Текст книги "Сто дней до конца света (СИ)"

Автор книги: Mortarion40k

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 26 страниц)

– Слушай, а он не умер, – прервав свою молитву, удивленно произнес Рэд, и они с Джоном переглянулись, – вон, даже глаза открыл. Эй… отъебись от меня!

Их раненный сосед, еще не так давно бывший не в состоянии даже пальцем пошевелить, внезапно широко раскрыл рот и схватил Рэда за шею, с силой потянув на себя. Сокамерник Мерфи был здоровым детиной, который мог управится с тремя такими задохликами, но даже он от неожиданности чуть не попал восставшему из мертвых прямо в раскрытую пасть.

Мерфи подлетел к ним и расцепил пальцы, сомкнувшиеся на шее Рэда, приложив для этого поразительно много усилий. Рэд, пыхтя от напряжения и ярости, сам схватил парня за шею и резко поднял его на вытянутых руках над собой, после чего попытался его задушить.

– Мерфи, – тяжело дыша, но при этом широко скалясь, произнес он, – Да он прям Капитан Америка, смотри…

На глазах ошарашенного Джона, Рэд еще сильнее сдавил шею парня и та захрустела, но это нисколько не убавило у того прыти, и он продолжал с силой размахивать руками и рычать, как охрипшее животное.

– Что б меня, – прошептал Мерфи и нервно провел рукой по волосам, попутно отходя к стенке камеры, как можно дальше от схватки.

Рэду надоело давить на шею, и он повалил восставшего наркомана на землю, повернул того лицом от себя и начал с силой бить его головой об пол. Послышался треск сломанного носа, затем на полу начало разрастаться кровавое пятно, на которое вылетело несколько зубов.

– Нет, стой, стой! – закричал Мерфи и подлетел к Рэду, схватив того за плечи.

Тот с непониманием развернулся и уставился на Джона, продолжая крепко удерживать напавшего на него парня.

– Что? Не говори, что тебе жалко эту тварь.

– Видал, какой он сильный? – спросил Мерфи, – Представь, какой переполох он тут вызовет.

Рэд задумался, переваривая услышанное, после чего довольно улыбнулся и кивнул.

– Держи его так, – сказал ему Джон и начал кричать, что есть сил, – Помогите! Помогите мне! Он его убивает! Пожалуйста, он всех нас убьет! Аааааааа!

Похоже, на такие истошные вопли апатии полицейских не хватило. Послышался перестук шагов и к ним влетел офицер Маккуори, покрасневший, словно спелый помидор. Он увидел развернувшуюся перед ним картину и схватился за пистолет. Направив его на Рэда, второй рукой он нащупал на поясе ключи и начал отпирать камеру.

– Без шуток, мальчики, – пропыхтел он, – А то живо получите по пуле… Ох, что ж вы сделали с беднягой, он же малой совсем…

– Давай, – скомандовал Мерфи, когда офицер приблизился к ним на два шага.

Рэд поднял парня во весь рост и, что было сил, оттолкнул его от себя в сторону офицера. Мерфи понял, что его догадка была верна, когда тот сразу переключил всю свою агрессию с Рэда на Маккуори. Парень повалил полицейского на землю и немедленно начал откусывать тому часть лица. Ошарашенный пожилой офицер мог лишь кричать и дрыгать конечностями. Рэд и Мерфи подбежали к нему, словно готовились к этому моменту целую неделю, схватили ключи и пистолет, и ринулись наверх, заперев визжащего от боли и ужаса офицера наедине с чахлым чудовищем.

Они аккуратно вышли в основное помещение участка, заполненное рабочими столами. Особняком стояла камера для допросов, но, как и весь этаж, она пустовала. Рэд и Мерфи, когда говорили о побеге, не раз пытались вспомнить, сколько каждый из них видел офицеров по дороге сюда, и в итоге сошлись на пятерых или шестерых. Теперь же тут даже кондиционеры не шумели.

– Сейчас утро, – тихо сказал Мерфи, – но тут должен быть хотя бы еще один.

– Ничего, с одним мы управимся, – довольно произнес Рэд, поигрывая пистолетом в руке, – главное, мы теперь на свободе.

