неспешное и планомерное выматывание противника активной обороной и постоянными контратаками, в случае же наступления используя тяжелую технику и массированные авиаудары, сокрушавшие даже самую глубокую и хорошо эшелонированную оборону. Корсары же предпочитали быстрые и маневренные удары по самым уязвимым точками, нанося максимальный урон и отступая быстрее, чем противник успевал отреагировать. Такие противоположные друг другу техники не могли не вызывать разлаженности в действиях, потому бойцам еще нужно притереться друг к другу и научиться взаимодействовать, узнать сильные и слабые стороны другу друга, равно и то, как их использовать, чтобы достигнуть максимального эффекта.

Эдвард волновался лишь по поводу того, что могут возникнуть проблемы во взаимоотношениях бойцов, но тренировки происходили в атмосфере здорового соперничества, без конфликтов и лишнего напряжения. Северед, стоявший рядом и так же наблюдавший за тренировками, тоже выразил свое облегчение по поводу того, что солдаты нашли друг с другом общий язык.

– Барон, можно один вопрос? – спросил Северед, – Жизнь корсара приучает мыслить только сегодняшним днем, не заглядывая далеко в будущее, до ближайшего боя, но сейчас у меня все равно возникают вопросы, на какие мне бы хотелось услышать вас ответ…

– Конечно, – кивнул Эдвард, отрываясь от только что полученного отчета о последней тренировки. Головорезы Севереда влезли в тыл имитируемого противника, пока тристанские штурмовики били по флангам, и в итоге оказались под перекрестным огнем своих же союзников, не сразу сообразившим, что бойцы с оружием во вражеском тылу их товарищи. Будь бой настоящим, половина корсаров осталась бы лежать на поле боя от дружественного огня, – Что хочешь услышать?

– Что вы будете делать, если у Респира получится совершить то, что задумал? – спросил корсар прямо, – Если ваша ловушка не сработает, и вы проиграете. Куда вы тогда будете возвращаться? И будете ли?

– Маловероятно, – пожал Эдвард плечами, – Однако если подобное случится, то я не буду особенно долго думать, что делать или ныть по этому поводу. Я просто убью его, как и всякого, кто в этом момент попробует встать на моем пути. Такой ответ вас устраивает? – он посмотрел на корсара, оторвавшись от инфопланшета.

– Вполне, – кивнул корсар, – примерно на такой ответ я и надеялся. Хотя, давайте верить в будущее. В то, что ваш план пройдет гладко и в следующий раз Тристан встретит нас с парадной игрой оркестра, а не ревом пушек.

***

Через двести десять часов, прошедших в реальном времени, экспедиция вернулась в привычное пространство, оказавшись в гуще метеоритного поля, Северед предупреждал об этом заранее, поэтому корабли выходили сразу с поднятыми силовыми щитами, и огромные глыбы камня, без всякой поддержки висевшие в воздухе, исчезали в ярких вспышках пламени, разрушаемые разряжаемой в них энергией дефлекторов.

Эдвард смотрел дальше, во тьму, где должна находиться Аверия, но на обзорных мониторах с внешних камер пока передавалась только ничем не освещаемая темнота. Лишь локаторы дальнего действия, установленные на кораблях, сумели засечь береговую линию острова, отмечая ее сейчас в компьютерном моделировании трехмерной карты окружающего пространства.

Капитанский мостик расстилался прямо перед ним, сразу за развернутым командным пультом, общей длинной около двухсот пятидесяти метров, вытянутой трапециевидной формы. Верхняя часть была закрыта огромными обзорными экранами, куда передавались данные с внешних камер, формировавшие трехмерное изображение окружающего пространства, до которого только дотягивались локаторы дальнего действия. В центре шел небольшой пандус для капитана и его адъютантов, а по обе стороны от него, разделенные на несколько секций, сидели операторы с личными терминалами контроля и управления, отвечающие за определенные системы корабля или его секторы.

– Расстояние до острова? – спросил Де Кастери, стоявший рядом с бароном перед капитанским пультом управления. Старый солдат, он практически не обращал внимания на дисплеи и бегущие по ним данные, больше внимания уделяя своим подчиненным, от чьих действий и быстрого выполнения команд в первую очередь и зависела жизнь корабля, уверенный так же и в том, что каждый вполне сможет справиться с поставленными ему задачами.

