Текст книги "Отражение: Двое (СИ)"
Автор книги: Snejik
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 25 страниц)
– Надо будет ему костюм в прокате взять, я займусь. А то, я уверен, у него точно ничего подходящего нет, – заметил Барнс, наверное, первый раз озаботившись тем, чтобы кто-то был в приличном виде. – Хорошо. Я ему напишу, чтобы приезжал. Только пусть от него не шарахаются, – немного грустно засмеялся Барнс.
– Будут шарахаться – я обижусь на правах жениха, – заявил Себастьян. – А маму предупрежу.
– Что у меня очень странные друзья? – улыбнулся Барнс. – Предупреди.
А потом подхватил Себастьяна на руки, утащил в спальню и до вечера не выпускал из кровати, нещадно изгнав Стива, когда тот сумел-таки проскрестись за закрытую дверь.
– Я люблю тебя, – шепнул Барнс, поглаживая Себастьяна по груди, пока они еще не собрались, не выбрались из кровати в душ, а потом гулять с Кайлом. – Надо Стива тоже взять с собой гулять. Пусть привыкает к улице, раз мы его хотим куда-то брать.
========== 3 ==========
Себастьян поправил галстук-бабочку – так, на всякий случай. Все-таки… Что “все-таки”, он не додумал. Взял Баки за руку, кивнул Эмили и Гарри, и они вошли в небольшую комнату, где регистрировали браки.
Кольца были у Эмили. Гарри был в костюме и даже при галстуке. Он побрился, постригся, и внезапно обнаружилось, что мужик-то он интересный. Не красавец, нет, но для характерных ролей – самое то.
Сказать, что Барнс нервничал – не сказать ничего. Внешне он был совершенно спокоен, но внутри его безумно колотило, только вот отчего, он сказать бы не взялся. Все проходило без фанфар, фейерверков, ковровой дорожки и кучи гостей, но ему все равно было не по себе. Он так сжал руку Себастьяна, что явно сделал больно, хотя тот ничем себя не выдал.
– Извини, – очень тихо сказал Барнс, разжимая стальную хватку пальцев.
На электронном табло высветился номер их талончика, и Эмили сказала:
– Пора.
В небольшой комнате высокий худой негр с залысинами приветствовал их улыбкой.
– Мистер Стэн, мистер Барнс, добрый день. Вы пришли сюда, чтобы сочетаться узами брака… – начал он.
Себастьян слушал его речь вполуха. Они с Баки расписались в какой-то толстой книге, а потом Эмили протянула кольца. Себастьян взял Баки за руку и надел ему на палец платиновое кольцо с рисунком в виде пластин, как на первом протезе Зимнего солдата, с маленькой рубиновой звездочкой.
Свое любимое кольцо, подарок Баки, Себастьян теперь носил на правой руке.
– Да, – еле слышно, почти задыхаясь от волнения, сказал Барнс, и взял в руки кольцо, заказанное для Себастьяна. Широкий платиновый обод с россыпью мелких бриллиантов, словно снежная буря.
– Да, – улыбнулся Себастьян и поцеловал мужа.
Гарри и Эмили расписались, как свидетели. Эмили растроганно моргала.
– Я так рада за вас! – сказала она.
– Ну… – Гарри явно был смущен происходящим. Он немного помялся, а потом пожал руки Барнсу и Себастьяну. – Поздравляю, мужики. Тоже рад за вас.
– Спасибо, – кивнул Барнс, который еще до конца не осознал, что с ним только что произошло, но хитро улыбнулся и, подхватив Себастьяна на руки, спросил: – Как быстро эти фотки появятся в сети?
– Да сразу! – Себастьян обхватил его за шею одной рукой и взмахнул второй. – Эх, поехали!
Гарри подсуетился и распахнул двери, и Барнс беспрепятственно вынес Себастьяна из зала, в котором проходила регистрация, из здания на улицу и, не обращая ни на кого внимания, опустил только у заказанного по случаю торжества лимузина.
– Вот теперь ты только мой, – восхищенно сказал Барнс, и поцеловал Себастьяна, прежде чем позволил ему сесть в машину.
Себастьян ухватил Баки за загривок, притянул к себе и прошептал:
– А у меня подвязка есть… под брюками не видно.
