Текст книги "Гарри Поттер и двойной капкан"

Автор книги: Rulez

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 50 страниц)

– Меня интересуют только твои чувства ко мне, – спокойно ответила Гермиона.

– Мои чувства могут лишить тебя жизни, поэтому лучше тебе не думать о них, – ответил Гарри, вставая. – Я не хочу причинять тебе боль, Гермиона.

– Ты ее причинишь, если скажешь мне неправду, Гарри.

– Моя жизнь слишком опасна, чтобы ты была рядом со мной, Гермиона. Я уже говорил тебе, что не хочу повторить судьбу одного человека.

– Мне просто нужен твой ответ, Гарри.

– Какой именно? – спросил Гарри. – Нравишься ли ты мне как женщина?

– Да. Ты ведь так мне и не ответил за завтраком, – сказала Гермиона, поворачиваясь к нему лицом. – Я хочу услышать ответ.

– Да, – тихо сказал Гарри, подходя к ней. – Теперь понимаю, как я был слеп раньше и не замечал, что ты не только моя лучшая подруга. Только мои чувства к тебе и сейчас до конца мне не понятны. Я только знаю, что ты очень мне дорога, Гермиона. И не только, так подруга. Как девушка, как…

– Я ждала, что ты скажешь мне именно эти слова, Гарри, – еще ближе подошла Гермиона. – Больше не говори ничего – твое признание прекрасно твоими сомнениями. Я ведь, как никто другой, знаю, что ты чувствуешь на самом деле, сомневаясь. Почти все мужчины так говорят о любви. Они боятся даже произносить это слово вслух, боясь, что будут выглядеть смешно.

– Гермиона, но мои слова не могут изменить моего решения, – тихо сказал Гарри. – Пойми, если Волдеморт узнает, что я люблю тебя…

– Он не узнает, Гарри, – успокоила его Гермиона, беря за руку. – Потому что я не буду говорить тебе о своих чувствах до тех пор, пока ты не победишь его.

– Но на это могут уйти годы! – противился Гарри. – Ты не должна ждать меня, Гермиона, не должна! Виктор любит тебя, он окружит тебя заботой и любовью…

– А что мне сказать себе? – ответила Гермиона. – Что я должна сказать себе, Гарри? Прикинуться, что я без ума от Виктора, думая о тебе? Зачем я буду причинять ему боль дважды?

– Ты прекрасный человек, Гермиона, – тихо сказал Гарри, прижимая ее к себе. – Но так будет лучше для всех. Пока Волдеморт жив – я не могу позволить себе рисковать тобой. Прости…

– Я подожду, Гарри, – прошептала Гермиона, обнимая его за плечи. – Я просто молча буду ждать твоей победы. А потом, если ты не разлюбишь меня – мы будем вместе.

– Ты – чудо, Гермиона, – закрывая глаза, сказал Гарри, несмело касаясь ее губ.

– Я только прошу тебя об одном, Гарри, – прошептала она, запуская руку в непослушные черные волосы юноши, – уцелей.

Гарри не ответил, просто крепко прижал девушку к себе и стал страстно целовать ее. Он не мог сейчас думать ни о чем, кроме того, что происходит сейчас на третьем этаже когда-то запретного крыла. Гермиона отвечала на его ласки так, как будто они прощаются навсегда. Она не знала, будет ли у нее еще когда-либо возможность обнимать Гарри.

Их отвлек звон колокола, извещающего о начале урока. Гермиона схватила сумку и побежала сломя голову на урок. Гарри не стал торопиться: он повернулся и посмотрел в окно, отгоняя мысли о том, что только что произошло. Подождав пару минут, Гарри поднял сумку и пошел на урок Защиты.

– Профессор Люпин, простите, я снова опоздал, – постучав, извинился Гарри. – Но тут же увидел, что рядом с Люпиным стоит Дамблдор.

Гермиона, видимо успела сеть за парту до прихода директора.

– Входи, Гарри, – напряженно сказал Люпин, не скрывая волнения. – Директор хотел тебя видеть.

– Чем обязан вам такой честью, директор? – растягивая слова, спросил Гарри, медленно проходя по комнате.

– Я пришел сообщить вам, мистер Поттер, – очень грозным тоном сказал Дамблдор так, что весь класс от испуга вздрогнул, – что если вы не явитесь сегодня в назначенное время и место для отбытия наказания, которое я вам назначил, то я буду вынужден подать в министерство образования прошение о вашем исключении из школы.

В комнате раздался дружный вздох, только Малфой хихикнул.

