Текст книги "Сто дней до конца света (СИ)"

Автор книги: Mortarion40k

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц)

– Ты что, не надо, – попросил он, – давай оббежим его и пойдем дальше.

– А если он не отстанет? – не сводя глаз с приближающегося человека, спросила Кларк, – Что тогда?

– Пойдем, – настойчиво произнес Уэллс и подтолкнул Кларк вправо.

– Ну смотри, – недовольно бросила она.

Они добежали до края улицы, стараясь быть как можно дальше от зараженного, когда пробегали мимо него, после чего не сбавляли темп, пока не разорвали расстояние со своим преследователем на сотню метров. Даже после этого Кларк то и дело оборачивалась, словно ожидая, что ходячий сорвется с места, перестав вяло ковылять, и в два счета сократит дистанцию.

Когда они вышли на набережную, то услышали выстрелы с западной стороны, где располагался полицейский участок и парк. На этот раз они не затихали, как это обычно случалось, а продолжались, причем явно стреляли из разных калибров. Когда где-то на окраинах застрекотал автомат, Кларк и Уэллсу стало совсем уж не по себе, и с тех пор они шли, пригибая головы, словно боялись, что вот-вот откроют огонь и по ним. Настал момент, когда им нужно было перейти мост, и тут они заметили, что по нему кто-то бродил. По ковыляющей, разболтанной походке, они поняли, что это был один из зараженных.

– Нет, ну что б вас всех, – отчаянно произнесла Кларк, – Ты только посмотри на это!

– Подождем, пока он уйдет? – предложил Уэллс.

– Нет, хватит с меня, мы почти добрались.

– Кларк…

На этот раз друг не смог остановить ее, и она пошла прямо навстречу уже обратившему на нее внимание чудовищу. Ходячий вытянул одну руку вперед, словно подзывая к себе девушку, и направился к ней навстречу. Кларк подняла нож и приготовилась. Ее мать хорошо объяснила повадки обратившихся и то, как те были устойчивы к ранам, но, по понятным причинам, не стала объяснять, как их в таком случае убивать.

Ходячий, оказавшись на опасной близости к Кларк, резко качнулся вперед, намереваясь заграбастать ее и перегрызть девушке горло. Она увернулась, быстро подавшись в сторону и вонзила нож ему в спину. От чувства входящего в живую плоть металла Кларк чуть не стошнило. Чавкающий звук прошелся по ушам, но само ощущение показалось ей еще более омерзительным. Она не представляла, как ей хватит духу сделать это еще раз. Зараженный, тем временем, как ни в чем не бывало, повернулся обратно в ее сторону и снова атаковал. На этот раз Кларк ушла вбок недостаточно быстро и ходячий схватил ее за рукав, немедленно притянув к себе. Она вскрикнула и вонзила нож теперь уже в грудь хрипящего монстра, туда, где располагалось сердце, но и это не остановило тварь. Кларк пыталась держать ходячего на расстоянии вытянутой руки, но обращенный мужчина был тяжелее и, навалившись, едва не сбил ее с ног.

– На, получай! – услышала она крик Уэллса, за которым послышался треск.

Схвативший ее зараженный мгновенно рухнул на землю, разжав свою хватку, словно кто-то в его голове нажал на стоп-кран. По сути, так и вышло, поскольку Уэллс загнал свой мясницкий нож тому прямо в черепушку.

– Они все мертвы, – осознав, что произошло, произнесла Кларк.

– Мы не можем этого знать, – уставившись на лежавшее тело, сказал Уэллс и попытался вытереть испачканные в крови руки о штанины.

– Я загнала нож ему прямо в сердце, Уэллс! – указав на труп пальцем, воскликнула Кларк, – А он даже не заметил! Их можно убить, только повредив мозг. Должно быть, у них включается какая-то часть, когда их реанимирует.

– Черт, Кларк, я и правда убил этого мужика…

– Его убила болезнь, а не ты, – схватив друга за плечи и посмотрев ему в глаза, сказала Кларк, – А теперь идем. Вон, видишь, наш попутчик сокращает дистанцию, – она указала пальцем на уже знакомого зараженного, который ковылял с края набережной.

