Текст книги "Руку мне дай...(СИ)"

Автор книги: The Killer 001

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 55 страниц)

– А ты уверена, что через твои щиты никто не проберется? – недоверчиво спросил Снейп. – И как быть с Веритасерумом?

– Защита от любого воздействия на сознание хозяина Люци! – пропищала Трикки.

– Я должен убедиться, – сказал Снейп, доставая палочку. – Трикс, ты готова?

Домовиха кивнула и сосредоточилась.

Северус невербально наложил Легиллименс: в сознании Люциуса и правда не было никаких следов их разговора – лишь эпизоды завтрака, хозяйственных разговоров Люциуса с эльфом-управляющим, потом верховая езда по поместью, обед, примерка новых мантий у личного портного, ванна, в которой молодой хозяин провел почти час, читая какую-то книгу и попивая вино…

– И правда, все чисто, – обескураженно произнес он, выныривая из Малфоевской головы.

– Ладно, Веритасерумом проверять не будем, думаю, ты, Трикки, сделаешь все, чтобы защитить хозяина.

– Трикки любит хозяина, – пискнула домовиха, – и вас любит, и мисс Петунью тоже, – она робко улыбнулась.

– Спасибо, – смутился Северус. – Ты ей тоже очень нравишься! Приходи, когда будет свободное время.

Домовиха радостно закивала и с едва слышным хлопком исчезла.

Люциус, улыбаясь, посмотрел на Снейпа. Все-таки он привязался к мальчишке и хотел помнить все, что с ним связано – может быть, понадобится еще какая-то помощь. Или возникнет необходимость предупредить об опасности…

========== Глава 13 ==========

Северус вернулся домой с запиской к заместителю начальника Отдела магического образования Долорес Амбридж – на специальном пергаменте с фамильной печатью Малфоев. Бумага должна была рассыпаться в пыль сразу после прочтения, чтобы не оставлять улик и компромата на подателя письма.

Он аккуратно спрятал ее в карман выходной мантии, которую купил зимой. Тогда Лили уговорила его зайти в лавку мисс Блюридж в Хогсмиде, мотивируя необходимость покупки походом на Рождественский бал. Северус, как всегда, вцепился в скромную черную хламиду с едва заметной вышивкой по вороту и манжетам, но Лили громогласно настояла, чтобы купить темно-зеленую, под цвет ее глаз. Он покорно согласился, только чтобы порадовать ее… И истратил почти все деньги, заработанные написанием эссе для однокурсников и продажей старшекурсникам некоторых деликатных зелий, в частности, Контрацептивных.

Бал тогда прошел для него очень предсказуемо. Лили постоянно приглашали на танец знакомые ребята с Рейвенкло и Хаффлпаффа, а он просидел весь вечер, забившись как мышь в небольшую нишу за третьей елью, чтобы не увидели Мародеры. Не хотелось омрачать любимое Лили Рождество дракой с ними и снятыми с обоих факультетов баллами.

Но сейчас вид мантии, висевшей в стенном шкафу, не вызвал никакого отклика в душе, только лишь тусклое воспоминание о том, как ее приобретали. Как быстро все перегорело у него в душе…

Интересно, что этому причиной? Наверное, то, что, как выяснилось, он не любил Лили настолько сильно, как думал, а она никогда не считала его своим настоящим другом? И как только подыскался подходящий повод – они «радостно» разбежались в разные стороны. Иначе почему они оба так мгновенно разочаровались друг в друге?

Но, если вдуматься серьезно, все, что ни делается – к лучшему. Вот теперь он признал этот факт по-настоящему.

Северус вздохнул. Чем быстрее он организует экстернат – тем лучше. Гризельда Марчбенкс показалась ему вполне разумной и умной волшебницей, которая была одинаково требовательна и к слизеринцам, и к гриффиндорцам. По крайней мере, так ему показалось на практических экзаменах по ЗОТИ, УЗМС и Трансфигурации с Чарами. Это немного подбодрило – значит, она не выгонит его взашей из предубеждения. Он сам попал к ней на Чарах и они неплохо побеседовали о теории создания заклинаний. Старушенция оказалась крепко подкованной и едва ли не азартно спорила с ним по поводу влияния фонем на конечный результат и эффективность заклятья. Потом она благосклонно потрепала его сухой сморщенной ручкой по рукаву, пожелав удачи и поставила «Превосходно».

