Текст книги "Древние традиции атлантов (СИ)"

Автор книги: orlando_sur

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 36 страниц)

На завтрак Малфой и Забини пришли так же рано, как и грифы, и… получили аналогичную еду. Странный фокус, если только домовики слизеринцев не подружились с гриффиндорскими и не переняли опыт. Пока Гарри справлялся с остатками в мисочке, у него рядом с рукой появился листок бумаги.

«Гарри Поттер, вас ожидает Ведущий на специальной аппарационной площадке».

Имя было вписано в подчеркнутый пропуск. Гарри показал Невиллу листок, и они оба поспешили к себе.

Гарри выбежал на площадку, представляющую собой плато из шлифованного гранита со спускающимися ступеньками на ровную травяную лужайку. Люциус стоял как величественная статуя, обдуваемая горным ветерком. Теплая мантия, подбитая мехом и отороченная им же вверху, несильно развевалась, волосы серебристым водопадом рассыпались на светло-серой мантии. Руки, одна над другой, он возложил на набалдашник трости. Мужчина улыбнулся Гарри.

– Здравствуй, Гарри.

Он обнял его за плечи и аппарировал.

Едва они появились, как к ним поспешил Олльде. Гарри обнял его и прижался к груди. Почему этот вроде враг так близок?

– Здравствуй, малыш. Ты похудел, что случилось?

– Много чего. Мне нужно поговорить с вами.

– Люциусс, проводи нас в твой кабинет.

Малфой поджал губы, он рассчитывал подслушать, но теперь… еще дед укреплял кабинет от ушей любопытных.

– Что хотел? – Олльде уселся к кресле и постучал по подлокотнику, приглашая жениха.

Гарри отодвинул стул из угла и уселся на него.

– Зачем ты убил Седрика Диггори?

– Я не убивал его.

– Не ты, но ПЕТТИГРЮ!

– Малыш, твой Седрик жив и учится сейчас в Дурмштранге. Магией клянусь!

– Как такое могло произойти?

– Очень просто. Питер слишком долго жил в виде крысы, поэтому у него даже на Аваду не хватило сил, он всего лишь погрузил его в магическую кому. Тогда он меня возродил, но твоя кровь подействовала не как врага, а как супруга. Лили точно знала, что делала.

– Тогда почему, если ты не убивал, Белла свела с ума родителей Невила Лонгботтома?

– История очень длинная. Дамблдор нашел меня в приюте, когда я был крохой. Он точно знал, что я будущий маг, смотрительница говорила, что в год после рождения я заставлял качаться елочную игрушку на макушке, за что она называла меня одержимым. Но директора оставил меня там, в магловском приюте. Перед школой он появился опять, и именно он водил меня на Косую Аллею за покупками к школе. В Хоге я учился. Действительно учился. Я был жадным до знаний, запретных знаний, которые нашел в этих стенах. Запретная секция… Я на втором курсе добрался до нее, и именно там я нашел книгу об обретении могущества, получаемого при разделении души. Я сделал это на шестом курсе. Была война, бомбежки, мы все жутко боялись, но я… я знал, что выживу и перестану бояться смерти. Это была моя идея фикс, идея ребенка, получившего психическую травму. Много ошибок было совершено мною… Я был одержимым идеей чего-то достичь, это свойство юности, но Дамблдор меня отверг, дважды. Я читал труды, разные, и понял, что только глупцы разделяют магию на темную и светлую. Я начал искать информацию, и постепенно вырисовалась картина, что волшебство самой матери Магии хранилось и поддерживалось чистокровными семействами. Они обеспечивали цепочку ее хранителей, обученных предками. Я восхитился этим и начал ратовать за них, за их права. Но… Дамблдор вдруг объявил себя моим противником, выставив чудовищем, борющимся за господство чистокровных. Он извратил мои принципы. Я не против маглов, хотя и не люблю их. Маглорожденные нужны нам как новые члены команды, которых мы согласны учить, но они должны понимать, что новички в этом мире и вести себя осмотрительно. Именно эти мои утверждения привлекли ко мне сторонников. Мы стали называть себя Искушенные Смертью. Я придумал знак, чтобы связываться со своими последователями. Печать Соломона со змеей внутри. Ты знаком с символизмом? Учишь ритуалистику? Два равносторонних треугольника, направленные острием навстречу друг другу. Однако, вдруг наши противники одели белые маски «смерти» и стали выпускать Морсмордре – ужасающий череп с змей, выползающей изо рта. Мы защищались, а вокруг стали говорить, что мы нападаем. Начался сумасшедший дом. Мы носили маски, от этого никуда не деться, за спиной каждого была семья, и не хватало нам, чтобы нас опознали. Мы никого не убивали. Другие мучили маглов, не мы. Когда я погиб, они оказались бессильными, и, самое страшное, они действительно были под Империусом. Чужим Империусом. Белла… Еще при мне она пострадала от мракоборцев. Фрэнк Лонгботтом был командиром группы авроров. Они ворвались в дом Лестрейнджей и применили Круцио, пытаясь выведать у нее, где меня найти. Она была на шестом месяце беременности. Белла потеряла ребенка и долго болела. Девочка ушла в себя. Заперлась в своей комнате и тихо страдала. Однако после моей гибели Белла вдруг изменила себе, внезапно превратилась в кровожадную сумасшедшую и нагрянула к Лонгботтомам. Она запытала их. И тогда очень вовремя там оказались мракоборцы, которые почему-то не спешили спасать семью своего сотрудника, а всего лишь совершили поимку Лестрейнджей. Я уверен, с Беллой поработал менталист, загнав и так больной разум женщины в ловушку.

