Текст книги "Отражение: Двое (СИ)"

Автор книги: Snejik

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

Они посидели еще немного, разговаривая о пустяках, проводили Гарри и Андреа на ферму и разъехались по домам. В машине Себастьян молчал – он немного устал.

Когда они въехали в Нью-Йорк, по капоту забарабанила мелкая снежная крупка. Себастьян вздохнул:

– Скорее бы весна.

========== 45 ==========

Барнса разбудил тренькнувший сообщением телефон. Ему снова предлагали срочный перевод. Продрав глаза, он, естественно, согласился, потому что платили за такие штуки очень прилично, а работы обычно было часов на пять.

Он поцеловал Себастьяна в висок, позволяя тому спать дальше, вытащил из-под Стива свою косу, из которой наглый кошак вил себе гнездо, отказываясь проводить ночи где-то еще, кроме подушки Барнса. Тот пробовал использовать две подушки, но Стив упорно лез на ту, на которой спал Барнс, подгребал к себе его длиннющую косу и так и спал.

Поначалу Барнс пытался как-то с этим бороться, но потом понял, что его кот просто привык к его волосам, сам приучил на шее лежать, и теперь с этим уже ничего нельзя было сделать.

Подумав, Барнс забрал с собой и Стива, который, оказавшись на плечах у хозяина, тут же заурчал и стал досыпать дальше, а Барнс, устроившись с ноутом на диване, принялся за перевод.

Себастьян проснулся часа через два.

– С днем рождения, Баки! – радостно сказал он. – Подарок привезут к вечеру.

– Что? – оторвался от перевода Барнс. – Сегодня, что ли?

Про свой день рождения Барнс напрочь забыл, как и в прошлом году, и в позапрошлом, и вообще все время после Гидры. Там, в родном мире, ему напоминал Стив, дарил подарки даже, так, простые мелочи, но все же. Здесь же о том, что Барнс прожил еще один год, напоминал Себастьян. Это было приятно, хотя он давно перестал считать этот день каким-то особенным.

– Сегодня, сегодня, – улыбнулся Себастьян и поцеловал его. – У тебя опять перевод? Тогда я с собакой погуляю.

– Да, опять хотят срочно, – кивнул Барнс. – Иди, гуляй. И купи мне горячего шоколада и печеньку.

– Шоколадную? – улыбнулся Себастьян. – Приду – приготовлю завтрак.

– Ага, шоколадную, – кивнул Барнс, возвращаясь к переводу. Объем оказался больше, чем он делал обычно за такое время, поэтому отвлекаться даже на позавтракать времени не было.

Он успел подумать, что Себастьян опять для него что-то приготовил, а ему так-то даже и не надо особо, но расстраивать любимого мужа безразличием он не собирался.

Себастьян выгулял собаку и вернулся с шоколадом и печеньем. Приготовил завтрак и принес его Баки. Тот настолько явно был занят, что Себастьян просто махнул на него рукой и отправился разбирать почту и монтировать новое видео для Инстаграма.

Барнс был весь в себе до середины дня, а потом просто внезапно грохнул крышкой ноута и сунул его под диван.

– Принцесса, я закончил! – крикнул он, собираясь разогреть свой завтрак и выпить шоколад, который давным-давно остыл.

Стив, все время проспавший на плечах Барнса, оживился, когда тот встал, даже поднял голову, но, поняв, что ему ничего интересного не перепадет, спрыгнул и пошел к своей миске с кормом. А Барнс принялся завтракать.

– Спасибо за завтрак, принцесса.

– Твоя яичница скуксилась, – сказал Себастьян из кабинета. – А сэндвичи скукожились.

– Принцесса, – Барнс пришел к Себастьяну и обнял его, положив голову на плечо, – такие переводы очень выгодны. Платят втрое больше, а объем иной раз даже меньше, чем обычно. Спасибо за шоколад и печенье.

И поцеловал его в щеку.

– Котик, я все понимаю, – телефон Себастьяна пискнул сообщением. – О, а вот и подарок для тебя приехал. Ну то есть не совсем для тебя, но тебе найдется чем развлечься.

Двое рабочих внесли три больших коробки, на которых радостно скалились рыжий, черный и сиамский котята.