Так что могло оказаться, что она помнит их увлекательную дискуссию и войдет в его положение…

Теперь со спокойной совестью можно было и лечь спать, хотя до рассвета оставалось часа три или четыре. Скоро придет Петунья и они проведут весь день вместе, на заднем дворе, готовя мясо и пудинг…

Блаженное сонное забытье наконец-то окутало голову, и Северус заснул с глуповатой улыбкой на лице, которая упорно не желала сходить при мысли об уже сегодняшнем дне.

Петунье в это время было не так спокойно и уютно, как ему.

Придя домой, она убедилась в совершенной упертости сестры – посуда так и лежала высокой горой в мойке, даже прибавилась пара тарелок, а в почти полном мусорном ведре валялись пакеты из-под жареной картошки и рыбы, продававшихся в местном кафе. Еще там же виднелись пустые красные банки Кока-колы и бумажные стаканчики из-под молочного коктейля.

Она усмехнулась. Впрочем, особой надежды, что сестра послушается, и не было. Видимо Лили решила – раз сестра не слушает ее, то и она поступит также.

Проблему с едой была легко решаема – карманные деньги у нее были в достаточном количестве. А вот посуду мыть… да горячей водой с мылом… ну, на это времени и желания не хватило, впрочем, как всегда.

Надо было ложиться спать – завтра утром приезжала мать, которая почти полтора месяца провела у тети Стейси, спасаясь от духоты в прохладном краю озер. Сейчас жара уже спала – дело быстро шло к осени.

Петунья развернулась и вышла из кухни. Пусть все остается как есть – нужно же показать матери, что ее младшая дочь ничего не хочет делать.

Утром она не стала ничего готовить – по опыту знала, что тетя отправит кучу всякой еды и выпечки, так что хватит на пару дней. Стейси обожала готовить и делала это просто виртуозно. Петунья часто шутила, что им бы нужно открыть что-то вроде кафе или паба, в Лейк-дистрикте большая проходимость за счет туристов, и можно было бы быстро раскрутиться и неплохо заработать даже не в сезон – домашняя еда никогда не приедалась, наоборот, в этом случае отпадала необходимость домохозяйкам самим стоять у плиты, и за небольшие деньги любой желающий мог насладиться пудингами, ростбифом и яблочными пирогами такими же, как в лучших семьях города.

Рейсовый автобус подошел точно по расписанию, и Петунья подхватила из рук миссис Эванс тяжелую сумку и объемистую плетеную корзину. После короткого объятия мать спросила:

– Как там Лиличка?

Петунья скривилась. Лиличка!

– Нормально. Наверное, спит еще…

– Ну, пусть отдыхает. Ведь скоро опять на учебу… Бедная девочка, почти весь год проводит одна, вне дома… Представляю, как ей там тяжело и одиноко...

Мать катила свой чемодан и, разговаривая, ушла немного вперед. Петунья перехватила ручку корзинки – что туда тетя Стейси положила – жареных кирпичей, что ли?

– Пет, не отставай! – недовольно крикнула мать.

– Да иду я, иду! – пробурчала Петунья, прибавляя шагу. Скорей бы уже дом! Хотелось забросить барахло в прихожую и удрать к Снейпу. Она так привыкла к его жилищу, что в свое уже особо возвращаться не хотелось. Наверное, это было мучительное тайное желание каждой женщины собственного уголка, уютного и чистенького жилья, которое принадлежало бы только ей… И чтобы она могла не терпеть нежеланных посторонних рядом, и можно было запросто попросить их покинуть ее дом… Быстрее бы заработать на свое, пусть маленькое, но свое гнездышко!

Она вздохнула и нагнала мать.

– Стейси почти все время пилила и поучала меня, – раздраженно начала миссис Эванс. – В конце концов, потому я и уехала на неделю раньше. Никакого терпения уже не осталось.

