Текст книги "Танцы с Арлекином (СИ)"

Автор книги: РавиШанкаР

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

Однако этот рассказ слышал и «третий», на которого дети не обратили внимания. Они уже давно поняли, что этот человек не совсем нормален, что он не может действовать самостоятельно, а безропотно подчиняется хозяевам, но он, единственный из тех, кто с ними общался, не причинял им боли и даже выказывал некое сочувствие. Возможно, услышав разговор детей, «третий» сумел сделать какие-то выводы, потому что однажды он отворил дверь в комнату, когда дети уже спали. Выглядел «третий» ужасно – весь в крови, кожа на спине висела лохмотьями, но он поманил детей за собой, знаками показывая – бегите!

И дети ему поверили. Гарик с Любой быстро разбудили мелких и одели маленькую Дину. А когда они пошли по коридору, Гарик заметил, что здоровенная злая псина спит мёртвым сном, вывалив чёрно-розовый язык. Но к двери «третий» подходить не стал. Вместо этого он показал куда-то вниз, И дети увидели, что там проходить что-то вроде трубы. «Третий» жестами показал, чтобы они лезли в эту трубу и убирались отсюда, как можно быстрее. Люба пыталась позвать «Третьего» с собой, но он показал жестом, что труба для него слишком узкая.

В этот момент псина заворчала во сне, и дети скользнули в трубу. Больше они «третьего» не видели, и только надеялись, что его не убили за устроенный побег.

По трубе они пробирались долго, выбрались в районе кладбища и набрели на старую, полуразрушенную церковь с более или менее пригодным для жилья сухим подвалом. Конечно, нужно было бежать куда подальше, но дети боялись, что их обнаружат и вернут в то ужасное место, из которого им с таким трудом удалось вырваться. Они больше не верили ни воспитателям в детдоме, ни местным полицейским, к тому же была беременная Люба, которой просто тяжело было передвигаться – наверное, сказывалась вся та гадость, которую в них закачивали, была маленькая Дина, которая тоже была слишком слабой, чтобы убежать в случае погони.

Дети решили отсидеться в церкви – как ни странно, хоть и ушли они совсем недалеко, преследователи не смогли их найти даже с собаками. Но и нужна была еда и одежда, И Гарик с Тимкой, хоть и шарахались от каждого куста, всё-таки решились покинуть убежище. Далеко отходить от старого кладбища они опасались, к тому же последствия экспериментов и у них давали себя знать, хоть мальчишки и чувствовали себя лучше, чем девочки.

Но вопрос с едой и одеждой разрешился неожиданно. Мальчишки наткнулись на бомжей со свалки, и те пожалели детей и показали пару местечек, куда регулярно привозили из магазинов просроченные продукты. Более того, сами бомжи прекрасно знали, что в этом районе творится какая-то чертовщина, и поняли, что дети от кого-то скрываются. Поэтому бомжи поступили по принципу: «Меньше болтаешь – дольше живёшь», и никому про встречу с детьми ничего не рассказали. А уж место, где можно было найти не новую, но вполне годную одежду мальчишки разыскали сами. Так они и скрывались уже пару месяцев и даже сумели пережить морозы – подвал церкви был достаточно сухой и тёплый.

Выслушав этот рассказ, Шаманка схватилась за голову. То, что какие-то охуевшие сволочи в наше время смели проводить эксперименты над детьми, даже для неё, повидавшей всякие виды, было потрясением. Неужели это всё проворачивалось под носом у городских властей без их ведома? Да не может такого быть… Или может?

Ну, на данный момент эти раздумья казались Шаманке неважными– главное было – выручить Макса и застукать всю шарашку в бывшем «Холодке», как говорится, тёпленькими. Но для этого нужно было дозвониться до Родионыча. Шаманка уже сто раз вспомнила немецкую поговорку: «Сообразительность на лестнице» – вот что стоило позвонить Родионычу с дороги? Или сглазить боялись? Вот и дождались…

Тут Шаманка заметила, что сидит, сжимая в руках кружку с тёплым чаем, а дети внимательно смотрят на неё.

– Извините, ребята, – вздохнула женщина. – Задумалась я.

– Вы за своего напарника беспокоитесь? – серьёзно спросила девочка.

– Беспокоюсь, – кивнула Шаманка.

