Текст книги "Руку мне дай...(СИ)"

Автор книги: The Killer 001

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 55 страниц)

– Тут два варианта. Дамблдору нужно вырастить младенца хотя бы до года, чтобы привлечь Лорда, а самому Лорду выгодно убить родителей, и как можно раньше, чтобы дитя не родилось. Следовательно, родителей Избранного будут защищать и беречь ровно до того момента, пока не сочтут нужным столкнуть мать и Темного Лорда. В условиях войны и непрекращающегося преследования нервы матери вообще будут на пределе, и это, в общем-то, хорошо для защиты. Отчаявшаяся женщина пойдет на все, чтобы уберечь дитя.

– Мерлин... Дамблдор ненормальный, – побледнел Снейп. – Неужели можно так бессовестно манипулировать людьми, их жизнями и судьбами? И ради чего? Почему он сам, сам лично не выйдет против Лорда? Ведь он же победитель Гриндевальда? Гриндевальд уничтожил миллионы маглов и тысячи волшебников, в отличие от Темного Лорда, так почему он боится его и выдумывает какие-то сложные многоходовки?

Монгво с Вейером синхронно пожали плечами.

– Истинных мотивов мы не узнаем. Такие люди, как Дамблдор вершат свои дела под общими лозунгами и призывами, под знаменами которых и собирают преданных соратников-идеалистов. Вроде «мира на земле» или «общего блага»... Сами предпочитают рук не марать. Вроде того, что Светлый маг не может уподобиться палачу. Да и победа над Геллертом Гриндевальдом покрыта мраком. Свидетелей ведь не было, тот по итогам поединка просто сдался целехонек и невредим, и отправился в Нурменгард. Что между ними произошло, была ли битва как таковая – нам уже не узнать, по всей видимости.

– Тогда мне надо вытаскивать Лили из Британии, – решительно сказал Северус. – Да и других надо бы предупредить...

– Кого ты имеешь в виду? – поинтересовался Монгво.

– В Ордене есть еще одна молодая семейная пара – Фрэнк и Алиса Лонгботтомы, – пояснил Снейп. – Остальные либо одинокие, либо вышли из детородного возраста.

– Это, случайно, не родственники Августы Лонгботтом, близкой подруги нашей Гризельды?

– Они самые. Авроры, уже почти два года работают в Аврорате и вступили в Орден. Но они довольно сильные, опытные бойцы, дело свое знают.

– Тогда надо рассказать обо всем Гриззи, она с Августой и поговорит. Все-таки ее внук может стать объектом преследования, пусть примут меры, что ли...

– Я вот тут подумал... если даже женщины и будут беременны, и выяснится, что они родят именно в конце июля – седьмого месяца – надо как-то устроить так, чтобы дети появились на свет или раньше или позже срока, заявленного в Пророчестве, – предложил Вейер. – Есть специальные зелья. Негоже подставлять невинных младенцев под удар маньяка-психопата, поверившего невесть во что...

– Давайте подождем известий о будущих Избранных. Сначала вообще-то кто-то должен хотя бы забеременеть, а потом уж и будем принимать меры, – проворчал Монгво.

– Придется моим домовикам шпионить за Поттерами круглыми сутками, – улыбнулся Северус. – Спасибо, Наставники, за то, что выслушали и помогли сложить все в единую картину.

– Да не за что, это было весьма предсказуемо и легко. Ведь все условия в задаче были известны или плавали на поверхности. Одна твоя домовиха разом все сомнения разрешила. В общем, если надумаете отправиться в Британию, портал я вам обеспечу. Туда и обратно, – пообещал Монгво. – А сейчас давайте по домам, семья ждет...

Прошло три недели.

Праздники благополучно миновали, правда, веселья как такового не случилось, все было спокойно и тихо, потому что Петунья все время беспокоилась и волновалась. Тут уже Северус ничего не мог сделать, лишь тайком подливал жене в чай по несколько капель Успокоительного. Но и не рассказать ей о грозящей Поттерам смертельной опасности он тоже не мог – Пет имела право все знать. Да и они поклялись друг другу, что не станут что-то утаивать, даже самые плохие и неприятные вещи.

