Текст книги "Наши клинки остры! (СИ)"

Автор книги: СкальдЪ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 30 страниц)

– Рассказывай все, – приказал Домерик.

Судя по всему, Хокк уже успел с ним поговорить по душам. Несколько порезов и синяков говорили сами за себя. Для Хокка такое выглядело обычной разминкой, но и она принесла свои плоды. А может, сиру Гленвиру не было нужды что-либо скрывать. В любом случае, рыцарь с предусмотрительной учтивостью готовился вспомнить даже те грехи, что совершил в далеком детстве.

– Корабль доставил меня в Солеварни из Чаячьего города, милорд, и я как раз раздумывал направиться на Рубиновый брод и предложить свой меч, – он говорил торопливо, глотая окончания слов, стремясь быстрее выложить все, что известно. Исходящий от него страх, липкий и тяжелый, буквально чувствовался на ощупь.

Рика окружали Хокк, Русе Рисвелл и Малыш Том. Окровавленный и освежованный человек Дредфорта был вышит на одежде у одного Локка. Он буквально притягивал взгляд сира Гленвира. Кажется, лишь сейчас он стал понимать, в чьи руки попал, и чем это грозит.

– Что ты делал в Чаячьем городе?

– Служил и охранял порт весь последний год. Денег платили мало, вот я и решил попробовать поискать удачи на войне.

– Дальше, – коротко приказал юный Болтон.

– В Солеварнях меня нашел какой-то парень. Я первый раз его видел. Вежливый такой, улыбчивый!

– Опиши его, – и чем больше рыцарь говорил, тем сильнее Домерик понимал, кто скрывается за этим человеком. Рамси Сноу собственной персоной. Поганый бастард!

Со слов сира Гленвира выходило, что парень, который назвался Фоксом из Долины, и другом Редфорта, попросил доставить вино сиру Домерику Болтону, заодно передав привет от друзей.

– Я все сделал, как он просил. Этот человек еще сказал, чтобы я не вздумал вскрывать бочонок, так как он все равно узнает. Он заплатил три дракона и пообещал, что сам появится на броде через неделю. Если я еще буду там, ну, то есть здесь, то он поможет мне поступить на службу к Болтонам или к кому другому.

Домерик заскрипел зубами. Хитрый сукин сын! Как же коварно Рамси все провернул. И его спасло лишь чудо.

– Что будет со мной, сир? – спросил рыцарь, и крупная слеза скатилась по его щеке. – Клянусь, я все сказал!

Домерик обвел взглядом всех их – Хокка, Русе и Малыша. Стало ясно, что время для милосердия давно закончились. Его бы просто не поняли. Так недолго и уважение растерять.

– Тебя повесят, сир Гленвир, – сказал он и прежде чем выйти, добавил, – Поблагодари Богов, что у меня нет привычки сдирать с врагов кожу. Хокк, займись этим.

– Умоляю, пощадите, я не виновен! – завопил несчастный и попытался поцеловать сапог Болтону.

Через час, положив тело девушки в лёд, Домерик собрал Красных Клинков и поскакал в Солеварни. Большую часть дороги, которая заняла почти двое суток, он молчал. Ларна, как живая, стояла перед глазами.

Городок оказался маленьким, неказистым, и защищал его средних размеров замок. И все же корабли сюда заходили. Прямо сейчас у причала пришвартовались несколько галей.

Хокк Локк перевернул порт буквально вверх дном и до смерти напугал старого сира Квинтли Кокса, хозяина Солеварен.

Вот только Рамси найти не удалось. Бастард наверняка понимал, куда может привести кончик ниточки, если дредфортцы за нее ухватятся. Он не стал дожидаться и сел на корабль, идущий в Пентос – это Хокку выяснить удалось.

Так ничего не добившись, Домерику пришлось возвращаться на Рубиновый брод. Его милосердие и нерешительность вышли боком. И это лишь начало – он буквально чувствовал это всем сердцем.

Ласку Домерик похоронил на берегу Трезубца. Ему хотелось, чтобы волны день и ночь пели ей тихие и печальные песни, а солнечные лучи освещали могилу и выросшие на ней цветы.