– Упорный малый, – пробормотал Уэллс, после чего подошел к краю моста, перегнулся через него, и его стошнило.

Кларк постояла рядом с ним, пока его рвало, похлопывая по спине и повторяя «Вот так, все хорошо». Несмотря на то, что ей самой стало дурно, когда она втыкала нож в этого ходячего мертвеца, ей удалось удержать завтрак в себе.

Не дожидаясь, пока второй зараженный их догонит, они снова перешли на легкий бег, вскоре выйдя, наконец, на улицу, в конце которой виднелся городской госпиталь.

– Господи, – охнула Кларк, увидев, что вал дыма и огня шел именно он него.

Забыв о всякой осторожности, она бросилась прямо туда.

***

– Мы должны сами это проверить, отойдите! – послышался над ней глухой голос.

– Я сам ее вытащил и осмотрел, говорю же, все повреждения от ожогов, укусов нет, – возражал ему другой, более знакомый.

– Вы врач?

– Да, доктор Джексон.

– Последний раз просим, отойдите, доктор Джексон.

Ее шею, руки и ноги стали осматривать и прощупывать, она это сразу почувствовала. Человек не церемонился и несколько раз прошелся пальцами по ожогам, от чего она застонала и задергалась.

– Осторожней, ей же больно! – возмутился голос, который она теперь узнала.

– Как самочувствие, доктор Гриффин?

Эбби раскрыла глаза и наклонила голову вперед. Она лежала на каталке, на ее лицо была надета кислородная маска. Стоявший рядом человек оказался женщиной в военной форме. Закончив с осмотром, та начала промывать ожоги на руках и ногах Эбби водой и перевязывать их.

– Я… – она дыхнула паром в дыхательную маску и поспешила снять ее, немедленно зайдясь кашлем.

– Лучше не снимайте ее, вы надышались дымом, пока я вас вытаскивал, – сказал Джексон.

Она еще раз с силой откашлялась и с благодарностью потянулась к Джексону, слегка приобняв его.

– Спасибо тебе, – прохрипела Эбби, от слов горло начинало саднить, – Можно мне воды?

– Конечно, – кивнула армейский врач и дала ей в руки бутылку.

Эбби на какое-то время приложилась к бутылке, практически полностью высушив ее, и после этого, наконец, начала нормально соображать, оценивая окружающую обстановку.

Они находились снаружи больницы, которая до сих пор горела, вздымая огромные клубы дыма в небо. Ни пожарных ни полиции поблизости не было, вместо них вокруг сновало полтора десятка солдат, оцепивших территорию, не давая подойти столпившимся людям, которые наверняка пришли сюда, беспокоясь за здоровье своих больных родных. Эбби сразу поняла, что им не на что было надеяться. Из больницы иногда парами выходили солдаты, несущие в руках очередное тело, которое они сразу же клали в мешок и складывали рядами возле входа.

– Робу помогли? – спросила она Джексона.

– Роб умер, Эбби, – с сожалением произнес он, – Как и его сын. И жену его я не видел.

– А вырвавшиеся реанимированные? – беспокойно поинтересовалась она.

– Наши парни о них позаботились, – бросила стоявшая неподалеку девушка-солдат.

Джексон со злостью посмотрел на нее, присел рядом с Эбби и заговорил так тихо, чтобы та их не подслушала:

– Они просто всех перебили. Реанимированных, зараженных, даже… даже здоровых, которые оказывали сопротивление и не хотели подпускать солдат к больным.

– Что же они творят… – шокировано прошептала Эбби.

Она снова приложила кислородную маску к лицу, сделав несколько глубоких вдохов, и поднялась на ноги. Эбби посмотрела на народ, столпившийся рядом с оцеплением и тут вдруг заметила…

– Мама! – закричала Кларк, едва завидев ее.

Ее крик, в котором перемешались отчаяние с облегчением, заставил глаза Эбби намокнуть. Она помахала дочери рукой, давая понять, что с ней все в порядке.

– Пропустите девушку и парня рядом с ней, прошу, – попросила она умоляющим тоном у солдата.