– Тогда не теряйте времени, директор…

– Я прошу вас подумать, мистер Поттер! – не дал договорить Дамблдор. – Я настоятельно прошу вас подумать.

– Гарри, ты должен подумать, – вставил Люпин, глядя на Гарри с грустью.

– Если вы собираетесь заставить меня делать то, о чем говорили час назад – я не изменю решения, директор, – спокойно ответил Гарри.

– Своего решения я менять так же не намерен, мистер Поттер, – парировал Дамблдор. – Но у вас еще есть время до шести вечера, чтобы одуматься. Извините, профессор Люпин, что прервал ваш урок. До свидания.

И Дамблдор вышел, не глядя на Гарри.

– Садись, Гарри, – спокойно сказал Люпин.

– Простите, профессор, но не могли бы вы уделить мне минуту, – неожиданно попросил Гарри. – Сейчас. Мне нужен ваш совет.

– Ребята, прошу нас извинить, – поклонился классу Люпин и показал Гарри, чтобы тот поднялся в комнату. – Что ты творишь, Гарри? Что ты опять сказал Дамблдору, что он даже готов исключить тебя из школы?!

– Не нападай, Римус, – прервал его Гарри. – Я не могу пойти ему навстречу, понимаешь?

– Нет, не понимаю, Гарри! – разозлился Люпин. – Даже Снэйп не одобрил бы твоего поведения! Чего ты добиваешься?

– Ты не понимаешь?! – крикнул Гарри. – Я устал, что он принимает меня за ребенка; устал, что он принимает решения за меня – я уже взрослый!

– Гарри, это не стоит того, чтобы бросать учебу и ставить свою жизнь под угрозу!

– Мне и здесь каждый день угрожает опасность! Не дави на меня, Римус!

– Гарри, ты должен прийти в шесть вечера в подземелье, проверишь рефераты и все! – сказал Люпин. – Можешь даже не смотреть в его сторону!

– Я не могу, Римус, – быстро сказал Гарри, – я должен в девять вечера быть в подземелье, но не с Дамблдором.

– Что? – выдохнул Люпин. – А с кем?

– Час назад я видел Снэйпа, – тихо сказал Гарри. – И в девять вечера он пригласил меня к себе в личные комнаты.

– Ты…, – задыхался Люпин от волнения и возмущения, – ты видел Снэйпа и не сказал Дамблдору? Гарри, да ты что? Немедленно сообщи ему!

– Я не могу, Римус! – закричал Гарри. – Этим я предам Снэйпа – он просил не говорить никому! Тем более, старику!

– Но, Гарри, Дамблдор должен уговорить его вернуться!

– Снэйп не будет его слушать, он сказал мне, что не примет извинения старика, – ответил Гарри. – Я попытался его отговорить, но тщетно. Он уже все решил.

– Что он решил?

– Обещай, что ты не скажешь Дамблдору, Римус! – потребовал Гарри.

– Я не могу тебе такого обещать, Гарри! – кричал Римус. – Это очень важно для…

– Дамблдора. Это важно для Дамблдора, но не для Снэйпа, – Гарри уже пожалел, что сказал Люпину. – Снэйп решил покончить с собой, дал мне возможность поговорить с ним последний раз.

– Что? – казалось, что Люпин сейчас рухнет на пол от ужаса. – Покончить с собой? Тем более Дамблдор должен знать!

Люпин рванулся из кабинета, оттолкнув его с дороги, и, буквально, слетел вниз по лестнице. Класс не слышал, о чем они говорили, но поняли, что там была ссора.

– Римус, стой! – закричал Гарри.

– Я не могу позволить себе промолчать, Гарри, – обронил через спину Люпин. – Я немедленно иду к Дамблдору, он должен знать.

– Нет! Стой! Или я тебя не пущу заклинанием, Римус! – крикнул Гарри, направляя на учителя палочку.

– Что ты сделаешь? – повернулся Люпин. – Ты сможешь поднять на меня руку, Гарри? Ты сможешь?

– Это – не твоя жизнь, Римус, – ответил Гарри. – Не твоя судьба, и даже не Дамблдора. Ты не имеешь права вмешиваться.

– Ты сможешь потом жить, зная, что дал ему умереть? – крикнул Люпин, делая шаг к двери. – Ты никогда себе этого не простишь, Гарри. Ты обвиняешь себя в смерти Сириуса, хотя твоей вины там не было.