Смерть, подлая, мягкая и такая поганая, впервые прошлась от него так близко, забрав к тому же, совершенно посторонего человека. Прибегнуть к яду мог не каждый. К тому же настоящий рыцарь, заботившийся о чести, никогда бы на подобное не пошел. Рыцари, и Домерик знал это по себе, привыкли решать трудности с помощью меча.

Рамси не являлся рыцарем, да и хорошим человеком его никто не считал. Он простой ублюдок, мечтающий о Дредфорте. Болтон ругал себя, глядя, как солдаты закапывают тело девушки.

Парень чувствовал странное смущение, размышляя о том, что его последние слова к Ларне звучали упреком и угрозой. Он хотел и собирался ее наказать. Почему-то казалось, что будь он в эти последние минуты добр, то и ей бы было легче. А еще он понял, что Ларна спасла ему жизнь. Лишь благодаря ее непокорности и дерзости он все еще жив. Эта мысль буквально потрясла его!

Он кинул горсть земли на могилу и пошел к палатке. Путь пролегал мимо висельницы, на которой болтался глупый и жадный сир Гленвир. Вороны уже давно выклевали ему глаза и хорошо потрудились над лицом. Запах разлагающегося тела почти пропал.

И хоть этот человек был по большому счету не виноват, и его использовали как ребенка, угрызений совести Болтон не чувствовал.

В свой шатер рыцарь позвал Русе, сира Бенфри, Хокка, Магвара Рога и Куницу.

– Я желаю, чтобы вы донесли до всего войска следующее: тот, кто принесет мне голову Рамси Сноу, бастарда лорда Болтона, или доставит его живым, получит тысячу золотых драконов. Скажите это всем от Рубинового брода до Севера. Пусть люди знают.

– Значит, твой братец-бастард вылез на свет и решил действовать, – заметил Русе, когда они остались втроем. Торрхен сидел за столом и задумчиво тыкал кинжалом в столешницу.

– Он так долго ждал, что я начал забывать о его существовании, – признался Домерик.

– Следует рассчитывать, что он не остановится на полдороги. А ты что думаешь, Тор? – поинтересовался Рисвелл.

– Я думаю, что мне срочно нужна хорошая драка.

– Может и будет тебе драка, – кивнул Домерик. – Сегодня нам предстоит тайное дело.

Он сказал правду. Отец, чтобы отвлечь его, а может так и совпало, приказал исполнить одно важное поручение. К тому же, Рик верил, что дело поможет забыться и одновременно немного прийти в себя. Страстное желание отомстить Рамси, скорбь и сострадание прочно поселились в сердце и не торопились так просто его покидать. Заливать грусть вином не хотелось, а вот предстоящая встреча должна помочь встряхнуться.

– Говори, – заинтересовался Торрхен.

– Следует держать рот на замке, – Домерик обвел взглядом друзей. – Отец поручил мне сегодня ночью встретить на берегу Варго Хоута и проводить в шатер.

– Поганые наемники! – выругался Русе. – Что, квохорский козел решил переметнуться?

Варго Хоут командовал наемническим отрядом Бравые Ребята. Они уже больше месяца охраняли Рубиновый Брод с южной стороны и служили лорду Тайвину Ланнистеру. Именно он, когда началась война, пригласил их из Эссоса. Репутацию они имели хуже некуда. Чаще всего за бессмысленную жестокость и дикое поведение их называли Кровавыми Скоморохами, а самого Варго – Шепелявым Козлом. Сам себя он величал лордом и говорил, что родился в Вольном городе Квохоре.

– Похоже на то. Думаю, отец хочет с ним обсудить переход на нашу сторону.

– Ну что ж, недурно, – Карстарк с хрустом потянулся и зевнул. – Засиделись мы на этом броде. Когда встреча-то?

– В полночь. Возьмем Малыша Тома, еще парочку ребят и Железные Икры.

– Соберись, кузен, – перед уходом посоветовал Русе. – Смерть ходит рядом с каждым из нас. Ты ни в чем не виноват, и вообще, давай, приходи в себя, а то ты сам не свой.

Друзья ушли. В шатре остался верный Озрик – по своему обыкновению он ночевал перед входом в спальню. Домерик скинул сапоги и как был, в дублете и колете, в штанах, завалился на кровать. Сейчас у него имелось несколько свободных часов.