– Правильно беспокоитесь, – вздохнула девочка. – Это такие гады, такие гады… Вы даже не представляете. Они моего ребёночка хотели убить… Говорили про какие-то клетки… дерево… почему-то про дерево…

– Стволовые клетки? – переспросила Шаманка.

– Да, так и говорили. Вы знаете, зачем им это, тётя?

– Галя… – поправила Шаманка. – Называйте меня Галей. И нет, я толком не понимаю, зачем им это нужно. Но это неважно. Арестуем их всех – сами расскажут.

– А я ещё слышал про «Ловец душ», – сказал Гарик. – Это книга такая есть. У Кинга.

– Я читала, – кивнула Галина. – Но они не книгу имели в виду.

– Не книгу, – согласился Гарик. – Они имели в виду что-то плохое. Они говорили, что «нужно искать тело»… и что «никто не подходит…»

Шаманка чуть не поперхнулась чаем. А что если попытка навесить на Макса «Рабские узы» была связана с тем, что его собирались использовать как некое «идеальное тело» для чьего-то злобного сознания?

– Не волнуйтесь, тётя… Галя, – поправился Гарик, – сейчас Тимка наверх слазает и если всё спокойно – отведёт вас на край свалки. Там мобильники хорошо берут.

– А ты откуда знаешь? – удивилась Галина. – У вас же нет мобильника.

– У бомжей есть, – ответил Гарик, – я видел, как они оттуда звонили. А нам звонить некому…

– Ребята, – тихо сказала Шаманка, – когда всё закончится – поедете со мной в Город? У нас есть хороший детский дом… и приют для девочек в положении, как Люба. И мы с моим напарником лично проследим, чтобы вас никто не обидел. Поедете?

– Поедем, – ответил, переглянувшись со всеми Гарик. И сказал Тимке:

– Ну что, лезь наверх, посмотри…

Тимка убежал и вернулся через полчаса, сказав, что всё спокойно и уже совсем стемнело, а ещё через полчаса Шаманка, стоя на краю свалки, услышала наконец-то в трубке голос Родионыча и мстительно улыбнулась. Родионыч был очень впечатлён, и Соседний Город ждали большие потрясения.

========== Глава 55. Плен ==========

Внимание, пока не бечено!

Некоторое время человек стоял рядом, затем отошёл, и Макс услышал, как скрипнуло кресло и зашелестели газетные страницы.

Макс призадумался. Показать, что он уже очнулся? А смысл? Кто знает, что приготовила для него эта милая парочка – Макс уже не сомневался, что эти двое Степан Прус и его папенька – бывший генерал КГБ. А где ещё один почтительный сыночек? Судя по оговоркам, Олег Прус находился где-то рядом и непосредственно в забавах парочки не участвовал, осуществляя то ли общее руководство, то ли прикрытие. Не зря же до сих пор эти милые семейные забавы не выплыли наружу.

И зачем им Макс? Неужели они всерьёз восприняли бредовую идею с «Ловцом душ?» И Максу суждено стать донором тела для сознания престарелого и явно тяжело больного генерала? Да нет уж, лучше сразу голову об стену себе разбить, чем такое…

Галя…Хорошо, что Галя успела понять его знаки и сбежала. Плохо, что Степан-Рома уверен, что она не сможет поднять шума. Хотя… Во-первых, эти двое не представляют себе, на что способна Шаманка, во-вторых, они явно теряют адекватность. Столько лет безнаказанности не могли пройти даром, и парочка, точнее троица уверовала в собственную исключительность и почитают себя непогрешимыми. Но кто же всё-таки их прикрывает? Если верна догадка Макса, значит они уже использовали «Ловца душ» весьма удачно и… А что – и? Если бы могли, сынульки уже наверняка дали бы папаше новое тело, значит там масса всяких оговорок и далеко не каждый подходит в качестве донора тела. А он, Макс, видимо, подошёл, на своё несчастье. Да ещё загадочная «Голова Арлекина», о которой упоминалось в разговоре генерала и Степана – что это такое? Если судить по контексту – а говорили они об алмазах – то «Голова Арлекина» – редчайший алмаз, наверняка очень большой и какой-нибудь замысловатой формы… Якутские алмазы редко бывают крупными. Вроде бы это связано со структурой тамошних кимберлитовых трубок… но ведь возможны же всякие исключения… К тому же – чем больше алмаз – тем больше всяких дефектов. Знаменитый «Куллинан»* в своё время распилили именно из-за пятна… и получили три крупных безупречных бриллианта… Нет, вряд ли там имеется что-то величины «Куллинана», но, судя по тому, какие вокруг вырисовываются танцы с бубнами, «Голова Арлекина» тоже нечто редкое и уникальное.

