Текст книги "Отражение: Двое (СИ)"

Автор книги: Snejik

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 25 страниц)

Тот городок Барнс знал наизусть, даже знал, где живет главарь этих отморозков, они там регулярно тусовались всей компанией с большим количеством выпивки, бывало, с наркотой и девками. Барнс надеялся, что сегодня девок не будет. Он уже знал, что сделает, у него был отличный и простой план, оставалось узнать, как Гарри, позвонить Андреа, и можно было приступать к задуманному.

В самом Паулинге больницы не было, и Барнс поехал в ближайший большой город, уверенный, что Гарри повезут именно туда, там была единственная крупная больница на округ.

Припарковавшись, Барнс вошел в приемное отделение, сразу же подойдя к сестринскому посту, чтобы выяснить, что сейчас происходит с его другом.

– Генри Уэйнрайт, его должны были привезти часа полтора назад. Ножевое, – спокойно озвучил Барнс молодой медсестричке в бордовой больничной пижаме и такой же шапочке. – Я Джеймс Барнс, его доверенное лицо.

Медсестричка сняла трубку внутреннего телефона и стала узнавать, что с Генри Уэйнрайтом.

– Он еще в операционной, мистер Барнс, – ответила она, получив нужные сведения. – Вы можете подождать здесь, вам сообщат.

– Спасибо. А можете сказать, как он сейчас? – попросил Барнс.

– Идет операция, – ответила медсестричка. – К сожалению, я ничего больше не могу сказать.

Барнс сел на диванчик напротив сестринского поста и уткнулся в телефон.

“Он в операционной. Больше мне ничего не сказали”, – написал Барнс Себастьяну.

“Надеюсь, с ним все будет хорошо. Держи меня в курсе”, – ответил Себастьян.

Барнс понял, что просто так сидеть и ждать выше его сил.

– Простите, – обратился он снова к медсестричке. – Я съезжу ему за одеждой, вот мой номер, звоните, если что.

– Хорошо, мистер Барнс, – кивнула медсестричка, и Барнс вышел, забрался в машину и поехал домой к Гарри, благо ключи от дома у него были.

Барнс заехал на территорию, оставил машину у дома, вошел, нашел свои рабочие вещи, в которых он помогал Гарри делать ремонт, переоделся и бегом, пробираясь подальше от чужих глаз, направился к дому отморозков.

Тело восприняло нагрузку привычно. Ровно и мощно билось сердце, прогоняя литры крови, насыщая органы кислородом. Барнс дышал размеренно, спокойно, глубоко. И бежал со средней скоростью автомобиля.

Он просчитывал в пути варианты того, что он сделает, как обойдется со случайными свидетелями, но сейчас в нем не было ни капли милосердия и человечности. До этого момента он даже не представлял, что Гарри ему настолько дорог, стал настолько своим. Желание убивать за него было нестерпимо ярким.

Барнс начинал понимать, что круг “своих”, в который раньше входили только Стив, а потом и Себастьян, расширился, причем незаметно для него. Он, даже хорошо задумавшись, не смог бы сказать, когда в него попал Гарри, да и не думал до сегодняшнего вечера. Он просто понял, что убьет подонков.

В отличие от Зимнего Солдата, который просто хорошо и затейливо выполнял поставленные перед ним задачи, Баки Барнс после Гидры оказался очень мстительной сволочью, в этом он убедился, избивая скинувшего их с трассы водилу. И тому еще повезло, что Себастьян практически не пострадал.

Нет, конечно, убивать всех и каждого, кто обидит кого-то из его близких, Барнс не собирался, но за кровь подонкам придется заплатить кровью. Всей, что у них есть.

Нужный дом Барнс нашел легко и просто. Он стоял среди таких же в меру обшарпанных домов. Соседи уже привыкли к дебоширам и даже прекратили вызывать полицию, потому что от этого могло стать только хуже. Сегодня Барнс собирался прекратить эту вакханалию навсегда.

Еще на подходе к дому с задов он услышал громкую музыку, которая была для него только плюсом. Он легко попал в дом через незапертую заднюю дверь. За музыкой слышались громкие голоса, обсуждающие, как круто они наваляли “этому чмошнику”, который без своих пугалок ничего не может.

Внутри Барнса вскипела злоба, но не застящая глаза кровавой пеленой, а горячая, заставляющая действовать, и действовать очень жестоко.

