Текст книги "Яблоня (ЛП)"

Автор книги: Philo

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 55 страниц)

Глава 27: Слизеринцы, гриффиндорцы и домовые эльфы

Драко собирался идти к себе, но в гостиной его остановил Крэбб. Он получил из дома посылку и пригласил Малфоя попробовать кусочек пирога.

Драко опустился в кресло неподалеку от двух неразлучных друзей и принял угощение.

Он не мог не думать о том, убивают ли семьи Гойла и Крэбба своих сквибов; у Грега с Винсом было так мало магии – наверное, ровно столько, сколько требовалось, чтобы избежать истребления.

Одна лишь мысль об этом, и вот уже пирог потерял всякий вкус и…

Интересно, от каких людей избавлялись в их семьях? Тех, что без магии, но с извилинами в мозгу? Какая польза Крэббам и Гойлам от селекции чистокровных? Отцы обоих ребят преданно служили Волдеморту – видимо, в этом крылся смысл их жизни. Да и что еще они могли предложить магическому миру, если не чистоту крови?

– Чем вы собираетесь заниматься после того, как окончите Хогвартс? – откусив еще кусочек пирога, поинтересовался Драко.

Грег и Винс переглянулись.

– Что такое? – спросил Малфой.

Парни кивнули друг другу.

– Мы думаем уехать в Канаду, – отозвался Винс, выставив подбородок, словно ожидая порицания.

Драко осторожно отложил пирог.

– Зачем?

– Чтобы пожениться, – гордо ответил Грег.

– В Канаде женят волшебников-геев? – удивился Драко.

Грег и Винс одновременно расправили плечи.

– Магглов-геев там женят, – пояснил Винс.

– Но ведь это делают и в Англии, – нахмурился Драко.

Ребята помолчали.

– В Канаде нам будет проще притвориться магглами, – сказал Грег. – Пусть думают: иностранцы, вот и не понимаю ничего.

– Погодите-ка, – наклонился вперед Драко, – вы собираетесь переехать в Канаду и жить там как магглы?

– Ты же знаешь, у нас немного магии, – пожал плечами Винс, повторяя недавние выводы Малфоя. – Вдали от этого, – он махнул рукой, словно пытаясь охватить все, связанное с волшебством, – нам будет лучше.

– Вы хотите покинуть магический мир? А родители ваши об этом знают?

– Ты что, Драко? Мы, может, не слишком умны, но не самоубийцы же!

– А на что вы будете жить?

– Двоюродная бабка завещала мне немного денег, – сообщил Винс. – На первое время хватит. Потом найдем работу.

– И что будете делать? У вас ведь нет этой… квалификации, – Драко был в шоке, но настоящий сюрприз ждал его впереди.

– Мы об этом позаботились, – сказал Грег.

– И наняли частного учителя, – прошептал Винс. – Сдали общеобразовательные экзамены – что-то вроде маггловских СОВ – по английскому и латыни.

– Латынь вообще была раз плюнуть, – весело добавил Грег. – По-моему, магглы ею не пользуются. А Винс еще и математику сдал, – гордо указал он на партнера. – Это у меня она не выходит.

– Выйдет еще, – кивнул, ободряюще улыбаясь, Винс. – Зато у тебя французский получше моего, а это для нас очень важно, – он поглядел на Драко. – У Гойлов дом во Франции – для Грега их язык как родной. И в Канаде на нем говорят, так что справимся как-нибудь.

– Да ты его не хуже меня знаешь, – заметил Грег, – мы ведь в шато всегда вместе ездили!

Драко изумленно переводил взгляд с одного приятеля на другого.

– Вы это уже давно планируете? И ничего мне не сказали?

– Только пару лет, – уточнил Винс. – А рассказать не могли – как же можно, когда твой отец с нашими общается. Ты ведь теперь нас не выдашь? – он серьезно посмотрел Драко в глаза.

Малфой видел, как решительно настроены ребята, и восхитился умением, с которым они секретничали все это время. Он даже почувствовал некоторую гордость от того, что стал их поверенным.

– Что значит – теперь? Почему именно теперь вы мне открылись?

Винс поглядел на своего любовника.

– Может, мы решили, что ты тоже стал мыслить самостоятельно, – наконец сказал он.

– Это еще как понимать? – воскликнул Драко.

– Ты часто видишься с Гермионой Грейнджер, – напомнил Грег.

