Текст книги "Гарри Поттер и двойной капкан"

Автор книги: Rulez

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 50 страниц)

– Что? – выдохнул Дамблдор, подбегая к кровати и склоняясь над Гарри.

– Профессор, – едва различимым шепотом сказал Гарри, глядя в полные слез голубые глаза директора, – я смог остановить его заклинание.

– О чем он говорит, Дамблдор? – шепотом спросил Снэйп, закрывая заклинанием дверь в палату. – Ничто не может спасти от “Avada Kedavra”.

– Может, – ответил Дамблдор, улыбаясь и утирая слезы.

– И что же имеет такую силу, способную остановить смерть? – удивился Снэйп.

– Любовь, – ответил за директора Гарри. – Меня снова спасла любовь, профессор.

– Этого не может быть! – не поверил Мастер Зелий. – Это невозможно!

– Как видишь, Северус, – сказал Дамблдор, садясь на край кровати Гарри. – И живое доказательство перед тобой.

Дамблдор и Снэйп вышли из палаты, закрыв ее заклинанием снаружи. Гарри лежал, в потолок и представил себе, как страдает Гермиона, думая, что он погиб на ее глазах. Как будет переживать Рон, что за несколько минут до этого он разозлил Гарри. Но тут же Гарри подумал о том, что Малфой будет несказанно счастлив. Вспомнив о Драко, Гарри подумал о том, как Волдеморт и столько Упивающихся Смертью попали на территорию школы. Скорее всего, им помог кто-то из учеников. Ну, конечно же, Малфой – младший и его дружки – гориллы. Хотя явных доказательств нет, Гарри был уверен, что за проникновением Лорда в Хогвартс стоит Драко Малфой. Так, за мыслями, Гарри незаметно уснул.

Глава 16. Снова мальчик, который выжил

– А вот и Северус! Надеюсь, ты принес мне хорошие вести? – спросил Лорд Волдеморт, протягивая Снэйпу руку для поцелуя.

Снэйп преклонил колено и коснулся губами холодной руки хозяина. Волдеморт указал ему на кресло напротив себя.

– Так какие новости, Северус? – повторил Лорд.

– Он жив, Милорд, – ответил Снэйп, сделав небольшой кивок.

– ЧТО? – взревел Лорд.

– Да, Милорд, я видел сам, как старик отнес тело в больничное крыло, – ответил Снэйп, снова слегка склонив голову.

– А старик? Что он сказал? – спросил Волдеморт с яростью в голосе.

– Он сказал, что вы проиграли Милорд, – сказал Снэйп.

– Не может быть, – закричал Волдеморт. – Но ты, как я вижу рад, что мальчишка жив?

– Прошу простить меня, Милорд, – медленно проговорил Снэйп, – я просто пока не осознал этого факта до конца. Ваше появление в Хогвартсе стало для меня полной неожиданностью. И самой большим сюрпризом стало то, что Дамблдор научил Поттера, как противостоять вашему смертельному проклятию

– Что ты знаешь об этом? – спросил Лорд ледяным голосом. – Отвечай, Северус!

– Простите, Милорд, – с почтением произнес Снэйп. – Я только услышал слова одобрения от Дамблдора, когда тот…

– Я был уверен, что план удастся, – сказал Волдеморт уже спокойным тоном. – Так что сказал старик?

– Он сказал "ты справился, Гарри, теперь он не сможет убить тебя этим проклятием", – произнес Снэйп и присоединился к остальным Упивающимся Смертью.

– А теперь оставьте меня, – приказал Волдеморт. – Все вон!

– Да, Милорд, – сказали люди в масках и поспешно удалились.

* * *

– Ну что, Северус? – спросил Дамблдор.

– Я думал, что конец, – выдохнул Снэйп, опускаясь в кресло. – Почему вы не сказали мне, что научили Поттера противостоять "Avada Kedavra"? я что, должен были догадаться?

– Северус, успокойся…

– Не думал, что вы и от меня будете что-то скрывать, – выдавил Снэйп. – Мне показалось, что земля ушла из-под ног. Когда я представил, что Поттер мертв, и мне придется возвращаться к этому…

– Северус, успокойся, – тихо сказал Дамблдор, по-отечески обнимая Снэйпа. – Я знаю, как тебе тяжело. Я предпочел бы взвалить эту ношу на себя, но не могу.

