Текст книги "Перерождение. Часть 2 (СИ)"

Автор книги: Олника

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

Глава 23. ч.3

Повозившись немного и ощущая некоторый неуют, я влезла на диван с ногами, устраиваясь поудобнее полулежа. Но ощущение дискомфорта не ушло, а напротив, стремительно усиливалось, заставляя нервно оглядываться по сторонам. В груди росло напряжение, на грани восприятия появился все нарастающий звук, словно тонкая струна издавала пронзительный высокий свист. Он ввинчивался в голову, заглушая все остальное, заполняя меня без остатка, и когда в мире, казалось, не осталось ничего, кроме этого непереносимого звука, он резко оборвался.

Перед моими глазами на фоне чистого синего неба возникла фигура летящего на меня молодого человека с вцепившейся в него Юной. Я еще успела подумать, что сейчас меня раздавят в лепешку, как с удивлением увидела, что они оба спокойно пролетели сквозь меня, шлепнулись на траву и прокатились кубарем еще пару метров, застыв распластанными куклами. А обширный кусок скалы, с которого только что прилетела эта парочка, медленно проседал вниз, пока с грохотом не обрушился в пропасть.

Когда прошел первый шок, я, озираясь, пыталась сообразить, где мы, и что за пируэты с летающими мальчиками-девочками. Хоть и привыкла я уже ко всяческим чудесам, но это уже слишком даже для меня.

Юна встала, как будто и не падала, и помогла молодому человеку приподняться. Он настороженно смотрел на меня и косился на поддерживающую его девушку. Видно было, что он понимает в произошедшем еще меньше меня. Да и ушибся, наверное, порядком.

– Где мы? – Мысленно взмолилась я. – Что происходит?

– Не паникуй, Маша. Мы в Крыму, на курорте, – она даже сейчас умудрялась веселиться, посмеиваясь и осматривая потерпевшего – спасателями работаем. А вот этот молодой человек, твой коллега, полетать сегодня решил. Но ты ему весь кайф обломала.

– Ничего я не делала. Просто здесь оказалась как-то. Постой, а я? А вы сквозь меня? Так я дома сейчас? – я с интересом осматривала себя, вроде все как всегда, не прозрачная. Камушек вон попой чувствую, для убедительности активно поерзала в траве. И снова вопросительно уставилась на девушку.

– Да здесь ты, здесь. – Засмеялась она. – Просто я тебя на долю секунды сместила, чтобы не зашибить. А то остались бы все без Машеньки, да и без меня тоже, куда ж я без тебя. Послушай, давай все потом выясним, а сейчас мальчика в себя привести надо. – Она закончила осмотр и удовлетворенно кивнула сама себе, обращаясь к юноше.

– Все в порядке? Болит что-нибудь?

* * *

Легкий ветерок шевелил густые черные волосы юноши. Он стоял на краю высокой скалы, застыв, словно памятник. Далеко внизу простиралось бескрайнее море. Тимур жадно вглядывался в знакомую картину и с сожалением думал, что уезжает из родного края самое меньшее на год. Он сожалел не о том, что не поступил в институт после школы. Он вообще не хотел никуда поступать, но родители настаивали на получении высшего образования, а перечить старшим в их семье было не принято. Поэтому он без возражений поехал подавать документы на факультет градостроительства, да не куда попало, а в МАИ – Московский Архитектурный. Надо сказать, что сам Тимур меньше всего грезил о строительной карьере, но это было несбывшейся мечтой его отца, и не постараться воплотить ее он не мог себе позволить. А юноша всей душой любил свою землю. Каждый камень, каждый уголок был для него особенным. И будь его воля, он поступил бы в геологический институт на заочный. И не пришлось бы покидать родные края. Он так задумался, глядя вдаль, что пропустил момент, когда скала предупреждала его об опасности. Этот шорох и легкое подрагивание камня под ногами были давно знакомы Тимуру, и не раз выручали его в горах. Но сегодняшнее состояние сыграло с ним злую шутку. Задумавшись, он очнулся, когда скала начала ощутимо потрескивать. Каким-то внутренним чутьем он понял, что до обвала остались считанные мгновения и, попытавшись оттолкнуться и отпрыгнуть в сторону, можно лишь усугубить положение. Но и осторожно отступить он уже не успевает. Панический ужас охватил его, парализовав тело. Юноша стоял в оцепенении и терял последние мгновения, когда вдруг внутри него словно что-то взорвалось и по телу, выжигая сознание, прокатился горячий вал жара. Последнее, что увидел Тимур – прекрасное лицо ангела, мелькнувшего перед ним и с силой толкнувшего его назад.

