Текст книги "Отражение: Двое (СИ)"
Автор книги: Snejik
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 25 страниц)
– Вот, – удоволетворенно-радостно сказал он, расплатившись с продавщицей – милой девчушкой лет шестнадцати. – Теперь я спокоен и доволен.
Майкл, стоящий в стороне, давился смехом, стараясь не показывать, насколько ему тяжело сдерживаться.
– Да можешь ржать, – махнул рукой Себастьян и сделал селфи. – Джеймс, надо детям подарков купить. Майкл, что Лиза любит? А мальчишки?
– Что, выложишь, чтобы все посмотрели, какой ты красавец? – рассмеялся Майкл. – Лизе можно браслет какой-нибудь купить. Мы как-то сюда ездили, она хотела. А пацанам… Эти черти у меня лук все выпрашивали, я тут где-то видел вариант именно для детей. Дешево и точно не поранятся. Правда, откуда у хиппи луки, ума не приложу. Но, видимо, в Техасе нельзя быть совсем хиппи.
Себастьян и Баки переглянулись и пошли покупать луки и браслеты. Браслетов тут тоже было великое множество, и Себастьян с трудом выбрал только три. Зато один был серебристый с красной звездой – Зимний Солдат до сих пор был в тренде. Правда, на запястье Лизы он был велик, но Себастьян прикинул, что девочка может носить его как плечевой браслет.
Барнс, в свою очередь, сумел выбрать для Лизы браслет из гематита и бирюзы, очень ему понравилось сочетание голубого и черного.
– И какая из этих панамок тебе нравится меньше всего? – спросил Барнс, когда они уже ехали обратно.
– Зеленая, – признался Себастьян. – Не думал я, что ты так консервативен. Кстати, как там Стив, я его со вчера не видел?
– Я его видел утром и посадил дома, чтобы немного отдохнул от улицы, а то совсем ошалеет, забудет, как в доме жить, – сказал Барнс, не представляя, что может натворить одичавший кошак. – Я подумал, что тебе понравится консервативная панамка.
– Слушай, мне панамки вообще как идея не нравятся, – фыркнул Себастьян. – Не мой стиль. Я кепки люблю, и ты это знаешь. А лоток ты Стиву оставил?
– Нет, я дебил, оставить живность без сортира, – даже обиделся Барнс. – Не так часто мы бываем в местах, где тебе приходится носить панамки.
В комнате Баки и Себастьяна был полный разгром. Но странный. По всему полу были раскиданы мятые, покусанные, надорванные купюры номиналом не меньше десятки. В углу, свив из денег гнездо, спал вымотавшийся Стив.
– Баки, – мягко произнес Себастьян, – ты ничего не хочешь мне рассказать?
– О чем именно? – решил закосить под дурачка Барнс, принимаясь собирать деньги. Он всегда знал, что Себастьяну вряд ли понравится его увлечение жестоким мордобоем, но иногда хотелось дать выход именно этой стороне своей личности, и Барнс участвовал в боях без правил. Подпольных. Самых жестоких, которые только находил.
Наличность он хранил в коробке, беря оттуда частями, чтобы тратить, не снимать деньги с карты. А в банк не нес, чтобы не было вопросов о том, откуда такие деньги у него берутся. Барнс надеялся, что Себастьян об этом не узнает, но тайное всегда становится явным.
– Баки, – Себастьян умел быть жестким, когда ему это надо. – Откуда столько налички?
– Ты не хочешь знать, – попытался не раскрывать своих тайн Барнс.
– Давай ты не будешь решать за меня, что я хочу знать, а что не хочу.
– Я никого не граблю, – снова попытался Барнс.
– А что ты делаешь?
– Бои без правил, – сдался Барнс. – Это просто бои без правил.
– Это когда ты приходишь заполночь, рожу прячешь, а к утру синяки уже сходят?
– Угу, – кивнул Барнс, опустив взгляд. – Прости.
– Придурок, – не выдержал Себастьян. – А если тебя покалечат?
– Эм… – Барнс посмотрел на Себастьяна озадаченно, потому что покалечить его было довольно сложно, особенно обычному человеку. – Меня даже Стив не покалечил, чего говорить о простых людях?
– Логично. А зачем тебе это надо? Не из-за денег же.