Девятого января Снейпу исполнилось двадцать лет.

Северус запретил Петунье какие-либо хлопоты и просто повел ее в самый лучший ресторан в городе. Там собрались самые близкие их друзья. Правда Регулус не пришел, верный своему обещанию не выходить из Каньона, но они заскочили к нему на часок, посидеть в теплом просторном доме, поесть индейских блюд и подержать на руках недавно родившегося Блэка-младшего. Ребенка с всеобщего одобрения назвали Коннор – «любящий волков». Регулус решительно прервал семейную традицию нарекать младенцев мужского пола названиями звезд. А имя, когда перевели с ирландского его значение, дружно похвалили и все родичи Найры.

Сама Петунья была не прочь завести собственных детей, но пока что не получалось. Впрочем, как утешал ее Снейп, они еще совсем молоды, куда торопиться? Это просто Найра с Регулусом доказали, что англичанин Блэк более чем достоин получить гражданство в Каньоне, дав индейцам еще одного члена общества, который вырастет и впитает народные традиции с молоком матери. Сам Монгво был доволен таким положением дел и давно уже принял Регулуса как своего.

Петунье на празднике удалось немного отвлечься и домой они вернулись в приподнятом настроении, предвкушая продолжение перед ярко горящим камином, украшенным с Нового года гирляндами и елочной хвоей. Северус даже прикупил по дороге бутылку шампанского и нежный кокосовый торт.

Однако, едва они вошли, зазвонил телефон.

Петунья после междугороднего разговора тяжело села на стул.

– Лили сказала, что приедет домой, повидаться...

– Домой? В Галифакс? – уточнил обеспокоенный Снейп.

– Да... мама сказала, что завтра утром выезжает из Лейк-дистрикта, а то ребенок там будет совершенно один в нетопленном доме.

– Но почему она не захотела поехать к тете и бабушке?

– Она их не любит. Считает, что к ней попросту придираются, и что они больше любят меня. И еще... мама была очень рада новости... Лили ждет ребенка.

========== Глава 63 ==========

– Черт, черт... он все-таки сделал это! – стукнул Снейп кулаком по журнальному столику.

– Сев, постой, может, это... это само! Ну, Лили сама забеременела! – попыталась успокоить его Петунья. – Ведь такое вполне могло произойти естественным путем. Лили с мужем молоды и любят друг друга...

– Я успокоюсь, только узнав, когда именно она родит, и еще, что Алиса Лонгботтом не беременна. В противном случае – это точно дело рук Альбуса.

– Погоди... как это? Ты хочешь сказать, что беременность можно... устроить намеренно, организовать? – переспросила потрясенная Петунья. – То есть, против воли родителей?

– Разумеется, – процедил Снейп. – Существует несколько зелий. Ими давным-давно пользуются, кстати. Ну, когда хотят родить ребенка в определенные сроки и не ждать, пока судьба одарит сей великой милостью... Чего проще – подлить дураку Амортенции, а себе нужного зелья и можно через пару месяцев раскручивать его на свадьбу или пожизненное содержание!

– А почему ты мне не говорил о них? Мы могли бы тоже... – Петунья покраснела.

– Я хотел, чтобы это произошло само собой, – упрямо покачал головой Северус. – Ни к чему это магическое вмешательство. Я против... да и время терпит. У тебя полно работы, карьера... я бы не стал настаивать на таком.

– Ох, Сев... – Петунья порывисто обняла хмурого мужа. – Понимаю тебя, дорогой мой. Спасибо! Ты самый лучший! Заставить забеременеть насильно, не спрашивая... это и правда ужасно! Манипулирование в чистом виде.

– Да уж. Все равно что заниматься сексом под Империо, – процедил муж.

– Так что же делать? Я бы хотела поехать домой и поговорить с сестрой. Что скажешь?

– Скажу, что пришло время познакомиться поближе с твоей семьей и предстать перед ними в качестве зятя, – улыбнулся Снейп. – Мы не можем прятаться от них вечно. Я прав?

