сообщить о нарушении
Текущая страница: 57 (всего у книги 81 страниц)
– Ты говорила с ним? Он знает о твоих чувствах?
– Нет. А смысл? Он сохнет по Эванс чуть ли не с первого курса.
– Но что, если бы ты открылась ему.
– Я не так глупа, чтобы портить нашу дружбу.
– Тогда что это было сегодня?
– Я уже извинилась…
– Ты? Извинилась?
Доркас рассмеялась.
– Я не плохой человек, Мэри. Но так много плохого произошло со мной, что я живу только ради мести.
– Но ведь в жизни есть и хорошие люди. Ты не должна жить только болью!
– Говоришь совсем как Джеймс. – Она усмехнулась. – Но мои родители… они не пропали. Я видела их… изуродованных пытками. И братика… он ведь ни в чем не был виноват, а эти мерзкие твари истязали его! – Чем больше она говорила, тем холоднее звучал ее голос. – И клянусь тебе, если мне выпадет шанс, я уничтожу каждого! Каждого, кто причастен к этому!
Я поставила гитару у двери, подошла и обняла девушку:
– Не знаю, что произошло с моей семьей, но, клянусь, если смогу, я отомщу за твою!
И тут случилось невероятное – Доркас обняла меня в ответ и прошептала: «спасибо».
***
Неделя пролетела быстро – я помогала Робу выучить азы игры на гитаре, стала общаться с Доркас – она выслушала мою историю еще раз и обещала сохранить ее в тайне. Мы с Римусом много занимались, подтянули ЗОТИ и повысили балл по зельеварению, я стала чаще задерживаться у него под предлогом подготовки, но на самом деле мне нравилось сидеть с ним рядом и читать или лежать вместе и разговаривать.
В субботу с самого утра мы с девчонками готовились к балу. Алиса выпросила для меня у Марлин длинное темно-зеленое платье и туфли, Лили занялась прическами, а МакКиннон пыталась подобрать идеальный макияж для каждой из нас. Доркас готовилась к балу самостоятельно, а мы помогали и одновременно мешали друг другу в суете предпраздничного вечера.
– Марли, с кем ты в итоге идешь на бал? – Спросила Алиса. – С Томом или Джоном?
– Одна.
– Что? – Мы с Лили обернулись.
– Ну, да. Я решила, что прекрасно проведу время одна.
– Разве ты не собиралась прийти и доказать Робу, что вовсе не горюешь о нем? – Алиса накладывала чары на наши платья, чтобы они не мялись.
– Я и не горюю. Тем более, если он тоже придет один, то, может, успокоится и…
– Так ты хочешь его вернуть? – Лили водила палочкой над моей головой, но остановилась и повернулась к МакКиннон.
– Давайте оставим эту тему…
– Хочет-хочет, – подтвердила Алиса, натягивая чулки и указывая на платье Марлин, – или зачем ей это небесно-голубое облако?
– Так, а чего ждешь ты от этого бала?
– Танцев с Френком… ну, или не только танцев. – Стоун захихикала и кокетливо повертела попой.
– А что насчет тебя, Лили?
– Ничего не жду. – Староста покраснела. – Я собираюсь уйти пораньше и заняться сочинением…
– Ой, да брось. – Вмешалась Доркас. – У нас не так много поводов для радости, расслабься хоть на один вечер.
– Как думаете, с кем придет Сириус? – Снова спросила Алиса.
– Какая разница? – Лениво протянула Марлин, хотя голос ее дрогнул. – Тебе не все равно?
– Мне интересно – кто эта его таинственная девушка?
– А мне нет… – МакКиннон закончила со своими ресницами и занялась румянцем. – А ты, Мэри? Что там у тебя со старостой?
– Ничего. Мы только друзья. – Я ждала этого вопроса и подготовилась заранее.
– Друзья, которые чуть ли не ночуют вместе? – Девушка обернулась. – Ты ведь с ним все время проводишь. Чем вы там занимаетесь?
– Учимся! – Я закрыла глаза, пока Лили укладывала локоны у моего лица. – Он помогает мне с сочинениями для Вилсона, дает прочесть полезные книги…
– Может, он гей?
– Что? Нет!
– Откуда ты знаешь?
– Ну…
– Раз он до сих пор не предложил тебе встречаться, и, если ты говоришь, что ничего нет… это странно. – Рассуждала Марлин.
– Просто знаю, и все!
– Уверена? А то окажется как с Питером…
– А что с Питером? – С моей прической было покончено, и я повернулась к Марлин.
– Ты не заметила? Он ведь без ума от Блэка! Наверное, курса с третьего влюблен в него.
– Что за бред?
– Поверь мне. – Марлин повернула мое лицо к свету и начала накладывать чары. – Петтигрю мечтает о Блэке.
