Текст книги "Гарри Поттер и двойной капкан"

Автор книги: Rulez

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 50 страниц)

Вивьен проскользнула в класс вместе со студентами, которые поглядывали на нее с большим удивлением – Снэйп никогда не позволял сидеть на его уроках посторонним, тем более, молодым особам. Естественно, ребята сразу же уставились на мисс Де` Лакруа, пожирая ее взглядами.

– Так, – приковал к себе внимание класса Снэйп одним словом, – я рад, что вы и меня заметили. Мы перешли к лекарственным зельям, чьи составы и способы приготовления зачастую намного сложнее, чем у ядов. Итак, сегодня разберем зелье, вылечивающее от бесплодия. Его придумали еще в четвертом веке нашей эры, но новый состав был разработан совсем недавно. Кто мне может сказать новое название этого зелья?

Гермиона и Гарри подняли руки.

– Мисс Грейнджер, вы уверены, что знаете верный ответ на мой вопрос? – поднял правую бровь Снэйп. – Если ответите неправильно – сниму баллы с вашего факультета.

– Infantum Inis, – сказала Гермиона.

– Увы, мисс Грейнджер, – мягко сказал Снэйп, – вы назвали старый вариант зелья, я же просил другого ответа. Снимаю пять баллов с Гриффиндора.

Гриффиндорцы загудели в знак протеста.

– Я ее предупреждал – не надо мне тут выказывать ваше недовольство, – чуть громче сказал Снэйп, – мисс Грейнджер, похоже, перестала читать книги, и занялась сердечными делами. Весьма не вовремя, мисс Грейнджер, на носу конец года…

– А вам какое дело до моих сердечных дел с Виктором Крамом, сэр? – вспылила Гермиона. – Я же не лезу в то, что вы позволили мисс Де` Лакруа сидеть на вашем уроке только лишь потому, что она очаровала вас, как и всех парней в школе!

Класс вжался в стулья, приготовившись к тому, что сейчас Снэйп начнет орать. Но он предпринял иную тактику уничтожения Гермионы.

– Я оставлю вас после уроков, мисс Грейнджер, за ваше хамство, – почти шепотом произнес Снэйп. – Мне показалось, или я не упоминал имени вашего избранника?

– Вы меня спровоцировали! – почти кричала Гермиона.

– Еще слово, и пойдете собирать имущество для отбытия домой, мисс Грейнджер, – еще тише сказал Снэйп, впившись в Гермиону своими черными глазами.

Затем Снэйп вышел из-за учительского стола и подошел к парте, где сидела Гермиона, оперся на стол руками, нависнув над девушкой.

– Помнится, – очень тихо, но четко приступил Снэйп, сверля взглядом Гермиону, – как вы проявляли интерес и к моей персоне, мисс Грейнджер.

Гермиона начала постепенно краснеть.

– В прошлый раз, когда я вот так же наклонился, чтобы объяснить студенту материал урока, – продолжил Снэйп, – вы посмели бросить свой любопытный взгляд, пытаясь разглядеть, что же такого находится у меня под рубашкой.

Гермиона залилась краской, но глаз не отводила.

– Я так понял, что одного раза вам было не достаточно, мисс Грейнджер, – сказал Снэйп, – я тогда вам сказал, а сейчас повторю: моя личная жизнь касается только меня, мисс Грейнджер. И то, что спрятано у меня под рубашкой и в брюках; то, с кем я сплю или кому я оказываю внимание – вас не должно касаться ни коим образом.

Лицо Гермионы пылало то ли от стыда, то ли от гнева, но она по-прежнему не отводила взгляда от глаз Снэйпа.

– Вы стараетесь произвести на мисс Де` Лакруа впечатление, профессор Снэйп? – не выдержала Гермиона. – Вряд ли эта девушка обратит внимание на такого изверга, как вы, сэр. Я-то думала, что вы изменились, но, видимо, ядовитые поганки никогда не меняются!

– Вы закончили, мисс Грейнджер? – ядовито прошипел Снэйп, даже вида не подав, что Гермиона унизила его перед классом и перед девушкой.