– Сделаем так, как ты скажешь, – Пет потерлась щекой о плечо мужа. – Я просто думала, что тебе не стоило раньше появляться в Англии, да еще и перед Лили... но если ты считаешь, что прямой опасности для тебя нет, то я только рада! Очень хочется похвастаться знатной добычей, попавшей в мои любовные сети! – засмеялась она. – Пусть посмотрят на моего молодого, симпатичного и перспективного мужа!

– Ты меня идеализируешь, и вообще твое мнение предвзятое, потому что ты жена, – смутился Снейп.

– Да разве не так должно быть в любящих семьях? Для меня ты всегда будешь самый-самый, – улыбнулась Петунья.

Северус облегченно вздохнул – ну хоть немного отвлеклась от переживаний за непутевую сестрицу. Но, в общем-то, теперь, когда он твердо стоял на ногах и вполне мог защитить себя и жену – почему бы и не наведаться на родину? Да и с Люцем повидаться хотелось, все же единственный верный друг...

– Тогда собираемся и завтра отправляемся. Я с утра аппарирую к Монгво за порталом. Все быстрее, чем полдня лететь через океан, верно? – и он начал покрывать легкими поцелуями поднятое к нему лицо Петуньи. Та расслабилась и крепко обняла Северуса. С одной стороны она немного беспокоилась за Снейпа, а с другой – была рада, что он категорически не отпускает ее одну. Может быть, вдвоем им удастся убедить Лили в необходимости уехать и принять меры к тому, чтобы ее будущий ребенок не подошел под лжеПророчество...

Лили сердито потопала ногами в сапожках, которые облепил снег. Весь двор завалило! Раньше бы его отец убрал или Петунья – та терпеть не могла снежных завалов и сугробов, а сейчас-то это делать некому.

Она взмахнула палочкой, расчищая себе заклинанием узкую дорожку к крыльцу.

Мать уже прибыла, вон ее следы в снегу видны.

Лили в последнее время чувствовала себя неважно. Тошнило, слабость во всем теле и беспричинная грусть и апатия. Порой, наоборот, охватывала злость и ярость и тогда посуде на кухне приходилось несладко. Иногда даже тупо до слез доходило. Вот и подумалось, чем сидеть одной в доме и не находить себе места, пока муж развлекается с друзьями или пропадает на заседаниях Ордена, не поехать ли к матери? Они бы поболтали о том, о сем, мама поухаживала бы за ней, как в старые добрые времена, а Лили полежала всласть на диване в гостиной перед телевизором, поедая вкусняшки и попивая мамин чай с мятой. Так захотелось заботы, и чтобы кто-то исполнял все желания! От мужа такого не дождешься...

Конечно, период ухаживаний всегда хорош и кажется, что так и будет всю жизнь, но... неприятную правду осознаешь лишь после медового месяца, когда отношения входят в обыденное русло и наваливается повседневность и быт.

В ресторанах и кафе, куда ее водил Джеймс в пору жениховства, было прелестно и уютно. Милые предупредительные официанты стояли навытяжку возле столика, убирая и поднося блюда и приборы, наливали дорогое изысканное вино, грязная посуда исчезала как по мановению волшебной палочки... горели свечи и все вокруг было засыпано лепестками роз...

А вот дома-то приходилось все делать самой. И оказалось, что у жены полным-полно обязанностей, даже с волшебной палочкой. Это изрядно бесило. Вот пусть Петька не воображает себе, что колдуньи могут махать палочкой и даже не запыхавшись убрать огромный дом, помыть гору посуды и приготовить обед и ужин из нескольких блюд. Это, между прочим, не так-то и легко, как кажется! Выматывало изрядно, так что рука болела махать рабочим инструментом, да и то не все получалось. Тем более, что бытовым заклинаниям в Хогвартсе не учили, там все больше науку пихали в головы студиозусам, а она в быту не особо пригождалась. Вот и пришлось купить несколько книг по ведению хозяйства и разучивать новые заклятья. Не всегда получалось, порой выходило такое, что смех и грех, но... все же лучше, чем руками делать. Тем более, руками-то она не очень умела. А домовика у Поттеров не было – последний помер лет пять назад, чтоб его!