Тихая тоска по Ларне заползла в его сердце. Бедная девушка…

Он лежал, вспоминая ее руки, груди, улыбку и смех. Его мысли блуждали в прошлом, возвращаясь к счастливым денькам. Вот Ласка радуется хорошему выстрелу на охоте, а ее рука сжимает лук… Она хохочет в ответ на удачную шутку… Слезы мерцают в ее глазах, ведь только что он пропел ей грустную балладу… Болтон и сам не заметил, как что-то необычное, новое и пугающее буквально зашевелилось в голове. Что-то поднималось из глубин, стремилось вырваться, обрести свободу и родиться. Оно вело себя напористо, уверенно и ждало ответной помощи. Что-то происходило.

Еще раньше, сразу после смерти подруги, он чувствовал себя странно, не так, как обычно. И вот сейчас новое состояние накатило, как прилив на берег.

Парень замер, не зная, как этому неизвестному помочь и как себя вести. Он лежал, закрыв глаза, вцепившись руками в мех и старался догадаться, что же ему делать.

Совершенно неожиданно он провалился внутрь самого себя. Почему-то казалось, что он ушел под лед, а его тело, продолжавшее лежать в шатре, осталось где-то высоко. Он поднял глаза и увидел его – совершенно неподвижное и такое маленькое! Там, наверху было тепло. Там осталась жизнь!

Здесь же властвовали древний холод и первородный огонь. И изначальный мрак наползал со всех сторон. Болтон съежился в комочек, пытаясь всеми силами сохранить разум и не закричать. Стало так одиноко и жутко, как никогда раньше. Он воспринимал себя маленькой и ничтожной песчинкой в окружении таких пугающих сил, о которых и думать-то было страшно.

И все же он понимал, что все это происходит внутри него самого. И там два Домерика узрели друг друга. Он смотрел на более умудренную и взрослую часть самого себя. И оба молчали.

Они стояли друг напротив друга. Их разделяла прочная и толстая стена. Она казалась сложенной изо льда, огня, теней и света. Она выглядела однородной и мощной, но одновременно с этим казалась скоплением никак не связанных с собой вещей.

Второй Домерик ударил плечом в стену со своей стороны. И Домерик откликнулся. И сам ударил. По стене вверх и вниз, и во все стороны поползли трещинки. Послышался хруст – так хрустит ломающийся лед. Угрожающе взметнулись языки пламени. Тьма зашевелилась, как живой ковер и стала приближаться.

Болтон понял, что время стремительно тает. Его время.

С отчаянным криком он рванулся вперед. Сейчас это казалось самым важным на свете и единственно правильным. Стена трещала, хрустела, но все еще держалась. А черные клубы тьмы уже обволакивали его ступни, и онемение начало подниматься к коленям.

Настал миг величайшего напряжения. И Домерик чувствовал, что его тело на далекой кровати выгнулось дугой, вспотело и почти не дышало. Он ударил еще раз, и стена разлетелась на тысячу осколков. Повисла звенящая тишина, а его и второго Домерика бросило друг на друга. Их начало перекручивать, ломать, связывать. Он закричал. Да и кто бы ни закричал?

А потом все кончилось. Или началось. И он понял, что стал цельным. Стал самим собой, полным и самодостаточным. Он обрел себя.

И тихим шепотом на краю сознания проступило знание – чтобы что-то обрести, надо что-то потерять. Что-то важное, дорогое, личное… Иначе и быть не может.

Ларна-Ласка! Она стала искупительной жертвой. Он любил ее, по своему, но любил. Ему нравился ее смех и озорство, забота и игра. И вот девушка умерла и дала возможность родиться чему-то новому.

Может он бы и сам это получил, потратив лишнее время и пожертвовав чем-то другим. Быть может… Кто знает?

Сознание распахнулось. Память второго Домерика хлынула в него. Нет, не второго, а его самого. Теперь он вспомнил!

Он видел, как Рамси Сноу убил его один раз… И еще раз, и еще, подстроив так, что Домерик утонул в Рыдальнице. Он видел, что выжил, но потом погиб на войне. И множество других собственных смертей, тяжелых, неприятных и даже героических.