– Замолчи! – заорал Гарри. – Не говори мне о Сириусе! И я предупреждаю тебя, Римус, чтобы ты не двигался с места. Я доверился тебе, и ты не можешь меня предать! Ты не имеешь права!

Класс молча слушал их гневные речи, поворачивая головы от одного к другому. Все поняли, что тут замешаны личные отношения.

– Гарри, Дамблдор должен знать, – спокойно сказал Люпин.

– Нет, – отрезал Гарри, – он все равно не сможет ничего изменить. Он не будет его слушать! Не заставляй меня, Римус, умоляю. Я не хочу нападать на тебя.

– У меня нет выбора, Гарри, я должен, – ответил Римус, вынимая палочку. – "Impedimenta!"

– “Protego!” – парировал Гарри и тут же кинул еще одно проклятие: "Expelliarmus!"

Палочка Люпина вылетела из рук, но он рванулся к выходу.

– "Impedimenta!" – крикнул Гарри, и Люпин упал.

– Гарри, что ты делаешь? – закричали Гермиона и Рон вместе. – Отпусти Римуса!

– Отойдите, – скомандовал Гарри, подходя к Люпину. – Ты дашь мне обещание, что будешь молчать, Римус.

– Как я потом буду с этим жить, Гарри? – спокойно ответил Люпин. – А ты сможешь?

– Я постараюсь исправить чужие ошибки, Римус, – тихо сказал Гарри. – Дай мне слово, Римус, прошу тебя.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Гарри, – ответил Люпин.

– Слово, Римус, – потребовал Гарри. – Ты даешь мне свое слово?

– Да. Я буду молчать, – ответил Римус.

Гарри пробормотал заклинание и помог Люпину встать.

– Садись, – сказал Люпин. – Сядьте все на места – начнем урок.

Урок получился нервным – Люпин все время бросал на Гарри странные взгляды. Гарри нервничал и сожалел, что пришлось так поступить с Римусом. У Гарри даже не получилось правильно выполнить заклинание, которое им показывал профессор. Когда урок закончился, Гарри подождал, пока все уйдут, и подошел к учителю.

– Прости меня, – тихо сказал он. – Я не хотел, но так будет лучше. Прости, Римус.

– Надеюсь, ты спасешь сегодня еще одну жизнь, – ответил Римус и обнял Гарри. – Сделай все возможное, чтобы вернуть его.

– Я приложу все силы, – ответил Гарри, – даже, если Дамблдор после этого все еще будет хотеть исключить меня.

– Так ты не пойдешь к нему в шесть?

– А как я объясню ему, что в девять мне надо уйти? – удивился Гарри.

– Я тебе помогу, – неожиданно сказал Люпин. – Я приду без десяти девять и попрошу тебя отпустить ко мне.

– Он прочтет твои мысли, Римус, – ответил Гарри.

– А твои – нет?

– А ты не знал, что меня учил защите разума сам Снэйп? – спросил Гарри. – Ему нет равных в этом, Римус. Он лжет Волдеморту и разговаривает со мной мысленно в его присутствии.

– Я что-нибудь придумаю, Гарри, – сказал Римус.

– Ты уверен?

– Да. Так что, иди в шесть к нему.

– Тогда ты должен прийти не без десяти девять, а в половину девятого, – сказал Гарри. – Мне нужно будет еще забежать в гостиную Гриффиндора.

– Не буду спрашивать, зачем – у меня итак голова кругом от твоих тайн. Хорошо, я приду в половину девятого, – закончил Люпин.

– Спасибо, Римус.

Глава 27. Месть Малфоя

Гарри не стал подниматься в башню Гриффиндора, зная, что там его засыплют вопросами, упреками, советами и так далее. У Гарри было еще полтора часа до шести, и он решил, что пойдет к Хагриду. Гарри вышел из замка и пошел вниз по каменной лестнице к хижине великана. Тот копался на грядках, но, увидев Гарри, воскликнул:

– Привет, Гарри! Как я рад, что ты пришел!

– Привет, Хагрид, – пожал руку великану Гарри. – Чаем угостишь?

– Конечно, заходи, Гарри, заходи, – обрадовался Хагрид. – Садись, рассказывай.

– Нечего рассказывать-то, – отмахнулся Гарри.

– Как же! Я же знаю, что ты плохо себя ведешь с Дамблдором, – сказал Хагрид. – Зря ты так – он тебя очень любит и ценит. Он великий человек, Гарри.

– И старый, – добавил Гарри. – Иногда он не понимает того, что молодым нужно немного свободы от стариков.