– Лезь в машину, – резко выдохнул Барнс, порываясь запихнуть Себастьяна в шикарное нутро лимузина, – или я тебя прямо где-нибудь сейчас трахну.
Себастьян расхохотался и нырнул в салон. За ним в машину забрались Эмили и Гарри. Последним сел Баки. Эмили немедленно вытянула из ведерка со льдом бутылку шампанского и протянула Баки.
– Открывай, – скомандовала она. – Выпьем за молодых.
Пробка в тот же момент оказалась в руках Барнса, хотя бутылку он у Эмили не забрал. Он чувствовал себя невероятно счастливым, окрылённым, способным перевернуть горы, переделать мир под одного единственного человека, который сейчас был рядом, и теперь был на самом деле только его.
Шампанское плескалось в бокалах, заботливо налитое Эмили, Барнс притянул к себе Себастьяна, понимая, что все равно редко целует его на людях, потому что привык скрывать их отношения, и поцеловал его долго, медленно, чувственно.
– Вот теперь мы готовы принимать поздравления, – сказал Барнс, еле оторвавшись от своего теперь уже мужа.
– Поздравляю! – Эмили и Гарри подняли бокалы.
– Живите долго! – провозгласил Гарри. – Себ, не вздумай обижать Джей Би.
– И в мыслях не было, – удивился Себастьян.
Эмили улыбалась так счастливо, словно это она вышла замуж.
Для Барнса это было первое торжество за много-много лет с гостями и поздравлениями, где он был в центре внимания. И он бы чувствовал себя неловко, если бы не был так счастлив непонятно почему. Вроде бы ничего не произошло, они уже давно жили вместе, но атмосфера торжественности, само осознание того, что теперь он может назвать Себастьяна мужем, хотя даже не мечтал об этом…
Барнс залпом выпил шампанское, аккуратно отставив бокал, а потом поддался порыву и крепко обнял сначала Гарри, который заржал, что сейчас супруг приревнует, а потом Эмили.
Эмили даже всхлипнула от избытка чувств.
– Вы такая замечательная пара, мальчики! Джеймс, Себастьян с тобой просто расцвел. Себ, ты просто ожил, когда Джеймс вернулся.
Эмили была умна, наблюдательна и умела держать язык за зубами. Она знала, что пропавший пять лет назад телохранитель Стэна – это его сегодняшний муж. И еще тогда догадывалась, что Джеймс не просто телохранитель.
– Кстати, а куда ты прое… провалился на четыре года? – не удержался от вопроса Гарри. Похоже, раньше он и хотел спросить, да забывал, или Барнс умело уходил от темы, а тут такая возможность узнать, куда девался такой замечательный друг, что потом снова возник из небытия. То, что вопрос бестактный, Гарри не интересовало совершенно, у него были свои представления о такте.
– Степи Казахстана, джунгли Амазонки, пустыни Ирака, – с улыбкой начал перечислять Барнс. – Маленькие государства, которых даже нет на карте.
– Хорошо, что ты остался жив и не ранен, – серьезно сказала Эмили. – Первое время, когда ты уехал, и с тобой не было связи, Себастьян сам не свой был. Я его никогда таким не видела.
Себастьян только покачал головой. Он знал, что Эмили видит куда больше, чем говорит, но они вроде не так много и часто общались в то время?
– Я не мог остаться, – грустно сказал Барнс, прижимая к себе Себастьяна, словно его и сейчас распылит, и они больше никогда не увидятся. – Но я рассчитался со всеми своими нанимателями и теперь могу быть с самым лучшим человеком на свете.
– И это прекрасно! – улыбнулась Эмили. – И согласись, работать переводчиком и быть с любимым человеком – это куда лучше, чем воевать.
Себастьян улыбнулся ей.
У Барнса тренькнул телефон входящим сообщением.
“Поздравляю” – пришло от DemolitionMan из Техаса и ссылка на их с Себастьяном фото.
Барнс развернул фотку на весь экран телефона и показал своему супругу.
Себастьян рассмеялся. На фотографии, явно сделанной на смартфон, Баки на руках выносил Себастьяна из здания муниципалитета.
– Я же тебе говорил, что в интернете это будет мгновенно.
– Говорил, – согласился Барнс, потеревшись носом о щеку Себастьяна.