Та кивнула и подошла к одному из сослуживцев, чтобы тот впустил Кларк и Уэллса внутрь. Ее дочь сразу же рванулась вперед и бросилась Эбби в объятия. Она сжала ее в своих руках и, поглаживая волосы, поцеловала в щеку. Затем Эбби медленно отстранилась от дочери и посмотрела на нее и Уэллса. От ее взгляда не ушло и то, что у обоих были пятна крови на одежде.

– Вы что тут делаете? – с беспокойством спросила она.

– Никого не было дома, связи нет, – начала быстро объяснять Кларк, – мы увидели дым со стороны больницы и решили проверить, все ли с тобой в порядке.

– Солнышко… – Эбби охнула и попыталась остановить вновь подступившие слезы, – Вам же велели не выходить, что бы не случилось. На вас напали?

– Один из больных, – положив руки в карманы и потупив взгляд, сказал Уэллс, – но мы смогли его уложить. Не волнуйтесь, он нас не тронул.

– Уложить? – переспросила Эбби.

– Уэллс, – Кларк запнулась, – То есть мы с Уэллсом его убили. Он встал на пути, никак не могли обойти.

Эбби напугала та легкость, с которой дочь ей все объясняла. Голос Кларк слегка подрагивал, но было ясно, что она была взволнована самим фактом нападения, а не тем, что им с Уэллсом пришлось при этом кого-то убить. Эбби, хоть и была врачом, понимала, что ради дочери прошлась бы с ножом сквозь мир, но ей совсем не хотелось, чтобы Кларк шла на такие жертвы ради нее. Все-таки, в ее представлении, это было не одно и то же.

– Постойте, – сказала она, – А куда все ушли? Твой отец тебя ни о чем таком не предупреждал, Уэллс?

– Они оставили записку и все, – сказал он, – Написали, что идут на важное дело, которое поможет спасти город, – Уэллс заметил, что Эбби нахмурилась, – Вам они тоже ничего не сообщили, так ведь?

– Даже не знаю, на что твой отец с Маркусом могли подбить Джейка, да так, чтобы они еще и вас оставили одних! – возмутилась она, – Когда вернутся, я им такой разнос устрою, вот увидите!

– Все-таки они оставили нас за трехметровым забором, постарайся учесть это, когда папа вернется, – назидательно произнесла Кларк и улыбнулась ей.

– Кларк! – позвал ее из толпы кто-то.

Эбби вместе с дочерью развернулись и увидели длинноволосого парня, который махал им рукой. Он протиснулся к краю оцепления и юркнул за ограду. Солдаты, увидев, что он не собирается забегать внутрь больницы, решили его не трогать.

– Финн? – обратилась к нему Кларк, – что ты тут…

Парень обнял ее и прижал к себе. Она, несколько смущенная такой реакцией, неловко похлопала его по спине и подалась назад.

– Мы не знакомы, – широко улыбнувшись, произнес Финн, обращаясь к Эбби, – я друг вашей дочери.

– Эбигейл Гриффин, – она улыбнулась ему в ответ и кивнула, – Рада, что у нее появились новые друзья. Особенно сейчас.

– А ты?..

– Уэллс, – парень подошел к Финну и сильно сжал его руку. Крепче, чем того требовали правила приличия, – Ее ближайший друг.

– Ближайший, – поджав губы и кивнув несколько раз сказал Финн, – Это серьезно. Тогда я и тебе рад.

– Финн Коллинз! – услышали все четверо громогласный оклик.

Финн обернулся и увидел за своей спиной Рейвен, которая стояла, сложив руки на груди. Он открыл рот, чтобы сказать что-нибудь, но слова застряли в горле. Его девушка в несколько широких шагов сократила расстояние между ними до нуля и посмотрела на него снизу вверх.

– Я тебя уже два дня ищу, сволочь, – несколько раз сильно ударив его ладонью по груди, громко заявила она, – Вокруг черти что, все сходят с ума, а я должна заглядывать под каждый камень, чтобы… – она вдруг всхлипнула, – чтобы…

Финн, наконец, пришел в себя, вновь натянул на лицо широкую улыбку и притянул девушку к себе, поцеловал ее в лоб, в кончик носа и затем, уже задержавшись, в губы.

