Текст книги "Отражение: Двое (СИ)"
Автор книги: Snejik
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)
– Я знаю, не сомневайся, – заверил его Стив. – Расскажи еще о себе. Что ты рекламируешь как модель?
– Да я пока только дважды снимался. Первый раз была туристическая одежда, а второй всякая хрень для серфингистов. Я, кстати, научился на виндсерфе кататься. И получил права на управление парусной и моторной яхтой. Себастьян об этом еще не знает. Я ему не говорил, – рассказал Барнс. Ему много всего хотелось рассказать Стиву, он просто не знал, с чего начать, потому что, несмотря на то, что они не виделись чуть больше года, произошло много всего. – А еще люди мне не верят, что мы с Себастьяном женаты, пришлось чуть ли не домашние фотки показывать, чтобы поверили. А потом это попало в сеть, с моей фоткой, когда я переодевался, и начался вообще какой-то бред. Вплоть до того, что Эванс, это мужик, который тебя играл в фильмах, вы, кстати, реально очень похожи… Я с ним познакомился, так весь вечер сидел, как пыльным мешком стукнутый, вижу тебя и не тебя. Жуткое ощущение. Так вот, мол, что Эванс не допустит моих отношений с Себастьяном, а некоторые вообще уверены, что они вместе. Это к рассказу о безумии того мира.
– Погоди, какие фильмы? – не понял Стив.
– Фильмы про тебя, про меня, про всех мстителей разом, – удивился Барнс, он был уверен, что рассказал об этом Стиву, но тот мог просто забыть. – Много фильмов, я видел только те, что были до Таноса. А остальные не стал смотреть. Но сейчас хочу, интересно, какие моменты нашей жизни увидели в другом мире. Принцесса обещал посмотреть их со мной.
– Он в них снимался? – уточнил Стив. – У него хорошо получалось?
– Ща покажу, – Барнс снова залез в телефон. И нашел единственную полюбившуюся ему сцену, которую он даже залил в телефон. Из второго фильма про Капитана Америку, очень уж хороша была та боевка, где Себастьян вертит в руке нож. – Смотри.
– Я даже не думал, что со стороны это выглядело так! – воскликнул Стив, посмотрев. – Это Себастьян? Здесь он вылитый ты. Вас не путают?
– Нет, ты же видел фото нас вдвоем, мы мало похожи, тем более, у него короткие волосы, а я так и не стригусь, – заметил Барнс, находя какое-то их селфи с Себастьяном. – Вот, смотри, мы совсем разные.
– У него улыбка мягче, – заметил Стив. – Нос другой формы и губы. У тебя глаза светлее. Другая форма бровей.
– Это ты как художник заметил? – выгнул бровь Барнс, сам вглядываясь в фотографию. Он просто видел, что они с Себастьяном разные, но вот так четко назвать отличия не смог бы.
– Ну да, у меня глаз наметан, – Стив оглядел двор, в котором они сидели прямо на пыльной убитой земле. – Помнишь, как ты грыз сосульки, которые нарастали зимой на колонке?
– Помню, – кивнул Барнс, хотя помнил смутно, обрывочно. – И помню, как не давал грызть тебе. Странно, что мы очутились тут. Но, наверное, тут мы были действительно счастливы вместе, а потом все изменилось. Слушай, я хочу тебя попросить… Мои родители и сестры, они же где-то похоронены. Ты можешь сходить и положить цветов? Мама любила хризантемы. Белые. Знаешь, такие пушистые-пушистые…
– Я обязательно узнаю, Баки, – пообещал Стив. – И обязательно туда схожу. Принесу хризантемы.
========== 20 ==========
Проснувшись утром незадолго до будильника, Барнс перевернулся, подминая под себя Себастьяна, целуя в шею, не боясь его разбудить, потому что все равно надо было вставать и идти гулять с живностью. Стив теперь тоже ходил гулять с ними, радуясь каждой прогулке.
– Принцесса, мне снился Стив. Как ты тогда, на острове, – зашептал он на ухо Себастьяну. – Представляешь? Он перестал спасать мир, теперь пишет картины и книги, а еще у него есть девушка.
– Правда? – удивился Себастьян и сонно потер глаза. – Он побрился?
– Да, – удивленно ответил Барнс. – Я понимаю, что я тебя разбудил и все такое, но тебя только это волнует?