– И правда, Мэри. – Вмешалась Алиса. – Ты разве не замечала? Бедный Питер разве что в рот Сириусу не заглядывает.
– Это их дело. Нас это не касается. – Попыталась я одернуть девчонок, но их было уже не остановить:
– Вдруг, и Рем тоже? Бедный Блэк – что ни друг, то поклонник…
– Перестаньте! Римус не гей!
– Я бы не была так уверена на твоем месте… – МакКиннон покачала головой.
– Хватит!
– Ладно. Как скажешь. – Она улыбнулась. – Все-таки вы вместе, да?
– Марлин… – Устало выдохнула я.
– Хорошо, расскажешь, когда будешь точно знать, что он заинтересован в тебе, а не в Блэке.
За полчаса до начала бала мы все были готовы, но сидели в комнате, не желая спускаться в гостиную раньше парней. Девчонки снова подняли тему отношений своих однокурсников, а я вышла в ванную, чтобы еще раз посмотреть на свое отражение в зеркале. Платье струилось и красиво облегало фигуру, подчеркивая грудь, туфли на каблуке сделали меня выше, а завитые волосы, собранные в какую-то сложную прическу Лили, добавили элегантности. Лицо мне тоже очень понравилось – нос с помощью макияжа стал чуточку уже, веснушки скрылись под слоем пудры, губы стали больше и мягче, а ресницы доставали до бровей. Тут постучалась и, не дожидаясь ответа, вошла Доркас.
– Хорошо выглядишь, Мэри…
– Спасибо!
– … только вот платье…
– Ну, конечно! – Я ухмыльнулась. – Ты была бы не ты, если бы не покритиковала меня.
– Нет, правда. Это не лучший выбор.
– Другого у меня нет. – Я снова повернулась к зеркалу. – А, по-моему, очень хорошо.
– Да, но не идеально. Постой…
Медоуз вышла и пропала на добрых десять минут. Я уже подумывала было вернуться в комнату, когда услышала, что девчонки начали спускаться в гостиную. Открыв дверь, вышла следом за ними, но тут меня окликнула Доркас:
– Я же сказала тебе ждать. Куда это ты собралась?
– Но все уже уходят, Доркас. Мы пропустим начало.
– Не пропустим, если ты быстро переоденешься – вот, держи. – И она протянула мне длинное черное платье. – В нем ты точно всех сразишь.
– Но Марлин…
– Переживет! Давай, надевай.
Она помогла мне выпутаться из складок платья МакКиннон, и затянула корсет своего – это было облегающим, из черной блестящей ткани с вышивкой. И действительно, посмотрев на себя в зеркало я не сдержала восторженного возгласа – оно сидело великолепно!
– Так намного лучше. – Улыбнулась соседка.
– Спасибо, Доркас.
– Можешь звать меня Кас, – ее отношение ко мне менялось изо дня в день, – и дай-ка сюда свое лицо. Что из тебя сделала Марлин?!
Она поколдовала немного, и я снова взглянула в зеркало – ресницы смотрелись более естественно, и яркие румяна пропали. Как ни странно, черный цвет платья прекрасно гармонировал с черным цветом моих волос.
– Это невероятно! Спасибо тебе!
– Пошли, а то опоздаешь… золушка. – Было видно, что Доркас нравится заботиться обо мне. Я в некоторой степени заменила ей потерянного брата, став младшей сестрой.
В Большой Зал мы спустились, когда бал уже начался. Столы были убраны, звездное небо, казалось, переливалось в разы ярче – так, что свечи были не нужны. Зал был украшен черными и оранжевыми лентами, тыквы и сладости в виде разной нечисти занимали столы по периметру. Первым, кого я увидела, был Сириус – он стоял один в дальнем углу и говорил с кем-то. Джеймс кружил Лили в центре Зала, и они выглядели очень счастливо, Марлин стояла одна и выглядела весьма потерянной. Мы с Доркас подошли к ней, и она тут же утащила Медоуз в сторону, оставив без внимания мой изменившийся внешний вид и меня саму. Алиса и Френк над чем-то заливисто смеялись, разливая пунш.
– Кхм-кхм.
Я обернулась – на меня смотрел Римус и улыбался, приглашая на танец. Я подала ему руку, и он закружил меня по Залу.
– Ты очень красивая, Мэри. – Прошептал он на ухо, и я перестала замечать все вокруг.
