Текст книги "Гарри Поттер и двойной капкан"

Автор книги: Rulez

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 50 страниц)

– Гарри, – тихо позвала она его, – можно нам поговорить наедине?

– Да, конечно, – ответил Гарри, но его сердце не подпрыгнуло, как было каждый раз в прошлом году, когда она говорила с ним.

– Гарри, я хотела попросить у тебя прощения, – тихо сказала Чу, не глядя ему в глаза.

– За что? – спросил Гарри. – Ты меня ничем не обидела, Чу.

– Я была эгоисткой с тобой, – сказала она, поднимая на него глаза. – Я думала только о себе, и не видела, как ты неопытен с девушками. Прости.

– Я и сейчас с ними по-прежнему неопытен, – признался Гарри. – У меня нет на это времени.

– Может, ты найдешь время для меня? – запинаясь, спросила Чу.

– А как же твои ухажеры, у тебя их – хоть отбавляй! – спросил Гарри.

– Мне нравишься ты, Гарри, – сказала Чу, приближаясь к нему.

– Прости, Чу, но я не думаю, что нам обоим это нужно, – сделав шаг в сторону, ответил Гарри как можно мягче. – У тебя этот год – выпускной, а у меня – дел по горло. Мне просто некогда. У меня нет времени даже на Квиддитч. Я пропустил уже три тренировки.

– А чем же ты так занят? – спросила она.

– Ну, этот дуэльный клуб, – начал Гарри, слегка задумавшись, к чему она об этом спрашивает. – Уроков много, я увлекся зельями – читаю специальную литературу. Я же готовлюсь к поступлению в академию Авроров после школы, разве ты не знала?

– Догадывалась, – ответила Чу. – Тем более что Дамблдор дал тебе такое протеже.

– А ты считаешь, что незаслуженно? – с подвохом спросил Гарри.

– Нет, ну что ты!

– Ладно, я пошутил, – улыбнулся он. – Мы можем с тобой остаться друзьями, Чу, но не больше.

– Наверное, ты прав, Гарри, – сказала она расстроено.

– Но свой первый поцелуй я всегда буду помнить, – мягко сказал Гарри, и Чу улыбнулась.

Гарри не знал, почему у него стало так тревожно на душе после их разговора. Почему-то ее вопросы показались Гарри заданными неспроста. Гарри постоянно держал в голове слова Снэйпа, что среди ближайшего окружения Гарри есть шпион Волдеморта. Но Чу была слишком далеко от него, а среди гриффиндорцев… Гарри даже не мог и подумать, что кто-то из тех, кто живет с ним под одной крышей может быть на стороне Волдеморта.

* * *

В понедельник утром Гарри обнаружил у себя на тумбочке несколько поздравительных открыток – День Святого Валентина. Девочки с младших курсов, да и не только, присылали ему открытки в течение всего дня. Признания в любви, восхищения его знаниями в Защите, описание достоинств его внешности, и так далее. Гарри даже не знал, как на них реагировать – ему сейчас точно было не до любовных отношений. Гарри даже не представлял себе девушку, с которой он мог бы прогуляться вечером возле озера под ручку. За завтраком Гарри заметил, что Гермиона тоже держит в руках открытку.

– От Виктора? – тихо спросил он, чтобы не услышал Рон, всегда ревновавший ее к Краму.

– Да, – ответила она, – не знаю, что и ответить ему…

– Ты о чем, Гермиона? – спросил Гарри. – Неужели?

– Да. Только Рону не говори, – тихо ответила девушка. – Он просит моей руки.

– И ты не можешь для себя решить? – спросил Гарри.

– Нет, я решила, – ответила Гермиона, – но я не знаю, как ему сказать.

– Правильно ли я понял, что ты намерена ему отказать? – осторожно сказал Гарри, давно прочитавший ее ответ в мыслях.

– Я уверена, что он обидится, – сказала Гермиона. – Ведь он пишет мне уже три года, и наши разговоры всегда были откровенны на такие темы…

– А я и не знал, что ты с ним это обсуждала, извини, – сказал Гарри.

– Ну, он же старше меня, я не стеснялась его спрашивать о чисто мужской точке зрения, – ответила Гермиона. – Я же не могу об этом говорить с Роном!

– Да уж, – хмыкнул Гарри, – хотя сейчас Рон изменился.

– Но не в любовных отношениях, – уверенно заявила Гермиона. – Он все такой же бестактный.

– Гермиона, а можно спросить тебя…, – неуверенно начал Гарри.

