Текст книги "Пустой мир. Кровь и честь (СИ)"

Автор книги: thelordofthedark

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 33 страниц)

Разбитые статуи и барельефы, пьедесталы которых теперь занимали манекены солдат в самом различном снаряжении, от дикарских обносков, с грубыми копьями и топорами, до современных экзоскелетов с тяжелым штурмовым вооружением. При желании можно было представить очередной порыв безумства этого человека, когда он одевался в такие доспехи, изображая из себя воинов или солдат самых различных анклавов, примеряя на себе их обычаи и культуру.

Библиотека дворца представляла собой сплошные развалины, хотя не была повреждена ни единым снарядом, но полки были разбиты, дверцы шкафов сбиты, книги разодраны и разбросаны по полу, некоторые и вовсе прострелены, словно владелец дворца развлекался, стреляя по толстым фолиантам. Базы данных сохранились в гораздо лучшем состоянии, их не трогали, хотя большая часть отключена и давно заброшенная, судя по скопившейся на них пыли. Некоторые еще работали, их забирали связисты для проверки и расшифровки, но Эдвард шел дальше, к личным покоям Респира, где должно быть хоть что-то, что могло навести на ход размышлений этого человека.

Широкие дубовые двери были плотно заперты, а на них вниз головой распят человек, как замок, пресекающий любую попытку взлома. Раб с невольничьих рынков, явно привезенный издалека, ведь законы Рейнсвальда запрещали работорговлю в любых ее проявлениях, за торговлю или покупку рабов было лишь одно наказание – смерть через повешение, позорная казнь, лишавшая человека чести, но при этом одинаковая как для простых граждан, так и для дворян и феодалов. Респира, видимо, такие вопросы никак не волновали, раз позволял себе подобные выходки. С другой стороны, это вполне в его духе, кроваво и жестоко, а безвольные рабы, к тому же, являлись отличным объектом для мучений.

Двери вышибли несколькими выстрелами из гранатомета, но сначала вперед пустили группу дроидов, проверить на возможные ловушки или охрану, оставленную здесь Респиром на подобный случай. К счастью, ничего такого не было, и группа Эдварда вошла следом, оглядываясь по сторонам и удивляясь тому, как жил этот человек. Если весь остальной дворец производил впечатление того, что здесь проживал буйно помешанный, то личные покои Респира выглядели так, словно вошли в покои старого и спокойного феодала, давно отказавшегося от буйной политической жизни и тихо доживавший свои деньки в собственном имении. Старая антикварная мебель, паркетные полы и мягкие тканевые обои, украшенные золотом и серебром, портреты представителей рода Гористаров в красиво украшенных рамках и с барельефными личными гербами, очень старыми и даже с начинавшей облупливаться краской. Небольшая личная библиотека в полном порядке, но книги очень специфичные, словно специально подобранные, описание военных походов и основных сражений, воспоминания и мемуары участников, труды политиков и полководцев о правилах ведения войны и подготовки к ней. Респир, похоже, возомнил себя великим стратегом, начитавшись подобной литературы, воздействовавшей на его воспаленное сознание как энергетик, и начал готовиться к будущим завоеваниям. Пролистав книжку, лежавшую на читальном столике рядом с большим креслом с высокой спинкой и мягкими подлокотниками, где, наверное, Респир и сидел, Эдвард подумал, что это уже некая зацепка. Граф Росский не бежал от мести и наказания, он ушел с Рейнсвальда потому, что мечтал основать свою маленькую карманную империю, только для него самого, с теми правилами, какие только он хочет. И значит, о нем еще услышат, вряд ли можно завоевывать острова и анклавы без того, чтобы об этом не пошли слухи и истории.

– Господин, – в библиотеку зашел один из телохранителей, держа оружие на локте, – Я думаю, вы должны взглянуть на эту находку, вам будет интересно, – он жестом показал, что нужно следовать за ним, направив на верхний уровень личных покоев Респира. Заинтригованный, Эдвард отложил книжку в сторону и пошел за ним. Предстояло подняться по высокой металлической лестнице, с очень красивыми украшениями в виде растений, сделанных из серебра и бронзы, но все же сильно выделявшейся из всего остального интерьера, вставленная сюда гораздо позже и, скорее всего, привезенная откуда-то с поверхности. Если присмотреться, на ней можно было различить восстановленные элементы и заметить закрашенные участки там, где металл начинал окисляться и ржаветь.