Поттер зубоскалил еще, что жена ему дешевле обойдется, чем покупать нового эльфа. Они мало того, что стоят целое состояние, так еще и не найдешь свободного. А у аристократов нынче пошла мода – хвастаться поголовьем рабов. Так что не продали бы точно. Зажратые морды, и ведь слизеринцы в основном. Снобы мерзкие. Лили ненавидела слизеринцев, ведь именно против них Орден и сражался и перевес был отнюдь не на его стороне.

А все почему? Потому что слизняки Темные заклинания с детства разучивают, для них они – как воздух, которым дышат, вода, в которой купаются и плавают! То есть, естественная среда обитания! А что у них? Джеймс так вовсе Темные Искусства ненавидел, учил, потому что надо было. Да и Защита у них все годы велась фигово. Ведь не зря шушукались, что на этой должности сильнейшее проклятие лежит, вот туда нормальные профессионалы, ценящие свои знания и жизнь в том числе, и не шли. Одна шушера и проходимцы, годик поработают и отчаливают: кто в святого Мунго на лечение, кто на кладбище, а кто просто увольнялся, причем последние и пытались что-то более менее внятное им в головы вложить, да вот не судьба была обучать постоянно.

В итоге Защита у них очень хромала, чего нельзя было сказать о слизняках! Вот потому-то они сейчас и давили на них со всех сторон – численностью и умением, рвением и жестокостью.

Лили вздохнула.

Она, когда узнала, что забеременела и обрадовалась и огорчилась одновременно.

Вроде бы молода еще, куда им сейчас ребенка, ей же всего девятнадцать... а с другой стороны, теперь в рейды не надо ходить, не пошлют же беременного члена Ордена на потенциальную смерть! Да и муж не позволит... ну не позволит же? Не совсем же отмороженный на голову!

Конечно, и время, и обстановка на дворе неподходящие для деторождения, но что уж тут поделаешь. Беременность у магов нельзя было прерывать – магия рьяно защищала будущее потомство. Только себе навредишь – можно и вовсе силы лишиться на время или навсегда. Ходи потом сквибом бесполезным! Ну, как сказала бы вредная бабка «Что ни делается, все к лучшему». Пусть так и будет.

Лили потерла рукой в перчатке покрасневший носик и решительно направилась к дому. Хорошо, что она предупредила мать, теперь не надо будет самой бегать в подвал, включать котел, обогревать дом и вообще...

Третья ступенька знакомо скрипнула под ногой и Лили сентиментально улыбнулась, едва сдерживая слезы. Плаксивость стала одной из спутниц беременности. Все же родной дом есть родной, это не мрачный холодный особняк Поттеров в восточной части Лондона. Там постоянно было темно и Джеймс не разрешал ей даже думать о ремонте, мотивируя запрет нежной памятью об умерших родителях, которые мрачно взирали на невестку со множества портретов.

Мать, Дорея Блэк, высомерно отворачивалась и не разговаривала с ней, а отец зачастую похрапывал в кресле, да и беседовать им было практически не о чем. Лили упрашивала Джеймса переехать в какое-нибудь современное шале, но тому было все равно, где жить. И для него его дом тоже ведь был родным...

Лили вздохнула. Не так, совсем не так представляла она себе счастливую семейную жизнь... В школе все казалось таким простым и незамутненным... Мечталось о шикарном светлом особняке, о роскошном саде, полном цветов, о приемах и веселье... девчонки так красочно расписывали все это. А получилась война, война, война... Ей только Джеймс с Сириусом радовались, потому что было куда энергию девать. Ремус с Питером вот как раз не выглядели довольными.

– Ох, Лиличка, моя дорогая, какая же ты стала красивая! – охала и причитала мать, суетясь вокруг любимой дщери и помогая снять тяжелую зимнюю мантию, отделанную песцовым мехом по вороту, подолу и рукавам. – А меха! Дорогие, наверное? Джеймс тебя любит, балует, совсем как ваш отец меня в молодости!