И что мы имеем в сухом остатке? – продолжал неторопливо размышлять Макс. – А имеем мы следующее… В своё время Джаннино Гольдони совершил огромную глупость, поверив в идеалы коммунизма и попросив политического убежища в СССР. Там его быстренько прибрал к рукам КГБ, и парню пришлось раскрывать семейные секреты и выдавать на-гора собственные наработки, дабы обеспечить себе и своей семье комфорт и безопасность. Одним из таких секретов и стал «Ловец душ», возможно Джаннино его доработал, неважно… Судя по тому, что говорил генерал о Леониде Ильиче, в курсе работ Джаннино было высшее партийное руководство… Только вот всемогущий КГБ вовсе не намеревался делать старцев бессмертными… или Джаннино заартачился… И его убрали. Дети уцелели, и скорее всего – не случайно. Возможно это была многоходовка для того, чтобы воздействовать на Рикардо Гольдони… Возможно цели были другие… Важно одно – СССР стремительно летел к развалу на парусах гласности и перестройки, во всех властных структурах начинался жуткий бардак, который затронул и часть структур всесильного КГБ.

Макс вспомнил рисунок Серджио. После аварии он стал игрушкой садиста и из него старательно выбивали любую способность к самостоятельной деятельности. Фактически личность Серджио была уничтожена… Почему? Потому что он был достаточно взрослый и мог вспомнить что-то не то? А вот девочки оказались одна в детдоме, другая в приёмной семье и прочно забыли своё прошлое… Но за ними, похоже, приглядывали… И вовсе не случайно в аферу с алмазами оказался втянут именно незадачливый муженёк Алевтины… Но её-то, похоже, убивать не хотели, просто перестарались два тупых быка – Енот с Клешнёй… Муженёк, похоже, как-то сумел переиграть своих нанимателей и спрятал товар – баснословное богатство, неимоверное, если учесть «Голову Арлекина»… Неудивительно, что «быки», явившиеся к Алевтине, были слегка расстроены… Но женщина погибла… и всё завертелось. Во-первых, труп, найденный в лесополосе, не принадлежал Неволину-старшему. Он сумел скрыться – этим можно было объяснить, что Антона, попавшего в детский дом, продолжали «пасти»… Степан Прус сыграл для сироты роль друга и покровителя, Антон поверил ему… Более того, они стали работать вдвоём, но Прус же не мог не навариться – вот и появилась фирма «Птичий перелёт», оформленная на Антона.

А вот что привело к пожару и исчезновению? Антон стал задавать неудобные вопросы? Объявился Неволин-старший, которого замучила совесть, и рассказал сыну о наследстве? Во всяком случае, Антон овладел какой-то важной информацией, и во время пожаров предпочёл сбежать… Исчез и Степан Прус, превратившись в «городского сумасшедшего» Рому…

Но что было дальше? Над этим стоило подумать, однако думать больше Максу не дали. Вновь скрипнула дверь, голос Романа, то есть, теперь стоит называть его Степаном, произнёс:

– Вот твой кофе, батя… А теперь я этого разбужу – что-то слишком долго он дрыхнет.

– Не брыкнёт? – спросил старик.

– А пусть, – хмыкнул Степан. – Зафиксировал я его на совесть… Очень мне хочется увидеть, что с ним будет, когда он поймёт, какой сюрприз мы для него приготовили, рожа ментовская…

И Степан, подойдя к Максу, пару раз ударил его по щекам и издевательски пропел:

– Не спи, вставай, кудрявая, в цехах звеня,

Страна встаёт со славою навстречу дня…

Макс открыл глаза и потряс головой, убедительно играя непонимание.

– Что… сслучилосссь? – произнёс он, делая вид, что говорить трудно.