Он видел отца и бастарда, втыкающего кинжал ему в грудь. Русе Болтон погибал на им же организованной Красной Свадьбе… Его подняли на копья солдаты Старков… И имя Болтонов исчезло из людской памяти, как и множество других домов до них, канувших в небытие.

Смерти и рождения проносились перед мысленным взором. Падение Винтерфелла, битва на Черноводной, предательство Теона Грейджоя, возвышения Джона Сноу, его смерти, жизни и вариации всего этого.

Карлик Тирион – он его ни разу не видел, но странным образом узнал – убивал своего отца и бежал в Эссос. Или не убивал и не бежал. Или убивал, но скрывал убийство и оставался править.

Король Джоффри, Джейме Ланнистер, Мирцелла, Маргери Тирелл, Петир Бейлиш, Робб и Кейтилин Старки, Уолдер Фрей, Станнис Баратеон, Русе Рисвелл, Торрхен Карстарк, Винафрид Мандерли – они окружали его, живые и мертвые, смеющиеся и хмурящиеся, азартные или спокойные, переполненные ненавистью, любовью или равнодушием. И он стоял в круговерти лиц, возвышаясь среди них, как чардрево среди опадающей листвы.

Сотни, нет, тысячи людей и видений, промелькнули перед его мысленным взором. Они напоминали вереницу призраков, или наоборот, еще не родившихся младенцев. О, как много он их насчитал! И они так часто противоречили друг другу! В одной сцене кто-то погибал, но уже в другой оказывался жив и что-то делал. Или не делал, не умирал и плел интриги.

Гулким колокольным ударом пришло новое слово – вероятности. Слово ничего толком не обьяснило и рассыпалось поземкой, уступая место новым картинам.

Три дракона кружились под облаками, а их Мать, Дейенерис Таргариен, высаживалась на Драконьем Камне. И Меллисандру, Красную Жрицу он увидел, и ее Бога. А потом ему было дано узреть Великого Иного и сердце испуганно замерло. И он осознал величественную и ужасную картину происходящего в Вестеросе. От масштаба захватывало воображение, а накал страстей и величина ставок просто поражали. На кону стояла сама жизнь и существование мира!

Домерик понял это и сразу же забыл, так как память не могла выдержать таких глубоких знаний и пугающих откровений. А потом он потерял сознание…

Здесь заканчивается первая часть книги «Наши клинки остры!». Война в Вестеросе с каждым днем разгорается все сильнее, а ее ненасытная утроба сжирает одну жизнь за другой.

Домерик Болтон открывает глаза и идет вперед!

Глава 16. Квохорский Козел

Глава 16. Квохорский Козел

– Шашлив с вами пошнакомитьшя, шир Домерик, – в колеблющемся и неверном свете факелов лицо командира Бравых Ребят, которого звали Варго Хоут, улыбалось. Если не сильно приглядываться, то гримаса могла сойти за дружелюбную.

Рослый, чрезвычайно худой, он шепелявил и говорил с дефектами. Создавалось впечатление, что во рту у него язык, который впору и лосю – такой же большой и широкий. На нем красовалась черная кольчуга, штаны из кожи и высокие сапоги. На плечах висел тяжелый плащ до колен.

Встреча происходила посередине Рубинового брода. С каждого берега туда подплыло по три лодки. Гребцы сидели на веслах, несколько человек держали факелы, а остальные готовились схватиться за оружие, если что-то пойдет не так.

Над головой раскинулся темный бархат небес. Тихо плыла растущая Луна и тысячи звезд сверкали подобно драгоценным камням. Фонарь Старицы сиял особенно ярко.

– И я рад встрече, лорд Хоут, – ответил Домерик, придерживаясь рукой за плечо верного Малыша Тома. Лодка покачивалась на волнах, а падать в воду совсем не хотелось.

Радости он, конечно, не испытывал. Командир наемников походил на мертвеца. Боги захотели слепить человека, начали делать, но потом отвлеклись, забыли о нем и выбросили за ненадобностью. А он взял и ожил, отряхнулся и давай ходить промеж людей, мертвый среди живых, распространяя вокруг гнилостный запах разверзнутой могилы. И смердел он жутко… Правда, нос никаких запахов не слышал, а вот душа чувствовала. Чем-то неуловимым он напоминал Рамси Сноу, ненаглядного братца-бастарда.