Еще одна пластиковая дверь, закрытая на замок, открывавшийся только по пробе крови, но телохранители просто вышибли ее, открыв проход, как оказалось, в личный гарем Респира, почему-то не взятый вместе с ним. Здесь снова сказывались непоследовательные логически цепи изломанной личности этого человека, не способного провести полноценную связь между причиной и следствием. Если собираешься совершить побег, то необходимо обрывать все нити, не оставляя за собой никаких следов, к каким относятся слуги и рабы. Ведь вряд ли кто сможет настолько подробно рассказать о другом человеке, как прислуга, несколько лет живущая буквально под боком, пересекаясь с ним по несколько раз в день и замечая все его привычки и наклонности. И все же, Респир оставил весь свой гарем, не озаботившись даже тем, чтобы его уничтожить, раз не мог забрать с собой, только запер, как закрывают шкаф с личными вещами, когда уезжают на отдых. Глупо и жестоко, но, в конце концов, речь идет о человеке, в чьих психических отклонениях никто и не сомневался.

Интерьер гарема создавался из больших пушистых ковров из шкур животных, раскрашенных в теплые и нежные цвета, кроватей и диванов с полупрозрачными пологами, а так же большого количества подушек самых различных форм и размеров, разбросанных, кажется, вообще везде. Наложницы же практически раздетые, одежды ровно столько, чтобы прикрывать самые интимные участки тела, но при этом же все прикованные длинными и тонкими металлическими цепочками к кольцам, вделанным в пол. Девушка могла передвигаться по залу, но только на определенное расстояние.

Сейчас несчастные наложницы лежали на кроватях, почти не шевелясь, видно, что многие в кровь расцарапывали руки и ноги, пытаясь освободиться от оков, но все безуспешно, кто-то уже сполз на пол, и единственное, на что их хватало, просто следить глазами за неожиданными гостями. У некоторых даже еще хватало сил, чтобы протягивать руки в слабой попытке зацепиться за детали брони телохранителей.

– Видимо, их уже давно не кормили, – сообщил один из сопровождающих Эдварда, поворачиваясь на звук его шагов, – Они сильно истощены, многие обгрызали себе пальцы и ладони, часть уже в состоянии, близком к смерти. Какие будут приказы? – он посмотрел на барона, с удивлением рассматривавшего пленниц. Респир превзошел даже сам себя, оставив больше десятка человек на голодную смерть в собственном дворце, либо просто забыв про них, либо, что ему самому казалось более реальным, специально устроив это.

– Оказать медицинскую помощь, накормить и отправить всех на транспорт, – сказал Эдвард после минутного раздумья, – проследите, чтобы с ними обращались соответственно. Если Респир был здесь частым гостем, то явно много болтал. Быть может, что-нибудь и получится узнать от них полезного, – дернув ногой, сорвав с наколенника пальцы девушки, когда она сумела все же схватиться за него, он посмотрел на телохранителя, приведшего его сюда, – Как только смогут нормально говорить, допросить. Приказ понятен?

– Так точно, барон, – кивнул тот, – медицинский транспорт подойдет сюда минут через пятнадцать, я вызову сейчас медика, чтобы осмотрел девушек и подготовил их.

Следующей находкой Эдварда стал личный кабинет Респира, большое двухуровневое помещение с несколькими голографическими проекторами, голограммными столами и дополнительно установленным здесь командным пультом. Тут тоже все явно оставлено в спешке, и сейчас пара связистов в сопровождении интенданта занимались поиском и сбором всей возможной документации и электронной информации, что могла остаться после отбытия владельца. Множество папок, инфопланшетов и листков исписанной и исчерченной бумаги были просто разбросаны по кабинету, связистам приходилось тратить много времени даже для того, чтобы банально разобраться, что и к чему относится, снова сложить в папки и отложить для последующего изучения. Любопытства ради Эдвард взял несколько листков, здесь оказались разведывательные данные о Кариском баронате, общие сведения о численности войск и кораблей, вооружении, использующемся сейчас, характеристика и состав боевых частей. Обобщенные сведения, которые пусть и являлись секретными, но при желании могли быть получены без особого труда. Все же шпионаж за соседями был на Рейнсвальде таким же обычным явлением, как и локальные конфликты в колониях с мутантами и дикарями. У самого Эдварда в личной библиотеке было отведено несколько полок для материалов по Гористарскому баронату.