– Я сам тебя ищу, Рейвен, – он прижался лбом к ее лбу, – Не нашел тебя дома, думал, ты попала в беду, решил в больнице проверить.

– Ну хоть когда-то у нас мысли сошлись, – она нервно усмехнулась и вытерла слезы с щек, – Не пропадай больше, ладно?

– Можешь теперь пристегнуть меня наручниками, честное слово, – обхватив ее за плечи, задорно произнес он.

Все на какой-то момент замолчали, наслаждаясь радостным воссоединением, после чего наблюдали за тем, как огонь вырывается из окон больницы. Эбби заметила, что Рейвен то и дело недобро поглядывает на Кларк, но, что бы за этим не стояло, отношения между ними в данный момент не сильно ее волновали. Сейчас она понимала, что ее работа по заключению больных в карантин была снесена большим катком под названием Национальная Гвардия и теперь, судя по всему, делами в городе будут заправлять именно они.

– Послушайте все! – разнесся голос из громкоговорителя.

Один из солдат встал на крышу Хаммера и начал обращаться к толпе.

– Я прошу вас немедленно разойтись по домам. Солдаты сопроводят вас на случай, если вы подвергнитесь нападению. В ближайшее время ваши дома будут проинспектированы на наличие инфицированных, после чего будет проведен общий инструктаж. В случае неподчинения, вас арестуют и поместят отдельно от ваших родных и близких. Думаю, никому из нас сейчас это не нужно. Пожалуйста, расходитесь.

Послышалось несколько возгласов возмущения, но в основном люди начали расходиться. Часть солдат пошла рядом с ними. Человек с рупором, тем временем, спрыгнул с крыши машины и подошел к Эбби и остальным.

– Вы доктор Гриффин, так? – спросил он.

– Да, – сухо ответила она.

– Майор Реджинальд Фицуильям, – представился офицер, – Я буду командовать здешним контингентом на время карантина. Мне докладывали, что вы самостоятельно пытались его организовать, даже содержали инфицированных.

– Пока ваши люди их не убили, – бросила Эбби, – Все так.

Майор довольно хмыкнул и постукал ладонью по цевье своего автомата, после чего достал из кармана пачку сигарет и закурил одну.

– Не буду скрывать, людей мне дали довольно мало, – сказал он, – И врач у нас всего один. Так что ваша помощь нам очень понадобится.

– Помощь в чем? – не скрывая раздражения спросила Эбби, – Я не буду помогать вам убивать больных.

– Вы будете делать все, что от вас требует долг врача, – слегка повысив голос, отрезал Фицуильям, – И даже больше. У меня даже… – он затянулся и пустил длинную струйку дыма, – есть, чем вас мотивировать.

Эбби ничего не ответила, лишь фыркнула и покачала головой, испытующе смотря на майора. Тот осклабился и слегка наклонился вперед:

– Если будете хорошо себя вести и помогать нам с раненными и инфицированными, мы отпустим Джейка.

Комментарий к День 7

Чем вдохновлялся:

Побег Джона и Рэда – Danny Elfman – The Little Things

========== День 14 ==========

Бур, издав приглушенный рев, начал вгрызаться в землю, вырывая там ровную лунку. Уэллс уже давно научился ловко с ним обращаться, поэтому кому-то еще этот инструмент теперь редко доверяли. У военных в инвентаре были только лопаты, но орудия потехнологичней нашлись на местах, где рабочие ранее чинили дорогу. После этого процесс возведения оцепления вокруг их «безопасной зоны» резко ускорился и, вскоре, она рисковала стать таковой не только по названию.

– Торопись, старичок, рабы уже тащат колонны! – резанул Уэллсу по ушам ехидный голос.

Финн и Рейвен, положив на плечи заборный столб, направлялись к свежевырытой яме. Они опустили столб в земляную лунку и принялись помогать Уэллсу закапывать и утрамбовывать пустое пространство в ней. Закончив, все трое вытерли пот со лба, и парочка удалилась за следующим столбом. Уходя, Финн не забыл постучать испачканной в грязи рукой по спине Уэллса. Тот лишь стряхнул с себя руку и начал отгибать на столбе штыри для сетки.