– Не расслабляйся, – шикнул на него Мерфи, и они стали тихо пробираться вдоль участка.

Словно хлебные крошки, к выходу их вела тропинка из засохших капель крови, оставшаяся после того, как Шамуэй притащил сюда даровавшего им свободу парня.

– Как думаешь, что за дьявол в него вселился? – спросил Рэд.

– Мне больше интересно, не встретим ли мы еще таких ребят, – ответил Мерфи.

Они добрались до входа, где стояло несколько металлоискателей и пропускной пункт, но и тут не было ни души. Свет был выключен, а двери, судя по всему, заперты. Через стекла была видна парковка, на которой стояло несколько служебных машин. Мерфи и Рэд заговорщически переглянулись.

– Найдем ключи от одной из тачек… – начал Мерфи.

– И прихватим с собой пару стволов из арсенала, – закончил Рэд.

Они разбежались в разные стороны. Джон нашел стенку, на которой висели ключи от разных частей участка, в том числе от входа и арсенала. Он подозвал Рэда и бросил тому нужные, после чего, не найдя ключи от машин, стал заглядывать в ящики ближайших столов. На одном из них стояла фотография. Присмотревшись, Мерфи узнал на ней офицера Маккуори, тот был лет на десять моложе и стоял в обнимку со своей женой и сыном, которому на вид было лет двадцать. Невольно Джон посмотрел в сторону подвала, в котором они оставили полицейского на растерзание, и ему стало не по себе. Он постарался отогнать эти мысли и стал обшаривать ящики на предмет ключей, пока, наконец, не нашел связку с брелком-мишкой.

– Джек-пот! – крикнул Мерфи и потряс ключами.

– У меня тоже, подельник, – ликующе возвестил подошедший Рэд и бросил Мерфи в руки пистолет, а сам демонстративно перезарядил внушительного вида дробовик.

– Что ж, – ухмыльнувшись и склонив голову набок сказал Мерфи, – давай валить. Мне этот отель порядком поднадоел, а тебе?

– Точно, – кивнул Рэд, – обслуживание отвратительное.

Они обошли металлоискатели и отперли входную дверь, двинувшись к машинам. К сожалению, какая именно принадлежала офицеру Маккуори, они не знали, поэтому начали пытаться открыть каждую.

– И почему у них нет автоматической сигналки… – возясь с замком, недовольно пробурчал Рэд.

– Как раз на такие случаи, я полагаю, – сказал Мерфи и краем глаза заметил какое-то движение. Когда он узнал быстро приближающуюся фигуру, то распахнул глаза от ужаса и стал трясти напарника за плечо, – Рэд, эй, Рэд, там…

Выстрел револьвера разорвал утреннюю тишину, словно взрыв бомбы. Стекло полицейской машины лопнуло и разлетелось градом осколков, порезав стоявших рядом Рэда и Мерфи. Вторая пуля угодила в мигалку и разнесла ее вдребезги.

– Сука! Теперь ты получишь! – рыкнул Рэд и, направив ствол дробовика на шерифа, нажал на спусковой крючок.

Ничего не произошло. Рэд непонимающе уставился на ствол и спустил курок еще несколько раз, но безуспешно. Затем, в третий раз, шарахнул револьвер Шамуэя, рикошетом задев руку Рэда, от чего тот невольно выронил дробовик. Мерфи схватил напарника за руку и оттащил в укрытие.

– Я хочу сказать вам большое спасибо! – послышался радостный голос Шамуэя, – Так долго пришлось ждать повода, чтобы наградить вас порцией свинца.

– Мы тоже хотим выразить вам свое почтение, шериф! – крикнул Мерфи и, высунувшись из-за корпуса автомобиля, несколько раз нажал на спуск, – Да твою-то мать…

Пистолет лишь щелкал, не издав ни единого выстрела. Над макушкой Джона пронеслась пуля, так близко, что даже волосы на голове зашевелились. Он вытащил из пистолета магазин и понял, что тот пуст.

– Ты не зарядил ни одного ствола, придурок! – рявкнул он на Рэда.

– В кино они всегда заряжены, – пожав плечами, сказал Рэд, – кто ж знал.

– Господи ты боже мой, – зажмурив глаза, сказал Мерфи и приложил ладонь к лицу, – Постой… У Маккуори точно был заряженный. Давай-ка припугни его.

