Текст книги "Миньон (СИ)"

Автор книги: Raavasta

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 32 страниц)

  Стоявший за спиной у старейшины Нильс покрылся холодным потом еще до того, как капитан Аспен озвучил свой вывод. Но ни Хьёрик Свартслотт, ни дед Нильса в этот момент даже не бросили взгляда в его сторону. Что, впрочем, и не было особо удивительно. Хотя именно Нильс Свартслотт был одним из инициаторов соглашения между кланом гноллов под предводительством странного баатезу и городским магистратом, но дом Свартслоттов одобрил это предложение и не собирался теперь перекладывать последствия на плечи одного из своих членов. Если, конечно, это не окажется вдруг невероятно выгодно.

  А ряды Ассамблеи, тем временем, снова накрыла волна голосов.

  – Эти гноллы?!

  – Чистильщики?!

  – Это смешно! Их же едва больше сотни! – возмутился глава Вестинбахов.

  – Это они показали вам сотню, а сколько их на самом деле вы уверены? – с ледяными колючками в голосе обратилась к последнему старейшине Ирма Хольстар.

  – Да, да! Это ведь Вестинбахи все время вели дела с этими болотными шавками! – тут же откликнулся кто-то еще.

  – Не забывайте и о Свартслоттах! – подал свой дребезжащий голос глава дома Тэмрох.

  Некогда один из богатейших и самых преуспевающих дварфских кланов, Тэмрох почти три столетия назад столкнулся в "торговой войне" со Свартслоттами и потерпел в ней сокрушительное поражение. Они не лишились места в магистрате и сохранили какие-то крохи былого богатства, но новый расцвет этому "загнивающему" семейству грозил не очень скоро. Сказывалось отсутствие достойных мастеровых и управленцев в последнем поколении, да и повальное увлечение жизнью лихих наемников и воинов скосило немало юных Тэмрохов. Однако же, оставить воспоминания о старой вражде и делать при любой возможности пакости ненавистным Свартслоттам это семейство не забывало. Хьёрик и верхушка дома снисходительно отмахивались от выходок поверженных соперников, демонстративно показывая свое презрение и великодушие к разорившимся конкурентам, а вот молодая поросль кланов нередко сходилась в кулачных баталиях среди столов в городских кабаках и трактирах.

  – Да уж, вот так подгадали вы Гломстангу с подарочком! – язвительно выплюнул Телль-Йорг под осудительный и негодующий свист из других лож.

  – Чего-то подобного ведь, наверное, и стоило ожидать, учитывая их заказы и поведение, – этот шепот старейшины вновь был слышен только дварфам в ложе Свартслоттов.

  И тот смысл, что был скрыт за этими словами, а также окончательное понимание того, зачем же именно он здесь сейчас находится, заставило Нильса вздрогнуть.

  Торец секиры снова грохнул об пол.

  – Господа магнаты и мастера, не время, – осуждающе нахмурился магистр. – Тем более, я хочу вам напомнить, что решение "взять на содержание" клан Дорожных Призраков было принято и утверждено всей Ассамблеей и заверено печатью магистрата.

  – Но кто принес это дело к нам на всеобщее обсуждение?! Кто поручался за этих гноллов?! Кто настаивал на том, что этот шаг окупится всем сторицей? – попытался снова раздуть тему глава Тэмрохов.

  – И он окупался, – перебила старого дварфа глава дома Хольстар. – Призраки выполняли свои обязательства за более чем приемлемую плату, и за это время немало караванов без особых трудностей в полной тиши проделывали путь по подконтрольной им территории.

  – Так может... Может нам не стоит так сразу начинать опасаться их? – осторожно заметил Магнус Вагрим, старший мастер кузнечного городского цеха объединенных малых семей. – Если они столь цивилизованны, раз с ними можно нормально договориться, как все мы знаем уже на практике... Они ведь просто уничтожили этих проклятых орков, кому же от этого плохо? Уж точно не Гломстангу!