Барнс прекрасно понимал, что просто ввалиться в гостиную и перебить там всех было бы просто, но неправильно. Он задумал иное, для этого нужно было выманить этих тварей по одному. Или хотя бы разделить их. И он принялся ждать.

Тихо пройдя на кухню, Барнс взял один из ножей, предварительно надев медицинские перчатки. Он выловил одного из парней на этой же кухне – тот пошел взять еще пива – и всадил нож по рукоять ему в печень, зажав рот ладонью. Кровь, горячая, яркая даже в полутьме, остро пахнущая металлом, хлынула ему на руку, парень задергался в сильной хватке, а Барнс провернул нож в ране. Подождал немного и аккуратно вытащил орудие убийства, положив труп на пол. Очень-очень тихо. И хлопнул дверцей холодильника. Минус один.

Второго ему повезло застать выходящим из туалета. Парень так обалдел от незнакомца в доме, что даже не успел закричать, когда все тот же нож вонзился ему в бедро, четко перерезав артерию, из которой хлынуло, заливая все вокруг кровью. Еще один труп тихо осел на пол. Минус два.

– Эй, – перекрикивая музыку, заорал один из оставшейся троицы, – где там мое пиво? Слышь, Кривой, сходи, узнай, куда этот мудак запропостился.

Третьего, Кривого, Барнс насадил на нож в коридоре, так же не дав ему закричать, ткнул дважды в грудь и живот, укладывая тело на пол. Минус три.

И ворвался в гостиную, где расслабленно сидели еще двое, один из которых был вожаком. Они ничего не поняли, потому что были слишком пьяны, да даже если бы и не были, все равно Барнс бросился на четвертого размытой тенью, нанеся несколько быстрых сильных ударов в корпус, оставив человека умирать прямо на диване. И схватил за грудки последнего.

От ужаса у парня, которому было за двадцать, расширились глаза, он не мог даже закричать, потому что еще до конца не осознал, что происходит, когда Барнс впечатал его в труп, а потом протащил по дому, устраивая в и так грязной халупе полный кавардак, который должен был сойти за следы драки. Он вляпал его в каждый труп, чтобы осталась кровь на одежде, а потом потащил по лестнице на второй этаж. Сам он аккуратно обходил кровавые пятна, не оставляя следов на полу.

В доме гремела музыка, парень пытался орать, но все было бесполезно. Никто не станет вызывать полицию на разборки местных бандитов.

– Зря вы напали на моего друга, – сказал Барнс и, вложив в безвольную руку нож, спустил последнего с лестницы. Тот кубарем покатился вниз, раздался вопль и все стихло.

Барнс не стал переворачивать тело, только понял, что парень напоролся на нож в своей руке и сейчас медленно умирал. Он безразлично прошел мимо, ни до чего не дотрагиваясь, перед уходом снял перчатки, засунув их к себе в карман, а из другого достал кожаные, надел и так же неслышной тенью покинул дом, в котором остывали пять тел. Он был уверен, что все, что установит полиция – это пьяные разборки местной банды, которые закончились поножовщиной и смертью убийцы от собственного идиотизма.

У Гарри он разделся, тщательно вымылся, после чего отмыл душевую и сжег окровавленную одежду. Одевшись в то, в чем приезжал в больницу, сел за руль и, прихватив вещи Гарри, поехал обратно. Вся вылазка заняла у него не больше часа, и то он дольше бегал, чем убивал.

Подъезжая к больнице, Барнс решил прислушаться к себе, но все, что он чувствовал – удовлетворение от хорошо проделанной работы.

Когда он вернулся, Гарри уже перевели из операционной в отделение интенсивной терапии, его жизни ничего не угрожало. Его вывели из наркоза и сейчас он просто спал, обколотый обезболивающими.

Как доверенное лицо, Барнса пустили в палату и он, устроившись в неудобном кресле, принялся писать сообщения.

“Гарри в порядке, насколько это возможно. Ложись спать, я приеду завтра” – написал он Себастьяну.

“Андреа, Гарри в больнице, на него напали и порезали. Операция прошла успешно, сейчас он спит. Ему что-нибудь передать, как проснется?” – ушло Андреа.

С чувством выполненного долга Барнс достал учебник и углубился в его изучение.