– Ну и что? Мы работаем над проектом для Снейпа…

– Да, но если бы ты ненавидел ее, как прежде, то не проводил бы рядом столько времени, – рассудил Гойл, – вот мы и подумали, что она тебе нравится.

– Нравится?! – возмутился Драко. – Да вы что? Откуда вам вообще разбираться в чувствах натуралов? Она просто умная ведьма и…

– Ага! – поднял палец Винс.

– Что? Признание ее способностей не значит, что я в нее влюблен! Мерлина ради!

– Нет, но раньше ты ни за что бы не назвал ее умной. Она же грязнокровка.

Драко откинулся на спинку кресла.

– И вам все равно? – спросил он.

– Что? То, что Грейнджер умная, или что она магглокровка?

– И то, и другое. Вы же думаете, она мне нравится.

– Это твое дело, дружище. Фигура у нее ничего и голова на месте. Она бы тебе подошла, – ровно отозвался Грег.

Драко торопливо захлопнул разинутый от удивления рот.

– Но то, что она не чистых кровей, вас не волнует? – прошипел он.

– Глупо ведь, не так ли? – ответил Винс. – Посмотри на нас – чище крови не найдешь, а ума меньше, чем у кого-либо в школе. Какое будущее ждет нас в магическом мире? Все знают, что мы тупицы; в перспективе дурацкая работа или жизнь на семейные подачки, а мы хотим большего. Мы с Грегом не гении, но ради себя на многое готовы. Я не допущу, чтобы он возвращался домой после пыток у Темного лорда только потому, что у того плохое настроение! Ты ведь наверняка видел отца в таком состоянии? Может, и нет: он достаточно умен, чтобы избегать подобных ситуаций. А вот мой папаша… В общем, у Грега все будет иначе. И потом, Поттер угробит этого гада, и где тогда будут наши семьи? Мы хотим свалить, пока не поздно, – закончил Винсент. – И ты, если поразмыслишь, поступишь так же.

– С чего вы решили, что Поттер победит? – лихорадочно думая, спросил Драко.

– Достаточно на него посмотреть, – пояснил Грег. – Он такой самоуверенный, правда? И не выпендривается ни капли. Я видел Темного лорда. Он, конечно, наводит страх, но и сам боится, а вымещает злость на сторонниках. Поттер его без труда одолеет, – твердо сказал он.

– Отчего тогда ты не присоединишься к Поттеру? – удивился Драко.

– Чтобы не воевать с отцом, кузенами и дядьями; я люблю их и не смог бы убить.

– Вот мы и сматываем удочки, – добавил Винс.

– А когда все закончится, вернетесь? – язвительно спросил Драко.

– Там останемся, – гордо ответил Крэбб. – Новая жизнь и все такое. Если соскучимся по волшебству, свяжемся с местной магической общественностью.

– Мы будем рады, если ты присоединишься, Драко, – предложил Грег. – Не в этом смысле! – уточнил он на случай, если Малфой истолкует слова друга неправильно. – Просто пожить с нами. Мы за тебя волнуемся.

– Вы оказываете мне большую честь, – произнес Драко. Он никогда раньше не ценил этих ребят, но теперь не собирался делать подобных ошибок. – Вынужден отказаться: мое будущее – здесь.

– Я так и знал, – кивнул Винс. – Если понадобится, приезжай: мы всегда будем тебе рады.

– Спасибо, – склонил голову Драко. Он прекрасно понимал, что друзья раскрыли перед ним карты, а сам многое утаил. Но так было безопаснее и для них, и для него.

Гарри попросил Добби заглянуть к нему и привести самого уважаемого из хогвартских эльфов. Он понятия не имел об иерархии среди этих существ, но Добби вряд ли считался заурядным членом общества, поэтому юный волхв решил встретиться с кем-то, кто смог бы отвечать за других. Тем же вечером к нему пришли двое. Спутница Добби была старше любого эльфа из всех, что Гарри когда-либо видел, и выглядела весьма представительно.

– Гарри Поттер, сэр, – низко поклонился Добби, – это Ими.

Юноша нагнулся пожать лапку старушки.

– Большое спасибо, что пришли, Ими, – сказал он. – Садитесь, пожалуйста.

Он превратил стол и книгу в стулья, добавил еще один для себя и поставил все три у камина.