– Теперь она в Азкабане, что с ней сейчас?

– Она жива. Я уже нанял адвокатов, они собирают материалы для подачи апелляции. И делать мы это будем через Европейский Ковен Магов.

– Олльде… А можно дать мне какой-нибудь артефакт для защиты?

– Зачем? Кто тебе угрожает?

– Дамблдор. Если он решит стать де факто моим Ведущим, как я смогу противостоять ему?

– Во-первых, это противозаконно, во-вторых, во-вторых… Ты сейчас пойдешь в Гринготтс принимать род Блэков, а я попробую найти кое-что для защиты твоей невинности.

Гарри вышел из кабинета в глубоких раздумьях. Единственная фигура, противопоставляющая себя Волдеморту и демонизирующая его – Дамблдор. Зачем могучему магу так поляризовать магический мир?

Сопровождать Гарри вызвался Северус, уже прибывший в Малфой-мэнор. Вместе они попали в Гринготтс. Горан подхватил Гарри и буквально выпер Принца, рыкнув:

– Займитесь вашим запущенным родом!

– Ну-ссс, наследничек рода Блэк, я слышал ваши похвальные усилия по наращиванию силы ядра… Расскажу простую игру, популярную у наших детей. У каждого есть сфера Го из слюды, изготовленной особым образом. На нее наложены чары сохранности, конечно, так как это весьма хрупкий материал. Она устанавливается в специальное ложе, но в ней есть окошко, через которое внутрь попадают камешки солнечника. Простые камешки, но они прекрасно впитывают энергию и потом излучают свет, похожий на солнечный. Наши дети всегда носят ее и учатся читать от этого света, и заряжают солнечник каждый день. Камешек-то бросовый, не удерживает в себе энергию надолго. Поэтому прежде чем пользоваться, сначала нужно накормить его. Не будет уважения среди сверстников, если станешь ходить с потухшей сферой. Потому и выжимают из себя ребятишки силы, чтобы соответствовать. И когда силен, и когда ослаб, и когда измучен…

– Мастер Горан, я понял вас, тратить еще энергию, чтобы раскачивать потенциал. Эту игрушку делают гоблины? Вы мне продадите такую игрушку?

– Нет, такую тонкую работу с камнем делают горные гномы, но мы продаем. Раньше и маги не брезговали такими игрушками для детей.

– Я могу заказать у вас… пять штук?

– Оооо, вы хотите подарить друзьям. Похвальное желание. Когда мы вернемся сюда, здесь вас будут ждать пять сфер Го.

Взявшись за портключ в виде медного дверного молотка, они оказались среди зеленых холмов, ветер свистал не по-детски. Горан провел Гарри по узкой тропинке к замку. Огромное строение с башнями по краям стояло среди озера. Когда они обошли его, обнаружился деревянный мост.