– Триста тысяч, – доложил оператор, обернувшись на его голос, – Перешли на стандартную крейсерскую скорость. Метеоритное поле замедляет движение, ближайшая точка выхода в свободное пространство на примерном расстоянии двухсот километров при сохранении прежней скорости.

– Подготовьтесь к микропрыжку, – приказал капитан фрегата, – точка выхода сто пятьдесят тысяч до острова. Рассчитать координаты и передать остальным кораблям, чтобы повторяли наши действия.

Микропрыжок прошел успешно, и корабли снова вернулись в реальное пространство на расстоянии ста пятидесяти тысяч от береговой линии острова. Ближе уже опасно, такое расстояние придется преодолевать на стандартных двигателях.

– Расчетное время подлета к острову четыре часа, – сообщил оператор, – двигатели работают в пределах нормы, проблем не обнаружено. Активируем локационные сети…

Эдвард усмехнулся. За двести часов корабли преодолели расстояние в несколько парсеков, но для того, чтобы пройти еще сто пятьдесят тысяч километров им потребуется целых четыре часа времени, коротать которое придется на мостике корабля. Удивительные закономерности реального пространства, отличающегося от многомерного примерно так же, как этот фрегат отличается от рыбацкой лодки.

Правда, расчетам барона на то, что следующие четыре часа обернуться глубокой скукой, не суждено было оправдаться, уже через двадцать тысяч пройденных километров локаторы неожиданно сообщили, что фиксируют приближение неопознанного объекта. После первых проведенных расчетов удалось обнаружить, что его траектория слишком правильная и ровная, чтобы быть естественной, и вместо того, чтобы приближаться к острову, притягиваемой его силой гравитации, объект удаляется. Значить это могло только одно, что перед ними еще один воздушный корабль, идущий наперерез их траектории.

На «Заре надежды» тут же объявили боевую тревогу, активировав основные дефлекторные щиты, пока орудийные расчеты готовились к стрельбе. Перейдя в дрейф, корабли перестроились в одну прямую линию, готовые встретить вероятного противника непрерывным огнем. Расстояния в тысячи километров считались вполне нормальными для ведения подобного рода артиллерийских дуэлей, а в случае более близкого контакта каждый фрегат был оборудован захватывающими тросами и абордажными челноками. И все же, не смотря на полную боевую готовность, Эдвард не рассчитывал на бой, одиночный корабль не станет ввязываться в схватку сразу с тремя кораблями, особенно, уже обнаруженный, если только им управляет не полный дурак. К тому же, тот капитан действовал открыто, даже не пытаясь как-то скрывать свое присутствие, либо же пытаться маневрированием улучшить свое положение, больше всего это походило на приветсвие.

– Принимаем некоридорованное сообщение, – через несколько минут ожидания и медленного приближения неопознанного корабля, сообщил один из операторов, – Это сигнал вызова видеосвязи, один из общих каналов. Какие будут приказания?

– Откройте канал, – кивнул Эдвард, – если нам суждено отправить на тот свет их капитана, то я хочу хотя бы знать, кого именно. Может, он хотя бы представится…

Спустя несколько секунд на центральном мониторе капитанского пульта контроля отобразилось изображение человека в некогда очень красивом и дорогом костюме, уже изношенном и потрепанном, давно небритого, с низким лбом, широким подбородком и ярко выраженными скулами. Вероятно, это и был капитан приближавшегося к ним корабля, поскольку сидел вразвалку на капитанском кресле, держа в одной руке уже открытую бутылку с каким-то пойлом. Увидев, что его собеседник стоит и ожидает хоть какой-то реакции, усмехнулся, обнажив щербатые зубы, самым бесхитростным образом нарушая все возможные правила этикета. С другой стороны, не стоило и ожидать, что в такой глуши хоть кто-то будет озадачиваться подобными вопросами.

– Ну, здрасьте… И чего это такие видные лорды забыли в нашей глуши? – он приподнял вверх одну руку, вероятно, в знак приветствия, – Я вижу, у вас серьезные корабли, красивые и новые… будет жалко их дырявить, поэтому разворачивайтесь быстрее, здесь наша территория.

Опешивший от такой наглости Эдвард первые несколько секунд не знал, даже, с чего начинать, то ли просто рассмеяться в лицо этому пьянчуге со слишком завышенным самомнением, то ли сразу начинать с угроз, поскольку нормальный диалог с ним он не хотел, да и вряд ли бы смог вести. Еще больше удивился тому, что даже слова сказать не успел, когда вмешался Северед, сделавший пару шагов в сторону и показавшийся в зоне камеры, соответственно, увиденный и этим человеком.

