Текст книги "Быть собой (СИ)"
Автор книги: Sleepy Xoma
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 31 страниц)
Он уснул, едва только закрыл глаза. Трегоран и не подозревал, что успел так вымотаться.
Тотчас же его подхватил вихрь, поволок и потащил за собой, точно пушинку. Юноша пытался вырываться, но у него ничего не получилось. Вихрь мотал его из стороны в сторону, норовя разорвать на куски. Неожиданно запахло жаренным, и юноша обнаружил себя, стоящим посреди горящей библиотеки в имении Маркация. Искры падали ему за шиворот, а руку лизнул язык пламени.
Трегоран закричал от боли и, не соображая, что делает, сотворил водный вихрь, залив все пространство вокруг себя ледяной жидкостью. Вода, попадая на огонь, тушила его, и пламя медленно умирало, шипя и извиваясь. Однако уже в следующее мгновение ненасытные языки взметнулись вверх, грозя поглотить человека. Трегоран закричал и закрылся руками, ожидая конца, но ничего не происходило.
Он осторожно открыл глаза. Библиотека превратилась в городскую площадь. Также ревело пламя, раздавались крики и мольбы о помощи, вдалеке слышался шум битвы. Неподалеку двое дюжих легионеров выламывали дверь богатого дома. Чародей сглотнул. Он оказался в родном городе в день штурма.
Его заметили – сразу трое воинов бросились вперед, выхватывая на ходу мечи. Трегоран совершенно автоматически швырнул в одного из них молнию, достал второго ледяной стрелой, и отскочил от меча третьего, который успел подбежать вплотную, и намеревался зарубить строптивого южанина.
Мгновенно в его руке возник пламенный клинок, который столкнулся с коротким легионерским мечом, но, почему-то не рассек его. Фариец захохотал и пнул юношу в живот. Тот охнул, сгибаясь и, не раздумывая, ткнул противника своим оружием. Фариец захрипел и завалился на бок, в его груди зияла широкая дырка.
Это стало последней каплей – Трегоран заорал и бросился бежать, не разбирая дороги. Он несся мимо сражающихся и умирающих людей, мимо горящих зданий, мимо поднимающихся к небу столбов огня. Пламя постепенно спадало, и юноша перешел сперва на шаг, а затем и вовсе остановился, оглядываясь.
Место было незнакомым. Он, знавший каждый закоулок города, теперь не мог понять, где оказался. Высокие величественные здания, покрытые толстым слоем пыли, смотрели на него пустыми глазницами окон. Тьма за ними сгущалась, становясь различимой и осязаемой, она шептала и угрожала, обещала самые страшные мучения, которые никогда не прекратятся, и вечное забвение.
Сзади что-то громко хрустнуло. Трегоран обернулся и заорал, не в силах перенести увиденное – чернильный мрак наползал на дома из-за спины, проглатывая их один за другим, и выбрасывая во все стороны щупальца. Он стремительно приближался и казалась, что эта непроглядная масса – разумна.
Тени в окнах оживились, и Трегорану показалось, что он различает тихий шепот: «ты наш, отмеченный Хаосом». Впрочем, возможно, это было лишь его воображение.
Так или иначе, но у юноши оставалась только одна возможность – он бросился бежать. Дома мелькали, сменяя друг друга. Эти старые постройки на удивление хорошо сохранились, хотя Трегоран готов был поклясться, что никогда раньше не видел ничего подобного. Он перепрыгнул через остатки телеги, валяющиеся посреди дороги, выбежал на широкую, мощеную булыжником улицу, ведущую вперед, к громадному зданию, окруженному стеной и выстроенному на большом холме. Оно не могло быть ничем иным, кроме дворца какого-то очень богатого и влиятельного человека, но сейчас Трегоран видел в нем лишь надежное убежище.
Он бежал, а голоса за спиной уже не шептали, они гремели, победно, наслаждаясь своей силой и властью. Они проклинали и взывали к отмщению.