  – Мы пока не можем утверждать с полной точностью, что это именно Призраки, но даже если так, то нам следует опасаться хотя бы их скрытности, – ответил на это магистр. – Им не было бы смысла скрывать от нас размеры своего клана и их возможности, если бы они не желали того, чтобы мы оставались в неведении. А это им зачем-то да понадобилось... И поэтому, господа магнаты и мастера, я и собрал вас, представ в столь помпезном виде. Так или иначе, но всякое может случиться в ближайшие дни, и в любом случае нам нужно разобраться с этой проблемой. Дорожные Призраки или нет, но поблизости от Гломстанга появилась сила, уничтожившая легко и без трудностей нашего старого врага, несколько веков не дававшего нам покоя. И поэтому магистрат выносит на рассмотрение Ассамблеи предложение о предоставлении дополнительных средств на найм отрядов и снабжение Пограничного Дозора...

  Атмосфера в зале еще только начала "набухать" в преддверии очередного многоголосого "взрыва", должного послужить ответом на слова Трувора, когда все заметили человека в потрепанном дорожном плаще, приближавшегося к магистру со стороны дверей. И хотя капюшон плаща был низко надвинут на лицо, а оружием вошедшему служили ничем не примечательные лук и колчан со стрелами, висевшие за спиной, многие сразу узнали капитана Берга, главу Пограничного Дозора. На самом деле, Берг постучал условленным сигналом в дверь Ассамблеи и был впущен Хаконом и Турром еще минуту назад, но только сейчас большинство присутствующих обратили внимание на следопыта.

  Склонившись к уху старейшины Йоменрунга, Берг принялся что-то быстро и горячо шептать. Стоило заметить, что это было для него совсем нехарактерно. Обычно капитан всегда изъяснялся с любым собеседником в предельно спокойной и неторопливой манере. Лицо старика Трувора сначала отразило на себе легкое удивление, а затем превратилось вдруг в непроницаемую маску.

  – Начинайте оповещение, – бросил магистр после того, как следопыт закончил доклад, и тот, едва не переходя на бег, бросился прочь из зала.

  Йоменрунг задумчиво пригладил бороду и оторвал взгляд от пола, вновь обратив свое внимание на ожидающую его слов Ассамблею.

  – Господа магнаты и мастера, – тихо пробасил Трувор с заметно переменившейся мрачной интонацией. – Магистрат снимает свое предложение в виду его дальнейшей абсолютной неактуальности. Пограничный Дозор заметил этим утром армию, вошедшую в предгорья и направляющуюся в сторону Гломстанга. В ее составе огры, гноллы, хобгоблины и еще многие другие существа. Они хорошо вооружены и следуют походным порядком, а не вразброд, как обычное дикое племя. Их примерная численность – более трех тысяч, не считая всякой мелочи. Огров от общего количества не менее четверти, в обозе замечены осадные машины...

  После услышанного Ассамблея Гломстанга продолжила хранить напряженное молчание, ожидая дальнейших действий со стороны своего председателя, и уже совсем неготовая так яростно и бурно обсуждать все это, как предыдущие вопросы.

  – Господа, магистрат города выдвигает предложение о введении осадного положения! Мы должны начать немедленную эвакуацию тех добывающих производств, что находятся за городскими стенами, и готовиться к серьезной обороне, – усмехнувшись вдруг под конец чему-то, Йоменрунг покосился в сторону капитана Одавика и коротко бросил. – Кажется, Хакон, это лето будет для тебя намного более веселым, чем предыдущее...

  * * *

  – Им незнакомы страх и печаль, – в полголоса напевал я себе под нос, активно возясь перед огромной жаровней с фигурной решеткой. – Воля Санады, воля Санады...

  С вершины каменистого холма, вздыбившегося посреди узкой горной долины, открывался прекрасный вид на марширующие внизу батальоны новой имперской армии. Войска Кёр-Тэнно неспешно текли через перевал Мортунг по широкой мощеной дороге и постепенно втягивались сюда через ущелье на противоположном конце. Разворачиваясь в походный боевой порядок, они продолжали свое неторопливое движение. Далеко-далеко вдали на обрывистом гребне нескольких осыпавшихся скал, заметно уступавших высоченным заснеженным пикам у себя позади, высились едва различимые отсюда башни Гломстанга. И массовое шевеление вокруг городских стен сейчас творилось куда более активное, чем даже здесь.