Рэд поднял пистолет над головой и вслепую пустил несколько пуль в ту сторону, откуда шел Шамуэй.

– Отлично, – кивнул Мерфи, – А теперь бежим!

Они рванулись ровно в тот миг, когда еще одна пуля проделала дыру в корпусе машины. Рэд развернулся прямо набегу и выстрелил еще два раза, заставив шерифа остановиться и спрятаться за одной из машин.

– Вы от меня не скроетесь! – заорал Шамуэй, когда понял, что преступники покинули парковку и начали удаляться, – Что вы сделали с Маккуори?!

Рэд и Мерфи уже не слышали его. Они бежали, что есть духу, и молились, чтобы следующий выстрел, который шериф пошлет им в след, не нашел свою цель. Рэд знал город лучше, чем Мерфи, поэтому иногда показывал направление, в итоге приведя их к границе городского парка. Скрывшись за деревьями и кустарниками, они обессилено упали, дав себе отдышаться.

– Ты… ты видишь его? – постоянно тяжело вдыхая и выдыхая, спросил Рэд.

– Я ничего не вижу, браток, – ответил тому Мерфи, наслаждаясь видом утреннего неба, заслоненного дубовыми ветвями, – но тут останавливаться… нельзя.

– Куда тогда?

– На север, – поднимаясь и оглядываясь по сторонам, сказал Мерфи, – у меня есть хороший знакомый в пригороде Нью-Йорка. Вернее даже знакомая.

– О, вот так, – Рэд вытянул руку и Джон помог ему подняться на ноги, – тогда нам надо найти машину. В парке ты их не найдешь.

– Показывай дорогу, братец.

Рэд осмотрелся и махнул рукой вглубь парка, где издалека виднелись заасфальтированные дорожки и несколько скамеек. Они снова постарались переключиться на бег, но без стимула, в виде выстрелов за спиной, это стало похоже на утреннюю прогулку. Когда они добрались до центрального сквера, по периметру которого росли цветы и стояла красивая круглая беседка, к ним вернулся их любимый шериф. От выстрела все птицы на деревьях взметнулись вверх, закрыв на мгновение своей тенью те немногие участки неба, что были видны за кронами.

– Уголовнички! – с задором серийного убийцы позвал их Шамуэй, – Не заставляйте меня играть с вами в прятки в лесу! Ну же, мы же все тут взрослые люди!

Ошалевшие от ужаса Рэд и Мерфи снова дали деру, то и дело запинаясь, но, к всеобщей радости, каждый останавливался и помогал другому подняться. Джону не нравился его бывший сокамерник, совсем не нравился, однако какое-то подобие товарищеских уз сумело образоваться и без взаимной приязни.

Когда они выбежали с территории парка к западной трассе, то обнаружили, что находятся на пустыре. Слева от них поблескивала водная гладь озера Сансет, а справа было чистое поле с заходящей в неуклюжий тупик автомобильной дорогой. Прятаться было решительно негде. Машины мимо тоже не проезжали.

– О черт, о черт, о черт, – схватившись за голову, в панике начал повторять Джон.

– Эй, Мерфи, – нервно потряс его за плечо Рэд, – смотри.

С берега озера к ним бежали трое. Когда Джон понял, кто это, внутри что-то упало. Это были не полицейские и не шерифы. Это были даже не агенты ФБР, искавшие его последние три года. Внезапно, они оказались между шерифом и наковальней. Деваться было некуда, но возвращаться в камеру никто из них решительно не хотел.

– Вдоль границы парка, направо! – скомандовал Мерфи, и они рванулись туда.

Ветки кустарников били им по лицам и неприятно царапали кожу. Сзади раздавались выпущенные в воздух короткие очереди. Силы у обоих были на исходе, они, взмыленные, беспомощно цеплялись за желание обрести свободу, которое ускользало от них вместе с тем, как усиливался топот у них за спиной. Наконец, кто-то вылетел сбоку и повалил Мерфи на землю. Сильно ударившись подбородком, он чуть было не откусил себе язык. Рядом еще несколько человек скручивали Рэда.

