Текст книги "Ultraviolence (СИ)"

Автор книги: StrangerThings7

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)

Юнги снова кусает губы, чтобы отвлечься на боль, чтобы удержаться и не завыть в голос. Пытка не заканчивается. Чонгук одними словами все глубже втаптывает Юнги в грязь, а омеге и сказать нечего. Точнее много чего, но страшно.

– Ты меня за идиота принимаешь? – альфа опускает пальцы на шею парня и, сомкнув их, притягивает его к себе. – Отвечай.

Юнги не моргает даже. Смотрит, не отрываясь, в черный-пречерный омут напротив и чувствует, как вздувается сердце. Еще секунда, и оно переломает все ребра. Альфа давит сильнее, перекрывает доступ к воздуху, и Мин уверен, поднажми Чонгук еще чуть-чуть, и он услышит хруст сломавшейся под его рукой шеи.

Чонгук скуривает сигарету до фильтра, подносит тлеющий окурок к лицу омеги и зловеще усмехается. Юнги сразу все понимает, смотрит на альфу расширившимися от ужаса зрачками и шепчет одними губами.

– Нет.

– Умничка.

Альфа тушит окурок о часы и отбрасывает в сторону.

– Выкинешь еще раз такое, – Чон встает на ноги и идет к креслу за пиджаком, – познакомлю тебя с моими псами. Они любят человечину. Сперва я прикажу их покормить, чтобы они с тобой поигрались, будут отрывать у тебя плоть по кусочкам. Ты ведь знаешь, что я могу? – дьявольская улыбка трогает губы Чонгука. Юнги уверен, что может. Альфа, надев пиджак, возвращается к Мину и, схватив его за свесившуюся лоскутками разорванную футболку, тянет наверх.

– Будь хорошим мальчиком, и я могу подобреть и даже сделать что-нибудь для тебя. Выпустить, например, наружу. Я же видел, как ты в окно смотришь, вижу, как хочешь туда.

– Университет, – с трудом выговаривает Юнги и цепляется пальцами за руки Чонгука, пытаясь отодрать их от себя. – Я хочу учиться.

Чонгук непонимающе смотрит несколько секунд на омегу, а потом начинает смеяться.

– С моими деньгами и властью, всё, до чего ты додумался это университет? – продолжает смеяться альфа.

– Да, я больше ничего не хочу… – не успевает договорить омега, как Чонгук впивается в его губы, до крови кусает нижнюю и, слизав с нее кровь, отшвыривает его обратно на пол.

– Не заслужил пока, – Чон идет к выходу, оставив полностью разбитого Юнги на полу.

***

– Куда ты собрался в таком виде? – Риз стоит во дворе у своей машины и курит сигарету.

Альфа одет в синюю рубашку с закатанными рукавами, и Чимину внезапно хочется рассмотреть исчезающую под воротником татуировку, но он отгоняет странные мысли.

– На вечеринку с друзьями, – Чимин подходит к Ризу и, окинув его оценивающим взглядом, останавливается напротив. У омеги густо подведенные черным глаза и яркие, как вишня, губы.

– Блядский вид, – ядовито усмехается альфа и снова затягивается.

– Но тебе же нравится, – нарочно медленно тянет Чимин и становится ближе. – Думаешь, я не замечаю, как ты смотришь на мою задницу. В какие бы позы ты ни ставил меня в своей голове и как бы ни трахал, будь уверен, в реальности я намного круче, – Чимин вынимает сигарету из пальцев Риза и глубоко затягивается. – Вот только тебе реальности не познать, максимум, что ты можешь получить от меня – это вот это, – омега возвращает альфе сигарету, – непрямой поцелуй. А теперь я пошел, можешь проводить меня взглядом до машины, – смеется Чимин и поворачивается, чтобы уйти, но альфа хватает его под локоть и, развернув, впечатывает в себя.

– Не играй со мной, гаденыш, – шипит Риз ему в губы. – Не провоцируй. Я не твой брат и церемониться с тобой не буду.

– Ах, как страшно, – Чимин театрально закатывает глаза и пытается показать, что ему от явной угрозы в голосе альфы не страшно. На самом деле от тона Риза у Чимина кровь леденеет. Но омега вида не подает.