– Простите, директор, – тихо ответил Снэйп, закрывая лицо руками. – Но вы должны понять меня…Я не могу туда вернуться… не могу… лучше смерть, чем снова быть рядом с ним…

– Мальчик мой, – ласково сказал Дамблдор, прижимая к себе голову Снэйпа и гладя его по волосам. – Я не хочу, чтобы ты так говорил. Северус, ты самый мужественный человек, которого я встречал.

– Такая ноша не под силу никому, – тихо сказал Снэйп. – Я больше не могу. Вы не представляете, что я чувствую, когда подхожу к нему! Я каждый раз останавливаю себя, чтобы не вынуть палочку и не одарить его смертельным заклинанием!

– Северус…

– Меня тошнит, когда целую его руку, когда целую его мантию, – продолжал Снэйп, повышая голос, – я удивляюсь, как до сих пор он этого не заметил или не прочел в моей голове. Каждый раз, когда я вижу его, меня начинает трясти от воспоминания того, что он сделал с ней и со мной…

– Северус, успокойся, – попытался Дамблдор. – Не надо мучить себя этим. Ты должен попытаться забыть…

– Я не могу этого забыть! – крикнул Снэйп, вскакивая с кресла, и подходя к окну. – Как я могу забыть, что он лишил меня самого дорого! Я пришел к нему с надеждой, что в его обществе я смогу найти то, чего у меня никогда не было в школе. Я добился того, что стал его любимчиком. Но когда я встретил ее – он потерял надо мной власть! Я был счастлив в ней, но он решил, что это может помешать ему, и убил ее. И вы говорите мне забыть?

– Северус, – начал Дамблдор, но не знал, что сказать в слова утешения.

– Она подарила мне то, чего я не знал в полной мере от родителей, – продолжал Снэйп, глядя в окно и не замечая, что он надрывает голос от крика. – Она любила меня, хоть я этого и не заслуживал. Она была так молода и красива – чем она ему помешала? Чем наша любовь могла бы помешать его планам?

– Том почувствовал, что в тебе есть любовь, – тихо сказал Дамблдор, подходя к Снэйпу. – А любовь – это то, чего он никогда не знал. Он не мог понять, что любовь значит для тебя, для нее, для всех, кто любит. Для него это недоступно, Северус.

– Я никогда не думал, что встречу женщину, которая будет любить меня, – продолжала Снэйп, как будто не слышал слов Дамблдора. – И не думал, что сам буду кого-то любить так сильно. Но она,… она была необыкновенной. Я каждую ночь вижу ее во сне, и это невыносимо. Я хочу уснуть и не проснуться, чтобы всегда быть рядом с ней. Но, каждый раз, открывая глаза, я понимаю, что ее нет рядом, и знаю, кто в этом виноват. Я не могу жить воспоминаниями, Дамблдор, потому что от них мне еще больней.

Дамблдор с грустью смотрел на Снэйпа, обнимая его за плечи, он не мог ничего сказать в утешение.

– Она была моей единственной радостью в жизни, – продолжал Снэйп, смотря вникуда. – Я был ее недостоин, потому что был среди этих выродков, но она все равно любила меня. После того, как я встретил ее, я не мог думать ни о чем, кроме нее. Для меня было невыносимо исполнять приказы Темного Лорда убивать кого-то, тогда он и наказал меня в первый раз.

– Ты отказался что-то сделать по его приказу? – спросил Дамблдор.

– Да, – ответил Снэйп. – Он приказал нам убить семью маглов, которые внешне напомнили Лорду о его родителях. Мы пришли в их дом ночью. Нас было четверо. Я не смог убить их детей и вызвался уничтожить родителей. Но когда я вошел в их спальню…

Голос Снэйпа пропал на мгновение.

– Когда я вошел в их спальню, – продолжил он, – мужчина и женщина не спали. Они… они занимались любовью…На мгновение я увидел в этой паре себя и ее. Я смотрел на этих людей и видел себя, ласкающего мою любимую. Я не мог лишить ту пару жизни, потому что видел, что они любят друг друга. Я сказал, что не могу их убить. Гнев Лорда был страшен. Я удивился, что он не убил меня, но он, видимо, понял причину моего поступка и решил, что накажет меня не смертью, а болью.