  Как я и рассчитывал, вражеские войска не рискнули оборонять Мортунг и «природные ворота» на входе в долину. Несмотря на кажущее удобство, эта позиция была на редкость неудачной, что можно было бы легко исправить, всего лишь отстроив заново древнюю имперскую заставу, развалины которой еще сохранились по обеим сторонам ущелья. Но за долгие века магистрат Гломстанга по какой-то причине так и не пожелал затратить средства на подобные реставрационные работы, и это теперь играло на руку мне и моим воинам. Разумеется, в окрестных горах имелась уйма мелких проходов и козьих троп, так что качественно защитить город от набегов каких-нибудь орков или других диких племен подобная крепостца точно бы никогда не сумела. А вот в случае с настоящей армией дело, наверняка, обернулось бы совсем по-другому. Но жаловаться на ошибки противника в любой ситуации глупо, вот я и не собирался этим заниматься. Да и даже если бы форт был восстановлен и полностью функционален, с моими башибузуками и новыми осадными машинами мэтра Гэмпая на его взятие не ушло бы и недели времени. Саму же заставу эту мы еще отстроим заново, дайте только срок и с Гломстангом предварительно разобраться.

  А в стены указанного города, тем временем, продолжало набиваться все больше и больше народа. Мелкие шахтерские коммуны, деревни при каменоломнях и поселки горняков, разбросанные возле многочисленных карьеров на ближайших горных отрогах, спешно эвакуировали своих жителей перед лицом надвигающейся угрозы. И, надо заметить, они прекрасно успевали это сделать. Чего я, собственно, сейчас и добивался...

  Несмотря на то, что Гломстанг не был когда-то городом огров Империи, его история к текущему дню насчитывала более полутысячи лет, и это была первоклассная крепость, к созданию которой приложили руку многие поколения дварфов и гномов. Вот так просто взять и расколоть подобный "крепкий орешек" с нахрапа и без подготовки у меня бы, наверное, не вышло даже с десятью тысячами огров и двадцатью-тридцатью тысячами вспомогательных войск. А под моей непосредственной командой пока имелось заметно меньше народу, общей численностью всего-то сотен под девяносто, из которых огров не было, наверное, и трети.

  Официально, нынешний гарнизон Гломстанга был намного меньше тех сил, что были в моем распоряжении. Наемников-стражников, следопытов из Пограничного Дозора и рыцарей-клириков в общей сумме в городе не было и полутора тысяч. Но воевать с Гломстангом – это было не одно и то же, что воевать с его стражей. Все торговые дома этого города, его мастеровые цеха, шахтерские гильдии и простые жители непременно встанут на защиту своего дома в такой ситуации. А это еще не меньше пяти-шести тысяч здоровых мужчин, из которых очень и очень многие прекрасно знают с какой стороны браться за меч и для чего следует использовать тяжелое топорище боевой секиры. Да и некоторые представительницы прекрасного пола в этом неспокойном мире могли порой дать прикурить даже самому отмороженному головорезу, и, по информации собранной мной через Стэна и крысюков, подобные дамочки в Гломстанге тоже встречались отнюдь не редко. А добавьте к этому еще небольшое, но ощутимое число багбиров и урсумаритов, которые трудились на многих рудниках, и в рукопашной без труда рвали на лоскуты любого тролля или огра.

  Кроме того, в городе постоянно находилось еще около тысячи наемников из разных команд. И пускай обычно они не работали бесплатно, но когда мои парни пойдут на штурм, магистрат, скорее всего, сумеет уговорить этих деляг поработать клинками по тарифу с большими скидками. Данный контингент был опасен в первую очередь тем, что зеленых юнцов среди наемников, как правило, не было. В основной своей массе, это были очень и очень хорошие воины, а также опытные боевые маги, что меня опять же ничуть не радовало. Да и про верхушки дварфских кланов, состоящие из матерых вояк, обладающих самыми лучшими доспехами и вооружением в окрестных землях, забывать не стоило.

