Текст книги "Я - Усмирённый (СИ)"
Автор книги: Старый добрый доктор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)
Я спокойно шагнул в круг, фиксируя срабатывание чар, вышел из него и повернулся налево по коридору, чтобы пронаблюдать две убегающих фигуры, одна из которых характерно держится за место, где спина теряет своё благородное название. Я легко улыбнулся и кинул во второго потерю ориентации – под таким допингом бегать по крутым башенным лестницам одно удовольствие… Пусть и бежать им только до ближайшего храмовника, что на входе, чтобы снял с них проклятия… Ну и чтобы послушал красивую историю о двух отважных сынах Церкви, что пострадали за правое дело от рук «злобного завистника и подлого, но неизвестного малефикара». Пожалуй, эта парочка – единственные, кто пошел узнавать, куда это я делся посреди ночи.
Я развернулся и, перестраховываясь, втянул разлитую в коридоре Силу – ни к чему, чтобы моим «друзьям» поверили, а так храмовникам придётся долго и нудно искать, где же именно прокляли маленьких магов, которые и сами «не запомнили» место из-за какого-то проклятия… Естественно, никто не будет заниматься этим ради мести за детскую, в общем-то, шутку над двумя юными магами – воины Церкви тоже люди, притом одни из худших.
Боюсь ли я того, что они признаются в нападении и укажут на наглеца, посмевшего не попасться в ловушку? Отнюдь. Внутренние дрязги колдунов рыцарям Песни и двуручника только на руку, а потому не пресекаются, наказание же от Старших – максимум маленький разряд в корму, уборка в библиотеке или кладовой, да высокая вероятность отказа в личном обучении, причём ударит это по всем причастным. Впрочем, учитывая, что младших и полноправных чародеев много больше трёхсот, а старших – от силы два десятка и даже не треть из них занимается просвещением младших поколений, я ничего не теряю. Однако, для «местных» эти наказания кажутся действительно страшными… Наивные дети природы.
Я повернул за угол, как бы случайно схватившись за один из камней в углу. Левая нога выдала маленький, чётко отмеренный импульс в один из мозаичных камней на полу. Стилус с маленькой капелькой моей крови ударил в ничем не примечательный камень с ладонь размером под сводчатым потолком, дальше ход конем вправо вниз, вверх на четыре ряда, влево вниз по диагонали на четыре хода, шаг направо и вниз стилусом по углу. Рука легла на камень на уровне моих глаз, импульс в три капли маны и я спокойно прошел сквозь каменную кладку… Воистину, древние маги были гениями: даже после стольких лет запустения, боёв внутри строения и обработки храмовниками, и отвод глаз, и твёрдая иллюзия стены продолжали работать, как и века назад, надёжно сохраняя внутренние объёмы цитадели.
Честно говоря, когда я, ещё восьмилетним мальчишкой, нашел инструкцию к входу, я не поверил, что какая-то магия может пережить всё это, но случившаяся через неделю стычка с парой десятилетних магов заставила меня попытать счастье в надежде хоть где-то скрыться от внимания злобных тварёнышей. Как они бесились, когда поняли, что я сбежал… И как же было страшно дышать мне, стоящему буквально в двух шагах от преследователей. Ведь десять лет – это уже начало обучения настоящей боевой магии (у личных учеников), а у меня за плечами начальное поглощение маны из структур, спасибо ритуалу храмовников, да несколько балаганных фокусов вроде шарика света и очистителя одежды, плюс простенькая стрела и щит с неизвестной эффективностью. Причём ведь даже страха наказания никакого нет: они просто не понимают, что действительно могут убить, а за всё меньшее их и ругать особо не будут – личные ученики.
Ладонь легла на стилизованное изображение языка пламени, привычный импульс – и в чашах по периметру и под потолком помещения вспыхнуло ровное пламя. Помнится, я как-то осторожно расспрашивал нашего архивариуса о том, бывает ли такая магия… И как он убеждал меня, что такого не может быть. Воистину, чем больше я узнаю об утерянных секретах магического искусства, тем больше ненавижу храмовников, Церковь и всё, что с ними связано. Столько бесценных знаний было потеряно из-за этой властолюбивой мрази…
К демону. Сегодня у меня важная ночь. Завтра пройдут Истязания Эрика Стейсона, одного из тех, кто в своё время загнал меня в эту комнату, а также одного из семи магов, которые нанесли мне действительно опасные раны. Конкретно он пару лет назад до кости сжёг мне правую руку по локоть… Если бы не магия крови, так и остался бы калекой.