– Северус, – прошептал Дамблдор, закрывая глаза ладонью. – Не надо…

– Сначала он причинил мне физическую боль, – продолжил Снэйп. – Мне никогда не описать вам, как мне было больно. Через несколько часов пытки я взмолил Лорда о прощении. И он простил меня. Я так думал, что он простил. Я почти не помню, как меня принесли в замок. Она ждала меня. После пытки Лорда я не чувствовал своего тела, мне хотелось умереть – так мне было больно. Но когда я увидел ее синие глаза, полные слез, когда она выхаживала меня, я понял, что не смогу жить без этих глаз, без нее. Лорд дал мне возможность забыть о его наказании – он принял меня обратно, и я потерял бдительность. Больше он не поручал мне никого убивать, но меня это не насторожило. Я снова жил, жил и любил. Я не замечал никого и ничего, кроме нее. Сейчас, каждый раз закрывая глаза, я вижу ее, лежащую на постели и манящую меня своими чарами. Ее небесной синевы глаза смотрят на меня с такой любовью, что я теряю рассудок от страсти. Во сне я снова ласкаю ее тело, а она ласкает меня. Я не могу забыть ее голос, когда она благодарно стонет от наслаждения. Я везде слышу запах ее волос, я в каждой женщине вижу ее. Она не отпускает меня, постоянно зовет меня во сне. Я больше не могу… я хочу умереть, чтобы снова быть с моей милой. Я живу,… нет, я не живу. Я умер с ней в тот день, когда он убил ее. Лорд усыпил мою бдительность, дав мне возможность продолжать любить. Но это был только план его наказания. Он появился в моей спальне среди ночи. В это время мы занимались любовью. Он тихо стоял в углу, незамеченный нами, и наблюдал. Потом я услышал его голос, приказывающий мне встать и идти к нему. Я даже не оделся – я все еще был в пылу страсти, когда подходил к нему. Лорд сказал, что пришел закончить наказание за не повиновение ему. Я не сразу осознал, что он имел в виду. Когда он поднял палочку, я только успел последний раз посмотреть в глаза моей любимой, в ее синие глаза, смотрящие на меня с любовью. Он убил ее на моих глазах.

– Боже, Северус, – послышался голос Дамблдора. – Ты не говорил мне об этом. Мальчик мой, Северус… Боже, как же ты смог это вынести?

– Последнее, что я помню, это зеленый луч заклинания, ударившее ее в грудь, – полным боли голосом проговорил Снэйп. – Я умер вместе с ней. Лорд убил нас обоих. Он что-то говорил, что теперь я заплатил сполна, и что теперь я окончательно прощен. Но я не слышал его слов – я смотрел на ее открытые глаза. Когда он ушел, я просто лег рядом с ней и захотел умереть. Я кричал, я спрашивал, почему он просто не убил меня. Наказание такой болью было невыносимо – я не хотел жить с болью от этой потери. Я взял палочку и вскрыл себе вены режущим заклинанием. Я чувствовал, как жизнь уходит из меня, и молил только о том, чтобы никто меня не нашел. Но меня спасли. Лорд предвидел, видимо, что я захочу покончить с собой, и послал ко мне Малфоя. Люциус остановил кровь и вернул меня к жизни. Тогда я решил, что буду жить только для того, чтобы отомстить им всем. Отомстить Лорду за то, что он лишил меня ее и жизни вместе с ней, а Люциусу, за то, что он не дал мне умереть. Когда вы сказали мне, что только мальчик сможет уничтожить этого выродка, я наступил себе на гордость, я засунул поглубже свои обиды на его отца, чтобы помочь Поттеру убить его. Я живу только ради этого. Если мне повезет, я даже доживу до того момента. Поттер убьет Лорда, он должен его убить, раз я этого не могу сделать сам. И если ради этого я должен быть рядом с убийцей моей любимой, я буду терпеть. Я буду преданно смотреть в эти красные бесчеловечные глаза; я буду целовать его руку в знак верности. Я сделаю все, чтобы лишить Лорда самого дорого, что у него есть – жизни.

Снэйп продолжал смотреть в окно. Уже наступил следующий день. Дамблдор стоял рядом и молчал, его рука по-прежнему лежала на плече Снэйпа.