– Почти. И ни секунды не жалею, что высказала вам в ваше весьма помолодевшее, ставшее даже привлекательным, лицо, профессор Снэйп, то, что я думаю о вас, – заявила Гермиона, – но, лучше бы вы похорошели душой, сэр. Никакое зелье не исправит ваш ужасный характер! Ни ваша дорогая одежда, ни ваш ум, ни тонкое чувство юмора не скрасит вашу черную душу! Если вы хотели, чтобы мисс Де` Лакруа узнала о вас именно это – была рада вам помочь, профессор Снэйп. Если нет – вам не стоило меня провоцировать, упомянув о моих отношениях с Виктором Крамом.

– Для оправдания того, что вы не смогли достойно ответить на мой вопрос, мисс Грейнджер, вы сказали достаточно, – хладнокровно сказал Снэйп, сделав нужную паузу, – а отношения между взрослым мужчиной и несовершеннолетней девушкой могут рассматриваться в некоторых странах даже как преступление. Вы не боитесь быть осужденной вашими же друзьями, мисс Грейнджер?

– Виктора знают во многих странах…

– Как ловца сборной Болгарии по Квиддитчу, да, – не дал ей договорить Снэйп, – но не как человека. И мне кажется, что вы выбрали Крама, а не Поттера, не будучи уверенной в том, что знаете Крама, как человека. Первое впечатление о человеке всегда обманчиво, мисс Грейнджер.

– Вы это о себе, сэр?

– Обо всех, мисс Грейнджер, – сказал Снэйп холодным шелком своего голоса, – обо мне вы тоже ничего не знаете. Ничего, чтобы судить обо мне с подобной точки зрения, мисс Грейнджер.

– Я знаю о вас достаточно, профессор Снэйп, – прервала его Гермиона, – а вам, как мужчине, должно быть стыдно стараться произвести на девушку впечатление подобным способом, сэр. Я уверена, что мисс Де` Лакруа не такая дура, чтобы купиться на вашу уловку, профессор. Вам не везет с женщинами, сэр, поэтому вы такой злой?

Гарри не смел остановить Гермиону, чтобы не подставить Снэйпа под удар своим вмешательством. После последней фразы Гермионы класс вжался в стулья еще больше, прекрасно поняв, что мисс всезнайка уже давно перегнула палку, так разговаривая со Снэйпом. Гарри бросил взгляд на Снэйпа, чье лицо не выражало абсолютно ничего, лишь его манера разговора выдавала гнев профессора Зелий.

– Вы прекрасно знаете, мисс Грейнджер, что не имели права говорить с профессором в подобном тоне, тем более, сказать мне такие слова. Я не собираюсь перед вами оправдываться, мисс Грейнджер. Я повторю для вас еще раз – моя личная жизнь принадлежит только мне. Вам это понятно, мисс Грейнджер? Я же не рвусь давать вам советы, в какой позе девушке лучше лишаться девственности, чтобы было не так больно?

Гермиона залилась краской, а в классе раздалось несколько смешков слизеринцев.

– Хотя, я мог бы дать Краму пару советов по этому поводу, – сказал Снэйп, – что же касается того, везет ли мне с женщинами или нет, мисс Грейнджер, то, думаю, вы не слепы, и вполне могли заметить, что меня не интересуют сопливые девчонки без всякого жизненного и сексуального опыта.

Глаза Гермионы источали гнев, хотя в них уже появились слезы.

– Если Виктор Крам вас не удовлетворит, мисс Грейнджер, как женщину, – добил Гермиону Снэйп, – в конце семестра я дам вам адрес своего замка, куда вы сможете приехать после того, как вам исполнится семнадцать лет. Тогда вы удостоверитесь в том, что отсутствием женского внимания я не страдаю. Вы не думали о том, что учить таких бездарей, коими является большинство студентов Хогвартса, очень тяжкий труд, мисс Грейнджер. Если я буду фамильярничать с учениками, как сейчас с вами – работать станет совсем невозможно.