– Замок Нунни, сердце рода Блэк. Ваш крестный не помнит о нем. Когда он стал проявлять вольнодумство и попал на Гриффиндор, лорд Орион пригласил менталиста, и у мальчика стерли воспоминание об этом замке. Капните кровью на мост, – гоблин подал крошечный кинжал. – Это специально обработанное дерево, которое уложили сюда в 18-м веке. Маглы видят величественные развалины, но замок в полном порядке. Он перестраивался в 16-м и 20-м веках, еще тогда став уютным семейным гнездом. Полный комплект эльфов, которых нужно разбудить. Вы полюбите этот дом.

Гарри и Горан вернулись в банк, но Поттер до сих пор не мог прийти в себя от величия древнего рода. Лондонский дом в сравнении с громадой замка был всего лишь летним домиком, где можно было остановиться ненадолго для бала. Четыре огромные башни, соединяющиеся между собой проходом над карнизом, но и внутри якобы стены находились помещения, спальни. Внутренний двор прекрасно подходил для тренировок хоть мечом, хоть магией. Гарри не почувствовал, скорее догадался и уточнил у гоблина, все стены были крепко защищены рунами.

По возвращении он расплатился за шары. Гоблин уговорил его принять еще одну сферу, чтобы была оптовая партия.

Возвращался Поттер с Северусом, держа коробку подмышкой. Они попали к обеду, так как едва увидев их, Люциус распорядился накрывать.

– Как все прошло? – осведомился Олльде.

– Замечательно, там очень красиво вокруг, – поделился восторгом Гарри.

– Ты готов поговорить с Миллисентой? Или после обеда? У нас есть пятнадцать минут.

– Нет-нет, после обеда, – возмутился Люциус. – Разговор будет долгий, я настаиваю на своем присутствии, как и Нарциссы.

– Я посмотрел родовой гобелен, получается, леди Нарцисса – для меня двоюродная племянница? А Драко – внучатый племянник?

– Именно так, – улыбнулся Люциус. – Забавно, не так ли? Еще ты троюродный племянник Миллисенте Булстроуд.

– Я понял, а почему имена у них одинаковые?

– Возможно, ее мама, Глорианна Крэбб, была дружна с Нарси и была очарована юной Сэсси Поттер.

После обеда состоялся тяжелый разговор. Люциус сразу сказал Гарри озвучить основные тезисы и помалкивать, доверив переговоры ему и Нарциссе.

– Леди Делакруа, – волнуясь, начал Гарри, когда они все расположились в золотой гостиной. – Я сегодня вступил в наследие рода Блэк. С леди Вальбургой у нас сложились весьма неплохие отношения, она мне посоветовала поступить так, и я ей доверяю, – он набрал побольше воздуха в грудь. – Я выделяю вам единственный и последний раз помощь в сумме сто тысяч галлеонов, – он нервно сглотнул, слишком каменным было выражение его родной тетушки.

– Что я должна сделать взамен? – внезапно спросила она.

– Несколько вещей. Первое, разобраться со своим приданным и содержанием как баронессы Делакруа. Второе, заселиться в дом на Гриммо под видом хозяйки.

– Под видом, – горько улыбнулась Миллисента.

– Я приглашаю вас быть там хозяйкой, поскольку я – хозяин, – выкрутился Гарри, заслужив одобрительную усмешку Олльде. – Вы должны вселиться туда, выставить Орден Феникса, который пустил Сириус. Кстати, там он прячется от Министерства. Олльде, когда его имя будет очищено?

– Не успел вступить в наследование, а начал говорить как глава рода, – проворчал Олльде.

– Третье, привести дом в порядок. Нет, даже не так, максимально перестроить, обновить все остальное, естественно, за мой счет. И четвертое, попробовать привести в чувство Сириуса. Он пока одержим все-таки отомстить Питеру, хотя тот не виноват в предательстве, – Гарри резко выдохнул.

– Я правильно понимаю, если я выполню все условия, то я буду принята в семью?

Гарри беспомощно посмотрел на Люциуса, но ответила Нарцисса.

– Да, Сэсси, тебя и твоих детей принимают в семью.

– Только учтите, мадам, причините вред Гарри, печать уже встанет на ваш род, род Делакруа, – мстительно заявил Олльде.

– Тогда как член семьи я могу задать несколько вопросов? – напряженно спросила баронесса.

– Пожалуйста, – отозвалась Нарцисса.