Финн Уэллсу не нравился, даже бесил. Когда все вокруг боялись или горевали, этот шкет не терял присутствие духа, но тратил его не на поддержку остальных, а на пустые подначивания и глупые шутки, что не нравилось даже его девушке. Особенно часто, почему-то, объектом для отпуска колкостей становился именно Уэллс. Ему не нравилось, как Финн смотрел на Кларк, когда они пересекались. Он вел себя с ней, словно они были вместе, что заставляло чувствовать неловкость и саму Кларк, и Рейвен, а Уэллса и вовсе доводило до белого каления. Парень лишь недавно понял, что не сможет сблизиться с Кларк сильнее, так, как он хочет, но жгучая ревность все равно давала о себе знать. Надежда могла угаснуть, но чувства-то никуда не делись. И вот с таким компаньоном приходилось работать уже целую неделю.

Военные, как только закончили с проверкой домов, согнали жителей к зданию городского совета и провели перепись. Оказалось, что из девяти с половиной тысяч жителей, в Бриджтоне осталось всего лишь двести семьдесят шесть. Многие убеждали себя, что народ просто разъехался в поисках родных, но цифры все равно были удручающими. Когда военные это поняли, от планов оцепить весь город они сразу отказались. Решено было ставить забор вокруг юго-западной части города, так, чтобы с востока естественной преградой служила река, а тех, кто жил дальше, переселить в опустевшие дома. Территорию брали с лихвой, места бы хватило и на тысячу людей. Солдаты не хотели подпускать гражданских к любой своей деятельности, но когда они поняли, что их всего лишь тридцать один человек, и подкрепления не будет, то сами попросили оказать им всю посильную помощь в возведении ограждения. Уэллс вызвался в числе первых, даже не смотря на то, что военные держали под замком его отца. Все таки Телониус Джаха был политиком, и чувство коллективной ответственности, благодаря этому, привилось у Уэллса очень рано. Он быстро влился в стройку и даже находил немалое удовольствие, проводя дни в упорном труде. Омрачали рабочие будни лишь Финн и их прораб – Патрик Симмонс. Раньше этот сварливый мужик заведовал местными строителями, которые чинили дорогу, а теперь вот гонял всех, как своих мексиканцев. Одно в его придирчивости было хорошо – можно было быть уверенным, что заборы, которые ставились под началом Симмонса, не свалятся при первом сильном ветре.

Другой насущной проблемой стали «ходячие» – так солдаты прозвали инфицированных, и слово быстро вошло в обиход. Мертвецы то и дело стекались, как Уэллс предполагал, на шум, издаваемый скопившейся толпой народа, и приходилось звать солдат, чтобы те разобрались. Их было недостаточно, чтобы успевать всегда и везде, поэтому порой случалось обороняться самостоятельно. Несколько раз люди погибали от безжалостных рук и зубов, но еще хуже было, когда кто-то отделывался укусом. Военные отводили пострадавших в медпункт и оттуда те возвращались либо калеками, либо не возвращались вовсе. Когда такое случалось, работать в том же темпе становилось сложнее, но Симмонс не давал им спуску.

– Черный властелин! – вновь окликнул Уэллса Финн, – Мы несем тебе твое любимое, – он кивнул на свернутую в рулон сетку.

– Финн, – шикнула на него Рейвен, – хватит задирать Уэллса. Что с тобой такое?

– Пытаюсь разрядить… – все также беззаботно начал говорить Финн.

– Хватит, ты делаешь только хуже!

– Ладно-ладно, – скуксился парень, – вот.

Они начали разматывать сетку рабица, подняв ее на уровень отогнутых штырей, чтобы она зацепилась за них. Затем Рейвен и Финн принялись скручивать края с соседней секцией звеньев. Это была простая операция, но, чтобы делать все на славу, пришлось немало практиковаться. Сейчас все получалось на автомате, особенно, когда руки не дрожали после очередной атаки ходячих.

– Скорей бы ужин, да? – с улыбкой на лице, мечтательно произнесла Рейвен.

– Ага, – закивал Финн, – полевая кухня – это то, ради чего стоило смотаться в армию. Авось, сейчас бы патрулировал Нью-Йорк или Фили прямо на танке, – он горизонтально провел ладонью по воздуху, – Уэллс, ты с нами?