– Почему я хочу отказать Виктору?

– Да. Я был уверен, что он тебе нравится, как мужчина, – заявил Гарри.

– Не до конца, – уклончиво ответила девушка. – Мне нравится другой.

– Прекрасно, Гермиона, – сказал Гарри. – Надеюсь, он будет тебя достоин. Ты настоящий друг и большая умница. Я уже не говорю о том, что за лето ты просто расцвела.

– Ты так считаешь, Гарри? – спросила она.

– Да. Я заметил, как ты изменилась, Гермиона, – честно ответил Гарри. – Прости за мою возможную бестактность, но, ты из девочки превратилась в очень обаятельную молодую особу. Я по-хорошему завидую тому парню, которого ты осчастливишь своим вниманием, Гермиона.

– Спасибо, Гарри, – слегка покраснела девушка. – Вот только как мне сказать Виктору, что мне нравится другой молодой человек. И давно нравится.

– Гермиона, ты меня заинтриговала, – сказал Гарри. – Ты же умнее меня в таком вопросе, думаю, что Виктор достаточно взрослый, чтобы достойно принять твой отказ.

– Ты прав, Гарри, – ответила Гермиона, еще больше смущаясь. – Вот только…, мне хотелось бы сначала спросить у этого молодого человека, как он ко мне относится.

– Ах, вот оно в чем дело! – догадался Гарри. – Он не знает о твоих чувствах? Может, он просто не замечает – девушки такие скрытные, иногда ведут себя так, что нам, парням, и невдомек, о чем вы думаете. Ты сказала, что он давно тебе нравится?

– Да, очень давно, – ответила Гермиона. – Просто раньше, я не видела в нем мужчину…, а сейчас поняла, как я к нему отношусь на самом деле.

– Прости еще раз, подруга, – мягко сказал Гарри, – может быть, ты просто спросишь у него, и не будешь мучиться. Ты говорила, что девушки нечасто задают такие вопросы, но парням иногда нужно задать прямой вопрос, чтобы мы могли увидеть очевидное.

– Ты думаешь, что я могу спросить его прямо: нравлюсь ли я тебе, как женщина, или нет? – спросила девушка, опуская глаза в тарелку.

– Я думаю, что если он к тебе не равнодушен, то ответит тебе прямо, не бойся, – сказал Гарри, отпивая кофе.

– Тогда я спрошу его прямо сейчас, – сказала Гермиона.

– Вот и правильно, – поддержал подругу Гарри. – Не мучайся и спроси его.

– Я нравлюсь тебе, как женщина, Гарри? – сказала Гермиона, смотря своими карими глазами в непонимающие зеленые глаза юноши.

Гарри явно не ожидал, что Гермиона задаст такой вопрос именно ему. Но тут его словно по голове чем-то стукнуло – вот болван! Она же говорила о нем!

– Так что ты мне ответишь, Гарри? – еще раз спросила Гермиона. – Я вижу, что ты не ожидал.

– Более чем, – ответил Гарри. – Я всегда думал, что мы друзья.

– А разве наша дружба должна закончиться на этом? – спросила Гермиона.

– Нет, она не закончится, – медленно сказал Гарри. – Гермиона, я…

– Я поняла, что ты не готов воспринимать меня по-другому, Гарри, – быстро вставила девушка. – Я понимаю.

– Нет, ты не понимаешь, Гермиона, – покачал головой Гарри. – Я уже сказал, что заметил, как ты похорошела и расцвела, но…

– Но что?

– Я не могу себе позволить рисковать твоей жизнью, если Темный Лорд узнает, что ты для меня значишь, – как можно мягче сказал Гарри. – Я не хочу, чтобы меня постигла судьба одного человека, этого мне уже будет не пережить, Гермиона. Прости.

– Ты о Снэйпе? – неожиданно спросила она.

– С чего ты взяла?

– Последнее время ты очень сблизился с ним, – сказала Гермиона.

– Я не могу тебе рассказать большего, Гермиона, – ответил Гарри. – Но да, я говорю о нем. Поэтому, я прошу тебя не отказывать Виктору, если он тебе нравится.

– Он мне нравится, не спорю, – ответила Гермиона, – но ты мне дороже, чем все остальные. Ты мне очень дорог, Гарри.

– Прости, Гермиона, – вставая, сказал Гарри, – я не хочу причинить тебе боль, сказав тебе, что ты мне безразлична, потому что это будет ложью. Но больше всего я не желаю, чтобы ты страдала от потери любимого человека, если Волдеморт меня убьет.