“Я уже еду!” – тут же ответила Андреа. – “Кто его порезал? Что полиция?”

“Спокойной ночи, kotik” – написал Себастьян. – “Держи меня в курсе”.

========== 37 ==========

В палате всю ночь мерно пикал кардиомонитор, под который Барнс читал свой учебник по истории США двадцатого века, поражаясь тому, насколько непохожи были истории двух миров даже в ключевых событиях, хотя, вроде бы, миры были так близки, и не заметил, как Гарри проснулся.

– Джей Би? – хрипло позвал он, когда за окном еще даже рассвет не занялся.

– О, привет, дружище, – почти ласково сказал Барнс. – Говорят, жить будешь, и даже хорошо. Ты чего-нибудь хочешь?

– Воды, – прохрипел Гарри, еле разлепляя губы.

– Держи, – Барнс помог ему поймать трубочку ртом, и Гарри принялся пить.

– Спасибо, – Гарри попытался приподняться, но скривился от боли.

– Лежи уже спокойно, а? – посоветовал Барнс, но все же помог поднять голову повыше.

– Ты давно тут? – голос был тихим и слабым, но отчетливым.

– С вечера. Я шмотки твои привез, как можно будет – переоденешься, не все же тебе с голой задницей ходить, – усмехнулся Барнс.

– Извини, что дернул, – Гарри прикрыл глаза, прикидывая, может, еще поспать.

– Вот придурок, – улыбнулся Барнс. – Мне бы все равно позвонили, только тогда я был бы в большем ужасе. И все равно бы примчался. А так я знаю, что с тобой все в порядке, насколько это все возможно вообще. Спи давай, Андреа обещала приехать.

– Ты и ей сказал, – как-то безрадостно буркнул Гарри.

– И Себастьяну тоже. Мы за тебя волнуемся, знаешь ли, – Барнс пожал плечами. – И как ты думаешь, я мог не сказать твоей девушке, что ты в больнице? Спи, рано еще.

– Ага, – зевнул Гарри, – еще посплю. Спасибо, Джей Би.

– Спи, – еще раз повторил Барнс и услышал спокойное дыхание. Гарри вырубился моментально.

“Я в больнице, а меня не пускают” – почти сразу прислала смску Андреа. – “Как Гарри? Я в приемном отделении”.

“Сейчас за тобой приду” – написал Барнс и спустился в приемник.

Андреа он увидел сразу, она стояла к нему спиной, глядя в телефон, и Барнс смеху ради подкрался к ней поближе.

– Привет, Андреа, – позвал он ее.

– Ай! – она подскочила на месте и развернулась в прыжке. – Джеймс! Как Гарри? Я приезжала две недели назад, он был в порядке, а… – она требовательно посмотрела на Баки.

– Пойдем, – Барнс взял ее под руку и повлек за собой. – Гарри нарвался на банду отморозков. У него ножевое ранение. Прооперировали успешно. Сейчас все хорошо. Ты на сколько сможешь остаться? Просто я боюсь, что не смогу ему уделить достаточно внимания, а сейчас ему, как никогда, нужна забота. Тебя это не обременит?

– Джей Би, я насовсем приехала! – сердито сказала Андреа. – Когда к нему пустят?

– В смысле, насовсем? – не понял Барнс. – А Гарри знает?

– Вот заодно и скажу. Потом работу найду и жилье, если он меня не захочет.

Барнс тихо рассмеялся, потому что откровенно ржать в больнице было банально нельзя.

– Знаешь, думаю, раз ты сорвалась в ночь к нему из другого штата, то захочет, – заверил он ее. – Гарри спит сейчас, но пойдем.

Он провел ее в палату, где все еще спал его друг, пищал кардиомонитор и стоял неудобный стул. Он убрал с него учебник, предлагая Андреа сесть.

Барнс почему-то задумался над тем, как иногда резко и круто меняется жизнь. Он был уверен, что его жизнью будет война, а сейчас у него был любимый и, что самое главное, любящий муж, они даже собирались завести детей, хотя толком на эту тему и не поговорили; он собирался поступать в университет, а оружие стало всего лишь развлечением. А у Гарри еще полтора года назад не было никого, потом в его жизнь вернулся Джей Би, и вот теперь в нее просто ворвалась Андреа. Пробивной способности этой женщине было не занимать.