– Я даже боюсь представить, что это, – сказал Барнс, рассматривая коробки. – Но судя по коробкам, это что-то Стиву. Раз не совсем мне. Мы сходим куда-нибудь вечером?

Барнс принялся, как всегда, аккуратно открывать коробки, вынимая оттуда части для кошачьего домика. Вернее, для огромной системы для кошачьих игр, чтобы, видать, Стиву было не скучно, когда Барнс в отъезде. Ну и домик тоже прилагался.

– И ты думаешь, в этом домике он будет спать? – иронично усмехнулся Барнс. – Если только я ему свою косу отрежу.

– Может, спать, а может, Кайла караулить, – улыбнулся Себастьян. – Когда тебя нет, Стиви его по углам подкарауливает и напрыгивает. – Он помолчал и добавил: – Пойдем куда хочешь.

– Пойдем в тот рыбный ресторан, – предложил Барнс, принимаясь вчитываться в инструкцию по сборке.

Стив крутился рядом, уже пытаясь закогтить интересные ему детали новой игрушки, словно чувствовал, что это для него хозяин собирает.

– Да, Стивка, это тебе, – Барнс погладил кота и продолжил сборку адской конструкции. – Себастьян, а вот куда мы это поставим, а?

– Передвинем вон то кресло и поставим, – сказал Себастьян и принялся звонить в “Океанию”, чтобы заказать столик на вечер.

Барнс собрал конструкцию, которую тут же обсел Стив, принимаясь исследовать новую игрушку. Залез в домик, посидел там, но что-то не задалось, и он вылез и принялся дальше лазить, прыгая с самого верху вниз.

Передвинув кресло, Барнс перетащил кошачью игрушку туда, куда указал Себастьян.

– Все, мой кот осчастливлен и занят, – Барнс обнял мужа, прижимаясь к нему. – Давай кино посмотрим. Я хочу посмотреть новое про зомби, говорят, хорошее. Мои подписчики просят меня обзор сделать на оружие из этого фильма.

Себастьян рассмеялся.

– Давай посмотрим. А сериал про зомби ты смотрел? “Ходячие мертвецы”. Еще была серия фильмов с Милой Йовович в главной роли… “Обитель зла”, кажется. Ты их видел? Они не новые, конечно…

– Видел, – Барнс устроился на диване рядом с Себастьяном, потом подумал и развалился, положив голову ему на колени. – “Обитель зла” мне понравилась, бодрое рубилово, а от сериала я устал. Однообразно все, да и драмы я не очень люблю. А это больше именно драма о людях в тяжелых жизненных условиях. Ни бодрого рубилова, ни научной подоплеки. В этом плане “Рассвет мертвецов” классный, там вроде бодрого рубилова нет, но весело по зомби стреляют, как по баночкам.

Барнс потянулся, обнял Себастьяна, горячо дыша ему в живот, и пробормотал.

– Я так удобно устроился, а кино включить надо. Кто пойдет?

– А зачем нам куда-то идти? – удивился Себастьян. – Сейчас с телефона все сделаем. Что будем смотреть?

– “Восход мертвых”. И почему у фильмов про зомби такие дурацкие названия? – прокомментировал Барнс, все еще уткнувшись Себастьяну в живот. – Я люблю тебя.

– И я тебя люблю, котик, – погладил его Себастьян, нашел и запустил фильм.

Барнс перевернулся, устроил голову на коленях Себастьяна поудобнее и уставился в экран.

Иногда Барнс смотрел фильмы молча, но не тогда, когда в фильмах было много драк и пострелушек. Тут его прямо разбирало указать на все ошибки и огрехи сценаристов, хотя он это делал тихо, скорее, бурчал себе под нос.

В этот раз Барнс, как ни странно, молчал, похоже, фильм ему понравился в достаточной мере, чтобы не пытаться обругать его на чем свет стоит тут же, но когда пошли финальные титры, он лег на спину, повернул голову, заглядывая Себастьяну в глаза.

– Я не скажу, что ждал большего, потому что фильм – это зрелище. Но, принцесса, то, что они вытворяли в некоторых местах, просто невозможно, – он состроил жалобную мину. – Или мне давно пора привыкнуть и забить? Просто сетка Рабица это не забор, не преграда…

– А зомби вообще возможны? – спросил Себастьян, улыбаясь. – Как там ваш бункер?