Ублюдка-Андерса, который не дал боли убить меня и потом обрабатывал культю так, чтобы даже его наставница не смогла вернуть всё, как было, я уже подкараулил. Надо внимательно смотреть под ноги, когда в очередной раз пытаешься сбежать, можно же случайно упасть головой, например, в ящик с лириумом, который, в нарушение всех инструкций, не был убран кем-то из храмовников под замок. Потеря сознания, пара десятков вдохов порошкообразной субстанции… Случайная, но очень страшная смерть.
А завтра «невинный мальчик, который точно не мог причинить никому вреда», послужит закуской для вполне конкретного демона Гнева.
Чаша с лириумом привычно вспыхнула языками фиолетового огня.
– Приди ко мне, Аггх-Саабах-Нуун, – гулкий шепот разошелся по помещению, заставляя тени колыхаться в причудливом танце. Слова не важны, важно лишь намерение, с равным успехом можно было и матерные частушки распевать, лишь затраты сил из-за потери концентрации возрастут.
Пламя сменило цвет с фиолетового на ярко-алый и маленькая объёмная фигурка демона сплелась на слое лириума.
– Зсфаал, смертный? – тихо спросил Гнев. Забавно, но демоны никогда не кричат, они шипят, шепчут, рокочут, но никогда не кричат. На прямой вопрос Гнев ответил, что крик – признак потери контроля над ситуацией, а потеря контроля в Тени – это смерть, а потому, даже если контроль утрачен, ни к чему демонстрировать это врагу. Думаю, излишне говорить, что врагом хищники и единственные обитатели недремлющего мира считают абсолютно всех?
– Звал, демон, – довольно кивнул я. – Завтра будут проходить Истязания вот этого смертного.
Несколько миллилитров крови Эрика вылились из мензурки в огонь.
– Я желаю, чтобы он умер, – я на секунду прервался, вспоминая ощущения от запекания заживо. – Плохо умер.
Демон утробно рассмеялся и ответил:
– А с чего бы мне тебя слушать, маг?
– Я призову тебя в тело. Вон то, – я кивнул на клетку с местным котом. – На день или пока ты не погибнешь.
– Сфееерь, – демон как будто принюхался и на секунду утратил чёткость, расплывшись маленькими огненными змейками. – Хороший сферьрь… Тушшааа?
– Что? – я не сразу понял, о чём говорит демон. – Душу можешь забрать себе. А зачем?
– Сзачем демоны зсабирают тушши ссмертных? – призванный монстр облизнулся и повёл руками, словно пытаясь притянуть кота. – Чштопы играть с ними. Чшитать память. Быть ими. Хороший сферьрь, пушшистый и тёплый. Вкусссный… Но потом.
Демон повернулся ко мне.
– Я сзделаю, как ты хочешшшь, маааг.
– И ещё одно, демон… – я внимательно посмотрел в почти незаметные из-за размеров иллюзии глаза твари. – При себе у него будет кольцо… Можешь забрать его и принести мне?
– Тапустиим, могу, – глаза Гнева алчно блеснули. – А что мне за это путет?
– Пять литров крови мага.
– Идёт! – поспешно согласилось существо из пламени.
– До завтра, демон, – я криво улыбнулся, перечёркивая мелком один из символов на чаше. Пламя моментально опало, оставляя вместо себя слой застывающего лириума – активные Врата в Тень всегда выносят «кровь мира» на месте открытия, а с помощью одного из ритуалов магии крови можно заставить её не разлетаться по огромному объёму, а концентрироваться в капли, стекающие на дно.
