Текст книги "Пустой мир. Кровь и честь (СИ)"

Автор книги: thelordofthedark

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 33 страниц)

Посол упомянул родовое имя Дома, значит, приходился прямым потомком одной из ветвей этого древнего рода, знаменитого даже не столько своими огромными богатствами, хоть и упорно выставлял это напоказ, сколько вечно скользкой и грязной политикой, жестокостью как к врагам, так и к своим вассалам, а главное, постоянной, словно у них это уже заложено в генах, склонности к предательству. Ни один из Гористаров еще не удержался от того, чтобы изловчившись, не ткнуть кинжалом в спину бывшему другу. Потому и соглашения с ними заключали только по самой острой необходимости, либо когда были полностью уверены, что поддержание этого соглашения будет выгоднее Гористарам, чем его расторжение.

Тристанский баронат в этом ракурсе выгодно отличался от Гористаров. Еще дед Эдварда любил говорить: «будь честен с другом, жесток с врагом и справедлив с союзником, тогда сможешь иметь опору в нужде, помощь в беде и победу в войне». Тристанский Дом имел соглашения почти со всеми Домами Рейсвальда, кроме Гористаров и еще нескольких, бывших или потомственными Домами этого рода, либо его старыми союзниками, больше походившими на вассалов, поскольку почти не имели возможности вести собственную политику.

Из-за относительно спокойных границ с другими Домами Тристанский баронат мог уделять часть энергии и ресурсов на развитие качественных возможностей своей армии, уделяя немало внимания постоянному совершенствованию техники и вооружения, исходя из правила, что дешевле подготовить одного опытного солдата, чем двоих новобранцев. Гористары же всегда воевали числом, активно используя не только свои армии, но и технологии клонирования, буквально заваливая поля сражений трупами своих бойцов. В общем, в человеколюбии или расовой толерантности этот Дом никто обвинить не мог.

– Тогда можно ли мне осведомиться, Такиль Аз’Сабир, что же вас заставило покинуть безопасность родного Дома и прилететь сюда, далеко от Рейнсвальда, рискуя быть сбитым или попасть к мутантам, – спросил Эдвард, усаживаясь напротив него на одну из скамеек, – И сразу, давайте забудем о дворцовом этикете, здесь не королевские залы, чтобы потеть над всеми этими нагромождениями титулов и рангов. Здесь зона боевых действий, говорить приходится четко и по делу.

– Как изволите, – наклонив в знак согласия голову посол, сев по другую сторону стола, – Как вам известно, у Дома Гористаров до сих пор нет соглашения с вашим Домом с плачевных событий времен вашего прадеда.

– С плачевных? – удивился Эдвард, – Насколько мне помниться, ваши корабли намеренно напали на конвой, идущий под знаменем Тристанского бароната, и защищавшие его солдаты были просто вынуждены открыть огонь. А баронат был вынужден ответить на такое недвусмысленное оскорбление…

– Что привело к военным действиям, длившимся более двух лет, – закончил посол, – И это делает произошедшее лишь еще более трагичным, поскольку уверен, что ни одна из сторон не мечтала о войне друг с другом.

– Давайте немного конкретнее о цели визита, – предложил Эдвард, возвращаясь к теме его прибытия сюда, – Все-таки, чем обязаны такой… – чуть задержался, подбирая подходящее слово, – такой неожиданной встрече? Гористары все же решили извиниться?

– Извиняться нашему дому здесь не за что, но теперь нам нужны контакты с Тристанским Домом. Видите ли, во многом это связано с деятельностью вашего союзника, герцога Камского. Если быть точным, связаны даже с его определенными кораблестроительными планами. Понимаете, торговая деятельность герцогства во многом мешает процветанию нашего бароната, и до сих пор мы с этим мирились…

– Думаю, мирились вы с этим в первую очередь из-за того, что на Камских верфях стояли гарнизоны тристанских войск. И до сих пор стоят, готовые стрелять по любым вашим кораблям, которые подойдут на расстояние выстрела. И в том, что торговые корабли сворачивают туда, во многом виноваты вы сами, постоянно поднимая пошлины за товары, – вежливо улыбнувшись послу, поправил Эдвард.

