Текст книги "Перерождение. Часть 2 (СИ)"

Автор книги: Олника

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц)

Глава 12. ч.1

До побережья мы добрались только на следующий день. Что и говорить, день накануне выдался неимоверно сложный. После первого шока мужики пошли исследовать последствия обвала. А я и так знала, что без помощи спецслужб здесь никак не обойтись. Немного погодя за нами подъехала еще машина, потом еще… С противоположной стороны завала также начал подъезжать транспорт.

Сообразив, что еще немного, и мы будем заперты здесь на долгое время, дед спешно собрал инвентарь, загрузили детей в машины и мы дружно рванули обратно к перевалу на поиски ночлега. Новые знакомые, преисполненные благодарности, последовали за нами.

Я ухмыльнулась про себя. Хорошо, что люди оказались такими признательными, иначе еще минут двадцать, и сидеть бы им здесь до утра. затор на горной трассе   –   то еще развлечение. Развернуться нет никакой возможности, кто поесть хочет, кто наоборот, а растительность не сказать чтобы слишком буйная. Это еще лето на дворе, замерзнуть никому не грозит. Но нам повезло, успели, выскочили.

Свободные комнаты в придорожном небольшом мотеле нашлись.  Посовещавшись, решили остановиться здесь до утра, надеясь, что за это время дорожные службы успеют навести порядок.

Разобравшись с ночлегом, мы всей компанией отправились посидеть в расположенном здесь же небольшом ресторане. По просьбе женской части общества мы устроились в тихом уютном дворике, сдвинув вместе столы. Наши новые знакомые   –   семья из Подмосковья   –  направлялись на отдых в тот же поселок, что и мы. В отличие от нас, они забронировали номера в частном мини-отеле. Поселок маленький, все рядом, пересекаться будем часто.

Это радовало наших новых знакомых, особенно мальчишек   –  погодок Вадима и Антошку, мальчиков восьми и девяти лет. Они быстро подружились с Митькой и были очень рады новому приятелю.

Отец  –  Геннадий Валерьевич  –  представился без церемоний, Геной, и отрекомендовал своего брата, Сергея, запросто Серегой. Молодая женщина, Лана, примерно Ольгина ровесница, чем-то неуловимым была на нее похожа.

–   Вообще-то, я Светлана, но терпеть не могу это имя. Ну какая я Светлана   –   она засмеялась, откидывая с лица длинную жгуче-черную прядь густых волос.

Ее сыновья также были брюнетами. А Геннадий  –  крепкий высокий блондин, похоже от слова «блондинка», подумала я, наблюдая за новыми знакомыми. И вовсе не злой, как мне показалось вначале. Просто они также были напуганы там, на дороге, ведь едва успели затормозить. Всего ничего оставалось до трагедии, не до сантиментов, когда какие-то придурки не только перекрыли дорогу, а еще и под колеса лезут.

Пережив такой стресс, они все вместе потом долго хохотали, выплескивая напряжение, рассказывали друг другу, кто как воспринял ситуацию.

После столь насыщенного дня я буквально падала с ног. Но мне не давала покоя прочно засевшая мысль. Поэтому перед сном я хотела перекинуться парой слов с Юной. После получаса бесполезных усилий, когда готова была забросить свои попытки достучаться до девушки, я неожиданный услышала отклик.

–   Маша, привет! Я тоже рада тебя видеть. И да, ты правильно поняла, эти дети тоже будущие Проводники. Поэтому я и отправила тебя им на помощь. Я рада, что ты успела. Спи, скоро встретимся.

* * *

Наутро мы уже целым караваном из трех автомобилей последовали дальше. Пустынная дорога плавной лентой ложилась под колеса машины, извиваясь среди вершин согласно рельефу.

Много раз проезжала я этим путем и прежде. Но до сих пор меня всецело захватывает чувство трепетного благоговения перед величественной красотой и мощью этого края. И сколько ни вглядывайся, как ни пытайся определить тот долгожданный момент, когда взгляд встречается с синей гладью моря, он всегда разворачивается внезапно   –   вот только перед глазами стояла зеленая стена кипарисов и пологих склонов за ними, а через миг уже развернулась уходящая за горизонт безбрежная ширь морского простора.