  В общем, если бы нынешней имперской армии пришлось сражаться с подобным войском в чистом поле, то я бы еще рискнул (скрутив хвостом фигу в кармане и поплевав на ангелов через правое плечо), но при атаке на оборонительные позиции у моих гавриков не было даже мало-мальски приемлемых шансов. И это не говоря о самой крепости, которую им пришлось бы штурмовать.

  Гломстанг, как уже говорилось, был городом старым, и даже немного древним. Во всяком случае, свои катакомбы и заброшенные подземелья у него имелись. Но кроме них была еще и отдельная система подземелий, замкнутая на цитадель. Снаружи эта серая коробка была простым домом из мощных каменных блоков, с узкими окнами-бойницами, а ее крыша лишь на пару метров превосходила окружавшие ее башни так, чтобы стрелки, которые там располагались во время боя, могли бы обстреливать врагов, ворвавшихся на оборонительные стены вокруг. Внутри же все пять этажей цитадели отводились под зал заседаний местной Ассамблеи и помещения для чиновников магистрата. Однако это была лишь только надземная и самая незначительная часть настоящего "сердца обороны".

  Склады продовольствия, оружейные комнаты и отдельные залы, принадлежавшие самым богатым и влиятельным городским семьям, комнаты-ловушки, вертикальные лестницы, ложные коридоры и боковые ответвления подобно пчелиным сотам в громадном улье уходили ярус за ярусом в самые глубокие скальные недра, на которых в свое время и был возведен Гломстанг. Лезть в эту хорошо укрепленную нору, где без сомнений укроются со своими богатствами городские набольшие, было бы чистой воды самоубийством, даже если к тому моменту мы сможем взять под контроль весь остальной город. Конечно, ничто не мешало мне, например, позвать мэтра Санаду, чтобы он провернул какой-нибудь фокус типа того, что был проделан с подземельями Кёр-Кио, но отвлекать начальство по таким несущественным вопросам каждый раз было с моей стороны неэтично и довольно пагубно для моего собственного авторитета в глазах огра-мага. Кому, скажите на милость, нужен помощник для важных поручений, который "занозив палец" тут же бежит жаловаться и требовать помощи? Вот и я не собирался отлынивать от обязательств, предусмотренных моим рабочим контрактом.

  Таким образом, взятие цитадели было уже проблемой в квадрате, поскольку до этого еще надо было как-то разобраться с остальным Гломстангом и его населением, которое в свою очередь, наверняка, будет активно сопротивляться воцарению нашего господства. И если первое кольцо городских укреплений представляло собой лишь трехметровую стену с редкой россыпью дозорных башен, то грозные бастионы, окружавшие цитадель и почти всю старую часть поселения, ничуть не уступали в оборонительных возможностям той же Фугакудзиваре. Да, в моем распоряжении были теперь новые осадные машины, частично с техно-магическими прибамбасами, полная схема городских подземелий, ворох сведений о планировке улиц и расположении ключевых опорных пунктов оборонительной системы врага, но даже со всем этим потери имперской армии, на мой непритязательный вкус, должны были быть уж слишком большие. И поэтому я, как истинный "отец солдатам", решил сделать выбор в пользу старой доброй осады. Правда, не совсем классической...

  Мясо, еще с вечера замаринованное в уксусе со специями, уже зарумянилось на решетке, источая дивные ароматы. О да, что может быть замечательней, чем свежая вепрятина, еще позавчера бегавшая по атарским болотам в образе громоярого кабана и наслаждавшаяся жизнью? Только темный густой эль прямиком из пивоварен Хромсфилда да с нарезкой из в меру жирного копченого сома! Эх, иногда начинает казаться, что жизнь и в самом деле удалась. Надо будет почаще выбираться на природу, а то все кабинет, кабинет, пыточная, плац, поле боя и опять кабинет...