Очнувшись, он не сразу понял, где находится. Перед ним на коленях стояла прекрасная девушка – его ангел. А чуть поодаль сидела на траве девчушка с золотыми волосами и смотрела на него яркими синими глазами, казалось, что они светятся. Таких глаз просто не бывает. Понятно, он на небесах. И, кажется, его о чем-то спрашивают.

* * *

На лице молодого человека так явно выразилось непонимание, что Юна приветливо улыбнулась и повторила свой вопрос.

– Болит что-нибудь?

Юноша неуверенно посмотрел на нее, перевел взгляд на меня, приподнялся на локте, пошевелив плечами, подтянул одну ногу, вторую. Покрутил головой вокруг. Взгляд его зацепился за знакомую скалу, обрыв, и на лице медленно начало проступать понимание.

– Вроде нет… А вы кто? Как здесь оказались? – он боязливо покосился на обрыв.

– Да так, мимо пролетали – заливисто расхохоталась Юна. Это получилось у нее так заразительно, что через минуту мы веселились уже втроем, снимая стресс и едва не катаясь по траве.

Отсмеявшись, мы познакомились. Молодой человек, Тимур, недавний выпускник средней школы, пришел сюда, на свое любимое место, попрощаться перед отъездом. Он с грустью в больших черных глазах окинул взглядом раскинувшееся внизу море, каскадом спускающиеся вниз скалы, зеленые островки раскидистой крымской сосны, обнял руками колени и печально вздохнул, уткнувшись в них подбородком. Не повезло ему нынче с экзаменами, поэтому он решил уехать на заработки. Семья большая, помогать надо.

Мы проболтали еще часа два. Разговаривали молодые люди в основном между собой, но я не чувствовала себя лишней и с удовольствием валялась на траве, глядя в не по-осеннему чистое небо, иногда поддакивая, подхихикивая и вставляя свои вопросы. Каким-то образом Юне удалось убедить юношу в том, что мы просто проходили мимо, услышали треск и столкнули его с падающей скалы. Он даже не задал вопроса откуда и куда мы проходили на этой высоте, почему две девчушки гуляют в горах одни и теперь совсем не торопятся домой, хотя солнце уже уверенно склоняется к горизонту.

Он с ожидаемым обожанием смотрел девушке в рот и только кивал головой. А я тихо радовалась. Вот он, наш новый проводник! Теперь я поняла, почему Юна его коллегой назвала. А Юна параллельно успевала болтать с Тимуром и мысленно объяснять мне, как мы здесь оказались, и что вообще произошло.

Перед нашим эффектным появлением юноша стоял, задумавшись, на своем любимом утесе, куда часто приходил просто посидеть. Едва слышное потрескивание камня он услышал не сразу, а когда понял, в чем дело, руки и ноги оцепенели, в глазах потемнело и очнулся он уже лежа здесь, когда Юна осматривала его. Оказывается, его сила проснулась в момент смертельной угрозы и рванула, затмевая разум. Если бы не это, он, вероятно, успел бы отпрыгнуть и сам.

Сидя у себя дома, я почувствовала грозящую ему опасность, а высвобождающуюся родную силу услышала, как пронзительный звук. Дальше действовала не осознавая.

– Вот и еще одним свойством овладела – успокоила меня подруга. – Пространственный прыжок – это еще одна неотъемлемая особенность проводника. В момент наивысшей опасности появляется способность мгновенного перемещения в место, где нужна помощь. – Она помолчала. -

Ох, торопишься, Маша, рано тебе помогать другим, сама еще нуждаешься в заботе. Хотя, если бы ты не «прыгнула», я не смогла бы ему помочь, потеряли бы парня.

– Ой! А Данилыч? Он же там с ума сходит!

– Не переживай, я его сразу успокоила, он ждет нас.

Мне даже стыдно стало, так чуть-чуть… совсем не подумала, что должен ощущать наставник, когда мы обе исчезли у него на глазах. Положим, к подобным фокусам Юны он уже должен привыкнуть, а вот со мной такое впервые. Как, впрочем, и для меня. Еще неизвестно, у кого шок больше был. Совесть моя замолчала, и я снова начала прислушиваться к болтовне ребят. Они уже обменивались телефонами – интересно, откуда он у Юны? – о чем-то договаривались и собирались завтра созвониться.

