Текст книги "Перерождение. Часть 2 (СИ)"

Автор книги: Олника

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 26 страниц)

Глава 6. ч.1

Сразу после приезда мы столкнулись с совершенно незнакомой для нас для всех стороной жизни.

Сложно выразить словами, в чем это выражалось. Все мы сугубо городские жители, замкнутые в рукотворных конгломератах.  Конечно, дед с Маргаритой объездили полстраны за время его службы, приходилось квартировать в разных условиях, но и там их жизнь протекала в ограниченном пространстве военных городков.

Здесь же вокруг тайга. На многие километры.

И дело не в отсутствии привычных удобств, они, слава богу, сделаны по высшему уровню, и связь бесперебойно работает, благо спутники летают. И дома мы перемещались практически только в пределах усадьбы, редко выбираясь в город. А вот поди ж ты, ощущение свободы и неограниченного простора, кажется, здесь было разлито в самом воздухе.

С одной стороны, это приводило в неописуемый восторг, с другой – вызывало тревожное чувство дискомфорта от осознания полной открытости и незащищенности от окружающего мира.

Место для дома дед присмотрел еще в первую поездку, накануне нашего отъезда. Собственно, и выбирать особенно не пришлось, потому что Данилыч сразу привел его на берег того же ручья, только чуть ниже по течению, километрах в двух от своего дома. Здесь берег был более низкий, ручей разливался в небольшую тихую заводь, образуя что-то типа проточного озера, еловый лес сменился смешанным, что мне очень понравилось. Все же есть нечто угрюмое в еловых зарослях, особенно в непогожие дни. И как бы я ни любила ельники за их одуряюще вкусный, насыщенный хвойным ароматом, воздух, все же предпочитаю окружение более жизнерадостных деревьев.

Дом наш не впечатлял особыми размерами, да нам они и ни к чему. Он гармонично вписывался в окружение, замыкая спускающуюся к заводи ложбинку. Никаких клумб, разбитых газонов и прочего антуража городских владений здесь не было   –   отсыпанная мелким гравием из мраморной крошки подъездная дорожка и неширокая тропинка к воде, добегающая до крытой резной беседки. На этом цивилизация заканчивалась, все наши владения – это нетронутый кусочек первозданной тайги.

Но и тут мой дед, как истинный горожанин, подошел к вопросу с практичностью дачника, имеющего в своем распоряжении минимальную квоту советских времен   –   четыре сотки земли для огородного хозяйства. На въезде в наши владения по обеим сторонам подъездной дорожки уже были высажены два молодых дубочка, а в обе стороны протянулись небольшие цепочки кустарников, призванных обозначить границы нашей территории.

В дом мы зашли по всем неписанным правилам   –   впереди ступила на порог кошка. Покрутившись по углам, разлеглась на диване в гостиной, определив для себя комфортное местечко и предоставив нам каждому осваивать свое пространство.

Первым делом я прикрыла глаза и притронулась к стене. Кажется, эта привычка уже останется со мной навсегда. Почувствовать, ощутить, услышать, принять…

По аналогии с домашними апартаментами, я еще на стадии строительства попросила выделить мне в новом дом часть нижнего этажа с отдельной террасой и выходом в сад. Но, в данном случае, за неимением сада, получилось в лес. Окна моей личной небольшой гостиной и терраса ориентированы на заводь, на юго-восток. Наконец, буду встречать рассветы, не выходя из спальни! Спальня, гостиная, небольшой зал для тренировок в непогоду. Все небольших размеров, уже непривычно. А ведь еще чуть больше года назад жила в еще меньшем пространстве и вполне комфортно себя чувствовала. Правду говорят, к хорошему быстро привыкаешь, и замечаешь его, только потеряв. Но не будем гневить высшие силы, мне и так все авансом пока выплачено.

Дав нам пару часов на знакомство со своими владениями, Данилыч не замедлил вернуться. Маргарита тем временем вовсю осваивала кухню-столовую, знакомясь с ее обустройством, утварью, аппаратурой и прочим кухонным хозяйством. На плите уже булькало-кипело, разносились аппетитные запахи, на столе разместилась посуда.