– Деньги – это приятный бонус. Хочу… Не знаю, хочу мордобоя, хочу вот этой вот херни. Не постоянно, но иногда как нахлынет, и я иду и выхожу на один, редко два боя с самым сильным противником. Меня еще никто не уделал, – Барнс подошел к Себастьяну и обхватил его ладонями за плечи, поглаживая. – Наверное, мне просто нужна жестокость. Я не могу жить в мире, потому что часть меня все равно остается на войне.
– Тогда в следующий раз я пойду с тобой, – сказал Себастьян. – Как зритель. Поставлю на тебя, наверное. Я хочу знать своего мужа. И эту твою сторону – тоже.
– Ты и так меня знаешь, – Барнс притянул к себе Себастьяна и поцеловал.
– Баки, спорить бесполезно, – покачал головой Себастьян. – Я приду. А ты скажешь мне, куда и когда.
– А я разве с тобой спорю? – удивился Барнс. – Я говорю тебе, что тебе не обязательно смотреть, как я бью кому-нибудь морду, чтобы знать меня. Но если тебе так хочется посмотреть, то я не против.
– Давай убирай весь этот бардак, – скомандовал Себастьян. – И учти, до четырнадцати тысяч наличкой в месяц можно в банк спокойно вносить, никто не заинтересуется.
– Я подумаю насчёт банка, – честно сказал Барнс, собирая раскиданные Стивом деньги. Он согнал котенка с насиженного места, подумал, и посадил его к себе на шею. Тот поторопился было спрыгнуть, но понял, что сидя, равновесие не удержишь, и привычно распластался воротничком. – Я, кстати, себе брелок купил. Пацифик. Сейчас думаю, что я, таскающий пацифик, – это какой-то оксюморон. Хотя он плоский, круглый, можно по-разному использовать.
– Ага, как кастет, – согласился Себастьян и сел на кровать. – А у вас там хиппи были?
– Там – это где? – не понял Барнс. – И у кого “у нас”??
– Там – это в той вселенной, откуда ты родом. А “у вас” – это “у вас”.
– Были, конечно. Только я с ними никогда не сталкивался. Тем более, насколько я знаю, рассвет хипповства был, когда я был в Союзе, – рассказывал Барнс, – а там все было строго. Так что как явление хиппи были, но мне с ними всю дорогу было не по пути. Даже не знал никого. Знаю, что меня хотели кинуть на одного ретивого противника войны, но потом передумали, не знаю, почему. Принцесса, я не думаю, что наши миры так уж сильно отличаются, чтобы в нем не было таких вещей, как хиппи, скины, панки, третий рейх и прочая хрень.
Сложив деньги обратно в карман рюкзака, Барнс подошёл и обнял Себастьяна.
– Я так тебя люблю….
Себастьян провел губами от его уха к скуле.
– Я тоже тебя люблю, котик. Иначе – как бы мы вообще были вместе?
Сжимая Себастьяна в объятиях, Барнс думал о том, какое это счастье – просто любить его. Наверное, он хотел бы быть рядом, даже зная, что ему ничего не светит, просто потому, что быть рядом – уже больше, чем можно было бы мечтать.
– Хочу тебя, – шепнул Барнс на ухо Себастьяну, горячо выдохнув, и обвел ухо кончиком языка. – Так хочу, что мозг плавится, мыслей ноль, и член стоит.
Последнее Себастьян немедленно проверил.
– Ведь и правда стоит, – с наигранным удивлением сказал он и погладил то, что нащупал.
– Что я тебе, врать, что ли, буду? – притворно обиделся Барнс. – Как будто ты не отвечаешь мне взаимностью.
И внаглую забрался руками Себастьяну в штаны.
– О, – удивленно произнес Себастьян. – И что ты там нашел?
– Кое-что очень интересное, – облизнул Барнс, поглаживая тут же ставший твердым член Себастьяна, а потом медленно опустился перед ним на колени. – И это интересное тоже интересуется мной.
Резко сдернув с мужа штаны вместе с бельем, Барнс прижался щекой к паху, выдыхая. Себастьян запустил пальцы в волосы Баки, поворошил их. Тот заурчал, погладил член Себастьяна, погладил бедро, а потом взял и обхватил губами головку.
Себастьян качнулся вперед, в нежный плен горячего рта. И подумал, что он очень везучий: ему уже сорок один, скоро сорок два, но у него все равно секс почти каждый день, и его же хватает на это!