Да и лордом Хоут не являлся. Но отец, давая указания, что и как делать, приказал именовать его именно так. Почему бы не потешить честолюбие козла, коль скоро он нам нужен, сказал сыну лорд Дредфорта.

– Шнаю, вам мошно верить, шир. Дайте шлово, что вернете меня шивым и невредимым на это ше мешто, и я пойду ш вами, – проскрипел лорд Хоут.

– Я даю своё слово. Вам позволят вернуться на южный берег Трезубца без всякого вреда здоровью. Вы не испытаете никакого принуждения.

– Приятные шлова приятно и шлышать, – он осклабился.

– Возвращаемся. – Домерик развернулся к своим людям. – Навались на весла, парни.

После того, что с ним произошло днем, рыцарь чувствовал себя великолепно. Он обрел целостность и нашел самого себя. Правда, со всем этим следовало серьезно разбираться.

Видения, или как он их назвал – вероятности, не торопились принимать четкую и однозначную форму. В них многое переплеталось таким причудливым образом, словно в запутанном клубке ниток. Тот же Варго Хоут неизменно заканчивал весьма плохо, но происходило это по-разному.

Шесть лодок уверенно приближались к северному берегу, ориентируясь на несколько человек с факелами. Очутившись на земле, Варго Хоут настороженно огляделся по сторонам и на всякий случай придвинулся поближе к Болтону. Правую руку он прятал под плащом. Домерик подумал, что тот наверняка держится за эфес меча. Ну и пусть держится, убивать его никто не собирался.

Хокк Локк шел впереди, ведя их к шатру лорда Болтона. Домерик и Варго Хоут следовали сразу за ним, нога в ногу. Парень невольно поразился высокому росту наемника. Варго поддерживали два его человека – остальные остались на берегу. Торрхен и Русе двигались рядом с ними. Все молчали.

Они прошли мимо палаток, где все уже давно спали и вышли к внушительному шатру. Стражники на входе узнали их и развели копья, давая возможность попасть внутрь. Один из воинов раздвинул тяжелый полог палатки.

Их встретил свет от нескольких свечей, тепло и запах подогретого вина с гвоздикой. Лорд Болтон сидел за столом и, не мигая, смотрел на вошедших, вернее на одного из них – командира Бравых Ребят.

Его спутников стража не пустила. Лишь Домерик и Локк оказались внутри.

– Лорд Хоут, – голос отца звучал нейтрально. Но он улыбнулся, показывая радость. Домерик знал, что на самом деле такая улыбка ничего не обозначает. С таким выражением отец мог и наградить, и казнить.

– Лорд Болтон! Наконеч-то мы вштретилишь! – Варго улыбался примерно с таким же выражением. Он быстро осмотрел шатер – каждый угол, каждую деталь, от пола до потолка. Возможно, ему и не понравилось, что его людей отсекли, и в шатре он один против троих, но вида не подал.

– Не утруждайте лишний раз ноги. Присаживайтесь. Выпьем вина и поговорим о наших делах, – лорд Русе повел рукой и кинул быстрый взгляд на Хокка. Тот понял безмолвный приказ, подошел к столу, взял изящный серебряный кувшин и наполнил два массивных кубка. Один он передал своему господину, второй пододвинул к наемнику. Лорд Болтон сразу же сделал основательный глоток, показывая, что вино не отравлено.

– Итак, што вы мошете мне предлошить? – Варго сел напротив старшего Болтона. Их разделял стол. Он отсалютовал кубком и глубокомысленно заметил. – Прекрашное вино.

Домерик молча устроился рядом, страхуя отца и зорко посматривая за гостем. Вероятней всего, ничего такого не будет, но здравая осторожность не помешает.

Варго расстегнул плащ и парень разглядел вокруг его шеи внушительное монисто из доброй сотни монет. Каких там только не было – круглые, квадратные, треугольные… А он еще гадал, когда они шли, что же позвякивает на Козле.

Здесь, при хорошем свете, становилось видно длинное вытянутое и изможденное лицо Варго. Из подбородка росла узкая борода, частично закрывающее ожерелье из монет. Губы выглядели тонкими и обветренными, а кожа на лбу и щеках бледной и нездоровой.