– Сейчас и не должно быть. Дуй к своим друзьям, и чтобы в десять был в особняке. Я проверю, – Риз отталкивает парня и идет к дверце своего порше. Чимин стеклянным взглядом провожает выезжающий со двора автомобиль и идет к шоферу.

***

Риз давит на газ до упора, игнорирует правила дорожного движения и подрезает всех подряд. От Чимина у него кровь вскипает. Этот долбанный омега рассекает его вены, заливает в них раскаленное железо и накрашенными глазами наблюдает за тем, как альфа плавится изнутри. Чертовы правила, чертов Чон Чонгук. Риз перекинул бы Чимина через плечо и увез бы на свою квартиру. Привязал бы к своей постели и не развязывал, пока омега не научился бы уважению и вообще поведению. Риз когда-нибудь это точно сделает, потому что Чимин другого языка и не понимает.

Альфа влетает на парковку Wings и, кинув ключи парковщику, идет наверх. Стандартный вечер после столкновения с Чимином – напиться. Риза провожают к VIP месту наверху, где, проходя мимо одного из столиков, он замечает Техена и его людей. В любой другой вечер Риз бы просто прошел мимо, потому что несмотря на статус Кима, он не считает нужным с ним здороваться: Техен трахает Чимина, и это не так больно, как тот факт, что омега любит его. Однако сегодня все иначе. У Техена на коленях сидит одна из постоянных блядей клуба. Риз останавливается напротив и с вызовом смотрит в шоколадные глаза. Внутри у него мясорубка. Этот сукин сын встречается с тем, кого он якобы любит, но при этом шляется по клубам, куда ходит вся элита страны, и зажимает омегу даже не в кабинетике, где можно укрыться от посторонних взглядов, а прилюдно.

– Какие-то проблемы? – Техен снимает паренька с колен и продолжает смотреть на альфу. Риз отчетливо видит сверкающие озорные огоньки в глазах Кима и понимает, что тот хочет поиграть с ним.

– Ты и есть проблема, – отвечает ему альфа.

– Боюсь, я тебе не по зубам, – Ким вальяжно разваливается на диване.

– Я уважаю своего босса и не полезу без его ведома в драку с главой другого Дома, но однажды мое терпение закончится, и ты тогда будешь проигравшим, – усмехается Риз.

Техен знает, что Риз прав. В бою Техену не выиграть. Риз – годами обученный воин и верный пес Чонгука. Говорят, он даже голыми руками кому-то глотку вырвал. Техен знает, что это не просто слухи, также знает и видит, как Риз смотрит на Чимина. Хочется сделать больнее тому, у кого вроде не должно быть сердца.

– Он мой, а ты всего лишь шавка его брата, смирись уже.

– Поезжай тогда к нему, а не снимай проституток, – зло говорит Риз, нарочно игнорируя вторую часть заявления Кима.

– И поеду, – смеется Техен. – Он сейчас с друзьями. Потом я заберу его оттуда и буду пару часов по новой знакомить со своей кроватью. Он потрясающе смотрится в позе наездника, а его губы потрясающе смотрятся на моем члене. Но тебе этого не увидеть, – бросает Ким и тянется к виски.

Риз мысленно приказывает себе не срываться, с трудом накидывает поводок на бьющегося внутри зверя и успокаивается.

– Его фамилия Чон. Он Чон Чимин. Помни это, – четко выговаривает Риз и идет на выход.

Оставаться в Wings желания больше нет. А еще это опасно. Риз на грани. Еще секунда и альфу никто не остановит, а Техена никто не спасет. Риз дождется, когда Чонгук начнет реализовывать свои планы, и выпросит у босса право лично казнить Техена. А пока надо запастись терпением.

========== На шаг ближе ==========

Комментарий к На шаг ближе

http://s019.radikal.ru/i632/1707/30/ffdfb33c9f2d.jpg

Music: EDEN – drugs

https://soundcloud.com/iameden/drugs

Послушайте, от нее мне хотелось всех убить, но рано.

А Чонгук вообще решил, что эта песня про него. Потому что “Cause I’m a fucking mess sometimes”. И еще, удивительно, учитывая, что я до дома дохожу к полуночи и буду так жить еще 13 дней, я смогла ее написать. Она сама написалась.