Старая эльфийка, с любопытством разглядывающая Гарри, неловко, словно впервые, пожала предложенную руку и вспрыгнула на стул.

Добби, изумленный и непривычно молчаливый, сел рядом.

– Я хотел задать вам несколько вопросов; разумеется, вы вольны не отвечать, – уточнил Гарри. – Мне вовсе не хочется показаться назойливым.

– Сколько вам лет? – спросила старушка.

– Семнадцать. Могу я узнать, сколько лет вам? – осмелился полюбопытствовать юноша.

– Мне двести семьдесят три. Добби, тебе сто двадцать семь?

– Сто двадцать восемь, – поправил ее Добби. – В прошлом месяце я отметить день рождения.

– Почему же ты ничего не сказал? – улыбнулся Гарри. – Мы бы отпраздновали…

– Гарри Поттер так добр… – начал Добби.

– У нас свои торжества, – перебила Ими. – Задавайте вопросы, мистер Гарри Поттер.

– Я заметил, что магия домовых эльфов очень сильна. Есть ли в ней какие-нибудь ограничения? – поинтересовался Гарри.

Добби склонился так низко, что почти тыкался лбом в колени, но Ими явно была посмелее.

– Что вы хотите сказать?

– Ну… я заметил, вы не пользуетесь палочками… или пользуетесь, но редко? А если да, то делаете ли свои собственные, или покупаете, или передаете по наследству? Какая у вас магия – внутренняя или внешняя? Везде ли она работает? Становится ли сильнее, когда вы у себя, в родном доме, и занимаетесь определенными делами?

– М-м… Зачем вам об этом знать, Гарри Поттер? – поморщилась Ими, глядя ему в лицо.

– Честно говоря, отчасти из любопытства, потому что я пытаюсь лучше понять магию, а еще по другой причине, ради которой я вас, собственно, и пригласил.

– Тогда Гарри Поттеру стоит поведать Ими о ней, – предложила эльфийка.

– Вам известно, что одни волшебники сейчас воюют с другими? – начал юный волхв. – Маги вроде профессора Дамблдора и меня не согласны с идеями Волдеморта и не хотят жить в мире, подчиняющемся его условиям.

– Добби все-все про это знает, – подпрыгнул домовик, – потому-то и пытаться помешать Гарри Поттеру попасть в Хогвартс: злой хозяин Малфой хотеть убить Гарри Поттера для Волдеморта.

– Да, и вел ты себя не так, как подобает домовому эльфу, – строго заметила Ими, и Добби съежился на краешке стула.

– Об этом я тоже собирался спросить, – подхватил Гарри. – Почему домовые эльфы должны исполнять желания хозяев? Вы ведь умные, здравомыслящие существа. Зачем вы взвалили на себя обязанности слуг? Почему не принимаете собственные решения?

Ими откинулась на спинку стула, поудобнее устраивая на коленях круглый животик.

– Вы не знать истории, Гарри Поттер. Домовики жили в лесах и заботились о волшебниках. Но потом они увидели, что маги живут в домах, и им это очень понравилось. Давным-давно домовики заключили с волшебниками сделку: жить в домах, а за это помогать людям. Домовые эльфы очень любят дома, – заявила Ими так, будто это все объясняло.

Гарри задумался. О чем она умалчивает?

– Так домовики привязаны к дому или к его обладателю?

– Ах, догадливый волшебник! – с одобрением закивала Ими. – Многие маги забывать и думать, что домовики повинуются им. Домовики тоже иногда забывать, – сердито заметила она.

– Подождите, – растерялся Гарри, – но, если Добби привязан лишь к дому, а не к хозяину, почему он вел себя плохо, пытаясь помешать мистеру Малфою?

– Он провиниться, но не поэтому, – нетерпеливо произнесла Ими. – Он поставить жизнь волшебника под угрозу! Это очень плохо! Очень!

– Вот оно что, – протянул Гарри. – А если я спрошу, согласны ли вы – сами, без уговоров – воевать с нами против Волдеморта, то вы не сможете? Даже если захотите?

Ими раздраженно вздохнула и щелкнула пальцами. В воздухе появился поднос с чайным сервизом. Старушка подняла палец. Три чашки сами наполнились чаем, молоком и сахаром (Гарри заметил, что домовики потребляют огромное количество сладкого) и разлетелись к собравшимся.