* * *

Арендованный на лето домик оказался небольшим двухэтажным коттеджем. Три спальни с одной общей ванной наверху и гостиная с кухней внизу. Здесь же внизу обнаружилась небольшая комнатка-кладовая с узким оконцем, но зато с выходом на общую обширную террасу с видом на море. Безоговорочно, ее уступили мне. Митю на сей раз устроили с Ванькой, а деды и родители, соответственно по парам.

Море, вот оно, каких-то тридцать метров до пляжа! Само-собой, побросав как попало вещи, мы все, включая и Ольгу с Алексеем, кинулись туда, навстречу манящему ласковому прибою.

Несмотря на то, что вода еще не вполне прогрелась, мы радостно плескались, ныряли, плавали, оглашая окрестности радостным визгом. А прохладная по местным меркам вода нам, закаленным байкальской ключевой, казалась верхом блаженства. Плавали в нашей семье все без исключения. Ваньку, как и меня, учили плавать с самого рождения, сначала в ванне, потом в детском бассейне, так что мы чувствовали себя в море буквально как рыбы в воде. Митька тоже неплохо держался на поверхности. Далеко нас не выпускали, но в пределах длины волнорезов нам вполне хватало места порезвиться.

На следующий день все повторилась. Мы либо ныряли в море, либо валялись на берегу, строя песочные замки.

В послеобеденное время я увидела на дальнем конце волнореза одиноко сидящего мальчика, на вид лет десяти. Кажется, вчера он тоже приходил, но на радостях я не обратила на него внимания. Он, не шевелясь, смотрел на море. Я покрутила головой и увидела на берегу так же одиноко сидящую женщину. Она не отрывала взгляда от ребенка, но не делала попыток подойти.

Мне стало интересно, я медленно поплыла вдоль бетонной стены, уходящей в море, незаметно приближаясь к мальчику. Когда я стала огибать волнорез прямо перед ним, он вдруг перевел на меня взгляд, резко вскочил на ноги и, слегка подавшись вперед, замер в напряженной позе. Подвесившись на воде в виде поплавка, я еле заметно шевелила опущенными вниз ногами для сохранения равновесия и разглядывала его. Видя, что я не собираюсь тонуть, он снова расслабился и сел в ту же позу, уставившись на что-то далеко в море. По спускающемуся канату я легко взобралась наверх и присела рядом с мальчиком. Он, не глядя на меня отодвинулся. Я не стала настаивать и осталась на месте, попытавшись наладить контакт.

–   Я Маша, а тебя как зовут?   –   И не дождавшись ответа, начала рассказывать о себе, о ребятах, о том, что только вчера приехали… Мальчик не реагировал, но, мне кажется, внимательно слушал. Вдруг он снова напрягся и встал, пристально вглядываясь в морскую гладь. Я тоже присмотрелась – ничего не вижу. А мальчик явно что-то видел, или чувствовал. Грудь его судорожно поднялась, он часто-часто задышал, не отрывая взгляда от моря. Я также сосредоточенно в оба глаза старалась рассмотреть, что же он там видит.

Дождалась, и облегченно рассмеялась. Там, далеко в море резвились дельфины. Они выпрыгивали из воды, заставляя солнце золотить их точеные тела, пропадали на несколько секунд и снова выныривали в другом месте, понемногу приближаясь к нам. Вчера я их не видела, впрочем, могла и не заметить в нашей чехарде. А сегодня они все ближе, вот уже рукой подать – прыгают, ныряют, скользят по поверхности воды. Ни один дельфинарий не сравнится с играми в море.

Мальчик дышал все чаще и как завороженный смотрел на дельфинов. Он медленно двинулся вперед, уже ступив на наклонную торцевую поверхность волнореза, резко уходящую под воду. Я рванулась вслед, но не успела, ребенок поскользнулся на обросшем мохом бетоне и упал вниз. С берега раздался пронзительный крик, сидящая на берегу женщина бежала к нам по волнорезу, не переставая истошно вопить.

А мальчик ушел под воду, словно и не было. Запоздало я подумала, что все равно не смогла бы удержать его, и уже на прыжке в воду отметила, что и Алексей, и Ольга, и дед, все рванулись в нашу сторону.