Андреа взяла Гарри за руку. Она не плакала, и выражение ее лица было суровым.

– Надеюсь, этого подонка посадят надолго, – тихо сказала она.

– Я тоже надеюсь, – вздохнул Барнс, точно зная, что сажать уже просто некого.

Гарри открыл заплывшие от синяков глаза, инстинктивно сжимая руку в своей руке, а потом его глаза распахнулись настолько, насколько это вообще было возможно.

– Андреа, детка, что ты тут делаешь? – изумился он.

– Гарри, я к тебе, – просияла она. – Джей Би же не может все время с тобой быть, пока ты выздоравливаешь, а я могу. И буду.

Гарри явно просиял от такой заботы, насколько это было возможно заметить на заплывшем лице. Он неловко улыбнулся разбитыми губами.

– Раз Андреа приехала, я дождусь полицейских, – сказал Барнс, – узнаю, что они скажут, и поеду домой. А, Гарри, я оставлю Андреа ключи, она же не сможет с тобой тут сидеть круглые сутки.

– Хорошо, – хлопал глазами Гарри, не совсем понимая, видимо, что происходит, и какое счастье ему привалило. – Детка, но твоя работа…

– Я уволилась, – решительно сказала Андреа. – Потом тут что-нибудь найду.

– А ты у меня поживешь, да? – с надеждой спросил Гарри, а Барнс тихо усмехнулся, а потом вообще вышел из палаты, давая им возможность поговорить.

“Я вернусь сегодня, думаю, днем или к вечеру. Только узнаю у врачей, как Гарри, хотя по нему похоже, что в порядке, и у полиции – что происходит, ищут ли подонков” – написал Барнс Себастьяну и отправил вдогонку. – “Люблю тебя, принцесса”

“Люблю и скучаю, kotik”, – ответил Себастьян.

Барнс дал им десять минут поговорить, а потом увидел врача, который шел как раз к палате Гарри, и вернулся в палату, чтобы забрать оттуда Андреа.

– Врач идет, – сказал он. – Мы снаружи подождем, а ты узнай все о своем состоянии, потом нам расскажешь, понял?

– Понял, – коротко кивнул Гарри.

– Ты сказала, что решила переехать к нему? – спросил у Андреа Барнс, пока Гарри общался с врачом, а они сидели на диванчике в коридоре.

– Да, – кивнула Андреа. – Гарри обрадовался. Джей Би, ты узнаешь, кто его так? И вообще, он надолго в больнице? Мне врачи не скажут.

– Я тебе все расскажу, не волнуйся, – успокоил Барнс Андреа, погладив по руке. – Я знаю, кто его так. И если полиция ничего не сможет сделать, я все сделаю сам, я тебе обещаю.

– Спасибо! – Андреа сжала его руку. – Ты знаешь, что с Гарри произошло? Он мне не рассказал.

– А по нему не видно, что с ним произошло? – риторически спросил Барнс. – Андреа, он жив, думаю, его даже через недельку выпишут. Так какая разница?

Барнс уже отомстил, и ему было совершенно неважно, какой именно вред причинили Гарри, потому что калекой его явно не оставили, а все остальное они уже искупили своей кровью.

– Гарри попросил, чтобы я поискала его машину, у него ключи отобрали, а я даже не знаю, где, – вздохнула Андреа. – О, врач вышел.

– Доброе утро, – Барнс стремительно поднялся, – доктор Грин. Я Джеймс Барнс, доверенное лицо мистера Уэйнрайта.

– Доброе, – вздохнул врач, высокий мужчина за пятьдесят, но в хорошей форме. Он покосился на Андреа, но изобразил внимание. – Я вас слушаю, мистер Барнс.

– Я хотел бы узнать, как Генри, – сказал Барнс, почему-то чувствуя себя неловко, что бывало с ним крайне редко.

– Не считая множественных гематом по всему телу, у него удалили селезенку, и им было получено три ножевых ранения. Сейчас его жизни ничего не угрожает, – спокойно рассказывал доктор Грин. – Посмотрим, как будут заживать швы, и выпишем через неделю, если все будет хорошо. Вас что-то еще интересует?

– Нет, большое спасибо, доктор Грин, у меня больше ничего, – Барнс попытался как можно быстрее отделаться от доктора, потому что его усталый, но цепкий взгляд нервировал.