– Не знаю, возможны ли, но… Думаю, да, – честно сказал Барнс. Он не представлял себе, насколько это реально, но что это возможно, он верил. – Бункер? Давай съездим посмотрим, если хочешь.

– Захочу, конечно! Должен же я знать, на что потратил сто штук!

– Давай тогда завтра съездим, если ты свободен, у меня съемки только послезавтра, но я опять уеду на природу, – Барнс погладил Себастьяна по бедру. – На сколько у нас заказан столик? Может еще что посмотрим? Или займемся чем-нибудь более интересным.

Он с намеком еще раз погладил Себастьяна, а потом приподнялся и поцеловал.

– Столик у нас на семь, – ответил Себастьян и раскинулся на спине.

А потом ему на живот прямо с игрового комплекса прыгнул Стив. Все двадцать фунтов наглой кошатины.

– Стив, бля! – рявкнул Барнс. – А ну кыш отсюда, наглая морда!

И он подхватил животину под пузо и ссадил на пол, отгоняя от дивана.

– Иди играйся, – и вернулся к Себастьяну. – Может, в спальню, этот шерстяной гад не даст нам спокойно потрахаться.

– В спальню, – согласился Себастьян.

Барнс поднялся. Просто перетек из горизонтального положения в вертикальное и склонился над Себастьяном. Его волосы рассыпались по плечам, заструились, обрамляя лицо, и он одним ловким движением перекинул всю эту копну через плечо. Барнс мягко дёрнул Себастьяна на себя, заставляя подняться, и прижал к себе, нежно накрывая губами губы.

Он весь практически вибрировал от предвкушения близости. И хотя они занимались любовью часто, очень часто, все равно каждый раз был феерическим.

– “Твои поцелуи как соленая вода: чем больше пьешь, тем больше жаждешь”, – процитировал кого-то Себастьян.

Барнс подхватил Себастьяна под бедра, усаживая на себя, сжимая ладонями задницу, вжался в шею, вдыхая его запах, такой родной, будоражащий.

Они были вместе вновь уже больше года, вернее, будет два через два месяца, а он все так же не мог оторваться от Себастьяна, как и в первые дни после того, как вернулся. Это было как наваждение, как сумасшествие, только желанное, от которого не хотелось избавляться.

– Мы же купим мне торт? – выдохнул он, неся Себастьяна в спальню, чтобы хоть немного отвлечься от него, от родного, любимого и такого желанного.

– Непременно! С дельфинчиком! – пообещал Себастьян. – Ресторан-то рыбный.

– Я так хочу тебя, аж мозги отказывают, – жарко выдохнул Барнс. – Каждый раз, как только касаюсь тебя, сразу все мысли из головы, как ураганом сдувает, только и думаю о том, как люблю тебя. Чувствую себя идиотом.

– Интересно, это лечится?

– А тебе хочется, чтобы я излечился? – спросил Барнс, укладывая Себастьяна на кровать и нависая над ним.

– Мне не хочется, чтобы ты чувствовал себя идиотом.

– Знаешь, лучше я буду чувствовать себя идиотом, любя тебя, чем перестану испытывать это чувство, – Барнс одним движением стянул с Себастьяна домашние штаны. – Потому что оно окрыляет, как бы пошло это ни звучало.

Себастьян погладил свой член, натянувший ярко-синие трусы.

– Окрыляет, – согласился он.

К нему подошел Стив и понюхал лицо.

– Стиви, съеби, а? – попросил Барнс кота, понимая, что эта наглая кошатина никуда не уйдет, пока он не выставит его и не запрет дверь. – Такое ощущение, что он ревнует.

Барнс подхватил кота и аккуратно поставил его на лапы за дверью, которую тут же закрыл и вернулся к Себастьяну, стаскивая с него и трусы и проходясь ладонью по члену.

– Как думаешь, он ревнует?

– Думаю, да, – Себастьян запустил руки Баки под футболку. – Вот скажи, ты лет в двенадцать думал, что все у тебя в жизни обернется так?

– Как именно “так”? – мурлыкнул Барнс, стягивая с Себастьяна футболку, желая добраться до вожделенного тела. – Что я буду счастлив в браке с охуенным мужиком, которого буду любить до беспамятства, и буду испытывать нестерпимое желание прыгнуть на его член?