– Не говори так, Гарри! – воскликнула Гермиона, на ее глазах проступили слезы.

Похоже, что кое-кто из учителей услышал их разговор.

– Прости, Гермиона, но не могу себе позволить причинять тебе такую боль, – еще раз сказал Гарри. – Прости меня.

И Гарри вышел из Большого зала. Как же он был так слеп, не замечал ее отношения к нему? Она, увидев его летом в модной одежде маглов осыпала его комплиментами, а он, дурак, ничего не понял! Гарри, сам того не замечая, вышел из центральных дверей школы на улицу. Гарри очень расстроился, что Гермиона поняла ее отношение к нему в столь жестокое время.

Гарри теперь и сам не сможет думать о ней, как просто о подруге. Как изменчива судьба, как непредсказуемы ее повороты. Ну почему, почему они не могут жить, как нормальные молодые люди? Гарри заметил еще два года назад, сколько ребят и девушек встречаются в стенах школы; на Святочном балу Гарри видел столько пар, гуляющих в саду. Сам он тогда совсем не думал об этом и, тем более, не думал о Гермионе, как о девушке! Он лишь заметил ее, когда она переоделась, уложила волосы и пошла на бал с Виктором Крамом. Он пригласил ее, из другой страны, из другой школы; Крам пригласил его лучшую подругу, а не Гарри.

Именно Виктор, видимо, пробудил в Гермионе женщину. Оказывается, они в письмах обсуждали проблемы взаимопонимания между полами, а Гарри так ни с кем и не говорил на такие темы… Гарри шел по промерзшей земле, чуть припорошенной февральским снегом; даже не понимая, куда он идет – все мысли были о том, что он услышал от лучшей подруги. Как же он не заметил? Для Гарри всегда казалось естественным, что она его поддерживала, сопереживала и помогала. Но только он относил все это к дружбе, а не к чему-то большему… Гарри вышел на незнакомую тропинку – здесь он никогда не был.

Он поднял глаза, чтобы осмотреться и открыл рот от удивления – он нашел кладбище, о котором вскользь упомянул Снэйп. Неудивительно, что раньше Гарри не обращал внимания на кладбище, когда рассматривал карту Мародеров – ни к чему было. Теперь ему стало интересно, кто был похоронен на школьном кладбище.

Гарри стал ходить между памятников и, в основном, находил имена бывших учителей, директоров, которые работали в Хогвартсе. Но тут Гарри обратил внимание на то, что среди черных надгробных плит, на которых были имена тех людей, чьи портреты и призраки находились в стенах школы, он увидел невысокую плиту из белого камня. Она была чуть в стороне; Гарри стало интересно, почему именно белая плита, и почему она стояла поодаль от основных рядов надгробий. Гарри медленно прошел по соседнему ряду, и свернул направо к белой плите.

У Гарри даже ноги подкосились от удивления – он опустился на колени, чтобы проверить, не обмануло ли его зрение. На плите была движущаяся фотография молодой красивой женщины с черными длинными волосами и небесно-голубыми глазами. А под фотографией – золотыми горящими, будто живыми, буквами были выведены имя и надпись:

Эмма Вивьен Уайз – Снэйп

30 августа 1960 – 14 февраля 1981

Любимой

Гарри поднялся и так и застыл у белой плиты, прочитав надпись. Память угодливо вернулась к тому сну, который Гарри видел в ночь перед Рождеством: молодой человек садится за столик возле красивой девушки с небесно-голубыми глазами; они беседуют за чашкой кофе, затем идут гулять по городу и расстаются лишь под утро, пообещав друг другу увидеться очень скоро. Она называет ему свое имя, нежно поцеловав его в губы.

– Так значит, она была его женой, – тихо сказал Гарри вслух. – Она была так молода и красива. И, Мерлин мой, она погибла в День всех Влюбленных! Как жаль! Я правильно сделал, что оттолкнул Гермиону – не хочу приходить к ее белой плите, если Волдеморт убьет ее. Господи, как же страдал Снэйп все эти годы! А ведь, никто, наверное, кроме Дамблдора и меня не знает, почему!

– И я хотел бы, чтобы так и продолжалось, – тихий глубокий голос Мастера Зелий раздался за спиной у Гарри.

– Профессор! – воскликнул Гарри, едва не рухнул, увидев его. – Вы вернулись?

– Нет, Поттер, – еще тише ответил Снэйп.