– Вы, маги, такие простодушные, – сказала Ими, шумно выпив чай и похлопав ушами. – Добби подвергнуть риску жизнь волшебника, которому хотел помочь; это очень неправильно! Особенно когда он проклясть метлу Гарри Поттера! – она гневно посмотрела на домовика, который совсем скрючился и пытался стукнуться головой о спинку стула, но та была обтянута плотной тканью, которая смягчала удары, да и Гарри, увидев его попытки, беззвучным заклинанием придал набивке дополнительный объем.

– Значит, вы сможете воевать, если захотите? – повторил юноша.

– Мы не привыкли воевать, – отрезала Ими.

– Но защищать дом вы согласны?

– Домовые эльфы уже много веков охраняют свои дома, – гордо ответила Ими. – У нас это замечательно получается!

– И хогвартские домовики тоже согласятся?

– Если Гарри Поттер попросит, Добби будет и защищать, и нападать! Какая честь – воевать рядом с вами, Гарри Поттер, сэр! – энергично затряс ушами домовик.

– Это для меня честь, Добби, – сражаться рука об руку с тобой и другими домовыми эльфами, – искренне сказал Гарри. – Я не хочу подвергать вас опасности. Не знаю, станет ли жизнь домовиков лучше, если Волдеморт победит, поэтому ума не приложу, чем завлечь вас на свою сторону…

– В самом деле, – возразила Ими, – одно то, как вы с нами разговариваете, – великий почет, Гарри Поттер. Большинство магов предпочитает не помнить о нашем существовании.

Гарри пристально взглянул на старушку.

– Мне кажется, домовики частенько этому способствуют, – заметил он.

– И снова вы правы! – хихикнула Ими. – Мы не хотим, чтобы волшебники вмешивались в наши дела!

Гарри улыбнулся и налил ей и Добби еще чаю.

– Теперь, когда вы знаете, почему я любопытствую, не расскажете ли мне немного о своей магии?

Гермиона подошла к теплице. Увидев в запотевшее стекло работающего Невилла, она постучала и, войдя, быстро притворила за собой дверь, чтобы не выпустить из помещения тепло. Началась метель, и крупные снежинки усеивали мантию девушки.

– Невилл, – тихо позвала она.

– Одну минуту, – ровно отозвался юноша, не отрываясь от работы.

Гермиона смотрела, как он пересаживает растение, умелыми пальцами распутывая корни, как бережно опускает его в горшок побольше и засыпает свежей землей. Утрамбовав чернозем и водрузив горшок на один из огромных столов, освещенных зачарованными лампами, Невилл вытер руки старым полотенцем, повесил его на гвоздь и обернулся к Гермионе.

– Что случилось? – вежливо, но без особого интереса спросил он.

У Гермионы пересохло во рту. Девушка облизнула шершавое небо языком.

– Я хотела извиниться… – начала она.

Прыснув, Невилл подхватил следующий цветок.

– Не стоит извиняться: ты лишь высказала то, о чем думают все.

– Не все, между прочим, – изумилась безразличию в его голосе девушка.

– Только не говори, что я тебе нравлюсь. Я не поверю, – безмятежно объявил Невилл, вынимая цветок с осторожностью, в отличие от легкости, с которой только что таскал тяжелую фаянсовую посудину. Корни растения оказались ядовито-фиолетового цвета.

– Гарри сказал, что ты красавец и что он волнуется о том, насколько привлекательным тебя может найти… его партнер.

Горшок грохнулся на пол.

– По-моему, у них и без меня забот полон рот, – залившись краской, сказал Невилл. – И не только забот, – тихонько прибавил он.

– Так я же не говорю, что они зовут тебя присоединиться, – теперь уже и Гермиона вспыхнула, чувствуя, как сладко засосало под ложечкой. Вот бы было потрясающее зрелище! Черт возьми! Тогда-то девушка впервые и взглянула на Невилла в ином свете. До чего хорош: широкоплечий, мускулистый… стройные ноги, обтянутые выцветшими джинсами, крепкие бедра, из-под закатанных рукавов выглядывают сильные, покрытые темными волосками руки, грудь с заметной в вырезе рубашки порослью… теперь Гермиона ясно видела, что имел в виду Гарри. Невилл вырос. К собственному удивлению, девушка почувствовала, как, даже несмотря на жару теплицы, твердеют соски, и порадовалась, что мантия на ней – свободного кроя. Гриффиндорка поплотнее закуталась в одежду и потянула за ручку двери, стремясь укрыться не только от духоты, но и от собственных мыслей.