Джона грубо перевернули с живота на спину и он посмотрел в лицо, закрытое противогазом. Мужчина в полном боевом обмундировании грубо и быстро обыскал Мерфи, попутно задрав тому футболку и штанины, после чего снял противогаз и удивленно произнес:

– Вы чего от нас неслись, идиоты?

– Чего? – ничего не понимая, спросил Мерфи.

Солдат похлопал себя по нашивке на руке:

– Кто ж в своем уме будет убегать от национальной гвардии?

***

Кейн заставил себя оторваться от белого шума радио, которое он слушал вот уже несколько часов, и отвел взгляд в сторону, пробежавшись глазами по полумраку гостиной.

Он находился в доме своей матери. Это было просторное жилище, обставленное так, словно тут проживал ностальгирующий по былым временам старый смотритель зоопарка. Многочисленные полки украшали фарфоровые фигурки разнообразных животных, от привычных волков и зайцев, до тропических тигров и гиппопотамов. Отдельной когортой стояли слоны. Им была отведена своя полка, где разномастное стадо, весело подняв свои хоботы, заняло все свободное место. В детстве Кейну очень не нравилось, что мать не давала ему играть со своими фигурками. Он не понимал, с какой легкостью мог их разбить, для детского ума и фантазии, они все были почти что живыми. К сожалению, на игрушки его мать соглашалась разоряться лишь изредка, не говоря уже о том, чтобы завести настоящее домашнее животное. По-счастью, Маркус рос любознательным и общительным мальчиком, поэтому недостаток в игрушках он с лихвой восполнял книгами и большим количеством друзей, в гостях у которых, временами, проводил больше времени, чем у себя дома. Удивительно, но сейчас, спустя столько лет, он не поддерживал контакт ни с кем из них. Разве что с Эбби Гриффин, но познакомились они уже в более-менее взрослом возрасте.

Вера Кейн, мать Маркуса, всегда казалась ему весьма странной женщиной. Она была невероятно доброй и отзывчивой, но при этом он всегда чувствовал, что его мать витает где-то там, будучи себе на уме. Большую часть времени Вера проводила в заботах о своем саду, который занимал весь задний двор дома, и, с годами, он воистину стал похожим на ботанический сад в миниатюре. К тому же, словно этого было мало, она параллельно занималась бонсаи, выращивая в миниатюре деревья, которые, при всем желании, не могли бы уместиться в саду целиком. Ими были уставлены все подоконники. Кейна удивляло, что, при такой любви к жизни, его мать все же предпочитает самые безмолвные ее проявления.

Ко всему прочему, Вера была истинной христианкой, но, вместо посещений Дома Бога на Колфакс-стрит, она предпочитала устраивать собрания прямо у себя дома, проповедуя на свой лад, что, впрочем, устраивало ее чудную паству садоводов. Выросший в такой обстановке, Маркус нисколько не удивлялся, что был теперь далек от Бога настолько, насколько это вообще возможно.

Он вновь переключил свое внимание от шума и потрескивания радио, и вслушался в другие звуки. Его окружал стрекот сверчков, вороньи крики и громкие щелчки секатора на заднем дворе. Это означало, что Вера уже вышла устраивать в своем саду порядок, не давая ему превратиться в джунгли. Эти звуки немного успокоили его, и Кейн, впервые за последние сутки, почувствовал усталость. Он потер глаза и подошел к раковине, окатив лицо холодной водой. Первым звоночком к тому, что все рушится, стало отключение света ночью, но Кейн радовался тому, что хотя бы водоснабжение еще работает. Если они с Джахой смогут не только оградить Бриджтон, но еще и умудрятся восстановить и сохранить городскую коммуникацию – это будет великая победа.

– Марк, – услышал он голос матери со двора, – хватит пялиться на радио, иди лучше помоги мне.

– Я не должен пропустить начало вещания от Телониуса, мама, – сказал Кейн.

– Это чертова штука работает на батарейках, просто тащи ее сюда. И что б больше никаких отговорок! – громко окликнула она его, после чего заворчала, – Раз в месяц к матери наведывается и даже помочь не сподобится.