– Когда это ты начал заниматься колонизациями, Стетфорд? – с неприкрытым сарказмом спросил корсар, поглядывая на своего собеседника со смесью раздражения и усмешки, – Для тебя это слишком сложная работа, надо признать, куда сложнее, чем тот разбой, каким занимался прежде…

Появление Севереда в зоне действия объектива почему-то произвело разительное изменение в поведении этого человека, названного Стетфордом. Чуть не подавившись тем, что было в бутылке и едва удержав ее в руках, он побледнел так, что стало видно каждую точку на его лице, и сел прямо, как на допросе.

– Северед? Твою ж мать! Ты тут что делаешь… Ты же умер… Ты же умер! О черт! Ты живой! Ну какого черта именно здесь! Мать твою! – словесный поток, видимо вырывавшийся совершенно самостоятельно изо рта этого человека, слишком разнервничавшегося, чтобы его контролировать, мог бы продолжаться и дольше, если бы на дисплее не отобразился другой человек, стоявший до этого так же вне зоны видимости камеры. С тонкими чертами лица, выглядевшими так, словно их специально затачивали, едва прикрытыми тонкой бородкой, и такими же узкими и хитрыми глазами, еще больше сузившимися, когда он всматривался в изображение на своем экране.

– Северед! Какие люди! А тебя действительно уже с успехом похоронили… А ты все равно живой… – заговорил он, странно вытягивая гласные, – Что же тут делаешь?

– О, и ты тут! – усмехнулся корсар, на секунду повернувшись к Эдварду, не совсем понимавшему, что здесь вообще происходит. Однако видя, что диалог пока не переходит в стадию конфликта, барон кивнул, разрешив Севереду продолжить, – Ну ясно, кого еще мог найти себе в компаньоны такая деревенщина, как Стетфорд. Значит, вы объединились для того, чтобы организовать колонию? Яквир, даже для тебя это выглядит слишком глупо! И позволь спросить, где твоя «Матерь боли»? Она настолько плоха, что уже не может подняться самостоятельно? Или вы экономите топливо и отправляетесь в рейды всего лишь на одном корабле?

– Мы просто решили, что нам не помешает постоянная база, – пожал плечами человек, названный Яквиром, сразу потерявший часть своего самодовольства. Наверное, он рассчитывал, что разговор будет идти в несколько ином ключе, – А этот островок отлично подходит для того, чтобы с него начинать. Ты же сам видел, здесь можно отлично развернуться…

– Не с вашими ресурсами, – усмехнулся Северед, – Хотя, конечно, это ваше право. И если вы тут уже закрепились, то мы найдем себе другое место. Что ж, желаем здесь вам удачи. Мы тогда скоро будем собираться в другую сторону…

– И вы здесь не останетесь? – удивился Яквир, – Это же отличное место, ты сам видел остров. Здесь есть отлично сохранившиеся города, много техники и местное население без серьезных мутаций. Для колонии что-то другое и лучше найти намного сложнее, – странные слова для человека, который еще пять минут назад угрожал боем, если фрегаты немедленно не уберутся с орбиты острова. Северед почему-то широко улыбался, даже не пытаясь скрыть своего саркастического отношения к ситуации.

– Нет, что ты. Это же ваша колония, и мы никоим образом не собираемся вам здесь мешать, – пожал плечами корсар, – Зачем? Нам легче будет разбить колонию на другом месте… – он снова повернулся к барону и на секунду показал ему свою искреннюю, смеющеюся, улыбку.

– Мы? – переспросил Яквир, – С тобой есть еще кто-то? Компаньон? – почему-то он сразу вцепился в эту фразу, переводя разговор в другое русло.

– О, прошу меня простить, сразу не представились, – изобразил Северед сожаление на лице, – Прошу любить и жаловать, барон Тристанский, Эдвард Тристан, Рейнсвальдский феодал. Именно ему в настоящий момент я служу, он же является владельцем кораблей, перед которыми ваша шаланда так глупо красуется, – он показал на Эдварда, который все еще не понимал, к чему идет диалог, но судя по уверенному поведению корсара, все шло так, как он планировал. Вежливо кивнув, тристанский барон попросил и ему представить собеседников по ту сторону экрана.