***

Юнги просыпается от настойчивого стука в дверь. Омега нехотя раскрывает веки и, поняв, что его так просто не оставят, сползает с кровати. Прислуга, прервавшая ставший редкостью за последние дни спокойный сон, просит Мина срочно на выход. Юнги с трудом справляется с нахлынувшей паникой, не понимая, кому и зачем он понадобился в такую рань, хотя кому – он точно знает, и идет в душ. Натянув на себя кофту и первые попавшиеся штаны, он идет в гостиную, откуда в сопровождении одного из охранников Чонгука спускается в его кабинет. Думать, зачем его вызвали, не хочется. Мин уже свыкся с мыслью, что с Чонгуком вообще лучше не думать – можно опухоль мозга заработать.

Чон сидит в своем кресле и просматривает какие-то бумаги, напротив его стола, почтительно опустив голову, стоит пожилой мужчина. Юнги проходит в кабинет и останавливается невдалеке от незнакомца.

Чонгук пристально рассматривает омегу, задерживает взгляд на выглядывающих из-под растянутого ворота ключицах и будто взглядом облизывает парня. Юнги неудобно от такого внимания к себе, он нервно топчется на месте и начинает про себя считать многочисленные бутылки в баре.

Омега только из душа, у него влажные волосы и заспанный вид. Чонгука от такого Юнги кроет. Хочется подойти, провести пальцами по лицу, коснуться губами скул, до хруста зажать в своих объятиях и почувствовать его тепло. Этот парень вызывает в альфе странные и противоречивые чувства, Чон не знает, как они его еще не разорвали и даже уживаются вместе.

– Так где ты хотел учиться? – Чонгук первым прерывает затянувшуюся паузу и откладывает бумаги на стол.

Юнги поднимает взгляд на альфу и несколько секунд пытается понять, куда тот клонит.

– Право, международное право, – тихо говорит он.

– Нет бы на дизайнера какого-то учиться пошел, – притворно возмущается Чон.

На самом деле, Юнги его удивлять не перестает. Своей несгибаемостью, бесстрашием, отчаянным желанием учиться, несмотря ни на что. А теперь еще и тем, что и профессию он выбирает больше подходящую альфам. Чонгук не понимает, зачем ему это, вряд ли Юнги воспользуется своим образованием. У этого омеги нет четкого завтра, нет ничего. А он при этом просит. Стоит на своем. Чонгук долго думал о просьбе паренька. Он не привык выполнять чьи-то желания, помимо чиминовских, но тут захотелось. Может, просто ради его улыбки. Хотя Чон предпочитает так не думать. Просто списывает все на свое хорошее настроение. Чонгук решил, что образование он ему даст. В конце концов, Юнги полностью зависит от него, и даже если омега выкинет какую-то глупость – Чонгук с ним разберется: как подарил – так и отберет.

– Это господин Квон, он из министерства образования. Я уже распорядился, чтобы твои документы восстановили. У тебя даже удостоверения личности нет. Они будут готовы к вечеру, а потом он займется твоим зачислением в университет, – говорит альфа и откидывается на спинку кресла.

Юнги продолжает не веря смотреть на него и с трудом подбирает слова.

– Я смогу сам учиться, просто зачислят, и я буду сам все сдавать, – омега не знает, почему он это все говорит, а главное кому.

– Вот и прекрасно, – улыбается Чон. – Красивая, так еще и умная сучка. Везет мне.

Юнги мрачнеет сразу же и мечтает провалиться под пол, только его мечтам уже давно не суждено сбыться.

– Вы можете идти, – заявляет Чонгук и, встав на ноги, обходит стол. Квон откланявшись идет на выход, Юнги тоже поворачивается к двери, но сразу же замирает от приказного:

– Останься.

Чонгук подходит к омеге и останавливается напротив. Ловит взглядом панику на дне чужих глаз и усмехается. Альфа проводит костяшками по лицу Мина и, медленно нагнувшись, касается губ: не давит, не пытается раскрыть их, просто водит своими губами по его губам. Юнги не двигается, не прикрывает веки, продолжает нервно комкать футболку на животе и не дышит.