– Ну, ты все равно не прав, Гарри, – сказал Хагрид, наливая в огромную кружку чай. – Он сказал мне, что ты обиделся на него из-за Снэйпа, но все равно так нельзя.

– Хорошо, что он хоть это понимает, – ответил Гарри, понимая, что зря пришел. – Слушай, Хагрид, извини, но мне надо идти. Я только на минутку забежал, чтоб ты не говорил, что я забыл, где ты живешь.

– И как выгляжу, – добавил Хагрид. – Ладно, я понял, Гарри. Иди.

– Ты не обижайся, Хагрид, – сказал Гарри, – когда все уладится, я буду чаще приходить к тебе, обещаю. Мне надо идти к директору на наказание.

– Ты все-таки решил, что пойдешь к нему? – спросил Хагрид.

– Мне пора, Хагрид, пока.

Гарри погулял возле озера, пытаясь найти слова, способные убедить Снэйпа вернуться. Гарри не был уверен, что у него получится, но если Мастер Зелий даже пригласил младшего Поттера на чай в свои личные апартаменты – значит, у Гарри был шанс. В шесть часов Гарри постучал в дверь бывшего кабинета профессора Зельеделия и, не дожидаясь приглашения, вошел внутрь.

– Я рад, что вы приняли верное решение, мистер Поттер, – поприветствовал его Дамблдор. – Садитесь.

Гарри сел по другую сторону стола, и, подняв глаза на Дамблдора, ощутил мощную атаку со стороны директора – тот пытался проникнуть в его разум.

– Может быть, вы просто спросите меня о том, что стремитесь узнать, профессор? – сказал Гарри, сдерживая атаку Дамблдора на свой разум.

– А ты скажешь мне правду, Гарри? – спросил Дамблдор.

– Вы за этим хотели, чтобы я пришел, директор? – спросил Гарри. – Хотите управлять мной? Прекратите атаковать меня, или я немедленно уйду. Уйду сам, а потом вы просто оформите нужные бумаги.

Дамблдор тут же перестал пытаться взломать блок Гарри.

– Я хочу, чтобы мы поговорили по душам, Гарри, – спокойно сказал Дамблдор.

– О чем? Вам есть, чем меня обрадовать? – ответил Гарри.

– Не надо так, Гарри, – покачал головой старик. – Я очень сожалею, что так обидел Северуса. Я знаю, что ты мне не веришь и ненавидишь, но мне очень жаль.

– Ваши слова и оправдания я приму только тогда, когда вернется Мастер Снэйп, – ответил Гарри. – Что я должен делать?

– Я так понял, что разговора не получится, – констатировал Дамблдор. – Я благодарен тебе за помощь Люпину.

– Я делал это для него, а не для вас, директор, – ответил Гарри. – Вы хотите, чтобы помог проверить рефераты?

– Да. Можешь начинать, – сказал Дамблдор.

Гарри молча пересел за маленький столик и взял первый пергамент. Он старался не думать о том, что будет, если Римус не сможет вытащить Гарри отсюда. Время перевалило за восемь, и Гарри начал нервничать, пропуская ошибки в рефератах. Но ровно в половину девятого в дверь постучали.

– Войдите, – сказал Дамблдор. – Римус? Что случилось?

– Добрый вечер, директор, – спокойно сказал Люпин. – Я вижу, что Гарри принял правильное решение. Дамблдор, могу я попросить вас об услуге?

– В чем дело, Римус? – спросил Дамблдор. – С тобой все в порядке.

– Да, у меня все хорошо, спасибо Гарри, – ответил Люпин, не подходя к Дамблдору слишком близко. – Дамблдор, могу я попросить вас отпустить Гарри?

– Зачем? – недоверчиво спросил Дамблдор.

– Дело в том, что у меня возникли проблемы с планом на следующий урок для старших курсов, – врал Люпин. – Дело в том, что на первом же занятии в дуэльном клубе, Гарри показал ребятам те заклинания, которые я хотел оставить для уроков. И теперь мне нужен его совет, чтобы не попасть впросак.

– Хорошо, Римус, – сказал Дамблдор. – Ты можешь идти, Гарри. Но я буду ждать тебя завтра. Ты придешь?

– Надеюсь, что мне ничего не помешает, директор, – ответил Гарри.

Гарри отложил в сторону проверенные рефераты и, не спеша, вышел за Люпином.

– Спасибо, дружище, – тихо сказал Гарри, когда они дошли до развилки большой лестницы.

– Беги, у тебя есть только десять минут, – ответил Люпин, – и…, не за что.