– Торговая политика Гористаров вряд ли может каким-то образом касаться вашего бароната, господин барон, – так же притворно улыбнулся посол, – в то время как подготовка «Сакрала» напрямую угрожает торговой и внешней политике графства. И мой граф весьма обеспокоен так же и тем, что Тристанский баронат так же вкладывается в постройку этого корабля и даже привлекает в этот проект другие Дома, снабжающие герцогство средствами, вполне достаточными для завершения этого проекта. «Сакрал» может оказаться гибельным проектом для всего Рейнсвальда.

Эдвард мысленно улыбнулся. Так вот, значит, в чем крылась действительная цель встречи. «Сакрал» должен был стать первым в истории колонизационным кораблем класса «Миротворец», спущенным со стапелей Рейнсвальда. К тому же, в нем использовались древние технологии, за огромные средства выкупленные у Реструкторов, модернизированные и измененные уже тристанскими и камскими учеными. До сих пор многие Дома считали закладку этого корабля слишком амбициозным и рискованным проектом, в одиночку герцогство не смогло бы вытянуть и половины его постройки, но теперь, из-за помощи Тристанского Дома и определенных событий, связанных как со всем Домом, так и лично с Эдвардом, финансирования должно было хватить. Причин было еще больше, если связывать все с внутренней политикой Рейнсвальда, но зашевелились Гористары именно в свете недавно заключенного Эдвардом договора, поняв, какая опасность им угрожает, если корабль будет завершен.

– Видите ли, – сказал Эдвард, тщательно подбирая слова, – Внешняя политика бароната так же никаким образом не касается Гористарского феода до тех самых пор, пока между нашими Домами не будет заключено соглашение. Проект «Сакрал» был в первую очередь задуман как развитие Рейнсвальда, отнюдь не в ущерб нашему анклаву, а главное, был одобрен королевской волей. И могу вас заверить, что будет завершен, даже без помощи Гористара. Так что можете передать своему барону, что его озарение насчет важности этого корабля наступило слишком поздно, и в настоящее время в его средствах проект более не нуждается.

– Проект «Сакрал» был одобрен волей Иинана Третьего, – сказал посол, – а король сейчас находится при смерти. Несмотря на то, что все мы молимся за его выздоровление, все должны быть готовы ко всем возможным исходам его болезни. Вполне может оказаться, что его наследник может наложить вето на завершение проекта. Не думаю, что тогда вложившиеся в его постройку Дома окажутся весьма рады такому повороту событий.

– Могу вас заверить, – мило улыбнулся Эдвард, – что я уверен в том, что король справиться с этим небольшим недомоганием, и в дальнейшем будет радовать нас своим царствованием на престоле Рейнсвальда, так что «Сакрал» будет спокойно достроен и спущен со стапелей. И все доходы с первой основанной колонии будут распределены между всеми Домами, вложившимися в проект, более чем уверен, что такой результат их всех устроит. Есть ли у вас еще какие-то вопросы?

– Да, есть и очень срочные. Во многом именно из-за них я здесь, – сказал посол, словно что-то вспомнив, – Так как мы не смогли достигнуть договоренности в первом вопросе, то я с прискорбием перехожу ко второму, по какому и был вынужден сюда прибыть. Сейчас, как понимаю, вы объявили зону боевых действий здесь, занятые уничтожением группы дикарей, вошедших на эту территорию…

– Вы чрезвычайно проницательны, друг мой, – съязвил Эдвард, – думаю, другие могли подумать, что здесь просто состоялся выездной раут Дома, но вы же сразу посмотрели в самую суть. Остается только понять, для чего же об этом спросили?

– Вопрос в том, что группа находится под покровительством графа Гористара, давшего им разрешение на проход по этой территории, находящейся под контролем Рейнсвальда. И вашу операцию можно назвать прямым оскорблением великого барона, – посол безвинно улыбнулся, сказав эти слова как нечто само собой разумеющееся.

Эдвард силой воли заставил улыбку остаться на лице. Самое неприятное, что получалось из этой ситуации – события снова развивались так, как хотел барон Гористара. Этот старый павиан с чрезвычайно раздутым самомнением, которое с еще большим старанием поддерживала целая толпа подпевал и лизоблюдов, все же был отличным мастером интриг и успевал все просчитывать на несколько шагов вперед. Значит, он специально заставил дикарей прийти сюда и даже уверил их в полной безопасности, только лишь для того, чтобы потом тристанцы разбили все племя в пух и прах. Интересно еще, знал ли он о новых разработках Дома, что хотя бы казалось маловероятным с учетом тех событий, что прошли сразу после показательных казней предателей, перекупленных Гористаром в прошлом году. С тех пор больше у тристанской контрразведки особых проблем не возникало.

