Текст книги "Я - Усмирённый (СИ)"
Автор книги: Старый добрый доктор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)
– Не только, – неожиданно отрицательно покачала головой девушка. – Мы все, в какой-то мере, часть тебя. Почти как Эмблемы, но никогда не бывшие частью целого. Скорее, как Морриган и её посох: они связаны между собой, как части единого целого, но, в то же время, их души родственны друг другу лишь отчасти.
Демоница замерла, прислушиваясь к чему-то, и я уловил тихие шаги в соседней комнате.
– Доброй ночи, хозяин, – пошло усмехнулась Желание, начиная растворяться в воздухе.
– Дайлен. Сколько раз говорил… – усмехнулся я, глядя на место, где ещё недавно стоял «ужас храмовника» и ответил, зная, что буду услышан. – Доброй ночи, Катрин.
Сзади тихо скрипнула дверь и в тёмную комнату тихо вошла ведьма из Диких Земель.
*
Тонкие языки волшебного пламени легко вздымались в небеса, бездымно горя на тонком слое белого снега и бросая яркие отсветы на деревья и мёртвые кусты, обступившие полянку плотной стеной. Кроны деревьев плотно смыкались, но не смели показываться на свет, оставляя небеса доступными для наших глаз.
– Никогда не думала, что Кусланд будет… – сказала Морриган, тесно прижимаясь ко мне спиной. Несмотря на то, что в Гортхеме мы сняли несколько номеров для соратников, ведьма, как и всегда, предпочла провести вечер вдали от людей – кто бы что ни говорил, а находиться в окружении пусть и очень похожих, но всё же абсолютно чуждых во всех смыслах существ совсем не просто. – Делать то, что он сделал.
Я мягко обнял ведьму и, уловив мелкую дрожь, проверил экранирующие тепло чары – хоть мы и маги, а замёрзнуть тоже можем… Пусть и не сразу.
– Кусланд… Он, в первую очередь, следовал своей цели, – я сплёл из языков огня лицо мёртвого аристократа и, рядом – лицо Рендона Хоу. – Он хотел отомстить предавшему его вассалу. Остановить Мор. Прославиться. Занять освободившийся трон. Всё это противоречило принесению в жертву «Андрасте»… А если ради жизни, мести и власти надо предать тех, с кем ты знаком едва-едва, пусть и ещё недавно бился плечом к плечу… Да ещё спасти никого в любом случае не можешь… Понять его можно.
– Но не простить, – с нотками ледяного гнева проговорила ведьма, отстраняясь.
– Никто и не собирается прощать, – кровожадно ухмыльнулся я, намекая на содержимое одной из своих ловушек душ. – Хотя он раскаивается. Искренне. И будет раскаиваться ещё долго. Гарантирую.
– А тебя опасно злить, – усмехнулась ведьма.
– Я же демон, – я почувствовал, как уголки губ сами собой растягиваются в стороны, обнажая острые треугольные клыки. Помолчав секунду, я серьёзно посмотрел в янтарные глаза и поинтересовался: – Это личное?
– Что? – беззаботно спросила ведьма, опуская руку в огонь.
– Отношение ко всему, что произошло. И к Лелиане, – утвердительно спросил я. – Ты же едва терпела её… Демонстративную доброту, под которой прячется…
– Стой, – подняла руку Морриган. – Если тебе это так важно, то да, личное. В самом начале я… Не совсем правильно подбирала обличие, ещё не догадываясь о пользе зеркала. И не на каждое обличие был полный набор одежды… Я тогда ещё не очень понимала, зачем она нужна. Оглушить, связать… Так естественно. И что теперь?
Ведьма перевела взгляд на меня и внимательно прищурилась.
– Ничего, – спокойно ответил я, внимательно глядя в янтарные глаза. – Они мертвы?
– Все, – ведьма не отрывая взгляда кивнула какой-то своей мысли.
– Превосходно. Значит, нечего говорить о мёртвых, – я обнял Морриган искривлённой плоскостью из Силы и легко притянул к себе, сделав вид, будто не заметил макушки рыжей шпионки, которую ведьма неожиданно заботливо уложила спать на постоялом дворе. – Ты хочешь ей помочь. Я чувствую.