С такой хозяйкой голодными не останемся, улыбнулась я, вспомнив свои овсянки и бутерброды в последние годы прежней жизни.

Обед-совещание длился долго. Вернее сказать, ужин, так время было далеко пополудни, и солнце склонялось к горизонту.

Но никто никуда не торопился, оговорили время знакомства с занятиями и проживающими у Данилыча детьми, наметили вылазки в лес под присмотром Данилыча, так как больше дед не собирался меня никому доверять, запланировали поездку на место силы через пару недель, когда я хоть немного освоюсь с местными реалиями.

Когда переговорили обо всем важном и не очень, Данилыч засобирался домой, напомнив, что ждет нас завтра часам к девяти утра. Меня, не столько в силу моего маленького роста, сколько с связи с полным отсутствием тяги к кухне, никогда не привлекали к этой стороне нашей жизни, чему я, безусловно, была очень рада. Никогда не любила ни готовить, ни обсуждать блюда. Не мое!

Поэтому, после проводов Данилыча, с чистой совестью оставила посуду на Маргариту и сбежала к себе.

Нисколько не заморачиваясь вопросами, откуда берется горячая вода и куда потом девается, как появляется электроэнергия и прочее, здраво рассудив, что при современном уровне развития, все это легко решаемые проблемы, я приняла душ. Выбираясь из ванны отметила такую мелочь, как приставные ступеньки для моего удобства, поблагодарила того, не знаю кого, за заботу и отправилась на боковую. Устала – перелет, дом, новые впечатления – все смешалось в голове в единый коктейль, требующий немедленного отдыха, что я и сделала с превеликим удовольствием.

Тук-тук… Я прислушалась, не открывая глаз. Тихо. Но через пару минут снова   –   тук-тук… Открыла глаза, приподнялась и посмотрела на окно, выходящее на террасу. Окна у меня везде шикарные, французские, обожаю много света и пространства в доме.

Тук-тук… ну что за дела! Кто там спать не дает? За окном темно, поздний вечер, лес… Я прислушалась к себе, никакой тревоги не ощущаю. Встала, босиком протопала к выходу на террасу   –   пол теплый, деревянный, ласковый, так и гладит ступни, касающиеся его. Без опаски открыла дверь, выглянула наружу и рассмеялась.

У окна, отступив в сторону, чтобы его не было видно из комнаты, стоял мальчишка лет пяти-шести и, вытянув руку, ритмично постукивал по стеклу. Услышав меня, он отскочил от окна, но не убежал. Склонив голову набок, он с интересом рассматривал меня, впрочем, как и я его.

–   Фу! Какая ты маленькая…   –    разочарованно протянул сорванец   –   и совсем не похожа.

–   Да и сам-то не слишком велик   –   ответила я без почтения   –   а на что я не похожа?

–   Ну…  –   он неопределенно покрутил рукой и ответил грубо   –   ни на что, вообще ни на что! – развернулся и собирался уже спрыгнуть с террасы, когда я остановила его.

–   Стой! Не убегай!

Мальчик притормозил и развернулся, боязливо вглядываясь в окна.

–   Чего тебе? Там кто-нибудь есть?

–   Не бойся, я одна. Давай уже познакомимся, если пришел. Хочешь пирожных? А еще персики есть. Пойдем в комнату?

–   Нее… лучше здесь   –   он еще раз с опаской посмотрел на окна, устраиваясь на плетеном стуле    –    я Митька, если что. Неси давай персики, и пирожные тоже.

Он демонстративно по взрослому откинулся на спинку , положив руки на подлокотники и всем видом демонстрируя свое превосходство. Это так забавно выглядело при его далеко не достающих до пола ногах, что я фыркнула, направляясь в комнату. Через минуту принесла фрукты, что стояли в вазе у меня в гостиной, и направилась обратно.

–   Эй! Ты куда? – всполошился Митька.

–   Меня Машей зовут, а пошла за пирожными, они на кухне, здесь только фрукты   –   ответила я, обернувшись, и хотела снова идти, как мальчишка остановил меня.

