Текст книги "Наследие Королей (СИ)"

Автор книги: Стенли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 51 (всего у книги 53 страниц)

Фрэнк поднял его грязные, окровавленные руки к своему лицу и поцеловал. Он прижал ладони к своим губам, а на его глазах появились слёзы. - Ты сам знаешь, что отсюда выхода нет. - Есть, - настаивал Айеро. Джерард снова покачал головой, а по его щеке скатилась слеза. Он плотно сжал губы, зажмурившись. Пальцами он провёл по губам принца, будто целуя их. - Я люблю тебя, Фрэнк. - Я тоже, тоже люблю тебя. Больше всего на свете. Мы выберемся. Джерард сжал ладони Фрэнка, пытаясь улыбнуться, но у него это плохо получилось. В этот момент принца подхватили под мышки и потащили в центр комнаты. Его поставили у столба, а руки связали сзади. А Джерарда привели к кресту, что стоял рядом. Каждую руку и ногу привязали к деревянным доскам, а парень совсем не сопротивлялся. Он уже даже не мог держать голову в вертикальном положении. Фрэнк не помнил, как потерял сознание. Его рассудок просто отключился, но вдруг его резко вернули к жизни. Холодный поток воды внезапно настиг парня, промочив насквозь одежду и волосы. Вскрикнув, Айеро отрыл глаза и шумно вздохнул. - Что? Проснулся? – усмехнулся воин и поставил ведро на пол. Отойдя к противоположной стене, он начал распутывать цепи. – Надеюсь, ты выспался. Потому что у тебя сегодня тяжёлый день. Но не такой тяжёлый, как у него. Когда мужчина говорил это, он ухмылялся, даже не пытаясь скрыть своей радости. - Император придумал для него кое-что интересное. Тебе понравится. Фрэнк смотрел на мужчину в доспехах исподлобья, в его глазах плясали искры ярости. Парню хотелось высвободиться из своих пут и пронзить воина любым острым предметом, ударить по лицу, чтобы он никогда больше не улыбался. Руки и ноги принца затекли, плечи болели, хотелось расправить их, сесть в нормальную позу или даже лечь, потому что раны, полученные в бою, ныли и не давали забыть о себе ни на секунду. Фрэнк перевёл взгляд на Джерарда. Тот без сознания висел на кресте, на его запястьях виднелась запёкшаяся кровь, губы его потрескались и побелели. Спутавшиеся чёрные волосы падали на лицо, некоторые пряди прилипли ко лбу, а из рассечённой брови вела дорожка крови к скуле. Фрэнк еле слышно застонал, глядя на друга. Ему хотелось развязать его, уложить в тёплую кровать, стереть кровь с его лица и рук, обработать раны. Хотелось увезти его подальше от этого страшного места. И Фрэнк уже сотню раз пожалел, что не сбежал несколько месяцев назад с Джерардом, куда глаза глядят. Размышления принца прервал скрип двери. В полутёмную комнату вошёл Император, а следом за ним мужчина устрашающего вида. Его лицо ничего не выражало, он просто следовал за своим господином, потирая запястья. - Доброе утро, Ваше Высочество, - усмехнувшись, поздоровался Фалинор. – Надеюсь, Вам было удобно. Фрэнк, сжав губы, отвернулся, не желая смотреть на издевательскую ухмылку. Но это ещё больше позабавило Императора. Пройдя к стулу, он плавно опустился на него и поправил полы своей светлой мантии. - Моя дочь, Энель, очень в тебе разочарована. Но несмотря на это она очень просила не убивать тебя. Я не мог отказать ей. Поэтому я не сделаю этого. Нет. Ты будешь жить. И мучиться за то, что решил пойти против меня и Империи. А ведь ты мог бы нормально жить. У тебя было бы всё и никаких проблем. Надо было просто следовать плану, делать то, что говорят. И всё. - Людям не нравится твоя политика, - хриплым голосом проговорил Фрэнк. – Я думал о народе. - Ты думал о себе! – воскликнул Император. – Мечтал прославиться! Великий Фрэнк из рода Айеро, освободитель, избавил Скайрим от гнёта Империи. Вот, о чём ты думал. Фрэнк сжал челюсти и опустил голову. Слова Фалинора резали по ушам, словно острые бритвы. Так ли это было на самом деле? Вдруг принцу показалось, что то, что говорит Император чистая правда и внутри Фрэнка действительно сидела гордыня, которая заставила его стать королём, пойти против Империи. А слова Партрункса разожги в нём этот огонь. - Молчишь. Значит, я прав. Но Фрэнк мог бы жить с Джерардом. Уйти с ним, куда угодно. Они могли бы быть счастливыми и здоровыми. Никто из них не испытывал бы больше боли, никто