– В общем, извини, я была неправа, – резко ответила Гермиона и исчезла.

Невилл, сжимая в руке поникший цветок, посмотрел ей вслед и пнул носком ботинка валяющийся на полу черепок.

Интересно, как скоро он начнет понимать женщин?

Позднее, лежа в постели, Гермиона мучилась сомнениями о том, правильно ли поступила. Что бы произошло, не будь она такой трусихой? Если бы подошла к Невиллу вместо того, чтобы уйти? Если бы осмелилась поцеловать его? Каков он на вкус? Чем от него пахнет? Полевыми цветами? Горячим ароматом влажного чернозема? Путом и страстью?

Рон наслаждался жизнью, как никогда раньше. Расписание, состоящее из обильного питания, квиддича и секса, его вполне устраивало. Юноша продолжал расти и перемахнул уже за шесть футов; к тому же, не забывая несколько раз в неделю заглянуть в устроенный Гарри спортзал, он обзавелся отличной фигурой.

Для размышлений спортзал тоже подходил идеально. Рон думал обо всем: девочках, стратегии, даже домашней работе. Недавно он обнаружил, что если задания хорошенько обдумать, то потом их легче сделать. Когда Гермиона перестала помогать ему готовиться к урокам, оценки юноши резко снизились, но его это не заботило. Теперь же он думал об учебе, качаясь или бегая, и находил, что, обмозговав сочинение, впоследствии пишет его гораздо лучше.

Вдобавок он стал посещать еженедельные собрания по обсуждению военной стратегии со Снейпом, Шаклболтом и Гестией Джонс. Они встречались в доме номер двенадцать на площади Гриммо; было ужасно странно тусоваться на кухне заколоченного дома. Идеи Рона охотно принимались и считались ценными, и это в значительной мере помогло юноше поверить в себя. Снейп относился к Рону с обычным пренебрежением, но молодой человек не возражал: он понятия не имел, как общаться с зельеваром после всего, что тот сделал Гарри, а уж если вспомнить, что прежде они были любовниками… фу-у! Интересно, как Гарри терпел мерзкий характер Снейпа? Трудно поверить, что в присутствии партнера алхимик вел себя иначе, даже если хотел секса, но ведь Гарри не жаловался… наверное, из Снейпа потрясающий любовник… ну вот, опять – фу-у!

Несмотря на язвительность профессора, Рон был в состоянии отложить мысли о зельеваре и Гарри на второй план и сосредоточиться на обсуждении стратегии.

На одном из таких собраний Снейп неожиданно схватился за левую руку.

– Зовет? – враз догадался Шаклболт.

– Да, – выдавил Северус.

Боль была не такой сильной, как прежде, но он настолько отвык от призывов, что совершенно не ожидал нервной встряски.

Зельевар принялся собираться. Он превратил свою одежду в плащ Пожирателя и, взглянув на Рона, ровно попросил:

– Сообщите… профессору Дамблдору, когда возвратитесь, пожалуйста.

– Конечно, сэр, – вздрогнув от одного вида Снейпа в таком наряде, пролепетал Рон.

– Как долго тебя не будет, Северус? – спросил Шаклболт, и даже Рон понял, что кроется за этим вопросом: "Когда нам начинать волноваться, если ты не вернешься?"

Северус невесело усмехнулся:

– Кто знает? Он никогда не задерживает меня надолго в рабочий день и дает возможность приступить к обязанностям вовремя, не вызвав подозрений.

– Будь осторожен, – коснулась его руки Гестия.

В назревшей ситуации ее слова казались абсурдно неподходящими, но Снейп лишь кивнул и вышел. Мрачное эхо его шагов раскатилось по коридору.

Все сидели в тишине, пока за зельеваром не закрылась входная дверь.

– Рон, попроси профессора Дамблдора сообщить нам, когда Северус вернется, пожалуйста, – вполголоса попросил Шаклболт.

– Конечно, – кивнул Рон, хоть и удивился участию собеседников.

Снейп всегда вел себя отвратительно. Трудно было поверить, что о нем можно искренне беспокоиться, но теперь, видя, как он отправился лгать в лицо Волдеморту, юноша начал постигать всю чудовищность героизма и непостижимую храбрость зельевара. Неудивительно, что после бессонной ночи в обществе Волдеморта Снейп третирует детишек на уроках! Мерлин знает, чем ему приходится заниматься среди Пожирателей и что с ним там делают. Рона передернуло.