Что-то обвилось вокруг ноги Трегорана, и тот рухнул на живот, больно ударившись локтями. В тот же миг неведомая сила подхватила его и потащила назад. Он обернулся и закричал так громко, как никогда не кричал в своей жизни – темное щупальце, схватившее его, принадлежало кошмарной твари, выбравшейся из мрака и, казалось, состоявшей из одной только пасти.
Тварь довольно хрюкнула и отправила юношу к себе в рот…
Трегоран распахнул глаза и рывком поднялся со своей лежанки. Он промок, сердце бешено колотилось, а в висках стучала кровь.
Неожиданно молодой человек осознал одну интересную вещь.
«Это не моя кровать. Это не наш лагерь!»
Действительно, он оказался в просторном зале, украшенном многочисленными колоннами. Пол зала был выложен мрамором, а сквозь самое настоящее стекло в потолке лился яркий солнечный свет. В противоположном конце величественной залы возвышался восхитительный трон, отлитый из золота и богато украшенный огромными алмазами, рубинами, изумрудами, аметистами, сапфирами и прочими драгоценными камнями.
У подножия трона по всему залу были расставлены многочисленные просторные скамьи для возлежания. Столы же ломились от яств, которых – в этом Трегоран был готов поклясться – еще мгновение назад тут не было.
«Что это? Где я?» – недоуменно моргал он, переводя взгляд с одного чуда на другое. Вот под потолком расцвел огромный куст роз, который, как казалось, ничем не удерживается в воздухе. Вот в центре зала появился фонтан, струящийся самым настоящим вином. Вот помещение заполнилось сотнями богато одетых людей, которые возлежали, ведя беседы, выпивая и вкушая умопомрачительные яства. Еще мгновение, и появились слуги, доливающие напитки и подносящие новые блюда, затем – музыканты, потому – шуты, и так далее.
Спустя несколько мгновений кто-то словно вытащил у Трегорана затычки из ушей и носа, и на молодого мага обрушился гомон сотен голосов, звуки музыки, топот, крики, здравницы, а во рту возникла слюна от невероятных ароматов, разносившихся по залу.
Это походило на празднества, которые устраивали его хозяева – Трегорану, когда его забрали с полей, не раз приходилось прислуживать на них, однако все они меркли по сравнению с этим пиром.
«Что же происходит? Где я?» – прикусив губу думал молодой человек. Затем он обратил внимание на свои руки – просвечивающие, бледные, иллюзорные. – «Я в мире теней? Но что тогда это?»
Ответов на подобные вопросы у Трегорана не было, однако ему отчего-то показалось, что обязательно следует немного подождать, так он и поступил.
Ждать долго не пришлось – из портика в сопровождении двух человек появился красавец в пурпуре и с золотой короной на голове. Высокий, широкоплечий, стройный, одетый в роскошную тогу, этот мужчина сразу же приковал к себе все внимание. Тут двух мнений быть не могло – это правитель. Мужчина сел на золотой трон и махнул рукой, и тотчас же зал разразился приветственными возгласами и славословием в адрес великого и несравненного. Трегоран понимал, о чем говорят собравшиеся, потому как для общения они использовали ширримский язык, на котором творилась добрая половина всех заклинаний.
Музыка грянула с новой силой, гости продолжили прерванные занятия, но правитель не принимал участия в кутеже. Казалось, ему вообще не нравится тут находиться, и делает он это лишь в силу необходимости. Держа в руке полный кубок с вином, он тихо перешептывался с аскетического вида стариком, присевшим рядом.
Трегоран неожиданно для себя решил пройти вперед и послушать, о чем же эти двое говорят.
– Да, о великий, – тихо проговорил старик, – можешь не сомневаться, я соберу всех воинов и магов.
– Хорошо. – Голос у мужчины был резкий, злой, но, вместе с тем, обладавший необычайной силой – чувствовалось, что этот человек привык отдавать распоряжения. – Проклятье, скажи, почему именно в мое правление?