Лили снисходительно улыбалась матери. Ну да, муж и обязан это делать, тем более тот, который приложил столько усилий к завоеванию супруги. Так что, наверное, по большому счету можно было считать, что она сделала выгодную партию. А то, что болтали за спиной – это от зависти. Джеймс все же был женихом завидным – чистокровный в Мерлин знает каком поколении, благородный, богатый, умница и спортсмен. Любая бы пошла за такого, а выбрал он ее – маглорожденную. Правда, этот величайший триумф было не с кем разделить – после школы все подружки и приятельницы испарились как роса под жарким солнцем и даже писем не писали. Лицемерки злобные.

– Как ты сама, мам? – спросила Лили. – Не болеешь? А как там бабка и тетя Стейси? Так же ворчат и перемывают мне косточки?

– Ну что ты спрашиваешь, как будто сама не знаешь, – хихикнула мать, разрумянившись от радости встречи. – Чем пожилым дамам заниматься в захолустье? Пусть болтают, я все равно знаю, что ты у меня самая лучшая девочка на свете!

– А про Петунью что-то новенькое слышно? – поинтересовалась Лили, скрывая явное любопытство. С сестрой он не переписывалась, и новости о ней узнавала из бесхитростных подробных отчетов матери.

– Да у нее все так же, сначала писала – учеба, учеба без конца, теперь работа, работа... не заканчивается ее работа. Даже времени не нашлось приехать на свадьбу к единственной сестре, – не удержалась от ворчливых возмущенных укоров мать.

– Да ладно, я знаю, ей бы там не понравилось. Она Поттера и его компашку терпеть не может из-за Снейпа.

– Ну, это же давно уже дело прошлое, – поджала губы мать. – И потом, мужские разборки – это личное дело, ей-то какое дело до них?

– Петька за мировую справедливость, ты же знаешь, – Лили покрутилась перед зеркалом, встала боком – пока живота нет, но говорят, через пару-тройку месяцев... м-да, будет похожа на воздушный шарик. Она поморщилась. Ну да ладно, время еще есть, сейчас главное что-то сделать с этой утомительной тошнотой... надо бы зелье свежее сварить или на худой конец в аптеке купить, да все откладывалось почему-то. То Джима дома не было, то самой не до того. Можно, кстати, отсюда взять и послать Артемиду в аптеку с деньгами, так даже проще и лучше.

– Пойдем на кухню, я там привезла разной еды и печенек, наготовили перед моим отъездом, – потянула ее мать за собой. – Тебе сейчас надо хорошо питаться и побольше отдыхать! Ты сколько тут побудешь?

– Пока не знаю, может, недельку-другую. Хочу дома пожить, а то в особняке как в тюрьме, – пожаловалась Лили. – Повидаюсь с подружками по школе, интересно же, кто как устроился, кто за кого из местных замуж вышел.

– А здесь никого и нет, – выдала мать, до этого пообщавшаяся вволю с соседками-сплетницами. Город наш потихоньку вымирает, ткацкое производство почти закрыто, и вся молодежь подалась в Лондон и другие города покрупнее. Тут сейчас только семейные и пожилые люди остались. Даже Джулия Ламберт, эта дурнушка рыжая, и та удрала в Ливерпуль, говорят, поступила в университет! Да уж... – мать неодобрительно застучала кружками, словно ее возмущал сам факт поступления рыженькой Джулии, которая и в подметки не годилась ее Лили, а вот, поди ж ты...

– Жаль, – разморено протянула наевшаяся теткиных вкусняшек Лили. – Совсем скучно тогда будет.

– Почему скучно? Разве тебе с мамочкой скучно? – подсела к ней счастливая миссис Эванс. – Найдем дело. Нужно ведь приданое малышу приготовить? Рубашонки-пеленки пошить, кофточки-носочки связать? Я вот кое-что сама вам делала! – гордо заявила она.

– Мам, ну ты сравнила! Сейчас на дворе уже 1980 год, ни к чему самой сидеть и корпеть над детскими шмотками! В магазинах все есть, да к тому же отменного качества, и выбор огромный, наверное. Были бы деньги.

– Но... когда сам, своими руками ребенку... это же так здорово... – промямлила сконфуженно мать.