Я чуть покачал чашу, задумчиво глядя на расплавленный лириум, и аккуратно перелил его в кнавки выбитого на полу узора: пора переходить ко второй стадии. Банастор назвал это «лестницей в Тень», мне же больше нравится «демонизация»: с каждым демоном, что проигрывает поединок воли, маг крови становится всё ближе к порождениям Фейда. Растёт магический резерв и, что важнее, скорость его восполнения, поглощаются обрывки воспоминаний и навыков, а жизненная и магическая энергии постепенно сливаются и проникают друг в друга, превращая мага, в конечном итоге, в ещё одного демона. Процесс не быстрый, требуется примерно пара сотен таких демонов как тот, которого я только что нанял, но обещанная Банастором свобода от старости вполне достижима… Вот только я пойду другим путём.
– Эт анна эт соурте де спиритус акрау тэ’эм, – заунывный мотив призыва сам собой рождается в груди. Огонёк свечи в центре рисунка колеблется и наливается багровым, а камень вокруг чертежа дрожит и плывёт, подобно морю в штиль. Горячечный шепот сам собой срывается с губ, заставляя реальность дрожать и изгибаться внутрь самой себя. Я даже не знаю, что сейчас говорю, слова – ничто, лишь бесконечно малая доля магии, которую, однако, могут увидеть простецы, главное творится Силой – и это я не забуду никогда.
Лириум в рисунке плавится и распадается, выделяя сумасшедшие объёмы энергии. Направить, усилить, ограничить, скрыть от внимательных глаз… И вот грань Завесы истончилась, чтобы пропустить всего одного конкретного демона – я присмотрел его ещё когда искал исполнителя для убийства Андерса. Тогда не нашел никого подходящего и пришлось всё делать самому, зато я узнал имена нескольких сравнительно-слабых демонов, которых гарантированно смогу поглотить.
– Смертный, – рокочущий басовитый шепот разнёсся по помещению. – Зачем ты призвал меня снова?
Я не собирался отвечать ему, ответить – значит прервать ритуал. Рука с подаренным когда-то стилетом сама собой прыгнула вперёд и разрезала плоть на «брюхе» желеобразного монстра. Правая рука нырнула в разрез, а на рисунке зажглись до поры сокрытые смысловые рисунки. Демон закричал, когда я сжал руку вокруг его хребта: на самом деле, это лишь воплощённая магией часть его сути, а не «настоящий» элемент отсутствующего скелета, но ощущения от этого не менее «приятные». Я почувствовал, как демона начинает затягивать в меня: желеобразная плоть обхватила конечность и просочилась сквозь одежду, хребет раскрошился и впился в кисть острыми осколками… Я потянул руку и душу твари на себя, вбивая сильверитовое лезвие между «глаз» демона – это дезориентирует ещё больше, чем принуждение к одержимости. Наконец, демон полностью впитался в меня, ритуальный узор погас, а я провалился в свой внутренний мир… Теперь – просто поединок воли, кто кого передавит, но главное – демон шокирован, как поглощением, так и ранами: сильверит не просто так используется в лучших мечах Церкви. Моя победа предрешена, но это совсем не повод расслабляться хоть на гран…
*
Слабы руки-ноги, мыслей рой в мозгу.
Стрелами калёными мысли я прижгу.
Больше снов не будет, до свиданья дар.
На губах улыбка, а в груди кошмар!
Эхри Наиус.
Башня Круга существенно больше, чем кажется снаружи и не только за счёт магически сокрытых внутренних помещений и коридоров, но и за счёт обширных подземелий, созданных в скальном основании магией или инструментами древних архитекторов. В частности, ритуал Усмирения всегда проводят в подземелье лишь чуть более глубоком, чем хранилища цитадели.
Прохладный и сухой воздух помещения неприятно касался кожи – по традиции Усмирение проводят над обнажённым магом. Чего мне стоило вернуть правой руке вид кривой обугленной ветки, лишь немного восстановившейся после того инцидента, не скажут наверное и Древние Боги… Но чего бы стоила мне залеченная рука, если бы я заранее, практически случайно, не узнал об этой маленькой подробности, даже думать не стоит.
На моих глазах лежала тёмная повязка, но я кожей чувствовал, что Первый Чародей Ирвинг равнодушно смотрел на меня – он победил, заставил «несносного мальчишку» и «храмовничьего выкормыша» сломаться и попросить об участи хуже смерти. Теперь я для него не представляю интереса, так же, как и все обладатели маленького клейма на лбу.