– Ну как – что? – весело переспросил Степан. – Ты же хотел узнать, что здесь творится – вот и узнаешь. Из первых рук, так сказать… – и он глумливо усмехнулся.

– Гнида… – отозвался Макс, но Степан не обиделся, он хихикнул ещё раз и заметил:

– Ты меня не серди… Я тебя бить не буду, а то, пожалуй, батя обидится, если я его будущее тело попорчу.

– Что? – рванулся Макс. Рывок ожидаемо не удался, обездвижили его, пока он был без сознания, вполне профессионально, и Степан заулыбался ещё гнуснее и ехиднее:

– Да-да, есть одно средство… Впрочем, тебе это знать ни к чему, твоё дело – по-тихому сдохнуть. Жаль только, что это не самый быстрый процесс. Но, раз ты очнулся – можем начинать. Батя, ты смотреть будешь или отдохнуть пойдёшь?

– А тебе помочь не нужно? – спросил гадкий старец.

– Да нет, скоро Олежка подъедет – не терпится ему долго без своей игрушки. Вот он мне и поможет.

– Ну, тогда я и впрямь пойду, лягу – сказал старик. – Разбудишь, когда буду нужен.

– Само собой, батя, – ответил Степан, и старик покинул комнату. Ушёл ненадолго и Степан, чтобы появиться уже со стойкой для капельницы. Макс сжался и невольно попытался отодвинуться, но Степан хмыкнул:

– Расслабься, мент. Это пока не наше зелье. Это физраствор с кое-какими добавками. Чтобы начать капать то, что нужно, тебе сначала нужно организм почистить. Вот прокапаем тебе пару бутылочек, посидишь на толчке, а потом и начнём, благословясь. Бате это тело чистым и здоровым нужно.

Макс только зубами скрипнул, когда игла впилась в руку. Дёрнуться, чтобы её выдернуть, не представлялось возможным – плечо было надёжно зафиксировано. Чёрт, сколько же времени прошло с момента его попадания сюда? Сумела ли Шаманка связаться с Родионычем? Хорошо, если этот раствор безопасен, а если Степан его попросту обманул, чтобы не дёргался? Хотя – смысл обманывать – дёрнуться он всё равно не может. А просить и умолять – бесполезно, да ещё и кайфовать с этого Степан будет, садист недобитый…

Между тем помянутый садист был явно недоволен спокойствием жертвы.

– Ты что, мент, сломался уже? – спросил он. – Сопли распустил?

– Вот ещё, – презрительно ответил Макс. – Была охота на такую мразь, как ты сопли тратить. Самому пригодятся. Думаю, тебя черти в Аду давно уже дожидаются – уже и сковородку накалили… Рано или поздно испытаешь их гостеприимство.

– Заткнись! – вырвалось у Степана, и он замахнулся, чтобы ударить Макса по лицу.

– Не стоит, Стёпа, – ехидно ответил Макс. – Синяк будет, папе не понравится, ата-та по попке получишь…

– А ты, значит, безгрешный и думаешь в Рай попасть? – поинтересовался Степан, с трудом овладев собой.

– А мне, в отличие от тебя, за свои поступки каяться не придётся, – ответил Макс. – И нет, я не безгрешен. Но мне Божьего суда бояться нечего. А вот ты, Стёпа… Мразь ты конченая. Зачем же вы, мудаки, с катушек съехали и начали невинных убивать – это ж уму непостижимо…

– С катушек съехали? – к Степану вернулась его привычная ехидная глумливость. – Это ты с напарницей на мнимую серию купился. А у нас всё просчитано было. Сволочей этих – Енота с Клешнёй мы прибили не случайно, а чтобы Антона выманить…

– Алмазов захотелось? – поинтересовался Макс.

– И про них раскопали? – ухмыльнулся Степан. – Снимаю шляпу. Да, Антоха к тому времени половину отцовской захоронки уже опустошил и спрятал где-то… Но и вторая половина была неплоха… Камушек к камушку… Вот он сам их сейчас гранит. Торопится, сучонок, бабу свою спасти очинно желает.

– А зачем вы беременную убили? Она ж ничего о ваших делах не знала.

– А что с ней делать-то? Подняла бы хай из-за своего Антошеньки – мало ли что могло бы получиться. А нам шум не нужен. К тому же так красиво получилось серию начать…

– А вторую девчонку за что?