Маркус тяжело вздохнул и, отбарабанив пальцами по столу, схватил радио и вышел с ним в сад. Его тут же окружили ветви разнообразных кустарников и цветов, что аккуратными рядами росли под ними в отдельных, зарытых в землю, горшках. Он протиснулся сквозь них и вышел к Вере. Она протянула ему в руки внушительных размеров лейку.

– Давай, полей их хотя бы, – каким-то назидательным тоном произнесла его мать, – А потом поможешь убрать состриженные ветки.

Кейн послушно стал ходить от одного растения к другому, оставив радио в центре сада, прибавив громкость, чтобы точно не пропустить послание.

– Ты в последнее время стал часто беспокоиться обо мне, – заметила Вера, – но так и не рассказал, почему.

Кейн молча посмотрел матери в глаза, и лицо его сразу погрустнело. Честно говоря, в его голове не укладывалось, как преподнести эту ужасную правду в таком виде, чтобы Вера смогла ее более-менее адекватно переварить.

– Можешь не утруждаться, – махнула она рукой, отвернувшись и продолжа работать секатором, – Мои соседи уже все мне рассказали. Это подтверждение нашей веры, знаешь. Иисус обещал воскрешение мертвых, и мне очень радостно знать, что это выпало на мой век.

Маркус стиснул зубы и положил лейку на землю, после чего с иронией произнес:

– А Иисус говорил, что они захотят нас сожрать?

– Да уж, такого мы не ожидали, что правда, то правда, – спокойно произнесла Вера и покачала головой, давая понять, что вопрос ее совершенно не задел, – Но я рада, что ты и твой друг встали на защиту угнетенных в этот час.

– Мама, мы не… – хотел возразить ей Кейн, но тут радио ожило, и из него послышался голос Джахи.

– Граждане Соединенных Штатов Америки, говорит сенатор штата Нью-Джерси Телониус Джаха…

Кейн подошел к радио и присел рядом с ним на корточки, кивая после каждой произнесенной фразы, словно это была репетиция речи, и Джаха сидел прямо перед ним. Его сердце забилось чаще и, впервые за долгое время, он почувствовал хоть какую-то искру надежды. Да, теперь у них могло получиться. Они организуют людей, они изолируют город от опасностей внешнего мира, они восстановят энергоснабжение, теперь они…

–…Следующие инструкции помогут вам выявить таких людей и обезопасить себя и своих близких. Во-первых…

И тут все прекратилось. Голос резко оборвался, и эфир заполонила давящая пустота. Кейна бросило в жар. Что могло пойти не по плану, если они уже начали вещание? Оборудование внезапно вышло из строя? Кто-то им помешал?

Кейн и Джаха уже оговаривали между собой, что он должен делать, случись что-то подобное. Маркус должен был оставаться дома и ничего не предпринимать, чтобы его, формально, ничего не связывало с этим делом. Но это было давно, когда они с сенатором еще опасались, что за ними явится АНБ, чтобы арестовать за государственную измену или того хуже. Теперь, когда всюду царило беззаконие, обязательства могли подождать. Он вскочил на ноги, что не осталось без внимания.

– Куда ты собрался? – требовательно спросила его мать.

– Они попали в беду, я это чувствую. Нужно им помочь.

– Ты уверен? – она подошла к нему и нежно провела ладонью по его заросшей неаккуратной щетиной щеке, – Сейчас опасно, а я чувствую, что ты еще будешь нужен людям. Случись что с тобой…

– Телониус хороший человек, он обязан выжить, если мы хотим, чтобы все пришло в норму, – Кейн грустно улыбнулся, – Да и Джейка тоже не хотелось бы бросать. Эбби меня убьет, если с ним что-то случится. Может, я и буду нужен всем людям, но сейчас моим друзьям помощь нужна куда больше.

– Тогда, – на лице Веры расплылась умиротворенная улыбка, – я отпускаю тебя с Богом.

– Запри двери и кроме меня никого не впускай, хорошо? – попросил Кейн.

– С этим я как-нибудь сама разберусь, Марк, – со знанием дела ответила она.

Решив, что спорить с ней бесполезно, Кейн взял со столика в прихожей ключи от машины и выбежал на улицу. И тут же остановился, не веря своим глазам.