– Как полукровка смог стать главой рода Блэк?

– Сэсси… Могу я вас так называть? – взялся отвечать Люциус. – Гарри не полукровка. Совсем. Его мать, якобы Лили Эванс, на самом деле Лилиана Гриндевальд. За ней много славных родов, просто отец ее был похищен в младенчестве и ему заблокировали магию. Помните, разглашение этой информации может нанести мальчику вред, – добавил он.

– Тогда, я полагаю, вы хотите возложить на меня воспитание из него наследника аристократического рода?

– Ну да, шлифовку, – мило улыбнулась Нарцисса.

– Шлифовку?.. – ахнула баронесса. – Да тут нива непаханная…

– Кто, как не родная тетушка, займется этим? – вопросительно посмотрел на Сэсси Люциус. – А мы подключимся к вопросу о твоем приданном и содержании родом Делакруа.

– Идет, – выдохнула и припечатала свое решение Миллисента, и почувствовала, как исчезает тяжесть с ее груди.

– Маленькое послабление печати, – поднял вверх палец Олльде. – Продолжайте, мадам, и, возможно, искупите свою вину перед магией.

====== Глава 5 ======

Гарри вернулся в Хог к пяти. Люциус перед аппарацией в школу увлек его походом в салон мадам Игрейн. Нарастили бровь и волосы на виске, а когда Гарри вставал с кресла, оказалось, что коса стала гораздо ниже поясницы.

– Зачем?! Они столько времени требуют, – возмутился Гарри.

– Молодой человек, имея такое богатство, грех им не пользоваться. Длинные волосы дышат энергией, это проводники, а у вас не просто ниточки, а канаты, волос толстый, упругий, сильный, – ответила золотоволосая волшебница средних лет. -Обратите внимание на вашего лохматого директора.

Люциус завел Гарри еще в магазин магических животных и заставил купить нарядного филина для новоявленной тетушки, подарок от любящего племянника. И дополнительно наведался в банк, где аристократы наметили и объяснили свои планы поверенному.

Гарри успел только поставить ногу на лестницу, как его окликнул Дамблдор.

– Гарри, ты вернулся! Как все прошло?

– Профессор, мне нельзя рассказывать, разве вы не знаете? – постарался изобразить смущение Гарри.

– Ох, позабыл, тогда беги, – недовольно скривился директор.

Гарри вернулся в свою комнату, но Невилла не было, Лео сообщил, что у того встреча с Ведущим. Гарри быстро достал зеркало и передал Хардагу, что готов к занятиям. Он понимал, что с таким мужем, как Олльде, не удастся отсидеться в темном углу, придется соответствовать ему, а значит, нужно поднапрячься. Об этом Гарри и поговорил со старым гоблином, пока они ждали преподавателя.

Ровно в восемь Гарри стоял перед дверью кабинета зельеварения. Он осторожно постучался и тут же отпрянул от резко открывшейся двери.

– Потти, что ты тут потерял? – сузились глаза Малфоя.

– Драко, пусти Гарри! – из глубины донесся голос Снейпа.

– Я тебя спрашиваю, что ты здесь делаешь? – повторил Драко.

– Уйди, Малфой. Нужны объяснения, обратись к Дамблдору, – Гарри попытался обойти его.

– Иди отсюда, это мой крестный! Тебе здесь не место! – совсем злобно произнес Драко последнюю фразу, вытолкнул Гарри и захлопнул перед ним дверь.

Поттер выпятил губу, подул на лоб и уселся на корточках рядом с дверью. С какого дракла Малфой с цепи сорвался?

– Лео!

– Хозяин Гаррольд, что нужно от Лео?

– Спроси у Северуса, могу я быть свободен, если меня… Нет, перенеси меня к Северусу, только поближе к нему.

– Хорошо, хозяин Гаррольд.