– Шлюху эту? – сплюнул Антон. – Да ни за что. Просто чтобы видимость серии поддержать. Надо же было создать впечатление, что в Городе или его окрестностях орудует спятивший каннибал. И вообще – ты кого жалеешь? Отморозков Клешню и Енота? Проститутку с трассы? Или дуру-девчонку, которая не в того влюбилась, когда хотела деньжат по-лёгкому срубить? Да они все грязь, мусор…

– Вот поэтому по тебе в аду сковородка и плачет, – устало сказал Макс. – Для тебя люди – мусор. Енот с Клешнёй многого заслужили за все свои художества, но не тебе их мразь, приговаривать – ты сам во сто крат хуже. Так что мне с тобой даже разговаривать противно.

– А тебе и не придётся, – усмехнулся Степан. – Праведник нашёлся. Ничего, скоро Олег придёт, и мы закончим всё, что начали. Прощай, мент. Скоро в твоём теле будет мой отец, и мы покинем эту поганую страну – богатые, здоровые и счастливые. И всё будет хорошо. А вот в каком Аду будет скитаться твоя душа, мент, я даже и угадать не берусь.

Именно в это время у него в кармане запищал телефон. Степан глянул на экран и сказал:

– О, а вот и Олег. Ну, всё, мент, можешь помолиться.

* “Куллинан” – самый большой найденный алмаз в мире. Был найден в Южной Африке. Весил 621 грамм. Для сравнения – самый крупный из найденных якутских алмазов “XXII съезд КПСС” весит чуть более 68 граммов (342 карата).

Кстати, Макс путает. “Куллинан” был разделён как минимум на девять частей, самые крупные его части украшают корону и скипетр королевы Великобритании.

========== Глава 56. Секунды до… ==========

Внимание, пока не бечено!

Шаманка стояла возле берёзы и ждала. После разговора с Родионычем она так и не смогла заставить себя вернуться в подвал, в относительное тепло и безопасность. Запоздало накатило осознание: если бы Макс не просёк, что доброжелательный Рома совсем не так доброжелателен… если бы не сумел подать ей знак – что было бы сейчас? Макс им нужен, поэтому он будет жить… по крайней мере – пока. А вот её просто пристрелили бы как лишнего свидетеля и, скорее всего, завернув в мешок для отходов, оттащили бы в то же болото. У тех, кто спокойно убивает беременную девушку и ставит опыты над детьми, нет излишков совести.

И это был не страх – бояться такой мрази Шаманка считала ниже своего достоинства. Это была ярость, боевая ярость берсерка, которая медленно, по каплям, копилась в её душе, грозя вылиться в нечто мощное и впечатляющее. Родионыч и его орлы имели честь пару раз наблюдать подобные вспышки – в то незабываемое время, когда Шаманка сама была «орлицей» – и все они дружно клялись, что в таком состоянии встать на пути у женщины мог только самоубийца. Но при всей кажущейся ярости, Шаманка всегда сохраняла завидное хладнокровие – такой вот странный момент.

Родионыч на это только хмыкал и замечал: «А вы думаете, почему у некоторых правителей в телохранительницах были женщины? В Дагомее,* например… или у японских сёгунов? Женщина, конечно, слабее физически, кто спорит, как бы ни тренировалась, ей в этом плане до мужчины далеко… Только вот в определённый момент ей становится плевать на это, и ни один мужик этим справиться не в состоянии. Страшное зрелище, да…»

Орлы на это только кивали, поскольку уже имели честь видеть Шаманку в деле. И вот сейчас женщина была близка, как никогда, к тому, чтобы пойти и штурмовать проклятый «Холодок» в одиночку. Нельзя. Стопроцентную гарантию освобождения пленников дадут только орлы. Значит, нужно ждать. И она ждала.

К счастью, Гарик, которому она передала трубку, сумел ясно изложить, где находится то самое болото и свалка, теперь осталось только ждать.

За спиной хрустнула пластиковая упаковка и Шаманка оглянулась, а пистолет тут же оказался у неё в руке.

– Это я… – раздался тихий голос Гарика. – Я чаю принёс. Тё… Галя, ты замёрзла, наверное.