Гарри улыбнулся и полетел вверх по лестнице. Войдя в гостиную, он тут же наткнулся на Рона и Гермиону. Он не стал ничего объяснять, просто поднялся в свою спальню, открыл чемодан, достал оттуда две большие коробки и завернул их в мантию-невидимку. Потом решил и сам спрятаться под ней, чтобы не привлекать внимания.

Он быстро вышел из гостиной, на его удачу в это время вернулись братья Криви, и Гарри незаметно выскользнул из двери. Он старался идти быстро, но тихо. Когда Гарри достиг подземелий, перешел на шаг, чтобы не услышал Дамблдор. Он открыл заклинанием дверь в личные апартаменты Снэйпа и вошел внутрь. Снэйп сидел в кресле возле камина и о чем-то думал.

– Добрый вечер, Мастер Снэйп, – поздоровался Гарри.

– Проходи, Поттер, – мягко проговорил Снэйп, вставая. – Ого! Я надеюсь, что это еще можно есть?

– Боитесь отравиться, сэр? – съязвил Гарри, и губы Снэйпа изогнулись в подобии улыбки. – Я наложил на них заклятие свежести, так что должно быть съедобным.

– Попробуем, – сказал Снэйп, подходя к шкафу.

Он достал оттуда серебряный чайник и две чашки. Перенес все на журнальный столик и пригласил Гарри присесть. Пока Снэйп колдовал над чашками, заваривая чай, Гарри раскрыл коробки и показал профессору их содержимое.

– Нравится? – спросил Гарри. – Я не знал, что вы любите, решил выбрать то, что бы понравилось Рону – такого сластены, как он, я еще не видел.

– Поздравляю, Поттер, – пропел Снэйп, запуская руку в коробку с пирожными и вынимая оттуда шоколадный эклер. – Ты угадал с этим – мои любимые.

– Я рад, что угодил вам, сэр, – сказал Гарри, присоединяясь к поеданию эклеров.

Первые пятнадцать минут они практически не разговаривали, только изредка комментируя очередную порцию сладкого.

– Боюсь, что до торта мы не дойдем, Поттер, – довольно сказал Снэйп, допивая третью чашку чая с бергамотом. – Я сейчас лопну.

– Тогда, может быть, у меня будет шанс помочь вам съесть подарок на ваш День Рождения? – осторожно спросил Гарри.

– Ты снова будешь пытаться уговорить меня вернуться? – угадал Снэйп. – Твое желание я вижу даже через твой великолепный блок, Поттер. Я рад, что ты не потратил мое время впустую. Но сейчас ты потратишь его зря, если будешь меня уговаривать.

– Но, сэр!

– Хватит! – сказал Снэйп. – Ты пришел только за этим?

– Нет, я, правда, хотел доставить вам радость, сэр, – честно сказал Гарри, – хотя бы крошечную.

– Тебе удалось, – ответил Снэйп, пересаживаясь к горящему камину. – Присядешь?

Гарри последовал за профессором и сел напротив него в другое кресло.

– У меня нет никаких шансов уговорить вас? – с надеждой спросил Гарри.

– Не надо, – тихо сказал Снэйп. – Но я благодарен тебе за заботу о моем здоровье.

– Что-то я не слышу в ваших словах искренности, сэр, – сказал Гарри, – а ведь я сделал все от чистого сердца.

– Я не хотел, Поттер, – сказал Снэйп. – Надеюсь, что ты сдержал свое слово и не растрепал о том, что видел меня всей школе?

– Мне пришлось сказать Люпину, чтобы он помог мне вырваться от Дамблдора, – сказал Гарри, ожидая, что Снэйп сейчас его выгонит, предварительно наорав.

– Дамблдор тебя наказал? – прочитал мысли Гарри Снэйп. – Ты снова ему нагрубил? Зачем? Я же просил тебя не ссориться с ним. Даже ради меня. Я того не стою, Гарри.

– Я не могу простить ему того, как он с вами говорил, сэр, – сказал Гарри. – И я устал, что он держит меня за ребенка.

– Сейчас в тебе говорит именно маленький обиженный мальчик, у которого вредный дедушка отобрал любимую игрушку, – в излюбленной манере ответил Снэйп. – Я прошу тебя больше этого не делать.

– А я прошу вас вернуться, сэр, – парировал Гарри. – Без вас нам, мне не победить Темного Лорда. Я прошу вас сделать это не ради Дамблдора.

– Ради тебя?