Ныряла я хорошо, могу утверждать без ложной скромности. Я и в прошлом неплохо плавала, даже имела в юности какой-то разряд, и тренировки с Ольгой не прошли даром. Но глубина здесь была мне не по силам. Не донырнув до дна, я повернула наверх и тут впереди увидела колеблющееся в воде тело мальчика. На последнем усилии я рывком приблизилась к нему, толкнула его вверх, и по инерции от толчка погрузилась еще глубже. В ушах противно позванивало, захотелось открыть рот и вздохнуть полной грудью.

Неожиданно, что-то резко ударило меня снизу в бок. Я дернулась, стремительно взлетая вверх. Больно, боже, как больно!

* * *

Глава 12. ч.2

Много раз, любуясь на игры этих великолепных млекопитающих, я представляла себе, как несусь на одном из них, радуясь солнцу и морю. Как подставляю лицо ветру и соленым брызгам, стоя на спине роскошного красавца, уносящего меня в морские просторы.

Но сейчас ни за какие блага не решилась бы по собственной воле приблизиться к этим удивительным существам. Они прекрасны сами по себе, я в неоплатном долгу перед одним из них за свою жизнь. И тем не менее, теперь боюсь даже представить себя рядом с ними.

Как нарочно, после этого случая Митя «заболел» дельфинами. Каким-то непостижимым образом он подружился со спасенным мальчиком, Валерой.

После того, как Алексей с дедом вытащили нас из воды, после всех неприятных для обеих сторон манипуляций, о которых не хочется вспоминать, после совместных больничных процедур и прочего, мы с Валерой стали вроде, как «братьями», по несчастью. Он стал воспринимать меня без опаски, даже односложно отвечал на некоторые вопросы, но дальше этого пока не пошло.

Его мать, молодая, но удрученная жизнью женщина, поведала невеселую историю своей жизни.

Сына она родила рано, не достигнув еще восемнадцати лет. Как и многие девушки курортных мест, она с детства видела сказочную жизнь, каждое лето разворачивавшуюся перед ее глазами. Прогуливаясь в праздничной толпе по нарядной набережной, она представляла себя на месте вот той девушки, сидящей с молодым симпатичным парнем за столиком кафе, или вон там, на палубе прогулочного катера, в обнимку с улыбающимся красавцем кавказской наружности.

Со временем, детские мечты уступили место более прагматичным размышлениям. Почему не я? Почему не мне? Я тоже хочу, я тоже могу… На любые замечания бабушки, лишь досадно дергала плечом, оставляя без внимания старческое занудство.

Она, конечно, любила свою бабусю, заботилась о ней, как никак, прожили вместе почти десять лет. Родители отправили ее сюда еще до развода, как-то оставив погостить до конца лета, да так и «забыв» о ней на долгие годы. И Лида ничуть не жалела, что поменяла семью с бесконечно спорящими родителями на тихую спокойную жизнь с бабушкой. Небольшими деньгами их снабжали оба родителя, поэтому нужды, как и особого достатка, она не видела. Также, как и своих родителей, позже устроивших свою жизнь каждый сам по себе. Короткие летние наезды матери на море были заполнены поучениями, жалобами и обещаниями, которые никогда не выполнялись. Потому девочка в дни ее приезда старалась как можно меньше появляться дома, перекладывая все хлопоты по приему родственников на плечи бабушки.

После школы, едва сдав выпускные экзамены, она подала документы в ВУЗ, выбрав из немногочисленного списка имеющихся в их небольшом курортном городке филиалов. Но не сложилось…

Лишь только оттанцевав на выпускном вечере, она встретила свою первую, впрочем, ее же и последнюю, любовь. Поступление в институт было благополучно забыто за ненадобностью, потом случился Валерик…  А любовь всей жизни мгновенно испарилась без следа, без адреса.

После много всего было   –   истерики, скандалы, попытки покончить с собой. Бабушка все это перенесла стоически и смогла убедить Лиду сохранить ребенка. Она и до сих пор помогает им, чем может. А вот Валера… Глаза женщины наполнились слезами. Они поздно заметили, что ребенок не такой, как все   –   излишне пугливый, неконтактный, молчаливый. И как приговор – аутизм. Лида винила себя, свои необдуманные действия во время беременности, и полностью посвятила себя малышу, поставив крест на личной жизни. Вот и вся история.