– А чем тетя была недовольна? – осторожно спросила Петунья.

– Тем, как я воспитала вас. Кто бы говорил – у нее вообще детей нет, так откуда она может знать, как было бы лучше для вас обеих? Да еще и мать поддакивала.

– А что бабушка?

– Ну, ей-то вообще сказать было нечего, а туда же… Что-то вроде, что она для нас со Стейси различий не делала, хоть у нас и разница в возрасте почти шесть лет, а все равно выросли разными. И как это, интересно, я к вам отношусь? Обе одеты, сыты, ничем не обделены, что этим старым клушам не так-то?

Петунья хмыкнула про себя.

Если бы дело было только в одежде, еде и подарках к праздникам…

Ну ладно, сейчас посмотрим, как мама запоет!

Миссис Эванс оставила чемодан в прихожей – потом Петунья разберет, а она так устала с дороги! Хотелось сесть в уютной чистенькой гостиной, положив ноги повыше и выпить холодного лимонаду, а потом принять ванну и отдохнуть немного.

Правда, в гостиной оказалось немного намусорено, но так – пустячки: крошки от чипсов на ковре и диване, на полу валялась пара конфетных фантиков, диванная накидка вся собрана неаккуратными складками, подушки разбросаны, а не разложены по линеечке, одна штора задернута до половины, а на стеклянном столике стоят грязная чайная чашка с засохшим пакетиком на блюдце и полупустая вазочка с конфетами.

– Что это? – недовольно спросила миссис Эванс. – Я же Лили предупреждала по телефону, что приеду сегодня, неужели не могли прибраться в доме?

– Я была занята, – невинным голосом сказала Петунья. – Да и в гостиную почти не захожу, только на кухню, и сразу к себе в комнату.

– Две здоровые девицы в доме, а порядка нет! – рассержено процедила мать и направилась на кухню. – Хотя бы чаю в своем собственном доме я могу получить?

Из кухни предсказуемо раздался гневный вопль.

– Пет!

Петунья поволокла тяжелую корзинку на глас матери.

– Девочки, я думала, вас можно спокойно оставлять дома одних! – миссис Эванс тяжело дышала, обозревая кухонные Эвересты.

– Мам, ну я тоже так думала, – спокойно сказала Петунья, ставя корзину на стол и доставая оттуда свертки. – Я же тебе говорю, меня целыми днями дома не бывает, я ухожу по делам. Оставляю все в полном порядке, еда приготовлена, все убрано и стоит на своих местах. Прихожу вечером – и вижу то же самое, что и ты. Так что… Ух ты, тетя прислала эклеров с кремом в шоколадной глазури, моих любимых! – и она отложила пакет с пирожными в сторонку.

– Ты что хочешь сказать, что это Лили столько посуды скопила?

– Ну да. Я дома вообще не ела последнюю неделю, – пожала плечами Петунья. На самом деле, так ведь оно и было? Она же трапезничала с Северусом.

– А ты почему не помыла? Или сестру не заставила?

– Не я же пачкала, – пожала плечами Петунья. – А Лильке я вчера сказала, чтобы она за собой прибралась, но, как видишь, она меня не слушается. Может, тебе удастся заставить ее хоть что-то делать? Мусор же вынести не надо много ума и усилий!

Она продолжала выкладывать гостинцы на кухонный стол – благо, на нем не оказалось мусорных завалов. Так, пастуший пирог – половину отрезаем, остальное в холодильник, имбирная коврижка – ням-ням, Северусу понравится, сладкоежке! Ягодные кексы, песочное печенье с миндалем, яблочный пирог с карамелью… все это делилось пополам и укладывалось в холодильник, шкаф и Петуньину сумку, которую обожал потрошить Снейп.

Петунья шустро убрала пустую корзину, скомкала бумажные пакеты и коробки из-под гостинцев, и решила великодушно вынести по пути на улицу мусор – а то как бы вонять не начало. Остальное пусть делают мать с Лили, а она и так опаздывает – время подходило к полудню.