– Ага, – кивнул Себастьян и рассмеялся. – Я рад, Баки. И что, ты теперь будешь подолгу спать каждую ночь и ждать Стива? Где вы встретились?
– Во дворе, где играли детьми, – Барнс перевернулся на спину, укладывая Себастьяна на себя, нежно целуя в нос. – Нет, я не буду подолгу спать каждую ночь, потому что у меня есть ты. Но иногда я буду спать, да.
– Ну я хоть буду уверен, что ты выспишься. Когда пойдем на бои без правил?
– Специально для тебя можем хоть сегодня, их много по Нью-Йорку, – Барнс продолжал поглаживать Себастьяна по спине и касаться губами его лица. – Но, может, ты подождешь, пока я захочу набить кому-нибудь морду?
– Подожду, – согласился Себастьян. – Какие у нас планы на сегодня?
– Еще видяшечка? – спросил Барнс. – На этот раз нечто более скучное, но я хочу порадовать твоих фанаток, которые теперь меня смотрят.
– Давай, – согласился Себастьян. – И вставай уже.
– Ты на мне лежишь, – засмеялся Барнс. – И вообще, давай еще просто поваляемся, а?
– Ну давай, – согласился Себастьян.
Барнс обнял Себастьяна, поглаживая по спине, забрался ладонью в волосы, растрепав их совсем и поцеловал.
– У тебя есть выбор: снайперка или автомат, что тебе больше нравится? – спросил он. – Просто надо будет предупредить Гарри, а я так и не решил, что отснять первым. Хотя техническая часть уже готова, осталась только веселуха с пострелушками.
– Снайперка. Автомат был в прошлый раз, – ответил Себастьян. – А что сегодня на завтрак?
– Я буду кексы с черникой, а ты что хочешь? – предложил Барнс. – А, и не хочу кофе, хочу какао. У нас же есть какао? Или кончилось, а никто не купил?
– Есть, есть, моя ассистентка следит, чтобы у нас всегда был необходимый набор продуктов. И я хочу омлет с креветками.
– Хорошо, омлет с креветками. А кексов ты точно не хочешь? – еще раз попробовал предложить Барнс, хотя знал, что Себастьян не ест мучное. И порадовался, что ему не нужно сидеть ни на какой диете. – Еще пять минут, и я пойду готовить, – пообещал он.
– Хочу, но мне нельзя, – напомнил Себастьян. – Я лучше просто черники поем.
– Хорошо, я тебе оставлю просто черники, – согласился Барнс, выбираясь из-под Себастьяна. – Я пошел готовить завтрак, – объявил он.
Барнс шаманил на кухне, готовя омлет с креветками и кексы, насвистывая какой-то мотивчик. Он был несказанно рад встрече со Стивом. Пусть и во сне, но теперь они могли видеться. Могли рассказать друг другу о том, что происходит у них в жизни, поделиться переживаниями, событиями.
– Завтрак! – крикнул он Себастьяну, когда все было готово. – Представляешь, у Стива есть девушка. И у нее двое детей от какого-то мужика, от которого Стив ее спас.
– В смысле Стив спас ее от бывшего мужа? – уточнил Себастьян, входя на кухню. – И что, красивая девушка?
– Судя по рисунку, который он мне показал, красивая. Яркая такая, – рассказал Барнс. – Я рад, что у него хоть кто-то появился. Он говорит, она работает в ЩИТе медиком. Представляешь, – Барнс говорил, и накрывал на стол, – у меня во сне оказался телефон. Я ему смог тебя показать. И ту драку из фильма, он тоже сказал, что очень похоже.
– Круто! – восхитился Себастьян и сел за стол. – Вот согласись, блюда с морской солью вкуснее обычных?
– Понятия не имею, – пожал плечами Барнс, тоже усаживаясь за стол и пододвигая к себе большую тарелку с кексами. – Я не чувствую разницы. Но если тебе больше нравится, пусть будет она, мне все равно. Я уже написал Гарри, он все подготовит. Ты, его, кстати, прикалываешь. Не знаю, чтобы это значило, но он мне именно так и написал. Привози Себа, он меня прикалывает.
– Ну, рядом с вами, крутыми стрелками, я смешной дилетант. Обалденный омлет! Спасибо, Баки.