И теперь эти дикари, пролившие свою кровь ради чужих интересов, стали отличным козырем в руках барона Гористара. Только вот вряд ли он думает, что теперь Эдвард станет так легко плясать под его дудку, поскольку уже приняв одно решение, то и не стоит от него так сразу отступать. Эдвард, по правилам своего отца собирался идти по той же линии, какую взял сначала, а уж дальше можно посмотреть, что из этого получится и как отреагирует старый барон.

Еще раз мило улыбнувшись послу Дома Гористаров, тристанский феодал спокойным тоном ответил, потратив почти несколько минут на то, чтобы правильно подобрать слова. Может быть, эта пауза была принята послом как проявление слабости, но тем интереснее разочаровать его в этом.

– Во-первых, хочу вам напомнить, что данная территория не является зоной влияния Рейнсвальда, а входит в подконтрольную зону поверхностной базы Дома Тристана. И это обозначает лишь то, что никто, кроме главы Дома, не имеет права юрисдикции на данной территории. И, в чем Дом Гористаров мог уже не раз убедиться, – Эдвард внутренне улыбнулся, сумел ввинтить напоминание о прошлых поражениях от тристанских войск, – что Тристан всегда готов защищать свои территории, вне зависимости от того, насколько силен противник. Так что в данном случае разрешение Гористара на проход по этой территории является прямым оскорблением для меня, ведь ваш барон здесь не имеет подобных прав. Единственное, что он мог сделать в помощь этому племени, если так уж не терпелось им помочь… Хотя в благотворительности его никто и никогда не мог упрекнуть… в таком случае он должен был обратиться ко мне с просьбой о том, чтобы уже я мог принимать решение в их отношении. Так как он этого не сделал, то все они, по всем принятым нормам и законам нашего королевства, являются нарушителями суверенных границ, с которыми и поступать следовало любым подходящим образом. Можете дословно передать вашему сюзерену мои слова.

Посол снова не смог удержать свою мимику и на долю секунды на его лице проступило выражение раздражения, словно бы тот рассчитывал на такой вариант, но все же надеялся, что Эдвард поступит по-другому, а такой поступок заставлял переходить к более неприятным, пусть все же и запланированным, действиям.

– Жаль… Весьма жаль, что вы не согласны следовать авторитету нашего барона, – сказал посол, – барон Гористар очень высокого мнения о вас, но в то же время вы не можете не понимать, что опыт в управлении не приходит сразу, ему нужно долго и тяжело учиться, нередко даже на собственных ошибках. И я уверен, что барону Гористару будет горько наблюдать, как Вы совершаете те ошибки, от которых так хотел вас предостеречь…

– При всем моем уважении к вашему сюзерену, – ответил Эдвард, – но я предпочитаю свой личный опыт, в котором могу быть уверен. А у меня его уже немало. Помнится, в первый раз в бой я попал в возрасте пятнадцати лет, командуя патрульным корветом, когда мы сражались против рейдеров, атаковавших наши торговые суда. Помнится также, наши были еще сильно удивлены некоторыми находками на их борту… Может, нашего разговора это и не очень касается, но от каких ошибок меня хотел предостеречь барон? До сих пор я следовал заветам моего отца и пока еще не был разочарован в данном отношении, хотя порой, на мой взгляд, некоторые действия казались… несколько… чересчур гуманными.

– Видите ли, – сказал посол, – мой сюзерен вынужден защищать свои прямые интересы и, главное, свою позицию, а вы уже не в первый раз идёте в разрез с его решениями. И еще одно оскорбление, нанесенное вами сегодня, может переполнить чашу весов его поистине безграничного терпения.

– Действительно, терпения у него хватает, особенно, когда оно касается его столь значительной персоны, – с сарказмом заметил Эдвард, – однако, прошу вас продолжить начатое. Кажется, вам есть, что еще мне сказать.

– Конечно, есть. Вы можете исправить его ситуацию и восстановить прежние отношения, но для этого вам всего лишь достаточно будет отказаться от финансирования «Сакрала». Барон рассчитывает, что вы его поймете, ведь это будет лишь тратой огромных средств, которые все равно не окупятся. Вы еще будете благодарить его за то, что он предупредил вас.