– Мам, я ушла, у меня дела! – громко крикнула она, надеясь, что ее услышат на втором этаже. Ну и Лили не мешало бы уже встать, а то сидит до трех часов ночи, смотрит телевизор, а потом встать не может утром.

– Куда ты собралась? Я хочу поговорить с вами обеими! – но Петуньи уже и след простыл.

Надо же, и совесть нисколечко не мучила!

Петунья бодро шагала по улице, ощущая некоторое злорадство. Да-да-да! Конечно, жалко мать, которая, скорее всего сейчас возьмется сама перемывать ту гору посуды, которую нагромоздила Лили, но… неужели она и после этого будет причитать, что Лилечке надо отдыхать? Если так, то Петунья была бы полной дурой, оставшись дома. Потому из них троих, женщин, первой встанет и пойдет на кухню именно она, жалея мать. И так будет продолжаться годы и годы…

Нет, из бесконечного круга домашнего рабства надо высвобождаться разом, обрывая крепкие связи с кровью и болью, с угрызениями совести и малодушными мыслями оставить все как есть. Кто-то мог сказать, что не так уж велик и непосилен домашний труд, но оставаться заложницей таких отношений Петунья точно не хотела. Дело было не в том, что ее не ценили по достоинству, а в том, что со временем уже смотрели на нее как на домработницу, обязанную делать все по дому, а в случае, если чего-то не выполнялось по причине нехватки времени или занятости, начинались упреки и недовольство.

Впрочем, она сама поставила себя в такое положение. Не зря ведь говорят «Не хочешь себе зла – не делай людям добра», даже если эти люди твои родители и братья и сестры. Ведь в любой семье все должно быть построено не на основе взаимовыгодности, а на любви к детям, к родителям, друг к другу, чтобы желание помочь по хозяйству или в учебе было именно желанием помочь близкому, родному человеку. А не становилось автоматически его трудовой повинностью и обязанностью, без права поручить эту обязанность другому члену семьи.

Хотя... вот в случае с Северусом поговорка про добро и зло – это как раз то самое исключение из общего правила.

Теперь, когда решение уехать было принято, да еще и подкреплялось окончательно вот такими мелкими событиями и выходками, Петунья иногда чувствовала, как будто парит в воздухе . Вот уж поистине – выстраданное решение! Осталось только сообщить об этом матери и сестре. Ясно только одно – следующим летом она в родительский дом не вернется…

Подходя к дому Снейпа, Петунья увидела в небе дым – значит, Северус разжег печь и ждет ее! Стало еще радостнее и легче на душе. Конечно было бы интересно послушать, о чем будут беседовать мать с сестрой, и как Лили станет оправдывать свою лень, но… провести еще один день с Северусом гораздо лучше, спокойнее и увлекательнее.

И верно – Снейп сидел на раскладном табурете позади дома.

Петунья довольно отметила, что швы в печи все замазаны на совесть – нигде не струится дым, пламя ровное, гудит почти неслышно – значит, тяга нормальная.

Северус уже притащил все заготовленное со вчерашнего дня для барбекю, разложил аккуратно на том самом отреставрированном белом столе – настоящий натюрморт. Петунья еще подумала, что ему не привыкать – ведь зелья, судя по тому, что рассказывала Лили, это та же готовка, только из совершенно экзотических ингредиентов. Тоже нужно добавить того щепотку, этого четыре капли, помешать равномерно, не взбалтывая, нарезать продукты особым образом, растереть, растолочь, выжать…

– Привет! – лицо Северуса просияло при виде подруги. Он встал, принимая из ее рук сумку и не утерпев, сунул в нее немалый нос. Петунья засмеялась – это стало уже традицией, да и сумка пригодилась. Помнится, она еще думала, что купить – маленькую модную сумочку с множеством отделений для женских штучек и косметики или гобеленового пузатого монстра, отделанного коричневыми полосками кожи с двумя крепкими ручками.

Решила, что для учебников и папок с эскизами и сметами подойдет больше крепкий вместительный ридикюль и не ошиблась. Один раз даже отбилась от пьяного прохожего, заехав ему по уху тяжеленным баулом с книгами и продуктами.