Барнс увлеченно сосал, то пропуская в горло, позволяя головке толкнуться в стенку глотки, то посасывал одну головку, играя кончиком языка с уздечкой. В процессе он совсем стянул с Себастьяна штаны, заставив выступить из них, а потом вообще толкнул его на кровать, заставляя развести ноги шире, гладил внутреннюю сторону бедер, поглаживая яйца, проходился пальцами по сжатому входу.
Он хотел, как же он хотел Себастьяна, своего мужа, единственного в целом мире человека, ради которого он бы и развязал, и закончил любую войну, заставил бы измениться рельеф мира, сравнивая с землёй одни вершины и возводя другие.
– А давай сегодня ты снизу? – выдохнул Себастьян. – Хочу твою задницу.
Барнс умудрился кивнуть, но не оторвался от своего занятия, продолжая сосать, при этом сладко постанывая.
Себастьян откинулся на кровать и предложил:
– Оседлаешь меня?
– Все сам, все сам, – проворчал Барнс, все-таки выпустив изо рта член, быстро разделся и вытащил из рюкзака смазку.
– Я ленив, ты знаешь, – Себастьян разлегся на кровати, поглаживая член.
– Хорошо, раз мой дражайший супруг желает… – Барнс перекинул через Себастьяна ногу, но остался стоять над ним на коленях. Вылив на пальцы смазки, он завел руку за спину, принимаясь растягивать себя. Его член покачивался, пачкая живот.
Себастьян дотянулся до него и принялся поглаживать член, размазывая по нему предъэякулят, гладя уздечку и выступающие рельефные вены кончиками пальцев.
Барнс сладко выдохнул, прикрыв глаза, насаживаясь на собственные пальцы, подаваясь на ласку Себастьяна.
– Господи, не могу больше, – рвано выдохнул он, заменяя пальцы членом мужа. Барнс опускался медленно, словно издеваясь, кусал губы, зажмурившись, и медленно дышал.
Себастьян придерживал его за бедра и старался сам лежать смирно и не подаваться вверх, не спешить. Хотя так хотелось войти целиком в это тесное, горячее, свое.
Опустившись на член до конца, Барнс замер, давая себе время привыкнуть. Как же он любил это чувство заполненности, растянутости, как правильно ощущался член внутри. Ни один мужик никогда не ощущался так правильно, так желанно, как Себастьян.
– Ну же, – Барнс плавно двинулся, предлагая мужу поучаствовать в процессе.
Себастьян легонько шлепнул его по бедру и подался вверх. Они с Баки всегда моментально находили общий ритм, двигались слаженно и плавно, как в танце.
Барнс выгнулся и протяжно застонал, запрокинув голову, срываясь на бешеный темп.
– Баки, господи! – вскрикивал Себастьян.
В паху у него разгорался огонь, словно он вот-вот взорвется, кончится, разлетится острыми искрами. Себастьян ухватил член Баки и принялся жестко дрочить.
Удовольствие захлестывало медленно, но неотвратимо, накрывая, погребая под собой – не выбраться. Ощутив такую желанную ладонь на своем члене, Барнс чуть не взорвался тут же, не кончив только усилием воли. Он сжался на члене, двигаясь быстро, рвано, взнуздывая себя, чтобы не кончить раньше.
– Давай, принцесса, кончи для меня, – хрипло выдохнул Барнс, слабо соображая, что он делает, что говорит. Он только чувствовал, чувствовал всем собой одного единственного человека, которого безумно любил.
– Вместе, – вырвалось у Себастьян.
Он закричал, продолжая дрочить, и кончился весь. Перед глазами полыхнул фейерверк, мышцы свело наслаждением.
Они были настолько четко, идеально, полно подогнаны друг под друга, словно выточенные мирозданием по одному лекалу, что могли это – кончить одновременно.
Поняв каким-то иным чувством, что его любовник на грани, Барнс отпустил себя, позволил себе захлебнуться удовольствием, на какое-то долгое мгновение напрягаясь всем телом, изогнулся и практически рухнул на Себастьяна, не имея ни сил, ни желания шевелиться. Даже не пытаясь сняться с опадающего члена.
Они долго лежали так. Себастьян гладил Баки по спине, ерошил густой пушок на пояснице. Несмотря на то, что рядом с Баки Себастьян выглядел хрупким, он вполне мог поднять Баки на руки, и даже делал это иногда.