Потом был ресторан, друзья и мама Себастьяна, поздравления, чисто символические подарки, тосты и пожелания счастья. Барнс при всем этом чувствовал себя так же неловко, как и Гарри, который старался вести себя тише воды, ниже травы, и Барнс только успел его остановить, чтобы его друг не нажрался в хлам от переизбытка чувств.
Мама Себастьяна была обаятельной женщиной, очень доброй и мягкой с виду, но в ней чувствовался стальной стержень, и Барнс был уверен, что она найдет его и вырвет горло, если он чем-то обидит ее сына. Обижать Себастьяна Барнс не собирался, и сам был готов предать самой страшной смерти того, кто попытается сделать плохо его супругу.
Дома Себастьян снял костюм, галстук и растянулся на диване, щеголяя кружевной лиловой подвязкой и рассматривая кольцо.
Ему было… странно. Он сорок лет считал себя совершенно неподходящим для семьи и брака. У него никогда и в мыслях не было жениться на ком-то. Пока в его жизни не появился Баки. Прекрасный, восхитительный, невероятный Баки Барнс.
И вот – они женаты. Ничего вроде бы не изменилось – и изменилось сразу все. Словно бы кто-то навел фокус, и расплывчатая картинка стала резкой.
Стив принялся играть с бантиком на подвязке, цепляя Себастьяна когтями.
– Баки! – позвал Себастьян. – Твое чудовище меня сейчас растерзает!
Барнс тут же появился в гостиной в одних только брюках. Пиджак валялся тут же, в кресле, а рубашка, наверное, отправилась в стирку вместе с носками, ремень на брюках тоже был расстегнут, похоже, их Барнс собирался повесить на вешалку, что с ним случалось не часто, и приходилось постоянно напоминать, чтобы он не раскидывал вещи где ни попадя.
– Ах, вот ты где! – Барнс подхватил под брюшко Стива, аккуратно отцепляя когти от подвязки. – Кайл!
Цокая коготками по полу, прибежал Кайл, тявкнув на Барнса.
– Держи и никуда не отпускай, – велел ему Барнс, сажая Стива перед длинной мордой. Кайл ткнулся в Стива носом, тот попытался двинуть ему лапой, и животные занялись друг другом.
– А я теперь могу заняться тобой, – протянул Барнс, склоняясь и целуя Себастьяна. – В спальню?
– В спальню! – Себастьян щелкнул подвязкой. – Супружеский долг и все такое.
– Представляешь, как занятно, поставил одну закорючку, и стал пожизненно должен какому-то невнятному мужику, – улыбнулся Барнс, подхватывая Себастьяна на руки. – Знаешь, я иногда боюсь, что сплю в своем гробу, и все это мне снится.
Уложив свою драгоценную ношу на кровать, Барнс скинул брюки вместе с бельем.
– А тебе там что-то снилось? – спросил Себастьян. Он быстро стянул трусы и рубашку и остался в одной подвязке и украшениях.
– Я не помню, – вздохнул Барнс, – даже если и снилось. Иди ко мне.
Он притянул Себастьяна к себе, прижал, проводя руками по плечам, спине, ягодицам, щелкнул подвязкой, мягко усмехнувшись, и обнял, положив голову на плечо, поцеловав в шею и ключицу.
– Я ведь до сих пор не верю, что мне повезло, – признался Барнс. – А сейчас градус невероятности еще повысился, и ты теперь – мой муж. Если я сплю, не дай мне проснуться. Потому что только с тобой я по-настоящему счастлив.
Себастьян притянул его руку к лицу и укусил за палец.
– Сойдет за доказательство того, что ты не спишь? – спросил он. – Надо будет брачный контракт составить. Финансы и все такое. И завещание переписать.
– Контракт? – удивился Барнс.
– Потом расскажу, – махнул рукой Себастьян и снова щелкнул подвязкой.
– Ты умеешь перевести тему, – улыбнулся Барнс, принимаясь целовать Себастьяна в шею, медленно спускаясь ниже. Он чувствовал бедром его стояк, и изнывал от желания взять член в рот, обвести кончиком языка нежную головку, но продолжал медленно опускаться на колени, целуя грудь, живот, гладя желанное тело ладонями.
Себастьян раскинул ноги шире. Он не был “бревном” в постели, совсем нет, но обожал, когда Баки перехватывал инициативу. Себастьяну невероятно нравилось чувствовать себя обожаемым и желанным, нравилось, что Баки обходился с ним, как с драгоценностью. Нравилось плавиться в его руках, чувствовать нарастающее возбуждение.