Гарри увидел в его руке красную розу, когда Снэйп подошел к плите. Мужчина снял перчатки, опустился на колено, поцеловал розу и положил ее на белый камень. Гарри отошел на несколько шагов, чтобы не мешать. Снэйп медленно провел длинными пальцами по фотографии молодой женщины и прошептал:

– Здравствуй, любимая…

У Гарри сжалось сердце – с такой нежностью и любовью сказал эти два слова Снэйп. Гарри подумал, что ему немедленно нужно уйти, но ноги отказывались двигаться.

Мастер Зелий долго смотрел на живую фотографию Эммы, потом низко опустил голову так, что его длинные черные волосы закрыли лицо. Гарри нашел в себе силы оторвать от белого камня взгляд, и медленно стал уходить. Ему не хотелось видеть себя на месте Снэйпа, и, тем более, Гарри не желал бы видеть Гермиону, плачущую на его могиле. Гарри прошел уже около десяти метров, когда его окликнул Снэйп.

– Подожди…

Снэйп медленно шел к Гарри, надевая перчатки. Гарри только сейчас заметил, что профессор совсем не выглядел отдохнувшим – на его лице была вселенская грусть, а тоска в сердце даже пробивалась даже через мощный блок, которым он отгородился от юноши. А вот одежда Снэйпа была еще более дорогой и красивой, чем прежде.

– Что ты тут делал? – тихо спросил Снэйп, догнав Гарри. – Мне кажется, что сейчас у тебя должен быть урок…

– Зелий, – перехватил Гарри. – Я не хотел прогуливать, так вышло. Я просто…

– Решил прогуляться, – закончил за него Снэйп. – Отличное место, чтобы подумать. Весьма располагающее…

– Я забрел сюда случайно – не смотрел, куда иду, – ответил Гарри. – Я очень рад видеть вас, сэр.

– Рад видеть меня живым, ты хотел сказать, – сказал Снэйп. – Как твои дела?

– Вы вернетесь, сэр? – ответил вопросом на вопрос Гарри. – Когда вы вернетесь, Мастер?

– Я не вернусь, Поттер, – тихо и грустно ответил Снэйп. – Я пришел попрощаться с…

– Почему вы не вернетесь, сэр? – обеспокоено спросил Гарри. – Вас очень не хватает.

– Кому? Школе? Дамблдору? – обиженно сказал Снэйп.

– Мне, – тихо ответил Гарри. – Мне вас очень не хватает, сэр.

– Я тебе не верю, Поттер, – холодно ответил Снэйп, проходя между рядами черных плит. – Ты всегда меня ненавидел, а теперь говоришь, что скучаешь…, такого не бывает. Прости, но я не верю тебе, Поттер.

– И зря, – сказал Гарри, – люди меняются. Я изменил свое отношение к вам лишь потому, что вы изменились, сэр.

– Я не изменился, Поттер, – ответил Снэйп, когда они почти вышли с кладбища. – Теперь это уже все не важно, теперь уже ничто не имеет значения. Все кончено.

– Не говорите так, сэр, – сказал Гарри. – Я знаю, о чем вы думаете, так не должно быть.

– А что меня держит в этой жизни? – вскинул правую бровь Снэйп. – Школа? Жена, дети? Что меня держит? Месть? Я устал жить только этим, я смертельно устал, Поттер. Дамблдор нашел мне замену как учителю – найдет замену и как предателю.

– Я с ним не разговариваю два месяца, – сообщил Гарри. – Он пытался связаться с вами, сэр.

– Ты не должен ссориться с ним из-за меня, Поттер, – сказал Снэйп, ведя Гарри по направлению к Хогсмиду. – Тебе надо исполнить пророчество, Поттер, а старик поможет тебе. Только ты должен думать сам, а не слепо следовать за ним. Он стал совершать слишком много ошибок.

– Я так ему и сказал, сэр, – ответил Гарри. – Так куда вы уйдете?

– Туда, где меня ждет моя Эмма, – глядя поверх деревьев, сказал Снэйп. – Туда, где я снова буду с ней. Я давно ждал этого.

– Нет, не надо! – воскликнул Гарри. – Как же так? Ну почему всегда так получается?

Гарри был на грани истерики, когда понял, что Снэйп хочет покончить с собой.

– Может, вам удастся уехать в другую страну, убежать от Лорда, – сказал Гарри, глядя в черные глаза Мастера Зелий. – Должна же быть возможность!