– Нет, ради вашей жены, – ответил Гарри и попал в точку. Снэйп изменился в лице. – Ведь именно благодаря ней вы сохранили в себе толику добра и любви, которую я видел.

– Все это я делал ради мести, а не ради Эммы, – спокойно ответил Снэйп. – Она бы мне не позволила мстить за нее.

– Нет, вы делаете это во имя любви к ней, сэр, – сказал Гарри. – Ее любовь дает вам силы. Ее любовь живет в вас, я это видел.

– Гарри, перестань, ты причиняешь мне боль, – тихо попросил Снэйп.

– Однажды я видел человека, который был преисполнен состраданием ко мне, – продолжил Гарри. – Этот человек обнимал меня в кричащей хижине, когда я уже обезумел от горя, от потери Сириуса. Этот человек когда-то ненавидел моего отца, ненавидел моего крестного и ненавидел меня. Но любовь, память о его любимой женщине смягчила его сердце. Мне показалось, что он простил всех нас, обнимая меня. Я бы хотел видеть этого человека снова и снова. И я вижу его сейчас перед собой.

Гарри замолчал, удивляясь самому себе и тем словам, которые он нашел. Снэйп молча смотрел в пламя камина, даже не моргая.

– Он очень меня обидел, – после очень долгой паузы сказал Снэйп. – Он обвинил меня в предательстве, а я этого не заслужил. Шестнадцать лет назад я пришел к нему с надеждой, что он поможет вылечить мою израненную душу. Но он не смог. Никакие беседы по душам мне не помогли, хотя Дамблдор владеет искусством психологии. Он предложил мне искупить вину перед самим собой, присоединившись к Ордену Феникса. Дамблдор сказал, что если я помогу тебе победить Темного Лорда, то моя боль немного утихнет и, возможно, я смогу стать, хотя бы, отчасти, тем человеком, о котором ты говорил. Прежде, чем согласиться, я задал Дамблдору всего лишь один вопрос…

– Какой? – спросил Гарри, почти догадавшись.

– Я спросил его, будет ли он мне доверять, – ответил Снэйп. – Он сказал, что никогда не усомнится во мне. И, чтобы не случилось, всегда будет мне доверять. Но он меня обманул… после этого, я не могу больше вернуться к нему. И для меня теперь есть только один выход – быстрая и безболезненная смерть. Лорд этого не допустит, а сам я не дам ему возможности мучить меня. Он с лихвой издевался надо мной все эти годы, оставив меня жить. Мне только жаль, что я не увижу его смерть, когда ты убьешь его, Поттер. Но мне уже будет все равно. Я буду с ней…снова и навсегда. Прости, Гарри, но мне пора идти.

– Но, сэр! – вскочил Гарри с кресла, готовясь всеми силами не дать ему уйти.

– Уже поздно, Гарри, я должен идти, – сказал Снэйп. – Сегодня я последний раз его увижу. Завтра…

Тут камин запылал зеленым светом и оттуда вышел Дамблдор. Гарри инстинктивно встал за широкую спину Снэйпа, чтобы не попасть под гнев директора. Но тот был спокоен.

– Здравствуй, Северус, – тихо сказал Дамблдор.

Снэйп сел обратно в кресло и указал старику на противоположное.

– Спасибо, – еще тише сказал Дамблдор. – Я не хотел прерывать вашу встречу…

– Как вы узнали? – спросил Снэйп, и Гарри услышал, что Мастер начал злиться.

– Видишь ли, Северус, – начал Дамблдор, – когда ты воспользовался камином, чтобы попасть сюда – я тут же об этом узнал. Все камины Хогвартса находятся под пристальным наблюдением министерства. А камины в комнатах учителей снабжены оповещающими чарами.

– Вашими собственными, я полагаю, – договорил за Дамблдора Снэйп. – Чего вы хотите?

– Я хочу попросить у тебя прощения, Северус, – сказал Дамблдор, даже не попросив Гарри уйти. – Я не сдержал своего обещания, это я предал твое доверие, а не ты – мое. Прости меня.

– Нет, директор, – ответил Снэйп. – Я не могу простить вас. Вы знали, что меня ждет, если вы откажетесь от меня.

– Я от тебя не отказывался, Северус, – извиняющимся тоном говорил Дамблдор. – В тот день погибло очень много людей, многих я знал лично; Уизли потеряли двоих сыновей – даже для меня это было слишком.

– Это вас не оправдывает, – повторил слова Гарри Снэйп. – Я никогда не давал вам повода усомниться во мне. Как вы могли подумать, что вас предал? После стольких лет! Вы бы еще Поттера обвинили в предательстве!