– И поэтому надо быть таким подонком, доводя людей до истерики? – воскликнула Гермиона.

– Все, вы мне надоели, – произнес Снэйп, садясь за свой стол, – вон из класса!

– Вы мне, сэр? – спросила Гермиона.

– Нет, Святому Мунго, – съязвил Снэйп, – забирайте свои вещи, мисс Грейнджер, и постарайтесь объяснить директору, как и почему вы разговаривали со мной подобным тоном. Я уверен, что профессор Дамблдор будет рад выслушать обо мне именно ваше мнение, мисс Грейнджер. Вон!

Гермиона покидала вещи в сумку и вылетела из кабинета, не сказав ни слова. Снэйп сел за свой стол и, как ни в чем не бывало, продолжил урок.

– Мистер Поттер, вы еще желаете ответить на поставленный мною вопрос?

– Да, сэр, – ответил Гарри, – зелье Infantum Inis Saluber разработано восемь лет назад. От старого варианта его отличает то, что хотя ингредиенты более дороги и требуют тщательной очистки до приготовления зелья, срок лечения сократился с полутора лет до четырех месяцев.

– Если ответите за счет какого компонента ученые смогли добиться такого результата, мистер Поттер, – протянул Снэйп, – награжу вас призовыми баллами.

– Да, сэр, – кивнул Гарри, – в новом зелье алхимик заменил в составе корень китайской пихты на экстракт австралийского чайного дерева.

– Что ж, – медленно протянул Снэйп, но Гарри его перебил.

– Да, забыл сказать, – вставил Гарри, – что к этому выводу ученый пришел, проследив действие зелья на одном из его знакомых. Если мне не изменяет память, за открытие нового состава этого зелья вы получили орден за вклад в медицину, так ведь, профессор Снэйп?

Класс охнул, услышав, что именно Снэйп разработал это зелье, подарив многим бесплодным семьям надежду родить детей.

– Не стоило упоминать о том, что я нашел более эффективный состав зелья Infantum Inis Saluber, мистер Поттер, – тихо сказал Снэйп, – я следую школьной программе, а не стараюсь произвести на девушек впечатление, как сказала Грейнджер. В следующий раз поделитесь скромностью со мной предварительно, мистер Поттер. Все же, я обещал вам призовые баллы, Поттер, так что факультет Гриффиндор получит двадцать баллов за ваш верный ответ. Так как экстракт австралийского чайного дерева очень дорог и трудно доставаем, вы попробуете сварить старый вариант зелья Infantum Inis Saluber. Инструкции – на доске, необходимые компоненты – в шкафу.

Снэйп взялся за проверку рефератов, пока класс пытался сварить зелье от бесплодия. За пятнадцать минут до конца третьего урока Снэйп вышел из-за стола и стал привычно подходить к студентам, заглядывая в их котлы, чтобы оценить качество зелья.

– Сомневаюсь, что кому-либо из вас удастся стать целителем, если вы не можете сварить довольно простое медицинское зелье, коим является Infantum Inis Saluber, – сказал Снэйп, обойдя половину класса, – так, мне все понятно. Те, кто получит неудовлетворительную оценку за сегодняшнее зелье, получит контрольную на следующем уроке в среду.

Класс взвыл.

– А как вы хотели? – перекрыл гул голосов Снэйп. – Скажите мне, остолопы, как вы собираетесь сдавать выпускные экзамены, если не в состоянии сварить ни одного зелья? Похоже, что на экзаменах СОВ большинство из вас просто с испуга получили хорошие баллы. Из двадцати трех человек, находящихся в классе, правильно зелье сварил только один Поттер, внезапно полюбивший зелья.

– Похоже, что Уизли был когда-то прав, обвинив Снэйпа в том, что тот рассказывает Поттеру темы уроков заранее, – прошептал Эрни Макмиллан Лаванде Браун. – Смотри, каждый раз Поттер оказывается единственным, кто правильно варит эти противные зелья.