– До свидания, – попрощался доктор Грин и ушел по своим делам.

Попрощавшись с врачом, они с Андреа вернулись в палату к Гарри, который пытался изображать из себя живчика, хотя был, считай, только-только после операции.

– Так, голубки, вот ключи от дома Гарри, – Барнс вытащил из рюкзака связку ключей. – Я дождусь копов, пообщаюсь с ними и поеду домой, а пока в коридоре посижу.

– Джей Би! – попытался строго сказать Гарри, но у него плохо получилось.

– Я с тобой целую ночь сидел, достал ты меня, – засмеялся Барнс и похлопал Гарри по руке. – Я серьезно. Мне еще учебник наизусть учить.

– На кой хуй? – не понял Гарри, который раньше не замечал у Барнса особой тяги к знаниям.

– Хочу в университет поступить на дистанционное обучение, – ответил Барнс.

– Чего это тебя так? – изумился Гарри, желая выглядеть живее и здоровее, чем он был на самом деле.

– Да вот, пришло время получать образование, а то чувствую, что школы мне маловато.

– Ух ты! – впечатлилась Андреа.

В дверь палаты постучались и вошли.

– Добрый день! – высокая плотная женщина в полицейской форме вошла и огляделась. – Генри Уэйнрайт? Я констебль Эмма Смит.

– Да, мэм, – Гарри попытался привстать.

– Лежи, – велела Андреа, прижав его за плечо к кровати.

– Это моя невеста, – объяснил Гарри. – Детка, ты же выйдешь за меня?

– Вот выпишешься и поговорим, – сказала Андреа. – Ты еще под препаратами.

– А вы кто? – спросила Смит у Баки.

– Друг, коллега и доверенное лицо, – ответил Барнс, сделав вид, что совершенно не удивился выходке Гарри, хотя был шокирован, наверное, похлеще Андреа. – Джеймс Барнс.

– Мистер Уэйнрайт, вы не будете против, если при нашей беседе будут присутствовать мистер Барнс и мисс?..

– Лившиц.

– Мисс Лившиц.

– Нет, пусть присутствуют, – почти радостно ответил Гарри. Он не любил общаться с незнакомыми людьми, а когда рядом были те, кому он доверял, то общение проходило проще.

– Хорошо, – офицер Смит достала планшет. – Вы можете сказать, кто на вас напал?

– Да, могу, – и Гарри перечислил пять имен, которые для Барнса уже совершенно ничего не значили. Он знал, что они ответили за свои деяния, за все скопом, и не важно, что это была простая и быстрая расплата, мертвые уже ничего не чувствуют и не могут радоваться, а вот живые могут. Эти были мертвы, и Барнс считал, что так было правильно.

– Кто именно ударил вас ножом, вы можете сказать?

– Дик Маркин.

– У вас прежде были стычки с этими пятерыми?

– Да. У меня дом на озере Уэйли, я там живу. У меня стрельбище есть, – сбивчиво заговорил Гарри. – У меня все законно. Мы с Джеймсом видео делаем. В общем, они пострелять хотели, я не пустил, прогнал их очередью из “калаша” под ноги, никто не пострадал, а они были на моей земле…

– Гарри, успокойся, – Барнс сжал руку Гарри, успокаивая, и заговорил сам, хотя на самом деле Гарри ему об этом только рассказывал. – Офицер, эти пятеро приходили к Гарри, оскорбляли его, требовали дать им пострелять, угрожали словесно и ножом. Он дал им под ноги очередь из автомата Калашникова, потому что они находились на его территории. Мы обзорщики оружия, все документы на оружие у нас есть. Это было полгода назад.

– Да, так и было, – выдохнул Гарри, благодарно прикрывший глаза.

– Я поняла, – кивнула офицер Смит. – Значит, они вторглись на вашу землю, угрожали вам, вы их прогнали. Вчера вы встретили их в городе и они избили вас, а Маркин пырнул вас ножом.

– Да, так и было. Они еще забрали ключи и угнали мою машину, – добавил Гарри.

Офицер Смит сделала пометку в планшете.

– Лендкрузер двухтысячного года, синий? – уточнила она.

Гарри кивнул.

– Спасибо, мистер Уэйнрайт, – сказала офицер Смит. – Мы отыщем их и отдадим под суд за нападение и угон. Выздоравливайте.