Мимо проехало два армейских Хаммера, а катившийся за ними грузовик остановился прямо перед домом Веры. Из кузова выпрыгнули с оружием на изготовку десять солдат в противогазах и тут же рассредоточились по району, будя людей, стучась в двери. Пока они это делали, мимо проехало еще несколько машин, а рядом с грузовиком остановился один Хаммер. Расположившийся на его крыше пулеметчик осмотрел периметр и стукнул дважды кулаком по крыше автомобиля. С заднего сиденья вышел высокий чернокожий солдат, судя по форме, он был офицером. В сопровождении одного из пехотинцев, он подошел к Маркусу.

– Вы советник Маркус Кейн? – обратился он к нему неожиданно приятным и вежливым голосом.

– Да, все так, – кивнул ничего не понимающий Маркус.

– Мы не застали вас дома…

– Это дом моей матери.

– Мы знаем, – отрезал офицер, – в доме есть зараженные?

– Нет, – быстро ответил Кейн, – только моя мать.

– Проверьте, – сказал офицер стоявшему рядом солдату и тот, аккуратно обойдя Маркуса, вошел в дом, – меня зовут майор Реджинальд Фицуильям. У меня приказ доставить вас в Вашингтон.

– Меня? – все с тем же замешательством спросил Кейн.

– Созывается срочное заседание конгресса, из-за прекращения связи приходится за каждым сенатором и представителем заезжать лично, – Реджинальд добродушно улыбнулся, – Знали бы вы, какая это морока.

– Вы что-то путаете, – заявил Маркус, – сенаторы штата – Телониус Джаха и Фрэнк Лотенберг.

Лицо майора Фицуильяма резко помрачнело, он подошел к Кейну почти вплотную и стал говорить тихим и вкрадчивым тоном:

– Бывший сенатор Джаха арестован. Лучше забудьте это имя, а не то все быстро вспомнят о вашем возможном соучастии. Вам повезло, что вас не застали вместе с ним и еще одним его сообщником на месте преступления.

– И все же, – невозмутимо сказал Маркус, переваривая услышанное, – я лишь главный кандидат, а не действующий сенатор. Выборов пока не было.

– В ближайшее время их ждать не стоит, если вы меня понимаете, – похлопав его по плечу, сказал Фицуильям, – собирайте вещи, сенатор Кейн. Вы нужны своей стране.

– Могу я взять с собой мать? – спросил Маркус, попутно думая, можно ли хоть как-то помочь Телониусу и Джейку.

– Не испытывайте наше терпение, – утратив всю изначальную вежливость произнес майор, – можете сказать пару слов на прощание, а потом пулей в машину.

Не теряя ни секунды, Маркус зашел в дом, сорвал лист с висевшего на стене календаря, перевернул его и, убедившись, что на него никто не смотрит, быстро написал на нем:

«Эбби, их арестовали. Меня увозят в Вашингтон. Их, возможно, нет. Проверь. Постараюсь выйти на связь. Береги себя».

Он свернул послание и сжал его в кулаке. Подойдя в матери, он крепко обнял ее, встав так, чтобы Фицуильям не видел его руки.

– Что происходит, сынок? – деловито спросила она, – Тот парнишка спрашивал, не кусали ли меня в последнее время.

– Передай это Эбигейл Гриффин, мам, – шепнул он ей и зажал послание между ее шеей и воротником платья, – И постарайся быть рядом с ней. Не сиди тут одна, это небезопасно.

– Куда они тебя забирают, Марк?

– В столицу. Похоже, там, сверху, поняли, что мир пора спасать.

– Откуда ты знаешь? – с неподдельным интересом спросила Вера.

– В Вашингтоне, мама, – запнувшись, уточнил Кейн, – не в раю. Пока, мам.

Майор Реджи Фицуильям сжал руку Кейна стальной хваткой и довел его до машины, усадив внутрь, придерживая ему голову, словно арестанту.

– Гони в Вашингтон, – велел майор своему водителю.

– Вы не едете? – спросил Маркус.