– Почему ты такой вкусный? – Чонгук задает вопрос не ради ответа. Он вообще будто спрашивает самого себя. – Как насчет того, чтобы поблагодарить меня? – этот вопрос уже точно адресован омеге.

Юнги шумно сглатывает и поднимает взгляд – Чонгуку этого достаточно. Он притягивает его к себе и впивается в губы. Целует оголодало, мнет, кусает, играет с чужим языком и нехотя отодвигается.

– Теперь ты можешь идти, – говорит альфа и идет к столу.

Только в лифте Юнги вдыхает полной грудью и пытается рассортировать свои мысли. С одной стороны, он рад, что сегодняшняя встреча с Чонгуком прошла безболезненно, и что альфа все-таки согласился дать ему возможность учиться, а с другой, Мин все еще не знает, как себя вести с ним, и как, вообще, держаться на ногах в его обществе.

***

Уже почти восемь часов вечера. С минуты на минуту за Джином приедет водитель Намджуна, но омега не готов. Он так и сидит в костюме на полу посередине разворошенной спальни и смотрит в одну точку. Это западня. Джину из нее не выбраться. Намджун знает, куда бить, чтобы добиться своего, и омега его искренне не понимает. Пусть это даже любовь, но в любви ведь надо понимать друг друга, надо уважать чужой выбор. Но видно, Намджун не знает, что это такое. Джин хочет Намджуна ненавидеть – это облегчило бы его страдания от того, что сердце и душа тянутся к этому альфе, а мозг твердит, что нельзя. Может, этот вечер в этом поможет, может, Джин увидит другую, ужасную сторону Намджуна и разлюбит его.

Омега вздрагивает от звонка мобильного и, даже не глядя на экран, встает на ноги. Джин передумал переодеваться. Он поедет к Намджуну в своем офисном наряде, и пусть омеге самому в нем неудобно, плевать. Ким не заслужил того, чтобы ради него наряжались. Он берет мобильный и идет на выход.

Джин сидит на заднем сидении ягуара и отсылает почту. Когда парень поднимает свой взгляд от телефона, то за окном, вместо привычных каменных джунглей, он видит бескрайние луга.

– Мы же выехали из города, – ошарашено говорит он шоферу. – Куда вы меня везете?

– За город, – лаконично отвечает шофер и снова возвращает внимание к дороге.

Джин обреченно вздыхает и, откинувшись на сидении, решает подремать. Проводить по восемь часов в офисе, а потом ехать на ужин к черту на кулички – для Джина это слишком. То, что он всю свою жизнь притворяется бетой, привело к тому, что объем работы, взваливаемый на него, ничем не уступает объему работы альф. Если бы он не лгал и объявил, что он омега, то ему бы даже сократили рабочий день, хотя в таком случае, у него попросту не было бы этой работы и должности.

Машина сворачивает на проселочную дорогу и, миновав высокие каменные стены, заезжает во двор огромного особняка. Шофер подбегает к дверце омеги и, открыв ее, приглашает его выйти. Джин молча следует за мужчиной. Они обходят особняк, и у него даже дух захватывает от открывшейся картины. На лужайке позади особняка стоит белая беседка, в которой накрыт стол, рядом небольшой пруд, в котором плавают утки. Весь шум, вся суета будто остались там, за этими воротами. Свежий воздух бьет в голову, и омега уже не хочет покидать это место. Джин подходит ближе к пруду и, присев на корточки, подзывает утку с утятами. Но те наоборот отплывают к другому берегу, потревожив зеркальную гладь воды.

– Просто так они не придут, – омега вздрагивает и поднимает голову на голос незаметно подошедшего альфы. – Держи, – Намджун протягивает ему кусочек батона.

Джин несмело тянется за хлебом и сразу поворачивается обратно к уткам. Намджун одет в бежевые хлопчатобумажные брюки и белую свободную рубашку. Такого Намджуна Джин не видел. У него растрепаны волосы, и весь он какой-то домашний и уютный. У Джина от него щемит сердце. Но лучше об этом не думать. Как и о том, что Намджун идеально выглядит во всем. Омега молча скармливает хлеб уточкам и встает на ноги.

– Проходи к столу, утки уже сыты, а я голоден, думаю, ты тоже, – улыбается альфа и идет к беседке. Джин молча идет за ним и присаживается на стул.