– Ох уж эта твоя сентиментальщина, – снисходительно ответила Лили. – Помню я тот ящик, в которой куча моих волос была в конвертиках с датами. И крестильные платья и чепчики... и тетрадки мои все с начальной школы. Куча хлама, на самом деле...

– Как же иначе, – возмущенно выпрямилась миссис Эванс. – Вы мои дети, единственные и любимые и мне дорога любая память о вас, в том числе и волосы. Это прошлое, без прошлого человек не может быть цельным!

– А вот у волшебников с волосами так просто и неосмотрительно не обращаются, – хмыкнула Лили. – Любую подлость можно сотворить, имея волос врага! Поэтому всегда и везде применяют Эванеско!

– Боже, как же страшно жить в вашем странном мире, если там даже прядь волос твоего ребенка могут использовать тебе во вред! – мать нервно сжала виски. – Я, конечно, была очень горда, когда выяснилось, что ты у нас не такая, как все дети, но... если там столько проблем и так трудно жить, то может... может, вы с мужем поживете у нашем мире? Ну, пока там все не уляжется и не наладится?

– Ты шутишь, что ли? И чем мы, по-твоему, будем заниматься здесь? – засмеялась Лили.

– Да просто жить. Ты же говоришь, что твой муж обеспеченный человек. Ну и живите спокойно, только подальше от вашей этой непонятной войны. У вас же там свои на своих нападают и убивают? Ужас и кошмар!

– Чтобы нас назвали предателями? – усмехнулась Лили. – Да никогда! И Джеймс не согласится, я его знаю.

– Кто назовет? Вас совсем мало, остальное население и знать не знают, чем вы занимаетесь. Ты ведь говорила, ваш Орден незаконный, – начала спорить мать. Лили поморщилась. Сама виновата, зачем она обмолвилась на свадьбе об Ордене? Просто мать тогда очень беспокоилась и спрашивала, не опасно ли это – быть в такого рода организациях, а Лили похвасталась, что их преследуют по политическим убеждениям и участвовать в делах Ордена очень почетно и похвально.

Но миссис Эванс тоже совсем дурочкой не была, уж неформальных группировок и организация повидала по молодости, так что прекрасно разобралась в построенных на голом энтузиазме мотивациях. Если ты не служишь и не работаешь в законных государственных образованиях, ты автоматически будешь изгоем и преследуемым не только противниками, но и государством. А судя по сборищу колдунов на свадьбе, чиновников от Министерства там не наблюдалось от слова вообще. Так, разношерстный и разномастный странный народ, больше похожий на обычных обывателей, причем небогатых, а вовсе не на пламенных революционеров. И хуже всего было то, что молодежь там была с горящими глазами, будто им не терпелось кинуться в бой сию же минуту. Миссис Эванс сама в пору студенчества часто бегала на манифестации и даже была пару раз разгоняема водометами и слезоточивыми гранатами – студенчество в те годы было весьма активным и агрессивным. Так что такой взгляд был ей очень знаком...

Это уж потом они с мужем повзрослели, образумились, и их жизнь вошла в нормальное мирное русло. А так-то все бунтовали и проявляли характер по молодости, что уж там...

– Ты теперь не одна, тебе нужно не о делах орденских думать, а о том, как родить здорового ребенка, – бухтела мать. – Так что, девочка моя, прекращай это ребячество и побереги себя. Неужели у вас мужчин мало, что женщин гонят на поле боя? Тем более, беременных? Если это так, то я не позволю... слышишь?

– Ох, ну хватит, я сама знаю! – разозлилась Лили. – У нас тоже не совсем придурки сидят, а в рейды мы сами вызываемся ходить, нас никто не заставляет!

Мать с жалостью смотрела на нее. Да-да, их тоже никто не заставлял, но, тем не менее... толпу легко завести пламенными речами, и все равно, кто там – мужчины, женщины, старики или дети...

– Пойду в комнату, полежу, – зевнула Лили. Ее после теплого дома и горячего чая сморило. Да и усталость часто накатывала – но вроде так и должно было быть. Ребенок часть сил и магии будет забирать себе, отсюда и легкое истощение. Но колдуньям это не страшно, организм быстро все восстанавливает после еды и отдыха.