– Конечно, – ответил он.

Уэллс вдруг понял, что, несмотря на всю злость, которую он питал по отношению к Финну, эти двое стали ему почти что друзьями. И ведь действительно, кроме них он практически ни с кем на стройке больше не контактировал, а к их присутствию за последнюю неделю привык настолько, словно всю жизнь с ними жил.

Они работали еще полтора часа, пока, проложив очередную секцию забора, Уэллс не обнаружил, что смотрит на другой его участок в десятке метров от последней лунки. В этот момент он понял, что они, наконец, закончили, и это была точка, от которой солдаты стартовали неделю назад. Всего через двадцать минут Финн и Рейвен, под пристальным взором столпившихся вокруг людей, соединяли последние звенья сетки. Уэллс стоял рядом и слышал, как они перешептываются.

– Ну что, ты скажешь им или я? – тихо спросил Финн.

– Давай ты, – сказала Рейвен, с опаской поглядев на стоящий сзади народ.

– Хорошо, – Финн прочистил горло и возвестил, – Итак! Рейвен хочет вам кое-что сказать!

– Козел, – она ткнула его локтем вбок и, подняв руки вверх, объявила, – Готово!

Тут же послышались одобрительные возгласы и аплодисменты, люди стали обниматься, хлопать друг друга по плечу и пожимать руки. Уэллс, Финн и Рейвен поспешили присоединиться ко всем. Даже Патрик Симмонс в кои-то веки просветлел и вышел обратиться к людям.

– Народ, я вас поздравляю, теперь мы полностью обезопасили этот район. В кратчайшие сроки проделать такое большое дело – это повод для гордости! Так что, – Симмонс прокашлялся, – сейчас идите ужинать, а завтра можете отоспаться, пока от вас больше ничего не требуется.

– Выпивку нам подгонят? А, солдатики? – громко спросил кто-то из толпы.

Трое солдат, следивших за этим участком сегодня, ничего не ответили и, как это обычно бывало, с безучастным видом стояли неподалеку. Военные почему-то крайне неохотно шли на контакт с оставшимися жителями, что привносило разлад между ними. Почему майор Фицуильям это допускал, для Уэллса оставалось загадкой. Порой ему казалось, что того заботит лишь то, чтобы его отец и отец Кларк сидели за решеткой.

– Да, и еще одно важное объявление, – более серьезным тоном сказал Симмонс, – У нас отключилось водоснабжение.

По толпе пронесся неодобрительный гул.

– Хочу вас заверить, мы сможем с этим справиться, – поспешил успокоить всех Симмонс, – Как только установим причину неполадки. Все, народ, не бухтите, тут у нас военное положение, а не курорт, так что потерпите! А теперь марш на ужин!

***

Если для большей части города приход военных стал неким проблеском надежды, то для Шамуэя все началось с разочарования. Рэд и Мерфи выскользнули из его хватки в самый последний момент, когда он почти нагнал и пристрелил обоих. И, как будто этого было мало, они убили Маккуори. Теперь шериф остался единственным представителем закона в городе, пусть и само понятие закона начинало утрачивать свой смысл. Военные насадили свои порядки и терпели Шамуэя лишь потому, что тот ясно дал понять, что не сдаст оружие и значок без боя.

Сначала они перевернули вверх дном весь его участок, попутно застрелив обратившихся Маккуори и парня, которого Шамуэй притащил на своих руках и запер вместе с преступниками. Теперь он понял, какой это было ошибкой. И таких ошибок было много за последние дни. Участок солдаты покинули столь же быстро, как и обнесли. Как оказалось, он не входил в ту часть города, которую они планировали оцепить, и теперь их штаб располагался в здании городского совета. Сюда же отправили и Мерфи с Рэдом, которые теперь, вместо положенной им холодной камеры у шерифа в подвале, наслаждались пребыванием в просторном офисе одного из советников на первом этаже здания, окна которого были огорожены прочными решетками. К удивлению Шамуэя, вместе с его уголовниками подсадили еще двух заключенных – местного инженера Джейка Гриффина и сенатора Телониуса Джаху, который то и дело наведывался к ним в участок на прошлой неделе, стараясь накопать информацию о недавних нападениях в округе. Шерифу толком не объяснили, за что те двое сидят под арестом. Если из-за того, что они были обеспокоены и пытались разобраться в ситуации раньше остальных, то это казалось ему полным идиотизмом, особенно теперь, когда ходячие мертвецы отхватили территорий больше, чем живые люди.