– Нет, Поттер, – спокойно ответил Снэйп, кладя руку на плечо юноши. – Куда бы я не уехал, он меня найдет. Я не хочу доставлять ему удовольствия медленно меня убивать. Он итак убивает меня уже шестнадцать лет.

– И что же вы сделаете? – удерживая Снэйпа за рукав шикарной мантии, спросил Гарри.

– Зачем тебе это знать, Поттер? Собираешься меня спасти? Не надо, я давно готов к этому, – медленно проговорил Снэйп. – Я даже слишком долго ждал этого дня.

– Я не хочу, чтобы вы уходили! – кричал Гарри, не замечая, что по лицо заледенело от слез. – Я столько лет вас ненавидел, а теперь, когда у меня появилась возможность любить вас, вы уходите! И уходите навсегда! Нет, я не позволю!

– Свяжешь меня заклинанием? – сказал Снэйп, изогнув губы в усмешке. – Ты же должен понимать, что я не смогу вернуться к нему и жить рядом с ним – это выше моих сил и терпения! Я наказан жизнью сполна за то, что присоединился к этому чудовищу. Я потерял единственное, что радовало меня в жизни. А все эти годы были для меня тюрьмой, не идущей ни в какое сравнение с Азкабаном!

– Вы знаете, сегодня Гермиона призналась, что любит меня, – тихо сказал Гарри. – А я оттолкнул ее. Я не хочу жить с болью от потери, если Лорд убьет ее! И не еще более не хочу, чтобы она страдала, как и вы, если он убьет меня.

– Ты правильно сделал, Поттер, – ответил Снэйп, убирая руку Гарри, – вы не должны повторять мою судьбу, особенно ты. Ты не делал того, что натворил я в молодости.

– Я умоляю вас, сэр, вернитесь! – отчаянно сказал Гарри.

– Нет, Гарри, – снова назвав его по имени, ответил Снэйп. – Я не могу вернуться к тому, кто мне не верит. Когда я скажу Лорду, что хочу уйти, у него уже не будет возможности убить меня так, как он этого захочет – я не дам ему времени.

– Яд? – выдохнул Гарри. – Вы отравитесь?

– Никто, ни один алхимик в мире меня не спасет, – ответил Снэйп. – Этот яд я придумал сам, и только я знаю, как сделать противоядие.

– Я хочу сказать вам, сэр, – заторопился Гарри, понимая, что у него совсем мало времени. – Я видел ваши записи.

– Какие записи?

– Записи, в которых вы, возможно, нашли способ вылечить оборотней, – ответил Гарри.

– Ты сварил зелье для Люпина? – удивился Снэйп.

– Да, старик меня привел в ваш кабинет…

– Но эти записи были в моей спальне, а не в кабинете, – сказал Снэйп.

– Я догадался, что это зелье вы придумали сами…

– Ты снова меня удивляешь, Поттер. Ты же всегда ненавидел зелья.

– Я же говорю – люди меняются, сэр, – ответил Гарри. – Так вы действительно нашли способ вылечить эту болезнь?

– Я почти уверен в этом, Поттер, – сказал Снэйп. – Только, я не пытался это проверить.

– Я хотел бы вас попросить попробовать, сэр, – сказал Гарри.

– Ты хочешь помочь Люпину? – спросил Снэйп. – Ну, конечно. Он же был другом твоего отца. Ты можешь сварить зелье сам, я уверен, что ты справишься.

– Я хотел, чтобы это сделали вы, Мастер, – сказал Гарри.

– Поттер, я понимаю, что ты пытаешься меня уговорить остаться, но не теряй времени, – отрезал Снэйп. – Не переживай, но я рад, что ты будешь вспоминать обо мне не с ненавистью, а с уважением.

– Но Мастер! – крикнул Гарри.

– Прощай, Поттер, – улыбнулся Снэйп и вышел за ворота замка.

– Профессор, – бежал за ним Гарри, спотыкаясь, – я же не отдал вам подарок на Рождество!

– Что? – остановился Снэйп. – Какой подарок?

– Вы сказали, что любите сладкое, сэр, – задыхался Гарри от волнения, – я купил вам большой торт и много пирожных.

– Правда? – губы Снэйпа слегка подрагивали, словно боясь растянуться в улыбке.

– Да, сэр, – ответил Гарри. – И больше всего на свете, я хотел бы попить с вами чаю вместе с вашим подарком.

– Немного ли подарков для Рождества, Поттер? – сказал Снэйп. – И торт, и пирожные…

– Пирожные я хотел подарить на Рождество, – ответил Гарри, – а торт – на День Рождения. Но в этот день вас не было в школе, и я оставил все до того момента, как вы вернетесь, сэр.