– Если это единственное пожелание сюзерена, то я с удовольствием, – Эдвард внимательно посмотрел на посла, но тот уже справился с собой, сохранив каменное выражение лица, – откажу ему в этом. И даже добавлю, что «Сакрал» будет спущен со стапелей для завершающих работ сразу после публичного объявления моей помолвки.

– Значит, свадьба у вас все-таки состоится? – спросил посол без тени удивления, – Тогда думаю, что имею право передать от лица барона самые искренние поздравления и пожелания счастливой семейной жизни.

– Никогда не думал, что Дом Гористаров пожелает мне счастливого супружества в этом браке, – сказал Эдвард, но наклонил голову в ответ на поздравление, следуя по правилам этикета, – Передайте ваше сюзерену, что благодарен ему за пожелания, но в то же время мне очень бы хотелось, что ими его заботы о моей будущей свадьбе закончатся. А теперь позвольте с вами попрощаться. У меня сейчас множество неотложных дел, на которые приходится тратить свое время. Надеюсь, это мне простительно.

– Как вам будет угодно, – поклонился посол, – тем более, что и задерживать вас на большее время тоже не собираюсь. Все, что мой сюзерен велел мне передать, я уже сказал в скромной надежде, что все же вы задумаетесь над этим и примите правильное решение, не совершая скоропалительных поступков.

– Будьте уверены, я никогда не принимаю поспешных решений, – заверил его Эдвард, поднимаясь, чтобы попрощаться. Словно специально в этот момент в столовую вошел связной, дважды поклонившись, сначала своему барону, а потом уже послу.

– Господин, – обратился он к Эдварду, – вы велели сообщить вам, как только будут расшифрованы данные с разведбота. Все данные считаны, и там обнаружен подземный ход, уводящий в систему пещер глубоко под уровнем земли. Господин полковник велел направить туда несколько тяжеловооруженных отрядов, но ему нужно ваше подтверждение на применение силы к убегающим дикарям. Сейчас они еще держатся на расстоянии, но солдаты скоро должны настигнуть их. Каковы будут ваши распоряжения?

– Мои распоряжения будут весьма просты, – он бросил быстрый взгляд на посла, стоявшего с выжидающим видом. Повернувшись к связному, закончил начатую фразу, – убейте всех, кого настигнете. Никого в живых не оставлять.

Посол кивнул, принимая такое решение. Теперь ему точно есть, что сказать старому Гористару.

Когда связной вышел, Эдвард показал послу на дверь, предлагая сопроводить его до трапа корабля, на что его собеседник любезно согласился. Сейчас снаружи было больше шума, чем в начале, поскольку танковые подразделения уже возвращались с поля боя к пунктам эвакуации, и большая часть из них проезжала здесь. Пехотные части, на этой фазе боя не участвовавшие в добивании уцелевших дикарей, в первую очередь сначала заезжали сюда, докладывали о состоянии дел, после чего снова выезжали на дорогу.

Еще раз обменявшись с послом любезностями у подножки трапа, Эдвард провожал его взглядом до тех пор, пока транспорт Гористаров не поднялся в воздух, быстро набирая высоту и разворачиваясь в сторону своего Дома. Он еще не успел исчезнуть из виду, когда к стоявшему барону подошел Дариер, с самым вопросительным видом, надеясь услышать подробности разговора. Как командующий силами Дома на этом секторе поверхности, он не мог так просто закрыть глаза на появление здесь представителей потенциального противника.

– Что хотел посол, господин? – спросил полковник, подождав, пока Эдвард к нему повернется, – Снова возникли противоречия?

– Они никогда и не ослабевали, – спокойно ответил его сюзерен, – только теперь этот гнилосос действительно начал понимать, что последнее время мы только и занимались тем, что подливали масло в костер у него под ногами. Думаю, это была его последняя мирная попытка заставить меня отказаться от «Сакрала», дальше можно ждать уже более грубых действий. Видят Небеса, единственное, что удерживает меня от войны с ним – это моя свадьба. Не хочу начинать ее на поле боя, но если все же Гористары нападут первым, мы должны быть готовыми к тому, чтобы ответить. Ясно, полковник?

– Господин, мы всегда готовы, но у меня есть один вопрос. Неужели вы верите, что барон готов начать войну без поддержки во дворе короля?