– И это тоже. А еще – в двадцать первом веке, переводчиком, будешь делать свои документальные фильмы… – Себастьян выгнулся, позволяя себя раздеть.

– В двенадцать лет я понятия не имел о двадцать первом веке, – Барнс стянул футболку и с себя, не спеша полностью разоблачаться. – Я даже о девчонках в двенадцать не думал.

– Великая Депрессия, да? – Себастьян погладил Баки по груди, поиграл с сосками.

– Мы будем трахаться или обсуждать, как жрать было нечего? – грубее, чем хотел, спросил Барнс.

Он не очень хорошо помнил свое детство, но по тому, что помнил, был уверен, что вспоминать это не хочет совершенно, обсуждать – тем более. Особенно сейчас, когда обнаженный и на все согласный Себастьян лежал, раскинувшись под ним.

Себастьян рассмеялся и притянул его к себе, чтобы поцеловать. Барнс не стал сопротивляться, и они утонули друг в друге, отдавшись желанию, а потом просто лежали, обнявшись, и разговаривали, настолько поглощенные друг другом, что чуть не пропустили момент, когда нужно было собираться в ресторан.

– Пора, – сказал Себастьян, неохотно отрываясь от Баки. – Поехали.

========== 46 ==========

– Ты получил сообщение от Альи? – спросил Себастьян за завтраком. Вчера он весь день был занят и вернулся поздно.

– Да, – кивнул Барнс, который был не менее занят, но за весь день встал с дивана только в туалет. У него было столько предложений, что от части переводов приходилось просто отказываться. Он старался брать только срочные и где были сильно нетривиальные языки, за них больше платили. – Я только не очень понял, что именно там будет, кроме того, что надо явиться в суд.

– Да? – удивился Себастьян. – А мне не надо. Позвони ей, может, и тебе не надо. Она же нас обоих представляет.

Пожав плечами, Барнс взял телефон и набрал номер юриста Себастьяна, которая, похоже, уже должна была бы называться семейным, но Барнс не знал, как это можно изменить, хотя своего собственного юриста он заводить не собирался, Алья его полностью устраивала по всем параметрам.

– Алло, Алья? Это Джеймс, я получил ваше сообщение но, признаться, не понял его смысла. Простите меня, – Барнс улыбался, говоря весь этот бред, но он же не понял, и это было правдой.

Алья быстро и терпеливо объяснила ему, что первый суд будет завтра. Ни Барнсу, ни Себастьяну являться туда не надо. Алья будет представлять их интересы и держать их в курсе дела.

– Да, – Барнс попрощался с Альей, поблагодарив терпеливого юриста, – никуда нам не надо. Просто завтра суд. Слушай, а ты уверен… Ну вот во всем этом… Я не знаю. Может, проще было ему пальцы переломать?

– Это ты всегда успеешь, – терпеливо сказал Себастьян. – Пусть его сначала Алья порвет.

– Пусть, я ж не против, – пожал плечами Барнс, придвигая к себе тарелку с печеньем, которое он сам же и испек. Получилось не хуже, чем в кофейне, такое же насквозь шоколадное. – Ты будешь?

– Половинку, – сказал Себастьян. – Беспокоюсь, как бы те фото не просочились в прессу.

– Ну а что будет такого страшного, если они туда просочатся? – не понял Барнс. Он, даже окунувшись в мир шоу-бизнеса, все равно не понимал его от слова совсем. – Всегда можно дать опровержение, еще на кого-нибудь подать в суд или сломать хребет.

– Сломать хребет не метод – так ты делаешь преступника несчастной жертвой в глазах общественности, Баки. Шума много будет. Хоть и говорят, что черный пиар – тоже пиар, я такого не люблю.

– Хорошо, я не буду никому ничего ломать без надобности, – пообещал Барнс, только вот из этого обещания не следовало, что он не будет в принципе ломать что-нибудь кому-нибудь. – Но что не так, если фото просочатся? Мы же друг с другом уже разобрались. Виновник в суде. Что не так?

Барнс реально не понимал, какие последствия появление фото его липовой измены могут вылиться в мир.

– Будет много разговоров о тебе, обо мне и о нас в негативном ключе, – принялся объяснять Себастьян. – Сплетни, обсуждения, неприятные бестактные вопросы, злые подколки. Не хочу.