– Уверен ли ты, Дайлен Амелл, в том, что желаешь пройти ритуал Усмирения? – странно-тепло проговорил Грегор. Сочувствует? Вряд ли… Да и не важно, что мне его сочувствие?
– Да, рыцарь-командор, – ответил я пересохшим от волнения языком. Да и как ещё можно ответить, когда твоё тело уже зафиксировано на дыбообразной конструкции, а пара храмовников ненавязчиво стоит по бокам, готовые в любую минуту снести мне голову, если заметят какие-то признаки одержимости? Ну, или я им просто не понравлюсь…
– Чудесно, что ты столь сознательный юноша, – улыбнулся – по крайней мере, я так услышал – Грегор. Температура воздуха резко упала, и сквозь повязку на моих глазах пробилось пятнышко злого голубого света, быстро наливающегося алым. В губы ткнулась полоска сахеронской резины – не традиция, а необходимость… Я позволил вставить её меж зубов, иначе от боли могу раскрошить их. Я почувствовал, как Грегор довольно кивнул и опустил клеймо.
Вспышка! Боль! БОЛЬ! Языки колдовского огня разошлись от третьего глаза по всему телу, захлёстывая его, как цунами – тропический остров. Связь с Тенью моментально обрубилась и Сила свернулась внутрь себя за маленьким лириумным клеймом. Секунда – и всё исчезает. Нет больше… Ничего. Ни чувств, ни Силы… Да и зачем они мне? Без них лучше, спокойнее. Тёплое уютное ничто.
Закованная в сталь рука коснулась плеча. Холод?.. Неприятно… Что есть «неприятно»? «Неприятно» – не опасно. Значит, «неприятно» не существенно? А что есть существенность? Существовать… Я – существую? Да, существую… Что есть существование?
– Дитя? – раздался чуть удивлённый голос. Голос? Голос. Звук. Колебания воздуха, модулируемые с помощью… – С тобой всё в порядке?
Пришло узнавание – Ирвинг. Первый Чародей. Опасен. Желал Усмирить и уже договорился с Грегором, когда я спутал ему карты. Как? Вызвался на ритуал. Зачем? Не помню. Странно. Это может быть опасно, следовательно, необходимо вспомнить. Вспомнить? Да. Записка. Когда я шел к рыцарю-командору, я оставил записку… Себе? Где? Не важно. Что в записке? «Чтобы вспомнить, сделай…» Сделай что? Рисунок. Круг. По внешней поверхности вязь, похожая на письменность эльфов. Внутри резкие, будто вырезанные когтем значки. Я зажмурил глаза, впечатывая в память ритуал для воспоминаний… Отлично.
– Дайлен?
– Тхааа? – сухо прохрипел я, тут же срываясь в сухой кашель.
– Вода… – пока я вспоминал, меня успели развязать и усадить на стул, а сейчас тыкали в губы плошкой с водой. Я попытался пошевелить рукой и она моментально вспыхнула тысячей маленьких языков огня – не настоящего, конечно же. Тихий стон и жадное похлёбывание. Это… Я? – Всё хорошо, сынок, теперь всё будет хорошо…
– Да… Будет… – прошептал я, уплывая в гулкую тьму.
*
Маги считают Усмирённых чем-то средним между мебелью и полезным инструментом: на «нас» не обращают внимания, позволяют присутствовать при любых диалогах (всё равно нам ещё по возвращении из подземелий строго говорят не рассказывать никому чужих бесед без разрешения всех говоривших или приказа Грегора или Ирвинга, а своей воли у нас «нет»), заходить в запретные для остальных секции библиотеки… И если Усмирённый читает трактат по призыву демонов прямо посреди книгохранилища, никому и в голову не придёт отбирать у него ветхую рукопись ещё тевинтерских времён. Это если кто-то сумеет прочитать текст на старом тевинтерском, которым и в осколке Империи владели лишь любители древностей да исследователи.