– Потерявшаяся девочка, – прошептала ведьма. – Желающая того, чего стыдится. Как я когда-то. Совсем недавно, если так подумать…
– Она хочет власти. Жаждет окунуться в тенета интриг, – я мягко улыбнулся, уловив вспышку возмущения из кустов. – Снова за спиной хозяев дома запускать тонкие пальчики в их секреты, путать следы, подставлять врагов и вести свою игру. Теперь – свою. Ты уже придумала, как поможешь ей?
– Душа Уртемиэля нам с матушкой нужна не просто так, – усмехнулась ведьма. – Грядёт… Кое-что интересное.
– Я расстрою ваши планы? – я аккуратно поднял её голову за подбородок я заглянул в тёплые янтарные глаза.
– Немного, – потянулась за поцелуем ведьма. – Но вся душа нам не нужна, это скорее подстраховка… Так что бери. Всё будет хорошо.
Морриган завозилась на тёплом снегу и вытянулась, утянув меня за собой. Разворачивая вокруг деревьев полноценный отвод глаз, я успел уловить вспышку хищного интереса в разуме подобравшейся поближе шпионки.
*
– Ты уверена, что это здесь? – с сомнением протянул я, пересекая главную площадь торгового квартала Денерима. Сюда нас привёл наёмный убийца, которому кто-то заказал убить Лелиану…
Если бы это случилось неделю назад, она бы, вполне вероятно, ничего не рассказала нам. И уж точно не добилась бы поддержки Морриган: как и все настоящие маги, она не любит ложь, особенно – ложь самому себе. Но теперь, после событий в Убежище… В общем, кто позволит двум девушкам вот так просто идти на охоту за охотником?
– Да, это… Не тот человек, что любит перемену мест. Здесь своего рода биржа труда для… Тех, кому нравится определённый стиль жизни*, – ответила Лелиана, оглянувшись и задержав взгляд на Морриган. Похоже, ей неловко, что она так попалась на подглядывании… Хотя, напади тот отморозок на неё, когда она действительно одна, имел бы все шансы на успех. – Он наверняка знает, куда должен был отправить уведомление о моей смерти.
Алистер остался с эрлом Эамоном на правах Командора представлять Орден, пока готовится созыв Собрания Земель – сейчас они выдвинулись из Редклифа и прибудут сюда через трое суток. Лелиана должна помочь ему освоиться и поддержать свежим компроматом (она «отправилась заранее, чтобы проверить кое-какую информацию и освежить знакомства на городском дне»), а я, благополучно свалив «вину» за исцеление на королевского бастарда и уже почти короля, вместе со всеми остальными прямиком из Редклифа отправился в Орзамар. Ну, то есть они – отправились прямиком, а мы с Морриган немного задержались…
Хорошо быть магом Крови, освоившим путешествия через Тень.
– И вот так просто скажет? – с недоверием протянула Морриган.
– Конечно, нет, – фыркнула Лелиана. – Если бы каждый мог узнать у него имя своего заказчика, посредника бы убили давным-давно.
– И как ты собираешься его расколоть?
– Ну, – бард сделала невинные глазки и со смущённой улыбкой провела рукой по груди, явственно напомнив мне Желание из Круга.
– Серьёзно? – я заинтересованно приподнял бровь. – Это сработает? О…
Продолжая невинно улыбаться, милая девушка достала из незаметного кармашка иголку, от которой буквально разило лириумом – совсем как от тех… Я понимающе усмехнулся: что такое страдания тела перед страданиями души?
– На теле человека множество болевых точек, – обольстительно улыбнулась Лелиана, а я уловил предельно тонкое, но вполне определённое воздействие звуком. Так и не скажешь, что всё, связанное с сексом для неё сейчас больная тема… Хороша, чертовка. Интересно, часто барды прибегают к таким фокусам?
– Чему только вас ни учат, – хмыкнул я, просматривая по диагонали трофейные воспоминания об обучении – я уже считал их, но ещё не прожил, а потому они пока что лежат мёртвым грузом. Да и не думал я их изучать пока что – есть более приоритетные вещи.