  Отхлебнув еще пива из массивной серебряной кружки с крышкой, я вооружился длинной вилкой с двумя зубцами и начал переворачивать мясо над раскаленными углями. Мда, надо будет потом себе нормальный мангал сварганить, а то барбекю – это все-таки не совсем то, чего душа желает... В паре шагов от меня, развалившись в плетеном кресле, вольготно расположился Стэн. В руках у блондина был какой-то местный аналог гитары или лютни, перебирая струны которой бард извлекал на свет приятный расслабляющий мотив, не слишком бравурный, но и не слишком тоскливый, как раз под стать ситуации. Крысиный капитан Сворк, который со своими лазутчиками как угорелый набегал кругов десять по окрестностям только за последние пару ночей, сопел в две дырки, свернувшись причудливым комком в соседнем кресле. Харакал, заглянувший с коротким отчетом о продвижении войск, слонялся рядом, вспоминая все новые и новые вопросы, которые ему срочно нужно со мной обсудить вот именно сейчас, и при этом очень плотоядно косился на куски недожаренного мяса. Ну, и от кружки эля полуогр тоже не отказался. В общем, картина вокруг была самая идиллическая. Ни дать, ни взять, знаменитое полотно "Панки на отдыхе" в масляных красках, но уж точно никак не "Генеральный штаб армии Тьмы в преддверии новых злодеяний".

  – Слюной не капай! Угли затушишь! – я треснул вилкой по носу громилу Буча, который навис надо мной, проявляя к жареной вепрятине не меньший интерес, чем Харакал.

  Дикого багбира, которого я "подобрал" в главной крепости Кривых Когтей, после ожогов и контузии долго выхаживал Зейт с сыновьями и внуками, но поставленную задачу крысы в итоге выполнили. Здоровенное опасное чудище, получившее от меня имя Буч, оказалось ожидаемо не самым умным существом, но зато по-собачьи преданным и чутким на опасности. Безошибочно определив, кто является самым главным из тех, кого он увидел вокруг после выздоровления, Буч теперь неотступно следовал за мной по пятам, пока я находился в Фугакудзиваре или в расположении армии, играя роль моей дополнительной охраны, а также "вьючного мула". Все мои немногочисленные вещички, которыми я успел обрасти за время своей службы, вроде вот этой жаровни, походного письменного набора и прочих мелочей, без труда помещались в заплечные мешки и подсумки, которые были пошиты специально для багбира вместе с нормальной одеждой и новыми доспехами. И обязанности свои мой самозваный ординарец выполнял не за страх, а на совесть, требуя для себя вполне приемлемую оплату в виде регулярной кормежки и простой похвалы.

  – Шванк, ты только его первым, как приготовится, к еде не подпускай, – приоткрыв левый глаз, заметил с усмешкой Стэн. – А то всем попробовать хочется...

  Буч в ответ на заявление барда повернул лобастую голову в сторону говорившего, оскалил все свои полсотни клыков и издал многозначительное "Ы-ы-ы!".

  – Людям искусства, вроде как, духовной пищей питаться положено? Нет? – отозвался я, продолжая свои кулинарные работы.

  – И все-таки, похоже, что садизм у баатезу в крови, – "печально" вздохнул Стэн и, поведя плечами, начал наигрывать звонкую мелодию повеселей.

  – Не пали контору, соловей белобрысый!

  Дабы не привлекать лишнего внимания к нашей ставке со стороны тех волшебников, что могли находиться в Гломстанге, я еще заранее воспользовался своей третьей физической формой, которой меня одарил мэтр Санада. Что-что, а "экранировать" мою демоническую природу от любых любопытных глаз она умела великолепно, даже лучше, чем "стеллс-генератор" на запястье. Впрочем, ограничиваться лишь сменой формы я не собирался, и поэтому выставить двойной караул вокруг холма и создать в глубине долины ложный командный штаб, где всем заправляли пару огров-магов из числа "вырожденцев", мне это ничуть не помешало.