– Капитан Яквир Тиамок, – указал Северед, – командир судна «Матерь боли», и рядом с ним Стетфорд Мирк, командир корабля «Чаша грехов». Вольные пираты, потихоньку мародерствующие на развалинах этого мира. Любить и жаловать по вашему усмотрению…

– Так это вы владелец экспедиции? – поинтересовался Якрив, практически с просьбой в голосе, – Должно быть, проделали большой путь, добираясь сюда. Неужели захотите улетать отсюда так быстро? Здесь отличные места…

– Мы не думали, что здесь будет кто-то еще, – не желая расстраивать игру Севереда, какую тот вел, сказал Эдвард, глядя на пиратов и пытаясь понять, что же им нужно, раз их так огорчает уход потенциального противника от боя, – однако, если вы все же настаиваете, мы бы задержались здесь, хотя бы для того, чтобы подышать свежим воздухом… – краем глаза заметил, как Северед кивнул, соглашаясь с таким предложением.

– Вот и отлично! – обрадовался Стетфорд, – А на земле уже поговорим, что делать дальше! Следуйте за нами, мы уже расчистили пару причалов, там пристыковаться можно без всяких проблем.

– Увидимся на земле, – кивнул Северед, отключив канала связи. Сразу же после этого, больше не сдерживаясь, расхохотался почти в полный голос, явно находя что-то очень смешное. И только под сомневающимися взглядами барона и Де Кастери, не понимавших ситуацию так же хорошо, попытался объяснить причину своего бурного веселья, – Господа, не стоит так на меня смотреть, я еще не до конца сошел с ума…

– Тогда в чем причина? – удивился Эдвард, – Аверия должна была стать колонией, стоит ли от нее так легко отказываться, увидев здесь один никчемный корабль? К тому же не сравнимый с нашими собственными силами…

– В том, что мне жаль тратить на это корыто боеприпасы, – сказал Северед, – И они об этом точно так же знают, потому и выступили столь открыто, понимая, что первыми мы стрелять не начнем. Они оба, и Яквик, и Стетфорд, самые обычные налетчики, не способные ни на что серьезное, грабят деревни и мелкие поселения, которые сами себя толком защитить не могут. Из-за этого же и такое состояние кораблей, поскольку средств на их ремонт просто не хватает… Они знали, что Аверию будут пытаться колонизировать, причем в ближайшее время. Уверен, что слухи о «Сакрале» разошлись гораздо дальше, чем вы предполагаете, точно так же как и то, что никто не делал секрет из того, какой остров будут колонизировать. Вот эта парочка и решила, что колонизаторы не станут рисковать людьми, кораблями и оборудованием, выметая их отсюда вместе с имеющимися у них нехилым скарбом, а просто возьмут на службу, хотя бы в качестве колониальных войск. Для этих капитанов это последний шанс спасти собственные корабли и свои столь драгоценные шкуры, пока команда их не сместила и не выбрала себе кого-то нового. Я сильно сомневаюсь, что им удалось достигнуть какого-то прогресса на земле, но посмотреть стоит, это даже любопытно…

– Нас не может ждать там засада? – спросил осторожно де Кастери, поглядывая на точку вражеского корабля на локаторе, что орудия уже взяли на прицел. Достаточно лишь отдать приказ, чтобы разорвать его в клочья за несколько залпов, – корабль у них, конечно, жалок, но откуда мы знаем, какие у них пешие силы…

– Нет, по поводу засады беспокоиться не стоит, – уверено покачал головой Северед, – мы их последняя надежда на то, что вся эта суматоха с колонией и торчанием здесь выльется хоть во что-то прибыльное, а не очередную пустую трату ресурсов. Даже они не настолько дураки, чтобы думать, что смогут справиться с экипажами целых трех кораблей. Нас внизу, уверен, ждет сытный ужин и бессмысленные разговоры по поводу того, как здесь хорошо…

– Значит, посмотрим, что они могут нам предложить, – пожал плечами Эдвард, – заодно посмотрю на самих этих людей. Как по мне, впечатление производят еще хуже, чем сам корабль… – он брезгливо повел плечами, боясь представить, каким образом можно довести себя и корабль до такого состояния.