Ужинают они большей частью молча. Джин за весь день съел один сэндвич, поэтому, если первое время он просто ковырялся вилкой в тарелке и к еде не тянулся, то вскоре омега расслабился и успел попробовать почти все, что наготовил повар Намджуна. А готовил он просто божественно. Джин любит поесть. В последнее время он слишком выматывается на работе и приходится ограничиваться замороженной едой или доставкой, а раньше Джин готовил сам. И родители и друзья в восторге от готовки омеги, а сам он соскучился по нормальной вкусной домашней еде.

Если отбросить в сторону все «почему» и «зачем» Джин сейчас здесь – то с Намджуном хорошо. С ним спокойно и уютно. За ужином парни обсудили пару вопросов касательно Совета, поговорили о ближайших заседаниях и даже умудрились поделиться мыслями об остальных главах Домов.

Уже подали кофе и десерт, и Джин с ужасом обнаруживает, что больше говорить не о чем. Все, что касалось работы, они уже обсудили. А о личном говорить не хочется. В конце концов, они и не друзья вовсе, и точно не любовники, Джин вообще не знает, кто они друг другу. Он старательно изображает интерес к тирамису, которое уже точно в него не влезет, коротко отвечает на вопросы Кима и периодически смотрит на время на телефоне. За весь ужин Джин посмотрел на Намджуна всего пару раз, а сейчас, без остановки помешивая свой кофе, который специально для него Ким приказал сварить в турке, он уже не знает, что сказать.

Альфа видит, как нервничает парень, но его это только умиляет. С самого того момента, когда Джина впервые представили на новой должности, все относились к нему, как к сильному и взрослому парню, который достойно продолжит дело своего отца. А Намджун еще тогда видел перед собой ребенка. Милого, потерявшегося ребенка, на которого свалили такой тяжелый, чуть ли не неподъемный груз, и надо отдать ему должное – он блестяще справляется со своей работой, хотя сам вечно собой недоволен. Намджун всегда уважал Джина, но он искренне не понимает, чем руководствовались его родители, лишая своего ребенка будущего, лишая счастья. Ким их не знает, но уже искренне ненавидит.

– У тебя красивый дом, – наконец-то, прерывает затянувшуюся тишину Джин.

– Спасибо. Я сам тут редко бываю, в основном живу на квартире в центре. Просто я подумал, что ты сможешь здесь расслабиться, подальше от чужих глаз и городской суеты.

– Твоя забота была бы милой, если бы ты не вынудил меня сюда прийти, а просто пригласил бы, – усмехается Джин.

– Ты бы не пришел, – спокойно говорит альфа.

– Верно, – вскипает омега. – Весь этот фарс устроен только ради тебя и твоих интересов. Главное, чтобы тебе было хорошо. Ты пустил пыль в глаза, покормил меня, что там дальше по сценарию? Трахнешь?

Намджун сводит брови на переносице, откладывает чашку и пристально смотрит на парня.

– Ты слишком плохого обо мне мнения. Я просто хотел побыть с тобой. Я и пальцем тебя не трону, если ты сам этого не захочешь. Если мне нужно тебя шантажировать, чтобы проводить с тобой время, то я буду это делать. Но я все еще надеюсь, что ты одумаешься и станешь моим.

– Ты слишком многое на себя берешь. Я пока не знаю как, но вопрос с тобой я решу. При всем моем уважении к тебе и при всем, что я чувствую, для меня долг превыше всего, – поникшим голосом говорит Джин.

– Время покажет, – усмехается альфа. – Пойдем, покажу тебе дом, потому что это и твой дом тоже.

Намджун игнорирует злость в чужих глазах и протягивает омеге руку. Джин свою в нее не вкладывает, но к дому идет. Намджун рассказывает, что дом строили по его дизайну, а Джин это и так видит. Каждая деталь интерьера правильно подобрана, и во всем заметен вкус. Джин даже не хочет признаваться себе, что построил бы и обставил дом точно так же. Намджун с каждой следующей минутой все больше и больше нравится, а этого Джину не надо. План возненавидеть альфу медленно, но верно, идет ко дну. Именно поэтому внутренняя борьба омеги периодически выливается в агрессию, которую альфа чуть ли не нежно и одними словами гасит на месте.