– Сегодня пир горой! Мама приехала, привезла кучу гостинцев от тети Стейси, сплошная вкуснятина. Боюсь, после нашего пикника придется мне неделю сидеть на диете. – улыбнулась Петунья.

– Зачем? Я тебе сварю Блокатор жиров, – рассеянно пообещал Снейп, как ребенок копаясь в сумке и вытаскивая из нее пироги и печенья. – Теперь я понимаю, у кого ты училась готовить! – восхищенно вздохнул он. – Твоя тетя просто волшебница! Помню, Лили мне как-то раз давала попробовать печенье… МакГонагалл угостила ее. Такие шоколадные тритончики, кажется. Но эти лучше! – и он сунул в рот целый миндальный кругляш и довольно захрустел им.

– Ого! Средство для похудания… Это же мечта миллионов женщин! – удивилась Петунья.

– Нет, у нас тоже начали появляться всякие средства для уменьшения аппетита и веса, но… а твое как действует? – заинтересовалась она.

– Да просто, – прошамкал Северус сквозь очередную плюшку тети Стейси. – Это растительный концентрат, надо разводить по шесть капель на стакан воды и пить после еды. Блокирует жиры. И выводит их связанными из организма. Знаешь, у нас в Хогвартсе практикуют традиционную английскую кухню, так что там все жирное и калорийное… жареное, залитое соусами… в общем, я с непривычки мучился долго, пока вот не переработал старинный рецепт. Потом еще несколько раз состав менял, усовершенствовал, и сам пользовался. Не воспринимает мой ослабленный недоеданием организм жирной пищи, – усмехнулся он. – А так и печень не страдает…

– Снейп, ты знаешь, сколько можешь заработать на своем средстве для похудания? – cерьезно спросила Петунья. – Миллиарды!

– Фунтов? Ты серьезно? – не поверил Северус. – Да ерунда, кто его станет покупать?

– Похоже, ты не знаешь, на какой золотой жиле сидишь, – покачала головой Петунья.

========== Глава 14 ==========

– Ну… я никогда не думал об этом, – почесал макушку Северус. – Я же только для себя, здоровье поправить. Всегда считал, что можно заработать денег на Контрацептивных зельях, потом девчонки как-то просили от прыщей, от веснушек и Депилятивное. Я еще удивлялся, почему они магией не пользуются, но оказалось, что правильно наложить заклинание не все могут, получается часто вообще не то, что хотел, особенно заклятье Контрацепции, – он хмыкнул и откусил от куска пирога.

– Вот, кстати, от веснушек и прыщей – это из того же разряда, что и твой Блокатор жиров. Просто, понимаешь, женщин на земном шаре больше, чем мужчин, и все они хотят выглядеть красивыми, стройными, белокожими. А средства ухода за телом и лицом стоят весьма недешево, особенно те, которые дают стойкий эффект. Вот ваши волшебницы… у них возможностей побольше, так ведь? Они могут воспользоваться да хоть теми же Маскирующими чарами, если у них на носу или на лбу прыщ выскочил! У магловских же девушек так не получается.

– Потом, в той же Америке, куда мы с тобой собираемся, полно толстых мужчин. Все, знаешь ли, хотят есть вдоволь и оставаться при этом стройными и здоровыми. Парадокс какой-то… выкладывать кучу денег на еду и на средства для похудения, когда проще просто меньше есть.

– Человек раб своих страстей, – сумничал Северус.

– Ну, зачем же так, – засмеялась Петунья. – Мне больше нравится, когда человек – творец своей судьбы! Если он желает есть то, что хочет и сколько хочет, но при этом старается делать что-то, что позволит ему оставаться в форме – то ради Бога! Просто кто-то пойдет в тренажерный зал скидывать набранные фунты, а кто-то предпочтет выложить кругленькую сумму, чтобы сделать то же самое без физических усилий. Заметь, его никто не принуждает отдавать свои деньги, он сам идет и тратит. Так что ты еще и сделаешь хорошее дело. Не все обладают железной волей таскать железо, знаешь ли… или заниматься тяжелым физическим трудом. Именно на банальной людской лени и делаются деньги.