– Да уж, приятного мало, – словно прочитав его мысли, заметил Шаклболт; на своем веку он повидал достаточно молодых авроров и хорошо представлял их реакцию на контакт с Пожирателями смерти.

– Откуда у него такое самообладание? – спросил Рон.

Шаклболт покачал головой.

– Я бы не выдержал, – признался он. – Постоянный страх, одиночество, отвращение ко всем, с кем общаешься… Для нас он – невероятный союзник.

Гестия Джонс налила Рону чашку чая. Он щедро сыпанул туда сахара и попытался утешиться теплом и сладостью напитка.

– Что случится, если его разоблачат?

– Лучше тебе об этом не думать! Круцио, может, и Непростительное заклинание, но есть множество других, способных причинить человеку боль. Северус наверняка испытал часть их на собственной шкуре.

У Рона свело желудок; он глотнул чаю, пытаясь утихомирить приступ тошноты.

– Значит, Волдеморт его подозревает?

– Он всех подозревает, – мрачно отозвалась Гестия. – Вернувшись в последний раз, он заставил семьи своих Пожирателей расплачиваться за то, что слуги не смогли его найти и не продолжили его дело.

– Но они по-прежнему стоят за него? – в шоке воскликнул Рон.

– Страх и неспособность найти другой выход действуют получше уговоров, – пояснила женщина. – Он подверг пыткам одного из родственников каждого Пожирателя у них на виду – показать, что, если они его оставят, Волдеморт разыщет их семьи, и те поплатятся за предательство.

– Мерлин! Но… – Рон лихорадочно размышлял, – значит ли это, что они гораздо менее преданы, чем делают вид? Не могли бы мы предложить их семьям защиту? Выбить у Волдеморта почву из-под ног, лишив поддержки?

– Интересная мысль, – заявил Шаклболт. – Говоря по правде, я не уверен, есть ли у нас средства, чтобы обеспечить защиту такому количеству людей. Ведь оберегать их придется не только от гнева Волдеморта, – уточнил он. – Найдется немало простых волшебников, которые захотят их крови. Да и на совершенные ими преступления нельзя глядеть сквозь пальцы.

– И все-таки надо обдумать, как использовать эту напускную преданность, – сказал Рон.

– Я согласна, – кивнула Гестия. – Обсудим это на следующем собрании. Да, еще одно – не знаю, почему я раньше об этом не подумала… наверное, не видела, как отзываются на зов этого ублюдка. Но откуда Снейп знает, куда идти? Предполагаю, Пожиратели собираются в разных местах, да еще и ненаходимых – иначе Северус уже давно открыл бы нам местонахождение Волдеморта.

– Нужно его спросить, – решил Рон, – это ведь очень важно. Если перенести битву на территорию врага…

– Да, но там может быть устроена засада, а мы не знаем расположения вражеских войск. Учитывая это, вряд ли стоит полагаться на эффект неожиданности в надежде на победу.

– Верно, – сник Рон. – И все-таки стоит узнать, как Снейп перемещается на зов.

Гестия поднялась на ноги.

– Совещание закончено? Мне пора.

– Расходимся, наверное, – пожал плечами Шаклболт. Он проводил собеседников к камину, выставил защитные заклинания и покинул дом.

Гарри делал уроки в гостиной, когда Рон шагнул через портретную раму и бухнулся на диван рядом.

– Рано вернулся, – заметил юный волхв.

– Пожалуй, – кивнул Рон. – Удачный вечер выдался. Много свежих идей.

– Это хорошо, – улыбнулся Гарри. Он как раз собирался спуститься к Северусу. – Хочешь чаю или шоколада?

– Нет, Гестия за нами поухаживала. Я по уши залит чаем, из туалета до утра не выберусь. Чем занимаешься?

– Трансфигурацией, а еще пишу сочинение по Чарам, – закатил глаза Гарри.

– И зачем оно тебе? – спросил Рон. – Я бы на твоем месте на все наплевал.

– Должен же я найти работу, если переживу Волдеморта, – пожал плечами Гарри.

– Да, но ты ведь им когда-нибудь расскажешь?

– Что он расскажет? Кому? – подошел Шеймус.