– Но вроде бы исходники были только у него, и если они появятся в сети, или в прессе, то всех собак на него спустят еще раз, – предположил Барнс, прикидывая, что ему бы стоило раньше этим заняться. А точнее – проверить, не отправил ли эти фото куда-нибудь еще этот деятель.

– Исходники – да, но я о наших копиях. Их будут рассматривать эксперты, суд, присяжные, твой агент, руководитель агентства…

– Насколько я знаю, они все подписали что-то там о неразглашении, – попытался успокоить Себастьяна Барнс, а потом поднялся из-за стола, подошел к мужу и обнял со спины, утыкаясь носом в затылок. – Прости, принцесса, я не знаю, как сделать так, чтобы ничего не просочилось в прессу. Я понимаю, что на самом деле не на кого будет подавать в суд, да и бесполезно, если это все вылезет наружу. Но ты же знаешь, что я только твой? А, принцесса?

– Знаю, котик, знаю, – заверил его Себастьян.

Суды продолжались месяц. Алья резвилась, как терьер в стае крыс. Она и адвокат агентства, на которое работал Баки, раскатали Томлинсона в блин.

– Вот и все, – Себастьян показал Баки копии заключений судов. – Томлинсона ободрали как… как не знаю кого. Посмотри на суммы компенсаций.

– Как lipku, – тут же нашелся Барнс. – Суммы суммами, а у него столько денег есть, или мы полжизни ждать теперь будем, когда он нам заплатит?

Барнс обнял Себастьяна, поцеловав в висок. Он был рад, что им не пришлось таскаться в суд, рад, что, похоже, в прессу ничего не просочилось, и рад, что все закончилось. Оставалось дождаться, пока Томлинсон выплатит им все, что отвоевала Алья и адвокат агентства, и сломать ему хребет.

Это было странно, осознавать себя настолько мстительной тварью, но, как показала практика, за своих Барнс был готов убивать без суда и следствия. Откуда в нем это, он не знал. Наверное, его личное желание защищать и оберегать наложилось на определенную безбашенность Солдата и его крутые навыки, и хорошо перемешалось с супергеройским “мне все можно”. Поэтому здоровье Томлинсона он в скором времени собирался подправить.

– Там ограничение на срок выплат, так что в течение года заплатит, – уверенно сказал Себастьян.

– Как думаешь, больше таких идиотов не будет, которые попытаются нас поссорить? – спросил Барнс. Он бы не хотел, чтобы Себастьян пережил нечто подобное еще раз.

– Думаю, информация разойдется широко и кто поумнее, сделают выводы, – Себастьян потерся щекой о плечо Баки. – Мы едем сегодня смотреть бункер?

– Да, едем. Я предупредил Гарри, они нас ждут. Андреа даже ужин приготовит, как мне пообещали, – Барнс погладил Себастьяна по голове, а потом повернулся и поцеловал его. – Поехали?

– Поехали. Кто за рулем?

– Хочешь – рули, что я, изверг, что ли, не давать тебе машину водить? – рассмеялся Барнс, крутя на пальце ключи.

После того, как Себастьян прошел курс экстремального вождения, Барнс все равно боялся пускать его за руль, но понимал, что такого, как на той осенней дороге, больше может не случиться никогда. А въехать могли и в него тоже. Поэтому не пускать Себастьяна за руль было бы глупо.

– Ты достаточно изверг, чтобы не пускать меня ездить в метро, – возразил Себастьян, одеваясь попроще.

– Даже я в метро не езжу, чего тебе там делать? – поинтересовался Барнс, выдавая Себастьяну ключи. Раз спросил, значит хочет рулить сам. – Очень травмоопасное место. А еще могут под поезд столкнуть. Я смотрю новости, между прочим.

Не то, чтобы Барнс действительно боялся, что с Себастьяном может что-то случиться, он уже понял, что его муж не притягивает неприятности, да и вообще этот мир более мирный, что ли. Барнс волновался из-за фанатов, которые иной раз краев не видели.

– А что, ты хочешь на метро покататься? Только со мной, буду от тебя отгонять всех и вся, – пообещал Барнс.

– Слушай, я на метро ездил все время, что жил в Нью-Йорке, – ответил Себастьян. – На такси разориться можно. И вообще, я люблю метро, и меня там почти не узнают.