Но день клонился к вечеру и нам пора было расставаться. Девушка ловко увильнула от настойчивого предложения со стороны Тимура проводить нас до дома, мотивируя романтикой расставания в таком прекрасном месте, и мы разошлись в разные стороны.

– Юна, а как я теперь домой попаду? – с тревогой спросила я радостно порхающую по камням девушку лишь только мы отдалились. Она удивленно взглянула на меня, взлетая на очередной скальный выступ.

– Так же, как и сюда.

– Но ты ведь сказала, что я могу переместиться, только в минуту опасности. – Я остановилась, озираясь вокруг. – А сейчас?

Девушка остановилась, вернувшись назад и присела рядом на камень, притянув меня к себе.

– Знаешь, не удивлюсь, если ты сама вернешься, а если не сможешь, я помогу. Ты очень быстро учишься, чересчур быстро. Излишне… Ладно, нам пора. Давай, пойдем домой.

И не успела я сообразить, спросить, что для этого нужно сделать, как оказалась у себя на диване рядом с Юной, встретив полный восторга, горящий взгляд синих глаз Данилыча.

– Даже я не верил, что это возможно! – Возбужденно заговорил он. – Рассказывайте!

– Иван Данилович – мягко остановила его девушка – Маша устала, давайте отпустим ее на полчасика, а я вам все-все расскажу.

Я благодарно взглянула на подруженьку и пошла к себе. Спасибо ей. Понимает. Моя многолетняя привычка прошлой жизни сказывается и здесь. В минуты сильной усталости или напряжения, когда нет сил уже даже шевельнуться, несколько минут душа – и я снова жива. Вот и сейчас, прихватив смену одежды, я направилась в ванну. А освежившись, расслабившись, почувствовала зверский голод и потащила всех ужинать.

* * *

Глава 23. ч.4

– Ой, Маша! Я только сейчас заметила, какие у вас одинаковые глаза! – Юна лукаво смотрела на нас с Данилычем – вы, случаем, не родственники?

Мы смотрели на нее, вытаращив одинаковые, по ее словам, глаза, и не могли понять, что она этим хочет сказать. Мало ли похожих глаз.

– И не смотрите на меня так озадаченно, лучше поройтесь в родословных. Думаю, что-нибудь обязательно раскопаете. А еще попробуйте сфотографироваться оба и рассмотрите внимательно снимки. Интересно будет.

Мы переглянулись, по-новому взглянув друг на друга. Я даже голову набок склонила от усердия. И что там нового, глаза как глаза. Хотя… если присмотреться… неужели мне не кажется? Эти искорки, они от солнышка, или из глаз? Мда… до искр из глаз докатились. Я мотнула головой, отгоняя видение и засмеялась. Данилыч точь в точь повторил мое движение.

Юна тихо посмеивалась, глядя на нас, как на малых детей, увидевших новую игрушку. Понимала, что теперь мы на крючке, и пока не выясним все возможное про себя и своих предков, не успокоимся. Я сразу вспомнила, что когда-то просила Алексея поискать данные на моих биологических родителей, но за текущими событиями все так и забылось. И вот пришел срок вспомнить. Неспроста Юна заговорила об этом. Незачем ей без нужды нас от дела отвлекать.

– Девочки, глазки на потом оставим, а сейчас у нас Тимур на повестке дня. Я могу, конечно, отодвинуть дела и полететь в Крым. Но, боюсь, я уже не успеваю.

Мы коротко переглянулись, собственно, нам между собой и говорить уже практически не нужно было. Я хорошо освоила не только мысленную речь, но и общение без словесной формы даже в голове. И только в моменты сильного волнения переходила на привычную для моего сознания форму беседы.

– Да, пожалуй прямо сейчас и нужно нанести визит.

– Юна! Ночь на дворе! – Ужаснулась я. – Какие визиты в такое время?

– Ну, положим, до ночи еще далеко. А потом, часовой пояс совсем другой, так что мы пока еще в рамках приличия. Только поторопись, времени на самом деле немного.

– Так мы прямо домой к нему пойдем?

– Конечно, с родителями нужно познакомиться, пообщаться.