– Ты хотел поздравить меня с Днем Рождения, Поттер? – удивился Снэйп.

– Ну, вы же меня поздравили… Я надеялся, что до конца каникул вы придете ко мне домой, и я смогу вручить вам оба подарка, – ответил Гарри. – Но девятого января вас не было ни у меня дома, ни в школе, сэр…

– Хорошо, Поттер, – неожиданно сказал Снэйп. – Я попью с тобой чаю.

– Когда?

– Приходи ко мне сегодня в девять вечера, – сказал Снэйп.

– А куда, сэр? – спросил Гарри.

– Ты же знаешь, как попасть в мои личные комнаты, Поттер? – ответил Снэйп.

– Да, сэр, – сказал Гарри. – А вы не обманете?

– Тебе не достаточно моего слова, Поттер? – привычным недовольным тоном сказал Снэйп. – В девять вечера, приходи…

– Спасибо, Мастер, – просиял Гарри.

* * *

Снэйп дизаппарировал, а Гарри побежал в замок. Он пропустил полтора урока зелий, и Дамблдор, наверняка, поднял на уши всю школу, разыскивая его. Гарри так обрадовался, что вечером ему, возможно, удастся убедить Снэйпа остаться. Он бежал в подземелья и, даже не постучав в дверь, вошел в класс, где шел урок. Все обернулись на него, а Гермиона вздохнула с облегчением. Значит, Гарри был прав, что все сбились с ног, пытаясь его найти.

– Где вы были, мистер Поттер? – грозно, но так же, с облегчением спросил Дамблдор.

– Я гулял, сэр, – спокойно ответил Гарри, выставляя мощный блок на разговор со Снэйпом. – У меня разболелась голова за завтраком, и я вышел подышать свежим воздухом.

– Десять очков с Гриффиндора, мистер Поттер! – воскликнул Дамблдор. – Вы не имели права покидать территорию школы без моего разрешения!

– Да хоть пятьдесят! – разозлился Гарри, садясь рядом с Малфоем. – И территорию школы я не покидал, директор.

– Я все-таки буду вынужден вас оставить после уроков, мистер Поттер, – Гарри почувствовал гнев Дамблдора, но ему было все равно.

– Да, ради Бога! – отозвался Гарри. – Мне будет позволено остаться на уроке или можно уходить?

– Мистер Поттер, ведите себя достойно! – воскликнул Дамблдор. – Сядьте и попытайтесь выполнить положенное задание на урок. Все необходимое…

– На доске и в шкафу, – перехватил Гарри, – я знаю, сэр.

– Еще десять баллов с Гриффиндора, мистер Поттер! – сказал Дамблдор. – За вашу неоправданную грубость! Вы даже не извинились, что опоздали на полтора часа! Вы будете оставаться после уроков до конца недели.

– Как вам будет угодно, директор, – равнодушно ответил Гарри и принялся разводить огонь под своим котлом.

– Ты поссорился с дедушкой Дамблдором? – тихо спросил Малфой, пораженный поведением Гарри. – Ты же, вроде, всегда любил его…

– А я и не знал, что ты знаешь такое слово, как любовь, Малфой, – ответил Гарри.

– А где ты был? – спросил Малфой.

– Ты записался в мои секретари, Драко? – спокойно ответил Гарри. – Я же сказал, что гулял.

– Расстроился из-за грязнокровки? – протянул Малфой.

– Не смей ее так называть! К тому же, чистота крови еще не гарантирует чистоты сердца, – ответил Гарри, – хотя, ты, наверное, даже не понял, что я сказал. Отвали, Малфой.

– Ты знаешь, что она твоя Грейнджер выходит замуж за Виктора Крама?

– Если это так – я искренне рад за него – надеюсь, он будет ее достоин, – ответил Гарри, но его сердце екнуло, хотя он понимал, что Малфой, скорее всего, врет.

– Уизли теперь с ней не разговаривает, – продолжил Малфой, немного погодя.

– Ты интересуешься жизнью гриффиндорцев, Малфой? – вскинул брови Гарри. – Ты мне дашь сварить зелье, или будешь мешать?

Больше Малфой ничего не говорил, а Гарри сварил отличное зелье и успел ответить на все вопросы. За пять минут до окончания урока Гарри поставил флягу с зельем на пергамент с ответами на стол директора. Дамблдор уже распустил класс, и Гарри вернулся за парту, чтобы собрать вещи.