  Кроме того, мэтр Санада воспринял прозвучавшую с моей стороны критику, к счастью не слишком остро, и за прошедшие недели немного доработал мой "человеческий" облик. Пальцев на руках у меня, к сожалению, пока оставалось по четыре, и глаза по-прежнему демонстрировали "взор вампира с похмелья", но теперь я хотя бы не рисковал постоянно прокусить себе язык в дюжине мест зараз. А способность к частичной трансформации подарили мне замечательную возможность отращивать хвост, крылья, шипы и когти практически мгновенно, не возвращаясь при желании полностью к предыдущему облику. Правда, при этом моя природа баатезу, разумеется, раскрывала себя по всем статьям, в том числе и для магического обнаружения. Но, поскольку, плюсов от этого всего было, несомненно, больше чем минусов, а дальнейшие эксперименты по улучшению Санадой еще планировались, то жаловаться было грешно. Тем более что достигнутые результаты, по словам огра-мага, останутся со мной уже навсегда, а много ли в Бааторе спинагонов, которые могли бы похвастаться таким широким набором биомагических улучшений? Вот то-то и оно-то!

  К тому же, это знаете ли, довольно приятно пошить себе приличный гардероб и щеголять среди верных войск и по высоким залам мрачных цитаделей в черно-кроваво-красных одеждах, громыхая подкованными сапогами из кожи виверны и вообще откровенно кося под всяких книжно-киношных темных властелинов. Вот жаль, только, что кроме меня и оценить-то этого пафоса тут некому. Правда, с ростом маленькое неудобство вышло, совсем не вяжущееся с обозначенным грозным обликом, но, как говаривал генерал и ярый республиканец Наполеон: "Вы, мсье, не выше, вы – просто длиннее...".

  – Шустро идут, – решил сменить тему Стэн, забравшись с ногами в кресло, и продолжая радовать общий слух новыми задорными аккордами. – Я городских имею ввиду...

  – Ну так, того и добивались, когда всю эту канитель затеяли, – хмыкнул я в ответ. – Иначе, какой смысл было всех этих обожженных орков в той долине резать, да потом еще так откровенно себя перед дозорными Гломстанга выдавать. На то и рассчитываем, что все и отовсюду успеют в город набиться, для того и идем так, не торопясь особо.

  – Думаешь, выгорит?

  Я покосился на барда, лицо которого отражало изрядный скепсис. Сворк заерзал в кресле, делая вид, что все еще спит. Харакал попытался стянуть кусок мяса с другой стороны и получил вилкой по пальцам.

  – Стэн, ты ведь меня не первый день уже знаешь. Я, может, конечно, и не ангел небесный, – коллективная усмешка со всех сторон в ответ на подобное заявление на пару мгновений прервала мою речь, – но мне и мэтру Санаде этот город в виде кучи развалин не нужен. И жители его, ой как пригодятся. А не веришь если, у Милила спроси, – поддел я блондина.

  – Верю, верю, – отмахнулся бард.

  – А раз веришь, то и понимать должен. Если уж никак по-другому выходить не будет, то и к развалинам с кучей трупов вопрос придется свести без всяких сожалений, но это только в самом крайнем случае. А шансов не доводить до этого дело я обитателям Гломстанга дам предостаточно. И тут уж, пусть сами решают...

  Операция против орков-огнепоклонников, обитавших в предгорьях, была проведена не столько для самой ликвидации этой неподконтрольной Кёр-Тэнно силы, сколько для того, чтобы произвести должное впечатление на Гломстанг, его хозяев и жителей. На самом деле, решить проблему, с которой веками бился городской магистрат, было на удивление просто, но упиралось в вопросы, скажем так, исключительно психологические.

  Ну, не привыкли и не могли жители больших городов-государств и тех клочков земель, что считали себя цивилизованными, снизойти в своей логике и понимании до уровня "тупых диких варваров". И это было не столько надменностью или гордыней, сколько банальным житейским "да зачем оно нам сдалось?". А между тем, заставить неотесанных, но жутко агрессивных и злобных нелюдей играть по своим правилам было на удивление просто. Не буду лукавить, прием, который пришел ко мне на ум, был нагло позаимствован из исторического контекста моего родного мира.