– А как мы будем продавать мой Блокатор? – спросил Северус, понемногу загораясь идеей. – Что, поставим столик на улице и будем тянуть прохожих за рукав попробовать нашу продукцию?

– Зачем же так примитивно? Знаешь, Америка – страна больших возможностей. Помнишь, я говорила, что там любую мало-мальски полезную идею сразу же берут на вооружение? Есть специальное Бюро изобретений и патентов, которое держит прямую связь с концернами, фирмами, заводами и фабриками-производителями, есть специальные агенты, отслеживающие то, что будет пользоваться бешеным спросом на рынке. Причем, если ты запатентовал свое открытие или изобретение, попытка плагиата и рейдерства уже не пройдет – оно будет только твоим. Или же ты можешь продать свое изобретение по неплохой цене какой-нибудь фирме-разработчице, которая сама будет доводить твое детище до ума. А дальше уже все отработано. Все просчитывается, все затраты, прибыли, проценты и так далее. Тебе даже ничего делать не надо, только договориться о проценте в твою пользу. Деньги так и будут поступать на твой счет.

Снейп слушал как зачарованный, открыл рот.

Неужели он сможет разбогатеть сам, благодаря своему таланту, своим способностям? Ему не придется бегать и умолять дать ему рекомендации, замолвить словечко перед известным Мастером зелий, помочь с публикациями статей в известных журналах без навязанного соавторства? Cамо собой, он желал, как и все молодые люди, денег и славы. Чем он хуже тех же туповатых квиддичистов? От них-то, на самом деле, пользы никакой, кроме мелкой гордости за свою страну. А он мог бы на построенном фундаменте заниматься уже серьезными разработками, редкими Сложными зельями, Темномагическими… Ведь надо откуда-то брать средства, и немалые, на ингредиенты, на обрудование, ну и на саму жизнь, в конце концов! Работать на благо общества бескорыстно еще никому не удавалось – изобретатели-гуманисты раньше помирали от голода и холода, так и не дав людям того, ради чего корпели в своих скромных лабораториях.

– Пети, а ты уверена… уверена, что я смогу… в Америке что-то выгодно продать? – робко спросил он, перебирая в уме собственноручно переделанные и изобретенные рецепты.

Петунья села рядом на раскладной стульчик, приготовленный для нее.

– Запросто! Я немного знаю всю эту кухню с патентами и лицензиями. Мне ведь самой придется тоже обживаться на новом месте. Ну, у нас есть свое Бюро и Общество независимых дизайнеров. И Агентство, куда обращаются клиенты, желающие поменять дома интерьер или мебель. А ты не слышал, как в Америке живут колдуны, и где? Тебе ведь после экстерната придется поступить в какое-нибудь магическое высшее заведение?

– Слышал немного, – припомнил Северус. – Там волшебников куда больше, чем в Британии и живут они свободнее, чем наши. Статута вроде нет, да они и сами знают, что лучше не светиться. Но вообще, в Штатах очень популярны люди с экстрасенсорными способностями, это местные так магов называют. Ну там, чтобы могли угадать по фоткам судьбу дальнейшую или призраков вызвать для общения… На самом деле, этим некроманты занимаются и предсказатели по аурам, им для этого и нужны волосы или вещи пропавших или погибших. Кстати, не совсем Светлое колдовство, скорее наоборот. Это то самое, против чего так яростно возражала Лили, – криво усмехнулся он.

– А чего же плохого в том, что можно таким образом найти пропавшего ребенка или родственника?

– Cам не понимаю, – развел руками Северус. – Просто гриффиндорцы уверены, что раз ты любишь и практикуешь Темные Искусства – то ты непременно злой, подлый и беспринципный. И еще обязательно хочешь захватить мир. Не понимают они, что знание этих самых нехороших наук может спасти жизнь. Проклянет тебя кто-нибудь специфическим Темным заклятьем, а ты стоишь и не знаешь, как его снять, потому что в школе презирал и ненавидел Темные Искусства.