– В душ? – предложил Себастьян, когда у них обоих выровнялся сердечный ритм и успокоилось дыхание.
– Давай ещё поваляемся, – попросил Барнс, не желая ни шевелиться, ни тем более выпускать Себастьяна из рук. – Мне Майк рассказывал, тут не очень далеко, пара часов езды, есть место, где можно пострелять из станкового пулемета, если с человеком договориться. Ты хочешь? Или предпочтешь провести полдня с детьми? Ты им понравился.
– Лучше с детьми, – сказал Себастьян. – Они смешные такие.
– Тебе правда так понравилось возиться с детьми? – Барнс приподнялся на локте, заглядывая Себастьяну в глаза. – Или ты просто не хочешь проводить время среди идиотов, которые кончают от здоровенных пушек?
– Я шума не люблю, – признался Себастьян. – А станковый пулемет – это громко.
– А представляешь, каково мне? – Барнс устроил голову у Себастьяна на плече, выводя пальцами узоры на груди и коротко, едва ощутимо целуя в шею.
– А тебе это в кайф, – рассмеялся Себастьян.
– Мне тоже громко, – пожалился Барнс. – Очень громко. Но, если не хочешь, я не настаиваю, главное, чтобы тебе было не скучно, и ты на меня не обижался.
Лениво потянувшись, Барнс подгреб Себастьяна под себя, собираясь использовать его вместо подушки.
– Тогда сейчас еще полежим, а потом мы с Майклом поедем, – заключил он, зевнув.
– Ты Шелли с обедом обещал помочь, – напомнил Себастьян, потянулся за телефоном и глянул на время. – Уже почти двенадцать.
– Сейчас еще полежу с тобой, потом ополоснусь и пойду помогать, – согласился Барнс. – Ты же знаешь, что я тебя люблю? И все все равно будет так, как захочешь ты?
Себастьян крепко ухватил Баки за волосы на затылке и приподнял его голову. Заглянул в глаза и сказал:
– Будет так, как хотим мы. А о спорных вопросах мы договоримся, котик.
– Да, мой хороший, – Барнс погладил Себастьяна по щеке, – как мы хотим.
Ему было позволено все, что он хотел. Себастьян никак и ничем не ограничивал его свободу ни делать что-либо, ни принимать решения, но Барнс все равно чувствовал, что вряд ли действительно смог бы настоять, если бы его муж был действительно против чего бы то ни было. Единственная ситуация, в которой бы Барнс принял решение, не оглядываясь на Себастьяна, была бы только одна: угроза жизни. Но там в принципе не было бы времени рассуждать.
Полежав еще немного, наслаждаясь нежностью обнаженной кожи, Барнс поднялся и пошел полоскаться, оставив Себастьяна лежать и думать о вечном.
Себастьян, впрочем, не думал ни о чем, только на краю сознания телепалась мыслишка, что Майкл и Шелли очень предусмотрительно запихнули их в отдельный домик, а не в гостевую комнату: они с Баки были очень громкими.
Стив забрался к нему на грудь и принялся вылизываться. Себастьян лениво гладил его, почесывал за ушами и думал о том, что детей он не хочет совершенно. Но не помешает поговорить об этом с Баки.
Совершенно голый, Барнс вышел из ванной и принялся натягивать на влажную задницу шорты, пренебрегши бельем.
– Я пошел, – сказал он, натягивая футболку с кэповским щитом. Он отказывался покупать новую, хотя эту затаскал уже буквально до дыр.
Барнс не хотел этого показывать, но он скучал по Стиву, понимал, что они больше никогда не увидятся, что его друг занимается тем, для чего был, наверное, создан самой вселенной, и только понимание того, что он взрослый самостоятельный мужик, которого еще и хрен сдвинешь, если он уперся во что-то, смиряло Барнса с мыслью о невозможности встречи.
– Он тебе не снится? – внезапно спросил Себастьян.
– Что? – обернулся от двери Барнс. – А, нет, не снится. Да и с чего бы? Мы ж с ним не спали никогда. И на острова отдыхать не ездили. Но я скучаю, если ты об этом. Но не по Капитану Америке.
– По Стиву? – спросил Себастьян, гладя котенка. – Жаль, что нельзя иметь все и сразу, да?