– О да, – Лелиана толкнула чуть перекошенную дверь в одном из неприметных переулков, ведущих к центру столичной торговли, и едва успела уклониться от удара мечом.
Второй стражник в шлеме королевского гвардейца попытался ударить нас каким-то боевым кличем, но осел на пол со стержнем в горле, перебившим позвоночник. Морриган откинула первого каменным кулаком, вместе с дверью в следующую комнату проморозила до костей потоком холода и, дождавшись, пока мы выпрыгнем из помещения, снесла получившуюся композицию огненным шаром.
– Стражники обычно не суются сюда, но действовать теперь придётся быстро, – недовольно проговорила шпионка, проваливаясь в невидимость и проникая внутрь.
Войдя внутрь, я увидел просторную, недёшево, но и не показательно дорого обставленную комнату. Четыре мягких кресла, с которых, тем не менее, было бы удобно вскакивать, низкий столик с двумя фужерами и тёмной бутылкой какого-то вина у зажжённого камина и обычный с писчими принадлежностями – у стены. На полу пушистый ковёр, сейчас безжалостно пачкаемый грязной обувью, а стены и потолок обшиты явно декоративным тёмным деревом, пропитанным зельем огнестойкости. Светильники на стенах кажутся обыкновенными, но внедрённые в свечи чары бездымного огня, питаемые лириумом в воске, намекают, что посредник не бедствует… Однако его самого здесь нет – я учуял вспышку гнева и удивления от нашей шпионки.
– Лелиана, неужели ты не могла постучать в дверь потише? – доброжелательно поинтересовалась у воздуха какая-то женщина, до поры незаметно подпиравшая стену. Дорогая, но не броская одежда, в которой, при желании, можно спрятать весьма многое, от оружия до ядов, тёплые карие глаза, пожалуй, слишком плотная для столь тонких запястий и шейки фигура, красиво переливающиеся волосы, правильные черты лица… Едва заметный фоновый шум из середины груди – Маржолайн явно продвинулась в техниках бардов существенно дальше Лелианы, обеспечивая своей весьма обыкновенной внешности дополнительную привлекательность. Я с научным интересом присмотрелся к орлесианке, очевидно, ощущающей присутствие ученицы и любовницы, но не видящей её саму. – Я так скучала по тебе, моя дорогая…
– Не разделяю твоей радости, – мрачно ответила Лелиана, снимая маскировку – она была знакома с реакцией и навыками Маржолайн и вполне трезво оценивала свои возможности по скрытому удару по ней. А раз ударить нельзя, зачем тратить силы? – Я знаю, что ты…
– О, придётся вам простить эти скромные условия. Я стараюсь быть хорошей хозяйкой, но видите, чем мне приходится обходиться, – доброжелательно прервала Лелиану её бывшая наставница, а я вновь ощутил опутывающее нас тонкое кружево воздействий. Интересная привычка у них… – Эта страна воняет мокрой псиной. Везде. Я никак не могу избавиться от этого смрада. Даже сейчас… В моих волосах, одежде… Бррр…
– Ты правда думала, что это поможет? – с интересом спросил я, бросая в женщину стальной стержень… Который отбил метким броском выпавший из невидимости боец. Двери в две соседние комнаты распахнулись, выпуская из каждой по крепкому мечнику и магу, но я уже подскочил к невидимке, обменялся с ним парой ударов лезвий, на ходу поворачиваясь спиной к главной цели и паре вышедших слева бойцов. Маржолайн вытянула из корсета тонкое лезвие и попыталась ударить меня им в спину… Однако подхваченный техникой Кромешного ада яд уже заполнил комнату, а я шагнул в невидимость, растворяясь в тенях.
Наставница Лелианы и пара её клевретов, попавших под удар, явно не имели дела с такими техниками, а потому воин буквально нанизал мага на лезвие, получив в ответ мощный поток пламени прямо в лицо, а бард воткнула лезвие в грудь предусмотрительно усилившего Щит Ветра невидимки. Я усмехнулся и Столкновением маны убил второго мага, а Морриган с Лелианой, пока яд не распался в воздухе сидевшие за силовым полем, уничтожили последнего члена охраны.