– А, все ясно… эти бараны не понимают, что чтобы обезвредить, к примеру, атомную бомбу, нужно подробно изучить ее строение, принцип действия и как она действует. Палка о двух концах. То есть, есть люди, которые изучают это для того, чтобы нести вред и разруху, а есть такие, которые, наоборот, хотят ее нейтрализовать. Все зависит от человека, от его намерений, так?

– Именно. Ты правильно понимаешь! – восхищенно сказал Северус, глядя на Петунью как на богиню.

– М-да… шаблонное ограниченное мышление, на самом деле. Интересно, а у вас в больнице, ну, в той… святого Мунго которая… колдомедиков что, тоже считают злыми колдунами? Как же они-то эти самые заклятья лечат, не изучая Темных Искусств?

– Да они изучают, но очень поверхностно и быстро, как будто боятся запачкаться. После войны с Гриндевальдом все разом стали одержимыми Светом, страшно сказать, что ты знаешь и умеешь проводить какой-нибудь кровный ритуал, сразу запишут в злых черных колдунов.

– Ого! То есть, если человека проклянут редким малоизвестным заклинанием, ваши врачи и помочь ему не смогут?

– Ну как… обычно стараются таких поддерживать, а сами ищут специалистов по Защите от Темных Искусств. Но, как правило, те тоже не всегда помогают. Ведь изучать нужно не только Защиту, а саму суть заклятья, то, как оно действует, какие у него нюансы и особенности. На это нужно много времени и сил, на самом деле. Ну и чувствовать Тьму как самого себя, не бояться ее, а где-то даже принимать, договариваться с ней. Многие не могут удержаться на краю и идут вразнос. Вот потому-то Темные Искусства и перестали преподавать в Хогвартсе.

– Я же говорю – человек, даже маг, всегда раб своих желаний и страстишек. Но никто не хочет признаться в том, что сам виноват, а обвиняют именно их. Как будто они нечто живое, – вздохнул Северус.

– Глупо как-то, – задумчиво сказала Петунья, одновременно заканчивая насаживать кусок замаринованной говядины на вертел и плотно обвязывая его бечевкой. – У нас, знаешь, тоже полно таких чудиков. Натворят что-нибудь, а потом кричат: «Бес попутал, черт под руку толкнул». Сваливают все на невидимых врагов и соблазнителей. Удобно, ничего не скажешь. Вроде не ты виноват, а какая-то сила извне тебя заставила совершить непотребное. Лицемерие ведь сплошное!

– Ага, у вас вот черти, бесы и дьявол, а у нас – Темные Искусства! – хихикнул Снейп, втягивая немаленьким носом неповторимый запах барбекю – первые капли жира упали на раскаленные угли, улетучиваясь ароматным дымком.

– Ладно, теперь понятно, что у вас там такие же глупцы, как и у нас, – весело констатировала Петунья, ловко нарезая очищенный картофель, морковь и лук-порей. Стручковая фасоль и молодой горошек уже дожидались своей очереди в мисках.

– А я вчера ночью был у Люциуса, – начал рассказывать Северус. – Не спалось что-то, а Люциус мучается бессоницей…

– И как прошел визит? Плодотворно? – спросила с любопытством Петунья, поворачивая мясо и подставляя под него железный противень – собрать жир для пудинга.

– Ага, он мне дал рекомендательную записку к одной чиновнице из Министерства. Она в Отделе магического образования шишка. Должна дать мне бланк экзаменов экстерном и разрешение. Разумеется, не за просто так, они там вообще все зажратые, привыкли подарочки получать! – пробурчал он недовольно.

– Не парься, у нас в некоторых местах тоже так, – успокоила его Петунья. – Хотя правительство пытается бороться с коррупцией.

– У нас никто не пытается. Все идут и платят, и у кого денег нет – тому фига!

– А что ты ей можешь дать? Зелья? Духи? Блокатор жиров? – хихикнула Петунья.

– Возьму с собой всего понемногу, – улыбнулся Северус. – Пусть сама скажет, что ей угодно будет получить. Лишь бы разрешение дала, остальное уже проще. Экзаменаторы неплохие люди, уже пожилые. Я сварю в благодарность Укрепляющих и Тонизирующих зелий, им не помешает.