Вернувшись и присев на кровать, Барнс, не глядя, сграбастал котенка на руки, принимаясь наглаживать, да так нежно, что сложно было поверить, что этими пальцами он может вырвать кадык.
– Я мог остаться, – подумав, сказал Барнс. – Там, на крыше, я успевал прыгнуть за Стивом, реакции хватало, скорости тоже. Просто я устал ждать, когда снова смогу быть рядом с тобой. Я выбрал. И выбрал тебя. Стив бы не простил себе, если бы я, любя тебя, остался с ним. Он однажды спросил: когда? Я честно ответил, что как можно скорее. Мы, может быть, не попрощались в полной мере, но он был готов к тому, что меня больше не будет с ним. Вот.
– Хорошо, что он знал. И все равно как-то грустно, – вздохнул Себастьян.
Он встал, потянулся и ушел в ванную.
Барнс выпустил тезку Стива на кровать и поймал Себастьяна в объятия, целуя в шею.
– Приходи, как искупаешься, а то Шелли хуже любого репортера, наверное. Она столько вопросов задает. Я даже теряюсь, – признался он.
========== 9 ==========
Себастьян сидел на кухне и пил холодный чай со льдом и веточкой мелиссы.
– Шелли, – спросил он, – а ты домохозяйка? Весь дом на тебе?
– Да, дом, дети, огород, куры, – улыбаясь, ответила Шелли, умело руководя Барнсом, который практически порхал по кухне, почти полностью взяв на себя всю готовку. – Мы с Майки сразу после моего выпуска поженились, и я тут же забеременела. Хорошо, его родители помогли, он доучился, теперь, вот, уважаемый человек в округе. А я жена уважаемого человека. А ты сам что-нибудь по дому делаешь?
– Понемногу, – улыбнулся Себастьян. – С Кайлом вожусь, готовить умею. А вообще у нас уборщица есть. Ну а раньше, когда только выпустился и работы было мало, все сам. Я после выпуска комнату снимал у подруги матери, тогда все сам за собой. Сначала ролей было мало, в рекламу тоже особо не приглашали. Подрабатывал где мог.
– А ты, Джеймс? – переключилась она на Барнса, удовлетворенная ответом Себастьяна.
– А что я? Я большую часть жизни воевал, поэтому вообще все сам, – пожал он плечами, сливая горячую воду, забыв про прихватки.
– Как вас вообще жизнь-то свела? – удивилась Шелли. – Наемник и актер. Вы где встретились-то? Как?
– У меня есть друг, Уилл, – Себастьян решил придерживаться “официальной” версии. – Мы с ним как-то напились в хлам, и он стал рассказывать о телохранителях. Дал мне телефон Джеймса, а я зачем-то записал. Потом мне начали приходить письма с угрозами, и что-то мне не по себе стало. Я позвонил Джеймсу и нанял его как телохранителя. Так и познакомились. Джеймс мне жизнь спас, когда на меня напали.
– Ничего себе. Прямо не просто история любви, а остросюжетный роман, – рассмеялась Шелли.
– Остросюжетнее не придумаешь, – угрюмо хмыкнул Барнс, потому что до сих пор считал тот случай своим проебом, ибо не заметил ни одну из этих девиц, привык видеть одни и те же лица, гуляя с собакой, и не придал этому значения.
– В общем, да. Так все и началось, – улыбнулся Себастьян. – Год Джеймс на меня работал, а потом всплыли его старые контракты, и на четыре года он уехал, мы почти не виделись. А потом вернулся.
– Четыре года? – изумилась Шелли. – Вы уже были вместе и не виделись четыре года? Как вы смогли? Я без Майки и пары дней-то не могу, а тут…
Шелли пораженно переводила взгляд с одного на другого, не веря в услышанное.
– Да, четыре года я делал дырки в людях, а Себастьян изображал других людей, – подтвердил Барнс.
– Скайп творит чудеса, – кивнул Себастьян. – Не то я бы рехнулся. Мы первые месяца полтора, как Джеймс отбыл, не общались никак, я чуть с ума не сошел. Очень скучал, и ведь даже не знал, где он, что с ним.
– Я уехал внезапно, просто сорвался одним днем, только записку оставил, что вернусь. Когда-нибудь, – сказал Барнс. – И сразу в бой.