– Мистер Макмиллан, – появился у Эрни за спиной Снэйп, – думаю, что прежде чем заранее осуждать меня в предвзятости в отношении к Поттеру, вам стоило бы вспомнить мое отношение к нему, сложившееся за последние шесть лет учебы. А вот вашего мнения я не спрашивал, мистер Макмиллан. Похоже, что всезнайка Грейнджер вселила в класс уверенность, что каждый даун, не способный достойно выглядеть на моих уроках, имеет право валить всю вину на меня.

– Я…, я не это имел в виду, сэр, – заикался Эрни.

– Я прекрасно все слышал, мистер Макмиллан, – сказал Снэйп, – если вы не согласитесь с тем, что ваши слова можно расценивать как хамство по отношению к профессору, вы можете оспорить мое решение у директора. А решение мое будет таким: ваши слова я счел оскорбительными, поэтому снимаю с факультета Хаффлпафф двадцать баллов.

Снэйп вернулся за свой стол, пока студенты убирались на рабочих столах.

– И еще, – сказал Снэйп, – тем, кто думает, что я подстраиваю уроки специально для Поттера, советую спросить у самого Поттера, так ли это на самом деле. Если я еще раз услышу от студента подобные выражения, какими меня удостоили Грейнджер и Макмиллан, обещаю вам, что разбираться и выслушивать ваши речи, подхлестываемые избытком нерастраченных гормонов, я не намерен. Посему, следующий оратор вылетит из Хогвартса, даже не успев извиниться передо мной. Поттер, вы взяли книги, которые просили?

– О, да! – спохватился Гарри, подлетев к столу Снэйпа. – Спасибо, Мастер Снэйп!

– Вернешь, когда сможешь, – не глядя на юношу, сказал Снэйп.

– Сэр, – почти шепотом сказал Гарри, – я прошу у вас прощения за поведения Гермионы. Я ее не оправдываю…

– А с чего ты решил, что я нуждаюсь в твоей поддержке, Поттер? – так же тихо ответил Снэйп. – Или ты хочешь еще раз меня унизить, напомнив о словах твоей бывшей возлюбленной?

– Она – не бывшая, – сказал Гарри, – она сделала свой выбор, может, и к лучшему.

– Поверь, Поттер, – произнес Снэйп, – если твои чувства к ней сильней, чем ревность, которую вызвал ее уход к Краму, советую тебе вернуть ее.

– Почему, сэр? – спросил Гарри.

– Потому что, – тихо ответил Снэйп, видя, что Вивьен пытается подслушать их разговор, – если бы я отверг Эмму из-за того, что она не была волшебницей, я не прожил бы с ней четыре счастливейших года моей жизни.

Гарри был поражен такой откровенностью профессора Зелий, но не нашел, что ответить.

– И еще, Поттер, я жду тебя завтра в семь в своем кабинете на дополнительный урок, – сказал Снэйп, – понял, о чем я?

– Да, сэр! – чуть не запрыгал Гарри. – Спасибо за книги, сэр!

Только Поттер вышел из класса, как Вивьен подошла к столу Снэйпа. тот медленно поднял глаза на девушку.

– Вы устроили этот спектакль для меня, мистер Снэйп? – спросила она.

– Если вы так считаете, мисс Де` Лакруа – нам больше не о чем разговаривать, – ответил Снэйп. – Еще есть мысли о том, почему я не желал вашего присутствия на уроке шестого курса?

– Вы думаете, что именно по этой причине Гермиона так с вами разговаривала?

– Она выбрала Виктора Крама, любя Поттера и ревнуя последнего к вам, мисс Де` Лакруа, – ответил Снэйп, проводя пальцем по своим губам. – Я не такой бесчувственный подонок, каким могу показаться на первый взгляд, мисс Де` Лакруа. Именно об этом вы пытались расспросить Поттера, не так ли?

– Вы умеете читать мысли, мистер Снэйп? – спросила Вивьен.

– Я владею Окклюменцией в совершенстве, мисс Де` Лакруа, – ответил Снэйп. – Еще вопросы?