Лео взял шершавой ладошкой руку Гарри и он тут же оказался в душе. Тесное пространство было полно влаги, брызги долетали и до него, эльфа рядом уже не оказалось, а в клубах пара обнаженный Северус смывал с себя мыльную пену. Первое мгновение Гарри резко зажмурился от стыда, но потом… Криков не было, шумела вода, где-то там Драко едва слышно крикнул, что уходит, и Поттер приоткрыл один глаз. Северус поднял руки к голове, удерживая волосы надо лбом, и, подставив лицо струям, наслаждался водой. Гарри пожалел, что не умеет аппарировать. Северус был прекрасен. Даже его несовершенства и шрамы совсем не портили картину. Алебастровое тело блестело от воды, и он казался изысканной статуей. Скульптурные ягодицы переходили в крепкую спину и сильные плечи, которые обычно скрывала мешковатая мантия. Его волосы лишь слегка опускались ниже плеч и напоминали бархатные перья ворона. Гарри сглотнул, он впервые видел обнаженным взрослого мужчину, и это было так завораживающе, так чарующе, что юноша едва справлялся с желанием коснуться кожи Северуса. Но… все же понимал, какая буря гнева последует, если его здесь увидят, а выйти незаметно тоже было нереально. И все же Гарри решился. Он сделал быстрое движение и протиснулся в щелку, выдох, и Поттер тихо прикрыл дверь. И сразу же забегал по комнате, растирая красное лицо. Нет, Северус однозначно почувствовал струю холодного воздуха, и сам он влажный. Гарри расширил глаза: сушка, ему нужно высушить себя! Он наложил соответствующие чары и едва успел пригладить волосы, как из душа вышел Северус с малюсеньким полотенцем на бедрах.

– Гарри?! – взлетели брови Северуса. – Я же просил Драко… Не мог бы ты…

Но Гарри бесстыдно пожирал глазами грудь, подтянутый живот и кусочек полотенца на интересном месте и никак не мог оторваться.

Северус же в свою очередь любовался Гарри. Рдеющие щеки, соблазнительно прикушенная губа, жадный взгляд… И он не мог не откликнуться, не мог сопротивляться желанию попробовать вкус этих нежных девственных губ. Мужчина сделал медленный шаг, еще один, стоило поклониться, как гиппогрифу, чтобы не спугнуть гордое создание. И вот Северус рядом, но Гарри не сбежал, не отодвинулся, не шелохнулся даже. Зельевар немного наклонился и едва прикоснулся к теплым губам словно окаменевшего Гарри. Северус выдохнул в них и легко поцеловал еще раз. Гарри моргнул, и мужчина решил, что для первого раза хватит.

– Подожди меня в комнате, пожалуйста, – попросил Принц и резко повернулся спиной, пытаясь скрыть свой интерес в приподнимающемся полотенце.

Когда Северус вышел к нему, снова застегнутый до подбородка, Гарри уже успокоился, очень помогли упражнения Вальбурги, но сердце на самом деле едва сдерживалось, чтобы не пуститься в пляс.

– Гарри, ты готов? Сегодня я попробую тебе объяснить принцип проникновения в чужое сознание…

Когда Гарри вернулся в спальню, Нев уже сидел, забравшись в кресло с ногами, и читал очередной фолиант о растениях. Гарри тут же пошел в душ, вымылся, одел пижаму и нырнул в постель. Ничего делать не хотелось, поцелуй Северуса жег губы, нагонял негу и мечты.

Воскресное утро. Мионин будильник разоряется на полу. Шевеление у противоположной стены и низкий сонный голос Нева:

– Может, сегодня отдохнем?

Гарри широко зевнул, потянулся. И потряс головой.

– Нет. Если хочешь, я сам пойду.

Тяжелый вздох послышался в ответ и звук растираемой кожи.

– Встаем, – подвел итог Невилл, и одновременно раздалось:

– Люмос!

Когда парни вышли во двор, увидели уже стоящих там слизеринцев, лицо Драко было ужасно сердитым и невыспавшимся. Но приблизившись к ним, Малфой после приветствия сказал:

– Гарри, прости меня за вчерашнее, я был непозволительно груб. Могу я узнать, чем ты занимаешься с нашим деканом?

– Окклюменцией. По приказу Дамблдора. Ладно, ты прощен, – кисло улыбнулся Гарри и протянул руку.

Закончив заниматься, ребята разошлись по своим комнатам, а Гарри прыгнул к Севу. Он вчера забыл надрать уши Лео, поэтому сделал заметку в мыслях не упустить воспитательный процесс нерадивого эльфа.

Сегодня Северус все два часа заставил студента махать клинком, так что в конце Гарри едва мог поднять руки и шевелить плечами.

– Идем, я сделаю массаж.