Однако я недооценил Маржолайн: очевидно, ассасин был ей дорог, ведь его перекошенное от боли лицо выдернуло шпионку из навеянной техникой агрессии. Она в ужасе отстранилась от убитого, не снимая руки с кинжала и его плеча. Я вытянул из ножен меч и, не давая ей времени отскочить, рубанул сверху вниз по рукам. Сильверитовое лезвие легко рассекло ткань, тонкую броню из драконьей кожи и уже человеческие кости и жилы, выйдя с другой стороны и прижигая раны огненной аурой. Женщина тихо осела на пол, переводя ошалелый взгляд с рухнувшего на пол тела невидимки на культи.
– Ты оклеветала меня, из-за тебя я попала в тюрьму, меня пытали, – мерно, словно вбивая гвозди в крышку гроба, проговорила Лелиана. – Я уж думала, что в Ферелдене не увижу тебя, но, выходит, ошиблась. Я хочу знать. За что ты возненавидела меня? Почему желала моей смерти?
Женщина продолжила молчать, лишь вздрагивая от каждого звука. Я замахнулся было, чтобы привести шпионку в чувство, как она заговорила сама. На сей раз в её голосе не было и тени прежней доброжелательности:
– Я всегда знала, что у нас с тобой все закончится именно так. Ты бы обязательно пошла против меня, ведь на твоем месте я бы сделала то же самое, – помертвевшим голосом прошептала женщина. – Ты знаешь кое-что, что может уничтожить меня. Я подстраховалась – и не о чем здесь говорить…
– Я – не ты, Маржолайн. Я бы не стала бить в спину…
Из Лелианы как будто вынули стержень: узнать, что тебя решили убить просто потому что ты мог что-то сделать… И кто? Любовница, наставница, та, что заменила семью – весь твой мир. Да сразу после Убежища… Морриган тихо вздохнула и обняла сжавшуюся девушку, а мой короткий магический импульсом выжег разум Маржолайн. Я обхватил девушек за плечи и рванул Завесу на себя, перенося нас в дом, куда нас пустили старые знакомые Лелианы.
*
За прошедшие четыре дня Убежище окончательно утратило жилой вид. Полуразрушенные скрывающие чары, окутывавшие гору, сквозь которую лежал самый короткий путь к Храму, окончательно развеялись остывающими каплями эфира. Из тел мертвецов и из воздуха улетучились зацепившиеся за них обрывки душ, погасли огни в очагах, разгорелась и затихла пара пожаров…
Лишь позёмка лениво водила невесомыми пальцами по выпавшему снегу, закручивая мелкие снежинки в причудливые ураганчики и устремляя их куда вздумается, словно вслед невидимым и невесомым зверям.
Но сияние лириумной жилы оставалось прежним: магическому минералу совершенно безразличны людские жизни.
– А тут прохладнее, чем внизу, – сказала Морриган, перекрикивая свист ветра и глубже натягивая капюшон.
– Отсюда до Убежища триста метров вертикально вниз, – ответил я через плотную ткань, подходя к краю и с интересом взглянув вниз. – А вон и она.
– Древняя, – удовлетворённо протянула ведьма, втягивая носом ледяной воздух и расплываясь в тёмной усмешке.
– Дыши аккуратнее, – в который раз повторил я. – Если сляжешь с воспалением, лечиться будет неприятно.
– Я – дракон, – фыркнула Морриган, выдыхая тонкий язычок пламени. – Меня не волнуют температуры.
– Но об Огонь Духа ты грелась, – хмыкнул я, в последний раз проверяя чары ловушки. Я не стал говорить Морриган, откуда узнал некоторые узлы – ими поделилась Андруил, от бесконечно малой доли души которой питался пояс, вручаемый ушастыми своим самым отличившимся во славу Её героям… Иронично: они забыли, что это, и начали дарить «бесценную» историю и культуру своего народа просто «друзьям клана».
– Не волнуют температуры – не значит «нравится мёрзнуть», – усмехнулась ведьма, сплетая свою половину Проклятия Архидемона – недавно выведенный нами магический конструкт на стыке Духа, Энтропии, Крови, Созидания, чистых манипуляций Силой и скверной.