– Каковы результаты? – поинтересовался он у интенданта, как раз скачивающего данные из блока памяти голограммного стола, – Что-нибудь полезное есть?

– Можете посмотреть сами, господин, – пожал тот плечами и активировал изображение. На столе сейчас же проявилось изображение скопления Оорта, находившегося на окраине сектора, и представляющее собой большую группу островов, очень тесно прилегающих друг к другу. Некоторые были даже соединены природными мостами из разросшихся гигантских лишайников, растущих на протяжении всей своей жизни и порой достигавших действительно огромных размеров. На поверхности Эдвард несколько раз видел такие лишайники, чьи стволы достигали в обхвате нескольких десятков метров, а их самих вполне можно было использовать как мосты, по каким могла двигаться даже легкая бронетехника.

Скопление Оорта просто кишело жизнью и различными автономными анклавами, но не сильно ушедших в развитии, поскольку острова почти лишены полезных ископаемых, только бедные залежи металлов и несколько мелких и очень соленых морей, где местные добывали нефть из глубоких скважин. Действительно, подходящая цель дня начала новой империи, но только почему он сразу не направился туда? По тем данным, что уже были получены от разведчиков, прежде чем они потеряли след его эскадры, Респир направился в противоположную сторону. Зачем тогда ему скопление Оорта?

Эдвард взмахом руки велел продолжить сбор данных, а сам вскоре вышел на улицу, раздумывая, что же следует делать дальше. Вот в чем проблема охоты на сумасшедшего, ты даже не можешь представить, что происходит у него в голове, предугадать его действия и, значит, не мог опережать его, вынужденный идти только по следам, то приближаясь, то снова отступая, но уж точно не способный опередить. Раньше, когда Респира еще держал поводок старого барона, его действия поддавались хоть какому-то логическому объяснению, но сейчас он был свободен, действуя лишь так, как хотело его безумное сознание, подчиняясь сиюминутным желаниям и не оглядываясь на долгосрочную перспективу.

– Господин барон! У нас срочное сообщение! – включилась внутренне связь, и Эдвард, сморщившись из-за того, что его отвлекают от размышления, включил двусторонний канал, настраиваясь на полученный сигнал.

– Слушаю. Что случилось? – поинтересовался он, кивнув в ответ на приветствие проходившей мимо группы медиков, несущих на носилках несколько тел.

– Барон, у нас сообщение из Тристанского замка от мессира Де Адрила, он докладывает о прибытии графа Фларского в столицу, теперь ожидает вас для координации действий. Сейчас почти все вассалы собираются в столицу для общего собрания. Мессир просит и вас поторопиться, чтоб не быть последним.

– Понял вас, – сказал Эдвард и сразу же решил отдать несколько распоряжений, – Передайте на флагман, чтобы начинали отзыв войск, мы уходим с Росса. Пусть немедленно сворачиваются и возвращаются на транспорты, здесь больше делать нечего, – он развернулся и вернулся в замок, где еще работали оперативники и связисты. Их будут забирать прямо оттуда, и лучше всего будет оставаться во дворце со своими телохранителями, помочь в сборе информации, пока еще есть для этого время. Несколько лишних рук явно пригодятся…

Примерно через тридцать пять часов, после того, как начался воздушный бой над Россом, эскадра Тристанского бароната покинула его ближнюю орбиту, забрав свои войска и все, что было необходимо, оставив истерзанный анклав догорать в еще не потушенных пожарах. По общепринятым правилам ведения локальных войн убежища для гражданских лиц не были затронуты или взломаны, так что большая часть населения уцелела и теперь должна выбираться наружу, в развалины собственного города, занимаясь в первую очередь спасением того, что еще можно было спасти.

Росс был серьезно поврежден, многочисленные разрушения портовой зоны и жилых кварталов сильно ударят по его экономике, но при поддержке Гористарского бароната он, скорее всего, быстро восстановиться. Целью нападавших не было разрушение и разорение анклава, а лишь дворец Респира, откуда было увезено несколько терабайт различной информации, какой уже занимались дешифровщики.