– Тогда подожди, я сейчас! – и я побежала к Вере на кухню. Иван Данилович проводил меня недоуменным взглядом, а Юна только улыбалась вслед. Вернулась я минут через десять с авоськой приличных размеров, куда Вера покидала гостинцы, какие нашла под рукой – пироги, конфеты, печенье и даже пачку настоящего индийского чая. Тимур мимоходом заметил, что семья у него большая и ему придется на заработки ехать. Значит, ввалившись в дом без предупреждения, можно поставить хозяев в неловкое положение, если нечем угостить будет.

Данилыч одобрительно смотрел на меня, будто я была его ребенком и только что сдала экзамен. А Юна встала с дивана, подошла и взяла пакет у меня из рук, одновременно приобняв за плечи.

Как это у нее получается, пока не могу понять. Никаких спецэффектов, порталов, серебристых пленок, как я полагала, начитавшись разного в инете. Мгновенно мы оказались на тихой улочке небольшого татарского поселения перед деревянной калиткой, ведущей на участок. Дом располагался чуть дальше, отделенный от улочки двумя рядами посадок вишни. Здесь еще было светло, но как всегда на юге, темнело быстро и резко, и этот час уже приближался, неуловимо изменяя окружение.

Не тратя времени на удовлетворение своего любопытства, я толкнула калитку и не думая ступила во дворик. И тут же поплатилась за свое легкомыслие. Черный вихрь, мелькнувший перед глазами, сбил меня с ног и поставил лапу на грудь, игриво поглядывая на новую игрушку. Я даже испугаться не успела.

– Ричард, фу! – из дома выскочил мальчишка лет десяти, отдавая на бегу команду. За ним высыпало еще штук пять детишек мал-мала меньше. Мамочки! Сколько же их! Увидев, что я вместо того, чтобы реветь, разглядываю детвору, мальчик успокоился, схватил собаку за ошейник и оттянул в сторону.

– Не бойтесь, он не кусается, он добрый. Только молодой еще – степенно оправдывался он – поиграть любит, а сил ого-го сколько! Вставай – он протянул мне руку – пойдем, умоешься.

А на крыльцо уже выбежала невысокая худенькая женщина, видимо, мать семейства. Запричитала, захлопотала, взяла меня за руку и потянула за собой, попутно оглядывая, все ли в порядке.

Пока меня отряхивали, умывали, приводили в порядок, девочка лет пятнадцати, такая же невысокая, худенькая и шустрая как мать, быстро накрыла стол к чаю, куда к сиротливо лежащим лепешкам Юна выкладывала наши гостинцы. Попутно беседовала со старшей девочкой, не забывая незаметно одаривать малышей сладостями. Счастливые темные глазенки сверкали из-за столешницы, с детской непосредственностью разглядывая такую красивую гостью.

Через несколько минут мы уже сидели за столом и пили ароматный чай с травами. Ммм… как же я люблю крымский чай! Я пристрастилась к нему еще в прежние времена, когда не было и намека на свободную торговлю. Мы покупали его у бабушек, украдкой от милиции продававших душистые пучки горного разнотравья. А потом, тихими вечерами под звездным южным небом, часами просиживали за чашкой охлажденного душистого напитка.

Асия, мать этой оравы, угощала нас, не задавая вопросов. А Регина, старшая дочь, бросала мимолетные взгляды на дверь, словно поджидая кого-то. И действительно, не прошло и пятнадцати минут, как дверь открылась и на пороге появился высокий крепкий, черноволосый и черноглазый красавец, почти точной копией которого, если сделать скидку на возраст, был Тимур, вошедший следом. Оба застыли у входа, оглядывая стол, нас, радостные рожицы детей. И если Тимур не смог сдержать счастливой улыбки при виде Юны, то мужчина слегка нахмурился. Асия быстро вскочила на ноги и подбегая к мужчине заговорила на татарском, из чего я только поняла имя – Мурат.

Но Юна синхронно переводила мне ее речь. Асия объясняла, что гости, то есть мы, появились неожиданно и Ричард повалил девочку, поэтому она пригласила детей в дом и помогла девочке умыться. А сейчас они только что приготовили чай и ждут его с сыном ужинать. И она еще не успела ничем попотчевать нежданных гостей, решила подождать мужа и сына.

Морщинка на лбу Мурата разгладилась, и он неожиданно открыто улыбнулся, поздоровался и тоже добавил фразу на татарском. Велел кормить всех ужином.

Пока женщины тихо и незаметно накрывали на стол, потеснив сладости и выставляя сыр, брынзу, мясо, лепешки, отварной картофель и зелень, мужчины скрылись ненадолго за перегородкой и вышли уже в свежей одежде. Сам собой завязался разговор между Юной и Муратом. Остальные, и я в том числе, молча ужинали. Несмотря на совсем недавний ужин дома, мы с подругой не отставали от других и дружно подъедали все, что было выставлено на стол.