– Ты знаешь, Северус, именно эти слова мне сказал Гарри, – сказал Дамблдор. – Мне кажется, что Гарри слишком сильно попал под твое влияние. Но, его успехи в зельях просто поразительны.

– Он рассказал мне, что смог сварить сложнейшее зелье для Люпина, – ответил Снэйп. – И я не могу не восхищаться его успехами в Окклюменции – я не зря потратил время на него.

– Да, даже я не смог сегодня пробить его блок, – подтвердил Дамблдор. – Я был уверен, что утром Гарри встретил тебя. Я надеялся, что он попросит тебя об еще одной встрече, и ты согласишься.

– Если бы я знал, что вы следите за каминами – не пришел бы, – сказал Снэйп, вставая с кресла. – Мне пора, прощайте.

– Северус, ты не ответил мне, – так же встал и Дамблдор. – Ты принял мои извинения?

– Нет, директор, – сделав небольшой поклон головой, ответил Снэйп. – Прости, Поттер.

– Северус, я знаю, что ты хочешь сделать, – остановил Снэйпа Дамблдор возле камина, закрыв его собой.

– Вы не оставили мне выбора, Дамблдор, – сказал Снэйп, пытаясь отодвинуть старика от камина. – Дайте мне уйти, я так давно этого жду.

– Северус, покончив с собой, ты не вернешься к Эмме, – сказал Дамблдор.

– Вы предлагаете мне дальше страдать? – удивился Снэйп. – По-моему, уже достаточно. Пропустите меня.

– Я прошу тебя вернуться, Северус, – не пускал его Дамблдор. – Не ради меня, ради Гарри. Ему необходима твоя помощь. Без тебя ему будет очень тяжело. Думаю, что ты сам это понимаешь, Северус. Я умоляю тебя – вернись ради него.

– Мастер Снэйп, – подал голос Гарри, подходя к ним, – я не смогу победить Темного Лорда без вас. Прошу вас, вернитесь.

Снэйп посмотрел на Гарри, который был так печален, что даже не держал блок, через который Снэйп увидел разговор Гарри с Гермионой.

– Она готова пойти на это, Поттер? – спросил Снэйп.

Гарри спохватился и выставил блок.

– Да. Она готова ждать до моей победы, – ответил Гарри. – Так вы поможете мне?

– Я подумаю, – ответил Снэйп.

– Как мне связаться с тобой, Северус? – спросил Дамблдор и Снэйп выразил мимикой лица все свое недовольство. – На крайний случай.

– Я буду в своем замке, свяжитесь через камин, – ответил Снэйп, набирая горсть летучего пороха. – Адрес запомните?

– Благодарю тебя, Северус, – поклонился Дамблдор.

Снэйп кинул летучий порох в камин, шагнул в него и отчетливо сказал два слова: Turris Astrum, и тут же исчез. Гарри тут же развернулся, заклинанием закрыл коробку с тортом, убрал чашки и уже хотел выйти.

– Спасибо, Гарри, – тихо сказал Дамблдор.

– Не за что, директор, – буркнул Гарри.

* * *

Гарри не надеялся, что завтра же увидит Снэйпа за завтраком, но у него появилась надежда, что тот все-таки вернется. Он избегал расспросов друзей, отговариваясь секретностью Ордена. В конце концов, они перестали его спрашивать. Гарри перестал грубить Дамблдору, но и лишним словом старался не баловать директора. Они сохраняли нейтралитет – Гарри сделал так, потому что Снэйп попросил его.

На субботу был назначен следующий матч по Квиддитчу против Хаффлпаффа, а из-за большого объема работы, Гарри даже не тренировался. Поэтому, Гарри попросил Рона полетать с ним во второй половине пятницы – в этот день у них уроки были только до обеда.

Ребята вернулись в башню Гриффиндора около девяти вечера уставшими, но довольными. Гарри не растерял форму, о чем Рон поведал всей команде. После блестящей победы в первом туре, хотя и омраченной нападением Дементоров и Упивающихся Смертью, Гриффиндор имел реальные шансы возглавить турнирную таблицу. Хаффлпафф тоже поменял состав, но им пришлось заменить лишь одного ловца – ею стала Лили Дайн с четвертого курса.

В одиннадцать утра в субботу, обе команды направились в раздевалки, пока вся школа собиралась на трибунах. У гриффиндорцев был отличный настрой на победу, но Хаффлпафф всегда был крепким орешком, поэтому Джинни все-таки сказала несколько слов команде.