Сейчас Валера находится на домашнем обучении, все потихоньку наладилось.

Только вот эта необъяснимая тяга к морю. Появилась она года два назад, и выражалась не так явно. Просто мальчик все время стремился сюда. Мог часами смотреть на воду, причем купаться не любил и плавать не умел. А теперь и вовсе странно   –   бежит к морю, выйдет на волнорез и смотрит. Ни мать, никого другого не подпускает, кричит, руками машет. Только и остается что наблюдать издалека, да Лида и сама уже привыкла бывать здесь. Нравится ей море, дельфины часто приплывают, кажется, их стало больше в это лето.

А Митя видел очередную сказку   –   вынырнувшую из воды Машу, подлетевшую вверх не менее полуметра, мелькнувшую спину дельфина, ушедшего в воду, чтобы тут же вытолкнуть на поверхность бесчувственного мальчика и пропасть в море.

С этих пор на волнорезе часто видны два силуэта Мити и Валеры. Они общаются между собой, Митя пересказывает мне иногда их беседы. Валера говорит, что слышит и понимает дельфинов, и тогда ему показалось, что они его зовут к себе, поэтому он, не думая, пошел в воду. Зато есть и хорошая сторона   –   он перестал бояться воды, и Митя учит его плавать.

Лида со слезами на глазах наблюдала за мальчиками. Митя – первый посторонний человек, которого ее сын подпустил к себе, и она не знала, как угодить мальчику и всем нам.

* * *

Неделю спустя после нашего приезда к нам выбрался Иван Данилович. Лето, как обычно, он проводил на байкальской базе и только приняв всех детей, смог оставить их на пару недель на помощников.

На следующий день, предоставив Митю заботам Маргариты, мы впятером собрались в нашей небольшой гостиной. Все понимали, что разговор предстоит серьезный. Затянувшееся молчание нарушил Данилыч.

–   Маша, собственно, сейчас мы собрались только для того, чтобы посвятить тебя в суть нашего проекта. Думаю, ты и сама уже кое о чем догадываешься, но начну сначала. Мы все сообща решили организовать детский Центр помощи малышам при Институте Аномальных Явлений.

–  Да, Наставник   –   я впервые назвала его открыто этим именем. Созрела. Глядя ему в глаза, я хотела передать свои чувства, глубочайшее уважение за его работу, просьбу на руководство и многое другое.   –   Я тоже считаю, что это необходимо.

–   Сейчас мы создаем группу для работы с малышами сразу после рождения. И хотели бы пригласить возглавить ее знакомого тебе Александра Александровича. Помещение для центра стараниями Алексея Николаевича будет готово к сентябрю. Собственно, все, кого ты здесь видишь, и есть инициативная группа и руководство Центра. Алексей взял на себя заботы организационного плана, Николай – текущие хлопоты по строительству и, в дальнейшем, функционированию комплекса. На мне, само собой, методическая сторона. Ольга – будущий директор. Маргарита ничего не обещала, но, надеюсь, тоже примкнет к нам.

Он помолчал, ожидая, что я буду задавать уточняющие вопросы, но мне все было ясно. Я много думала об этом и пришла к тем же выводам. Только они, молодцы, сразу решили вопрос с материальной частью.

Помедлив немного, Данилыч продолжал.

–   Хорошо. Если для тебя все ясно, то ты понимаешь и следующее   –   группа лиц, которые будут привлечены к работе, вынуждена будет приобщиться и к предмету исследований, то есть непосредственно к детям. Ты у нас на сегодняшний день самый младший член группы. И нам бы хотелось в дальнейшем, хотя бы на несколько лет, сохранить это втайне даже от будущего коллектива центра. Но вот Александр Александрович… боюсь, его придется привлечь в инициативную группу, то есть полностью открыть все карты. Здесь мы ждем твоего решения.

–   Я совершенно согласна. Сан-Саныч замечательный доктор и прекрасный человек. Я даже хотела…   –   тут я прикусила свой длинный язычок, коротко взглянув на Ольгу, и начала выкручиваться   –   мне мама рассказывала о нем, если бы не он, неизвестно, что со мной было бы.