Они медленно обходят все этажи и останавливаются перед дверью на втором.

– А это твоя спальня, – Ким открывает дверь и впускает в комнату омегу. Джин удивленно смотрит на него, но ничего не комментирует.

– Спать будешь здесь, если тебе она не нравится, покажу и другую, просто эта выходит прямо в сад. Я подумал, тебе понравится.

– А где твоя спальня? – выпаливает омега.

– Моя дальше по коридору.

– Значит ты со мной не спишь? – Джин понимает, что его понесло, но остановиться не выходит. Язык омеги живет отдельной жизнью.

– Ты боишься спать один? – смеется Намджун. – Я уже сказал, что я хочу просто побыть с тобой. Да, я до умопомрачения хочу тебя, сам поражаюсь тому, как уже несколько часов держусь. Но я не буду тебя принуждать делить со мной постель. Одной мысли, что ты в моем доме, мне пока достаточно.

Джин сверлит взглядом лицо Кима, все пытается найти подвох, но зацепиться не за что.

– У тебя был тяжелый рабочий день, так что отдыхай. Увидимся за завтраком, – альфа выходит и прикрывает за собой дверь, оставив ошарашенного омегу внутри.

Джин долго стоит под душем, несколько раз давит в себе дикое желание плюнуть на все и пойти к Намджуну. Буквально уговаривает себя не быть тряпкой и держаться. Сам себя поздравляет с провалившимся планом и чуть ли не воет от отчаянья. Намджун сегодня показал другого себя, и Господи, по новой влюбил. Хотя куда еще больше. Джин и так сутками думает о нем, мечтает о его объятиях и близости, а сейчас он лежит в его постели, в его доме, и одно намджуновское «это и твой дом» заставляет омегу чуть ли не пищать от счастья. Разливает тепло по сосудам, оживляет все давно забытые чувства и заставляет улыбаться. Но жизнь ведь не добрая дама. Она не дает Джину раствориться в любимом, не позволяет закрыть глаза на все и принять его, она ставит его перед выбором, которого фактически у омеги и нет. Четко указывает ему его место и грозится наказать в случае неповиновения. Он устает бороться с ней в своей голове и, перевернув намокшую подушку, медленно засыпает.

Вот только Намджун не спит, даже глаз сомкнуть не может. Джин с ним под одной крышей, в доме витает запах лайма, и стоит сделать пару шагов, как можно оказаться рядом с ним. Но нельзя. Это вопрос чести и достоинства. Намджун не опустится так низко, хотя шантаж это уже для него слишком. Он продолжает ворочаться на постели и посвящает всю ночь тому, что вспоминает Джина, кормящего уток, ужинающего с ним и с таким интересом рассматривающего дом. Ким смеется над собой, что влюблен как мальчишка, и идет к бару, попробовать алкоголем заставить свой организм вырубиться, но уснуть главе первого Дома так и не удается.

Джин за завтраком замечает потрепанный вид альфы и догадывается, что тот не спал. Омега еле сдерживается, чтобы не протянуть к нему руку и не поправить выбившуюся прядь, сам наливает ему кофе и старается не замечать улыбки, которой альфа одаривает его взамен такой невыраженной заботы.

– Я хочу повторить наш ужин в конце недели, – говорит Ким, пока Джин намазывает масло на тосты. – Я понял, что в твоей компании еда намного вкуснее.

– Хорошо, – улыбается омега. – От блюд твоего повара сложно отказаться.

Ким засматривается на улыбку парня и еле успокаивает резко подскочившее от джиновского «хорошо» к горлу сердце. Джин сразу после завтрака идет к уже ожидающей его во дворе машине с шофером, а Намджун возвращается в дом.

***

Сегодня Юнги явно не оставят в покое. Только он немного отошёл от утренних новостей, как к нему зашел охранник и, помахав перед носом кредиткой, объявил, что босс приказал «одеться». Юнги не в том положении, да и вообще, настроении, чтобы радоваться шоппингу, но одна мысль, что он, наконец-то, выйдет на улицу, открывает в парне второе дыханье. Мин бежит в спальню и, переодевшись за три минуты, идет за альфой к лифту.