– Ничего, скоро согреюсь, – хмыкнула Шаманка и приняла из рук Гарика алюминиевую кружку с почти горячим чаем.

– Слушай, а как вы воду греете-то? – спросила она. – Неужели костёр в подвале разводите?

– Нее… – ответил Гарик. – В подвале нельзя – мы один раз попробовали – до сих пор копоть не отстаёт. Это мы с Тимкой на свалке таблетки нашли – сухой спирт. Уж не знаю, кто их выкинул и зачем, но таблетки вполне годные. Горят ровно, не дымят совсем. Одна таблетка котелок воды запросто греет. А нам хватает по кружке чая… или «бомжики» там залить. На свалке вообще всё, что угодно найти можно. Но там противно долго находиться – запах… И чайки… жирные такие, вонючие. Хотя с виду вроде беленькие.

Шаманка поперхнулась чаем и с чувством пообещала, что когда они повяжут всю компашку, то ни Гарик, ни кто-то из его друзей никогда больше не подойдёт к свалке ближе, чем на километр.

– Это хорошо… – как-то не по-детски вздохнул Гарик, – а то я так устал. Поспать хочу на кровати… помыться… Каши хочу. Любой. В детдоме каша на завтрак была – так я нос воротил, а сейчас вспоминаю и слюнки текут… Глупо, правда?

– Нисколько не глупо, – отрезала Шаманка. – Любой человек имеет право и на постель, и на душ, и на тарелку какой хочешь каши. Тем более, если это ребёнок. Ты потерпи ещё чуть-чуть, ладно? И всё будет хорошо.

Гарик кивнул, а в это время в кармане Шаманкиной куртки завибрировал телефон.

– Они? – спросил Гарик.

– Они, – кивнула Шаманка, поднесла трубку к уху, послушала, сказала несколько фраз и отключила мобильник.

– Я пошла, – сказала она Гарику. – Жди меня. Не думаю, что это затянется.

Мальчик кивнул, а женщина осторожно провела рукой по бритой макушке и решительным шагом направилась по тропинке на краю болота – туда, где уже выступали из сумрака мощные фигуры Родионычевых орлов.

***

Степан глянул на экран и сказал:

– О, а вот и Олег. Ну, всё, мент, можешь помолиться. Олег у нас юноша с выдумкой, куда мне до него. Ладно, ты пока отдыхай, о житье-бытье своём грешном подумай… А я пойду чуток с братцем покалякаю.

Макс ничего не ответил, молча глядя в потолок. Желание общаться с этим исчадием рода человеческого пропало начисто. Степан ещё раз гнусно хихикнул и вышел. Макс же, оставшись в одиночестве, решил ещё раз попробовать свои путы на прочность. Сдаваться просто так он не собирался.

Макс взглянул на капельницу. Бутылка уже опустела почти наполовину. Что там сказал Степан? Ещё одна? Для очищения организма? А вот хренушки вам, а не очищение… если бы удалось двинуть плечом, чтобы игла выскользнула… Мелкий, конечно, но саботаж, да и время оттянет. Макс задвигал руками и ногами и попытался понять, как он вообще зафиксирован.

Так… Ноги, кажется привязаны к железной раме кровати, причём узлы затянуты хорошо, на совесть… А если попробовать ослабить? И хоть не освободиться – так пяткой в нос дать милейшему Стёпушке? Что ж, можно попробовать… А вот руки… Левая рука была так же привязана к раме кровати – и достаточно туго, пальцы уже начали неметь. А вот правая, в которой капельница, вроде бы чуть послабее… и если непрерывно двигать плечом… хотя вся амплитуда движения укладывается в какие-то жалкие миллиметры… то постепенно можно ослабить узел и вырвать иглу из руки, а потом и вообще освободиться. Хотя, вряд ли Степан будет отсутствовать так долго. Но почему бы не попробовать? Терять ему, в принципе, нечего, а серьёзный вред его драгоценному телу любящие сынки вряд ли решатся нанести.

И Макс начал очень осторожно, медленно, двигать рукой. Еле-еле, с трудом, но фирменное упрямство семейства Траубе, которое в своё время превратило его отца – провинциального парнишку из семьи бывших немцев Поволжья – в преуспевающего питерского адвоката, он унаследовал в полной мере. И тут дверь скрипнула вновь.