Рон испуганно поглядел на Гарри, пообещав себе внимательнее следить за тем, что и где он говорит.

– Как ты думаешь, Рон, который из моих секретов раскрыть? – спросил Гарри.

Шеймус со смехом опустился в кресло.

– Что там у тебя, Гарри? Выкладывай старому доброму Шеймусу.

Гарри вытянул ноги и закинул руки за голову.

– Шеймус, – торжественно объявил он, – я собираюсь убить Волдеморта!

– Тоже мне новость! – засмеялся Финниган. Вытащив из кармана пакетик Всевкусных орешков, он угостил ими друзей.

– Поможешь? – спросил Гарри.

– Кто, я? – опешил Шеймус.

– Ты, Финниган. Сам я не смогу, а действовать нужно побыстрее. Предпочитаешь действовать, сидеть на заборе или болеть за другую команду?

– Ты не шутишь? – пересел на краешек кресла Шеймус.

– Нет, – Гарри сложил руки на коленях, глядя на молодого человека, с которым шесть лет делил спальню. – Думаю, будущее без Волдеморта предпочтительнее для всякого. Я знаю, ты бывал на собраниях АД, но теперь время тренировок закончилось. Буду рад видеть тебя на нашей стороне. Подумай об этом.

Поднявшись, Шеймус подошел к Гарри.

– Нечего тут думать. Я с вами, – он торопливо продолжил, не давая другу заговорить: – Мой отец – маггл, и лучше него во всем мире нет. На прошлых каникулах он рассказал, с каким трудом расстался со мной, когда пришло письмо из Хогвартса. Уговаривать меня, что магглы не хуже магов, нет нужды, – он протянул руку.

Гарри пожал ее.

– Спасибо, Шеймус. Только молчок пока, чтобы те, кому не нужно, не пронюхали.

– Ага, – кивнул Шеймус. – Ты с Дином и Невиллом пообщайся. Они поддержат.

– Обязательно поговорю с Дином. Невилл уже и так на нашей стороне.

– Вот и славно. Никогда не знаешь, вдруг нам букет роз понадобится…

Гарри строго посмотрел на приятеля.

– Ты недооцениваешь Невилла, – пытаясь скрыть раздражение, сказал он.

Шеймус удивленно вскинул голову.

– Точно, приятель, – подтвердил Рон, – будь Нев на месте Гарри и сражайся он с Волдемортом, я бы встал с ним рядом.

– Ладно, – с сомнением протянул Шеймус, – я это запомню. А пока пойду, пожалуй, – он встал и потянулся.

– Куда собираешься? – поинтересовался Рон.

– Есть еще несколько девчонок, которые не интересуются рыжими, – подмигнул ему Шеймус и, приглаживая волосы, направился к портрету.

Гарри засмеялся.

– Ты чего? – бросил в него подушкой Рон.

– Держу пари, ты сейчас раздумываешь над тем, кто это и как их переубедить!

– Ну, знаешь, цвет моих волос их интересует в последнюю очередь, – подмигнул Рон.

– Приветствую гриффиндорского короля секса! – шутливо поклонился Гарри.

– Вот еще. Мне повезло, – друг быстро огляделся и увидел, что их никто не слышит, – что ты мне не конкурент. Впрочем, у нас слишком разные вкусы, – он поморщился. – В самом деле – фу-у! В следующий раз выбери кого-нибудь попривлекательнее, дружище!

Гарри застыл, а потом осторожно начал:

– Он – замечательный человек…

– Не сомневаюсь, – Рон жестом миротворца выставил вперед ладонь и снова посмотрел по сторонам. – Вот сегодня, например, он ушел на зов прямо с собрания, а я задумался: "Черт побери, как он с этим справляется?! Я бы уже давно в штаны наложил!"

– Волдеморт вызвал Снейпа? – задохнулся от волнения Гарри.

– Да. Он трансфигурировал одежду и глазом не моргнул. Это, конечно, производит впечатление, но в физическом смысле… Ты достаточно знаменит и хорош собой, чтобы заполучить кого угодно. Так что вперед, на поиски! Не знаю, почему ты не трахаешься, как сумасшедший, перед грядущей битвой.

– Как ты? – сухо спросил Гарри.

Рон откинулся на спинку кресла.

– Я бы, наверное, и без ожидания битвы трахался бы. Мне нравится секс, – не обидевшись, пояснил он.