Внизу хлопнула дверь. Мать поспешно вышла в прихожую.

– Мама, здравствуй, – послышался знакомый голос.

«А она-то тут что делает?» – растерянно подумала миссис Поттер.

– Добрый день, миссис Эванс, – поздоровался мужчина.

«Это что, Снейп???»

========== Глава 64 ==========

Сонливость слетела с Лили как кожура с дремоносного боба на занятиях по зельям. Она напрягла слух, а рука машинально потянулась к палочке, но на полпути остановилась – оказалось, что все прекрасно слышно, а заклинание видения сквозь стены маги так и не придумали. В отличие от магловских камер.

– Девочка моя, и ты приехала! Как замечательно, теперь обе дочери дома! – радовалась мать. – Ох, здравствуй, Северус! Добро пожаловать! Петунья, как ты долетела? Все в порядке? Дорога-то неблизкая. А Северуса где встретила?

– Мама, мы приехали вместе. Сев теперь тоже живет в Штатах, рядом со мной.

«Сев! Надо же... какая фамильярность!» – скривилась Лили, держа ушки на макушке.

Вообще-то, следовало выйти и поздороваться с сестрой и ее... соседом, как и подобает воспитанной и культурной женщине, но Лили неожиданно будто приросла к стулу.

Отправляясь к матери на побывку, она вовсе не ожидала столь неожиданных и, честно признаться, нежеланных визитеров и теперь растерянно гадала – совпадение это или мать сообщила Петунье о ее приезде? И если да – то зачем? Помирить их, что ли? Так они и не ссорились вроде, просто... ну разговаривать им особо не о чем, вот и... Да и она послала письмо матери лишь вчера, как же эти двое умудрились попасть сюда из Америки так быстро?

Видимо в прихожей до сих пор приветствовали друг друга, там теперь слышались звонкие чмоки.

– Петунья, ну зачем ты покрасилась в такой мрачный траурный цвет? – разочарованно ворчала мать, совершенно не замечая собственной бестактности в адрес стоящего рядом гостя. – Тебе твой натуральный цвет очень шел! А теперь выглядишь слишком взрослой.

– Мама, мне так больше нравится, – мягко, но непреклонно ответила сестра. – Может, ты пригласишь уже нас в комнату? Северус, вешай свою куртку рядом с моим пальто. И захвати, пожалуйста, сумку...

– Северус, дай теперь на тебя посмотреть! – внимание миссис Эванс переключилось на Снейпа. – А вырос как! И такой красавец стал! Настоящий мужчина!

У Лили все зазудело от нетерпения и любопытства – так захотелось посмотреть, что же это за писаный красавец? Хотя... у ее восторженный матери почти все поголовно были красавцами и красавицами. Субъективное мнение такое субъективное... Так что, пока не увидит своими глазами – не поверит.

– Ну, пойдемте, дети, в гостиную, у нас как раз чай горячий и тетины плюшки и пирог. Столько радости в один день, ведь Лили буквально за час до вас приехала! Теперь побудем своей семьей, поболтаем вдоволь, вы мне все расскажете без утайки! Ведь я вас совсем не вижу, мне порой бывает так тоскливо и одиноко без семьи, – щебетала мать, появляясь в комнате. За ней гуськом шли гости.

Лили встала.

– Здравствуй, сестренка! – Петунья подошла и крепко обняла ее, поцеловав, как в детстве, в щеку. – Прекрасно выглядишь и расцвела, как роза! – улыбнулась она, отпуская Лили.

– Добрый день, Лили, – вежливо сказал Северус, стоявший в дверях и не делавший попытки подойти поближе. – Надеюсь, у тебя все хорошо?

– Просто прекрасно! – вызывающе ответила миссис Поттер, вперившись яркими зелеными глазами в изменившегося Сопливуса. Тот и бровью не повел – стоял как статуя, пока бывшая подруга просвечивала его рентгеновским взглядом.