– …Дункан…
– …Право Призыва…
– Шанс выбраться? Чтобы что? Биться с порождениями тьмы, пока они не убьют тебя? – истеричный возглас из-за стеллажа заставил меня прерваться от описания личного призыва Йаг-Тууа, чуть ли не единственного демона Желания, принимающего мужское обличие и наслаждающегося весьма своеобразным психологическим расстройством.
– Юный маг, извольте не повышать голос в библиотеке. Для громких дебатов у вас есть общежития и лекционные залы.
– Конечно, Усмирённый, – презрительно скривившись, ответил давешний крикун, отводя глаза, в которых умелый физиономист различил бы огоньки страха – и дело не только в страхе магов перед Усмирением. В моём новом статусе есть неоспоримые плюсы – теперь я могу назначать наказания. А поскольку Усмирённым, вроде как, мстительность не свойственна, я могу спокойно сводить личные счёты… Те, что допускают смывания просто болью и унижением. – Мы уже уходим.
– Постой, юный маг, – степенно проговорил я в спину отвернувшегося колдуна, заставляя его, тихо скрипнув зубами, вновь обернуться ко мне. Как забавно в нём переплетаются ненависть, презрение и животный ужас… – Ты говорил о некоем Дункане и Праве Призыва. Скажи мне, неужели эту скромную обитель посетил лично командор Серых Стражей Ферелдена?
– Да, Усмирённый, – торопливо ответил волшебник. – Он сейчас у Ирвинга, но поселили его в гостевых комнатах. Я могу идти?
– Не смею вас задерживать, господа маги, – я довольно провёл рукой так, что если бы все вокруг не были уверены в моей бесчувственности, однозначно поняли бы, что над ними издеваются. Надо было провернуть этот фокус с Усмирением и восстановлением связи с Тенью раньше.
«Итак. Серые Стражи – это неплохой шанс покинуть Круг и, если слухи, гуляющие по Ферелдену уже полтора года верны, наложить лапу на душу Архидемона Пятого Мора. А если нет… Не думаю, что скверна в крови помещает мне продолжить следовать путём Банастора, да и маги среди порождений встречаются», – размышлял я, шагая по каменным ступеням. – «Но чем можно заинтересовать командора Серых? Я официально Усмирённый, а значит, традиционная магия отпадает. Зачарования… И, пожалуй, кинжальный бой – всё остальное будет слишком подозрительно, хотя из крови моих тюремщиков и «коллег» я и добыл много чего ещё».
Не торопясь и вежливо раскланиваясь со всеми встреченными магами, я поднялся на второй этаж. Направо, налево… А вот и он.
Я аккуратно постучался в дверной косяк, привлекая внимание командора. Тёмная кожа, неаккуратная бородка, зачёсанные назад густые волосы, покрытый ранними морщинами лоб, редкая седина на висках, но явно не от возраста, жилистые кисти и шея, покрытые узором отчётливо видимых вен – вот и всё, что выглядывало из-под лёгкого доспеха.
Благородная осанка, на которой, тем не менее, оставили свой след пережитые – и явно не простые – года. Глаза… Когда-то они однозначно были тёплыми и смешливыми, однако прошедшие годы оставили от смешливости лишь морщинки в уголках глаз, а от теплоты – остывающие угли, которые подогревались долгом. А ещё, пожалуй, была в них какая-то странная усталость… Как будто его кто-то уговаривает сделать что-то ужасное и он уже почти согласен, но вместе с тем скорее сам вскроет себе живот чем-нибудь вроде фламберга, чем выполнит то, о чём его просят.
– Здравствуй. Боюсь, мы не были представлены друг другу, – вопросительно произнёс командор.
– Я – Дайлер Амелл, Усмирённый Ферелденского Круга магов, – легкий кивок.
– Я – Дункан, командор Серых Стражей Ферелдена. Что же привело тебя ко мне? – заинтересованно спросил полукровка.
– Право Призыва. Я хотел бы вступить в ваш Орден.
– Хм, – Дункан почесал подбородок левой рукой и, секунду подумав, повёл правой в сторону стола. – Не желаешь присесть? Прежде чем я объявлю Право Призыва, я хотел бы пояснить тебе некоторые последствия этого решения.
– Конечно, благодарю тебя.