–   Ладно, не надо пирожных, еще разбудишь кого-нибудь.   –   Ловко выбирая из вазы персики и рассовывая их по карманам, буркнул Митька.

Я подошла, забралась на соседний стул и уставилась на него откровенным любопытством. Вихрастый, конопатый, круглолицый, впрочем, почти все дети в таком возрасте круглолицые, одет в трикотажную майку и шорты. Хоть бы майку темную одел, «штирлиц», опять усмехнулась я.

–   Ты чего?   –   вскинулся Митька   –   чего хихикаешь?

–   Рада тебя видеть   –   с улыбкой ответила я   –   честно, я здесь никого не знаю. Хочешь, будем дружить?

Митька задумался, отгрызая кусок персика и смахивая капающий с подбородка сок тыльной стороной руки. Маша легко прочитывала его чувства и ждала, что он скажет.

–   Еще чего! Дружить с такой мелюзгой! Мне уже скоро шесть будет! А тебе… – затрудняясь определить мой возраст, он спросил   –   сколько?

–   А мне пока один. Но ведь это скоро изменится? Я стану старше, я быстро расту.   –   Я уже едва не смеялась, наблюдая работу его мысли. О том, что он тоже будет расти это время, он, пожалуй, забыл. Посопев еще немного и бросив взгляд на почти пустую вазу, мой новый знакомый, решил вопрос в мою пользу.

–   Ладно, я пойду. Ты, если что, обращайся. Я буду тебя защищать, пока не подрастешь.

Сказав это и подхватив по пути оставшийся в вазе персик, он спрыгнул с террасы и растворился в сумерках.

Ну вот и первый защитник нарисовался, усмехнулась я. Надо фруктов запасать побольше. Как-то с Маргаритой поговорить, с дедом аккуратно побеседовать, чтобы не переселился ко мне охранять свое сокровище.

Митька   –   мальчишечка совсем, а дар не по годам. Наверное, тоже сложно с ним справляться.

Как-то эти дети тут живут, по сути, на выселках, в отрыве от общества. Им ведь не только обучение, но и семья нужна. Но тут же одернув себя, что я пока ничего о них не знаю, чтобы судить, я устроилась продолжить прерванный сон.

* * *

Глава 6. ч.2

Утро выдалось хмурое и, несмотря на середину лета, довольно свежее, что частенько случается в этих местах. После завтрака, оставив Маргариту и дальше осваивать дом, мы с дедом направились на занятия.

Я немного нервничала, несмотря на свой многолетний опыт обучения, начиная от первого класса и заканчивая аспирантурой.  Никак не могла представить себе характер обучения столь разновозрастной компании. Бежала вприпрыжку, стараясь еще и деда поторопить. Он размеренно шагал следом и посмеивался.

Уже подбегая к дому, я увидела на крыльце вчерашнего знакомого.

–   Митя!   –   звонко крикнула я, обрадовавшись ему как родному, и кинулась к крыльцу, поправляя на ходу миниатюрный рюкзачок.

Мальчишка махнул рукой, подзывая меня к себе, потом сел на ступеньку, а я устроилась рядом. Неожиданно для самой себя я поняла, что, действительно рада видеть этого вихрастого малыша. И с нетерпением ожидаю встречи с остальной командой, в которую с сегодняшнего дня мне предстояло влиться.

Сбоку, навстречу деду, уже вышел Данилыч. Одет он был сегодня не так, как я привыкла видеть у нас в усадьбе. Свободные спортивные брюки и майка молодили его, и, если бы не седая голова, ему вполне можно было дать лет сорок, не больше.

–   Вы вовремя   –   пожимая руку деду, улыбнулся он.   –   Митя, вы уже познакомились, я вижу. Что ж ты Машу на площадку не приглашаешь? Давайте, бегом, все уже там.   –   Он обернулся к деду   –   а вы как? Будете здесь? Или домой пока пойдете? Можно прийти за Машей к часу.

Он переводил взгляд с него на меня, словно не зная, к кому обращаться за решением. На это у него были все основания. Мой вреднючий характер был ему уже знаком. И дед уже направился было с нами, но я остановила.