========== Глава 11. Игра в открытую. ==========

Эдвард прибыл в столицу на боевом фрегате, не став тратить время даже на то, чтобы сменить корабль. Успел только привести себя в подобающий вид и во дворец явился в сопровождении свиты из телохранителей и пары адъютантов, одетый в парадный камзол в цветах Тристанского бароната. Новый, где еще добавлялись цвета Аверийского герцогства, только шился и уточнялся с геральдистами во избежание всевозможных недоразумений, и пока еще приходилось появляться в старом. Во дворце свою свиту сразу отпустил и направился на верхние уровни, где должны собираться и все остальные бароны для подготовки нового Совета, где должен быть выбран новый король.

Дворец все так же встречал помпезными залами с высокими арочными потолками, украшенными затейливой резьбой, складывающейся в человеческие фигуры и сцены битв и сражений, когда-то прославившие прежних королей и достаточно важных, чтобы занять свое место в истории королевства. Парадные залы украшали статуи королей в боевых доспехах, расставленные в нишах между колоннами, а над ними поднимались красочные витражи, специальным образом подсвеченные, чтобы с такого угла казаться светящимися изнутри.

Сейчас здесь было многолюдно, феодалы со своими свитами и семьями собирались со всего Рейнсвальда, почтить память старого короля и принять участие в выборе нового. Множество пышных и красочных камзолов и платьев казались морем всевозможных цветов, переливающимся и блестящим при свите плазменных огней огромных люстр, свисающих с потолка, и множества настенных светильников.

Открытой оставалась только выложенная красными коврами дорожка, вдоль которой стояли наизготовку королевские гвардейцы, лучшие из лучших солдат королевства, встречавшие всех прибывающих.

Поднимаясь по парадной лестнице, где так же через каждые пять ступенек стояли гвардейцы, Эдвард чувствовал, что начинает нервничать, и чувство это связано не столько с тем, что должно произойти, сколько с осознанием того, что впервые идет на собрание феодалов в качестве барона, а не его наследника или сопровождающего. При его жизни собрание феодалов проводилось всего лишь трижды, но сам он помнил только два из них.

Второе, еще отложившееся в его памяти, было посвящено объявлению войны с Саальтом, которой, к счастью, удалось избежать, а вот первое, более раннее, в памяти сохранилось только какими-то отдельными обрывками, порой проскальзывающими в воспоминаниях отдельными образами или фразами, посвящено же было избранию Иинана Третьего. Или же это была лишь его коронация? Он помнил лишь большое количество феодалов и их дам в пышных парадных одеяниях, значительность и торжественность момента, равно как и свой страх и восхищение, что испытывал, присутствуя там вместе с отцом. Тогда он, кажется, даже держал его за руку. Волнение пробуждало в памяти те образы, что казались уже окончательно забытыми и потерянными, но сейчас нахлынувшими на него с новой силой, так что молодой барон шел, практически не обращая внимания на окружающих людей и только ответно приветствуя других феодалов, собравшихся в залах королевского дворца и уже оживленно что-то обсуждавших. Конечно, сейчас у всех была только одна тема – смерть короля, равно как и то, кто займет его место. Претенденты, не смотря на все те изменения, что произошли в последнее время, все еще были очень сильны и вполне могли померяться силами, если дела пойдут совсем плохо и никто не решится на уступки.

– Эдвард! Очень рад вас видеть! – в Зале Героев, среди множества прочих собравшихся здесь, его встретил граф Фларский, тоже в парадных одеяниях, в сопровождении герцога Камского, а так же барона Филорейского, одного из своих старых союзников, чей феод находился на противоположной от Тристана части острова, да и прежде с ним Эдвард никогда не напрямую не пересекался. Граф, тоже явно нервничая, но как опытный игрок, уверенный в своих картах и только ждущий того момента, когда партия начнется, сильно пожал молодому барону руку, – Наконец-то вы появились. Сразу после вашего сообщения я забросил все дела и чуть ли не бегом помчался сюда. Первый раз в своей жизни мне казалось, что корабли двигаются очень медленно в режиме прыжка, – он нервно рассмеялся своей собственной шутке, – Вы где были? Я думал, что уже увижу вас тут, а получилось, что вас и пришлось дожидаться.

– У меня были неотложные дела, какие необходимо было решать, – скромно ответил Эдвард, – Пришлось, правда, действовать в спешке, но что-то говорить о результатах пока еще рано, – оглянувшись по сторонам, поинтересовался. – Пятьдесят часов уже давно прошли, что собираются делать остальные претенденты? Они уже прибыли во дворец?