Этим вечером не существовало никаких бед и тревог, не было потерь и переживаний, плохих новостей и страданий – все, кто пришел в Большой Зал, были счастливы – так мне казалось. Сириус представил мне свою кузину – Нарциссу Блэк, которая пришла на бал с Малфоем, но Сириус уговорил ее остаться в нашей компании. Римус не отходил от меня ни на шаг и, кажется, все, включая Марлин, догадались, что мы больше не друзья. МакКиннон же, пройдя несколько раз мимо кучки шестикурсников, оставила надежды встретить Роба и покрасоваться перед ним – парень не пришел на бал. В разгар вечера Френк опустился на одно колено посреди Зала и сделал предложение Алисе, вручив ей ожерелье его бабушки – помолвочный подарок. Стоун ответила «да», и весь Зал стал аплодировать, а Лили даже прослезилась. Когда ученики начали расходиться по комнатам, Сириус предложил продолжить празднование в гостиной Гриффиндора, Алиса поддержала эту идею и уже через полчаса мы сошлись на том, что устроим «пижамную вечеринку» в комнате одного из наших старост, а по пути в башню окончательно решили, что это будет комната Рема. Когда уже подходили к портрету, встретили Роба, и Марлин, шедшая впереди, замерла, а потом быстро прошла вперед – парень сидел на ступенях рядом с девушкой из Когтеврана и играл на гитаре. Шлейф платья МакКиннон зацепился за гриф гитары, и она дернула его, разорвав платье, выругалась и скрылась за проемом. Остальные тоже поспешили в башню – Сириус даже привел свою кузину, а я остановилась рядом с Томпсоном:
– Можно тебя на минуточку?
Парень встал и отошел от девушки насколько это было возможно.
– Я думала, ты хотел спеть для Марлин…
– Я никогда этого не говорил.
– Да, но…
– Мэри, мы расстались.
– Но она так старалась сегодня произвести на тебя впечатление… и ни с кем не пошла на бал, надеясь встретить тебя.
– Может, ей стоило написать Сириусу?
– Роб!
– Что, Мэри? Я знаю Марлин дольше, чем ты, и точно тебе говорю – она не горюет о нас. Вот пройдет еще несколько дней, и она найдет себе…
– Ну, зачем ты так говоришь? Дай ей шанс!
– Нет…
– Хотя бы поговори с ней. Прошу.
– Я уже все для себя решил. – И тут он повысил голос так, чтобы его слышала его спутница. – Марлин МакКиннон больше для меня не существует.
Я покачала головой, но решила больше не продолжать этот спор. В комнате, помимо Лили, Алисы, Марлин и Доркас была еще гостья Сириуса – Нарцисса. Она сидела на краю кровати Лили и молча наблюдала за девушками, которые облачались в пижамы и ночные рубашки, чтобы продолжить посиделки в комнате Рема.
– Тебе, наверное, тоже что-то нужно из одежды? – Поинтересовалась я.
– Не переживай за меня. Я уже отправила домовика с поручением. – Она улыбнулась краешком губ.
Марлин при этом фыркнула, но ничего не сказала, а Алиса подала мне уже знакомый сверток с пеньюаром.
– Сейчас?
– А когда еще?
Я закрылась в ванной, сняла платье, быстро приняла душ и надела шелковую ночную рубашку и кружевной пеньюар – подарок дальней родственницы Алисы, и снова покрутилась перед зеркалом – теперь даже Доркас не найдет изъяна! Вернувшись в комнату, я заметила, что все девушки наблюдают за тем, как переодевается Нарцисса – ее движения были плавными и грациозными, свое платье она сняла быстро, затем надела ночную рубашку с бюстом, а сверху накинула короткий шелковый халатик – все нежно-голубого цвета, распустила волосы и повернулась к нам.
– Я готова, идем?
– Отлично выглядишь. – Шепнула мне на ухо Доркас, пока мы спускались в спальню Рема.
– Спасибо. – Я искренне улыбнулась в ответ.
В спальне старосты царил настоящий хаос – вещи Римуса были собраны в дальнем углу, на столе стоял огромный котел с пуншем, на полу расположились ребята, достав волшебные карты, и сейчас спорили – чей ход следующий. Наш приход заставил их потесниться и, когда они перестали сыпать комплиментами, мы расположились в кругу и вклинились в игру. Я быстро выбыла, но не расстроилась – налив остальным пунш, взяла гитару Сириуса и начала играть.
Nicole Cross – Elastic Heart
От моего взгляда не ускользнуло как Марлин смотрит на Нарциссу, которая расположилась возле кузена, опершись о его согнутую ногу и сейчас смеялась над шуткой Джеймса. Я заметила и полный ревности взгляд Доркас, направленный на Джеймса, который перебирал волосы Лили, которая, в свою очередь, помогала Питеру перетасовывать карты, уловила как Френк нежно поцеловал Алису в плечо, и как она закрыла глаза и блаженно откинула голову после этого. Римус же смотрел только на меня, постоянно отвлекаясь от игры, что, в конечном счете, привело к тому, что он тоже выбыл – и тут же подсел ко мне. Через час ребята захотели есть, и мы позвали домовиков – те вынесли, наверное, всю кухню, но голодных подростков накормили. Ближе к полуночи решили включить радио и потанцевать, но так как парней на всех не хватало, танцы быстро закончились, сменившись историями из школьной жизни. Я наблюдала за Нарциссой – это оказалась веселая, общительная девушка без предрассудков по поводу факультета – она легко нашла общий язык как с Алисой, так и с Доркас. Даже Марлин прониклась к ней симпатией, когда Блэк обронила какое-то замечание по поводу внешнего вида их общей знакомой. А потом я заметила, как Сириус смотрит на нее, и все поняла. Улучив момент, оттащила его в сторону и зашептала:
– Ты что, встречаешься с ней?