– Мы уже это обсуждали, – устало бросил Реджинальд Фицуильям.

– Вы просто сказали «нет» и выставили меня за дверь, – настаивал Шамуэй.

Они находились в бывшем кабинете мэра города, который командир гарнизона, естественно, выбрал в качестве своей резиденции. Майор Фицуильям казался шерифу разумным человеком, который сразу же начал делать все правильно – инструктировал население, проводил чистки, организовал снабжение и погнал людей строить забор. Некоторые возмущались из-за того, что к свободным гражданам относятся, как к подчиненным, но шериф понимал, что такое отношение необходимо, чтобы не начался хаос, и жизнь стала как можно более упорядоченной в кратчайшие сроки. Единственное, чего он не мог понять, так это попустительское отношение к двум убийцам.

– Джон Мерфи и Рэдрик Галеки – крайне опасные преступники. У одного приводов столько, что я их только читал пол дня, а другой и вовсе числится в розыске у ФБР.

– Нам сейчас не до ФБР и их расследований, уж поверьте, – холодно произнес майор и, наконец, оторвался от разбора каких-то документов.

– Бога ради, они убили полицейского! – возмущенно воскликнул Шамуэй, – А вы посадили их вместе с вашими книжки читать!

Фицуильям раздраженно ударил кулаком по столу и вскочил на ноги, буравя шерифа взглядом.

– И что вы предлагаете с ними делать?

– Поставить к стенке и пустить по пуле, – быстро произнес Шамуэй и, сделав глубокий вздох, добавил, – по законам военного времени.

– Военного времени прошлого века, вы хотели добавить? – фыркнув, сказал Фицуильям, – Я не стану устраивать тут казни. Вы хоть представляете, с кем живете под боком, а, шериф? Это тихие законопослушные граждане, которые рассчитывали прожить спокойную жизнь в этом маленьком спящем городке. Представляете, что тут начнется, если я прилюдно кого-то расстреляю?!

– Разве я говорил «прилюдно»? – ровным тоном спросил Шамуэй.

– Хватит! – крикнул на него майор, – И слышать об этом не хочу! Если узнаю, что вы еще кому-то тут угрожали, у стенки окажетесь уже вы. Понял меня, шериф?

– Так точно, – буркнул он в ответ.

В этот момент в комнату вошел адъютант Фицуильяма. Они было решили, что он просто пришел на крики и хотел проверить, не случилось ли что, но, как оказалось, лейтенант привел за собой нового посетителя. Им оказался местный прораб Патрик Симмонс, столь удобно застрявший в городе прямо перед оккупацией.

– Да? – выжидающе спросил Фицуильям.

– Сэр, – обратился к нему Симмонс своим жутким хриплым голосом, – У нас большие неприятности.

– Я это и без вас заметил. Ходячие повсюду.

– Нет, они больше не проблема, мы закончили оцепление, теперь ни одна тварь не должна прошмыгнуть.

Шамуэй заметил, что, несмотря на то, что Фицуильям старался избегать выражения положительных эмоций, сейчас на его лице появилась едва заметная улыбка.

– Тогда в чем дело?

– Вода, сэр. Водоснабжение полностью отключилось, и если мы не хотим угодить обратно в средневековье, наслаждаясь реками нечистот на улицах, то надо бы скорее решать этот вопрос.

– Черт, – Фицуильям прикрыл глаза и поморщился, облокотившись спиной на край стола, – Дайте подумать. У меня в отряде нет людей с нужной квалификацией, так что даже не знаю, как могу с этим помочь.

– О, вот тут вы не правы, сэр, – сказал Симмонс, – Вам нужно всего лишь освободить Джейка Гриффина.