– Пути богов неисповедимы, о великий, – с горечью в голосе произнес старик.
– Да, ты прав, старый друг, ты прав. Насколько все плохо?
– Пока не могу сказать, но гирейцы в панике, о великий. Ты знаешь их, это серьезные люди, которые не станут болтать понапрасну.
– Знаю. Если что, мы должны быть готовы прийти им на помощь.
– Слушаюсь.
– Армию путь возглавит мой брат.
Старый советник покосился на правителя и в его взгляде Трегоран прочел неодобрение.
– Ты уверен, о великий?
– Прошу, давай не будем говорить об этом сегодня, – в голосе мужчины послышались нотки раздражения. – Я не в настроении в тысячный раз выслушивать твое ворчание. Да, он не идеальный подданный, но он – мой брат, и что важно, весьма талантливый командир.
Старик склонил голову в знак согласия и поднялся.
– Повинуюсь. Отдохни, о великий, я все сделаю.
– Какой уж тут отдых, – вымученно улыбнулся правитель. – Ладно, постараюсь выпить немного вина и расслабиться, но ничего не обещаю.
– И этого будет достаточно, – с этими словами старик поклонился и пошел прочь через зал, ловко лавируя между столами, гостями и слугами, а мужчина повернулся на троне и залпом вылил себе в глотку содержимое кубка.
Неожиданно он посмотрел в сторону Трегорана, и юноше показалось, что мужчина видит его. На лице загадочного правителя появилось брезгливое выражение, и тот махнул рукой.
Загадочная сила ударила Трегорана в грудь и отбросила назад. Он пролетел сквозь стену… и проснулся. На этот раз, окончательно.
– У-ф-ф, и что это было? – прошептал Трегоран, садясь. – Приснится же такое. Сперва монстры, потом – пир. И о чем говорили те двое?
Беглый взгляд на луну показал, что его очередь дежурить еще не наступила, но спать все равно не хотелось, поэтому маг подошел к Димароху и легонько коснулся плеча актера.
Тот вздрогнул, и резко обернулся.
– Прости, друг мой, кажется, я уснул, – признался атериадец, поняв, кто перед ним.
– Не страшно, мы все устали. Ложись и передохни. У меня что-то нет желания спать.
Димарох не стал спорить и Трегоран занял его место. Сперва он подумал, что стоит высвободить свой дух, но затем отказался от этой затеи и принялся изучать окрестности.
Их небольшой костерок, укрытый в ямке, давал не очень много света, однако его хватало для того, чтобы видеть весь лагерь, не привлекая при этом ненужного внимания. Все было, как всегда, и совсем иначе.
«Похоже, Мертвые земли сказали свое первое слово», – подумал юноша. – «Дарующий свет Эмм-еан, умоляю, пускай это будет не так. Пусть я ошибусь».
Он поежился, вспоминая тварь, сотканную из мрака.
«Пусть я ошибусь».
С этими невеселыми мыслями молодой волшебник кое-как задремал.
Утро оказалось невеселым – небо заволокли плотные тучи, стало заметно холоднее, а товарищи выглядели помятыми и измученными. Трегоран подумал, что странные сны посетили не только его, но спрашивать ни о чем не стал. Он не знал, как можно помочь и не хотел еще больше портить настроение товарищам. К тому же шепот стал донимать его и при свете солнца. Уже не оставалось сомнений в том, что кто-то пытается заговорить с молодым человеком, что, естественно, ни на миг не улучшало его настроение. Поэтому весь день ехали молча, почти не разговаривая и не останавливаясь.
А когда солнце стало опускаться, Трегоран ощутил ставший уже привычным страх, но на сей раз он знал его причину – юноше не хотелось засыпать, он боялся столкнуться с новым кошмаром. Почему Трегоран не сомневался, что дурное видение придет к нему, едва только дух отлетит в мир грез? Он не мог сказать. Вопрос был не в этом.