* * *

– Прошу внимания! – раздался голос Дамблдора, и все в зале умолкли. – Я прошу вас всех внимательно меня выслушать.

Все напряглись, ожидая какого-то нового известия от директора.

– Новость, которую я вам сообщу через несколько минут может стать для вас большой неожиданностью, а может быть, и шоком, – продолжил Дамблдор. – Но перед этим я хотел сообщить неприятную новость для нескольких наших учеников.

В зале послышались вздохи волнения и напряжения – все ожидали худшего.

– Дело в том, что мне удалось выяснить, кто помог Лорду Волдеморту проникнуть в Хогвартс, – серьезно сказал Дамблдор. – Я должен начать с объяснений об охране замка. Дело в том, что в свете возвращения Лорда Волдеморта, и его возможной атаке на Хогвартс, я принял дополнительные меры безопасности. Те из вас, кто читали Историю Хогвартса, знают, что замок защищен множеством чар и заклинаний, чтобы отталкивать маглов. Я добавил к этим чарам защиту от проникновения на территорию школы Волдеморта и его слуг, а так же тех, что хочет принести вред любому, кто находится внутри замка. Эту защиту можно было преодолеть с помощью того, что находится в школе. И у меня есть доказательства, что Волдеморту и его слугам помогли попасть в Хогвартс несколько наших учеников.

В зале раздался гул недовольства, некоторые ребята выкрикивали неприличные слова в адрес тех, кто это сделал.

– Эти ученики не могут больше находиться среди нас, – заглушил шум Дамблдор. – Я принял решение об исключении Драко Малфоя, Грегори Гойла и Винсента Крэбба из школы.

– Что? – крикнул Малфой, который вместе с дружками сидел за столом своего факультета. – Вы меня обвиняете? Да я вообще не знал ничего о вашей защите!

– Драко, ты будешь оправдываться перед комиссией, а не передо мной, – спокойно ответил Дамблдор. – К тому, же на твоем месте я не стал бы сейчас привлекать к себе и без того повышенное внимание к тому, чем закончился твой поступок.

– Так вы просто решили мне отомстить за этого поттереныша? – заорал Малфой.

– Заткнись, ублюдок! – выкрикнул Рон, вставая из-за стола и вынимая палочку. – Еще одно слово о Гарри и я отправлю тебя на тот свет!

– Рон, успокойся, пожалуйста, – сказал Дамблдор. – Я очень прошу успокоиться всех вас. Я хочу сообщить вам новость, о которой говорил в самом начале. Но перед этим я должен попросить этих троих выйти из большого зала – эта новость не для них, они ее недостойны.

– Никуда я не пойду! – заорал Малфой. Крэбб и Гойл молча вышли, не став дожидаться Драко. – Когда мой отец узнает об этом – вы еще будете передо мной извиняться!

– Драко, твой отец находится в международном розыске, – спокойно ответил Дамблдор под восторженные взгляды школы. – Он обвиняется в пособничестве Лорду Волдеморту, а так же в убийстве трех человек и побеге из Азкабана. Неужели ты думаешь, что он явится сюда в открытую, чтобы заставить меня извиняться перед тобой?

– Как вы смеете! – вскочил Малфой и побелел от ярости. – Мой отец – один из самых уважаемых волшебников в Англии, а вы обвиняете его в убийствах?

– И еще в одной попытке убийства, – добавил Дамблдор. – Люциус Малфой четырнадцатого июля пытался убить Гарри Поттера в его доме. Тогда ему этого не удалось сделать, но он и еще несколько Упивающихся убили двоих Авроров министерства магии.

– Да как вы смеете! – орал Малфой. – Профессор Снэйп, скажите Дамблдору, что я не виноват! Вы же друг моего отца! Вы же один из Упивающихся Смертью!

В зале наступила тишина. Вся школа смотрела на Снэйпа, который сидел, уставившись в тарелку. Когда он поднял голову – в зале раздалось несколько криков – Снэйп был мертвенно-бледен, на нем просто не было лица. Снэйп посмотрел на Дамблдора, тот сначала отрицательно покачал головой, затем кивнул. Снэйп перевел взгляд на Малфоя, и, не поднимаясь с места, тихо сказал:

– Драко, выйди из зала и отправляйся в гостиную Слизерина, после завтрака я с тобой поговорю сам и все объясню.