– Король при смерти, – разумно заметил Эдвард, – и все те взятки, которые мы с отцом потратили на то, чтобы настроить министров в нашу пользу, теперь ничего не значат. Эти жирные толстоносы сидят и ждут нового короля, преемника несчастного. И побегут с радостным визгом за каждым его решением, как к корыту с кормом, так что сейчас Гористару самое время начинать войну. Он рассчитывает в ней победить, а значит, сразу укрепить позиции своего кандидата. А тот уже одобрит любое его действие, каким бы незаконным оно ни было… Полковник, велите подготовить мой корабль. Я возвращаюсь на Рейнсвальд. Придется превращать помолвку в военный совет. И все из-за этого павиана! – сказал Эдвард с откровенным расстройством. Меньше всего хотелось думать о политике в такой светлый день. Странно звучит подобная фраза в мире, где никогда не восходит солнце, но для молодого барона свадьба действительно должна была стать лучиком света в его жизни.

Комментарий к Вступление.

*мельмитол – материал, довольно часто используемый при строительстве в Пустом мире, имеющий структуру, схожую со стеклом, только гораздо прочнее. Тугоплавкий, но чаще всего используемый для укладки дорог, тротуаров и изредка внутренней отделки помещений.

*баронат – территориальная единица королевства, обозначающая территории, находящиеся в прямом владении феодала с титулом барона

*импульсное оружие – технология, схожая по принципу действия с электромагнитным оружием, но использующая для стрельбы направленный поток частиц, передающий свой импульс снаряды

*дроид – радикальное отличие ИИ дроида от ИИ робота или дрона в наличии частичного творческого мышления, что позволяет успешно их применять в боевых операциях, в то время как роботы или дроны могут выполнять лишь заданную последовательность действий, либо напрямую управляться оператором путем беспроводной связи

Если есть вопросы, советы или предложения – с удовольствием выслушаю

========== Глава 1. ==========

Глава 1. Рейнсвальд.

На высоте нескольких тысяч километров над поверхностью, медленно дрейфуя в воздухе без всякой видимой опоры, окруженный поясом многочисленных мелких и крупных обломков, размером от нескольких сантиметров до пары десятков километров в диаметре, летающих на дальних и ближних орбитах, находится огромный материк. Поднятый в воздух древней и неизвестной силой, вырванный из земли вместе со своими горами, долинами, впадинами и равнинами, он теперь представляет собой еще один воздушный остров, плавающий в небесах высоко над опустошенной и выжженной поверхностью. Его основу и опору, не дающую развалиться на части, составляли каменные и скальные породы, измененные потрясениями невероятного по мощности Катаклизма, когда-то прокатившегося по этим землям. И все же, в верхних слоях, даже при таких масштабных разрушениях, смогли сохраниться остатки тонких слоев почвы, ныне пересушенные до состояния мелкой пыли и поднимающиеся в воздух при малейшем дуновении.

Рейнсвальд… именно так называли его те, кто жил здесь. Название острову дано в честь огромного, единственного в этом секторе водопада столь масштабных размеров, широким потоком низвергавшегося вниз, на поверхность мира, с размытой водой скалы, названной Хребет Дракона. И именно эта вода позволяла жизни существовать на этом острове, но откуда брались такие объемы, никто не знал, реки, сливавшиеся в единый водопад, брали свое начало в самых глубинах скальных пород, просачиваясь сквозь многочисленные трещины, собираясь в подземных пещерах в большие озера, поднимаясь все выше и выше, в итоге разделяя на части пустоши острова своими извилистыми руслами с крутыми берегами. Легенды гласили, что воду этому острову дает мощная аномалия, скрытая в недрах скал, такой же силы, что и поддерживающая Рейнсвальд в стабильном состоянии, не давая ему обрушиться вниз. По прогнозам, остров таких масштабов давно должен был развалиться на несколько гораздо меньших частей, но почему-то до сих пор оставался целым. Во многом, конечно, связано такое и с деятельностью людей, постройками и мельмитоловыми трассами, скреплявшими породу, но все же такие действия не могли стать решающим фактором.