Северус велел Гарри раздеться до пояса, смазал темным маслом с резким запахом, начавшим жечь кожу, и стал разминать задеревеневшие мышцы. Было больно, зельевар не нежничал, поэтому Гарри сквозь зубы стонал. В конце Снейп разгладил мышцы на груди и легко чмокнул нос подростка.

– Потерпи еще пять минут и можно стирать восстанавливающий состав. Хочешь сегодня куда-нибудь пойти?

– Хочу. К Гермионе.

– Отлично. После завтрака встречаемся в девять на площадке. Пройдемся по Косой Аллее, зайдем в книжный, в аптеку и в Мунго. А потом тебе придется заняться домом на Гриммо. Эскуро! Вот и все. Одевайся.

Когда они вошли в Мунго, Гарри поймал себя на мысли, что хочет держаться за руки с Северусом, но это было невозможно. После массажа Поттер чувствовал себя словно родившимся заново. Снейп уверенно прошел на второй этаж Мунго и подошел к двери с номером 27, осмотрелся, позвал проходящую рыжеволосую колдоведьму:

– Лирайма! Приветствую! Можно навестить Гермиону Грейнджер?

– А, Северус! Здравствуй. Пока нет, там ее родители, я сейчас узнаю.

Через пять минут вышли родители Гермионы, осунувшиеся, бледные. Ее отец представился Филом, это был крепкий мужчина с шапкой таких же темно-каштановых с оттенком рыжины волос, как и у дочери. Мать ее, Джеан, оказалась миниатюрной брюнеткой с изумительно белой кожей. И снова Гарри не почувствовал отторжения, скорее, даже приятие. Маги раскланялись с родителями гриффиндорки.

– Гарри, Мими говорила, вы с ним друзья. Как же так? Рону ведь нравилась Мими? Она столько щебетала про него… – устало спросила миссис Грейнджер.

– Миссис Грейнджер, простите меня, Рон целился в мой котел. Я должен был пострадать.

– Гарри, мне очень жаль, что Мими столько пришлось пережить. Но такой человек, способный причинить столько боли другому, не нужен нашей дочери. Я рада, что она расторгла свою дружбу с ним.

– Как Мио? Она скоро поправится?

– Да, завтра уже будут снимать повязки с глаз. Говорят, все будет как прежде. Но мы волнуемся. Все было так ужасно, мы очень испугались за нашу девочку. Но ее кожа сейчас еще лучше, исчезли даже оспинки после детской болезни. Нам очень трудно представить, что так легко можно восстановить глаза и зрение, ведь она так любит читать!

– Дорогая, пусть увидятся с Джи, – остановил словесный поток супруги мистер Грейнджер.

Гарри осторожно открыл дверь.

– Мама? – тут же позвала Гермиона. – Кто приходил?

– Мио, привет.

– Гарри! – завопила девушка во весь голос. – Подойди, я пока не могу видеть.

Гарри приблизился, свет из окна чудесно играл на белоснежной коже Мио, сегодня было солнечно. Волосы коротким ежиком торчали на голове, девушка, словно почувствовав взгляд, смутилась и провела по ним рукой.

– Не трогай, ты с ними такая трогательно беззащитная, как птенец, выпавший из гнезда, – ухмыльнулся Гарри.

– Ты имел в виду цыпленка?

– Нет, птенца. Как чувствуешь себя? Уже встаешь?

– Да, гуляла целое утро, сейчас прилегла. Я почти вся восстановилась. Мне сказали, это чудо, что я выжила. Специалисты очень обрадовались, когда меня принесли к ним рано утром.

– Мио, Северус сварил Живительное зелье и напоил тебя, пока никто не видел. Только не говори, что я проболтался.

– Северус? Ты ничего не путаешь? Будем считать это реваншем за все годы издевательств. Хотя… наверное, у меня теперь долг жизни перед ним, – едва она это произнесла, алая ленточка обвила ее запястье и исчезла.

– Мио! У тебя теперь точно долг перед Снейпом.

– Ну… Ведь он, и правда, меня спас, значит…

– Мио, поправишься, заставлю дать мне клятву о нераспространении, а пока – так. Я сейчас тебе скажу одну вещь… Выслушай меня, пожалуйста. Моя мама оказалась из древнего почтенного рода, и когда поверенный увидел меня, настоял на печатях рода. Неважно, как это делалось, но теперь я не смогу сблизиться с маглорожденными и маглами, чувствую отторжение…

– А я, Гарри? – охнула Мио.