– Итак, – Страж сложил руки домиком и внимательно посмотрел мне в глаза. – Во-первых, Посвящение – это навсегда, дороги назад не будет. Никогда. Скверну из крови нельзя будет извлечь никакими чарами и магией. Во-вторых – Посвящение убивает примерно каждого третьего кандидата, потому нас и в лучшие годы в более… Благожелательных странах было немного. В-третьих, в определённый момент скверна… Начинает нас убивать. Нет, она и так потихоньку поглощает нас, но после, примерно, сорока лет мы начинаем слышать шепот порождений тьмы. Это чем-то похоже на то, что испытывают особо одарённые маги, когда слышат демонов за Завесой. И тогда мы спускаемся на Глубинные Тропы в последний поход, Призвание, чтобы больше никогда не вернуться. В-четвёртых. Никакой славы, почестей и народной любви. Победа в войне, бдительность в мире, жертвенность в смерти – вот суть Серых Стражей. Один из наших командоров сказал: «Ты будешь защищать людей, а они будут тебя за это ненавидеть. Во всякое время, когда на поверхности не будет бушевать Мор, человечество приложит все старания, чтобы позабыть, как оно нуждается в нас. И это хорошо. Мы должны держаться в отдалении. Так, и только так мы сохраним возможность принимать нелегкие решения». В-пятых, Посвящение даёт нам не только возможность чуять порождений тьмы и иммунитет к скверне Мора, но и вызывает сны-видения действий порождений тьмы, сокращает срок жизни и вызывает неутомимый голод – такой же, как у наших врагов. А ещё – мы всегда желанная добыча для них. Ты всё ещё хочешь присоединиться к нашему Ордену?
– Почему мне кажется, что обычно неофитам такие подробности не раскрывают? – я по-птичьи склонил голову, задумчиво глядя в глаза воина.
– Ты прав, обычно мы рассказываем новичкам некоторые моменты только постфактум. Но с тобой… Большинство стражей в Ордене держит долг, месть или угроза, которой они подвергнутся, если покинут Стражей. Чую твой скепсис. Нет, именно в таком порядке, тех, кто бежал в Орден от плахи на самом деле очень мало, среди моих знакомых я такой один. Но Усмирённые – совсем другое дело. Вам безразлична смерть, неведома месть, у вас нет страха, а понятие долга… Своеобразно, прямо скажем. Насколько я знаю, вы следуете своему долгу, поскольку не видите причин не следовать ему и ровно до тех пор, пока это остаётся так. Поэтому я говорю тебе всё сейчас… Не хочу, чтобы наш дар не был использован из-за того, что ты, узнав всё после ритуала, ушел назад в Круг и получил лишь наше проклятие.
– Я выслушал тебя, Дункан, и благодарен за твоё доверие, – я встал и уважительно склонил голову. – И я всё ещё хочу вступить в Орден.
– Да будет так, – довольно улыбнулся Страж.
* Автор знает, что в средневековье никаких сапог у детей простых смертных не было. А в DA – есть.
========== Глава 1 ==========
– Империя Тевинтер построила Остагар давно, чтобы предотвратить вторжения в северные низменности, – перед самой крепостью Дункан решил заняться просветительством в рядах новобранцев в лице меня и Айдана Кусланда – ещё одного новобранца, которого тот подобрал за несколько дней до нашей встречи. – Мы сделаем нашу стоянку здесь, даже для нас есть достойные противники в этих лесах… Силы короля столкнулись с порождениями тьмы несколько раз, но вот здесь большая часть орды покажет себя: Остагар – единственное место, где можно выйти на Имперский тракт и к обжитым территориям, минуя окружающие его болота. Нас, Серых Стражей, в Ферелдене, немного, фактически, все мы тут. Этот Мор должен быть остановлен здесь и сейчас. Если он распространится на север, Ферелден падёт… А вот и крепость. Ну что же, добро пожаловать в Остагар!
Дункан подошел к одному из канатных мостов через пересохший ров, больше напоминающей каньон своей глубиной и шириной.
– О, кажется, нас встречают, – мужчина махнул рукой.
Рядом с переходом стоял молодой человек в доспехах из вулканического золота с двуручным мечом.
– Дункан! – махнул рукой встречающий.