Мне было стыдно. Щеки горели, я едва смогла взглянуть на Ольгу. Спасибо ей, она только слегка приподняла бровь в недоумении, но больше ничем не выдала, что обнаружила мое вранье, но, улыбнувшись, спросила:

–   Маша, а ты не хочешь сама поговорить с Александром? Он наверняка помнит тебя, думаю, ты будешь самым весомым аргументом в пользу нашего центра   –   она рассмеялась. Представив картину переговоров с доктором засмеялась и я, остальные тоже подхватили.

Разговор за «круглым столом» продолжался весь день, с небольшим перерывом на обед. Кажется, обсудили уже все, что можно, и все равно периодически возникали новые вопросы. К концу дня сошлись на том, что откладывать до конца лета, то есть до нашего отъезда отсюда, разговор с Сан-Санычем не стоит. И решили попробовать пригласить его сюда хоть в частную поездку, хоть в командировку. И для беседы с ним определили Ольгу.

Глава 13. ч.1

На следующее утро состоялся разговор с Сан-Санычем, который снял трубку после долгого гудка. Включив громкую связь, Ольга начала разговор.

–   Здравствуйте, Александр Александрович! Вас беспокоит Ольга Васильевна Игошина… простите, это моя теперешняя фамилия. Я  –  няня…

–   Ольга Васильевна, успокойтесь, расскажите по порядку. Чья вы няня? Что случилось?

Ольга смешалась, но быстро взяла себя в руки.

–   Я   –   няня Машеньки. Вы приезжали в особняк Игошина Алексея Николаевича два года назад, когда Маше был один месяц, и она отказалась есть без няни, то есть без меня. Потом вы приезжали еще раз по приглашению Алексея Николаевича…

–   Все-все, Ольга Васильевна, достаточно. Я все хорошо помню. Теперь расскажите подробно, что случилось сейчас? Почему вы обратились ко мне? Ребенок… эмм… немного вырос из подконтрольного мне возраста.

–   Ничего страшного, не беспокойтесь. У Маши все хорошо. Нам бы хотелось встретиться с вами не по вопросу здоровья девочки, а по поводу ее особенных способностей.

–   Да-да, прекрасно помню, девочка удивительно развитая для своего возраста, намного опережала других детей. Я рад, что с ней все хорошо. Как ее мама, простите, не помню имени…

–   Александр, простите, мы хотели бы пригласить вас для беседы.  Я говорю от лица нашей группы, открывающей новый Центр развития для малышей. Нам кажется, именно вас заинтересует наш проект. И мы были бы рады видеть вас в наших рядах.

На той стороне послышался тихий смех. Просмеявшись, Сан-Саныч ответил.

–   Теперь я вас шантажировать буду. Машеньку покажете? Сколько ей? Третий годик? Хотел бы я посмотреть, что из нее получилось. Навела она тогда шороху в моей интернатуре. А заодно и побеседуем. Когда можно подъехать? К вам домой?

Теперь уже смеялись все мы, против Машеньки наш любопытный исследователь устоять не смог, а в разговоре перехватил инициативу Алексей.

–   Добрый день, Александр! Это Алексей. Приезжайте в любое время. Только мы сейчас не совсем дома, мы на море.

–   Что за шутки…

–   Поверьте, Александр, это не шутки. Мы ждем вас в любое время. Одного или с семьей, с детьми даже лучше. О билетах не беспокойтесь, можете рассчитывать на любой ближайший рейс. Жильем здесь обеспечим. С работой тоже поможем, если понадобится командировку оформим.

–   Нет, спасибо… я сейчас в отпуске… черт! Это так неожиданно… сколько у меня времени?

Тут я не выдержала и умоляюще посмотрела на Ольгу, беззвучно шевеля губами. Но она, как обычно, поняла меня без слов и я подскочила к микрофону.

–  Сан-Саныч! Это Маша! Здравствуйте!   –   Взволнованно прокричала я и услышала в ответ растерянное   –   Маша? Малышка? Не может быть!

–   Да, Сан-Саныч! Это я, я все-все помню, я вам все расскажу, хотите? Миленький, приезжайте, вы нам очень нужны! У нас потрясающие новости.

Хватайте деток и летите в аэропорт. Билеты будут ждать, только данные скиньте сюда. Здесь в аэропорту тоже вас встретят. Если не захотите с нами работать, отдохнете за счет Центра. Ну же, решайтесь!