– Мне сейчас надо махнуть рукой, сказать “хуй с ним” и разрешить тебе ездить на метро? – спросил Барнс, обнимая Себастьяна и целуя в уголок губ. – Принцесса, хочешь – езди на метро. Я же не запрещаю тебе. И истерику устраивать не буду. Честно-честно.

– Просто будешь тихо психовать, – согласился Себастьян.

– Я буду волноваться, да, – честно сказал Барнс, потому метро ему не нравилось, там инстинкты вновь поднимали голову, а уровень опасности ощущался выше, чем в городе. – Но это не значит, что ты не можешь делать то, что тебе нравится.

– Учту, – кивнул Себастьян и перехватил у Баки ключи. – Поехали.

К Гарри они приехали больше чем через два часа: Барнс настоял на том, чтобы заехать в магазин купить еды, потому что звать его в гости и обещать ужин – остаться без еды на неделю.

Гарри уже привычно сидел на ограде и ждал. Он закрыл ворота, когда Себастьян проехал, и залез назад.

– Привет, Себ, привет, Джей Би. Вы только посмотреть или помочь тоже? – спросил он, когда они ехали по его территории к дому.

Бункер, в котором осталось не так много: подключить коммуникации, сделать отделку и заполнить его всем необходимым, был рядом с домом и имел два входа. Один из дома, из подвала, а второй за пару километров от дома, ближе к озеру, где Гарри собирался сделать несколько тайников с оружием и вообще всем необходимым.

Можно было бы предположить, что у Гарри просто поехала крыша, но он не был совсем упоротым выживальщиком, просто хотел обезопасить себя, а теперь уже и свою семью, от возможных войн, потому что хорошо знал, что это такое.

– Я могу и помочь, – отозвался Барнс, повернувшись к Гарри. – А Себастьян – не знаю. Принцесса, – обратился он к Себастьяну, – хочешь помочь с бункером, или тебе выдать наряд по кухне?

Себастьян посмотрел на свой свежий маникюр и сделал щенячьи глазки.

– Я сроду близко к ремонту не подходил, – сказал он. – Просто покажите мне, что там, где и как.

– Покажем, – пообещал Гарри. – Там пока что освещение хреновое, я еще не прокинул ни от дома, ни от генератора. Кстати, Андреа испекла печенье.

– Как тебе семейная жизнь? – спросил Барнс. Ему было интересно, изменилось ли что-нибудь у Гарри, потому что у них с Себастьяном не изменилось ничего. Хотя нет, он теперь спокойно мог обнимать его на людях, называть мужем и вообще быть рядом как константа, а не что-то, что может измениться в любой момент.

– Круто, че? – улыбнулся Гарри. – Андреа просто супер. Мы с ней почти закончили ремонт, вашу комнату не красили, сами краску выбирайте. Блин, Джей Би, ты вопросы иногда идиотские задаешь. А тебе как семейная жизнь? Если мне память не изменяет, через пару месяцев годовщина.

– Не изменяет, – согласился Барнс. – Мне семейная жизнь… Круто, че!

Слушая их, Себастьян улыбался. Интересно, а сам Баки догадывается, что мгновенно подстраивается под манеру речи любого собеседника?

– Кофе с печеньем или сразу смотреть? – когда машина остановилась у дома, и Барнс пошел к багажнику, Гарри тихо взвыл.

– Я же просил, не надо. Джей Би, блин, – он потер лицо ладонью. – Ладно, хер с тобой, но мы способны тебя накормить без ущерба для нашего бюджета.

– Считай, что я очень привередливый гость, и жрать буду только то, что привез, – рассмеялся Барнс, хопнув Гарри по плечу. – А вообще, смирись, Гарри. Просто смирись, меня не переделать. Хватай пакеты. Где супруга-то?

– На работе, – Гарри подхватил пару пакетов, остальные взял Барнс.

– Отлично, тогда ща все посмотрим и я ужином займусь, порадуем Андреа. Ты один хрен готовить не умеешь.

– А где Андреа работает? – спросил Себастьян.

– Устроилась в наш фитнес-центр, – Гарри пнул дверь, и та услужливо распахнулась. – Там как раз не хватало тренера, так ее с распростёртыми объятиями взяли, потому что из этой дыры все бегут, а она приехала и работать хочет. Кстати, не помню, говорил или нет, те мудаки, которые на меня напали, они мертвы. Копы сказали, что они в ту же ночь поссорились и кончились все.