– Я командую одной из двух северных армий, – негромко произнес Русе Болтон. – Вы человек неглупый и должны понимать, что в таких условиях я могу предложить вам весьма многое. Но что вы можете дать мне?

– Я отдам Рубиновый брод!

– Сдается мне, мы и так его получим – через месяц или даже раньше, ведь лорд Тайвин с основными силами выдвинулся на Красный Зубец. Зачем же платить за то, что можно получить бесплатно?

– А ваш не проведешь, – Варго громко заржал. Глаза его оставались совершенно бестрасными и холодными. – Мошет, вы хотите Шарреншолл?

Домерик чуть не рассмеялся, услышав, как наемник назвал мрачный замок.

– Именно его я и хочу, – твердо ответил Болтон. – Можете это устроить?

– Трудное дельше, – наемник попытался переглядеть лорда Болтона. Не получилось. Он отвел взгляд, и некоторое время следил за Хокком, который взял кочергу и принялся ворошить угли в очаге.

– Разве я бы приглашал вас для простого? – с показным удивлением поинтересовался Русе Болтон.

– Вы правы, – сказал Варго Хоут. Бледная улыбка вновь вернулась на его худое лицо. – Пошалуй, я шмогу подшобить.

Разговор пошел основательный. Домерик слушал и молчал. Его поражало, как отцу удается решать такие непростые вопросы. Здесь было чему поучиться.

Не так давно тот получил свежие известия, касающиеся Бравых Ребят. Положение у них было так себе. По слухам Варго Хоут уже не горел желанием продолжать служить лорду Тайвину Ланнистеру.

Самих Ребят лорд Тайвин пригласил откуда-то из Эссоса, где им уже не поручали никаких заказов. Наемников отличала бессмысленная жестокость, дикость и страсть к дешевой показухе. За глаза их называли Кровавыми Скоморохами и Ногорезами – они обожали рубить попавшим в плен руки и ноги. Многие северяне твердо верили, что их ряды могли похвастаться не только убийцами, насильниками и садистами, но и людоедами с колдунами.

Отец воспользовался ситуацией и отправил гонца с приглашением поговорить. Варго решился не сразу, опасаясь ловушки. Он требовал гарантий, а потом захотел, чтобы его встречал сам Домерик. В письме он писал, что доверится лишь его слову.

Парень чувствовал гордость. Пусть к его чести обращался наемник и предатель, но он слышал про нее и знал, что слову младшего Болтона можно верить.

– Моя армия должна твердо встать в Харренхолле. Мы очистим окрестности и убедимся в вашей верности. После этого вы станете лордом Харренхолла. Обещаю вам это именем короля Робба, – сказал отец, положив руки на стол. Его лицо не изменилось, а голос звучал убедительно. Да, он умел уговаривать. С его губ срывались те слова, что собеседник мечтал услышать.

Домерик сидел совершенно спокойно, не показывая, что отец не может распоряжаться Харренхоллом. Такое решение имеет право принимать лишь король Робб. Ну, или лорд Риверрана Эдмар Талли. Интересно, клюнет наемник или нет? Кусок выглядел очень вкусно.

– Я и так лорд, – как бы между делом заметил Варго, шумно отхлебывая вино и вытирая губы тыльной стороной ладони. После Долины и тамошних рыцарей такие простецкие манеры бросались в глаза. – Титул я получил в родном Квохоре. Но штать лордом Шарреншолла… Швучит шаманчиво.

– Тогда выполняйте свою часть уговора, а я выполню свою.

– А гарантии? – Варго пошевелился. Монисто отозвалось тихим шорохом. Он прищурился и принялся изучать лорда Дредфорта поверх кубка.

– Сегодня ночью вы спокойно вернетесь к себе. Уже это покажет мою правдивость. Кроме того, какой смысл мне обманывать? Если обману, то ничего не получу. А если сдержу слово, то завоюю Харренхолл. Я давно мечтаю о такой славе. Но мне он не нужен. Война рано или поздно закончится. На Севере меня дожидается Дредфорт. Сын у меня один, поэтому и он отправится со мной. Так кому мне передавать замок?