не был бы обессилен, истощён, ранен, закован цепями. Айеро пожертвовал своим счастьем, здоровьем и благополучием самого дорого для него человека. И всё ради чего? Чтобы прославиться? Фрэнк точно знал, что причина не в этом. - Ты не прав. Всё не так, - подал голос парень. - Это уже неважно. Потому что люди будут считать так, как считаю я. В это время Джерард подал признаки жизни. Простонав, он пошевелил пальцами, но в сознание не пришёл. Фрэнк с тревогой в глазах проследил за его движениями, даже не заметив, что Фалинор с усмешкой наблюдает за ним. - Что связывает вас двоих? – спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил: - Пророчество? Нет. Здесь есть что-то ещё. Что-то даже большее, чем просто дружба. Долг? Нет… Император, щуря глаза, изучал лицо Фрэнка, пока говорил. Принц же неосознанно отводил глаза и кусал губы, надеясь на то, что этот сероглазый мужчина никогда не узнает правды. - Ты можешь молчать сколько угодно. Мне уже всё равно, что вас связывает. Я знаю достаточно – он значит для тебя слишком много, - серьёзно сказал Император и сделал паузу, лениво доставая из внутреннего кармана своего одеяния свиток. Развязывая ленту, он продолжил говорить: - Давай так, Фрэнк, ты подписываешь эту бумагу и никто не пострадает. Айеро поднял голову и посмотрел сначала на Императора, а после перевёл взгляд на свиток в его руках. - Что это? - Хочешь почитать? – спросил Фалинор и протянул свиток стражнику, который всё это время стоял недалеко от него. Мужчина подошёл к принцу и развернул свиток. Он держал его, пока глаза Фрэнка бегали по строчкам, а губы беззвучно читали текст. С каждым предложением взгляд его наполнялся ужасом. Освещение было плохим, но даже несмотря на это парень отчётливо видел каждое слово, каждую букву. Дочитав до конца, он перевёл взгляд на Императора. - Я не стану, - пересохшими губами, еле удерживая дрожь в голосе, произнёс Фрэнк. - Почему же? – легко спросил Фалинор, сворачивая полученный от стражника свиток. – Что в этом такого плохого? - Никто не пострадает, говоришь? Нет. Никогда. - Уверен? - Я никогда не подпишу это. - Ну что ж, - вздохнул Император и кивнул мужчине, который пришёл вместе с ним. Он не спеша подошёл к небольшому шкафу, вытащил оттуда деревянный ящик на замке и поставил его на стол, который Фрэнк до этого не замечал. – Перед тобой самый страшный человек в этом городе, да и, наверное, во всё Тамриеле. Он мастер своего дела. - Какого дела? – полушёпотом спросил Фрэнк, наблюдая, как самый страшный человек вытаскивает из ящика какие-то предметы и кладёт их на стол. Фалинор улыбнулся. Не переставая наблюдать за действиями мужчины, он ответил: - Перед тобой Красный палач. И он специализируется не только на отсечении голов. Пытки. Он зверски пытает людей. Принц сжал челюсти, когда огромный мужчина подошёл к нему и поднял его на ноги. Он обвязал верёвкой его горло, что парень теперь даже не мог сползти вниз. В жестоких глазах не было ничего живого, его лицо выражало полное отчуждение. Он был как будто мёртв. Ему было всё равно. Он просто выполнял свою работу. Фрэнк уже настроился на боль. Он был готов к ней, решил для себя, что вытерпит всё, что угодно. И какого же было его удивление, когда палач отошёл от него, взял со стола нож и подошёл к Джерарду. После того как мужчина легонько ударил его несколько раз по щекам, парень пришёл в чувства. Он щурил глаза от боли и от света, на его лице было написано, что ему ужасно некомфортно, тело болело неимоверно, что маг даже не мог мыслить. - Джи, - прошептал Фрэнк себе под нос и его никто не услышал. Привыкнув к свету, Джерард обвёл глазами комнату. Он ни на чём особенно не зацикливал взгляда, ему казалось, что всё это страшный сон. Но тут он наткнулся на Фрэнка. Парень, привязанный к деревянной балке, стоял и тяжело дышал, в его глазах читался страх и ужас. - Фрэнк… - Уверен, что не хочешь подписать? – снова спросил Фалинор у принца. Взгляд парня метнулся к Императору. Он покачал головой из стороны в сторону, вновь выражая свой отказ. - Я спросил в последний раз, Фрэнк. - Я в последний раз ответил – нет. - Ладно, - ответил Фалинор и, встав со стула, подошёл к факелу. Протянув руку, он коснулся свитком огня. Тот быстро