Барнс промолчал, потому что Себастьяну он об этом рассказал какое-то время назад, судорожно вспоминая, а Гарри-то ему говорил вообще? И вспомнить не получалось, по всему выходило, что не говорил, хотя времени прошло уже много.

– Да, ты рассказывал, – уверенно сказал Барнс, ставя покупки на стол. – Я пока разберу, а вы идите вход гляньте.

– Можно. Пойдем, Себ?

– Пойдем! – Себастьян потер руки в предвкушении.

В подвале ничего не изменилось. Все так же в сейфах стояло оружие, стена с пистолетами была, как обычно, забрана прочной решеткой. Света было достаточно, чтобы заглянуть в каждый угол. Себастьян бывал тут редко, и уж точно не смог бы заметить каких-то незначительных изменений.

Гарри, выглядящий сейчас горе-заговорщиком, открыл, словно дверь, один из стеллажей, на котором висели инструменты. За ним был овальный люк с колесом посередине, как на кораблях или подлодках.

– Ух ты! – восхитился Себастьян. – Круто! А что за люком?

– Лестница, – просто ответил Гарри. – А ниже сам бункер. Там сейчас нет света, я проводил, но кабель лопнул, надо наладить этот момент. Себастьян, если вам с Джей Би нужно, у меня все чеки есть…

Гарри явно не хотел говорить на эту тему, но, похоже, боялся, что Себастьян ему в чем-то не поверит, вот и принялся доказывать, что у него все посчитано.

– У нас за расходами Джеймс следит, – улыбнулся Себастьян. – Пусть он смотрит. Может, возьмем фонари и спустимся?

– Да, запросто, – оживился Гарри, поняв, что сейчас его никто не будет допрашивать на тему финансов.

Он взял большую лампу на проводе и начал разматывать удлиннитель, а Себастьяну дал мощный автомобильный фонарь на светодиодах.

– Ну что, пойдем? – Гарри радостно улыбнулся, распахивая дверь, которая вела в бункер. – Только ты особо не жди ничего, там голые стены.

Себастьян включил фонарь и начал спускаться вниз. Лестница оказалась намного длиннее, чем он предполагал.

– Это вы на какую глубину закопались? – спросил он.

– Верхняя граница на десять метров под землёй, нижняя – пятнадцать. Он одноэтажный, но достаточно большой, чтобы всем было удобно. Там и телевизор будет, и стиральная машинка даже, – рассказывал Гарри. – Даже вайфай сделаю. Боюсь, интернет отрубят почти сразу, как начнется заварушка, но все равно.

В бетонной коробке на десяти метрах под землёй было холодно, темно и немного страшно. Свет фонарей то и дело высвечивал какие-то инструменты, тени от которых взмывали по стенам с довольно высокими потолками.

– Потолки высокие, чтобы можно было кровати сделать наверху, чтоб они место не занимали, – объяснил Гарри. – Пока Андреа не было, я думал просто двухъярусные поставить, думал, вы бы как-нибудь разобрались, а теперь понимаю, что нужна двуспальная. Ну и вам тоже. Вообще, тут дел осталось на пару месяцев, и останется только запас продуктов воды и топлива для генератора обзавестись. Но это я Джей Би попрошу, мне одному столько не перетаскать..

– Вы проделали колоссальную работу! – восхитился Себастьян. – Даже не столько вы с Джеймсом, сколько один ты. Это потрясающе!

– Да ладно, – Гарри несколько смутился. – Я понимаю, если бы я работал, а так мне и делать-то больше нечего, вот и занимаюсь ремонтом да строительством.

– Знаешь, – серьезно сказал Себастьян, светя фонарем по углам бункера, – до фига людей не работают и дуют пиво на пособие. А ты такую махину отгрохал.

– Я, пока с Джей Би не познакомился, бухал, как проклятый. Знаешь, он… Он как противоядие от всего, – Гарри взмахнул фонарем, послав по темному помещению разгул теней. – И ведь он не просил ничего, не угрожал или ещё что-то. Я сам пить бросил. Вот уже шесть лет, как в рот не брал.