– Бедненькие, – протянула Шелли, сложив на груди руки в молитвенном жесте.
– Ну зато Джеймс вернулся и завязал с войной, – сказал Себастьян. – Теперь головой работает. Переводы, обзоры… Ну и… поженились недавно.
– Ой, вы поженились? – удивилась Шелли. – Поздравляю. Майки не говорил ничего. Ох… – она расстроилась и сникла, – а нам вам и подарить-то нечего.
– Ничего нам не надо, – тут же отозвался Барнс. – Все, что нам надо, мы купим сами. Можешь нам Солдата сшить, если сумеешь.
– А я уже начала, нашла выкройку одного человечка, его легко адаптировать под образ Зимнего Солдата. Ладно, и вам сошью. Но сначала Лизе.
– Безусловно, леди вперед, – рассмеялся Барнс.
– Как на счет барбекю вечером? – еще из коридора громко спросил Майкл, хлопнув входной дверью, и почти сразу появился в кухне.
– Отличная идея, – обрадовался Себастьян. – А где дети? Сейчас же каникулы, куда они все подевались?
– А сейчас придут, – заверил Майкл. – Они со мной были на конюшне.
Тут же послышались детские голоса, а потом и топот трех пар ног, забегающих на кухню.
– А вот и дети, – прокомментировал это дело Барнс, достающий противень с запеканкой из духовки.
– Привет! – улыбнулся Себастьян всем троим. – Лиза, у меня есть для тебя подарок.
– Подарок? Какой подарок?
Себастьян достал из кармана браслеты.
– Этот, со звездой, на плечо, остальные на запястья.
– Спасибо, – пискнула Лиза и кинулась обнимать сидящего Себастьяна. И спросила вдруг: – А у Зимнего Солдата была девушка?
– Нет, не было, – покачал головой Себастьян. – Баки Барнс со многими встречался до войны, но ни с кем не сложилось, так что у него был только верный друг Стив. Ну и потом, когда он стал Зимним Солдатом, тоже было не до девушек.
– А потом, когда он снова стал Баки? – не унималась Лиза.
– Ну смотри: сначала он два года скрывался, пока его Стив не нашел. Совсем не до девушек было. Потом ему руку оторвало и он в Ваканде жил, там тоже не до девушек. Потом ему руку приделали, и он все время воевал. Потом ему сняли протез и сделали живую руку. И все как-то у него с девушками не складывалось. Я так думаю, – серьезно сказал Себастьян, – в нем в криокамере что-то отморозилось, и он разучился влюбляться, понимаешь? Да и в кого?
– Он стал как Кай из Снежной Королевы? – грустно спросила Лиза. – Она заронила ему в сердце льдинку, и он больше не мог любить. С Баки так же?
– Да, думаю, так и получилось. Он после Гидры мог только Стива любить, как лучшего друга, а больше тепла в сердце у него не осталось.
– Я думаю, обязательно найдется девушка, такая, как Герда, которая растопит льдинку, и Баки снова сможет любить, – заключила Лиза.
Барнс весь этот разговор давился и пытался не ржать в голос, чтобы не обидеть ненароком девочку. Его умилило сравнение его с каким-то чуваком из сказки, которую он, может быть, даже когда-то и знал. Но сейчас был уверен, что не помнит.
– А кто такой Кай? – спросил он, и понял, что зря. Лиза тут же переключила на него свое внимание.
– Вы не знаете? – удивилась она, а Шелли усмехнулась. Оба пацана уже давно свалили, поняв, что сестра вновь ангажировала гостей. – Кай и Герда были лучшими друзьями. И вот однажды зимней ночью Снежная Королева проезжала на своих волшебных санях…
Лиза увлеченно и очень хорошо, в красках и лицах рассказывала сказку про Снежную Королеву. Она рассказывала почти полчаса, Барнс успел все приготовить, что оставалось.
– Но ведь Баки умер в последнем фильме, – сказал Себастьян, когда Лиза замолчала. – Или ты думаешь, Зимняя Королева забрала его к себе в ледяной дворец?
– Конечно, – уверенно кивнула Лиза. – Баки не мог умереть. Ведь тогда у Стива больше не будет друга. А так нам просто не показали, как он пошел во дворец Зимней Королевы за Баки. Вот.