– Да, – сказала Вивьен, чуть наклонившись к мужчине, – кто та девушка, на которую я так похожа, мистер Снэйп?

– Вам незачем знать этого, мисс Де` Лакруа, – ответил Снэйп, – я сделал сегодня ошибку трижды, мисс.

– Правда?

– Да, и такое случается со мной впервые, мисс Де` Лакруа, – ответил Снэйп, – я прошу вас больше не спрашивать меня о том, что касается моей личной жизни.

– Смею вас заверить, мистер Снэйп, – сказала Вивьен, – что я не сопливая девчонка без опыта, какие вы перечислили…?

– Вы со мной заигрываете, мисс Де` Лакруа? – спросил Снэйп. – Не стоит.

– Отчего же? Мне показалось, что вас тянет ко мне, несмотря на то, что я являю собой лишь внешнее повторение вашей девушки, мистер Снэйп.

– Моей что, простите? – вскинул правую бровь Снэйп.

– Вашей девушки, – спокойно ответила Вивьен. – Не надо быть семи пядей во лбу, мистер Снэйп, чтобы догадаться, что я похожа на вашу возлюбленную или жену.

– Мисс Де` Лакруа, – перехватил Снэйп, – не стоит говорить со мной на такие темы и таким тоном, учитывая то, что два часа назад я имел неосторожность задеть гормоны шестнадцатилетней девчонки, которая накинулась на меня, обвинив во всех грехах.

– Мне показалось, что мисс Грейнджер наговорила вам много лишнего, – сказала Вивьен, – я думаю, что вы были правы, сказав ей, что первое впечатление не всегда правильное, мистер Снэйп.

– Я сказал, что оно всегда неверное, мисс Де` Лакруа, – поправил ее Снэйп. – Вы знаете, мисс, мне еще вести Защиту у шестого курса, а еще хотелось бы перекусить…

– Может, тогда мы сможем поговорить вечером? – улыбнулась Вивьен, состроив ему глазки.

– Не пытайтесь меня соблазнить, мисс Де` Лакруа, – ответил девушке холодный голос Снэйпа в купе с непроницаемым выражением лица.

– Вы говорите «нет» всегда и всем? – спросила Вивьен.

– Нет, – ответил Снэйп, которому начала нравиться эта игра, – но я обычно отказываю тем, кто излишне любопытен, мисс Де` Лакруа.

– Таким, как я,… я правильно истолковала ваш ответ, мистер Снэйп?

– Вы хотите, чтобы я довел до истерики шестой курс из-за того, что по вашей вине я останусь без обеда? – сказал Снэйп, правый уголок губ пополз вверх.

– Сделайте исключение, – попросила Вивьен, – ведь вам наверняка интересно, совпадаю ли я только внешне с той девушкой или же в моей душе найдется что-то, способное вас удивить.

– Вы хотите, чтобы я пригласил вас на свидание? – спросил Снэйп.

– Да.

– Хорошо, тогда вы проверите за меня рефераты за все семь курсов, – предложил Снэйп.

– Идет, – лучезарно улыбнулась Вивьен. – Когда?

– Ну, – протянул Снэйп, манерно закатив глаза, – сегодня в восемь.

– Договорились.

* * *

Гермиона вошла в кабинет директора, злясь на весь мир, а особенно на Снэйпа, обвиняя его во всем, в чем только можно. Дамблдор, видимо, уже был в курсе того, почему лучшая ученица Хогвартса была отправлена «на ковер» к директору. Дамблдор сел в свое кресло и указал Гермионе на другое.

– Северус рассказал мне о том, что случилось на уроке Зелий, – начал Дамблдор серьезным тоном, – у тебя есть, что сказать по поводу твоего поведения?

– То есть, вы считаете, что это я во всем виновата? – с вызовом ответила Гермиона.

– Гермиона, ты не имела права говорить с Северусом таким тоном и употреблять такие выражения…

– Значит, ему можно издеваться над нами, да?! – воскликнула Гермиона. – Зачем он на меня наехал с Виктором?