  Как вытащить из всех нор все многочисленные "группировки", вроде бы одного единого, но совсем неоднородного племени? Притом, что бегать за ними и давить каждую по отдельности, да еще и на их территории – бессмысленная трата времени и солдатских ресурсов. Как заставить их собраться вместе и выступить единым фронтом против тебя, чтобы устроить сражение на заранее подготовленной местности и на своих условиях? Не так уж и сложно, если "спуститься" на тот социальный уровень, где находится такой противник. Да, это не дикая звериная стая, которая охраняет свою территорию. Но в том-то и отличие зверей от разумных существ, что оскорбить и пробудить жажду мести в сердцах у первых гораздо сложнее, чем у вторых.

  Киевский князь Святослав, отправляясь в поход против печенегов и прочих сынов степей, поступал очень просто. Не отлавливал многочисленные кочевья по одному, не рыскал с дружиной по степи и не маялся прочей дурью. Он просто посылал им свое знаменитое "Иду на вы!", и гордые степняки не могли проигнорировать подобный вызов. И они собирались в единое войско, и встречали Святослава в открытую на поле боя, и получали от него люлей, и проигрывали раз за разом, несмотря на преимущества в численности и неотразимые умения урожденных конных лучников. И орки-огнепоклонники оказались ничем не лучше и не хуже каких-нибудь половцев-печенегов. Оскорбительный вызов в духе дворовых разборок, типа "выходи биться кодла на кодлу, вы – пацаны или фраера, чё зассали, да?", прекрасно сделал свое дело. А все дальнейшее прошло по уже не один раз отработанному и распланированному сценарию: засада – окружение – массовая бойня с применением тяжелой метательной техники и заклятий класса "ковровая бомбардировка".

  Конечно, желание использовать это племя в качестве дополнительного усиления наших собственных имперских сил у меня было. Но осада Гломстанга, на проведение которой было все меньше и меньше времени, являлась куда более важной задачей, а оставлять в этой ситуации в тылу у армии такую большую и своевольную "боевую группировку" перед подобным мероприятием я не мог. Да и к тому же, меня довольно откровенно смущали "религиозный" пыл и предпочтения этих конкретных орков. Путем не сложных вычислений, отбрасывая все невозможные варианты, я пришел к выводу, что главным объектом поклонения этого племени был либо великий огненный элементаль Коссут, либо нечто с того же Первородного Огненного Плана. Подобные сущности в жизнь своей паствы, как правило, вмешивались не слишком активно, но вот "церковная" верхушка в таких вот культах была достаточно властной и корыстолюбивой. А бодаться по вопросам управления, приказов, прав и полномочий с кучкой полудиких маго-жрецов, без которых в свою очередь мне никак не привлечь на свою сторону остальных огнепоклонников, у меня не было никакого желания. В общем, эти парни не показались мне настолько ценным материалом, чтобы устраивать вокруг их вербовки завлекательные шаманские пляски с бубнами и раздачей плюшек. У меня еще в Атаре и так вон два крупных клана огров бесхозных валяются. А женщин и молодую поросль, что осталась от вырезанного племени мы под свое крыло по итогам забрали, да и кое-какими трофеями разжились. Мясца опять же перед походом наготовили. Не вепрятина, конечно, но для рядового состава сойдет.

  – Вот такие вот, Стэн, пироги с котятами...

  – Ах, так вот, чем так вкусно здесь пахнет. Неужели наш бесстрашный полководец решил устроить вечер национальной адской кухни?

  Как всегда бесшумно и незаметно, будто бы из-под земли, в нескольких шагах от меня возникла фигура Нохиме, закованная в свою причудливую броню. Несмотря на то, что солнце еще только клонилось к линии гор на горизонте, а вершина холма за исключением пары редких кустов была совершенно открытой, огресса уже в который раз сумела легко подобраться ко мне незаметно, обманув даже звериное чутье верзилы Буча.