«Нужно что-то придумать. Может, повернуть к границе? Недалеко от нее оно, – что бы это ни было, – слабо. А значит, есть шанс», – размышлял он, с тревогой вглядываясь в садящееся солнце. – «Но тогда мне придется осмотреть окрестности. А вот этого делать не хочется. Совершенно».
Но выбора не оставалось, и поэтому, когда они нашли неплохое место для отдыха – отлично сохранившийся каменный дом возле дороги, бывший раньше, наверное, постоялым двором, Трегоран сказал товарищам:
– Сегодня я постараюсь проверить все окрестности, так далеко, как смогу. Думаю, мы должны смещаться на юг.
– Очень рискованно, друг мой. Уверен, наши преследователи только и ждут, что мы подобно крылатому Киралу падем с небес в их цепкие руки, – заметил Димарох.
– Двигаться на север еще опаснее.
Актер вздохнул и развел руками.
– Поступай, как знаешь. Ты лучше нас понимаешь, что происходит.
– Сомневаюсь. Я также теряюсь в догадках, – Трегоран задумался. – Но что бы ни творилось в Мертвых землях, мне это не нравится. Поэтому после ужина посторожите мое тело.
Когда он безо всякого аппетита сжевал свою порцию, настало время готовиться.
Трегоран решил, что лучше всего будет действовать под ночным небом, а потому, взяв пару самодельных факелов вышел наружу. Товарищи последовали за ним.
Юноша нашел себе более-менее удобное место, отдал факелы спутникам, после чего уселся и постарался расслабиться и унять дрожь, охватившую его.
«Проклятье, как же страшно», – подумал он. – «Я чувствую, что-то не так! Как же не хочется рисковать!»
Но выхода не было. Трегоран понимал, что обязан все проверить. Не ради себя, а ради товарищей, которые еще ни разу не подвели и не предали. Они не заслужили смерти и мучений.
Чародей глубоко вздохнул и резко выдернул себя из тела. А в следующий миг дух молодого волшебника лишь каким-то чудом избежал длинной когтистой лапы неведомого чудовища. Юноша с ужасом взирал на потусторонний мир, в котором его душа обретала свободу. Весь двор заброшенного здания был заполнен странными тенями – как та, что привиделась ему в деревне. Внешне они походили на людей, лишь худоба, да неестественно длинные пальцы выдавали в них нечто иное. Ну и, конечно же, гладкие пустые места там, где должны были находиться лица.
В ушах у Трегорана раздался уже не шепот. То, что днем было едва слышно, здесь походило на истошный вопль тысяч глоток.
Чародей! Колдун! Помоги! Ненавижу! Умри! Отмеченный Хаосом! Монстр! Спаси!
Они обступали его и тянули свои руки, намереваясь схватить юношу. Тот попытался было прорваться к собственному телу, вернуться в материальный мир, но куда там! Тени обступили оболочку, и Трегоран с ужасом понял, что одна из них пытается забраться внутрь.
Вот теперь ему стало по-настоящему страшно. Юноша закричал не своим голосом, пытаясь придумать хоть что-нибудь, способное помочь в схватке с потусторонними тварями. Естественно, ничего такого не было. Если бы люди знали, что обитает в Мертвых землях и как с этим бороться, то в магических книгах однозначно нашлось бы нечто полезное.
– Проклятье, проклятье, проклятье! – Трегоран носился по двору, пользуясь огромной скоростью своего духа, и избегая когтей, тянущихся к нему со всех сторон. – Нужно что-то делать!
Паника накатывала, точно волна, и маг понимал – еще чуть-чуть, и он потеряет возможность соображать, а вслед за этим и свою жизнь.
«Мне нужно оружие, любое!» – мелькнула в мозгу мысль, а затем случилось нечто непредвиденное – его утопающий в ужасе рассудок будто сам-собой сформировал печати и сплел заклинание.