Спустившись поцелуями к самому паху, Барнс посмотрел на Себастьяна, не спеша облизывать его член, хотя это было пыткой для обоих. В глазах Барнса, блестящих, полных желания, читалось бесконечное обожание, преданность. Он мягко, медленно растянул губы в улыбке, обхватив член ладонью, принимаясь ласкать его, словно ждал, когда Себастьян начнет умолять.
– Я звездочку на лобке выстригу, – Себастьян возбужденно облизал губы. – Баки, ты издеваешься, да? Не тяни.
– Издеваюсь, – мурлыкнул Барнс, погладив Себастьяна за яйцами. И только уловив возбужденный выдох, облизал головку члена, нежно обхватив ее губами.
– Ах! – выдохнул Себастьян. От минетов Баки у него сносило крышу.
В такие минуты Барнсу казалось, что он полностью растворялся, сливался с Себастьяном в единое целое, потому что свое удовольствие и возбуждение не ощущалось так остро, как его. От тихих вздохов и стонов перехватывало дыхание, сознание отключалось почти полностью, оставляя действовать только ту его часть, которая отвечала за доставление и получение наслаждения.
Барнс увлеченно сосал, поглаживая сжатые мышцы входа, обводя по кругу мягкие складочки. И пусть это была их далеко не первая ночь, почему-то сегодня все ощущалось еще ярче, еще острее. Словно две подписи в каком-то огромном талмуде действительно что-то изменили.
Себастьян стонал в голос.
– Хочу твои пальцы… внутри, – выдавил он.
Не выпуская член изо рта, только сильнее прижимая головку языком к нёбу, Барнс дотянулся до бутылки со смазкой, выдавливая ее себе на пальцы. Провел ими от яиц почти до копчика, и вставил сразу два, нежно лаская мягкие стенки. Хотелось ворваться в распростертое под ним тело сразу, взять, потому что его. И именно поэтому он не спешил, растягивал и вожделенную задницу, и удовольствие. Барнс практически сразу нашел простату, принимаясь поглаживать ее, не давая Себастьяну ни опомниться, ни перевести дыхание.
Себастьян стонал на каждом выдохе. Баки… Баки был невероятен. Его рот, его пальцы…
– Господибоже, не могу больше, – выдавил Себастьян. – Трахни меня уже, изверг!
– Чего хочет моя принцесса? – мурлыкнул Барнс, сильнее надавив на простату и не выпуская член из ладони.
Казалось, торопиться некуда, для них все время этого мира, которое замедлило свой бег специально ради них, и тихо стыдливо отвернулось, чтобы не смотреть на их постельные утехи.
Себастьян взвыл.
– Ты издеваешься, – выдохнул он. – Твой хуй в своей заднице хочу!
Барнс сам перевернул Себастьяна на живот, вздернув его задницу кверху, заставляя встать на колени, и лизнул от головки до самого копчика.
Себастьян вскрикнул.
– Господи, еще! Баааки!
Барнс еще несколько раз лизнул так же длинно, а потом стал вылизывать вожделенную задницу, проникая языком как можно глубже.
Да, это был не член, это было не то, чего так жаждал Себастьян, но у Барнса возникло странное желание помучить его удовольствием, хотя его член уже практически пульсировал от желания почувствовать тугой обволакивающий жар. Но он сжал его у основания и продолжил свое занятие, стараясь даже не думать о том, чтобы прикоснуться к себе.
Себастьян скулил и едва не плакал. Он был без ума от этой ласки, сколько бы раз она ни повторялась. У него вздрагивали бедра и подламывались руки, на которые он опирался, он весь вибрировал от возбуждения.
Господи, как же хорошо!
Вылизывая Себастьяна, Барнс урчал, тихо постанывал от удовольствия своего супруга, эхом отражающегося в нем. Он верил и не верил, что все это происходит на самом деле, таял, растворялся, как в старом, давно забытом кошмаре, только на этот раз не в черном ничто, а в Себастьяне. Он был готов для него на все, но все, что по-настоящему нужно было Себастьяну, это чтобы он просто был рядом.