– А ты отплатила ему тем, что унизила взрослого мужчину, сказав Северусу, что у него нет личной жизни, – парировал Дамблдор. – Тебе самой не стыдно, Гермиона? Я всегда считал тебя умной девочкой, способной разглядеть в людях то, чего порой не видят другие.

– Я не сказала Снэйпу ничего, чего бы о нем не думали другие, профессор, – понесло Гермиону, – все знают, что он редкий гад и…

– Гермиона, – остановил ее старик, повысив тон, – не смей, никогда не смей больше даже так думать о Северусе! Ты ничего не знаешь о нем – ничего!

– Что, вы хотите убедить меня, что профессор Снэйп – самый чуткий человек на земле? – съязвила Гермиона. – Он несправедлив, язвителен, зол, местами он мерзкий до безобразия…Он пригласил на урок Зелий красивую девушку, мисс Вивьен, и решил произвести на нее впечатление с моей помощью!

– Гермиона! – прикрикнул Дамблдор. – Какое право ты имеешь так говорить о Северусе? Тебе не стыдно говорить такие слова при мне? Ты позволила себе нахамить учителю, оскорбив его такими словами! Я даже не знал, что ты владеешь такими выражениями, Гермиона!

– Я не сожалею, что высказала ему все в лицо! – ответила Гермиона. – Он меня спровоцировал, затронув мои "сердечные дела" с Виктором!

– И ты решила, что Северус злой потому, что у него "проблемы с женщинами", да?

– А разве это не так? – спросила Гермиона. – Никто никогда не видел его рядом с девушкой! Я не удивлена – никакая красивая одежда не скроет его черной души!

– Его душа изранена потерей, Гермиона, а ты и, правда, ничего о нем не знаешь, – ответил Дамблдор, – впрочем, как и все остальные.

– Душа Гарри тоже изранена потерями, но он же не стал таким, как Снэйп!

– Ты сравниваешь то, что нельзя ставить вровень, Гермиона, – парировал Дамблдор. – Гарри ощутил потерю год назад, когда погиб Сириус. По большому счету, вся грусть Гарри оттого, что он винит в гибели крестного себя. Его потерю нельзя приравнять к потере Северуса.

– Я не понимаю, профессор Дамблдор, – сказала Гермиона.

– Или не желаешь, – ответил он. – Кроме меня и Гарри никто не знает тайну Северуса.

– Какую тайну? – спросила Гермиона.

– Я не могу тебе сказать, Гермиона, – ответил Дамблдор, – этим я подвергну опасности жизнь Северуса. Могу лишь сказать тебе, что он – не тот, каким ты его себе представляешь. Ты же знаешь, что Северус работает на два фронта, рискуя своей жизнью более шестнадцати лет. Он рискует жизнью, которая ему не мила все эти годы. И ни ты, ни кто другой, не в праве осуждать его за то, что у него трудный характер, Гермиона. Даже Гарри смог найти к Северусу подход, а ты знаешь, какими были их отношения.

– Он хочет, чтобы вы меня исключили? – спросила Гермиона.

– За это я тебя не исключу, – ответил Дамблдор, – но Северус справедливо назначил тебе взыскание.

– Очень мило с его стороны, – буркнула Гермиона.

– Гермиона, – покачал головой старик, – ты напоминаешь мне сейчас Гарри, который так же много раз сидел в этом кресле, не желая ничего принимать, особенно Северуса. Но потом он все понял, надеюсь, и ты тоже поймешь. Подойди к Северусу, извинись перед ним и подумай над тем, что не стоит судить о человеке по первому впечатлению.

– Я хочу знать, почему вы защищаете Снэйпа, а не учеников, которых он изводит своим ужасным характером, – сказала Гермиона.

– А ты используй свою потрясающую логику, чтобы самой добраться до истины, – ответил Дамблдор. – Могу сказать тебе, что Северус для меня, как сын, Гермиона. Я от всей души желаю ему счастья, он его заслужил, как никто, не смотря на его непростой характер. Иди, Гермиона, и подумай о том, что я тебе сказал.