В руке у Трегорана полыхнуло – он держал огненный клинок. Он? Его душа?
«Проклятье, какая разница!» – юношу еще трясло, но теперь ему хотя бы было чем защищаться.
И вместо того, чтобы уворачиваться от очередной тени, он встретил ее широким рубящим ударом – как учила Итриада. Противно зашипело, крик перешел в короткий вопль, и порождение мрака рассыпалось на множество мелких хлопьев.
Лишь два удара сердца юноша пораженно смотрел на творение своих рук. А потом страх отступил, оставив место решимости обреченного, и он с яростным воплем бросился на монстров, круша тех пламенным клинком и разгоняя сгустившиеся тени. Все закончилось так быстро, что он не успел до конца осознать это. Последняя тварь распалась на мириады хлопьев, которые точно пепел осели на землю, и стало тихо. Голоса наконец-то ушли и Трегоран развеял свой волшебный клинок.
Он чувствовал себя разбитым и выжатым, точно лимон. Лишь невероятным усилием воли юноша поддерживал свою астральную проекцию.
«Никогда бы не подумал, что можно колдовать тут. И что это поможет», – он вздохнул и направился к своему телу. Идти было невероятно тяжело, а о том, чтобы полететь не приходилось даже и мечтать – силы иссякали с невероятной скоростью. Он уже привычным жестом коснулся своей головы провалился в темное небытие.
И снова его трясли, снова пытались привести в чувства. Это было тяжело, но Трегоран заставил себя открыть глаза.
– Вы живы? – с трудом спросил он, глядя в обеспокоенные лица товарищей.
– Живы. Голоса в голове ушли. Но перед этим они кричали. – В голосе Итриады звучало требование немедленно рассказать все.
Трегоран кивнул – он не удивился.
– Собираемся, отныне мы будем двигаться только по дороге и только ночами. – Это опасно для лошадей, но выбора нет, он не сможет каждый раз сражаться с неведомыми монстрами. К тому же теперь Трегоран теперь понял, почему преследователи не возводили защитных барьеров – магия приманивала этих существ. Значит, придется сократить ее использование до предела.
– Что произошло? – поинтересовался бледный и взволнованный Димарох.
– Все расскажу по дороге. Выдвигаемся!
Когда они вновь оказались на тракте, Трегоран проговорил.
– Вы знаете, что я выучил пару приемов из арсенала пятой школы. Она почти забыта, и число магов, знающих хотя бы что-нибудь можно пересчитать по пальцам, но не это главное. Важно то, что сегодня я встретился, – тут он задумался, подбирая правильные слова. – С обитателями этих мест. И убил их.
– Какие такие обитатели? – уточнил Димарох.
– Безликие тени. Не могу объяснить, что они такое, однако эти твари определенно способны влиять на живых. Насылать кошмары и шептать из мира духов. А если человек оставляет свою плоть, то и нападать.
– Никогда ни о чем подобном не слышал.
– Как и я, но они есть. И ночью они сильнее. Думаю, вы заметили, что днем почти не было почти никакого шепота.
Спутники одновременно кивнули. Неяркий свет факела, который Трегоран держал в свободной руке, позволил юноше заметить эти их движения. Он слабо улыбнулся.
– Мы будем двигаться весь остаток ночи, день, а потом еще одну ночь. Утром сделаем перерыв на несколько часов, чтобы перекусить и, если повезет, раздобыть факелов, но не более того. Я не знаю, как далеко от нас преследователи и сейчас мне просто не хватит смелости, чтобы отправиться на разведку. Проклятье, я вообще больше не хочу выбираться в мир духов!
– А придется, – неожиданно проговорила Итриада.
Мужчины удивленно уставились на нее.
– Почему? – спросил Трегоран.
– Мы должны знать, что с ними.
– Что с ними?