***

В отличие от Рэда и Мерфи, которые проторчали за тюремной решеткой около недели, Джейку и Телониусу не пришлось обживаться в тюремной камере. Едва ли потерю части города, который они всеми силами пытались защитить, можно было считать удачей, но теперь их хотя бы держали в просторном помещении, доверху наполненном книгами и рабочими документациями, которые помогали коротать время. Один из их сокамерников, в моменты, когда ему не приходилось развлекать своего товарища рассказами о своей жизни, больше похожими на небылицы, только и делал, что поглощал книги одну за другой.

Джейк за ту неделю, что провел с ними, толком ничего о них не узнал. Они лишь назвали свои имена и рассказали красочную историю о том, как грабили местный банк, после чего громко смеялись. Джейк быстро понял, что Мерфи придумал всю историю на ходу, а Рэд поддакивал и приукрашивал ее новыми деталями. Как только дело дошло до описания огромной двери хранилища, Джейк перестал их слушать, так как знал, что подобных хранилищ в Бриджтоне попросту нет. Почему они в подобном положении все-таки решили утаить свои подлинные истории, оставалось неизвестным. Джейк был уверен, что солдаты могли бы прояснить ситуацию, но те предпочитали молчать. Все это казалось почти абсурдным. Когда его и Джаху заковывали в наручники, им на каждом шагу громко заявляли о совершенной ими государственной измене и скорой каре, но после заключения им даже обвинения не предъявили. Просто кормили и держали взаперти с двумя непонятными мужиками. Когда они с Телониусом отказались от идеи побега, их соседи быстро потеряли к ним интерес, и они теперь редко общались. Джейк пытался вымолить у командира информацию о судьбе своей семьи, но Реджинальд Фицуильям, лишь однажды появившейся в их импровизированной камере, только объявил о том, что они теперь под его надзором, а на все вопросы отвечал ухмылкой. Тогда, семь дней назад, майор выглядел настоящим хозяином положения, словно имел ответы на все вопросы посреди всего этого ада, но интуиция Джейку подсказывала, что это продлится не вечно. Даже в планах Джахи и Кейна были огрехи, и многие вопросы приходилось бы решать по ходу дела, если бы им удалось организовать карантин, и Джейк сомневался, что план военных был столь же безупречен.

Телониус за последние дни впал в апатию из-за их неудачи, и теперь думал лишь о своем сыне. Джейк часто замечал сенатора сидящим у окна, словно тот надеялся увидеть сквозь решетки проходящего мимо Уэллса, однако это было невозможно, ведь окна из этого кабинета выходили на задний двор, обнесенный высокой кирпичной стеной.

– Сюда бы девку, – вдруг подал голос Рэд, подбросив над головой чей-то теннисный мячик и тут же поймав его в руки.

– Что ты сказал? – резко произнес Джейк.

– Да ты не напрягайся так, папаша, – продолжая играться с мячом, ответил ему Рэд, – просто мечтаю себе. Была у меня тут одна блондиночка…

– Братан, не начинай, – попросил его Мерфи.

– А чего? – полюбопытствовал Рэд.

– Одно дело, когда ты мне о своих похождениях рассказываешь, а другое, – он кивнул в сторону Джахи и Джейка, – лить это дерьмо в уши законопослушных граждан среднего возраста.

– Не такие уж мы и законопослушные, раз с вами сидим, верно? – вкрадчивым тоном сказал им Джейк, – Давай-ка… Рэд, расскажи, что за блондинка?

– Да так, – тот покосился на Мерфи, который едва заметно отрицательно качал головой, – Ничего особенного. Подкатил к одной малолетке, чисто по вежливому попросил мне компанию составить, но она вертеться начала, посылать меня…

– И что было дальше? – медленно проговорил Джейк, сжимая со всей силы подлокотники кресла, на котором сидел, от накатывающей ярости.

– Да толком ничего, вмазал ей хорошенько, а потом какой-то шкет со своей девкой вызвали копов, и местный шериф меня… что это с тобой?

Лицо Джейка перекосило от злости. Он вскочил с кресла, в одно мгновение перемахнул всю комнату и занес кулак над Рэдом. Тот, не поднимаясь со своего стула, пнул подлетевшего мужчину по колену и, кое-как извернувшись, отошел от него на пару шагов, подняв кулаки на уровень с головой.