Она ушла.

– Еще и машина? – вздохнула Андреа. – Ничего, я приехала на своей, ну, ты знаешь, Тойота Тундра две тысячи двенадцатого.

– Детка, у меня еще пикап есть, не волнуйся, – заверил ее Гарри и устало прикрыл глаза.

– Так, Гарри – спать. Андреа – езжай распаковывайся и поешь, – придал ускорения неспешному действу Барнс. – А я позвоню вечером. Навестить приеду, не знаю, когда. Если все нормально будет, послезавтра.

– Да, Джей Би, – уже довольно тихо сказал Гарри, – спасибо тебе большое. Не знаю, что бы я без тебя делал.

– То же самое, только один, – попытался отшутиться Барнс. – Ладно, бывай.

========== 38 ==========

– Надо подарить Гарри машину, – сказал Себастьян, когда Баки рассказал ему всю историю. – Он сможет оплатить медицинские счета?

– Я перекинул все на свою страховку. Я все равно ею не пользуюсь, пусть хоть какой-то толк от нее будет, – сказал Барнс. – Похоже, у них с Андреа скоро будет свадьба.

– Это хорошо. Сильно его ранили? Долго будет в больнице?

– Неделю полежит, пока швы срастутся, – ответил Барнс. – Если все хорошо будет, то выпишут через неделю. А я лишился ключей от его дома. Пришлось их Андреа отдать. Знаешь, я даже ревную немного, раньше был только я, а теперь у Гарри появилась женщина и… Не знаю, глупо, да?

– Порадуйся лучше за него. Андреа точно не будет против вашего общения, насколько я ее понял. Давай лучше подумаем, какую машину Гарри подарить.

– Да такую же, как у меня найти, Гарри будет счастлив. Шевроле вообще делают классные внедорожники, – Барнс подполз к Себастьяну и, обняв его, затянул к себе на колени. Он соскучился. А еще ему почему-то хотелось рассказать, что он убил пятерых, но не похвастаться убийством, а показать, что отомстил, что он молодец. Но было нельзя. Хорошо, что тайна не жгла, а просто пригревала. Зимний Солдат умел хранить свои секреты. Баки Барнс розлива Зимнего Солдата умел хранить свои тайны еще лучше. – Я только сейчас начал понимать, что все могло закончиться хуже. Что я мог потерять друга. Я никогда никого не терял, принцесса, – он взял в ладони лицо Себастьяна и коснулся его губ своими. – И не хочу начинать.

– Значит, нам всем повезло, что Гарри выжил, – сказал Себастьян. – А что те ублюдки, что его порезали? Их взяли?

– Не знаю, – ложь далась легко, как никогда, ведь он действительно не знал, нашли ли вообще эти пять трупов в доме, где той ночью громко играла музыка. – Гарри скажут.

– Держи меня в курсе. Если понадобится, я найду для Гарри хорошего недорогого уголовного адвоката, – пообещал Себастьян.

Он сам не знал, почему так беспокоится о Гарри. Может, потому, что другие его друзья и сами могли о себе позаботиться, а у Гарри даже родственников не было.

– Спасибо, – Барнс боднул его головой в плечо, – что заботишься и о моих друзьях. Я это очень ценю. Но, надеюсь, адвокат ему не понадобится.

– Хорошо, если так. Ты написал Майклу? Если он согласится, надо бронировать отель. Семейный номер.

– Написал, они приедут, можно бронировать, – Барнс порылся в телефоне. – Он только утром сегодня мне ответил. Так что я ни в чем не виноват. Надо билеты купить еще. Они на три дня приехать могут, нашли кого-то, кто последит за их животиной.

– Билеты куплю я, у меня бонусы огромные за налетанные мили. А ты пока поищи отель. Не на Манхэттене, но и не в Нью-Джерси.

– Надо придумать, куда их сводить, чтобы было интересно, – Барнс спихнул Себастьяна на диван и уложил голову ему на колени. После ночи и почти целого дня проведенных в разлуке, он хотел касаться его, ластиться, гладить. Даже незаметные за делами моменты расставания давали откат в виде невозможности отпустить, желания быть рядом.

– В Центральный парк на рождественскую ярмарку, – начал перечислять Себастьян. – И подумать, чем развлечь детей. Можно на хоккейный матч.