Он медленно толкнулся головкой в вожделенную задницу, поглаживая Себастьяна по бедру, проник в узкое шелковое нутро и замер, чувствуя, как плотно его обхватывают стенки. И двинулся. Коротко, резко, а затем еще и еще, обхватив ладонями Себастьяна чуть ниже талии.
Себастьян вскрикивал от каждого толчка и выгибался, подставляясь. Ему было хорошо, так хорошо, так правильно! Он словно возносился все выше, выше, выше…
Барнс склонялся, чтобы поцеловать Себастьяна в поясницу, гладил по спине, а потом обхватил его член ладонью, принимаясь дрочить.
– Кончай, – хрипло выдохнул он, чувствуя, что сам скоро не сможет сдержаться, что оба они уже на грани.
Себастьян закричал, кончая. В нем словно взорвалось что-то, что-то невероятное, небывалое. По телу прокатывались сладостные колючие искры, в глазах потемнело.
Удовольствие Себастьяна срезонировало, задев что-то внутри Барнса, и он кончил, тихо, сдавленно застонав, чувствуя, как дрожит весь. Он подхватил Себастьяна под грудь, все еще не вынимая из него своего пульсирующего члена, положил их обоих на бок и прижался к нему всем телом, только сейчас выскользнув из него. Покрывал легкими поцелуями плечи и спину, гладил по животу, размазывая сперму, и был бесконечно счастлив.
– У меня словно все кости расплавились, – тихо сказал Себастьян через некоторое время. И щелкнул подвязкой, которая сползла почти до колена.
Любовно стянув подвязку, Барнс сказал, что это теперь его, и укрыл Себастьяна одеялом.
– Спи, душ завтра. Все завтра, – забрался к нему, обнял и почти сразу уснул, совершенно счастливый.
========== 4 ==========
Из Нью-Йорка в Остин, ближайший город к ферме Разрушителя, который, надо сказать, так и не признался, как его зовут, прямым был один-единственный рейс. Четыре с небольшим часа полета.
Устроившись в кресле бизнес-класса, Барнс тут же взял Себастьяна за руку, переплетя пальцы. Ему давно было плевать на то, что думают другие, но сейчас, когда он мог называть Себастьяна своим мужем, ему стало еще больше положить на всех вокруг. Тем более, что постоять он мог за них обоих.
Почему-то пришла в голову мысль, что несмотря на цивилизованность общества, все равно сила решает. Не закон, не деньги, а именно сила. Но он откинул эту мысль, как несущественную. А потом ему в голову пришла другая. Себастьян так и не ответил ему на вопрос, что за контракт, о чем он и решил спросить.
– Принцесса, – тихо позвал он Себастьяна, который отвлекся на что-то, происходящее за иллюминатором, – пару дней назад ты сказал про брачный контракт, но так и не объяснил, что это. Расскажешь?
– А, да, – негромко отозвался тот. – Офигеть просто у нас с тобой свадебное путешествие. Так вот, контракт. В нем прописано, как пара распоряжается общими финансами, как и кто ими заведует, что общее, что раздельное, ну и как делить совместно нажитое при разводе, хотя последнее нам неактуально. Скажем, захочешь ты истребитель купить на общие деньги…
– А что, обязательно все это прописывать? Мы же раньше спокойно договаривались, – удивился Барнс. – Зачем это как-то прописывать, если можно просто договориться? Или ты мне не доверяешь?
– Баки, пусть оно будет и никогда не понадобится, чем оно понадобится, но его не будет, – серьезно сказал Себастьян. – Тут дело не в доверии. Просто так принято. Мы с тобой не реднеки, у которых имущества – дробовик да пикап.
Барнс грустно хохотнул.
– У меня как раз имущества: машина и пара стволов. А, ноут и кот. И что ты собрался прописать в этом адском контракте? – он не был против контракта, скорее, он пытался понять, в чем его смысл, когда и для чего он может понадобится. – А, ну да. Скоро у нас будет доля в подземном бункере. Только это не то имущество, которым как-то можно распорядиться, кроме как продать его таким же ебанутым, как я.
– Таких ебанутых – пять на дюжину, – хмыкнул Себастьян. – Сейчас на бункеры опять мода пошла. Ну вот смотри. Мы можем прописать, что квартира моя, а уборщицу и счета управляющей компании оплачиваем мы пополам. Продукты и все такое тоже. Расходы на семейный отдых, еду, зверье тоже пополам. И все такое. А то ты норовишь целиком вложиться, а я хочу, чтобы у тебя тоже была финансовая подушка на всякий случай. Мало ли что. Ну и еще там будет прописано, что мы друг за друга можем принимать решения в случае недееспособности, а то вдруг меня Альцгеймер прихватит?