«Чаша боли», как назывался корабль Стетфорда, вел их по низкой орбите вокруг острова, пока не вышли к некогда большому и хорошо развитому порту, расположенному прямо на внешней линии, с далеко выходящими в открытое пространство причалами, снабженными антигравитационными установками и высокими маяками на конце. Не меньше пятисот километров портовой линии, развернутой вдоль берега с примерно шестью десятками трехуровневых причалов, уходящих в открытое пространство на протяжении до сотни километров, каждый из которых заканчивался полноценной воздушной крепостью, примерно три километра в самой широкой части, с защитными орудиями, башнями комплексной защиты и радиовышками. Маршруты подлетов к причалам отмечали небольшие сигнальные маячки, дрейфующие прямо в воздухе, но часть из них за прошедшее время потерялась, еще часть сошла со своих мест, хотя все еще можно было увидеть те маршруты подлета, что задуманы архитекторами порта.

Вдалеке локаторы засекли так же дрейфующую пристань, давно заброшенную, но еще державшуюся в воздухе и, судя по контурам, систему внешних фортов. Эдвард про себя отметил, что если все-таки останутся здесь, то стоит заняться этими объектами подробнее, но пока были другие, более важные задачи.

– Видите, господин? – Де Кастери указал на небольшой объект, находившийся на расстоянии всего в нескольких километрах от них, – Судя по всему, это сбитый линкор, габариты совпадают. Что такой корабль мог забыть здесь? И кто его уничтожил? – капитан фрегата глубоко вздохнул, – А может быть, он дрейфует здесь уже несколько тысячелетий…

– Он был здесь и в прошлый раз, – заметил Северед, обратив внимание на указанный Де Кастери объект, – Скорее всего, его сбили тогда же, когда и разрушен был анклав. Здесь шла жестокая война на истребление, с применением самых последних средств уничтожения, следы подобного вы еще увидите на острове. Они сами себя загнали в каменный век, так и не успев осознать, что творят… – корсар тоже вздохнул, сложив руки на груди, – И никто уже и не узнает, ради чего они сражались и умирали…

Порт впечатлял своими размерами, даже по первым прикидкам он был не меньше, чем Камские верфи, хотя те считались крупнейшими на Рейнсвальде. Стоянки по меньшей мере, для нескольких сотен кораблей, огромные промышленные зоны, сухие доки и гигантские ангары складов закрывали весь горизонт, все доступное для локаторов ближнего действия пространство. Высокие маяки и диспетчерские вышки все еще поднимались над общим ландшафтом построек, оттеняя несколько военных фортов, построенных здесь, вероятно, для обеспечения безопасности и противовоздушной защиты, и многоуровневые комплексы гражданских построек, частично разрушенные военными действиями, а частично от времени, заброшенные людьми.

– Действительно впечатляет, – протянул Эдвард, разглядывая выстраиваемое локаторами изображение, – Здесь была действительно мощная и развитая цивилизация. Я думал, что достигнув определенного уровня развития, развитые государства наконец-то могут отказаться от междоусобных войн, ограничившись только внешней защитой или агрессией и активным освоением новых территорий, но уж точно не столь грубыми внутренними войнами…

– Однако эти не смогли… – сказал Северед, – Когда я был здесь в первый раз, то так и не смог обнаружить следов внешних катаклизмов или какой-либо природной катастрофы, вынудившей людей сражаться друг с другом за оставшиеся ресурсы. Они начали войну, потому что сами захотели этого… Чем больше владеем, тем больше желаем… Никогда не слышали такую фразу?

– Не слышал, но почему-то она мне кажется очень знакомой, – кивнул Эдвард, – Наверное, именно по этой фразе я и живу сейчас… Однако разрушения не настолько сильные, чтобы не пытаться восстановить инфраструктуру комплекса, это сильно бы помогло будущей колонии.

– Не думаю, что наши новые друзья задумывались о подобном, – пожал плечами Северед, – Они, наверное, закрепились где-нибудь ближе к центру города, в жилом секторе, где роскошные апартаменты и где здания не так сильно пострадали от военных действий. Зная Яквира и его тягу к роскоши, почти уверен, что там у них сейчас основная база, центр их так называемой колонии. И барон, сразу приготовьтесь к тому, что увиденное на поверхности может сильно отличаться от того, что вы планировали как начало колонизации.

«Чаша грехов» пошла на снижение, направляясь к пятому причалу, где верхний уровень был даже частично освещен. Там же, рядом с так и не убранным разбитым корпусом еще одного корабля, надежно пришвартованного стыковочными манипуляторами, находился еще один корабль, примерно таких же размеров и комплектации, как и «Чаша грехов». Вероятно, это и была «Матерь боли», о которой Северед спрашивал.