– Мистер Поттер, останьтесь, я сообщу вам, как вы будете отбывать ваше наказание, – сказал Дамблдор.

Гарри притормозил у самых дверей и пошел обратно.

– Я снова хочу спросить тебя, где ты был, Гарри, – сердитым голосом спросил старик.

– А я просил называть меня "мистер Поттер", сэр, – огрызнулся Гарри. – Я гулял.

– Гулял? – воскликнул Дамблдор. – Я поднял на ноги половину министерства магии, Авроров, учителей, думая, что тебя похитил Волдеморт, а ты гулял?

– Не стоило так беспокоиться за меня, – равнодушно сказал Гарри. – Так что с моим наказанием, сэр?

– Я еще раз спрашиваю, где ты был? – Дамблдор был очень рассержен, он стал подниматься со стула, вынимая палочку. – С кем ты виделся? Куда ты ходил?

– Ни с кем, с чего вы взяли? – ответил Гарри. – Я поссорился с Гермионой за завтраком, вышел на улицу, и, думая, гулял по территории школы.

– Где именно ты гулял? – еще более грозно спросил Дамблдор. – Не заставляя меня применять к тебе силу, Гарри. Я же знаю, какой сегодня день!

– Вы собираетесь проникнуть в мой разум силой, директор? – проговорил Гарри. – А у вас проблемы с памятью? Если вы только сейчас вспомнили, какое сегодня число!

– Дело не в календаре! – воскликнул Дамблдор. – Ты был на кладбище?

Гарри не смог скрыть удивления – неужели Дамблдор догадался, что Гарри видел Снэйпа?

– Я даже не знаю, где оно находится, директор, – ответил Гарри, укрепляя блок.

– Не лги! – Дамблдор кричал. – Я знаю, что каждый год четырнадцатого февраля Северус приходит на могилу своей жены! Ты видел его там, отвечай, Гарри!?

– Не кричите на меня! – воскликнул Гарри. – Я даже не знал, что она была его женой! И я не видел его! Сообщите мне о наказании, и я пойду на урок Защиты!

– Ты никуда не пойдешь, пока я не узнаю правды! – прогремел Дамблдор. – Где ты был? С кем ты встречался? Отвечай!

Гарри никогда не видел, чтобы Дамблдор был так зол на него.

– Я уже все вам рассказал, директор, я поссорился с Гермионой и вышел на улицу, – ответил Гарри как можно уверенней.

– Ты не ссорился с ней – я все знаю, – сказал Дамблдор. – Она призналась, что любит тебя, а ты ее оттолкнул! Я не узнаю тебя, Гарри!

– А что я должен был сделать? – не выдержал Гарри и закричал Дамблдору в лицо.

– Она будет несчастлива с Виктором, потому что любит тебя! – отвечал директор.

– А вы хотите, чтобы я повторил судьбу Снэйпа? – проорал Гарри. – Вы, как никто должны понимать, как страдал Снэйп, потеряв свою любимую! Вы хотите, чтобы и я так страдал? Или Гермиона? Пусть лучше она будет жить с Крамом, он ее любит, она привыкнет и полюбит его со временем! Я не хочу приходить на ее могилу каждый год в день ее смерти!

– Почему ты решил, что имеешь право лишать ее возможности быть счастливой?

– А почему вы решили, что я имею право лишать ее жизни, если Волдеморт меня убьет! – крикнул в ответ Гарри, вскакивая со стула.

– Волдеморт может тебя убить, это верно. Но, ведь и ты можешь победить! – закричал Дамблдор. – Ты уже заранее настроился на проигрыш!

– Я просто хочу избежать возможного! – ответил Гарри. – Никто, никто, даже вы, не может гарантировать, что мне удастся его одолеть! Я даже не уверен, что доживу до своего дня рождения!

– Почему ты так думаешь? – злился Дамблдор. – Ты должен настроить себя на победу, Гарри!

– А вы что, знаете, что Темный Лорд задумал сделать? – спросил Гарри, выходя из себя. – Вы лишились единственного вашего шпиона – как вы теперь будете бороться с Волдемортом? Как? Может, Лорд планирует завтра проникнуть в Хогвартс и выкрасть меня, когда я буду спать? Не говорите мне, что ему не дано преодолеть вашу защиту – он это делал уже дважды!

– Пока ты в замке, ты в безопасности, Гарри, – сказал Дамблдор.