  – К сожалению, нет, прекрасная мэтрэсс, но вы подкинули мне замечательную идею, – с улыбкой отозвался я, не отвлекаясь от процесса готовки.

  – Я буду считать это обещанием, Шванк, – хрипловатое контральто Нохиме слегка не подходило к ее утонченному женскому облику, насколько это вообще возможно говорить в отношении двухметровой представительницы народа огров-магов.

  Голова огрессы была непокрыта, и волосы цвета огненной меди рассыпались свободным водопадом по тусклой стали наплечников. Шлем-шляпа, похожий на диковинный гриб, висел у девушки за спиной на специальном креплении вместе с осадным ножом, которым, как я знал на собственном опыте, Нохиме пользовалась весьма ловко и умело. Судя по довольному виду и благодушному тону, разведывательная миссия, на которую огресса сама себя отправила, прошла достаточно успешно.

  – У вас есть, что мне сообщить?

  – Только в обмен на полноценный ужин, мэтр полководец.

  – Вы вьете из меня веревки, мэтрэсс. Я буду вынужден пожаловаться боссу.

  – Только не надо потом очередных слезливых рулад, мне хватило и прошлого раза.

  – Как же жестоко, а ведь Стэн так старался над текстом и музыкой...

  – Не надо врать, – перебил меня трубадур. – Ту чушь ты сочинил исключительно своими силами, Шванк!

  – Предательство, предательство кругом, – всплеснул я руками.

  Оставив шлем и оружие на походной стойке возле входа в просторный шатер, разбитый на краю той "полянки", где мы расположились, Нохиме опустилась в свободное плетеное кресло, уже заботливо подтащенное для нее Харакалом, и, подарив полуогру кивок благодарности, с явным удовольствием откинулась на спинку.

  С того момента, как завершились мои приключения в Кёр-Кио, и бывший хозяин этого места со всем своим скарбом перебрался на постоянное место жительство в Кёр-Тэнно, дочь Яцугаи (при полном попустительстве со стороны мэтра Санады!) все активнее включалась в вопросы управления нашей маленькой армией. С одной стороны, лишний помощник и постоянное присутствие поблизости столь миловидной особы женского пола меня вполне устраивали, но с другой – Нохиме была достаточно резкой и свободолюбивой барышней, совершенно не считавшейся с моим авторитетом. Все, что я мог, так это по возможности отговаривать ее от самых рискованных и безумных затей, периодически посещавших рыжую фурию. К тому же, присматривать за ней меня в свое время попросил не только заботливый папаша Яцугая, но и сам мэтр Санада. Причем, мне не нужно было быть эмпатом, чтобы прочувствовать все те неоднозначные подтексты, что скрывались за этой просьбой. Выполнять которую было очень непросто, между прочим!

  По возрастным меркам огров и, самое главное, по характеру и поведению Нохиме была еще откровенным подростком, а это уже означало целую кучу проблем на мою безрогую голову. Любовь "побунтовать", поплевать на правила и статусы, и непременно показать всем себя и свои возможности – всего этого у Нохиме было с избытком. И мне уже несколько раз оставалось лишь грызть когти и надеяться, что Тимора, богиня удачи, не отвернется от маленького несчастного спинагона. Видимо, Яцугая в свое время держал любимое чадо в ежовых рукавицах, и теперь, получив хотя бы такую маленькую толику свободы, девушка отрывалась по полной программе. Чего стоило хотя бы та выходка, когда она, перехватив механического гонца мэтра Гэмпая, сама решила доставить письмо с вызовом оркам-огнепоклонникам. И ведь доставила... И разозлила их даже больше, чем требовалось. И сумела уйти после этого живой и невредимой. Все-таки возможности огра-мага, использовавшего свои способности не для сотворения сложных чар, а только и исключительно для боевых навыков, поражали. Равно как и доспехи, которые Яцугая сумел создать для дочери, и которые высоко оценил даже Санада.