Тишину и покой пустошных равнин и нагорий, изредка пересекаемые высокими горными хребтами, нарушали лишь слабые ветры, пролетающие над равнинами Рейнсвальда. Изредка они превращались в настоящие пылевые бури, на огромной скорости несущие тысячи тонн пересушенной земли. Бешено воя, ветра, достигавшие десятков метров в секунду, способные сорвать с незащищенного человека кожу и мышцы, прокатывались по мельмитоловым трассам, проложенным через незаселенные территории, обрушивались на сталебетонные купола оранжерей или наполовину врытые в землю жилые комплексы, где жили и работали тысячи людей, следившие за закрытыми от причуд погоды полями и парками. Без таких аграрных комплексов, порой занимавших сотни квадратных километров, весь остров остался бы без чистого воздуха и пищи, а зародившаяся здесь цивилизация оказалась бы на пороге гибели. Каждый раз после того, как ветер утихал, на трассы снова выходили машины, расчищая покрытия от выползавших на дороги пылевых барханов, порой перекрывавших сразу несколько полос движения или же закрывая технические постройки на обочинах.

Пылевые бури, закручиваясь в вихри и торнадо, поднимавшие в воздух целые обломки скал и вырывая с корнями столбы и указатели, пытались засыпать стены древних военных замков, где несли службу гарнизоны многочисленных Домов, древних и богатых дворянских родов, разделивших эту суровую землю на свои владения. Ветра обрушивались на керамитовые и полиметаллические стены, разбиваясь о непреклонную твердость их структуры, предназначенной для отражения куда более серьезных опасностей, способной выдержать даже шквальный артиллерийский огонь и встать непреодолимой преградой на пути вооруженного до зубов противника.

Благодаря Домам Рейнсвальд и процветал, достигнув нынешнего величия и продолжая развиваться и расширяться, раскинувшись не только на сам остров, но и на многие другие острова и колонии, далеко раздвинув свои границы. Дворяне, потомки таких же простых жителей острова, когда-то давно, на заре его истории, решившихся взять на себя ответственность за судьбы и жизни всех остальных, сплотили и объединили почти разбитых колонистов, пытавшихся выжить здесь, преобразовав общество в жесткий феодальный строй. Созданные ими отряды разбили и уничтожили местных аборигенов, истребили мутантов, перебили всех опасных тварей и обеспечили господство человека на этой земле. Они разделили Рейнсвальд на феоды, поклявшись соблюдать установленные границы и не мешать благополучию друг друга. И с тех пор на острове царил относительно спокойный мир, все еще продолжавшийся до сих пор.

Дома поддерживали развитие оранжерей и кислородных фабрик, заводов по очистке воды и производству пищи, формированию целых городов, закрытых куполами или врытых в землю. Огромные промышленные комплексы под их контролем перерабатывали руды из богатых залежей на поверхности, огромной и бескрайней земли, раскинувшейся внизу. Со стапелей верфей сходили большие торговые и военные корабли, подготовленные для перелетов по открытому пространству, пустоте между такими же островами, порой расположенными на расстоянии в несколько парсеков друг от друга.

Центром всего этого мира, столицей Рейнсвальда, был город Кенингхорм, внешне похожий на пирамиду, сложенную из огромных, достигающих в диаметре нескольких десятков километров, шаров, переходящих друг в друга и накрывающих один другой. Там, на самом верхнем уровне, находился великолепный королевский дворец, красивейшая постройка во всем Рейнсвальде, настолько прекрасная, что ему не требовалось даже названия. Это был просто Дворец. Единственное здание в столице, не закрытое защитным куполом, вместо него всю постройку защищали мощные силовые барьеры.

Такие же пылевые бури, с одинаковой бестактностью засыпающие полушария маленьких рабочих поселков и внешние стены столицы, бессильно разбивались о ветрорезы высоких внешних стены из полиметаллов, необычайно крепких и прочных, но удивительно легких материалов, еще одного подарка Катаклизмов.

Катаклизмы… Безумные штормы энергии и разрушенной материи, порой накрывающие целые области, были кошмаром этого мира, порой стирая сотни квадратных километров из этой реальности, либо же преобразуя их в совершенно новые, были так же и последней надеждой на выживание. Энергия Катаклизмов, закручиваясь в самом эпицентре в гигантские вихри, разрушала обычные структуры веществ, изредка образуя новые, порой более надежные соединения, такой же природы, как и аномалии, но столь же необходимые человеку, как воздух и вода. Из подобных материалов, ни с чем несравнимых по крепости и надежности, строились все мощные укрепления городов и замков Рейнсвальда.