– Да, – девушка повернулась товарищу, и на ее лице появилось задумчивое выражение. – Эти существа должны досаждать и им, не так ли?
Трегоран потер подбородок. Такая мысль ему в голову не приходила.
– Да, логично.
– Это еще не все.
– Хм-м?
– Ты сказал, что раньше преследователи не позволяли следить за ними, а сейчас не поставили заслон. Почему?
– Думаю, магия вообще, и айперон в частности привлекает этих тварей.
– Стало быть, они понимали, куда отправляются, так?
Трегоран кивнул, все еще не понимая, к чему клонит ирризийка.
– Вот и вторая причина для слежки. Фарийцы знают больше, чем ты. Возможно, умеют сражаться с тварями из мира духов. Эти псы императора могут сообщить тебе много полезного, сами того не подозревая.
Трегоран разинул рот от удивления и тряхнул головой.
«Определенно, бессонница делает свое дело! Не осознаю очевидного!»
И все-таки, покидать тело ему очень не хотелось. От одной такой мысли о полете в ночи, с толпой безликих теней за спиной, все тело леденело от ужаса.
– Это опасно, – выдавил он из себя.
– И? – девушка фыркнула. – Какой мужчина боится трудностей?
Трегоран рассмеялся, но возразить ему было нечего. Он решил, что лучше всего будет сделать так, как посоветовала Итриада, но только не ночью, а днем.
* * *
– Присматривайте за оболочкой, – Трегоран укрылся одеялом – они разместились в голом поле, а ветер неприятно холодил тело. – Можете помолиться за меня. Сегодня помощь богов будет нелишней.
Они ехали до полудня, не делая ни единого перерыва и остановились лишь тогда, когда кони начали оступаться – животным подобные переходы давались даже тяжелее, чем людям. Требовалась передышка, и ее следовало использовать.
Трегорану было очень страшно, но он начал свыкаться с этим чувством. Иногда юноше казалось, что он родился с клубком холодных и склизких змей в животе, и всегда всего боялся. Но Итриада была права – их выживание зависело от того, что он сможет узнать о фарийцах и от них, а значит, придется рискнуть жизнью.
Дух покинул плоть легко и непринужденно и Трегоран огляделся. Неподалеку ошивались две или три тени, однако они не спешили приближаться. Испугались? Или сочли, что еще не время?
«Вот бы знать?» – подумал Трегоран и, приняв форму ласточки, понесся навстречу преследователям.
Нашел он их куда быстрее, чем хотел. Всего лишь на расстоянии полутора дневных переходов. И снова никакого барьера или иного следа магии.
Юноша, принявший облик призрачной мыши, следил за всадниками издалека. Он пытался найти хотя бы что-нибудь, способное рассказать о ситуации в стане врага, и удача сегодня сопутствовала ему.
Противники ехали цепью, растянувшись по дороге. Как ни странно, они не торопились.
«И, тем не менее, нас догоняют», – задумался Трегоран. – «Едут дольше? Наверняка».
Он притаился и продолжил наблюдение. Возле людей вились тени – юноша предположил, что путники въехали в царство мрака слишком далеко, и существа, которые возле самой границы были слабы, с каждым днем обретали все больше и больше сил.
Но маги ничего не предпринимали, точно им и дела не было до страшных спутников! Ни волшебных щитов, ни заговоров на оружии, никаких магических плетений. Вообще ничего! Речь шла не только о полном отказе от магии духа – преследователи вообще не использовали чары, хотя возглавлял их – это Трегоран знал наверняка – сильный маг.
Неожиданно одна из безликих теней оказалась подле замыкающего. И то, что случилось дальше, заставило Трегорана похолодеть от непередаваемого ужаса. Тварь обхватила человека своими руками, но она не стала рвать того на куски или делать что-то похожее. Нет, все было куда страшнее – она стала забираться внутрь!