Варго Хоут смотрел, пытаясь заметить ложь в лице лорда Болтона. Либо он не до конца понимал, что за человек сидит перед ним, либо постарался сам себя уговорить.

Он перевел взгляд на Домерика, но и тот выдержал его совершенно спокойно.

– По рукам! Мне по шердцу такая шделка! – наконец произнес квохорский Козел.

В течение часа они обсуждали будущий план. Лорд Болтон предлагал продемонстрировать ложную атаку через брод. Бравые Ребята должны ее отразить и откинуть их обратно. При этом в плен попадает больше сотни северян. Варго Хоут снимается с брода, ведет своих Бравых Ребят к Харренхоллу, а вместе с ними и пленников. В ту же ночь в замке происходит предательство, северян выпустят, и они помогут захватить крепость.

Все выглядело просто, понятно и очень убедительно. И все же без заминки не обошлось.

– Ваш шын, шир Домерик, обязан находитьшя шреди пленников, – с важным видом заявил Варго. – Он гарантирует наш уговор.

– Нет, – спокойно покачал головой лорд Болтон. – Сыном я рисковать не стану. Он единственный наследник. С вами отправится лорд Робетт Гловер и сто человек.

Варго пытался возражать. Его доводы сводилось к тому, что он хотел получить большие гарантии за свое предательство.

Железные Икры привел в шатер лорда Робетта Гловера и познакомил его с Варго, с которым еще раз обговорили все тонкости предстоящего дела.

Уже под утро, когда восток начал светлеть, Домерик вывел Хоута из шатра.

– Упшвик, Швин, мы уходим, – Варго глубоко вздохнул, осматриваясь по сторонам.

– Как и обещал, я провожу вас, – Домерик подал знак Торрхену и Русе. Они повели наемников обратно к лодкам. Малыш Том и еще несколько человек из Красных Клинков сопровождали их.

На берегу, очутившись среди своих, три наемника заметно расслабились. Оставшиеся в лодках Бравые Ребята зашевелились и оживились, когда они подошли. Кто-то даже пошутил.

Сейчас Домерик разглядел их куда лучше. Квохорец по своей привычке шепелявил, но парень сообразил, что имена его приближенных звучат не иначе как Упсвик и Свин. Первый выглядел так, словно его лишь час назад освободили из-под пыток. Худое и изможденное лицо обрамляли клочья редких седых волос. Он кутался в странный плащ, но в сумраке Болтон не смог его толком рассмотреть. Второй имел внушительный нос и маленькие бегающие глазки. Пожалуй, он действительно напоминал поросенка.

– Вы дершите шлово, – Варго Хоуп уже стоял одной ногой в лодке и на прощание протянул руку. – Мы еще увидимшя.

Домерик пожал руку, стараясь не показать брезгливости и не вытереть ее о плащ. Хватка у командира наемников оказалась крепкой, но сама ладонь напоминала руку мертвеца.

– Ну что, Козел клюнул? – спросил Торрхен, наблюдая, как лодки все дальше и дальше отходят от их берега.

Сырой и серый рассвет медленно освещал реку. Темнота и тени прояснялись, пытаясь задержаться лишь под деревьями около берега. Послышался крик какой-то проснувшейся птицы. Плеснула крупная рыба.

– Кажется, да, – Домерик хотел почесать подбородок, но одумался и первым делом омыл руки в реке.

– С каким же дерьмом приходится якшаться, – Карстарк сплюнул далеко в сторону. – Я вспомнил, что видел Кровавых Скоморохов в Харренхолле. Никто их и за людей-то не держал.

– Таких ублюдков необходимо закапывать на шесть футов под землю, – согласился Рисвелл. – Как у твоего отца хватило терпения с ним разговаривать?

– Когда на кону целый Харренхолл, то можно и потерпеть, – Домерик зевнул. – Я бы съел толченой репы. Или поджаренных сосисок с яичницей на сале. Пошли ко мне, потолкуем у костра.

Друзья отправились к его шатру. Домерику захотелось подышать свежим воздухом и послушать, как просыпается лагерь. Он приказал Оску разжечь костер недалеко от входа. Озрик Лайтфут тер глаза, ежился и кутался в плащ. Они пили подогретый эль, ели яичницу и Домерик рассказывал о состоявшемся разговоре. В предстоящем деле секретов от друзей парень не держал.