– На какой всякий случай? – не понял Барнс.
– Да на любой! Вот разработают нормальный компьютерный переводчик, и живые переводчики перестанут быть нужны, и останешься ты без работы, что тогда?
– Пойду в наемники, – пожал плечами Барнс, не видя в этом совершенно ничего страшного. – В некоторых делах люди нужны будут всегда.
– Угу, свалишь в болота Казахстана и оставишь меня одного?
– Ну, в конечном итоге, я всегда могу наняться телохранителем к кому-нибудь, у кого большие проблемы. Или предложить решить эти проблемы, – спокойно рассуждал Барнс. – Понимаешь, по сути-то, Зимний был проблеморешателем экстра-класса. Я даже проблемы мафии могу решать. Но даже если я этим займусь, ты об этом не узнаешь.
Барнс не особо верил, что компьютер сможет полностью заменить человеческий перевод. Лет десять еще, так точно. Но о том, чем он будет заниматься, когда перестанут быть востребованы его мирные навыки, надо было думать уже сейчас.
– Не узнать-то я не узнаю, – согласился Себастьян, – но давай лучше без этого. Ты мой муж, а я потихоньку на новый уровень выхожу. Мне вон Оскар весной дали за лучшую роль второго плана, в августе у меня съемки в “Воспламеняющей взглядом”, а это уже главная роль… Понимаешь?
– Что это для тебя очень важно, и негоже, чтобы твой супруг лазал по болотам и канавам с автоматом наперевес? – предположил Барнс.
– Ну да. Тем более что мы засветились у муниципалитета, как китайские фонарики, и к тебе будет повышенный интерес.
– И ты думаешь, ко мне потянется паломничество из тех, кто очень хочет, но не может добраться до тебя? – Барнс погладил ладонь Себастьяна пальцами. – А, принцесса?
– И это тоже. И потом, если ты будешь шариться по канавам с автоматом, это будет как-то совсем тоскливо. Ты же мне даже сниться не будешь.
– Значит, чем бы я ни занялся, я буду рядом с тобой как можно больше времени, – заверил Себастьяна Барнс. – Хорошо, я подпишу контракт. Но его же можно будет переписать, если меня что-то не устроит?
– Да, конечно, – кивнул Себастьян и в который раз полюбовался своими кольцами. – Сколько понадобится, столько и будем переписывать. Ты, кстати, выглядишь моложе, чем тогда, ну, в восемнадцатом.
– Представления не имею, как это работает, – ответил Барнс, он мало обращал внимания на то, как выглядит, хотя помнил, что раньше, до войны, до всего этого, уделял своей внешности достаточно внимания. Бриолинил модную стрижку, сам делал стрелки на брюках расческой с мылом… Барнс тряхнул головой, отгоняя воспоминание, отчего его длинные волосы рассыпались, упав на лицо, и он снова убрал их за уши. – Ладно. Предположим, кто-нибудь из особо ретивых поклонников тебя доберется до меня, предположим, я ему даже ничего не сломаю и не прибью совсем, – Барнс улыбнулся, – что мне сказать, я думаю, разберусь. О чем мне не стоит говорить?
– Ну, как познакомились, где живем… Все личное, понимаешь? О, я тебе своих интервью подсуну, посмотришь вопросы, заодно – как я отбиваюсь.
– Ладно, дашь, я погляжу, что там к чему, – согласился Барнс. – Ты не против, если я поработаю? А то утром упал заказ один, как раз к концу полета, думаю, закончу.
– Работай, котик, – улыбнулся Себастьян.
Поцеловав Себастьяна в ладонь, Барнс выпустил его руку, достал ноут и углубился в работу. Звук клавиш был больше похож на тихий шелест, под который можно было и вырубиться. Было похоже, что Барнс переводил текст так, как речь – синхронно, просто читая и выдавая уже переведенный вариант, и читал при этом очень быстро.