– А вообще, надо у них самих спросить, – решил Барнс. – Вдруг они давно о чем-то мечтали, а тут мы такие со своими планами. И еще что-то подарить надо, только я совсем не знаю – что. Ну, с Майком и Гарри мы успеем на троих рождественский ролик записать. Это сразу, как они приедут. Мы с ним говорили, он отправит Шелли с детьми гулять, а мы поедем писать совместный ролик. Или ты против писаться в праздники?

– Да пишитесь в свое удовольствие, только не мерзните. Давай так – узнай, что они хотят посмотреть в Нью-Йорке, я достану билеты на утренний мюзикл на Бродвее, вон “Кошки” снова будут. И ролик. Как раз можно будет Шелли с детьми отправить на “Кошек”, а вы писаться поедете.

– А ты? – спросил Барнс, потираясь затылком о бедра Себастьяна. Поймал его руку и принялся целовать пальцы.

– А я покажу Шелли и детям, как живут знаменитые актеры. Или по ярмарке повожу. Дашь Лизе поиграть со своими плюшками?

– Поиграть – дам. Но не больше, – предупредил Барнс. – А еще надо будет их к нам в гости на ужин пригласить. Или устроить большой ужин у Гарри, или всех пригласить в ресторан, но столик придется заказывать сильно заранее.

Барнс перевернулся, утыкаясь носом в живот Себастьяну, и задрал на нем футболку, касаясь губами кожи.

– Лучше к нам. У Гарри тесно и далеко, а рестораны забиты будут. К тому же, ты правда хочешь пытать Гарри детьми?

– Мы и так будем пытать его детьми, только на своей территории, где полно плюшевых Зимних, а не на его, где детям поиграть только “глок” последней модели. Значит, ужин у нас, – Барнс горячо выдохнул в живот Себастьяну, лизнув кончиком языка в пупок. – “Кошки”, съемки, ужин, но ужин не в тот же день, что съемки, и “Кошки”, я не успею просто. Прогулка по парку, по городу, каток. А там чего сами захотят, да? Может, ты хочешь со своими друзьями встретиться? Тебе не обязательно ублажать моих всю дорогу.

– Вообще-то хочу, но мы еще ничего не планировали. Надо узнать, в каких числах Вольсоны здесь будут.

– Ну, узнаем, но это не значит, что ты должен их развлекать вместе со мной. Просто один ужин, и все, – Барнс забрался руками под футболку, поглаживая Себастьяна по чувствительной коже.

– Один ужин и один мюзикл, – согласился Себастьян, стягивая с себя футболку. – Может, я соскучился по Лизе?

– К этой леди я готов тебя ревновать, – мягко рассмеялся Барнс, обхватывая Себастьяна за талию и принимаясь целовать в живот, поднимаясь все выше.

– Побойся бога, Баки, ей всего семь!

– Именно! Она молода, красива и полностью открыта, – Барнс обхватил Себастьяна руками, жарко выдохнул в живот и принялся покрывать его поцелуями.

– Да ну тебя! – Себастьян вытянулся под ласкающими руками. – Пока она повзрослеет, я состарюсь.

– Тогда, пока ты ее ждешь, побудь моим, – выдохнул Барнс, ласково водя по его телу руками.

– Мистер Барнс, – тонким голосом сказал Себастьян, – вы собираетесь меня совратить?

– О да, мой юный друг, – мурлыкнул Барнс, продолжая наглаживать Себастьяна, чувствуя, как возбуждение медленно накатывает, покалывает в пальцах, касающихся кожи, теплеет в паху, разливается искорками предвкушения в воздухе, – я хочу показать тебе пределы чувственного наслаждения и заставить шагнуть за них, туда, за эту грань, где нет ничего, кроме чистого удовольствия.

– Чо? – выпучился на него Себастьян. – Баки, ты читаешь любовные романы?

Барнс попытался сделать вид, что не понимает о чем он, а потом сам заржал, вжавшись лицом в живот Себастьяна.

– Читаю я всякое, мне стало интересно, работает ли оно, – отсмеявшись, наконец сказал Барнс. – В следующий раз найду другой момент, чтобы проверить что-нибудь новенькое.

– Что-то мне анекдот вспомнился: “К сексу надо относиться с юмором: не встал – похохотали и баиньки”.