Лорд Болтон придирчиво отобрал сотню людей из тех, кто пожелал рискнуть и попасть Козлу в плен. Всем им обещали достойную награду. Возглавлял их лорд Робетт Гловер.

Домерик даже не заикался об участии. Отец не пустит на такое дело. Козел мог схватить его и отдать лорду Тайвину. А это грозило серьезными неприятностями.

Карстарку он так же отказал.

– Лорд Болтон, я уже видел Харренхолл, кое-что там запомнил и могу оказаться полезным.

– Верно, сир Торрхен. Но вы последний сын, и я не хочу портить отношения с вашим отцом, если что-то пойдет не так.

А вот Русе Рисвелл сумел настоять на своем участии.

– Пора мне догонять вас, засранцев, и получить шпоры. Почему бы и нет? За такое дело твой отец, Рик, может мне их пожаловать, – сказал он, объясняя свою позицию. И сейчас Домерик и Торрхен с тревогой с ним прощались.

Все получилось великолепно. Ранним утром северяне пошли в атаку. Варго Хоут не подвел. Он снял караулы и дал им спокойно переправиться на другой берег. Там они вырезали две, а может и три сотни ланнистерских солдат. Домерик принял участие в атаке и основательно поработал мечом. Друзья сражались рядом.

Кто-то поджег палатки. Со всех сторон разносились крики, свист и команды, которые никто не выполнял. Ржали кони. Очумевшие, не пришедшие в себя ото сна, плохо соображающие враги носились между телег, пытаясь вырваться из окружения. Убивать таких не добавляло чести и не приносило славы.

Бравые Ребята с дикими воплями пошли в атаку и откинули северян обратно. Они организованно сели на плоты и лодки, и отплыли на свой берег. В плен попало около сотни человек.

Через некоторое время на одном из холмов вверх поднялся столб дыма. Так Варго Хоут показывал, что дорога открыта, а он уводит Бравых Ребят к Харренхоллу.

Армия северян начала переправу. Красные Клинки находились в авангарде.

– Наконец-то берег наш, – радостный Карстарк не выдержал и даже притопнул, словно проверяя землю на прочность.

– Какие будут приказы, сир? – спросил Магвар, командир разведчиков.

– Бери людей и двигай вперед, Рог, – ответил Домерик. – Выясни, что происходит в округе.

Красные Клинки сразу же отправились дальше, по широкой дуге проходя окрестные земли, уничтожая отдельных солдат и вырезая зазевавшихся фуражиров.

Два полных дня понадобилось лорду Болтону, чтобы полностью переправить войско на противоположный берег. Он не хотел рисковать и лишь после того, как войско вновь соединилось в единый кулак, дал приказ двигаться дальше.

– Я, лорд Русе Болтон, здесь и сейчас, объявляю о помолвке моего единственного сына и наследника сира Домерика с девицей Винафрид из рода Мандерли, – негромко произнес его отец.

Дело происходило на поляне около небольшого леса. Вокруг горели костры. Самые знатные лорды и воины в окружении многочисленных северян видели, как все происходит.

– Я, сир Вилис Мандерли, отец Винафрид, с радостью соглашаюсь на помолвку, – толстый рыцарь с удовлетворением пожал руку лорду Дредфорта. Они даже обнялись.

Присутствующие разразились приветственными криками.

– Надеюсь, я стану для вас не меньшим сыном, чем для своего отца, – Домерик подошел к толстяку.

– В этом не может быть никаких сомнений, – он широко улыбнулся и крепко обнял, дохнув чесноком и элем. – Сегодня же отправлю ворона в Белую Гавань. Вина будет счастлива. Она так давно об этом мечтала!

– И я счастлив, – сказал парень.

О предстоящей помолвке отец сказал ему еще днем, когда войско находилось на марше, а они двигались стремя к стремени.

– Мандерли наконец-то дозрели. Сир Вилис предложил хорошее приданное за дочь – лучше, чем прежде. К нам отойдут спорные земли вдоль побережья, то, что когда-то и так нам принадлежало. Я принял его предложение. Ты доволен? – и он пытливо посмотрел ему в глаза.