– Неужели ты не желаешь большего? – поинтересовался Гарри, меняя тему.

Ему отчаянно хотелось расспросить Рона о Северусе, но о возобновленных отношениях слышали только Невилл и Гермиона, и Гарри не знал, захочет ли Снейп посвящать в свои дела других людей.

– Больше женщин? Еще как, – улыбнулся Рон.

– Ладно тебе, я же о другом. Как насчет любви?

– Было уже. Я слишком молод для оседлой жизни. Гермиона права. Ей было хорошо, но я… я всегда поглядывал по сторонам. А теперь мне не нужно чувствовать себя виноватым по этому поводу. Да и с Мионой мы дружим. И овцы целы, и волки сыты.

Гарри был в шоке: Рону безразлично все, кроме секса! Возможно, выросший в большой и дружной семье, юноша получил достаточно любви и тепла, поэтому и не требовал их от партнерш, не испытывал нужды любить и быть любимым. Для этого у него были родные.

Гарри любил Северуса, любил заботиться о нем, но это означало, что он отчаянно тревожился о том, где сейчас зельевар, чем он занимается в данный момент… Чувствует ли Волдеморт ослабление связи с меткой своего слуги, разоблачает ли Северуса, пытает ли его?

А если дело не в этом, тогда зачем Темный лорд вызвал Снейпа?

– Пойдем-ка наверх, – внезапно сказал Гарри.

– Чего? – протянул Рон, но направился следом.

Очутившись у себя, Гарри закрыл дверь защитными чарами.

– Он не говорил, зачем его вызывают? – спросил юноша у удобно развалившегося на его кровати друга.

– Снейп?

– Кто же еще? – нетерпеливо воскликнул Гарри.

– Не-а. Велел рассказать Дамблдору, я так и сделал.

– А Дамблдор что ответил?

– "Спасибо", – улыбнулся Рон и сел. – Послушай, Снейп знает, что делает…

– Ага, знает, – отозвался Гарри, – рискует собой по поводу и без. Рассуждая, как стратег, что ты думаешь об этом вызове?

Рон ненадолго задумался.

– Ну, пожалуй, Волдеморту нужна информация – которая у Снейпа либо есть, либо нет, в каковом случае ему велят ее раздобыть, – или он собирается дать Снейпу какое-то задание: зелье сварить, например. Может, он мобилизует войска перед боем… да мы скоро все узнаем наверняка! Не помню, чтобы наш зельевар хоть раз пропускал уроки, так что к утру, думаю, вернется. И, если начнется атака, мы тоже смекнем, что к чему. А если его рассекретили и убьют, сотни студентов обрадуются новому преподавателю.

Гарри вздрогнул.

– Ну и гадости ты говоришь, Рон.

– Зато не вру, – неожиданно друг вскинул голову. – Черт, Гарри, неужели Снейп тебе до сих пор нравится? После всего, что он сделал?

– Я заслужил то, что он сделал, – ответил Гарри.

– Чушь! – Рон сердито вскочил и взял юного волхва за руки. – Насколько я понимаю, он тебя изнасиловал, и плевать, как – заклинанием или нет! Этого никто не заслуживает! Не вздумай сказать, что бывает иначе!

Гарри пожал плечами и отошел к камину, огонь в котором загорелся, когда друзья появились в спальне.

– Может, и так, – тихо отозвался он. – Как бы то ни было, ты сам говорил: он храбрец и приносит невероятную пользу в войне. Как ты можешь так легкомысленно шутить о его гибели? Ведь однажды на месте Снейпа могу оказаться я. Или ты. Или…

– Хорошо! – замахал руками Рон. – Я сказал, не подумав. Сотни студентов, знающих его как злобного подонка, обрадуются. Тем, кому известно о роли Снейпа в войне, будет его не хватать. Теперь доволен?

– Счастлив! – отрезал Гарри.

– Мерлин! – сквозь зубы выдавил Рон. – Мы уже закончили беседу? Я бы подыскал более приятный способ провести остаток вечера.

Сдерживаясь из последних сил, молодой волхв кивнул.

– Спасибо, что потратил на меня время, – съязвил он.

– Слушай, – заметил Рон, – нельзя же постоянно думать о борьбе. Нужно еще и помнить, за что в этой жизни ты борешься. Так что трахни уже кого-нибудь – авось и настроение поднимется! – на этом он вышел и хлопнул дверью.