–   Нет-нет! Деда, ни за что! Ты будешь приводить меня и забирать. А здесь, извини, я должна сама разбираться   –   упрямо заявила я и повернулась к наставнику   –   Данилыч, я опять с тобой буду заниматься? Или еще другие педагоги будут?

Он развел руками   –   Машенька, сегодня у нас общая тренировка и знакомство, а потом мы будем смотреть, что и с кем ты сможешь изучать.  А теперь быстро на площадку!   –   Он, как физрук, хлопнул в ладоши, и мы побежали, оставив их решать организационные вопросы.

–   Не спеши, Николай, пусть сами познакомятся. Мы там сейчас лишние. Да не беспокойся ты, никто твою девочку не обидит. Да и она уже осторожнее будет. Давай посидим вот здесь, побеседуем.

Он опустился на скамейку, так, чтобы держать в поле зрения детей, приглашая Николая Николаевича присесть рядом.

Спортивная площадка была просто великолепной. Собственно, это не было площадкой в полном смысле этого слова.

Я никогда и не видела подобного. Да и что вообще я могла вспомнить – обшарпанный прямоугольник школьного типового зала с затянутыми сеткой окнами и примитивным инвентарем дедовских времен, где в былые времена проходили наши уроки физкультуры. Да еще картинки ярких современных стадионов из телевизора, которые воспринимались как нечто отвлеченное от реальной жизни.

Здесь же мне предстал совершенно иной подход к организации занятий. Место напоминало скорее парк. Беговые дорожки свободно вились между деревьями, заворачиваясь и пересекаясь. В промежутках то там, то здесь виднелись какие-то элементы, вероятно, для тренировок, поодаль, на полянке, виднелась волейбольная площадка, Митя показал мне и футбольное поле, по совместительству, хоккейное. Раздолье для детей!

На волейбольной площадке собрались, по-моему, все дети. Ну или почти все. Кучка бегающих мальчишек и девчонок разного возраста и небольшая группа подростков. Я не спешила присоединиться к ним, остановившись на краю поляны, и попыталась присмотреться.

Дети как дети, бегают, перекрикиваются, общаются, падают. И у каждого своя, наверняка непростая история. Иначе, что бы они здесь делали. Но углубиться в себя мне не дал мой провожатый. Потянув меня за руку, он вышел к группе подростков, представив им на обозрение новую «ученицу».

Понемногу стали подтягиваться остальные дети, окружив нас кольцом и разглядывая мою персону, как зверюшку в зоопарке. Я понимала, что физически никто мне ничего не сделает, тем не менее, почувствовала себя неуютно. Все молчали.

Митька, молодец, не выпустил мою руку, сжав ее покрепче. Я прикинула, а ведь он после меня здесь самый маленький. Видимо, привык отстаивать свои права. Пожалуй, и достается ему иногда. Еще неизвестно, кто кого здесь будет защищать.

–   Нам детского сада мало? Теперь ясли завели? Глядишь, так и подгузники менять заставят   –   девочка лет двенадцати вышла поближе и, осматривая меня, обошла по кругу. Демонстративно фыркая, она попыталась взять меня за руку. Я отодвинулась, с любопытством ожидая развития событий.

Девчонка присела на корточки, уставившись на меня блестящими темными глазами.

–   Ну и что тут у нас за новое «чудо»? Как тебя зовут, куколка? Мы говорить умеем что-нибудь? – девочка протянула руку и потрогала мои волосы, отросшие уже почти до пояса и сейчас свободной волной спускающиеся на спину.

–   Я   –   Маша   –   стягивая рюкзачок и выуживая из него резинку для волос, я собрала волосы и затянула их в низкий кривой хвост, не даются еще мне прически   –   а тебя как зовут, красавица?

Вокруг раздались смешки, а девочка растерялась.

–   Тина   –   ответила она машинально   –   вернее, Валентина   –   быстро поправилась, оглянулась на ребят и тоже засмеялась   –   Бойкая кукла! Ну пойдем знакомится.