Этот остров был прекрасен в своей жестокости и суровых условиях жизни, где правили балом сила и стойкость, а люди с рождения понимали свое место в этом мире, готовые служить и работать в обмен на безопасность и благополучие, свое и своих родных. И все же, он был домом для миллиардов граждан, а за закрытыми куполами кроме заводов по производству оружия и колонизационной техники развивались искусство и творчество, дружба и любовь… люди не могли жить без этого…

Если идти на север от ворот столицы, то, через несколько месяцев пешего пути, придерживаясь проложенных мелимитоловых трасс, порой единственного ориентира в этих пустынных землях, покрытых вечной тьмой, путник войдет в земли Тристанского бароната, одного из древнейших и сильнейших на острове, расположенного в обширных нагорьях северной части Рейнсвальда, где часты пылевые бури, закручивающиеся в глубоких ущельях в настоящие вихри. Однако стоит завываниям ветра и поднятым тучам пыли снова сойти на спад, так и не сломив сопротивление стен, как перед путником откроется громада Тристанского Замка, столицы Тристанского баротана и семейного дома Эдварда. Все здания и постройки этого военного комплекса, защищенного высокими стенами, и даже огромный док для кораблей, были вырезаны на самом обрыве анклава, в одной из скал, нависавших над безмерной пропастью. Эта крепость, вырезанная из единого куска скалы, была родным домом для барона, куда он возвращался после походов.

***

Над летающим островом, как всегда, раскинулась вечная ночь. Темнота, покрывшая эти земли, никогда не рассеивалась, поскольку в вечно черном небе над ними никогда не было источника света, способного осветить почти мертвый мир.

Казалось, что порой тьма, словно стремясь поглотить даже те маленькие огоньки, что здесь загорались, становится еще темнее, чем обычно. И искусственные источники освещения словно сжимаются, не в силах прорвать слабыми лучами света этот бесконечный мрак, толстым пуховым одеялом окутывающий все вокруг. Даже мощные прожектора верфей и ремонтных доков, где работа не останавливается ни на минуту, располагавшихся в нескольких десятках километров отсюда, с такого расстояния похожие лишь на размытые светлые пятна, и то становятся слабее, отступая перед тьмой, исконно пребывавшей здесь и столь бессовестно подвинутой людьми.

Эдвард отпил из своего бокала и глубоко вздохнул. Он не любил темноту. Именно так представлялась ему настоящая смерть, в своей неудержимой и бесконечной жадности поглотить все живое. Бесконечная тьма, в которой душа блуждает в поисках выхода и не находит его, бессильно мечась в тюрьме без оков и засовов. Сколько бы ни говорили проповедники о высших силах и лучших местах, он так и не смог заставить себя поверить ни в одно из их изречений, убежденный лишь в том, что если какой-то из богов и существовал, у него просто не хватило бы воображения, чтобы создать подобное. Ни один бог не станет разрушать ради самого процесса разрушения, в этом нет ни логики, ни смысла. А уж высшие существа, если они действительно где-то и могли бы существовать, вряд ли станут уподобляться маленьким детям, ломающим свои же труды просто потому, что им так хочется.

Эдвард усмехнулся. Даже здесь, на балконе его родного дома, темнота вольготно расположилась всего за несколькими метрами от перил. Настенные плазменные факелы, с пляшущими огоньками ярко-голубого пламени, поставленные здесь еще по прихоти его деда, не могли развеять ее полностью, только отгоняли дальше от замка, где она и выжидает, когда придет подходящее время. Ведь она первооснова, ей не нужна подпитка и не нужно топливо. Любой огонь когда-нибудь погаснет, в то время как тьма бесконечна. Единственная вечность, созданная природой.

Поставив бокал на столик рядом, Эдвард облокотился на перила, чувствуя холодный камень и слушая, как медленно двигаются его собственные мысли.

Если упасть отсюда, падать будешь очень долго. Настолько долго, что успеешь даже устать, а чувство страха пройдет само собой, оставив только ожидание неминуемой смерти, ведь с такой высоты не спасешься, не помогут ни парашюты, ни реактивные ранцы. К тому же, темнота на окраинах никогда не пустует, а охрана внешних линий рассказывает истории о самых причудливых существах, забредающих под наводку автоматических пушек. Здесь стоять, кстати, тоже было не совсем безопасно. Системы защиты, конечно, уничтожали практически любых тварей, видимых и невидимых, у каких лишь хватало смелости подбираться сюда, но бывало, какой-то процент все-таки проникал сквозь оборону, в каком-то полуобморочном безумии кидаясь на любые живые существа, вне зависимости от их размеров и защищенности.