– Ну да, драконы же рептилии, – я, подумав минуту, всё же влил ещё немного Силы в северный узел печати.
– Вообще-то, мы теплокровные, – Морриган задумчиво покосилась на лежащего на скале дракона. – Просто спать любим. И не любим – шум.
– Так вот почему мы ещё ни разу не снялись с лагеря быстрее, чем за полтора часа, – я ядовито улыбнулся и перешёл к южному фокусу.
– Это всё твой Кусланд с Алистером, – справедливо отбила ведьма. – Кстати, что-то не видно его тела…
– Твоя «сестрёнка» его съела, – хмыкнул я, махнув рукой на дракона. – Не лучшей идеей было насаживать его у ворот.
– Фи, какое некрасивое слово. Лучше «посадила на кол», – хмыкнула ведьма, переплетая мою и свою части Проклятия. – Начинаем!
Моя ладонь взорвалась, исторгая из себя миллионы брызг крови и скверны, которые, повинуясь чарам, сплелись в тонкий щуп и устремились к дракону. Секунда – и тонкая кровяная нить незаметно ввинтилась под чешую. А вот последовавшие по связи целого и части Проклятие у дракона не заметить не получилось: одновременная атака на разум, магию, тело и жизненную силу пропустить сложно.
Кровь в жилах и мана в духовных линиях вскипели, грозя разорвать свой сосуд, плоть начала превращаться в однородную кашицу, разум затуманился, душу опутало плёнкой, вытягивающей прану и препятствующей лечению, мана и сама жизнь хлынули в Проклятие могучим потоком, приближая смерть. Страшный букет порч сомкнулся над головой чешуйчатого чудовища хищной пастью, грозя погрузить его в тенета кошмаров.
Могучая воля древнего дракона ударила в хитросплетение чар, но смогла лишь развеять навеянную дезориентацию и ужас, успокоить кровь да подавить кипение маны. Почти ничто – но много больше, чем может большинство обитателей этого мира. «Андрасте» оглянулась на нас и, угрожающе оскалившись, неуклюже попыталась взлететь… Под чарами ускорения многие привычные вещи намного сложнее.
Мы потянули из дракона магическую и жизненную силу и, вытянув неожиданно много, тут же влили прибыток в чертёж под ногами… В который тут же ударила незнакомая магия местной жительницы. Я развернул магический щит, утягивая в Тень грозивший раскидать нас огненный шар, и полюбовался тем, как молния Морриган, неосмотрительно принятая её «сестрёнкой» на чешую, пронзила броню и добралась до мягкого мяса.
Дракон закричал и, отклонившись от курса влево, начала быстро планировать вниз.
В опускающуюся вниз хищницу ударила Ледяная хватка и Столкновение маны, заставившие её камнем рухнуть грудью в центр чертежа, однако простой удар о промёрзший камень не смог бы навредить ей: голова с полной острейших зубов пастью повернулась к нам и блеснула кроваво-красными глазами.
Пятидесятиметровая печать застонала от натуги, наливаясь багрово-белым пламенем. Чаши с лириумом, целыми пятью килограммами волшебного минерала в каждой, выбросили вверх столбы колдовской Силы, формируя сферическую клетку, в которую тут же пришелся страшной силы удар: используй мы в защите меньше крови мира или проходи поединок где-нибудь ещё, дракон вполне мог вырваться…
Из узора на земле вырвались длинные цепи, притянувшие жертву к узору под ней. Протестующее кричащая и вырывающаяся хищница упала на локти и колени, но вскоре они подломились и она бессильно распласталась по чертежу. Лишь обрётшие каменную плотность мышцы да настоящий ураган Силы указывали на то, какие усилия прилагает она, чтобы освободиться. С тихим шелестом и громким хрустом сминаемых костей из узора под драконом вытянулись вверх острые зазубренные шипы, под аккомпанемент громогласного рёва прошившие плоть и вышедшие с другой стороны.