– Не перебивай. К тебе у меня нет отвращения. И к твоему отцу, и к маме… Понимаешь?

– Ты хочешь сказать, что мы… не маглы? Но как это может быть? Гарри!

– Не знаю. Поэтому тебе нужно в Гринготтс. Я заплачу за полный анализ крови, ты мой друг, поэтому прими этот дар. Пожалуйста. Если окажется, что ты принадлежишь к какому-нибудь роду, они возьмут над тобой покровительство, тебя не смогут обижать, оскорблять. И самое главное, комплект наследника лучше всего защитит тебя. Мы с Невиллом стояли рядом, но почти не пострадали. Как думаешь, почему? Если даже напротив нас пострадали ученики?

– Родовые артефакты?

– Да, они. Комплект наследника. И еще, есть мастер Игрейн, я к ней хожу, она за один сеанс сможет вырастить тебе волосы чуть ниже плеч.

– Гарри, давай ты сегодня отведешь меня туда!

– Мио, у меня тоже дела, но… Я поговорю с Северусом и твоими родителями. Камины Мунго и Гринготтса связаны, только выдержишь ли ты такую нагрузку?

Вопреки опасениям Гарри, колдомедики наоборот поддержали идею обнаружения принадлежности к роду.

– Это очень укрепит девочку, – настаивал пожилой колдомедик в желтой мантии.

Гермиону одели, родители подхватили ее под локти, и они двинулись к Гринготтсу, благо, здание гоблинов возвышалось над остальными строениями как огромный сияющий айсберг.

Едва они вошли, как с Гарри и Северусом раскланялись дежурный и швейцар.

– Многих лет благоденствия вашему роду, уважаемый. Могу я увидеться с достопочтенным Гораном?

– И вам не забывать звон потока золотых монет, – весьма ласково взглянул на Гарри дежурный, кряжистый гоблин с очень живым взглядом. – Проходите, он свободен и примет вас.

Когда все вошли в кабинет Горана, родители Гермионы вели себя не хуже маленьких детей, глазели по сторонам, шептались. Северус предупредил, что отлучится к своему поверенному и вышел.

После витиеватых приветствий, Горан осведомился, чем обязан. Гарри быстро объяснил свои ощущения и мысли по этому поводу.

– Что же, похвальное рвение, аристократические роды угасают, а они еще и разбрасываются сквибами, как бросовым материалом, – гоблин поднес к глазу большую сизоватую лупу с ручкой и перламутровым стеклом. – Вот этот молодой человек, – Горан кивнул на мистера Грейнджер, – определенно, сквиб. Причем ядро хорошее, сильное, только запертое внутри. Такое бывает, если дети в раннем возрасте испытывают значительную физическую или психическую травму. Болезни, как вы понимаете, им не страшны.

– Я? Я… – растерялся мистер Грейнджер. – Я, и правда, никогда не болел. Я… меня усыновили. Фермер нашел меня посреди полей, я помнил только свое имя.

– И сколько же вам было тогда? – насторожился и затаился Горан, словно почуял след дичи.

– Врачи определили шесть лет, маловат я был по виду, отец сначала думал пять, не больше.

– Теперь вы, мадам. Вы определенно волшебница.

Гермиона и Джеан одновременно ахнули.

– Слабенькая, – добавил Горан. – Таким даже приглашение в Хогвартс не приходит, но у вас ядро не как у сквиба. Видимо, вам удалось развить его, или у вас в роду позднее его созревание. Вы не замечали, может, под вашими руками растения лучше растут, или блюда получаются совершенно необыкновенными?

– Клиенты говорят, что у меня рука легкая, они почти не испытывают боли, и заживает все быстро. Только я всегда думала, что они просто хотят сделать мне приятное… – огорошено произнесла Джеан.

– Что же, процедуру стоит начать с вашей дочери, а позже мы займемся вами.

Горан звякнул колокольчиком, и перед гостями появился молодцеватый седой гоблин с приспособлениями для сдачи крови.