– Пожалуйста, – умяв последний кекс, Барнс поднялся. – Так, я в душ, а ты собирайся. Я быстро, пойдем гулять.
Барнс действительно собрался минут за десять, не став мыть волосы, а просто собрав их в хвост. Он сразу оделся, чтобы можно было поехать, только заведя живность домой, и был весь в черном, хотя в Нью-Йорке стояла жара.
– Знаешь, с живой рукой классно, – вдруг сказал он. – Можно носить футболки и майки. И на пляже спокойно тусить на общественном, а не всеми забытом.
– И я очень рад, что у тебя больше не болит спина, – Себастьян прицепил к ошейнику Кайла поводок. – Пойдем.
Выловив не особо сопротивляющегося Стива в квартире – кот был настолько своевольным, что приходилось его отлавливать даже на прогулки, которые он любил, – надел шлейку и посадил себе на шею. Покогтив плечо, Стив устроился воротником, и они спокойно пошли гулять.
В парке Барнс позволил Стиву побегать, не отпуская с поводка, уверенный, что эта когтистая тварюка сбежит, если его отпустить совсем, но гуляли они недолго, может, полчаса, а потом, закинув зверье домой, поехали к Гарри.
– Хочешь кофе? – спросил Барнс, когда они подъезжали к кафе.
– Давай. И надо взять с собой готовый обед, мы же на весь день?
– Да, думаю, на весь, – согласился Барнс и свернул. Он часто бывал в этой кафешке, и его тут уже знали, поэтому заказ навынос приготовили быстро, а кофе, причем очень приличный, еще быстрее.
Гарри встретил их, как всегда, сидя на ограде, закрыл ворота и забрался на заднее сиденье, поприветствовав обоих. Сразу выдал Барнсу список того, что им надо купить, включающий в себя патроны и батарейки. Пока они обсуждали, что им еще может понадобиться, доехали до стрельбища.
Пока Барнс рассказывал Себастьяну про винтовку, из которой тому предстоит стрелять, Гарри что-то донастраивал, глядя в объектив камеры.
Стреляли из обозреваемой винтовки все по очереди, потом Гарри притащил что-то еще для сравнения, из чего стреляли оставшуюся половину дня.
Барнсу нравилось проводить тут время. Гарри был хорошим другом, но не мог заменить Стива. Хотя он сомневался, что Стив бы с таким же удовольствием снимал с ним ролики про оружие. Стив, надо сказать, вообще был более мирным, чем Барнс, он хотел спасать, и пострелушки ради развлекаловки его бы точно не увлекли. А Барнса увлекали. Ему нравилось это ощущение отдачи, когда винтовка толкалась в плечо, нравилось укладывать в цель пулю за пулей.
В этот раз они стреляли не только по тарелочкам, но и по арбузам и дыням. Гарри всегда ликовал, видя, как они разлетаются, хотя, снимая снайперскую винтовку, смотреть, как разлетается арбуз, можно было только в бинокль.
Закончили, когда уже совсем стало смеркаться, потому что Барнсу взбрело в голову пострелять в сумерках, совершенно не для камеры, а так, для себя.
– Ты поведешь, – сказал он Себастьяну, глянув на свой телефон. – У меня срочный перевод, начну прямо в машине, хорошо, принцесса?
Себастьян понюхал свою куртку, пропахшую порохом, застегнул ее – к вечеру похолодало – и кивнул:
– Поведу, котик. С какого языка на какой?
– С итальянского на фарси, – ответил Барнс, залезая в машину и открывая ноут. – Я еще не смотрел, что там, но попросили до утра. Платят тройной тариф.
– Офигеть! – Себастьян сел за руль и посмотрел прогноз погоды. – Обещают грозу к вечеру. Может, проскочим.
– Может и проскочим, ты только не гони, – предупредил Барнс, прикидывая, что в темноте по трассе, особенно в дождь и ему-то вести не фонтан, а уж Себастьяну, который постоянно не водил вообще… Даже подумал о том, чтобы все же самому сесть за руль. – Принцесса, может хрен с ним, успею до утра, давай я поведу?
– Не парься, тут всего два часа. Нормально доедем.