Снэйп говорил очень тихо, но что-то в его тоне заставило Малфоя встать и выйти из зала. Его провожали взглядами, полными отвращения.

– Теперь, я прошу вас всех забыть о Драко и попытаться вникнуть в то, что я сейчас скажу, – как будто не прерывался, продолжил Дамблдор. – Эта новость будет для вас столь неожиданной, что я прошу вас всех постараться сдержать свои эмоции, хоть это будет не легко.

Дамблдор вынул палочку и направил ее на дверь, за которой стоял Гарри.

– Друзья мои, – радостным голосом сказал Дамблдор, – Гарри жив.

Наступила гробовая тишина – никто не поверил.

– Как это возможно? – не выдержала МакГонагалл.

– Спасибо за вопрос, профессор, – сказал Дамблдор, но тут в Большой зал вошел Гарри, которого Дамблдор не предупредил о том, что вчера никому не сказал, что Поттера жив.

Гарри отыскал за столом Гриффиндора Рона и Гермиону – они застыли от удивления с открытыми ртами.

– Мне повезло, – сказал Гарри, набирая в грудь больше воздуха. – Волдеморт действительно наслал на меня его любимое заклинание смерти – “Avada Kedavra”, и его заклинание действительно меня убило. Я правда был мертв. Точнее почти.

Гарри посмотрел на Дамблдора, тот кивнул, сказав ему продолжать.

– Дело в том, что это заклинание не может меня убить, – продолжил Гарри, осторожно выбирая слова. – Точнее будет сказать, что этим заклинанием меня не может убить Лорд Волдеморт. Вы прекрасно знаете историю о том, как я остановил его, когда мне было чуть больше года. В ту ночь, когда он пытался меня убить этим проклятием, то оставил мне этот шрам, по которому меня все теперь узнают. Так вот, этот шрам и не позволил Волдеморту снова убить меня – я просто был лишен всех сил. Со стороны казалось, что я умер, у меня не было пульса, как мне потом объяснили, я ни на что не реагировал. Но я жив, и это главное…

– Я должен всем вам принести свои извинения, за то, что не сказал вам этого вчера, – вмешался Дамблдор. – Дело в том, что Гарри по-прежнему грозила и грозит смертельная опасность со стороны Лорда Волдеморта – уверен, что вы все поймете, и не будете возражать, что Гарри вернулся.

Дамблдор улыбнулся и жестом показал Гарри сесть за стол своего факультета.

– Думаю, что теперь можно и позавтракать, – весело закончил директор и сел на свой высокий стул.

Гарри медленно пошел к столу, туда, где сидели его друзья. Гермиона не замечала слез, которые ручьем текли из ее глаз.

– Я же не мог уйти, не попрощавшись с вами, – тихо сказал Гарри и улыбнулся.

Гермиона вскочила со скамьи и повисла у Гарри на шее. Следом за ней, встал Рон и обнял друга с другой стороны. Весь факультет Гриффиндор подлетел к Гарри, и все стали его обнимать. Весь день школа обсуждала чудесное возвращение мальчика, который выжил.

Глава 17. Возвращение Драко

Через несколько дней уже никто и не вспоминал, что Гарри Поттера считали погибшим. Жизнь в школе вернулась в свой привычный ход. Гриффиндор так радовался возвращению своего товарища, что ученики всех курсов показывали отличные знания, и теперь факультет Гарри опережал ближайшего соперника на целых сто баллов. Рон и Гермиона не отходили от Гарри ни на шаг. Между неразлучной троицей теперь было нечто большее, чем дружба – они стали как семья. Гермиона всегда была лучшей ученицей, но Гарри теперь не то, что от нее не отставал, но иногда мог дать и фору. За ними и Рон взялся за ум и стал прилежней к учебе. Мысль о том, что Рон и Гермиона потеряли друга, оказала на отношения в трио положительное влияние не только в учебе. Теперь ребята не ссорились по пустякам, особенно Рон и Гермиона. Рон иногда даже стал принимать критику со стороны подруги.