Она провела меня по кругу, называя каждого. Как я и прикидывала, детей было всего четырнадцать человек, но двое были в отъезде. Тина, несмотря на возраст, похоже, была заводилой. Веселая, смышлена, с живой выразительной мимикой и правильными, немного крупноватыми, чертами лица, она, действительно, лет через пять обещала быть красавицей. А пока больше напоминала длинноногого голенастого жеребенка с мосластыми коленями и острыми локотками.

Имена я не пыталась запомнить, сами собой со временем усвоятся, меня больше интересовали их способности. Осторожно, чтобы, не задеть ненароком, я всматривалась в окружающие их потоки, пытаясь понять, что привело каждого из них в этот отстраненный от цивилизации уголок. Да чего греха таить, мне было очень любопытно увидеть, рассмотреть, попытаться определить разнообразные проявления силы, с которой я пока сталкивалась только у себя и Данилыча, да во время нечастых вылазок «в люди».

Погрузившись в свои ощущения, задохнувшись от мощности объединенного потока силы, исходящей от этой группы детей, я не сразу поняла, что меня кто-то осторожно теребит за плечи, слегка потряхивая и приговаривая: – Эй… кукла, ты чего… давай, открывай глаза! Ну же… открывай…

Передо мной на коленках стоял подросток и пытался достучаться до моего сознания. Строгие серые глаза его смотрели осуждающе из-под русой челки, падающей наискосок на один глаз. Он сердито сдул ее наверх и облегченно выдохнул, выпустив мои плечи.

–   Ты что творишь, мелкая! – скорее для себя, ворчал он, вставая и отряхивая штаны и, не рассчитывая на ответ, повернулся к ребятам.

Михаил, вспомнила я имя парня. Самый мощный дар, устойчивый сильный поток, стабильная насыщенная аура.

–   Миша   –   дернула я его за штанину, вновь обращая внимание на себя   –    все в порядке, не переживай, я просто закрыла глаза, чтобы сосредоточиться   –   попыталась успокоить и его, и ребят.

Он заинтересованно обернулся и наклонился, заглядывая мне в глаза.

–   Ты хоть понимаешь, что ты сделала сейчас?

–   Конечно понимаю, посмотрела ваши потоки   –   настороженно ответила ему, лихорадочно соображая, могла или нет еще что-то натворить попутно, вроде никого не трогала.

–   Слушай, кукла! – похоже, прозвищем я обзавелась надолго   –   ты бы не лезла пока никуда. Я гляжу, ты соображаешь уже, постарайся просто ни-ку-да не лезть!   –   Произнес он по слогам, словно так я лучше пойму.   –   Не сосредотачиваться, не пытаться увидеть, не заглядывать туда, куда тебе еще рано.

Я скептически приподняла брови, готовая возразить, но он выпрямился и, развернувшись, направился к турнику. Ребята потянулись каждый в свою сторону.

–   Миша!   – громко окликнула я его, но он только досадливо дернул плечом, продолжая идти   –   ты бы объяснил, во-первых, что я вообще такого сделала? Во-вторых, почему еще рано? А, в третьих, когда будет «не рано»?

–   Михаил, вернись сюда!   –   Окликнул паренька незаметно подошедший Данилыч.  –   А вы все, по местам!   –   Опять хлопнув в ладоши, обратился к остальным ребятам, начавшим прислушиваться к нашей перепалке.

Подросток, неохотно развернулся, и, засунув руки в карманы спортивных штанов, приблизился, всем своим видом показывая, что его оторвали от важного дела.

–   Миша   –   начал Данилыч   –   я только-что подошел и не знаю, что тут произошло, но услышал Машины вопросы. И тоже хотел бы получить ответ. Кстати, Митя, а ты почему здесь? Где ты сейчас должен быть? Давай, беги.

Митька потупился, шмыгнул конопатым носом и еще крепче сжал мою руку.

–   Наставник, а можно Митя останется со мной? Я пока еще ни с кем и ни с чем не знакома, нам вместе будет легче   –   я так умоляюще смотрела на него распахнутыми глазами, что он рассмеялся и махнул рукой, а Митька обрадованно вскинулся и расплылся в широкой улыбке.