Мы с ведьмой неторопливо разошлись в стороны, я к северу, она – к югу, так же ритуально неторопливо вливая крохотные порции Силы в магические флажки-активаторы, выпускающие всё новые и новые ряды рун. Эти отторгнут посмертное проклятие, коли оно будет, эти обратят разум и астральную составляющую древнего чудовища в «питательный» строительный материал, эти оттолкнут чувственную часть, что наверняка попытается помешать: самосохранение – сильнейший инстинкт.
Наконец, вспыхнули изумрудным огнём руны, что призваны отторгать тело… И дракон, последний раз дёрнувшись, опала, а в нас устремился мощнейший поток Силы, заставивший сознания померкнуть.
Погружаясь в глубокий транс, заменяющий мне обморок и сон, я успел порадоваться, что, ожидая что-то подобное, скрыл нас от чужих глаз.
* Пояснение для тех, кто в танке: если вы хотите кого-то убить, логично предпринять определённые шаги к тому, чтобы жертва, в случае провала, не узнала, где кто её заказал (не наш случай, здесь всё очевидно) или хотя бы где искать заказчика. Поэтому существует некий посредник, через людей которого происходит общение между исполнителем и заказчиком.
========== Глава 10 ==========
Морозные горы – естественный разделитель Ферелдена и Орлея. То есть, эльфы предпочитают считать, что они разделяют Долы и Ферелден, конечно же, но любому разумному существу вполне очевидно, что воспринимать кучку караванов, курсирующих по даром никому не нужным степям между границами «собачников» и «масочников», морем Пробуждения и Дебрями Арбор как государство, по меньшей мере, смешно.
Все плодородные и хоть сколько-то полезные земли Долов заняты городами людей, которые предпочитают видеть эльфов если не в мёртвом виде, так в роли обитателей эльфинажа. Сложно винить их в этом, в конце концов, длинноухие обожают убивать презренных шемленов, а в их истории есть славный момент, когда они вышли армией посмотреть на то, как порождения тьмы уничтожают Монтсиммар. И лично у меня не вызывает никаких сомнений, что бы они делали, если бы порождения были перебиты…
Вообще, история таких поселений, как Лидс, Вершель, Монтсиммар и некоторые другие весьма интересна: формально, это территория Орлея, но на всех картах они изображаются, как часть Долов. Весьма интересная двойственность, которую старательно поддерживает Империя Масок – здесь, в медвежьем углу Тедаса, расположен один из центров по обучению Искателей Церкви.
Очень удобное решение: оживлённая торговля и обилие путешествующих по Имперскому Тракту торговцев, но стоит отойти на десяток километров в сторону от древней дороги, как начнутся тихие и, по большому счёту, никому не интересные земли, где любое новое лицо будет на виду, а значит – на карандаше.
А если вдруг что… Всем же известно, что это лишь формально территория Орлея, а значит обеспечивать здесь безопасность они не могут, да и не обязаны.
Но нам сейчас интересны лишь сами Морозные горы, что тянулся от берегов Недремлющего моря куда-то на юг, разделяя степи и тундру на западе и плодородные долины, переходящие в ледяные пустоши на востоке. В этих удивительных горах находятся богатейшие залежи ценных руд, жил лириума, что в остальном мире почти не встречаются, здесь добывают морозный хрусталь – самый ценный и чистый, обязательный для некоторых ритуалов и прекрасный в виде посуды. По легенде, где-то в этих горах покоится прах пророчицы Андрасте, что принесла свет истинной веры в объятый тьмой язычества Тедас.
Горы – не огромный и безжизненный каменный монолит, здесь есть свои долины, где жизнь бьёт ключом, здесь растёт и живёт масса эндемиков, которых истребили в остальном мире за их вкусность, красоту, магическую полезность, опасность или всё вместе. Местными пейзажами можно любоваться вечно: те немногие, кому довелось побывать на высоких шпилях гор, что, кажется, врезаются в купол небес, не могут говорить об этих прекрасных, но невероятно опасных местах иначе, чем в превосходной степени.
– О, а я уж думал, Серые Стражи тут не появятся. Привет от тейрна Логейна!