Всех интересовала судьба слизеринской троицы. Им предстояло оправдываться перед комиссией из министерства образования, так как Люциус Малфой все же подал протест. Гарри это сильно беспокоило по нескольким причинам: во-первых, Малфой при всей школе скомпрометировал Снэйпа. Что Мастер Зелий сказал троице после того, как закончился завтрак – осталось тайной. Весь факультет Слизерин теперь стоял особняком – они старались держаться вместе, чтобы не нарваться на месть гриффиндорцев. Но те как-то не спешили им отомстить. Во многом это была заслуга Гарри, который более подробно вечером вторника рассказал, что с ним случилось, и попросил не развязывать открытую войну между факультетами. Видимо, посчитав, что раз Гриффиндор ничего не делает, то Рэвенкло и Хаффлпафф так же не трогал слизеринцев.

Гарри начал делать невероятные успехи по всем школьным и внеклассным занятиям. Учителя не верили своим глазам, а профессор Зельеделия не смог удержаться от сарказма по такому поводу, сказав, что Гарри, видимо, помимо “Avada Kedavra” получил от Темного Лорда еще и тягу к знаниям. Гарри пропускал высказывания Снэйпа мимо ушей, каждый раз улавливая в них попытки Мастера похвалить Гарри за успехи в его предмете. Что было правдой: Гарри теперь был лучшим на уроках Снэйпа – даже Гермионе не всегда удавалось с первого раза сделать зелье или противоядие таким, как оно должно было быть; Гарри легко одолевал страшные на первый взгляд рецепты и без труда писал рефераты как домашние задания.

– Гарри, ты меня удивляешь с каждым днем, – после очередного урока зелий не выдержала Гермиона. – Раньше ты все отдал бы, чтобы не ходить на зелья, а теперь ты почти рвешься туда. Что случилось?

– Мне нужны высшие баллы по зельям, чтобы поступить в школу Авроров, – непринужденно ответил Гарри.

– Не вешай мне лапшу, Гарри, – сказала Гермиона. – Я же вижу, что дело не только в баллах, но и в преподавателе.

– Гермиона хочет сказать, что боится за твою сексуальную ориентацию, Гарри, – съязвил Рон. – Ты явно стал не равнодушен к Снэйпу после того, как тот стал прилично выглядеть.

– Я стал к нему не равнодушен, когда увидел его первый раз, – ответил Гарри серьезным тоном.

Рон и Гермиона переглянулись, приняв его ответ, как согласие с выводами Рона.

– Ну и лица у вас! – засмеялся Гарри. – Я имел в виду, что возненавидел его с первого взгляда, как и он меня. Хотя, он ненавидел меня еще до того, как я родился.

– И что же тебя заставило его полюбить? – не унимался Рон. – Тебя вдохновил его вид, который открывается, когда он расстегивает две верхние пуговицы на рубашке? – сладким голосом добавил Рон, хлопая глазами.

Гарри и Гермиона покатились от смеха.

– Ты все никак не уймешься, Рон! – отсмеявшись, сказала Гермиона. – Уже столько времени прошло, все привыкли, а ты…

– Привыкли? Конечно! Я же слышу, как девчонки вздыхают по его шелковому голосу, его шелковым волосам, по его шелковым рубашкам и расстегнутым пуговицам! – возмущался Рон. – Мне надоело!

– Не обращай внимания, – сказал Гарри, улыбаясь, – не то я начну ревновать.

И друзья покатились со смеху.

* * *

Подходила к концу очередная неделя после возвращения в школу, и Гарри с нетерпением ждал первой тренировки по Квиддитчу. Нужно было пополнить состав команды, заметно поредевший после ухода нескольких ведущих игроков. Джинни предстояло вступить в полномочные права капитана команды, чем очень был недоволен Рон, хоть и молчал. Претендентов на поступление на вакантные позиции игроков было предостаточно. Там же играл знаменитый Гарри Поттер, и многие хотели поиграть с ним в одной команде.

– Итак, – начала Джинни, когда собрались все желающие. – Мадам Хуч выбрала, что мы с остальными членами команды решили, кто из вас будет играть. На сегодняшний момент у нас есть вратарь – Рон; загонщик – я, остальные отказались и ловец – Гарри. Значит нам нужно еще четыре игрока. Сейчас мы с Гарри посмотрим, как вы будете пытаться забить Рону гол.