Они проехали очередной съезд с трассы. Барнс спокойно читал текст, чтобы понять, о чем идет речь, когда зарядил сильный ливень, а в заднее стекло ударил свет фар приближающейся машины. Он это отметил походя, полностью углубившись в текст, совершенно не собираясь Себастьяну советовать, как вести машину, не понимая в этом отношении тех, кто мешает водителю.
Что произошло буквально полминуты спустя, Барнс не понял, только почувствовал удар со стороны водителя, успел захлопнуть ноут и повернуться к Себастьяну, как машина, вылетев с трассы, закувыркалась в овраг.
Себастьян вскрикнул, когда в борт машины что-то ударило, и не удержал машину на трассе, когда сработала боковая подушка безопасности. Машина покатилась вниз, переворачиваясь, и каждый раз Себастьян вскрикивал. Ремень безопасности крепко прижал его к сиденью. Что-то грохотало, стукалось, летало по салону.
Для Барнса время замедлилось, и каждый переворот машины он ощущал очень четко, точно зная, что происходит каждую секунду. Их сразу же засыпало крошевом стекла боковых окон, лобовое держалось на соплях, а что с задним, Бансу было не очень интересно. Самое главное было то, что сейчас он ничем не мог помочь Себастьяну, в эти десять секунд он был полностью беспомощен, и от этого стало жутко, кровь застыла в жилах похлеще, чем от крио. Когда машина, перевернувшись в последний раз, устойчиво легла на его борт, Барнс выдохнул и посмотрел на Себастьяна.
– Ты как, принцесса? – спокойно спросил он, потому что паниковать не имело никакого смысла, нужно было выяснить, что конкретно произошло, и решать проблемы по мере их поступления. Первое, что надо было выяснить, – узнать, как Себастьян. Остальное всегда можно поправить.
Себастьян безумно ухмыльнулся.
– Вишу над тобой.
Не проверяя, работает ли фиксатор ремня, Барнс просто выдрал его с корнем и выбил остатки лобового стекла.
– Погоди, я тебя вытащу, – то, что Себастьян был в сознании, еще не говорило о том, что он ничего себе не повредил, он мог еще не понять этого из-за шока и всплеска адреналина.
В разбитые окна хлестал дождь, они оба мгновенно вымокли до нитки, но это сейчас было неважно. Выбравшись, Барнс обошел машину, совершенно не задумываясь, что кто-то будет эту аварию расследовать, одним рывком поставил ее на колеса. Овраг не позволял ей встать ровно, но так было проще достать Себастьяна.
Водительскую дверь нехило вмяло и заклинило, и Барнс просто вырвал ее с корнем, им двигало единственное желание – добраться до своей принцессы и вытащить его из покореженного транспортного средства. Про себя он успел подумать, что больше вообще не даст Себастьяну сесть за руль, нафиг такие приключения, хотя даже не предполагал, смог бы он сам справиться ситуацией хоть как-то, не говоря уже о том, чтобы лучше Себастьяна.
Ремень он так же выдрал вместе с креплением, но прежде чем достать Себастьяна из машины, он внимательно осмотрел его на предмет травм. На первый взгляд его муж был более чем цел, только лицо посекло осколками.
– Принцесса, у тебя голова не кружится? – спросил Барнс. В его, наверное, несколько безумном сейчас взгляде тревога мешалась с виной и еще чем-то непонятным, но вся эта мешанина чувств была только в глазах. Барнс был собран и спокоен. Слишком спокоен.
Себастьян выпрямился, пошатнулся и схватился за плечо Баки.
– Кружится, – признался он. – После таких-то кувырков, – он стер с лица кровь и дождевые капли, только сильнее размазав. – Ты сам как?
– Нормально, – отмахнулся Барнс, глянув на десять метров вверх, куда им предстояло забраться, чтобы выбраться из оврага. Дождем все размыло, и карабкаться им придется по грязи, а у Себастьяна кружилась голова. Прикинув так и эдак, Барнс понял, что на руках его не утащит, никак, даже если понесет за спиной, потому что не факт, что тот не отцепится. По всему выходила полная хрень. Барнс полез в карман за телефоном, но того не обнаружилось.
– Телефон где-то в машине, у тебя он есть? – спросил Барнс, понимая, что скорая им точно нужна. – Сможешь подняться? – указал он на склон оврага, в который они улетели.