– С чего ты взяла?
– Сириус!
– Ну, да… но это строжайшая тайна. Я не шучу, Мэри. Тут не так, как у вас с Лунатиком.
– Она же твоя сестра!
– Кузина. И не беспокойся, в семье Блэк заключают такие браки, Мерлин их всех раздери.
– Но…
– Мэри, прошу тебя. И разве она не чудесная? – Он повернулся и посмотрел на предмет своего обожания.
– Да. Чудесная. – Я взяла его за руку. – Тебе повезло.
– Ей тоже, малышка. – Он ухмыльнулся.
Мы вернулись к остальным и просидели до половины четвертого утра, а затем начали клевать носом, и решили разойтись по постелям. В комнате Рема остался жуткий бардак, и я вызвалась помочь убрать его. Сириус отправился провожать Нарциссу, Марлин и Доркас ушли спать, Лили и Джеймс долго прощались в гостиной, но все же разошлись, а Алиса и Френк уединились в отдельной спальне Лили. Люпин быстро вернул комнате прежний вид – я и глазом моргнуть не успела.
– Да ты просто мастер уборки.
– После всех тех выходок, что мы совершали с ребятами, я освоил эти чары в совершенстве.
Я стояла посреди комнаты, пытаясь найти повод остаться, но Рем и не собирался меня отпускать. Он скинул халат и стянул с себя футболку, оставшись лишь в пижамных штанах, затем обнял меня и поцеловал. Я обвила его за шею, встав на корточки и растворилась в поцелуе.
– Мэри…
– Тсс…
Я скинула кружевной пеньюар, оставшись в одной ночной рубашке, и мы переместились на кровать – Римус положил меня на подушки, а сам навис сверху, целуя мое лицо и медленно перемещаясь к шее, ключицам и ложбинке на груди. Я затаила дыхание, но он снова вернулся к губам и продолжил исследовать мое тело руками, впервые позволив себе провести пальцами по моим обнаженным ногам – от коленки и вверх. Когда его пальцы оказались в непосредственной близости от лобка, я прервала поцелуй, готовясь к чему-то неприятному, но Рем прошептал на ухо: «не бойся», и вернул руку мне на спину. Свечи в комнате догорали, а из приемника Питера еле слышно доносилась какая-то песня, от выпитого пунша (на пижамной вечеринке он уже был алкогольным) у меня закружилась голова, а лицо залил румянец. Я обняла Римуса за шею и повалила на постель, а сама оперлась на локти и, оказавшись сверху, в одно мгновение стянув с себя ночную рубашку, оставшись в одном нижнем белье.
– Ты уверена?
– Да.
– Я не… – во рту у него пересохло, было заметно, как он нервничает, – я не делал этого еще ни с кем.
– Я тоже. – Я помолчала и добавила. – Наверное.
Он улыбнулся и начал осыпать мое тело поцелуями – от тепла его рук и нежности губ я расслабилась и даже не заметила, как он стянул с меня бюстгальтер и трусики. Его нежные прикосновения будили во мне жаркий огонь, который разгорался внизу живота и растекался по венам. Пальцы Люпина ласкали меня внутри, а я извивалась от наслаждения. А потом Римус снял пижамные штаны и, раздвинув мои ноги, медленно и не сразу вошел в меня. Я сначала испугалась, но, не обнаружив никаких болезненных ощущений, снова отдалась на милость губам и рукам парня. После нескольких толчков, Рем вытащил член и кончил на кровать. Через мгновение, взмахнув палочкой, все убрал и повалился без сил на спину. Я поцеловала его в шею, но парень не мог даже повернуть головы – он тяжело дышал и старался успокоиться.
– Ты как? – Наконец, спросил он.
– Нормально. – Я улыбнулась. – А ты?
– Превосходно… постой, почему «нормально»?
– Ну, я… – Я потупила взгляд, не зная как сказать, что не получила удовольствия.
– Постой. – Он снова оказался сверху и начал целовать мое тело, спускаясь все ниже и ниже.
– Что ты делаешь? – Спросила я, когда он вдруг поцеловал мою промежность.
– Делаю тебе «превосходно».