Де Кастери, не без опасения присматриваясь к получаемым с пристани данным и координатам, велел остальным кораблям так же заходить на швартовку, внутри себя молясь о том, чтобы древние механизмы, пусть и снова запущенные, нигде не дели сбоя и не повредили фрегаты. Сами швартовые места по размерам отлично подходили для кораблей подобных размеров, и могли принять даже куда более крупные корабли, а магнитные манипуляторы, сработавшие, когда фрегаты заходи на стыковку, оказались достаточно мощными, чтобы их удержать. Громко лязгнув, выходя из стандартных пазов, огромные трехпалые манипуляторы с вполне слышимым грохотом и лязгом окислившихся и давно не смазанных механизмов подцепили специально предназначенные для этого разъемы на бортах кораблей, удерживая их в стационарном положении.

– Откуда здесь столько энергии, чтобы питать причалы? – удивился Де Кастери, разглядывая изображение полуразрушенного комплекса, какими-то чудом удерживающегося еще в воздухе, – Я могу понять антигравы, удерживающие пристань, в них обычно устанавливают внутриядерные реакторы, способные несколько тысячелетий проработать без вмешательства человека, но здесь же должна быть общая сеть питания…

– Вот на этот вопрос я могу ответить вам без проблем, – сказал Северед, – в порту есть две атомные электростанции с остановленными и охлажденными реакторами во вполне сносном состоянии, во всяком случае, когда я тут был в последний раз. Даже у этих разбойников должно хватить ума, чтобы запустить хотя бы одну из них, и этого вполне хватит для пары подобных причалов, – он окинул взглядом изображение порта.

– Добро пожаловать в крепость Нортмуд! – по радио раздался голос Ярвика, когда «Заря надежды» спустила трапы, – Мы с удовольствием познакомимся с вами лично и представим вам наши достижения здесь.

– Нортмуд? – удивил Де Кастери, – С тиаримского этого значит Северная Гордость. Допустим, Тиарим на юг отсюда, но неужели этому анклаву здесь есть, чем гордится? Или это просто самодовольство?

– Ярвик хорошо говорит на тиаримском, – кивнул Северед, – А по поводу самодовольства вы уже могли видеть, что как раз этого чувства у них даже больше, чем нужно. Хотя видели вы только верхушку айсберга…

Барон в сопровождении двух капитанов спустился с трапа корабля, где их уже ожидали первые колонисты здесь, в сопровождении части своих команд. На Эдварда они произвели не самое приятное впечатление, никакого представления о строе, форме или походном порядке у них даже не наблюдалось. Бойцы были одеты, кто во что горазд, причем большая часть брони и оружия напоминала трофеи, добытые в бою, за какими не особенно и следили, изматывая до последней стадии, а потом просто выбрасывая и заменяя чем-то другим. Яквир был высоким и тощим человеком с жидкой бородкой и длинными грязными волосами, затянутыми в хвост на затылке, одетый в белый с золотым камзол, мундир и черные высокие офицерские сапоги. Стетфорд уже избавился от своей бутылки, к какой прикладывался во время диалога по видеосвязи, но все равно производил впечатление давно и упорно пьющего человека, которому уже все надоело. Оба так внимательно смотрели за бароном, ожидая от него хоть чего-то, что уж слишком начинали напоминать попрошаек, чем только ухудшали первое впечатление о себе.

– Рады вас приветствовать, – попытался изобразить что-то среднее между поклоном и реверансом Яквир, то ли в шутку, то ли действительно стараясь, барон так и не понял. Только махнул рукой на тот факт, что сейчас подобные правила этикета нет нужды соблюдать, здесь далеко не парадные залы Тристанского замка, – Как видите, мы уже успели подготовить пристань к прибытию новых кораблей.

Эдвард оглянулся по сторонам, пытаясь понять, что именно этот человек имел в виду под словом «подготовить», лично сам он ничего из этого не видел. Большая часть причала была завалена обломками и битым стеклом, кусками ржавой арматуры и давно сгнившей техники, которую никто даже не пытался убрать. Стены и опорные конструкции оплетали лишайники и странные серые растения, похожие на лианы, только слишком тонкие и с множеством ветвей, а единственным источником света здесь были установленные в разных местах мощные технически лампы с длинными и толстыми кабелями, вьющимися по полу.