Уже стемнело, когда они приземлились в аэропорту Бергстром. Их встречали. Себастьян мог узнать парня, видео с которым ему показывал Барнс. На вид не больше тридцати пяти, а может и меньше, аккуратно подстриженная бородка на узком лице, короткие светлые волосы. Сам парень был мощный, одет в длинные шорты и футболку, которая обтягивала идеальную фигуру. Перед ними, широко улыбаясь, стоял тот самый Разрушитель.
– Черт, дети офигеют, когда поймут, что я не врал, – засмеялся он. – Я сам-то до сих пор не верю, что сам Себастьян Стэн посетит мое скромное ранчо. Меня, кстати, Майкл зовут, – он протянул руку, крепкую, с заметными мозолями на ней.
– Джеймс… Барнс, – представился Барнс, улыбнувшись.
– Че, мужик, серьезно? – почти округлил от удивления глаза Майкл. – Я фигею. Поэтому Зимний Солдат в сети?
– И поэтому тоже, – кивнул Барнс, понимая, что этому мужику он бы, может быть, и рассказал правду, так не поверит же.
– Привет! – Себастьян пожал крепкую ладонь. – А много детей?
– Трое. Два пацана, двойняшки, Джим и Эндрю. Им по десять лет, и дочка. Лиза, ей семь, – охотно стал рассказывать Майкл. – Мы приедем, они уже спать будут, так что утром познакомитесь. Да не бойтесь, не достанут, у них своих дел полно.
Майкл легко забрал у Барнса переноску со Стивом, а у Себастьяна чемодан, и повел их к своей машине.
– Себастьян, а тебе Зимний, тьфу ты, Джеймс, рассказывал, что у меня, кроме оружия, еще и лошади есть? Можно будет покататься, – легко говорил он на ходу, постоянно оборачиваясь, но совершенно не сбиваясь с курса. – Я сам ветеринар, специализируюсь на крупном рогатом скоте. Нам, кстати, еще часа два ехать, а вы, небось, голодные. Шелли, это жена моя, может что-нибудь приготовить, или можем поужинать в забегаловке по пути к ранчо, там хорошо готовят и тараканов нет.
– Да ее бы закрыли, если бы там тараканы были! – фыркнул Себастьян.
Кайл с любопытством принюхивался и уже успел задрать лапу у ближайшего столбика.
– Лучше в забегаловку, – добавил Себастьян. – Поздно уже. А верхом ездить я умею, хотя и не фанат.
– А я вот хочу попробовать, – тут же отозвался Барнс. – Может, я только ради этого и приехал. Ради этого и пострелять из “баррета”, которого у меня еще нет, – выделив голосом “еще”, рассмеялся он.
– Дам я тебе пострелять из нового “баррета”, – радостно отозвался Майкл, – представляешь, она весит всего двадцать два фунта…
А дальше Майкл выдал понятный только им с Барнсом набор характеристик, от которого последний присвистнул, а Себастьян мог заметить на его лице предвкушение.
Себастьян улыбнулся, подходя к машине и устраиваясь на заднем сиденье. Мощный, хотя и не новый внедорожник, запах… а вот запаха этого Себастьян не знал. Деревней пахло, пожалуй.
Кайл устроился на сиденье рядом с ним, Стив бушевал в переноске.
Решив, что Себастьяну с переноской и Кайлом и так будет тесновато, Барнс забрался вперед, правда, вытащил Стива из переноски, прижав к груди и нежно почесывая за ухом. Котенок сначала попытался вырываться, но поняв, что никуда его не выпустят, покогтил футболку и пристроился на груди у хозяина. Барнс нашептывал Стиву нежности, поглаживая и почесывая, и тот совсем разомлел и прикрыл глаза.
– Мое маленькое чудовище, – гордо сказал он Майклу. Тот лишь кивнул, заводя мотор и выруливая со стоянки.
– Ну что, рассказывайте, как живется в большом городе? – с улыбкой спросил Майкл, уверенно ведя машину через город.
Себастьян подумал, что это странный вопрос. Очень странный. Какой-то нарочито… глупый, что ли.
– Шумно, – ответил он. – Но я привык. Люблю Нью-Йорк.
– Я в хозяйстве сугубо бесполезное существо, – засмеялся Барнс. – Поэтому только город. По службе налазился в таких забытых всеми богами местах, что иной раз возвращался и обламывался даже в магазин сходить, мог неделю на доставке всякой дряни жить.