Мужчина от Юнги никуда не отходит, даже в примерочных стоит рядом с кабинками, и Мин сам его не беспокоит, понимает, каким может быть его босс в гневе. Юнги это на собственной шкуре прочувствовал. В результате, накупив все необходимое, омега уже собирается ехать обратно, но мужчина настаивает купить одежду и на выход. Точнее просит. Мину начинает казаться, что альфа его боится. Будто, если он не уговорит омегу на все, о чем распорядился босс, то ему достанется. Юнги решает не спорить и снова идет по магазинам. Домой он приезжает только под вечер, вымотанный после долгих прогулок по бутикам и, оставив пакеты прямо на полу в гостиной, заваливается спать.

***

День у Чимина не задался с утра. Идея позавтракать с Техеном потерпела фиаско, так как альфа уехал за город по делам. Чимин еле просидел две пары и, окончательно разозлившись на альфу, который не отвечал на его сообщения, приказал шоферу ехать к Чонгуку. У брата скоро день рождения, и омега решает узнать у него про то, как они будут праздновать, чтобы самому лично заняться организацией.

Чонгука в офисе не оказывается, поэтому Чимин, заказав у его секретаря эклеры и кофе, решает дождаться брата в кабинете. Долго ждать не приходится, Чонгук заходит в кабинет минут через двадцать и, отбросив в сторону пиджак, идет к младшему.

– Ты зачастил ко мне, не скажу, что я не рад, – улыбается альфа и, нагнувшись, касается губами скул парня.

– Это потому что ты совсем в особняк не приезжаешь, позабыл обо мне, – дует губы омега и, обхватив его за шею, тянет к себе, заставляя сесть на диван.

– Я очень занят эти дни, – Чонгук кладет голову на плечо Чимина и вытягивает ноги.

– Я знаю, и я уверен, что ты даже забыл про свой день рождения.

– Чимчим, не надо, ты знаешь, я это все не люблю, – тянет альфа.

– Зато я люблю! – вспыхивает омега. – И мы будем его праздновать! Я даже знаю где и как. Мне от тебя просто нужны деньги.

– Какой же ты непослушный, – смеется Чонгук. – Будут тебе деньги, – он встает на ноги и идет к столу. – У меня недолгая встреча сейчас, а потом пообедаем вместе, и ты мне все расскажешь. Пока подожди меня в приемной.

– Хорошо, – бурчит омега и нехотя сползает с дивана. – Три эклера, теперь обед, кажется, я понимаю, почему Техен меня избегает, – жалуется младший.

– Избегает? – Чонгук обходит стол. – Как это избегает?

– Ну пропадать начал, вечно у него дела, а сейчас за город укатил, а я скучаю, – ноет Чимин.

– За город укатил? – приподняв бровь, переспрашивает Чон. Альфа точно видел Кима сегодня утром в здании суда.

– Ага, – хмыкает омега и тянется к ручке двери. – Ладно, жду тебя. Покормишь меня, все равно, кажется, больше терять нечего. Может пухленьким я буду даже соблазнительнее.

Чимин выходит за порог, оставив озабоченного Чонгука в кабинете. Альфа вообще не должен бы так зацикливаться на личной жизни младшего, но то, что Техен лжет ему, бьет по самолюбию. Чонгук делает в голове пометку «разобраться» и просит секретаря впустить Риза.

– Пить виски с утра – дурной тон, но на трезвую голову слушать о жизни какой-то лисы будет скучно, так что налей и мне, – машет рукой в сторону бара Чонгук и опускается в свое кресло.

Риз кладет папку на стол босса и идет к бару.

– Я бы не сказал, что у него скучная жизнь, – альфа возвращается к столу с двумя бокалами и передает один Чону.

– Ну рассказывай, только по-быстрому, меня Чимин ждет, – Чонгук делает глоток и, расслабившись, откидывается на кресло.

– Он незаконнорожденный. У отца была своя семья, а этого он заделал в борделе, потом после смерти омеги забрал к себе. Хорошо учился, готовился поступать. Родители погибли в автокатастрофе. С Сэмуэлем познакомился случайно.

– Так вот оно что… – Чонгук соединяет руки на груди и задумывается.