Это было сложно описать словами. Такое можно было только увидеть, ибо никакое воображение не в состоянии представить столь безумную картину. Человек не издал ни звука, казалось, он ничего не чувствует, лишь на лбу выступили бисеринки пота, а глаза закатились. На лице же его застыло странное выражение – отчаяния вперемешку с наслаждением, невероятным, огромным, и отталкивающим.
Последний кусочек черной тени скрылся внутри несчастного и тот захохотал. Дико и страшно. Трегоран, дрожащий от ужаса, понял, что люди так смеяться не должны. Они просто не имеют права на подобное! Затем несчастным спрыгнул с коня, выхватывая на ходу меч. Но причинить кому-либо вред он не успел. Маги отреагировали моментально, видимо, они чувствовали опасность и были готовы к ее отражению.
С кончиков пальцев двоих сорвались нити – заклинание воздушных пут, которое Трегоран прекрасно знал, – спеленавшие бедолагу. Тот дергался, извивался, пытаясь освободиться, но без толку. К нему подошел командир отряда.
– Потерпи, – ободряюще улыбнулся он. – Все будет хорошо.
Теперь Трегоран смотрел во все глаза, боясь упустить мельчайшую деталь. Фариец с умопомрачительной скоростью сложил несколько печатей, выкрикивая заклинание, и связанный заорал нечеловеческим голосом. В следующее мгновение тень начала вылезать из него. Второй маг, на которого Трегоран не обращал внимания, в это время вошел в мир духов, произнес короткое заклинание, и в его руке появился пламенный клинок – точно такой же, каким сам тимберец разил вчера врагов. Но на этом маг не остановился – второе заклинание поместило на его свободную руку что-то вроде перчатки, которой он и схватил тень за шею. Та шипела, извивалась, проклинала колдуна, но ничто не могло остановить фарийца. Имперский маг тянул своего астрального противника до тех пор, пока тот полностью не покинул человека, а затем всадил пламенный клином твари в сердце. Тень перестала существовать, издав напоследок омерзительный крик, а маг, быстро окинув взглядом окрестности и убедившись, что поблизости нет новых врагов, вернулся в свое тело.
В это время спешившиеся всадники приводили товарища, лежавшего без чувств, в себя. Ему на лицо вылили немного воды, потрепали по щекам, и тот, тихо застонав, открыл глаза.
– Ты как, Килий? – спросил главный маг.
– Бывало и лучше, Цирилен, – невесело усмехнулся тот. – Что случилось?
– Одна из теней забралась в тебя. Мы выгнали ее.
– Я уже третий, – вздохнул Килий. – За сегодня. Не стоило нам лезть сюда.
– У нас не было выбора, – тот, кого назвали Цириленом, скривился. – И дальше станет хуже, они все сильнее. Проклятье, похоже, скоро без барьеров мы не обойдемся. Надеюсь, что у засранцев, решивших дать деру именно сюда, дела обстоят еще хуже.
– Сомневаюсь, – заметил маг, убивший чудовище. – Их всего трое. Привлекают меньше внимания.
– Этот недоучка не умеет маскироваться, в отличие от нас.
– И все же, Безликие сперва нападают на большие группы, хотя, – тут фариец сделал паузу, – если он то, о чем я думаю, призраки должны будут собраться со всей страны, чтобы поприветствовать его.
– Значит, они могут облегчить нашу работу?
– Кто знает? – пожал плечами Цирилен. – Парень прогрессирует с неестественной скоростью. Не удивлюсь, что он доберется живым до Еширала, вот тогда-то у нас действительно начнутся проблемы.
– А ты бывал там когда-нибудь?
– Нет, и надеюсь, что обойдем это проклятое место стороной. – Он вздохнул. – Ладно, давай в седло, нам пора двигаться дальше.