– Ну это потому, что Стив – не Герда, и одной дракой тут, наверное, не справиться. Вряд ли такой фильм снимут. Но такую историю ты можешь написать или нарисовать сама, – предложил Себастьян.
– А вот и напишу! – уверенно сказала Лиза. – Вот возьму и напишу! И по ней кино снимут!
– Джеймс, хорош ржать! – велел Себастьян. – Может, из Лизы вырастет отличный сценарист.
– Я не ржу, принцесса, – давился смехом Барнс в углу кухни. – Не ржу. Лиза молодец. Пусть напишет, а потом пришлет тебе, и ты почитаешь. Да?
– Лиза, помоги накрыть на стол, – попросила Шелли, чтобы, видимо, занять дочь.
Лиза тут же схватила тарелки и понесла их на стол, но Шелли даже не попыталась помочь дочери.
– А почему “принцесса”? – осторожно поинтересовалась она.
– Потому что я люблю делать вот так, – Барнс размытой тенью метнулся Себастьяну за спину и подхватил его на руки. – Ну чем не принцесса?
– Кошмар, – развел руками Себастьян. – Никакого уважения к моей мужественности.
– И чем это вы тут… – Майкл зашел в кухню и слегка офигел, увидев картину “Себастьяна на ручках”. – Я хочу знать? – спросил он у Шелли.
– Джеймс наглядно показывал, почему он называет Себастьяна принцессой, – объяснила Шелли, а Барнс уже поставил мужа на пол, решив, что представлением доволен.
– Только не говорите никому, – попросил Барнс. – А то принцесса расстроится.
Не стесняясь никого и ничего, он звонко чмокнул Себастьяна в щеку.
Себастьян отвесил Баки увесистый щелбан.
– Вот такие вот высокие отношения, – серьезно сказал он и тут же улыбнулся.
– Давайте обедать, – предложила Шелли. – Потом вы, я так понимаю, поедете с Майки на стрельбище…
– Я поеду, а свою принцессу я оставлю тебе, – обрадовал Шелли Барнс. – Не дашь ему зачахнуть?
– Могу отдаться детям на растерзание, – пообещал Себастьян. – Я не то чтобы привык общаться с детьми, но опыт есть. Я часто бываю в детских госпиталях – ну, во время всяких благотворительных акций.
– Не боитесь оставлять нас вдвоем? – засмеялась Шелли, глядя на своего мужа.
– Если он решит с тобой сбежать, не знаю, кому еще будет хуже от этой затеи, – улыбнулся Майкл.
– От меня не убежать, принцесса, ты же знаешь, – заверил Барнс. – Давайте есть, пока не остыло.
========== 10 ==========
В Техасе Себастьян и Баки провели неделю. Себастьян по-настоящему отдохнул, загорел, наобщался с детьми и Шелли, а Баки вволю настрелялся с другом. С собой, кроме кота и собаки, они увозили лоскутного Зимнего Солдата – Шелли сшила двух: для Лизы и Баки в коллекцию.
– Отличный получился отдых, – сказал Себастьян в самолете, поглаживая по загривку Кайла, который сидел у него на коленях. – Тебе понравилось?
– Еще бы, – заверил его Барнс, пихая пальцы сквозь прутья решетки переноски Стива. Тот радостно с ними играл. – Думаешь, часто можно бездумно расстрелять пулеметную ленту? И у Майка полно того, чего у меня нет. Так что да. Мне понравилось. Потому что ты был рядом. Без тебя все это не имеет никакого смысла. Какие у тебя планы дальше, принцесса? У меня через неделю переговоры. Хочешь со мной? Дорога с меня.
Барнс отдохнул у Майкла с Шелли на все сто и теперь сидел ломал голову, чтобы сделать приятное для них, или хотя бы подарить что-нибудь было нужно. Но он давно не дарил подарков никому, кроме Себастьяна, поэтому не представлял, что может быть приятно получить в подарок семье простых американских фермеров. Барнс бы пригласил их к ним в Нью-Йорк, оплатил бы гостиницу и какие-нибудь увеселения, но не представлял, могут ли они оставить свое ранчо без присмотра хотя бы на пару дней. Но подумать об этом стоило.
– Кстати, выложишь нового Солдата на всеобщее обозрение?
– Выложу, хотя его тебе сделали. О, помнишь, я тебе рассказывал – меня несколько лет назад отвели в Сиэтле в церковь, где на подсвечнике была наклейка с Иисусом, а Иисуса изображала моя фотка – ну, кадр из бытия тебя в Ваканде.