– Круто! – восхитился Себастьян. – Вот это по-настоящему круто!

========== 47 ==========

Первая годовщина свадьбы была завтра, и Барнс, ложась спать, очень волновался, потому что считал эту дату важной. И не ожидал, что снова окажется в их со Стивом дворе. Он оглянулся, но пока был один, и его охватил мандраж. Он не ожидал, что Стив приснится ему этой ночью, у них вообще не было какого бы то ни было графика, но сейчас Стив был нужен, как никогда. С ним можно было поговорить о том, что он очень волнуется, побыть слабым, потому что с Гарри так было нельзя.

Стив появился в углу двора, у колонки. Напился воды, обтер лицо мокрой рукой и быстро подошел к Баки, вытирая руки о джинсы.

– Баки, наконец-то! Как ты?

– Стив! – Барнс каждый раз радовался встрече так, словно она была первой и последней, хотя, может быть, отчасти так оно и было, потому что никто из них не знал, сколько все это продлится. Хотя Барнс продолжал писать Стиву письма, складывая их в папку. – Я… Как ты? Ты же женился уже, да? Расскажи.

Стив обнял Баки, стиснул так, что у того ребра затрещали, потом отпустил и заулыбался.

– Женился, да. Взяли с Конни неделю отпуска, поехали на Гавайи, ей там очень нравится. А дети в скаутском лагере для детей сотрудников ЩИТа. Как ты, Баки? Ты какой-то хмурый. У тебя с мужем все в порядке?

– И как тебе Гавайи? – поинтересовался Барнс. Хотя был уверен, что Стиву понравилось, потому что с тем, кого любишь, хорошо везде. – У нас завтра годовщина. А еще я жду ответа из университета, прошел я, или нет. А еще… Себастьян хочет ездить на метро. Я параноик, Стив. Я постоянно за него волнуюсь, хотя и понимаю, что ничего с ним не случится. Но, помня ту наглухо долбанутую фанатку, которая его чуть не застрелила… Все как-то сложно, что ли. Понимаешь, я очень люблю его и боюсь потерять, а он же хрупкий. Принцесса обычный человек, и отобрать его у меня может любая случайность. Не знаю, может, мне к мозгоправу пойти? Или я просто все еще не могу поверить, что мы с ним вместе навсегда? До самого конца. А еще Себастьян хочет детей. Я вроде и понимаю, что это будет наш ребенок, потому что мы вместе его вырастим, но все равно, я-то к этому ребенку буду иметь очень косвенное отношение, а если он узнает, что я ему никто? Не знаю, Стив, столько всего. А еще между нами пытались вбить клин, прислали смонтированные фотографии моей якобы измены. Я был в таком бешенстве. А потом обиделся на Себастьяна, потому что он в первые минуты поверил в эту чушь. Почему он поверил?

Барнс говорил, вываливая на Стива все, произошло за время с их последней встречи. И, как ни странно, его до сих пор дергало то, что Себастьян тогда поверил, допустил мысль, что такое вообще возможно. И вот сейчас Барнс мог хоть с кем-то поговорить об этом.

– Так, Баки, – Стив сел сам и усадил Баки рядом. – Ну Себастьян же знает, какой ты был бабник, верно? Сначала ты работаешь на репутацию, потом репутация на тебя, и это не всегда во благо. Потому он и поверил на какие-то секунды, что ты бабник. На метро… Согласен, небезопасно, тем более что его на улицах узнают. Но, может, он любит метро? Или у него такое представление о свободе? Нельзя же любимого человека держать в клетке. Теперь дети. С ребенком ты сам себя накручиваешь, потому что родитель не тот, кто родил, а тот, кто воспитал. Вон моя Конни своих приемных только мамой и папой называет. Они волшебные, кстати. Я с ними душой отдыхаю. Ты со своими тестем и тещей общаешься? В какой университет тесты сдаешь?

– Бабником я был две жизни назад, – не согласился Барнс. – Понимаешь, значит, что он во мне сомневается, допускает мысль, что я могу… Вот так вот предать его, все, что между нами есть. Я тогда так на него обиделся. Обиделся и ушел. И знаешь, я ведь понимаю, что невозможно быть идеальным, что сомнения – это нормально. Он же, в конечном итоге, сам убедился, что фото – подделка. Он меня ни в чем не упрекнул, а я…