– И уже давно, – кивнул граф Фларский, – И с каждым из них я уже успел переговорить, – по тому, какое кислое выражение приняло его лицо при этих словах, разговоры вряд ли были очень приятными, – ни один из них не собирается отступать от своих позиций. Наоборот, все вполне готовы применить и силу, если их претензии не будут признаны… Мы действительно стоим на пороге войны, и мне очень хочется быть уверенным в каждом из тех, кого сейчас называю союзником…

– Во мне можете быть уверены, – кивнул Эдвард, вспоминая о Праве королевского выбора, лежащем сейчас во внутреннем кармане, – однако нам необходимо действовать уже сейчас, если вы, граф, не хотите начинать свое правление с попыток подавить сразу два восстания на территории королевства. Чем быстрее это будет, тем лучше, – обернувшись, барон посмотрел прямо на своего собеседника, претендента на королевский престол, – Вы же хотите быть королем? Или уже нет такой твердой уверенности?

– Что вы имеете в виду? – удивился граф, но его смущение быстро превратилось в череду метких вопросов, – Может быть, поделитесь с нами своими планами? Вы же не собираетесь действовать в одиночку?

– Не собираюсь, – подтвердил Эдвард, – именно поэтому здесь с вами, а не у себя в замке. Кстати, раз уж я только что прибыл, по праву новичка поинтересуюсь, когда же будет первое заседание? И вообще, оно на сегодня назначено или нет?

– Как только Стража Трона откроет зал заседаний, – сказал граф, – Если верить их представителю, то должны сделать это в течение двух часов, – Дэлай упомянул древнюю, но едва себя проявлявшую организацию, по своей структуре похожую на рыцарский орден, набиравшуюся из непризнанных сынов феодалов, но всегда небольшую по численности, в чью прямую задачу входила защита королевского трона и дворца. Точно о ней ничего не известно, за исключением внешнего вида ее членов, всегда появлявшихся на людях в белоснежных доспехах и закрытых шлемах. Рассказывают, что все рыцари Стражи Трона проходят через киборгизацию и многочисленные имплантации, навеки соединяясь воедино со своим доспехом, а от их личности почти ничего не остается, за исключением той части, что поклялась защищать королевский трон и престол от любых посягательств. В бою же их последний раз видели у ворот Белой Башни, где в самый решающий момент, когда штурм почти провалился, двести Стражей возглавили атаку в пробитые, но еще не взятые ворота, контратаковав идущую на вылазку колонну противника и наголову ее разгромив.

– Значит, время у нас еще есть, – кивнул Эдвард, – Граф, мне нужно, чтобы вы сейчас же подняли весь ваш флот и направили его к Камским верфям. Все корабли, без исключения. Они соединятся с флотом Райсора, – он посмотрел на своего друга с такой уверенностью, что тому ничего не оставалось, кроме как просто кивнуть, – и будут ожидать моих дальнейших указаний…

– Эдвард, кто здесь претендент, я или вы? – усмехнулся граф Фларский, удивившись такой активности, – Вы так уверенно командуете, что начинаю себя чувствовать неуютно на вашем фоне. Можно поинтересоваться, зачем вам понадобился мой флот? Я и так потерял несколько кораблей из-за того, что на меня напали пираты.

– Я сумел как следует разозлить Гористаров, – Эдвард оглянулся на преемника старого барона, стоявшего с довольным видом чуть поодаль и разговаривавшего с графом Розмийским, выглядевшим уже не так довольным жизнью и заметно нервничавшим. Здесь его тоже можно понять, наступал, наверное, важнейший момент в его жизни, во время которого совершенно не хотелось позориться никаким образом, – И после того, что устроил, они будут жаждать мести, – сейчас необходимо было играть в открытую, иначе весь план был готов рассыпаться на мелкие кусочки, раздавленный собственной сложностью. К тому же, времени действительно оставалось очень мало.

– И как же? – спросил граф, сразу напрягшись, – Пожалуйста, только не говорите, что втягиваете меня в войну против Гористаров. Это последнее, что мне сейчас нужно.