–   Маша… два годика…

–   Вот именно, Сан-Саныч! Речь и пойдет о вопросах раннего развития детей. Вы непременно должны быть.

–   Не верю. Нет, все же не верю   –   я словно увидела, как он трясет головой, пытаясь восстановить связность мысли   –   но заинтриговали, выезжаю в аэропорт к ближайшему рейсу. Один, мои как раз тоже на море отдыхают. Если что, переберусь к ним, вот сюрприз будет   –   легко рассмеялся он   –   уговорили, сейчас данные скину.

Саныч отключился, а мы облегченно вздохнули.

–   Иван Данилович, а теперь на море? Вы ведь вчера так и не попали? А еще у меня там сюрприз для вас.  –   Я огорченно вздохнула, вспомнив, что накануне мы продержали его весь день в доме.

–   Ну почему же, я ночью купался. Вода изумительная!  И сейчас я с удовольствием, вот только чайку бы… а потом сюрпризы   –   он расслабленно откинулся на спинку стула, прикрыв глаза.

Да, совсем мы нюх потеряли. Сами–то отдыхаем, а у человека вчера два перелета и весь день в переговорах. И сегодня его снова с утра загрузили. Ольга думала, видимо, близко к этому, потому что метнулась на кухню и зашуршала там, собирая что-то к чаю. Я тоже поспешила, хоть посуду принести помогу.

Вскоре мы сидели за столом, только теперь уже не в спорах и обсуждениях, а расслабленно попивая чай в преддверии отдыха на берегу. У нас в запасе было несколько часов до прибытия самолета, и мы собирались поваляться на пляже, пока солнце еще не выбралось слишком высоко. Кроме того, сегодня мы встречаемся здесь с нашими дорожными знакомыми. Вечеринки в кафе-ресторанах были сразу же отметены, поездки по экскурсиям цыганским табором тоже не прельщали, поэтому встречи проходили на берегу, с детьми, волейболом, заплывами и прочими прелестями пляжного отдыха.

Окна гостиной, как и терраса выходили на море. Наш дом вместе с окружающим садиком занимал как раз по ширине весь пляжный модуль, так что смело можно было считать его нашим личным пляжем. На самом деле здесь было полно пляжных карт, да и время еще не самое посещаемое, поэтому к нам сюда редко кто забредал из посторонних. К умеренному визгу на фоне шелеста морского прибоя за окном мы привыкли быстро и не обращали на него внимания. Но на сей раз что-то выбивалось из привычного нам шумового сопровождения. Отрывистые окрики Геннадия или Сергея, детские всхлипы, громкие увещевания Лиды и встревоженный звонкий голосок Митьки…

Я первая рванула на берег, вскоре Ольга уже оказалась рядом, выискивая взглядом Ваньку. Быстро бегает, само собой, ноги в три раза длиннее. Пробежав десяток метров, мы немного притормозили, никаких особых ЧП не наблюдается, никто не тонет, не разбился, все на месте. Только разборки слышны, но это не смертельно. Тем не менее, мы как можно быстрее подбежали к волнорезу, на котором разгорелся спор.

На дальнем его краю, сжав голову руками и ритмично качая головой, стоял Валера. Чуть ближе, раскинув руки в стороны, преграждая путь Вадику с Антошкой, что-то звонко выговаривал Митя. Лана пыталась утянуть сопротивляющихся мальчишек назад. А в самом начале волнореза Лида чуть не кричала на Гену, норовившего прорваться следом за мальчишками, толкая его к берегу.

Быстро оценив ситуацию, мы подбежали к Лане, Ольга помогла увести мальчишек, а я с Митькой побежала к Валерику. Мне кажется он уже ничего не видел, не слышал, не понимал, уставившись открытыми глазами в одну точку. Митька обнял его и отвел от края, я шепнула ему, чтобы потихоньку вел его к нам домой. Тем временем мужчины быстро навели порядок, на пляже установилась тишина. Все настороженно смотрели на удаляющихся мальчиков. Растерянную Лиду я взяла за руку, и мы пошли следом за ребятами. Ольге, вопросительно взглянувшей на меня, отрицательно покачала головой, но кивнула Данилычу. Он уже и сам, боясь нарушить тишину, потихоньку продвигался к дому.

* * *