Выяснять, что произошло, Барнс собирался немного позже, когда Себастьян окажется в теплом и сухом месте под присмотром медиков.
Себастьян похлопал по карманам.
– Вот, – он показал Баки совершенно невредимый телефон. – Как там твой ноут? Срочный перевод же.
– Тебе рассказать, насколько мне сейчас похуй на перевод, или сам догадаешься? – буркнул Барнс, забирая у Себастьяна телефон и набирая 911.
– Девять-один-один, что у вас случилось? – ответил ему приятный женский голос.
– Авария на шестьсот восемьдесят четвертом шоссе, в двух милях от поворота на Бедфорт Хиллс на юг. Один пострадавший, – четко ответил Барнс, а потом стал отвечать уже на другие мелкие вопросы. Через минуту разговора ему сообщили, что бригада выехала. – Все, принцесса, надо забраться наверх и все.
Окинув взглядом машину, Барнс увидел четкую вмятину на валяющейся в стороне водительской двери не от того, что их перекрутило раз пять, и сопоставил момент аварии и проезжающий мимо автомобиль. Внутри вскипела слепая ярость и захотелось убивать.
– Как твоя голова? – спросил Барнс, понимая, что сидеть тут они не могут, потому что их просто зальет по пояс, даже если они останутся в машине. Ливень хлестал нещадно, и прекращаться это безобразие не собиралось. Они уже стояли по щиколотку в воде.
– Болит, – признался Себастьян и принялся карабкаться наверх, цепляясь за обломанные машиной кусты и оскользываясь на мокрой земле. Один раз он растянулся и весь вымазался в грязи, выругался и продолжил лезть дальше.
Барнсу было лезть не легче, но он пытался и Себастьяну помочь хотя бы не падать. У них ушло не больше пяти минут, чтобы забраться наверх, но оба были грязные и мокрые.
Оказавшись наверху, Барнс усадил Себастьяна на отбойник, часть которого они не снесли.
– Я за документами и прочей дрянью, сейчас вернусь, хорошо? – Барнс внимательно посмотрел на Себастьяна, чтобы убедиться, что сможет оставить его на эти пять, может чуть больше минут, пока заберет ноут, документы из бардачка и найдет свой телефон, если повезет.
Себастьян сидел на краю дороги под проливным дождем с ледяными порывами ветра, дрожал и прятал руки в рукавах куртки. Было холодно, мокро, болела и кружилась голова. В какой-то момент она закружилась так сильно, что Себастьян сам не заметил, как сполз на обочину, привалившись к отбойнику спиной, и потерял сознание.
Практически съехав вниз, обратно к раскуроченной машине, Барнс быстро нашел там сумку от ноута, сам ноут, который кинул себе под ноги, а вот телефон пал смертью храбрых. Не было бы такого дождя, Барнс бы еще попытался его поискать, но замерзающий под ливнем Себастьян интересовал его больше, чем какой-то гаджет, который можно было купить, и он, сунув в сумку ноут и документы, довольно быстро выбрался наверх.
Только то, что сумка висела через плечо, не дало ей упасть на землю, потому что Барнс мгновенно активизировался, как нечто среднее между машиной, желающей только убивать, и самым заботливым существом на свете.
Он подбежал к практически лежащему на обочине Себастьяну, сразу же поднимая его с земли, прислушался к биению сердца и немного успокоился, уверенный, что тот жив.
– Принцесса, – почти жалобно попросил он. Время до приезда скорой растянулось, словно кисель, – очнись, пожалуйста. Я же не смогу без тебя. Ну…
Он сжал Себастьяна в объятиях, чуть присев на отбойник. Весь мир выцвел, померк. Кажется, только сейчас Барнс на самом деле понял, насколько же дорог ему Себастьян.
Сверкнула молния и тут же загремел гром. Вдалеке на дороге показались проблесковые маячки – ехали вызванная скорая и полиция.
Себастьян открыл глаза и тут же зажмурился – их заливало дождем.
– Баки? – слабо сказал он. – Где мы? Почему так холодно?
– Господи, принцесса! – Барнс прижал Себастьяна к себе, так, что чуть не хрустнули ребра. – Сейчас, потерпи чуть-чуть, скорая уже едет. Будет тепло и сухо. Не делай так больше, хорошо? Пообещай мне, что не будешь меня так пугать больше никогда?