– Война уже на пороге, граф, – прошипел Эдвард сквозь зубы, – Вы думаете, что сейчас Гористары просто так возьмут и признают вас королем? Да, у вас сейчас больше всех шансов, но стоит только глашатаю объявить вас королем, как этот поганый род выступит против вас со всеми силами, что имеет, и этого вам уже не изменить никакими уговорами. Если бы старый барон не умер, наши границы уже были бы в огне, – он кивнул в сторону нового барона Гористара, – но его преемник еще колеблется. Только отступать он точно не будет, его положение и так пошатнулось в связи с последними событиями, и теперь ему необходимо срочно укреплять свой собственный трон. А что может подействовать на вассалов лучше, чем победоносная война за королевский трон? Если же трон останется за вами, весь Гористарский баронат может смело прощаться со своим ведущим положением на острове, – он снова вздохнул, уговаривая графа к активным действиям, – вы для них как кость в горле.

– И что же вы все-таки придумали, барон? – спросил граф Фларский, сложив руки на груди. Такой резкой отповеди явно не ожидал, и частью спесь с него моментально слетела, обнажая скопившееся нервное напряжение и волнение перед грядущими событиями, – Что конкретно?

– Мы атаковали Росс, сам город и порт серьезно повреждены, эскадра, защищавшая его, уничтожена, – честно признался Эдвард, оглядевшись и убедившись, что сейчас их не подслушивают, – Дворец взят штурмом, и мои люди нашли там несколько очень интересных вещей, которые помогут в поисках Респира.

– Барон! Вы с ума сошли уже со своим желанием отомстить этому человеку! – граф чуть было не закричал в полный голос, но все же сумел спохватиться и даже закашлялся, прежде чем принялся шипеть сквозь зубы, вцепившись рукой в лацкан камзола Эдварда, – Вы же понимаете, что это война! Герцогство находится под протекторатом Горситаров, и теперь у них полное право начать полномасштабное наступление против вас! И это в те дни, когда решается, кто должен стать королем!

– Именно поэтому мне и нужен ваш флот, – сказал Эдвард, – Гористары ударят по Тристану, где их уже ждут мои эскадры, бросив в бой все свои силы без промедления. К тому же, я еще надеюсь на помощь Кариского бароната…

– Кстати! – вмешался герцог Камский, до этого момента стоявший рядом с приоткрытым ртом и просто не знающий, что можно сказать в подобной ситуации, – Я сейчас же разыщу Рокфора! Он должен быть где-то здесь, совсем скоро вернусь… Думаю, он тоже должен быть в курсе происходящего.

– Сейчас они еще не знают о произошедшем. Мы уничтожили все корабли, имевшиеся на Россе, и взорвали все вышки траспространсвенной связи, какие смогли обнаружить, поэтому преимущество еще остается за нами, чтобы подготовиться, – продолжил Эдвард, – Пока Гористары будут связаны боем у Тристанского замка, ваши силы атакуют сам Мыс Харкии и вынудят баронат сдаться. Вряд ли они будут держать там достаточно сил, чтобы быть готовы к такому. Скорее всего, они вряд ли вообще будут рассчитывать, что кто-то рискнет напасть на их родовое гнездо… А если Мыс Харкии падет, союз вокруг графа Розмийского развалится так же быстро, как и собрался. Гористары являются его сдерживающей силой, точно так же, как все мы группируемся вокруг вас. Только вы здесь ведете, а граф Розмийский не более чем марионетка в руках этих убийц, – Эдвард повел плечами, вздрогнув от накатившего на него желания прямо сейчас насадить на шпагу молодого барона Гористара.

– Вы сильно изменились после того, что произошло на вашей свадьбе, молодой барон, – покачал головой граф Фларский, постепенно переваривая все услышанное. Слова Эдварда, произнесенные вслух, зацепили слабые нотки в его душе, сомневающиеся в возможном мирном исходе выборов. Вся ситуация вокруг возможного нового короля уже почти что дышала войной и порохом, не хватало всего лишь маленького шажка, каким вполне и могло оказаться признание избранного короля, но с каким будут не согласны проигравшие. Нанести упреждающий удар в данном случае выглядело бы вполне логичным решением, все равно историю пишут победители, – Прежде вы казались мне человеком, слишком сильно заботящимся о своей чести, но сейчас я вижу перед собой человека, который умеет добиваться своих целей. И я уже жалею Респира, что он связался с вами… – он снова задумался, наверное, решаясь, какой вариант будет наиболее подходящим в этой ситуации, но все-таки согласился с Эдвардом, надеясь на логичность выбранного им пути,

– Хорошо, сейчас же отправлю своего адъютанта с сообщением на корабль, чтобы он

передал приказ о передислокации. Скажите только, вы уверены, что сможете выдержать удар гористарского флота? Их новый барон молодой и импульсивный, бросит на вас все, что есть под рукой.