Все оседлали метла, и взмыли вверх. Гарри ощутил прилив радости оттого, что он снова летал. Ребята и девчонки, хотевшие стать загонщиками, пытались забить Рону гол. Многие были совсем не плохи, но большинство – хуже некуда. В конце концов, Джинни, Рон и Гарри остановили свой выбор на двоих загонщиках: Джимми Джонс с третьего курса, и Джессика Уилсон с четвертого курса. С отбивалами оказалось все гораздо лучше – двое сразу выделились из остальных претендентов. Ими стали Алан Шеридан и Мел Гордон оба – третьекурсники.

– Итак, первая тренировка новой команды будет в следующую субботу, после завтрака, – радостно объявила Джинни.

– Э-э, Джинни, – промямлил Гарри, – в субботу утром я не смогу быть на тренировке.

– Что? – удивилась. – Но, Гарри! Мы не можем играть без тебя!

– Слушай, для меня это очень важно, – объяснял Гарри. – Если вы не сможете перенести тренировку на воскресенье – будете играть без меня.

– Джинни, мы перенесем на воскресенье, – вмешался Рон, – ничего страшного, объясним Снэйпу, что нам нужен другой день.

– Я сам с ним поговорю, – обещал Гарри. – Он согласится, я уверен.

– Да когда это Снэйп тебя слушал, Гарри? – спросила.

– Ну, а вы разве не знали, что Снэйп назначил меня своим ассистентом? – сказал Гарри, выйдя из затруднительного положения объяснять истинную причину.

– Что? – воскликнула Джинни.

– Вот это да! – поддержал.

– Да, так что у меня есть шанс, – закончил Гарри.

Остаток выходных ребята посвятили дописыванию рефератов. Гарри не писал работы по дополнительным урокам, но он практиковался в Окклюменции, пытался раскрыть себя, изучая главы в книге по высшей магии. В понедельник шестикурсников ждали три часа зелий, а потом три часа Защиты. Как обычно, профессор Снэйп ворвался в кабинет, заставив весь класс прирасти к месту. Похоже, что сегодня Снэйп был чем-то сильно раздражен или расстроен. Он сел за свой стол, с минуту искал что-то в столе, потом поднял глаза и посмотрел на класс.

Гарри с ужасом обнаружил, что на лице Мастера Зелий был очень заметный шрам, судя по всему, появившийся за выходные. Снэйп сделал вид, что не замечает удивленных взглядов учеников.

– Мистер Поттер, – сказал Снэйп привычным шелковым голосом, – вас не затруднит выполнить обязанности моего ассистента и раздать рефераты с оценками?

Те, кто не знал, что Гарри был назначен помощником Снэйпа, застыли с гримасами крайнего удивления на лицах. Гарри встал, подошел к профессорскому столу, взял стопку работ и молча начал ходить по классу.

– Все вы снова меня разочаровали, – сказал Снэйп, – кроме Поттера, Грейнджер и, к моему величайшему удивлению, Уизли, не справились с темой в достаточной степени. Посему, вы бы будете обязаны к следующему уроку написать мне штрафной реферат по зелью слепоты: его состав, действие и как приготовить противоядие. Объем – три фута.

По классу пробежал шум недовольства по поводу такого большого задания, не считая того, что Снэйп задаст после сегодняшнего урока.

– Если вас что-то не устраивает, – тихим зловещим голосом сказал Снэйп, – я никого не держу. Сегодня мы будем готовить зелье от яда, лишающего памяти.

Класс молча работал, а Гарри улучив момент, поглядывал на Снэйпа. Тот был чем-то очень раздражен, и это были явно не плохие рефераты учеников. Гарри закончил противоядие раньше всех, списал с доски домашнее задание, и встал, чтобы поставить на стол профессору пузырек с зельем для проверки. Гарри поставил пузырек на стол, как вдруг он увидел, что Снэйп схватился за левой предплечье, будто его обожгло; Гарри все прекрасно понял. Снэйп увидел, что Гарри это заметил, поэтому резко встал за спиной у Гарри, когда тот собрался пойти на место и прошептал Гарри на ухо:

– Малфоя оправдали, и он будет мстить. Береги свою драгоценность.

Чтобы сказать эти слова, Снэйпу потребовалось пять секунд. Затем он непринужденно обратился к классу, по-прежнему держась за левую руку:

– Мне нужно срочно уйти. Домашнее задание на доске. Работы поставить мне на стол, мистер Поттер, вы проследите.