Один из бомжеватого вида мужиков, что в обилии стояли у входа к наземной части рынка Орзамара, заступил нам дорогу, вытянул меч… И рухнул от удара псевдоматериального камня – Давет делал поразительные успехи в освоении элементалистики. Выпущенная мной широкая волна Силы остановила несколько летящих в нас стрел и оттолкнула пару сообщников давешнего крикуна. Морриган распростёрла к нападающим руки, словно стремясь обнять их, и выпустила поток холода, который коснулся и врагов, и простых бродяг, что наивно надеялись скрыться у гномов от Мора. Камень, брошенный рукой Шейлы, легко расколол получившиеся статуи своим весом и множеством осколков, на которые он распался после падения.
У меня за спиной вынырнул из невидимости убийца, тут же полоснувший мечом сквозь моё тело. Импульс повёл руку донельзя удивлённого человека дальше, в то время как я с размаху впечатал кинжал в его грудь, а Стэн смахнул голову взмахом двуручника и повернулся к шести мечникам во главе с дюжим детиной с молотом, что попытались зайти к нам сзади. Быстрый взмах ладонями – струи крови, ударившие из тела невидимки, замерли в воздухе и, отчасти переродившись в укрывшую «засадный полк» кровавую рану, ударили по посланцам Логейна чарами тысячерукого спрута – лужей крови, что выстреливает и манипулирует тонкими, меньше волоса, потоками крови, вытягивая из раненых жертв прану и эту удивительную жидкость. В книге, откуда я добыл это заклинание, говорилось, что это элементаль крови… Что бы это ни значило.
Наконец, противники закончились и я, потянувшись к Силе, растворённой в теле элементаля, вытянул её и влил в маленькую драконью кость – самый близкий к сердцу кусочек шестого ребра.
– Даже не будешь обыскивать? – с сомнением протянул Давет, глядя на мертвецов.
– Нет, – я отрицательно качнул головой, поднимаясь по ступеням к наземному рынку Орзамара. – Кто пойдёт на дело при деньгах? Может, пара медяков у них при себе и есть, но копаться ради них в этом? Нет, спасибо.
– Там какой-то спор, – с мрачным интересом произнесла Шейла, задумчиво глядя на шестерых спорщиков на вершине лестницы к входу в Орзамар – последний гномий тейг.
– Вероятно, не мы одни хотим заручиться поддержкой гномов, – я провёл ладонью по подбородку, в очередной раз порадовавшись, что научился без особого напряжения создавать язычок огня – им бриться проще и удобнее, чем лезвием.
– Вероятно, – равнодушно согласилась Шейла. – Оно знает, что седеет? Это не заразно?
– Это не седина, а изменение пигментации… – я сощурился, присматриваясь к странно-знакомому человеку в доспехе из красной стали. – Результат небольшого эксперимента, совершенно безвредный. Логейн…
– При чём тут Логейн? – поинтересовался Давет.
– Этот воин, тот, что кричит на хранителя – из свиты Логейна, но попал туда… Вроде, про него в остагарском лагере болтали, как о родовитом и очень наглом, – я задумчиво побарабанил по рукояти кинжала на поясе. – А ещё – смотрящим в рот тейрну. И очень не похожим на мужа своей матери…
– Мужа своей матери?.. – непонимающе нахмурился Давет, но его лицо тут же прояснилось и расплылось в пошлой усмешке. – Понимаю.
– Логейн терпеть не может некомпетентных командиров, это у него ещё со времён войны с Орлеем, – кивнул я. – Исключений было всего два: король Кайлан и Калдер Эйрин, причём второй был обласкан вниманием Героя Ферелдена с самого начала военной карьеры.
– Что же он направил его к гномам? – непонимающе спросил Давет.
– Потому что гномы плевать хотели на власть людских королей. Просто так они и пальцем не пошевелят, а платить им тейрну особенно и нечем – не золотом же ему Мёртвый Легион покупать! – я поставил ногу на первую ступень лестницы. – А вот нам… Нам есть что предложить.
Наконец, мы подошли к огромным, метров десять в высоту, створкам и получили возможность насладиться светской беседой привратника и посла Логейна.