– Что? – не понимая, где он и что с ним, произнес Себастьян.
– Тебе откуда начать рассказывать? – горько усмехнулся Барнс.
– Где мы? – спросил Себастьян. – Что случилось?
– Я тебе потом расскажу, – пообещал Барнс.
Завывая, подъехала полиция и скорая. Себастьяна тут же положили на носилки, стали осматривать, задавать какие-то вопросы. Попытались осмотреть и Барнса, но он только отмахнулся, полностью переключившись на полицейских. Не сказать, чтобы Барнс особо доверял врачам, но это был его личный опыт, и нельзя было его перекладывать на всех медиков разом. Те профессионально хлопотали над его мужем, и Барнс немного расслабился. Как очевидец событий, он смог рассказать не очень много, но все что смог, было изложено четко, ясно, можно было даже не перефразировать для протокола.
На вопрос, кто он пострадавшему, Барнс ответил, что муж, и увидел, как один из полицейских скривился. Убивать захотелось еще сильнее.
– Если у вас все, то позвоните, когда что-то узнаете, – сухо сказал он, и объявил медикам, что он тоже едет в больницу, и ему плевать, что он грязный, как черт. Видимо, одного взгляда хватило, чтобы понять, что спорить бесполезно.
Барнс, выяснив, в какую больницу везут Себастьяна, позвонил Гарри и попросил его привезти ему какие-нибудь шмотки. Тот, выяснив, что к чему, как истинный друг, бросил все и поехал, найдя у себя какие-то вещи Барнса.
– Вы помните, как вас зовут? – спросил фельдшер в машине скорой.
– Себастьян Стэн.
– Сколько вам лет?
– Сорок три.
– У вас есть аллергия на медпрепараты?
– На новокаин.
– Вас оперировали раньше?
– Да, в связи с открытым переломом правого бедра.
– У вас кружится голова?
– Да.
– В глазах двоится?
– Нет.
– Вы помните, какое сегодня число?
– Нет.
– Откуда вы ехали?
– Я не помню.
– У вас есть родственники?
– Муж. Джеймс Барнс.
Барнс убеждал себя, что медики лучше знают. Что, раз он помнит его, то все хорошо, память вернется. Но все равно было страшно. Мозг – такая хитрая штука, что повредить его не составляет труда, а на восстановление уходят годы, иногда даже безрезультатно. Внезапно он вспомнил, что надо позвонить маме Себастьяна. Он не хотел в такое время тревожить уже немолодую женщину, но понимал, что если бы ему в такой ситуации не позвонили, он бы рвал и метал.
– Алло, Жоржетта, это Джеймс, – заговорил Барнс, когда после нескольких гудков ему наконец-то ответили. – Мы с Себастьяном попали в аварию, ему нехорошо. Мы едем в больницу в Бедфорт Хиллс, это на север по шестьсот восемьдесят четвертой.
– О господи! – воскликнула Жоржетта. – Он сильно покалечился? Что с ним?
– Он ударился головой, – разговаривать с Жоржеттой было тяжело. Барнс винил себя в случившемся, потому что, если бы он сел за руль, ничего бы не было. – Похоже, у него сотрясение. Но я не знаю.
– Напиши мне адрес больницы, я приеду завтра. Ты сам в порядке, Джеймс? Что случилось? Кто-то из вас не справился с управлением? Как ваши животные, о них есть кому позаботиться?
– Со мной все хорошо, – ответил Барнс так, словно ему было стыдно, хотя повредить ему даже такая авария в принципе не могла. – Ассистентка Себастьяна позаботится о живности, я ей напишу. И вам тоже напишу адрес больницы. Я попросил Себастьяна порулить. Не знаю, похоже, кто-то в нас въехал… Мне так жаль, простите меня.
– Джеймс, если в вас въехали, ты совершенно не виноват. Успокойся, милый. Я уверена, врачи помогут, с Себастьяном все будет в порядке.
– Конечно, будет, – уверенно сказал Барнс, не желая нервировать Жоржетту еще больше, и глянул на Себастьяна. – Хочешь поговорить с мамой?
Себастьян протянул за телефоном перепачканную руку и заговорил на румынском.
– Мама, я в скорой. Голова болит. Да, со мной все будет в порядке. Я просто не все помню.