– Мы выдержим. Главное, вы сделаете свое дело, – кивнул Эдвард, – сейчас же важнее всего начало выборов нового короля. У нас есть, по меньшей мере, сутки, прежде чем до Гористаров дойдет известие о событиях на Россе…

– Эдвард, очень рад тебя видеть, – к ним подошел Рокфор в парадном камзоле цветов бароната, но с черной траурной лентой, – Прими мои наилучшие поздравления в связи с твоим выздоровлением, – говорил даже без тени настоящей радости в голосе. Барон Карийский сильно сдал за то прошедшее время, что пролетело после момента их последней встречи, прежнюю веселость и позитивный настрой как рукой сняло, оставив только грусть и разочарование, буквально читавшиеся в его глазах, – Райсор сказал, что тебе необходимо меня видеть. Что такое снова произошло?

– Барон, – кивнул Эдвард в знак приветствия, – Вы же хотите расквитаться с Гористарами за то, что произошло? – он говорил прямо, поскольку эта тема для него была не менее болезненно, чем для отца, потерявшего из-за них свою дочь.

– Я лично готов придушить каждого из них, – твердо сказал Рокфор, посмотрев на тристанского барона с такой яростью в глазах, что еще немного и смог бы прожечь дыру в его теле, – Пока хотя бы один из них еще жив, дышать спокойно не могу. Они… Они вырастили Респира и его безумство, и кто-то все-таки должен ответить за то, что произошло…

– Тогда поднимайте ваши корабли, – сказал Эдвард, – уже скоро флот Гористаров попробует напасть на Тристан, и мне надо, чтобы ваши эскадры стоили рядом с моими. Мы им устроим такую же бойню, что и перед воротами Белой Башни, – он посмотрел на молодого барона Гористара, тоже сверлившего взглядом их небольшую группу. Вполне может быть, если бы не строгие придворные правила, по которым на территории королевского феода настрого запрещается решать любые конфликты между феодалами, то они бы уже объявили друг другу войну. Снова повернувшись к Рокфору, Эдвард спросил, – Барон, я ведь могу вам так же доверять… как раньше?

– Сынок, – Карийский барон едва успел сдержать слезу, чуть не появившуюся из глаза, – После того, что случилось, ты мне все равно как сын. Пусть даже и всего лишь несколько секунд, но вы с Изабеллой были женаты. Она была действительно счастлива, и за одно это уже буду тебе благодарен до конца своих дней. Чтобы ни случалось, я поддержу тебя, особенно, если это касается возможности смешать с грязью этих безродных выродков Гористаров. Я сейчас же отдам приказ и флот Карии направится к Тистанскому замку… Сколько у нас времени?

– Сутки есть точно, – кивнул барон тристанский, повторив ту фразу, что пару минут назад уже сказал графу, – Гористары еще не в курсе, что произошло, и им еще потребуется время, чтобы подготовить корабли. К этому моменту наши эскадры уже должны быть готовы встретить врага…

– И к этому моменту уже будет окончательно ясен расклад сил за столом переговоров, – добавил граф Фларский, – Мои союзники окажут вам всю возможную поддержку, на какую только будут способны, если война затянется и пойдет не так, как предполагалось с первого момента.

– Господа, хотите сказать, что мы только что развязали гражданскую войну на Рейнсвальде? – не веря то, что слышал, спросил Райсор напрямую, – Вы понимаете, что это значит? Особенно в преддверии выборов нового короля, когда все и так держится на человеческом благоразумии? Мы же наоборот, хотели избежать этой войны, а не подкидывать поленьев в пламя…

– Война была бы в любом случае, – покачал головой граф, больше сам убеждая себя в этих словах, – в этом уверен практически каждый. Она висела над нами с того самого момента, как было получено позволение на выдвижение претензий на королевский престол, а Иинан Третий начал готовиться к отходу в лучший мир. Слишком много противоречий скопилось за последнее время, и здесь Эдвард прав, лучше первым нанести удар, чем ожидать того, что это сделают все остальные. Если с самого начала выведем Гористаров из игры, получим большое преимущество в этом противостоянии. Кроме того, – он сказал больше для облегчения собственной совести, – все равно, мы начнем действовать лишь после того, как Гористары сами нанесут первый удар. Если они не решаться на такое, то и никакой войны не будет…