Фицуильям ничего не ответил, лишь усмехнулся и, подняв указательный палец, прочертил в воздухе несколько кругов, тем самым прося водителя поторапливаться. Тот немедленно надавил на педаль газа и, развернув машину, поехал в том направлении, откуда они прибыли. Пока они добирались к границе города, Маркус больше не заметил ни одной военной машины. Похоже, что на весь Бриджтон отрядили лишь те три десятка военных, что он успел заметить, когда они проезжали мимо дома его матери. Возможно, не находись тут Джаха и Кейн, они бы не приехали вовсе. Что ж, Маркус сможет узнать это, когда прибудет в столицу.

– Господи, что там произошло? – охнув, спросил он, когда заметил огромный столб дыма, поднимающийся над удаляющимся городом.

– Больницу кто-то поджог, – ответил ему солдат за рулем, – в них, обычно, полно этих уродов. Наши парни ее первым делом зачистят.

Зачистят. От этого слова у Кейна по коже пробежал холодок. Он бессильно откинулся на спинку сиденья, больше не в силах смотреть на панораму погибающего города. Если и с Эбби что-то случится, то все пропало. Бриджтону конец.

***

Кларк собрала в ладонь все карты и начала, в очередной раз, перемешивать колоду.

Она не могла уснуть этой ночью, из-за криков, которые иногда проносились по улицам, то с одной стороны, то с другой. Не в силах больше это терпеть, Кларк поднялась с постели и прошлась по особняку, обнаружив, что в доме, кроме нее и Уэллса, никого не было. На столе лишь лежала записка от ее отца, в которой говорилось, чтобы они не волновались и все к утру вернутся. Но не волноваться она не могла. Кларк сразу же начала думать о том, что какой-то из криков мог принадлежать ее папе или маме, или отцу Уэллса. Куда меньше ее заботила судьба малознакомого ей Маркуса Кейна, но, в последнее время, она стала привыкать и к его присутствию.

Разбудив Уэллса, она поднялась с ним на балкон, с которого открывался вид на ворота и улицу, и они стали убивать время разговорами и игрой в карты. План сработал, у обоих получилось отвлечься, заодно слежка за пустой улицей уменьшала чувство тревоги, словно теперь, в этом своеобразном дозоре, они будут начеку и никто не прошмыгнет внутрь. Пусть даже туда и без их ведома смогли бы проникнуть разве что иранские боевики, благо стена, которой была обнесена вилла Джахи, была под три метра в высоту. Лишь иногда они оба вздрагивали, когда издалека слышали чей-то крик.

– Скорей бы они вернулись, – недовольно произнес Уэллс, – Мы же просили их ничего не таить. Нет, надо было бросить нас тут и куда-то свинтить.

– Для их же блага, надеюсь, они пошли запасаться припасами, – бросила Кларк, – иначе придется взять это на себя. Посмотрим, как они запоют, когда как-то утром вместо нас найдут лишь записку на столе.

– Ты серьезно? – Уэллс посмотрел на Кларк и добавил, – То есть, ты не боишься выйти туда?

– Мама говорит, зараженные сильные, но очень медлительные. Сейчас улицы пусты и убежать от них не составит труда, ну, а если все-таки попадусь, то я в состоянии себя защитить, – словно в подтверждение своих слов, она коснулась ладонью ножа, который покоился в чехле у нее на поясе.

В последнее время, Кларк даже засыпала, сжимая его в руке. Она сразу для себя решила, что не будет полагаться на чувство безопасности, которое могут вселить окружавшие ее стены. Одни рассказы о ходячих мертвецах пугали ее, и она хотела быть максимально готовой, когда придется встретиться с ними вживую. А это непременно произойдет, в этом Кларк не сомневалась.

– Твоя мама говорит, что больные еще живы, – мягко заметил Уэллс, – может, не стоит так радикально подходить к вопросу? Ты все-таки говоришь об убийстве.

– Я говорю о самообороне, – поправила его Кларк, – Сейчас главное самим не заразиться, а уж об остальном потом будем жалеть.

– Что ж, пока у нас все идет неплохо, – слегка улыбнувшись сказал Уэллс и тут же инстинктивно пригнулся, когда где-то неподалеку раздался выстрел.

– Лучше, чем у многих, – добавила Кларк.