–   Ладно, оставайся. Вот знаю, Маша, что не надо вестись на твои наивные глазки, а все равно не могу устоять.

Хорошо, Миша, так что там у нас? – снова переключился Данилыч.

–   Да ничего страшного не произошло   –   мальчик серьезно посмотрел на улыбающегося Данилыча   –   эта кукла, то есть, простите, Маша, в две минуты объединила наши потоки. Всех ребят, что здесь были, понимаете? Я испугался, что она что-нибудь начнет с ними делать, попытался вывести ее, отключить   –   он опустил голову   –   не смог   –   Потом она сама вышла…

–   Нет, не сама, мне Миша помог. И еще Митя   –   вклинилась я   –   только я никуда не собиралась вмешиваться, я просто хотела посмотреть силу, я же никогда не видела столько – понимая, что опять влезла раньше времени, я опустила голову, ковыряя траву носком кроссовки.   –   Данилыч, я аккуратно смотрела…

–   Вот и хорошо, что вы все понимаете, в чем проблема. Миша, как ты думаешь, почему у Маши объединились потоки, и как можно избежать этого в будущем?   –   Данилыч говорил неторопливо, поглядывая по сторонам и понемногу подводя нас к стоящей по краю поляны скамейке.

–   Так ничего сложного, воспрял духом подросток, Маше нужно было смотреть каждый поток отдельно, а она сразу ухватила их все. Нельзя же так! – он опять перевел на меня укоризненный взгляд.

–   Вот и прекрасно! Миша, ты и будешь заниматься с Машей. И с Митей заодно.

–   Да как можно с такой козявкой заниматься? Она же еще маленькая! Мне что, делать нечего, только нянем работать?   –   Подросток вскочил со скамьи.   –   может еще и спать укладывать, и сопли подтирать?   –   Покраснев от возмущения и упрямо сжав зубы, он так сердито смотрел на нас, словно готов был испепелить взглядом.

Данилыч, не обращая внимания на гнев мальчика, повернулся ко мне   –   Миша у нас лучше всего работает с потоками, и силы достаточно, чтобы вас обоих держать, а заодно попробуем и объединение, только без меня не пытайтесь. Миша, отвечаешь ты. А с соплями уж как-нибудь сами разберитесь, кто кому будет вытирать. Добро?

Все молчали.

–   Вот и славно. Миша, сегодняшний день на твое усмотрение. Единственная просьба, с Машей по специализации работа не дольше одного, максимум полутора часов. Остальное – обычные прогулки и общее знакомство по теме. Гуляйте, бегайте, тренируйтесь. Сегодня вместе до обеда.

С этими словами он тоже встал и направился к основному входу в дом.

Мы на некоторое время застыли молча, изображая скульптурную композицию.   Митька и я сидели на скамье, два головастика, и болтали не достающими до земли ногами. Миша страдальчески смотрел на нас и не знал, что с нами делать. Помолчав пару минут, я решила помочь ему.

–   Миша, ты не переживай за меня. Памперсы мне не нужны, и соплей у меня тоже нет. Если что, сама могу одеться-обуться. Только вот ростом маловата, но тут уж пока ничего не поделать. Капризничать и плакать тоже не буду. А с потоками обращаться меня Данилыч учил. Немного умею. Если что-то непонятное будет, буду говорить. А ты уж предупреждай, чего опасаться, если будем работать. Хорошо?

Миша молчал и все так же смотрел на нас, лишь, сменил страдание во взгляде на уныние. Потом плюхнулся рядом на скамью и запустил руку в шевелюру.

–   Вот за что мне это!? Что я такого плохого сделал?

–   Может, за то, что такой способный? Другой не справится?  – я постаралась состроить восхищенную мордашку.

–   Ладно, подлиза, сама-то в кого такая умная? Пойдем, что ли…   –   он поднялся и направился на площадку, где в данный момент никого не было, а мы как мячики скатились с лавки и вприпрыжку побежали следом.

–   Вот и я бы хотела знать, в кого   –   думала я на бегу.

* * *