– Жоржетта? – Барнс забрал телефон у Себастьяна.
– Все хорошо, Джеймс, все хорошо. При сотрясениях случается кратковременная потеря памяти. Главное, вы оба живы.
– Давайте лучше мы вам позвоним завтра, вдруг Себастьяна выпишут? Чтобы вам не пришлось ехать za tridevyad’ zemel’ просто так, – предложил Барнс, уже желая закончить этот разговор, потому что все равно считал себя виноватым.
– Да, звони прямо с утра, – согласилась Жоржетта, – я очень рано встаю. И тоже поспи, тебе надо будет отдохнуть после такого происшествия.
– Хорошо. До завтра, – попрощался Барнс и положил трубку. – Завтра мама приедет, – сказал он Себастьяну.
– А с вами точно все в порядке? – вдруг обратил на него еще раз внимание один из медиков и покрутил в руках фонариком.
– Точно! – почти рявкнул Барнс, и от него тут же отстали.
До больницы они доехали минут за десять, Себастьяна увезли куда-то, оставив Барнса ждать в приемном покое.
Понимая, что в такой грязи его никуда не пустят, Барнс уселся, принявшись ждать Гарри, который должен был привезти вещи ему и Себастьяну заодно. Написал ассистентке, чтобы погуляла вечером и завтра утром с Кайлом и не озвучивала никому, что Себастьян в больнице, не выдав больше никакой информации, и открыл мокрый, но вполне работоспособный ноут, углубившись в перевод. Пока он такой грязный, а над Себастьяном проводят всякие тесты, его к нему не пустят, а сидеть и просто переживать было бессмысленно.
========== 21 ==========
Из тяжелых мыслей и перевода Барнса вырвал Гарри. Дождь уже закончился, и он вышел, чтобы забрать одежду.
– Что случилось? – обеспокоенно спросил Гарри, когда Барнс забирал у него сумку. – Как Себ?
– Не знаю, – честно ответил Барнс, потому что ответа, что именно случилось, у него не было. – Въехали в нас. Он редко водит, а тут гроза… Не нужно было сажать его за руль.
– Эй, – Гарри сжал плечо Барнса, – все будет хорошо.
– Ага, – кивнул Барнс. – Будет. Ладно, езжай домой. Прости, что дернул.
– Да ничего, дружище, – Гарри снова похлопал его по плечу. – Ты крутой, но не всесильный же, иногда и я пригожусь, – Гарри улыбнулся и пошел обратно к машине.
Барнсу было жаль, что он не может сейчас действительно от всего сердца его поблагодарить, но надеялся, что Гарри его поймет. Тот вообще был довольно понимающим человеком, хотя и одиночкой.
Барнс воспользовался общественной уборной, чтобы хоть немного привести себя в порядок и переодеться, и смог проскользнуть в палату, в которую положили Себастьяна.
– Как ты, принцесса? – спросил он, нежно касаясь руки мужа.
– Не велели спать, – обиженно сказал Себастьян, царапины на лице которого были замазаны каким-то гелем. – Ты можешь остаться, ты мой муж. Я сказал, что муж здесь. Будешь будить меня каждый час, если я усну?
– Что ты помнишь? – спросил Барнс. Он был рад находиться рядом с Себастьяном, тем более, тому нельзя было спать, а он сам уж точно не заснет.
– Мы… куда-то ехали? – спросил Себастьян.
– Да, мы ехали домой от Гарри, – напомнил ему Барнс. Он не знал, нужно ли рассказывать то, чего Себастьян не помнил, или дождаться, пока воспоминания сами всплывут в голове, но решил, что держать своего мужа в неведении будет кощунственно. – Кто-то сбил нас, ты не справился с управлением, и нас вынесло с дороги.
– Не помню, – Себастьян огорчился. – А где мы были?
– Мы были у Гарри, – мягко сказал Барнс. – Мы там стреляли из всякого, а потом поехали домой. Принцесса, что ты вообще помнишь?
– Мы были в ЭлЭй, а потом вернулись домой. Ты хотел сводить меня на бои без правил. Утром был омлет с креветками и морской солью.
– Принцесса, – грустно сказал Барнс, поцеловав Себастьяна, – у тебя выпал целый день. Мы поехали к Гарри пострелять и посниматься, а потом я попросил тебя вести, чтобы я закончил перевод к дедлайну. Я переводил, когда кто-то въехал в нас и сбил с дороги. Машина перевернулась несколько раз и улетела в кювет. Прости меня, принцесса.