***

Родионыч, завидев Шаманку, тут же распахнул свои медвежьи объятия и пробормотал:

– Живая… Во что вы опять вляпались, идиота куски?

Шаманка только покаянно покачала головой, нисколько не обижаясь – вляпались, ничего не скажешь, и коротко обрисовала диспозицию. Дорогу до бетонной стены, окружавшей бывший «Холодок» она запомнила неплохо, поэтому вся дружная компания очень скоро оказалась у знакомого пролома в бетонной стене. Но тут их ждал сюрприз. Нет, пролом заделан не был – просто неизвестный умник опутал его тонким проводком-сигналкой, и любая попытка незаконного проникновения должна была поставить на уши негостеприимных хозяев. А по просторному двору бродили две собаки – одна московская сторожевая – не иначе, как уцелевший «ейный братец» покойной Альмы, другая здоровенная восточносибирская овчарка. Обе собаки быстро почуяли неладное и замерли у пролома – лай они не поднимали – истинные сторожа не брехливы, но оскаленные клыки давали яснее ясного понять, что любого, кто сунется на охраняемую территорию попросту разорвут.

Однако орлов Родионыча это не остановило.

– Ну, честное слово, как дети… – огорчённо пробормотал Жук, поднося ко рту духовую трубку.

Два раза дунул, и вот уже обе собаки завалились на бок и неподвижно замерли. А потом через стену, минуя сигналку, бесшумно взлетели несколько силуэтов. Так быстро, что это показалось обманом зрения. Шаманка, которой со стены протянул руку Котяра, уцепилась за неё, оттолкнулась от земли… и уже через мгновение оказалась по другую сторону стены.

«Камеры?» – знаком показал Родионыч.

«Возможно», – так же знаком ответила Шаманка, и орлы рассыпались, растворившись в тенях и туманном сумраке. Были – и нету. Никакая камера не уследит.

Джоник и Рысь отправились по периметру здания, надеясь проникнуть в него незаметно и уже потом наделать шума. Котяра же материализовался рядом с закрытой дверью, потом вновь оказался рядом с Родионычем и прошептал:

– Хороший замок. Только болгаркой взять можно. Отмычками ковыряться – дохлый номер.

Родионыч кивнул и отправил Котяру и Жука в другую сторону – может быть, им удастся найти удобный для проникновения участок. Спустя минуту вернулся Джоник, издали показывая большой палец . Он сказал только одно слово:

– Вытяжка.

Оставшиеся орлы закивали и зловеще заулыбались – начиналось настоящее веселье.

***

И тут дверь скрипнула вновь. Макс мысленно выругался – ну что за день… И напакостить-то спокойно не дают. Однако, на этот раз в дверь вошёл не Степан и не его отец. Шаги были лёгкими, юношескими. Неужели Олег так молод?

Макс взглянула на вошедшего… и обмер. Перед ним стоял обнажённый молодой парень – и практически каждый сантиметр его тела покрывали порезы, синяки, ожоги, шрамы… Смотрелось это жутковато, в сочетании с чистым красивым смуглым лицом, на котором словно светились яркие синие глаза. Чёрные вьющиеся волосы парня доросли практически до плеч, и видно было, что ему периодически давали возможность и помыться, и причесаться, потому что волосы струились шелковистой тёмной волной, словно перечёркнутой несколькими белыми прядями.

– Кто ты? – спросил парень. – ОН захотел новую игрушку? Это так больно, быть ЕГО игрушкой… Кто ты?

«Ах, бедняга, – подумал Макс, – да у него совсем крыша поехала, что неудивительно в этом дурдоме… Что ж, попробуем…»

– Кто ты? – тем временем повторил парень и неожиданно тоскливо добавил:

– Кто я? Не хочу быть игрушкой…

– Меня зовут Макс, – быстро сказал пленник, – и я тоже не хочу быть игрушкой. И я знаю, кто ты.

– Знаешь? – в глазах парня загорелась надежда. – Правда? Кто я?

– Тебя зовут Матвей, – ответил Макс. – У тебя есть прадедушка по имени Рикардо. Он живёт в Италии… Мы искали тебя… и вот… нашли.