– Да, сэр, – ответил Гарри и остановил Снэйпа буквально у дверей. – Профессор Снэйп, задержитесь на секунду, пожалуйста!

– Я очень спешу, Поттер, – нетерпеливо ответил Снэйп, – что у вас?

– Сэр, я хотел попросить вас перенести тренировку по Квиддитчу команды вашего факультета с воскресенья – на субботу, – быстро говорил Гарри, – дело в том, что в субботу утром я никак не смогу быть с моей командой…

Снэйп знал, почему Гарри не мог присутствовать в субботу на поле для Квиддитча – из-за дополнительных уроков с Дамблдором.

– Хорошо, Поттер, – ответил Снэйп, – я сообщу нашему капитану, чтобы он перенес тренировку. Это все?

– Да, сэр, спасибо, – ответил Гарри.

– Не за что.

И Снэйп быстрым шагом покинул аудиторию, оставив всех в полном недоумении.

– Что это он ушел? – не выдержал Эрни Макмиллан. – Он никогда не уходил с урока. И я впервые вижу, чтобы Снэйп с тобой так разговаривал и еще пошел тебе навстречу! Что такое, Гарри?

– Эрни, ты закончил зелье? – по-деловому спросил Гарри.

– Нет, а что?

– А то, что если ты не сдашь готовое зелье до конца урока, попадет и тебе, и мне, – спокойно ответил Гарри. – Поэтому, не подводите меня.

Для всех так и осталось загадкой, почему Снэйп покинул класс посреди урока. Обсуждения продолжились даже во время Защиты, где они изучали новое заклинание, сковывающее противника.

– Правильно примененное заклинание сковывает руки, как наручники, – объясняла Тонкс. – Итак, кто попробует первым заклинание “Copula”? Гарри я просить не буду – у него без сомнений все получится.

– Может, я испробую это на нем? – раздался протяжный голос Малфоя.

– Мистер Малфой? – только и смогла выдавить Тонкс. – Что вы тут делаете?

– Мы немного опоздали на урок, профессор? – нахально заявил Драко, вальяжно проходя по классу. Крэбб и Гойл шли за ним и улыбались. – Дамблдор не смог нас исключить, так что мы снова с вами!

Крэбб и Гойл угодливо заржали, отозвавшись на слова Малфоя.

– Если вы восстановлены в школе, мистер Малфой, – сердито сказала Тонкс, – то это еще не значит, что вам дали право так себя вести на моем уроке! Если вы опоздали – соизвольте извиниться, а не расхаживать по классу, будто вернулся герой с поля битвы! Сядьте на свои места!

Троица нехотя села за парты. На лице Малфоя было написано неземное удовольствие, видя, какими взглядами на него смотрят остальные ученики.

– Итак, мне не послышалось, что вы изъявили желание продемонстрировать нам действие заклинания сковывания, мистер Малфой? – спросила Тонкс, возвращая урок к действию. – Извольте.

Она сделала приглашающий жест.

– На ком? – надменно спросил Драко. – Можно на Поттере? Тебе не страшно, звезда ты наша неумирающая?

– Мистер Малфой! – повысила голос Тонкс. – Я не потерплю подобного обращения между учениками на моем уроке! Пять очков с вашего факультета.

– Извините, профессор, – пропел Драко, сделав невинную мину. – Ну, как, Поттер?

Гарри вылез из-за парты и прошел в центр класса и встал напротив Малфоя.

– Это заклинание не причиняет вреда, лишь небольшое неудобство в виде невидимых наручников, – объяснила Тонкс. – На счет три, мистер Малфой. Один, два, три!

Малфой выкинул палочку вперед и крикнул: – “Rumpere!”. Из его палочки вырвался желтый луч и полетел Гарри в правое плечо. Гарри успел среагировать, выстави щит, и проклятие полетело обратно в Драко, но тот увернулся.

– Какого черта, Малфой! – закричала Тонкс, налетев на него, как хищная птица. – Пятьдесят очков со Слизерина!

– Ах, простите, я просто перепутал заклинание! – изобразив невинное лицо, сказал Малфой.

– Перепутал заклинание? – крикнула Тонкс голосом, дрожащим от ярости. – Ты немедленно пойдешь к директору!