– Ваше Величество? Не ожидал…
«Что? Это – король Ферелдена?», – я недоуменно осмотрел Кайлана и двух гвардейцев-сопровождающих. Ещё раз. Переключился на восприятие мага крови, чтобы почувствовать пульс всех, у кого он есть в радиусе метров пятидесяти… Пусто! И чутьё храмовника, которое мне всё же удалось пробудить за почти десяток лет, также не учуяло нигде вокруг зачарованных предметов, кроме как на нас шестерых. Но не мог же король покинуть свою армию и отправиться встречать нас практически в одиночку?
– Что сам король выедет тебе навстречу?! Я уж боялся, что ты пропустишь такую потеху!
– Кто, я? Да ни за что на свете, Ваше Величество! – преувеличенно-бодро ответил Дункан. Интересно, король не слышит этой иронии или не хочет слышать?
– Значит, я всё же выйду в битву бок о бок с могучим Дунканом! Великолепно! Стражи сказали, что ты нашел несколько многообещающих новобранцев? Это они? – человек в сияющей на солнце броне перевёл взгляд на нас.
– Ваше Величество, разрешите представить…
– Не нужно, Дункан. Ты ведь младший сын Брайса, верно? Кажется, мы раньше встречались…
– Да, Ваша Величество, моё имя Айдан, – поприветствовал монарха благородный, я же ограничился кивком: очевидно, король решил проигнорировать этикет и церемониал, а я, надялся, что никогда не буду интересен персонам такого сорта, а потому тихонько стоял за плечом Кусланда.
– Фергюс говорил, что Брайс оставил тебя присматривать за замком… Кстати, где он сам? Я слышал, что он вместе с людьми эрла Хоу должен был прибыть к нам в качестве подкрепления… – доброжелательность на лице короля чуть поблекла и начала плавно перетекать в скуку.
– Боюсь, мой отец погиб, когда наш замок был захвачен, – посмурнел Айдан.
– Погиб?! Что ты имеешь в виду? Дункан, ты что-нибудь знаешь об этом?
– Ваше Величество, тейрн Кусланд и его жена убиты. Эрл Хоу предательством захватил замок Хайевер. Если бы не бежали из замка, он убил бы и нас, а потом рассказал бы красивую сказку, – простоватая доброжелательность на лице короля окончательно поблекла и потекла, как орлейская восковая маска в пламени камина.
– Я…– монарх недобро сжал зубы, чуть поиграл желваками и свёл брови. – …Просто не могу поверить, что он поверил, будто ему сойдёт с рук такое предательство! Как только закончится битва, я поверну своё войско на север и предам Хоу правосудию. Слово короля!
– Благодарю, Ваше Величество, – ответил Кусланд, но что-то подсказало мне, что он предпочёл бы лично вырезать семейство Хоу.
«Какая патетичность и кровожадность, аж Кругом и моими трапезами повеяло», – скользнула по внутренней границе защиты разума весёлая мысль. Я покрепче сжал посох и спрятал лицо в тени капюшона, чтобы не выдать своё веселье глазами.
– Ты, конечно, хотел бы повидаться с братом. К сожалению, он со своим отрядом отправился на разведку в Дикие Земли.
– Когда он вернётся?
– Боюсь, вы сможете увидеться лишь после битвы… – король повёл рукой и добавил в голос сожаления. – Прости, но это всё, что я могу сделать сейчас. Разве что предложить, чтобы ты пока выместил своё горе на порождениях тьмы.
– Благодарю, Ваше Величество.
– Жаль прерывать нашу беседу, но мне пора вернуться в шатёр. Логейн с нетерпением ждёт возможности заморочить меня до полусмерти своими тактическими выкладками.
Моя рука сама собой скользнула под капюшон и с силой провела по лицу. Логейн Мак-Тир, герой реки Дейн, талантливейший полководец Ферелдена, возможно, за всю его историю, один из вернейших сторонников короля Мерика и, как следствие, Кайлана. И его вот так вот поливают помоями на глазах черни…
– …примазаться к нашей славе. Мы выиграли уже три битвы с этими чудовищами, а завтра выиграем и четвёртую! – король погрозил кулаком невидимым порождениям. Интересно, он дурак или правда не понимает, что вся его власть держится на этих «желающих примазаться к славе» и «заморачивающих его до полусмерти», да силе малочисленной гвардии?