– Ничего себе, а я даже в армии не служил, – признался Майкл. – У вас, кстати, живность пить, может, хочет? Вода есть, тормознуться не вопрос вообще.
– Приедем – тогда уже и покормим, и напоим, – покачал головой Себастьян, поглядев на высунувшего морду в окно Кайла. – Бедолага Кайл никогда не был на ферме. Он породистый, но приютский. Да и Стив тоже.
– Ничего, думаю, быстро освоится, – заверил Майкл.
– Я так понимаю, спрашивать, откуда такая тяга к оружию, глупо? – улыбнулся Барнс.
– Это Техас, детка, – рассмеялся Майкл. – Тут все любят оружие.
Себастьян внезапно для себя задремал под их разговор и проснулся, только когда машина остановилась.
– Уже приехали? – спросил он.
– Ужин, принцесса, – ласково сказал Барнс. – Просыпайся, пойдем поедим.
Майкла в машине уже не было.
– Если ты будешь называть меня принцессой, станешь kotik! – буркнул Себастьян. – Пойдем. Надеюсь, охотников на знаменитостей в забегаловке не будет, я не в настроении.
– Я сумею отстоять твою честь, – пафосно отозвался Барнс. – И, если тебе так хочется, я согласен на kotika, принцесса.
– Ну офигеть! – разворчался Себастьян, приказавший Кайлу сидеть в машине. – Мужик на пятом десятке – принцесса!
Барнс быстро огляделся, но парковка тонула в тенях, а из освещенного зала забегаловки в темноту было смотреть несподручно. Он встал спиной к стеклянным стенам, поймав Себастьяна и прижав к себе одной рукой, а другой провел по щеке.
– Потерпи чуть-чуть, скоро приедем, и ты сможешь вытянуться на кровати и уснуть, – Барнс почти невесомо коснулся губ Себастьяна и отпустил его. – Я люблю тебя.
Себастьян ненадолго прильнул к нему.
– Ты ужасно влияешь на мой имидж брутального мачо, – устало улыбнулся он. – Пойдем, я есть хочу.
– Мне кажется, твой имидж брутального мачо был вдребезги разбит фоткой со свадьбы, – улыбнулся Барнс.
Они зашли в забегаловку, где Майкл о чем-то говорил с официанткой, которая окинула вошедших таким взглядом, будто они были не гости из большого города, а подзаборная шантрапа, собирающаяся попросить еду в кредит. Но потом натянула милую улыбку.
– Добрый вечер, – и положила на столик меню.
– Не обращайте на Дороти внимания, она вечно не в духе, – попытался сгладить плохое настроение официантки Майкл, словно ему было стыдно за нее. – Не знаю, что вам из меню посоветовать, если честно.
– Ничего, мы сейчас сами разберемся, – сказал Барнс, взял меню и поизучал его пару минут. – Давай закажем все горячее, что у них есть. И пару салатов?
– Джеймс та еще прожора, – объяснил Себастьян Майклу. – Заказывай.
– Да, – даже смутился Барнс, – поэтому мы не просто оплачиваем все продукты, – даже не спорь со мной, – а я ещё помогаю твоей жене с готовкой, не волнуйся, мы с ней договоримся.
– Эмм… – Майкл растерялся такому напору Барнса, хотел что-то сказать, но подошла официантка.
– Пожалуйста, вот эти два листа меню, ещё вот это и чизкейк. Целиком. И горячий шоколад, – легко перечислил Барнс свои пожелания. – Пожалуйста.
Себастьян заказал салат и ребрышки по-техасски. Майкл тоже сделал заказ, и официантка удалилась.
– Видимо, ждать будем долго, – предположил Барнс.
– Не очень. Шоколад твой вообще быстро принесут, – успокоил Майкл.
Себастьян потер лицо ладонями.
– Извини, Майкл, – сказал он. – Что-то я совсем сонный. У тебя в доме как со звукоизоляцией?
– Как во всех домах, – пожал плечами Майкл, и его лицо озарила улыбка с хитринкой. – Но вы будете жить в домике для гостей. Вообще мы его для моих родителей строили, но им не пригодился. Так что шумите на здоровье. А если о том, что вас может разбудить… Даже не знаю, дети, если только, с утра могут кричать. А, и петух. Моя жена разводит кур, а я их живых терпеть не могу. Даже ветеринары любят не всех животных.