– Это ты правильно придумал. Старые люди любят внимание, и чтобы их слушали. Они обожают молодежь, которая к ним относится почтительно и не пытается удрать, не выслушав часовых рассказов об их молодости.

– А я не против послушать. Старики на самом деле многое знают, от них можно полезные вещи узнать, – поделился Снейп.

Петунья быстро и ловко завела в чашке жидкое тесто для пудинга, и поставила нарезанные овощи в большой чугунной сковороде, найденной на чердаке, в печь.

– Я тоже люблю беседовать с бабулей и с ее подругами. Столько полезных советов и рецептов записала! Да и житейских историй с подоплекой и моралью у них на все случаи. Ну и шутницы отменные, на самом деле. С ними мне даже интереснее, чем со своими одноклассниками и одногруппниками. Не люблю я разговоры про шмотки, косметику и парней… – она слегка покраснела.

– Вообще ни про каких парней? – заинтересовался Снейп.

– Ну, у меня-то пока парня нет. Вернее, есть один ухажер, но я думаю… – призналась Петунья.

– И кто же это? – угрюмо спросил Северус.

– Да один тип с Технологического факультета, Вернон Дурсль. Такой здоровый увалень, со смешными усиками, – засмеялась Петунья.

– Дурсль… город, кажется, есть такой – Дурсли, – наморщил лоб Снейп, припоминая.

– Ага, точно! – подтвердила беззаботная Петунья, не замечая недовольства собеседника – она как раз разливала по формочкам, смазанным горячим говяжьим жиром тесто для пудинга. Он по этому рецепту всегда получался пышным, пористым внутри и с хрустящей корочкой. Стоило того, чтобы слопать все эти бешеные калории! Да и ладно, готовился-то ростбиф с пудингом не так уж и часто – их семья не сильно придерживалась традиций.

– И что… ты с ним встречаешься?

– Да нет, что ты. Я его знаю всего несколько месяцев. Подруга познакомила. Мне как-то нужно было купить хорошую дрель для работы, ну вот она его и взяла с нами в магазин, как консультанта. Он здорово разбирается в современной технике, сказал, что вроде имеет маленькую фабрику по производству этих самых дрелей и сверл. Молодец, вообще-то, профессиональный технарь, – рассеянно рассказывала Петунья, меняя местами сковородку с овощами и противень с тестом.

Северус слегка нахмурился. Этот Вернон Дурсль… надо же, уже вполне состоявшийся, заканчивающий учебу и имеющий свое собственное стабильное дело… У таких мужчин всегда есть шансы быстро обзавестись спутницей жизни. А вдруг… вдруг Петунья решит, что лучше выйти замуж и уехать из дома, чем отправляться с зеленым юнцом вроде него куда-то за тысячи миль от родины? У которого ни денег, ни образования…

Петунья разместила в печи все по своему, одному ей известному порядку и повернулась к нему – разрумянившаяся от жара, с выбившимися из хвостика волосами, улыбающаяся.

– Не ешь много сладкого, скоро все будет готово, – она дунула, пытаясь убрать падающие на глаза пряди. – Лучше полей мне на руки.

Снейп с готовностью вскочил, хватая кувшин с водой. Вода, сверкая и брызгая в разные стороны, лилась на подстриженный зеленый газон. Ему очень хотелось заправить мешающие прядки за маленькое розовое ухо Петуньи, но он не осмелился – рука словно налилась свинцом и казалась совершенно неподъемной.

– Спасибо! – девушка вытерла руки кухонным полотенцем и довольно осмотрелась вокруг. – Хорошо теперь тут стало, правда, Сев?

Вспомнив, какой завал старой, сломанной отцом мебели, сухих веток, булыжников и прочего хлама царил на заднем дворике, Снейп согласно кивнул. Сейчас это была аккуратная небольшая площадка, замощенная красным диким камнем, с бордюрами из этого же камня, все ветки и мебель распилены и сложены симпатичными штабелями под навесом, газон очищен от сорняков и подстрижен, и уже распустился почти зачахший розовый куст.