Ну, не сказать, что стал таким уж красавцем, как громогласно заявляла мать (что и требовалось доказать), но... Снейп вырос почти на голову, а в последний раз, когда она его видела, был с ней почти одного роста. А может, он просто перестал сутулиться и непроизвольно втягивать голову в плечи, нервно оглядываясь по сторонам в поисках недругов?

Лили с подспудным, непонятным самой себе неудовольствием отмечала его рост и осанку, невольно думая, что Петунья, наверное, спокойно надевает высокие каблуки и не боится казаться выше мужа. А то, что эти двое женаты сомнений не было – обручальные кольца на пальцах буквально кричали об этом, и взглядами они обменивались отнюдь не платоническими или дружескими. Да и счастливые физиономии тоже говорили сами за себя. Это только мать ничего вокруг не замечала.

А вот она не могла носить модельную обувь. Во-первых, Джеймс всегда нервничал, когда обнаруживал, что она может быть выше него, а во-вторых, колдуньи не одобряли магловских шпилек... Только добротные башмаки и туфли на толстой подошве. Хотя, конечно, аристократки и просто богатые девчонки все же баловались красивой обувью на заказ. Но стоила она бешеных денег, ведь вручную все шилось. Но в любом случае, чтобы избежать скандалов с мужем, пришлось сказать любимым туфлям «прощай!». А ведь у нее такие красивые длинные стройные ноги... без каблуков они выглядели сиротливо и слегка косолапо, как ей казалось...

Продолжая беззастенчиво изучать бывшего однокурсника, Лили с возрастающим возмущением отмечала и лицо, покрытое легким загаром, а раньше бывшее бледно-зеленым от недосыпа – Снейп сутками мог торчать в лаборатории Слагхорна, что-то изобретая и совершенствуя, и чистые блестящие волосы, собранные в хвост и перевязанные черной лентой, и внезапно широкие плечи, обтянутые тонким шерстяным серым свитером с фирменной нашивкой от HugoBoss, который выглядел весьма дорогим, и даже здоровенный нос, над которым в школе смеялись все кому не лень, был вполне пропорциональным и уместным на пополневшем лице. Да, Снейп не стал писаным красавцем, однозначно, но очень интересным и привлекательным молодым человеком. А главное – уверенным в себе и спокойным, как удав. Видать, Петунья ему обеспечила комфортную сытую жизнь! Сумела же как-то поладить с этим...

Лили перевела взгляд на сестру, которая усадила своего любезного Северуса и сама пристроилась рядом, щедро накладывая на тарелки теткину выпечку. Мать была неправа. Брюнеткой Петьке было гораздо лучше. Черные волосы, уложенные крупными локонами выгодно оттеняли лицо с тонкими выразительными темными бровями и нежными розовыми губами. Сама Лили была не вполне довольна своими темно-рыжими бровками и ресницами, которые прилагались к роскошной шевелюре в тон, и частенько подумывала покрасить оные в черный цвет. Казалось, он оттенит ее травянисто-зеленые глаза. Они станут выразительнее и еще ярче. Да так и не собралась почему-то.

Вон у Петьки-то глазки так и сияют. Да и одета в шикарный брючный костюмчик цвета морской волны. Как там его – аквамарин? Похож на изделие Коко, но, может, Петька сама придумала фасон и пошила? Ведь журналы мод от известных кутюрье раньше валялись по всему дому.

Правда, больше ничего ценного на сестре не было. Разве что знакомые серьги, подаренные теткой и помолвочное кольцо с бриллиантом рядом с обручальным. И все.

Лили усмехнулась – она-то знала совершенно точно, кто была та красавица-брюнетка, которая поразила всех обывателей в Косом Переулке экстравагантной мантией... Вот ведь хамелеонша – дома ходила в блеклых коричневых и грязно-желтых шмотках, а потом – бац! Ну, прямо оборотень какой-то, а не сестра. Бирюза, голубой, лазурный... яркие сочные цвета. А она думала, что хорошо знает серую мышь Петунью. Почему-то это тоже раздражало. Как будто по дороге камешек попал в туфлю и мешает идти вперед, к большой и светлой цели, а снять и вытрясти обувь нет возможности. Странное какое-то чувство... Царапающее и назойливое.