– Матвей? – с сомнением спросил парень. – Матвей? Точно! Я больше не игрушка! Я Матвей! Спасибо! Я – Матвей! У меня есть Рикардо!

– Нам нужно выбираться отсюда. Помоги мне, – быстро сказал Макс. – Попробуй меня развязать.

Матвей с энтузиазмом бросился помогать, и Макс заметил, как его движения становятся всё более скоординированными и чёткими. Похоже, имя послужило спусковым крючком, и личность парня, которую здесь пытались стереть с помощью мерзкой дрессировки, оказалась куда сильнее, чем думали похитители.

– Надо спешить, – быстро сказал Матвей, распутав правую ногу Макса, – а то придёт ОН и будет плохо. Очень плохо.

Глаза его лихорадочно блестели, он торопливо бормотал:

– Я вспомнил, я вспомнил… я уже вспоминал… уже пытался бежать… Но меня ловили, а ОН заставлял меня пить что-то… и делал очень больно… Нельзя, чтобы ОН нас поймал.

– ОН? – переспросил Макс – Кто такой ОН?

Макс уже догадывался, что услышит в ответ, части пазла в какой-то момент идеально сошлись у него в голове… но ответ прозвучал одновременно ожидаемо и неожиданно:

– Чёрный… Тот, кто вселился в моего отца… ОН – это Дьявол…

*Дагомея – средневековое и достаточно развитое африканское государство. Так вот, в нём в охрану правителя набирали молодых девушек, которых обучали соответствующим образом. Это было весьма почётно, девушки несли службу несколько лет, затем выходили замуж, что характерно – девственницами, так что иной характер отношений между охраной и правителем исключался. И насчёт Японии Родионыч абсолютно прав. В эпоху сёгуната (конец XVI – середина XVII вв) охрану во внутренних покоях сёгуна несли именно дамы, вооруженные алебардами. Они «прекрасно умели обращаться с оружием и в случае необходимости могли постоять и за своего господина и за себя…» (с)

========== Глава 57. Почти финал… ==========

Внимание, пока не бечено!

– ОН? – переспросил Макс – Кто такой ОН?

Макс уже догадывался, что услышит в ответ, части пазла в какой-то момент идеально сошлись у него в голове… но ответ прозвучал одновременно ожидаемо и неожиданно:

– Чёрный… Тот, кто вселился в моего отца… ОН – это Дьявол…

Макса передёрнуло. Захотелось расспросить Матвея обо всём, что произошло в его семье, узнать об этой истории, так сказать из первых уст, но… Максим Траубе был реалистом и прекрасно понимал, что им вряд ли дадут время на задушевные беседы. Уже то, что никто из проклятой семейки ещё не явился по его душу, можно было считать везением.

Между тем, Матвей не оставлял попыток освободить Макса и его упорство дало свои плоды. Он сумел распутать вторую ногу Макса, вытащил иглу из руки и стал развязывать тугой узел помогая себе зубами. Путы держались крепко, но, в конце концов, они подались, и Макс с наслаждением ощутил себя почти свободным. А уж вдвоём развязать левую руку оказалось куда легче.

– И что теперь? – спросил Макс.

– Теперь нам нужно в коридор. Главное – на глаза никому не попасться, – ответил Матвей. – Только через дверь нам уйти не удастся – там замок и собаки во дворе.

– А как тогда? – спросил Макс.

– В конце коридора есть ещё одна дверь, – ответил Матвей. – Там лестница на крышу…

– И мы окажемся в ловушке, если за нами погонятся, – отрезал Макс.

– Нет, нет… – помотал Матвей копнищей волос. – С крыши есть пожарная лестница… Если её раскачать и попробовать спрыгнуть – мы будем за пределами забора. Я в первый раз так чуть не сбежал… Чуть-чуть не успел… А когда меня поймали… Мне плохо было, долго… Я почти всё забыл.

– А как же тебе тут разгуливать разрешают, если ты всё время сбежать норовишь? – удивился Макс.

– Так мне и не разрешают… – простодушно ответил Матвей. – Я в комнате заперт, в дальнем коридоре… Просто какое-то время назад я снова начал всё вспоминать… и про Чёрного вспомнил… и про то, как здесь оказался… и про то, как бежать пытался… Я ведь всё постарался запомнить перед побегом, но забыл. А теперь снова вспоминать начал.