– Да, особенно я был в полной безопасности, когда Волдеморт и два десятка его слуг пришли сюда в начале года! – ответил Гарри. – Вы больше не можете гарантировать мне жизнь, профессор. Я опоздаю на обед, я почти не завтракал. Отпустите меня.

– Иди, – прошептал Дамблдор.

– Что с моим наказанием? – кинул Гарри, хватая сумку.

– Будешь проверять рефераты по зельям, – начал Дамблдор.

– Нет, не буду! – резко ответил Гарри.

– Будешь! – рявкнул Дамблдор.

– Не буду! – крикнул Гарри. – Исключите меня из школы, но я не буду помогать вам – я не ваш ассистент!

– Нет, ты будешь мне помогать! – прогремел Дамблдор. – Я тебе приказываю, как директор!

– Я буду помогать только Мастеру Снэйпу! – ответил Гарри. – Кстати, не слишком ли затянулся его отпуск? Когда он вернется? И вернется ли вообще?

– Прекрати надо мной издеваться! – крикнул Дамблдор так громко, что Гарри даже отбросило к двери. – Я не знаю, как вернуть его! Не знаю! И если ты увидишь его – попроси его вернуться! Потому что меня он, все равно не послушает и не примет мои извинения.

– Вы сами в этом виноваты! – с яростью крикнул Гарри. – Вы бы еще меня обвинили в измене!

– Я жду тебя сегодня в шесть в этом кабинете, – понизил тон директор.

– Я не приду, можете не ждать – снимите баллы с факультета – мне все равно! – ответил Гарри, безумно злясь на старика.

– Твои друзья не виноваты в том, что ты так себя ведешь, Гарри, – сказал Дамблдор. – Я не могу лишать твой факультет баллов из-за тебя.

– Тогда я буду мыть полы или что угодно, но помогать вам я не буду! – ответил Гарри. – Не заставите! Я могу идти?

– Шесть вечера, Гарри, – напомнил Дамблдор. – И не смей не приходить.

– Тогда я после уроков пойду собирать чемодан, но вашим помощником я не буду!

Гарри громко хлопнул дверью и побежал в Большой Зал, чтобы успеть пообедать перед следующими тремя часами Защиты от Темных Сил. Он влетел в Большой зал и сел за свободное место рядом с Джинни. Гермиона посмотрела на него с грустью, а Рон не мог не заметить, что Гарри разъярен.

– Ты снова поругался с Дамблдором? – спросил Рон. – Он испугался, что тебя похитили, Гарри, поднял на ноги половину министерства, Авроров…

– Я уже слышал это от него, Рон, не добавляй! – старясь не кричать, ответил Гарри.

– Так, где же ты был, Гарри? – спросила Гермиона. – Мы все волновались.

– Напрасно, я просто задумался и не заметил, куда шел, – ответил Гарри, глядя в карие глаза девушки. – Малфой сказал мне правду, Гермиона?

– О чем? – спросила она, покраснев.

– Он соврал мне? – спокойно сказал Гарри.

– Мы можем поговорить наедине, Гарри? – неожиданно сказала она.

– Когда я поем, – ответил Гарри, и понял, что Малфой лишь услышал имя Крама во время завтрака, а остальное додумал сам.

– А о чем тебе сказал Малфой? – тут же спросил Рон.

– Он сказал, что Гермиона помогает ему с уроками за деньги, – соврал Гарри и прочитал в глазах Гермионы благодарность.

– Это же неправда, Гермиона? – тут же кинулся на нее Рон.

– А ты как думаешь, Рон? – спросила она. – Хотя от тебя я могу ожидать чего угодно – ты же два года назад меня обвинил, что я братаюсь с врагом!

– Пойдем, Гермиона, – сказал Гарри, набивая карманы булочками, – потом поем.

Они вышли из зала, и на большой лестнице столкнулись с Дамблдором. Он промолчал, а Гарри сделал вид, что не заметил его. Ребята поднялись на третий этаж восточного крыла, который когда-то был запрещенным. Гарри сел на корточки и достал из кармана булочку, а Гермиона отошла к окну.

– Так что ты решил, Гарри? – спросила она. – Насчет нас?

– Так ты не дала Виктору ответ?

– Нет, и не дам, пока не услышу ясного ответа от тебя, – очень по-взрослому, сказала Гермиона. – Мне показалось, что ты сам не уверен – поэтому и пошел "гулять".

– Я уже все тебе сказал, Гермиона, – тихо сказал Гарри. – Ты и Рон слишком дороги для меня, чтобы я мог вас потерять.