– Виета! Это земля суверенных гномьих королей. В это время никому не дозволено входить, – степенно говорил предводитель гномов, охраняющих официально единственный вход в Орзамар. Я с интересом покосился на Стэна, чем-то неуловимо напоминающего стража: если бы не разница в росте, да более острый нос с костистыми скулами, кунари и гнома можно было бы принять за братьев.
– Король Логейн взывает к верности ваших деширов… Или лордов… Или кто там у вас в совете? Я уполномоченный посол короля! – громко и отчётливо потребовал Эйрин, мощно ударив в правую часть нагрудника. Я понимающе улыбнулся: бастардов тейрнов и эрлов на свете бродит много и никаких особых привилегий они не имеют, а из незаконнорождённых потомков баннов можно составить дружину, которая любой баннорн попросту завоюет. А вот бастарды короля, пусть даже, в какой-то степени, первого в династии – товар штучный и за какую-нибудь банночку ему выйти будет легко. А если у короля не будет своих детей, есть неплохие шансы на престол… Уж избавиться от одной «сестрёнки» всяко проще, чем завоевать трон с позиций непризнанного бастарда одиозного тейрна.
Вообще, в Ферелдене сквозь пальцы смотрят на бастардов и не слишком любят подтверждать свою родовитость: во времена оккупации Орлеем «масочники» предусмотрительно выреза́ли всех, кто мог претендовать на власть и землю по праву рождения, а не за счёт благоволения новых господ, а потому многие эрлы и банны с точки зрения гениалогии не слишком отличаются от своих подданных… Что никак не мешает им осуждать не скрывающего своего происхождения Логейна – такой вот интересный выверт: все всё знают, но говорить напрямую – моветон.
– Да будь ты хоть задоподтиральщик короля, – с удовольствием ответил «принцу» гном. – Нельзя в Орзамар никому, кроме местных. Пока с королём не прояснится.
– Приветствую тебя, страж, – я доброжелательно кивнул привратнику, приложив ладонь к груди слева и тут же получив ответный жест. – У меня есть срочное дело к вашему Совету.
– А у кого не срочное? – раздражённо, но с отблеском доброжелательности махнул рукой Эйрин. – Если уж меня не пускают, то никого не пустят.
– В Орзамаре нет короля, – степенно и явно не в первый раз начал объяснять причину отказа гном. – И трёх недель не прошло, как Эндрин Эдукан вернулся к Камню. Не выдержал потери сыновей. В Совете уже дюжину раз голосовали – так и не выбрали преемника. Если скоро дело не решится, у нас будет гражданская война.
– И всё же, уважаемый страж, я вынужден настаивать. Согласно договору с нашим Орденом, мы имеем право посещать королевства гномов в любое время, приравниваясь к членам касты Офицеров, – я на секунду отпустил скверну, позволяя ей зажечь в глубине зрачков серебряные огоньки. Обычно Стражам верят на слово – очень немногие рискуют называться одним из нас, потому что таких умников обычно довольно быстро укорачивают на голову. Да и узнать нас гораздо проще, чем кажется непосвящённым: мы иначе двигаемся, имеем более совершенные органы чувств, существенно сильнее и ловчее людей той же комплекции, имеем лучшую реакцию, ощущаем скверну и, некоторые, даже лириум, кожа, как правило, бледнее, имеем более тёмные вены…
Отличий много, заметить их можно только со стороны и только умелыми глазами, но любой достаточно опытный рубака сразу поймёт, кто перед ним. А уж после «подарка» от лириумной жилы под храмом с прахом и обработки мутагенами одного престарелого мага крови, даже мои, привычные ко всякому, соратники заметили, что порой находиться рядом со мной становится физически тяжело, а в движениях есть что-то нечеловеческое.
– Ты… Ты – Серый Страж! Вы убили короля Кайлана! Из-за вас чуть не погиб весь Ферелден! – взбеленившийся Эйрин рывком обернулся к привратнику, на ходу вырывая меч. – Они заклятые враги короля Логейна! Я требую вашей помощи!
– Что же, – гном огладил окладистую бороду и склонился в приветственном поклоне, не обращая внимания на крики посла. – Это правда… Ваш Орден имеет такое право. Добро пожаловать в Орзамар, Страж.