– Я тебе сейчас устрою “похохотали и баиньки”, – рыкнул Барнс, не собираясь так просто отступаться от своей затеи, подминая под себя Себастьяна, вжимаясь в него своим стояком.

– Кошмар! – распластался под ним Себастьян. – С кем я связался!

На кровать запрыгнул Стив, забрался Баки на спину и принялся играть с собранными в хвост волосами.

– Связался ты с бывшим Зимним Солдатом, а Зимний Солдат выполняет поставленную задачу четко и без сбоев, – усмехнулся Барнс, и тут же полез рукой за спину. – Бля, Стив, свали нахуй. Себастьян, убери его, он мои волосы жрет!

– Ну так слезь с меня, – сказал Себастьян. – По-моему, он против наших планов.

– А ты? Может, это ты против, и с ним сговорился? – почти обиженно спросил Барнс, поднимаясь.

Стив уцепился за футболку, закогтив спину, Барнс поморщился, но позволил ему совершить восхождение к его плечам. Кот залез на свой насест, мордой отодвинул волосы Барнса и пристроился, развалившись воротником.

– Бля… Стив, давай ты попозже на меня заберешься, – попросил Барнс своего кота, которого аккуратно снял и выставил за дверь. – Все, теперь нам никто не помешает.

Себастьян перевернулся на бок, подперев голову рукой, и рассмеялся.

– Твой кот, – сказал он.

– Что мой кот? – не понял Барнс.

– Твой кот хулиганит. Ревнивый как Роджерс?

– Никогда не замечал за Стивом подобной ревности, – пожал плечами Барнс, понимая, что секса не будет. Или будет, но не сейчас. – А этот мудак шерстяной очень любит на мне сидеть. Приучил на свою голову. Он даже на улице же так сидит. И со шкафа на меня прыгает дома.

Барнс все равно улегся рядом с Себастьяном, поглаживая его по боку, по бедру, все еще обтянутому штанами, прижался, но потом отстранился и заглянул в глаза.

– Ты хочешь детей. Своих детей, – Барнс не совсем знал, что хочет сказать, он не готовил речь заранее, он просто хотел высказать Себастьяну свои мысли, потому что, хоть они и обсуждали эту тему, они ни к чему не пришли. – Я не говорю, что я не хочу детей. Я просто боюсь остаться за бортом, не суметь стать не просто хорошим отцом, отцом вообще. И да, я боюсь, что, узнав, как они появились на свет, дети скажут, что я им никто. Могу я хоть чего-то бояться?

– Можешь, – согласился Себастьян. – Но детей я хочу не сейчас, а когда-нибудь в будущем. И я, знаешь ли, тоже не умею быть отцом. Я без отца вырос. Но этому можно научиться, понимаешь? Родительство – это навык, как любой другой навык взаимодействия с людьми. И потом, Баки, дети любят родителей просто за то, что они их родители. Огромный кредит любви. Нам надо будет только не просрать его.

– Для того, чтобы нам завести ребенка, нам понадобится новая квартира побольше, я хочу выучиться и съездить на Северный полюс, – начал перечислять Барнс. – И сейчас с моим уровнем доходов я могу обеспечить себя, но не ребенка. Хороший садик, потом школа. А до этого всего сиделка, и не девочка-школьница, а няня с медицинским образованием и опытом работы.

– Не забывай, что я тоже кое-что зарабатываю, – улыбнулся Себастьян. – Но да. Другая квартира, побольше и в районе с хорошей школой. Хорошая медицинская страховка. Няня на первое время. Хорошая муниципальная школа, потом хорошая частная. Плата суррогатной матери за ЭКО – я бы предпочел выбрать из банка яйцеклеток.

– Подожди, тебе не придется ни с кем заниматься сексом, чтобы женщина родила тебе ребенка? – пораженно спросил Барнс, потому что в этом вопросе у него были познания сороковых.

– Нет, конечно! – изумился Себастьян. – Если это суррогатная мать, то врач оплодотворит ее моей спермой, которую я сдам отдельно. Но я так не хочу. Можно пойти в банк яйцеклеток, выбрать там донора и оплатить экстрокорпоральное оплодотворение – это когда донорскую яйцеклетку оплодотворяют моими сперматозоидами, а потом имплантируют в матку суррогатной матери. Мне больше нравится второй вариант, хотя он и дороже.