– А перевод ты закончил? – Себастьян сжал его руку.
– Нет, а что? – удивился Барнс.
– Ну так заканчивай, – потребовал Себастьян. – Важный же перевод, раз ты за руль не сел. Прости, что я не справился.
– Ох, принцесса, – Барнс нежно провел ладонью по щеке Себастьяна, – все нормально. Главное, чтобы с тобой ничего страшного не случилось. Хорошо, я закончу. Как раз и тебя буду будить, если что. Только… Говори со мной. Пожалуйста.
– Я буду, когда проснусь. Очень хочу спать. Ты работай пока, я не
буду мешать.
– Нет, раз доктор сказал, что тебе нельзя, значит нельзя, – но Барнс все равно раскрыл свой ноут, принимаясь за перевод. Это были не просто большие деньги, которые он боялся проебать, это был определенного рода статус, который нельзя было потерять. Тем более, он был рядом с Себастьяном. – Не спи, принцесса. Лучше рассказывай мне что-нибудь. На румынском.
– Да нет, мне можно спать, просто надо просыпаться каждый час.
– Хорошо, принцесса, я буду будить тебя каждый час, – Барнс поцеловал Себастьяна в лоб, чуть сжав ладонь, и уткнулся в ноут, позволяя своему мужу поспать тот час, который ему отвели врачи, чтобы разбудить его. Это было, на его взгляд, кощунственно, но Барнс понимал, что для того, чтобы понять, все ли в порядке с мозгом, надо, чтобы Себастьян был в сознании.
Ему было страшно, очень страшно, что случилось действительно что-то серьезное, но он загнал эти чувства куда подальше, уткнувшись в ноутбук. Текст сам себя не переведет, а Себастьян ясно дал понять, что не хочет, чтобы его жертва была напрасной.
Через час зашел врач, разбудил Себастьяна, посветил фонариком в зрачки, задал несколько вопросов о самочувствии и попросил Баки выйти в приемное отделение – приехала полиция опросить его об аварии.
Спустившись в приемное отделение, Барнс поговорил с полицией, еще раз рассказал все, что знал. Спросили про выдранную с корнем дверь, но Барнс прикинулся ветошью и сказал, что этого он не помнит.
Выяснилось, что деятеля, который сбил их, уже поймали, им оказался какой-то пьяный козел, который сильно торопился домой. Радоваться или печалиться по этому поводу, Барнс не знал, потому что хотелось этому водиле вырвать какие-нибудь не очень нужные органы и оставить лежать в каком-нибудь тихом месте подыхать.
Выяснив все, что можно, полицейские отстали от Барнса, сказав, что ему сообщат, если что-то еще понадобится. Он вернулся в палату, где Себастьян спал, и углубился в перевод. До утра еще было полно времени.
Барнс будил Себастьяна каждый час, как и было предписано врачом, спрашивал, как он, просто чтобы убедиться, что с ним все не так плохо, что все будет хорошо. Он ужасно себя чувствовал, винил себя в произошедшем, хотя он никак не мог спрогнозировать пьяного водителя на дороге. Барнс умом понимал, что его вины тут нет, что это просто стечение обстоятельств, но от этого было не легче.
К семи утра он закончил перевод и отправил его заказчику, оставалось ждать, когда Себастьян проснется.
Себастьян проснулся в семь, когда его в очередной раз пришел будить врач.
– Все еще амнезия, – вздохнула пожилая негритянка с надписью “Доктор Дороти Сайерс” на бэйдже. – К сожалению, мистер Стэн, в нашем госпитале нет аппарата МРТ. Мы понаблюдаем за вами до двенадцати часов, потом выпишем. Но вам обязательно нужно будет пройти МРТ-обследование, когда вы вернетесь в Нью-Йорк.
– Да, я понимаю, – улыбнулся Себастьян. – Скажите, а амнезия пройдет?
– Кратковременная травматическая амнезия после сотрясения мозга проходит со временем, – утешила Дороти. – Но на ближайшую неделю вам будет прописан постельный режим и воздержание от сексуальных контактов. И никаких тренировок в течение ближайшего месяца.