 – Гарри, ты был прав, – отрывисто сказала Гермиона. – А я, прости меня, подумала, что ты шутишь… как мама сказала, хочешь сделать приятное…

Ожидание затянулось, Грейнджеры нервничали, родителям все казалось издевательством: рассказали, а ничего от этого не изменится.

Внезапно раскрылась дверь, и вошел гоблин в синей форме, бравший у Мио кровь, за ним стремительно ворвался… мистер Прюэтт.

– Мистер Прюэтт!!! – вскочил Гарри, но мужчина не обратил на него внимания.

– Где он? Это он? – остановился он перед мистером Грейнджером.

– Как тебя зовут? – навис он над сквибом, хотя оба оказались почти одинакового роста, только Грейнджер был мощнее.

– Фил.

– Фил? – растерялся лорд Прюэтт – Только Фил? Вы точно помните, что вас звали Фил?

– Отец рассказывал, что я говорил Фелик, он и подумал, что у ребенка ум от страха, что его бросили, отказывает.

– Феликс, – со странной смесью умиления и укора произнес Прюэтт. – Паршивец Игнатиус! – рыкнул он. – Позволь представиться, Кассиан Прюэтт, твой дядя. Мой младший брат, твой отец, Игнатиус Прюэтт, выбросил тебя из своего дома после того, как ты перенес драконью оспу. Ты родился очень одаренным, уже в колыбели проявил недюжинные магические способности. Но после болезни в три года ядро стало непроницаемым, оно запечатало твой дар. Мы ждали, пока однажды, приехав к брату, я не застал тебя. Лукреция и Игнатиус выбросили тебя из дома, как шелудивого щенка. Они сказали, что отвезли тебя в Ливерпуль. Я искал тебя десять лет, пока не понял, что не найду, ведь фамилия уже будет совсем другая. Я понимаю, что ты не можешь простить нас, но твоя дочь волшебница, она наследница рода, последнее, что осталось у нас. Подумай об этом.

– Я должен подумать, – глухо сказал Феликс и отвернулся.

– Теперь с Вами, мадам, – развернулся Горан к Джеан, а лорд Прюэтт присел рядом с Гарри.

– А ты что здесь делаешь? – тихонько спросил Прюэтт Гарри.

– Я – инициатор проверки всей семьи.

Кассиан крепко пожал руку Гарри.

– Я в огромном долгу перед тобой.

– Мадам у нас числится Женевьевой Моник Монтэнь.

– Джеан, разве ты не Уилкинс была? До замужества?

– Понимаешь, дорогой, мои родители совсем молодыми бежали со своими семьями из Франции, когда она сдалась Гитлеру. В Великобритании они зарегистрировались как Уилкинсоны, чтобы никто не подумал, что шпионы. А потом было поздно уже что-то менять. Женьевьев меня звала мама, когда никто нас не слышал…

– Монтэнь, древний и уважаемый французский магический род. Он прервался, когда Доминик Армани Монтэнь, предпочитавший жить в магловском мире, покинул Францию и забрал сына. Видимо, Доминик – это ваш дед. Он жив?

– Нет, – медленно повела головой от плеча до плеча Женевьева – Он умер от оспы вместе с женой. Их не смогли спасти.

– Драконья оспа, – резко заявил Прюэтт. – А где был ваш отец в это время?

– Учился тогда в Брайтоне, в университете, на педиатра.

– Вот и ответ. А ваш отец жив?

– Нет, умер год назад, после смерти мамы сгорел как свечка.

– Возможно, они были истинными партнерами. Таким образом, Гермиона Женевьев Прюэтт, чистокровная в двадцать седьмом поколении, наследница рода Прюэтт, отложенная глава рода Монтэнь.

– Гермиона, позволь пригласить тебя с твоими родителями в мой дом, родовое гнездо баронета Прюэтт. Нужно как можно быстрее ввести вас всех в род, чтобы вы были под защитой.

– Но мы не собираемся бросать свою работу! – возмутился Феликс.

– И не бросайте, живите на два мира, но Гермиона там уже не сможет жить. Она волшебница, сильная волшебница, о ней говорят как об одной из лучших учениц Хогвартса. Поэтому принятие в род не прихоть, а необходимость, девочка будет под защитой, ей легче будет использовать магию, и, в конце концов, я одену ей защитный комплект наследницы рода, и такого безобразия, – он кивнул на Мио, – больше с ней не произойдет!