вспыхнул. Огонь пожирал бумагу быстро и безжалостно. Прямо на глазах Фрэнка горело то, что вероятно могло спасти их. Красный палач подошёл к Джерарду и ножом распорол его куртку и рубашку, оголив грудь. У Фрэнка затряслись губы и участилось дыхание. Он смотрел на медленные движения палача и не мог произнести и слова. Джерард ничего не говорил. Его глаза слипались, а тело содрогалось от холода и пульсирующей боли. Парень сжал челюсти, когда холодная сталь коснулась его кожи и заскользила вниз, рассекая её. Тёплая струйка крови побежала вниз, а палач всё сильнее давил на рукоять. Порез становился всё глубже. Джерард зажмурился и застонал. - Да что вы делаете? – дрожащим голосом воскликнул Фрэнк. – При чём здесь он? Это я! Я собрал войско и привёл его сюда. Я пошёл против Империи. Я нарушил все правила! - Знаю, Фрэнк, - согласился Император. – А ещё ты отказался подписывать документ, который я предлагал тебе. Палач вновь принялся давить на клинок и Джерард снова сдержанно застонал от боли. - Но почему тогда ты мучаешь его? – закричал Фрэнк, глядя на Фалинора. – Вот же я! Здесь! Фрэнк дёргал руками и всем телом, пытаясь вырваться из оков, а Император с усмешкой наблюдал за его жалкими попытками. - Ну, хватит! Хватит! Перестаньте же! - Но, Фрэнк, это только начало. Сегодня день, когда я хочу сделать твою жизнь хуже смерти. - Ну, так сделай. При чём здесь Джерард? Тебе ведь нужен я. - Всему своё время. Сказав это, Фалинор медленным шагом покинул камеру, а дверь за ним закрылась. И весь оставшийся день комната была заполнена криками, стонами и плачем. Фрэнк умолял палача остановиться. Он уже был готов на всё, готов был подписать всё, что будет угодно Императору, он готов был делать, всё, что ему скажут. Он просил, чтобы палач наконец перестал мучить Джерарда и переключил своё внимание на него, Фрэнка. Но тот как будто его не слышал, продолжая резать бледную кожу, покрывшуюся холодным потом и кровью. Тело волшебника дрожало, он был обессилен и истощён, руки затекли, болела каждая царапина, каждая клеточка организма. Казалось, что это никогда не закончится. А палач останавливался лишь тогда, когда отходил сделать глоток воды. Ближе к обеду, как подумал Фрэнк, мужчина ушёл и вернулся через полчаса. За это время принц пытался поговорить с Джерардом, докричаться до него, однако парень был без сознания и не отвечал ему. Но как только вернулся мучитель, то он сразу же привёл мага в чувства. И пытки продолжились. Фрэнк уже не знал, что говорить. Он не хотел смотреть на это, хотел отвернуться и не видеть. Ему было ужасно больно и стыдно перед Джерардом. Ведь это не он должен был так страдать, это не его испытания. Крики наполняли уши Фрэнка, по его щекам катились солёные слёзы, глаза опухли, но Джерарду было в сотню раз хуже. Наверное был уже вечер, когда Красный палач наконец остановился. Он развязал Джерарда и тот с глухим ударом упал на пол. После этого был развязан и Фрэнк. Ему позволили опуститься на пол, вот только руки по-прежнему были закреплены за деревянной балкой. - Джерард, - хрипло позвал друга Фрэнк. – Джерард, прошу тебя, открой глаза. Услышь меня. Джерард… - Я слышу тебя, Фрэнк, - тихо ответил Уэй. - Джи, - у Фрэнка вновь покатились слёзы. – Прости меня. Умоляю, прости. Я не думал, что так выйдет. Не знал… - Фрэнк, - оборвал его Джерард, - хватит. Ничего уже не сделаешь. - Джи… Уэй привстал на коленях и, превозмогая боль, подполз к Фрэнку. Он лёг рядом с ним и положил голову на его колени. - Я так устал. - Прости… - Не извиняйся. Ты всё равно не смог бы ничего не сделать. И не думай, что если бы ты подписал ту бумажку, что-то бы изменилось. Всё было бы точно также. - Но вдруг нет. - Что там было написано? - Мой отказ от Скайрима, от людей. Там было написано, что я всех их продаю в рабство за свою свободу и новую, красивую жизнь в Имперском городе. В том числе и свою мать. Он хотел, чтобы я продал свою мать, чтобы я согласился на то, чтобы каждый город был сожжён до тла. - Я понимаю, почему ты не подписал этого. - Теперь я жалею об этом. Люди бы выстояли. Мама может даже бы догадалась обо всём. Она ведь знает, что я никогда в жизни бы не отдал её ни за что. - Это бы ничего не изменило, - усталым голосом