– Я знаю, что мы – лучшие, – гордо сказала она, – но Хаффлпафф – непростая команда. Их новый ловец, хоть и девушка, но очень хорошо летает. Гарри, следи за ней в оба! Думаю, что на первые минуты матча мы можем отдать инициативу их загонщикам, а потом применить жесткий прессинг, и, тем самым, обескуражим противника. Предлагаю довести счет до тридцати – ноль, а потом перейти к атаке по схеме "голова ястреба".

– Вы отрабатывали этот прием? – поразился Гарри.

– Да, у нас получается ничуть не хуже, чем у Ирландии, – ответил Рон. – Не одному же тебе форсить перед школой финтом Вронского. Кстати, можешь и на ней его применить…

– Непременно, – заверил Гарри.

Команда вышла на поле под оглушительный рев трибун. Комментатор называл составы команд, когда игроки седлали метлы. Мадам Хуч дала свисток, и игра началась.

– Похоже, что Хаффлпафф решил сразу взять игру в свои руки, – комментировал Шеймас. – Неплохой прием демонстрируют загонщики Хаффлпаффа. Ох! Уипли едва не слетел с метлы – отменный бладжер от Мела Гордона!

Гарри высматривал снитч, за ним попятам летала Лили Дайн.

– Ох! Чарльз обходит Джинни Уизли и летит к кольцам Гриффиндора, – орал Шеймас, – давай же, Рон, останови его! О, нет! Дэн Чарльз забивает гол! Десять – ноль, Хаффлпафф ведет. Квоффл у Джессики, она пасует Джимми, тот пытается сделать длинный пас на левый край Джинни, но мяч перехватывает Уипли.

Гарри заметил, что Лили видит снитч, но метла и опыт Гарри позволили ему без труда блокировать ловца противника, не дав ей поймать снитч.

– Мне кажется, что Гриффиндор сегодня немного не в себе – они вчистую проигрывают поле Хаффлпаффу! – кричал Шеймас. – Двадцать – ноль, и Джимми снова делает неудачный длинный пас.

Трибуны Хаффлпаффа ревели от восторга, Слизерин им помогал, а Рэвенкло и Гриффиндор были явно в недоумении от невыразительной игры команды Гарри. Когда Хаффлпаффцы довели счет до тридцати – ноль, Рон вдруг перестал пропускать «детские» голы.

– Похоже, что Гриффиндор просто слегка упустил время начал матча, – шутил Шеймас, – но теперь они взялись за дело! Джессика идет по правому краю, в нее посылает бладжер Кирк. Квоффл подбирает Уипли и несется к кольцам противника! Бросок! Рон Уизли в блестящем броске парирует удар, делая великолепный пас на Джинни. Она снижается на десять футов, ох, это просто невероятно! Гриффиндор выстаивает комбинацию "голова ястреба"! Джинни пасует Джессике, та обманным движением уходит от бладжера Слопера и посылает квоффл в направлении левого кольца Хаффлпаффа! Джимми догоняет мяч на скорости и, оттолкнувшись от метлы, волейбольным приемом вколачивает квоффл в кольцо! Вот это игра! Тридцать – десять, впереди Хаффлпафф.

Гарри, пролетая перед трибунами Слизерина, услышал знакомую песню "Уизли – наш король". Но Рона не волновала глупая лирика Малфоя. Лили увидела снитч во второй раз, и Гарри почти лег на метлу, чтобы догнать ее и вовремя не дать ей поймать снитч.

Тем временем, Гриффиндор сравнял счет, каждый раз меняя тактику, чем привел в полное замешательство загонщиков Хаффлпаффа. Гарри решил исполнить, так сказать, на бис, финт Вронского и изобразил, что видит снитч, даже вытянув правую руку вперед.

– Гарри Поттер видит снитч! – тут же среагировал Шеймас, – снитч меняет направление, забирая вверх и вправо!

Гарри услышал, как его догоняет Лили, и тут же, перевернувшись в воздухе, сделав мертвую петлю, рванул вниз. Она кинулась за ним под оглушительный рев стадиона.

– Оба ловца несутся вниз с большой высоты! – кричал Шеймас. – Тридцать метров до земли, и снитч забирает влево; двадцать метров, десять! И Поттер выходит из пике, делая вираж у самой земли. Ловец Хаффлпаффа едва избежала столкновения с землей – Поттер снова обманул ловца соперника финтом Вронского.