Когда рассвело, количество посторонних звуков сильно уменьшилось. Ужасы ночи постепенно отступали. Начали появляться хоть какие-то намеки на то, что в городе еще как-то продолжалась жизнь. Мимо их дома проехала пара машин, по загруженным багажникам которых было понятно, что люди покидали Бриджтон. Затем, на улице появился молодой парень с большим рюкзаком за спиной и молотком в руке. Он заметил сидевших на балконе Кларк и Уэллса, и даже пожелал им доброго утра, что в данных обстоятельствах выглядело немного дико. Когда же солнце достаточно взошло над городом, стали отчетливо видны несколько столбов дыма в разных районах. Самый большой тянулся с северо-востока.

– Проклятье, это ведь может быть больница, – произнесла Кларк, встав на ноги и всматриваясь вдаль.

– Может, из-за этого твоя мама еще не вернулась, – сказал Уэллс.

– Что ты имеешь в виду? – резко спросила Кларк, повернувшись к нему.

– Только то, что она, возможно, помогает его тушить, – подняв в примиряющем жесте руки, ответил Уэллс.

– Проклятье, – повторила Кларк и прошлась туда-сюда вдоль балкона, – Не могу. Я пойду и проверю, все ли с ней в порядке.

– Эй, нам велели не выходить, – попытался урезонить ее Уэллс, – строго-настрого. Там конец света и жаждущие твоей плоти бешеные люди, ты забыла?

– Там, возможно, моя мама в беде. Это я точно не смогу забыть, – она выдохнула и направилась вниз, – Можешь со мной не ходить.

– И речи быть не может, – запротестовал Уэллс, – если с тобой что-то случится, я себе не прощу. И что я буду за друг, если оставлю тебя сейчас?

– Живой и благоразумный.

Кларк одарила его доброй улыбкой, и они отправились вниз, решив, что брать с собой что-то, кроме средств самообороны было бессмысленно. Водить они оба не умели, поэтому сразу отбросили идею пополнить список своих грехов, помимо побега, еще и автоугоном, но добраться до больницы можно было меньше, чем за час, если идти в темпе.

Выйдя за порог, они неловко потоптались на месте, словно вышли не на улицу хорошо знакомого города, а в совершенно неизведанные и опасные джунгли. Затем Уэллс, издав какой-то приглушенный стон, щелкнул на кнопку пульта управления воротами и те автоматически закрылись.

– Теперь мы сами по себе, – сказал он.

Они осмотрелись, приготовившись сразу же юркнуть обратно за ограду при первом признаке угрозы, но улицы были совершенно пусты. Оба глубоко вздохнули и быстро пошли по выбранному направлению.

Выйдя из спального района, они вошли в центр города, который состоял из длинных рядов невысоких квартирных домов, на первых этажах которых почти всегда располагались магазины, галантереи и кафе. Многие из них можно было условно поделить на два вида – на одних окна и двери были плотно закрыты рольставнями, на других же, наоборот, окна были выбиты, а двери выломаны. Битые стекла и всякого рода мусор лежал практически повсюду. Иногда рядом пробегали собаки, то тут то там подъедая все, что оставили за собой люди. Кларк заметила на некоторых из них ошейники, и ей стало грустно от мысли, при каких же обстоятельствах те были разлучены со своими хозяевами. Однажды им на глаза попались мародеры, которые выносили тележки, доверху набитые едой, из одного из продуктовых магазинов. Группа людей остановилась, заметив Кларк и Уэллса, но поняв, что те ничего не имеют против, без лишних слов потащили все дальше.

– Как быстро мы опустились до этого, – грустно произнес Уэллс.

– Честно говоря, я собиралась начать делать то же самое, – сказала Кларк, провожая мародеров взглядом, – если люди покинули свои дома, то нельзя давать пропадать тому, что может потом пригодится.

– А когда дела пойдут на лад? Что тогда?

– Пока не похоже, что это произойдет… Ох, Уэллс, – она широко распахнула глаза и указала пальцем на вышедшую из переулка фигуру.

– Да, я вижу, – напрягшись, сказал Уэллс и достал из-за пояса нож для рубки мяса, – Может, он просто пройдет мимо?

Ходячий повернул голову и, только завидев парочку, издал протяжный хрип и начал ковылять в их сторону. Кларк, без колебаний, выхватила дедушкин армейский нож и направилась ему навстречу, но Уэллс остановил ее, схватив за руку.