– Эк меня в звании повысили, – усмехнулся Барнс, отставляя переноску на свободное кресло через проход. Стюардесса посмотрела строго, но ничего не сказала, этим рейсом они в бизнес-классе летели одни. – Так ты со мной на мои переговоры поедешь? Это Мерфрисборо, Теннесси. Да, меня в “Баррет” позвали переводить их переговоры с вьетнамцами, вроде. А, похеру с кем. Поедешь? Это дня три, не больше, смотря, как договорятся.
– В какие числа? – спросил Себастьян. – У меня скоро съемки начнутся, а потом мы на остров хотели.
– На остров мы можем и позже поехать, я хочу, чтобы у тебя было достаточно времени. Я кое-что по этому поводу хочу сделать, но мне нужно время, – туманно объяснил Барнс. – А переговоры через неделю. Сам считай, какие это числа.
Себастьян посмотрел календарь в телефоне.
– Не выйдет, – со вздохом сказал он. – Как раз в эти числа у меня рекламная съемка для “Мужского здоровья”. Буду рекламировать уходовую косметику.
– Ты единственный мужик, который в свои годы так хорошо сохранился без пластики, что ли? – удивился Барнс. – Не, рекламируй, конечно. А еще ты меня обещал пристроить моделью. Я не рвусь, если что, но ты же говорил, что переводчики будут не в чести скоро, вот я и подумал о мирном применении своего тела… – и добавил тише, интимно приникнув к уху, – хотя я бы применял его только для тебя…
– Может, и не единственный… – улыбнулся Себастьян. – Но один из немногих. Еще там интервью будет про правильный образ жизни и все такое.
– И что, будешь рассказывать, что для подтянутой рожи надо ебаться с правильными людьми? – хохотнул Барнс.
– О, я там наплету! Правильное питание, тренировки, рыбий жир и регулярный секс! Но рыбий жир обязательно!
– Я даже не знаю, что это, – нахмурился Барнс. – Ты же этого не ешь. Или ешь? Нет, питаешься-то ты правильно, это я жру все подряд… Ладно, плети чего хочешь. Кстати, заметил, Стив подрос. Не такой мелкий, как был.
– Котята в этом возрасте быстро растут. А рыбий жир я ем, он просто маркирован как “омега-три”. Для суставов и мозга хорошо. Вот вырастет он у тебя с мэйнкуна, что делать будешь?
– Холить и лелеять. Как и тебя, – улыбнулся Барнс и потянулся за поцелуем.
Интервью “Мужскому здоровью” Себастьян дал с совершенно серьезным лицом и проржался, только когда сел в машину до дома. Потому что безупречной кожей, волосам, ногтям, отличному цвету лица и отсутствием даже намека на лысину он был обязан отнюдь не здоровому образу жизни и пищевым добавкам пополам с регулярными тренировками. Все дело было в Баки. Какой-то фанфикер, чьего имени Себастьян не помнил, не помнил даже, на каком языке был фанфик, оказался совершенно прав: толики сыворотки суперсолдата в слюне и сперме Баки было совершенно достаточно для того, чтобы держать Себастьяна в идеальной форме. Но это было их с Баки тайной, и делиться ею с кем бы то ни было Себастьян не собирался.
“Отснялся и отболтался для журнала”, – кинул он Баки смску. – “Еду домой. Люблю тебя и скучаю”.
Барнс ответил не сразу, далеко не сразу, можно было даже заволноваться. Он озвучил переговоры, которые оказались сложными, потому что вьетнамцы оказались въедливыми, дотошными и хотели каких-то странных преференций. Барнс без устали переводил в обе стороны, но умудрился забыться, и заткнулся только тогда, когда гости у него спросили, почему он работает переводчиком, а не разработчиком. Барнс отшутился, что не хватает образования, и порадовался, что американская сторона не знает ни слова по-вьетнамски. Умудрились договориться за один день, наверное, во многом благодаря ему, но он не стал афишировать свои таланты, предпочитая беззаботную жизнь фрилансера. Потом был ужин в ресторане, на который позвали и его, и вьетнамцы предложили ему должность в их компании. Барнс пообещал подумать, хотя обе стороны поняли, что это был вежливый отказ.