произнёс Джерард и вдруг поморщился от боли. Заметив это, Фрэнк напрягся. Он разглядывал лицо, изрезанный торс и руки Джерарда. Ему хотелось накрыть его хоть чем-нибудь, но запястья были крепко связаны за спиной. - Исцели себя, Джерард. Но волшебник только медленно покачал головой из стороны в сторону. - У меня нет сил, - произнёс он. - Как? – испугался Айеро. - Их просто нет. - Ты теперь не можешь колдовать? Вообще? - Сегодня точно не могу… Фрэнк закусил губу, с болью во взгляде смотря на подрагивающие реснички друга. Тень от них колебалась и танцевала на щеках непонятный танец. Бисеринок пота на лбу стало гораздо меньше. Некоторые из них стёрлись, некоторые – испарились. Но волосы всё ещё были влажными и липли ко лбу. На скуле был длинный шрам, а кровь вокруг него уже начала запекаться. Принцу снова стало не по себе. Ему хотелось обнять Джерарда и защитить от всего на свете – от Красного палача, Императора, от судьбы и Богов. Но он даже не мог пошевелить руками, не мог прикоснуться к холодной коже, провести по волосам, не мог наклониться и поцеловать его лоб или потрескавшиеся губы. Джерард спал на коленях друга. А Фрэнк наблюдал за его изредка подрагивающими веками и думал о том, что наверное ничего бы не случилось, если бы он в своё время не отправился с друзьями в путешествие по Скайриму, чтобы сыграть в некоторых городах и деревнях, если бы Джерард не вздумал вдруг отправиться учиться магии в гильдию магов, старцы которой жили вдали от людей. Наверное, ничего бы и не случилось, если бы его не отправили в аптеку за травами и алхимическими сыворотками, если бы он не увидел выступление группы, не встретился с Фрэнком на следующий день за завтраком и они бы не отправились на прогулку. Может быть, всё было бы иначе, если бы Джерард приехал в Морфал неделей позже или бы просто не вышел на улицу в тот же час, что и Фрэнк. И, наконец, всё могло бы быть совсем по-другому, если бы Фрэнк не нарушал правил, а действовал так, как нужно было Империи. Но тут принц вспомнил разговор с Партрунаксом. Дракон говорил ему, что есть два пути и только от Фрэнка зависело, что будет в конце. - Ты сейчас на перепутье, - произнёс Партрунакс. – Многое зависит от твоего решения. - Что же мне делать? -Ты сам должен выбрать. “Может быть, я сделал неправильный выбор? – думал Фрэнк. – Ведь чего я добился? Моё войско разбито, Скайрим ещё в большей опасности, чем был. А я сижу здесь, в тёмной камере и наблюдаю за тем, как самого дорогого мне человека убивают на моих глазах”. Фрэнк не помнил, как уснул. Но проснулся он от того, что кто-то вошёл в камеру. Человек развязал ему руки и поставил на пол тарелку с хлебом и кувшин с водой. Айеро сразу же накинул на Джерарда его плащ, который валялся недалеко и осторожно, чтобы не разбудить его, съел небольшой кусочек хлеба, оставив другу большую часть. Сделав глоток воды, принц начал аккуратно водить пальцами по волосам волшебника, а через некоторое время он проснулся. Превозмогая боль, он сел и позволил Фрэнку себя накормить. Когда парень напился, принц оставшейся водой промыл ему раны и очистил лицо от грязи и крови. Джерард всё это время молчал и, тяжело дыша, смотрел в пол. После того, как Фрэнк закончил, он отставил уже пустой кувшин в сторону и обнял Джерарда за плечи. Волшебник опустил голову и, вздохнув, прикрыл глаза. Они просидели так совсем недолго. Вскоре дверь отворилась и вошёл мучитель. Он резким движением потянул Джерарда за руку, вызвав неимоверную волну боли, и пнул Фрэнка в грудь, когда тот попытался остановить его. Пока принц задыхался от боли, палач привязал Джерарда также как и день назад, а после скрутил руки Айеро за балкой и туго перевязал их. Этот день был ужасным. Непонятно, кто кричал громче – Фрэнк или Джерард, когда палач вбивал огромные гвозди в ладони парня. Кровь текла по рукам, капала на пол. По щекам Джерарда струились слёзы, его трясло от болей в ладонях, что он совершенно забыл про многочисленные резаные раны по всему телу. Фрэнк кричал и плакал, умолял оставить друга, переключиться на него. Он просил себе любой смерти, лишь бы только Джерарда отпустили. На третий день Джерард лишился мизинца на левой руке. На четвёртый – его колено было раздроблено.