Трегоран следовал за ними, напрягая уши, чтобы услышать как можно больше, но фарийцы погрузились в молчание. Оставаться дольше в мире духов было крайне опасно, а потому Трегоран отполз подальше, вновь обернулся птицей и понесся назад. Товарищи оставались одни слишком долго, и ему было страшно за них. Очень страшно. И не напрасно – место стоянки заполонили твари, а одного взгляда на Итриаду с Димарохом, удерживающих…его собственное тело, было достаточно, чтобы понять – их силы на исходе.
Страх смерти и на сей раз не был достаточно силен, чтобы парализовать Трегорана. А может, в духовной форме это чувство притуплялось? Он не знал, и знать не хотел. Вместо этого юноша приземлился, принимая облик человека, заорал, и из его руки ударило пламя. Чародей врезался в теней, круша их направо и налево, пробиваясь к своему телу. В считанные мгновения вокруг них стало просторно – чудовища сочли за благо убраться как можно дальше, осталась только сущность, завладевшая пустой оболочкой.
– Убирайся прочь! – юноша в один прыжок подскочил к корчащемуся и извивающемуся телу, и на его руке появилась рукавица. Он, недолго думая, повторил движение мага – призрачная рука легко вошла в плоть, но на этот раз ощущения слияния не последовало. Пальцы наткнулись на что-то твердое и извивающееся. Трегоран дернул, и теневая сущность полезла наружу. Она орала, проклинала богов, взывала к милости, но юноша был непреклонен – его собственное тело будет принадлежать лишь ему!
«Вот уж нет, лишние постояльцы мне ни к чему!» – злобно подумал Трегоран выдергивая чудовище и всаживая в извивающуюся гадину клинок. Это вывило колоссальное количество сил, и он с огромным трудом сумел вернуть свой дух обратно…
И уже в следующее мгновение орал от страшной боли. По нему словно прошлась центурия в полном вооружении. Причем не один раз.
– Проклятье! – взвыл тимберец, открывая глаза. – Что вы со мной сделали?!
Итриада и Димарох одновременно выдохнули.
– Живой! Клянусь Нивилом и всеми богами, живой!!! – по щекам актера катились слезы.
– Не уверен, – Трегоран с трудом приподнялся на локтях и ощупал распухающую щеку. Он не обратил на нее внимание, когда был духом, а вот возвращение в презренную плоть, как сказал бы Димарох, сразу же указало ему на столь незначительный факт. – Кто это меня так?
– Я, – безо всякого раскаяния проговорила Итриада. – Это был не ты.
– Да, – кивнул юноша. – Тень забралась в мое тело.
– Ты убил ее?
– Очень удачно подсмотрел за фарийцами действенный метод. Давно я, – Трегорана передернуло, – стал…таким?
– Нет, к счастью. Сперва ты лежал спокойно. Потом опять начались эти шепоты, – вмешался Димарох. – А затем ты открыл глаза, я как раз дежурил в это время. Думал, что ты очнулся и подошел, чтобы узнать, как обстоят дела.
– А я набросился на тебя с оружием?
– Да, я закричал, и проснулась Итриада.
Дальне он мог и не объяснять. Уж что-что, а реагировать моментально дочь рыси умела лучше, чем кто бы то ни было из знакомых Трегорана. Она уложила его одним точным ударом, и вместе с Димарохом скрутила друга.
«Поразительно. Они ничего не знали и не понимали, но не потеряли головы от страха. И это в тот момент, когда твари из иного мира нашептывали свои мерзости, сводя их с ума».
– Неясно лишь одно. Почему они не попытались вселиться в вас?
– Может, ты вкуснее? – пошутил Димарох.
Трегоран задумался.
– Проклятье, я ничего не понимаю! – Он вздохнул. – Наши преследователи не пользуются магией. Вроде как, она привлекает этих тварей. А может, они ошибаются. Возможно, их привлекают живые. Нужно подумать, но сперва – отдохнуть. Я посплю. Если услышите шепот, будите.
У него не было даже сил сдвинуться с места. Юноша попросту закрыл глаза и провалился в забытье.