Тут только я поняла, сколько средств необходимо заработать вот этому человеку, чтобы трижды в день накормить свою семью. Еще десять минут назад стол ломился от выставленных блюд, а сейчас на тарелках робко ютились жалкие остатки. Да, мужественный человек этот Мурат! Я насчитала за столом восьмерых детей.

Девочки, уже знакомая нам старшая дочь Регина, и еще одна, лет восьми, были похожи на мать и сложением и размытостью черт, а вот мальчики все как на подбор рослые, статные, яркие – маленькие копии отца.

Краем уха я следила за тем, как Юна объясняет Мурату свое появление в селе тем, что мы отстали от группы, но уже сообщили, что у нас все в порядке и мы доберемся на автобусе, а в аэропорту нас встретят и посадят на самолет. Юна знала, что самолет, на который нам заказаны билеты, улетает ночью под утро, и что последний автобус давно ушел, но преследовала одной ей пока известную цель.

К концу ужина, когда была выпита последняя чашка чая, они уже решили вопрос о том, что Тимур полетит с нами, погостит у нас и посмотрит на работу в школе, место в которой Юна непостижимым образом успела предложить для юноши, уверив, что директором школы является моя мать, и оплата, и условия проживания для него будут вполне приемлемыми. И билеты на самолет тоже есть, только надо позвонить и вместо сопровождающего, записать Тимура.

Думаю, здесь не обошлось без внушения, уж очень быстро Мурат решил отпустить сына в неизвестность, доверившись двум соплячкам. А с другой стороны, на следующий день он все равно должен был уехать со строительной бригадой, что тоже не самый лучший выход. И неизвестно, чем обернутся эти заработки. А здесь пока все приемлемо, затрат лишних не предвидится, а если, как говорит эта юная девушка, будет предоставлено хорошее жилье, работа и зарплата, то чего же лучше. Все не на стройке жилы тянуть.

Для порядка перекинувшись с сыном несколькими фразами, Мурат согласно покивал головой и велел жене укладывать детей спать. А сам сходил куда-то договорился с машиной, чтобы довезти нас в аэропорт. Юна сделала вид, что просит переоформить билет на Тимура, передала его данные. Потом созвонилась с Данилычем, представила ему Мурата и передала трубку для подтверждения ее слов. А потом запросто включилась в процесс мытья посуды, что досталась Регине. А я исподволь приглядывалась к родителям и к детям. Даром проводника не владели ни один из родителей. Хотя зачатки силы были у отца. А вот в мальчиках, почти во всех чувствовалась сила, возможно наследство от дедушки. Я переглянулась с Юной, убедившись, что все верно понимаю, и довольная правильностью происходящего, позволила уложить себя отдохнуть на два-три часа.

В середине ночи нас подняли, умыли, попытались даже накормить, и отправили в аэропорт. Провожать нас поехал сам Мурат. Видно, и он, и Асия, и Тимур нисколько не спали. В багажник загрузили объемную сумку, Тимур обнял всплакнувшую мать, и сам с трудом удержался от слез, бурча при этом, как взрослый, что-то типа «развела тут водопад» и «что я, маленький, что ли».

На самолет мы уже были зарегистрированы. Багаж, как положено, сдали у стойки. Мурат, убедившись, что все хорошо, и мы не обманули их, сразу преобразился и из настороженного напряженного мужчины вмиг превратился в обаятельного весельчака. Вскоре нас пригласили на посадку и, помахав ручками, мы с Юной прошли вперед, давая возможность проститься отцу с сыном.

Тимур, видимо, впервые летел самолетом. Он робел и искоса оглядывал окружение, не желая показывать своей неуверенности. Все же две девчонки значительно младше его держатся вполне раскованно. Он сдержанно улыбнулся нам, попрощавшись с отцом, и проследовал к нам, слегка замешкавшись при получении посадочного талона.

Мы сделали вид, что увлечены посадкой очередного самолета, чтобы юноша немного успокоился и не чувствовал себя деревенщиной. В самолет я поднималась вообще с ним за руку, отчего он вдруг почувствовал себя ответственным за нашу доставку и забыл всяческие комплексы.

А я незаметно наблюдала за ним, все же первый полет – это событие в жизни каждого!

* * *