– Похоже, с Мором скоро будет покончено, верно?
– Я даже не уверен, что это настоящий Мор, – с сожалением проговорил Кайлан, отворачиваясь от нас и отходя к гвардейцам. – Порождений тьмы на поле боя хватает, но, увы, пока ещё мы не видели Архидемона.
Я недоверчиво покосился на монарха – неужели он не понимает, что убийство каждого Архидемона, как правило, во многом следствие случайного стечения обстоятельств? Собственно, в этом и состоит причина, по которой Мор длится десятилетиями… А вот смерть и разрушение, что сеет на поле боя Великий Дракон – вполне очевидная закономерность.
– Вы разочарованы, Ваше Величество? – с недоверием спросил спину монарха Дункан.
– Я мечтал, что это будет такая война, как в старинных сказках, – мечтательно протянул Тейрин, заставив меня подавить желание приласкать его кошмаром наяву. Какой мразью нужно быть, чтобы мечтать о войне? И ладно бы она могла, хотя бы теоретически, принести какую-то пользу стране, так ведь нет, этот… Мальчишка мечтает биться с Мором! – И король плечом к плечу с легендарными Серыми Стражами ринулся в битву с мерзостным богом тьмы!
В который раз за этот бредовый диалог я порадовался, что Усмирение в сочетании с отводом глаз великолепно скрывают выражение моего лица, иначе, боюсь, был бы неизбежен конфуз – общая… Крайняя степень удивления – не лучшее выражение для «многообещающего новобранца» «легендарных Серых Стражей».
– Что ж, – грустно вздохнул Кайлан. – Придётся смириться с тем, что есть. Мне надо идти, пока Логейн не выслал людей на поиски. До встречи, Серые Стражи!
Дункан дождался ухода не наигравшегося в солдатиков чуда в доспехах и повернулся к нам:
– Король сказал правду. Здесь было одержано несколько побед над порождениями тьмы.
– Очевидно, он не воспринимает порождений тьмы всерьёз, – чуть хрипло, как и всегда после длительного молчания, ответил я Стражу, заставляя Кусланда чуть вздрогнуть и удивлённо покоситься на меня. Интересно, он не ожидал, что я умею говорить, никогда не слышал Усмирённых или так погрузился в свою жажду крови, что потерял восприятие реальности?
– Верно, – одобрительно кивнул командор и указал на мост рукой, приглашая нас перейти на ту сторону. – Победы победами, но орда порождений тьмы с каждым днём всё растёт. Похоже, уже сейчас они превосходят нас числом. Я знаю, за этим всем стоит Архидемон. Но я же не могу просить короля действовать согласно моим предчувствиям?
«Интересно, я один уловил в его словах сомнение?..», – я кинул мысль в сторону молодого Кусланда. Мальчишество и бесполезная трата сил: телепатия – уровень тевинтерских магистров и не нынешних недоучек, а настоящих монстров от магии. Нет, определённая польза от неё есть, например, эмоциональный посыл так передать могу даже я с моим антиталантом в виде постэффекта Усмирения и восстановления связи с Тенью. Собственно, на этом основаны все техники вдохновения, запугивания, отчасти – маскировки…
– Если у вас есть какие-то дела в лагере, стоит завершить их в течение ближайших трёх часов. Если хочешь, я присмотрю за твоим волкодавом, Айдан. Потом вам нужно будет присоединиться к Алистеру и остальными рекрутами. Шатёр Серых Стражей сразу за мостом, если понадобимся, найдёте нас, – ответил Дункан, заставив меня вновь вернуться в реальность. Хм. Хорошо, что будет немного времени – в лагерь отправилось шесть Старших Чародеев, а значит, где-то здесь есть немаленькие запасы лириума. А порядка в палаточных лагерях редко много, да и в принципе, кто спросит ещё одного Усмирённого, зачем он берёт волшебный порошок? Раз берёт, значит, кто-то приказал ему что-то сделать, не для себя же он решил что-то смастерить?