Вот откуда у Шуги эта чуть ли не сбивающая с ног ненависть к слову «шлюха». Чонгук, сам того не зная, все это время бил по больному. Шугу ни насиловать, ни избивать, ни пытать не надо, если альфа и вправду хочет сделать ему больно – надо просто открыть его, видимо, так и не затянувшуюся рану, немного поковыряться в ней, и лису размажет по полу. Чонгук никогда не забудет весь тот ужас в чужих глазах, когда в ходе второй встречи он отправил его в бордель. Альфа уже не рад информации, которую сам потребовал. До этого было легче. Можно было преумножать боль омеги по разному, измываться и издеваться, не задумываясь о последствиях, а сейчас… Кажется, что еще одно «шлюха», и Шуга сам разобьет свою голову о стены квартиры Чонгука, умоется своей кровью, и альфа не понимает, как он до сих пор не сломался. Но четко понимает теперь всё то прошибающее до костей отчаянье в чужом взгляде, когда пальцы нажимали на курок в лифте. Все те попытки цепляться за жизнь, когда в тебя пулю пускают, когда чуть ли душу не выворачивают, всё желание, несмотря ни на что жить – чтобы восстать из пепла, воскреснуть и все-таки сказать свое слово – «я не шлюха».

Чонгук не знает, что удерживает лису, что не дает развалиться на куски мяса и ведет вперед. Но чтобы это ни было – это сильнее Чонгука, сильнее этого мерзкого «шлюха». Всю жизнь бежать от того, что клеймом разве что не на лбу мигает. Пытаться доказать всем, что ты вовсе не тот, о ком они думают. А Чонгук мастерски, выдержанно, забивал вместе с этим словом сотни гвоздей под кожу, а потом лично же их выдергивал, наслаждался, наблюдая за тем, как бледное тело окрашивалось в красный, и повторял. Шуга – не шлюха, и даже в крови его блядства нет, хотя должно быть с такой родословной. Чонгук уверен, что нет, потому что пробовал его кровь, упивался ей и хочет еще. Лиса принадлежит Чонгуку, и теперь навеки. Альфа его не отдаст, за порог дома не выпустит, обставит охраной, будет контролировать каждый шаг и срубать головы всем, кто косо на него посмотрит, не говоря о том, что захочет покуситься. Этот омега целиком и полностью его. Никто никогда не прикоснется к лисе, Чонгук эти руки отрубит, а если омега сам сделает шаг в сторону, то альфа его живьем закопает, потому что таким, как он, делиться нельзя. Потому что поздно – Чонгук в Шугу с головой нырнул, его присутствие в жизни альфы жизненно необходимо, тягу к нему отрицать глупо. Потому что один взгляд лисы, и Чонгука бьет под двести двадцать вольт и до самых костей. Потому что когда он рядом – альфа дышит и надышаться все равно не может. Потому что куда бы ни пошел Чонгук, в конце концов, он идет к Шуге, все его дороги ведут к нему. Потому что это судьба. Чонгук всю жизнь от нее убегал, но не в этот раз. Наоборот примет ее подарок, мысленно в сотый раз поблагодарит ее за ту пулю, которая пролетела мимо, и больше никогда лису не отпустит, не в этой жизни.

***

Чимин в приемной не задерживается – сразу идет к лифту и нажимает кнопку тридцать. Лучше подождать в роскошном пентхаусе Чонгука.

Стоит войти в квартиру, как Чимин видит кучу пакетов с логотипами различных люксовых дизайнеров прямо на полу. Омега подходит ближе и один за другим освобождает содержимое пакетов на пол. Красивая и, главное, дорогая одежда и обувь, и все наряды для омег. Чимин чувствует, как бурлит внутри кровь от ярости, отшвыривает пару пакетов в сторону и, увидев на некоторых логотип своего любимого дизайнера, бесится по новой.

Юнги просыпается на непонятный шум из гостиной и, потирая руками глаза, идет туда. Посередине комнаты стоит незнакомый красивый омега, который разбрасывает пакеты по сторонам и чуть ли не топчет только что купленные вещи. Мин несколько секунд ошарашено смотрит на парня, а потом начинает догадываться. Это, видно, очередной любовник Чонгука.