Текст книги "Сто дней до конца света (СИ)"

Автор книги: Mortarion40k

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 26 страниц)

Они пробирались по пересеченной местности, стремясь добраться до холмов на горизонте, с которых должен был открыться вид на реку, мост, да и сам город. Машины оставили на дороге под присмотром Шамуэя и его арестантов, да нервозного доктора Джексона. Остальным же было крайне любопытно, хотя бы издалека, взглянуть на конечную цель их путешествия.

– Признайся, сейчас ты благодарен мне за то, что я гоняла тебя вокруг Бриджтона каждое утро.

Это была Рейвен. Девушка подошла к нему сзади и обхватила руками за шею, слегка повиснув.

– Да уж, – признал Финн и наклонился вперед, тем самым приподняв девушку над землей.

– Ох, – она блаженно прикрыла глаза, а затем снова встала на ноги и поравнялась с парнем, – Вижу, ты поладил с мелкими. Да и вообще со всеми.

– Они славные люди, – произнес Финн и кивнул головой на идущую в авангарде Лору, – кроме нее.

– И не говори, – фыркнула Рейвен, – готова была с меня одежду стянуть, потому что мало ли куда я могла запрятать… – она развела руками, – даже не знаю, что она там искала. Долбаная параноидальная стерва. И бедную девочку чуть до срыва не довела. Она мне не нравится, но, черт, как же ее сейчас жалко.

Финн понял, что Рейвен говорила о Кларк. Он понимал, что сложись жизнь иначе, и девушки могли бы стать отличными подругами, но из-за того, что интерес Финна иногда становился слишком явным, Рейвен не хотелось даже произносить ее имя. В конце концов, долго обижаться на самого парня, что было бы более справедливо, у нее не получалось, а вот на Кларк – запросто.

– Не думаю, что у Лоры бы получилось вывести ее из себя, – задумчиво произнес Финн, – в ней столько… – он уловил гневный взгляд Рейвен, – Ладно, не будем об этом.

– Это начинает напрягать, Финн, – сказала она.

– Прости, – он притянул ее к себе и поцеловал в щеку, – Ты как вообще?

Рейвен ответила не сразу. Какое-то время она просто шла в обнимку с Финном и смотрела вперед, туда, где маячила вершина холма.

– Я на это не рассчитывала, – нахмурившись, ответила она, – Что все так повернется. Мне так хочется, чтобы все пришло в норму, ведь… Я что, зря старалась? Финн, неужели все эти придурки – наши одноклассники, которые в последние годы носились по вечеринкам и отрывались, забив на все, были правы? В смысле… Какого хрена?

– Ты та, кто ты есть, благодаря тому, что не забила и тратила столько усилий на образование, – обдумав какое-то время свой ответ, осторожно начал Финн, – И для тебя ничего ведь не прошло даром, согласись?

– Издеваешься? – приподняв бровь, с иронией спросила Рейвен.

– Нет, вовсе нет. Ну, слушай, – он улыбнулся, – Да, этот мир стал дерьмом, но тебе всегда было немного насрать на него. Тебе ведь куда интересней, как все работает там, – Финн указал пальцем на небо, – А там все по-прежнему. Планеты крутятся. Звезды рождаются.

– Только вот молодость свою я проебывала за книгами, чтобы все это увидеть своими глазами, – вздохнув, грустно произнесла Рейвен, – И толпы живых мертвецов сожрали эту возможность.

– Брось, все наладится, – махнул рукой Финн, – наш великий лидер в этом вот не сомневается, надо заражаться его примером. Завтра первым делом спрошу у военных, как там дела в НАСА.

– Обещаешь? – широко улыбнувшись, спросила Рейвен.

– Обещаю, – ответил он, – Я же не за просто так проебывал молодость с тобой в постели – надо вернуть этот долг.

– Зараза ты, – посмеиваясь, сказала она и ущипнула парня за бок.

К вершине холма они добрались, когда солнце ушло за горизонт. Вокруг еще не царила непроглядная тьма ночи, но округа стремительно темнела. Группа рассредоточилась вдоль плато, и каждый восхищенно рассматривал окрестности. С вершины открывался внушительный вид. На северо-западе, насколько хватало глаз, простирался пригород, обширные ряды низких домиков которого стояли столь плотно, что за ними едва были видны дороги и улочки. Широкое русло реки Дэлавер служило границей между Нью-Джерси и Пенсильванией. Через реку, словно хвост древнего чудища, был перекинут мост Коммодоре, а за ним…

Филадельфия выглядела отсюда просто необъятной. Город от горизонта до горизонта, словно не имевший ни конца ни края. При этом он не казался Финну тесным, каким в свое время перед ним предстал Нью-Йорк. Дома, в большинстве своем, были небольшими, высокие башни небоскребов центра виднелись лишь далеко на севере. В былое время, стоя на этом холме с Рейвен, и заворожено наслаждаясь видом, он бы просто заключил, что Филадельфия была прекрасной. Но теперь…

– Что-то не так, – отстранившись и нахмурившись, произнесла Рейвен, словно читая мысли Финна.

Они подошли к Джахе, Эбби и Кларк. Сенатор в этот момент внимательно пытался рассмотреть противоположный берег в бинокль. В последние дни на его лице часто читалась добродушная улыбка, с которой он обращался к каждому члену группы, говоря то об одном, то о другом. Теперь же он был так же напряжен, как и остальные.

– Света нигде нет, – сказал Телониус и передал бинокль Эбби, – посмотри. Если там есть база, то и свет должен гореть. Хотя бы в одном квартале.

– Аэропорт сразу за мостом, – констатировала Эбби, – Но ни одного самолета нет.

– Посмотрите на мост, – привлекла их внимание Рейвен, – Видите?

– Черт, – коротко заключил Джаха.

Финн тоже это заметил. Мост был чист наполовину, другая же была целиком забита брошенным транспортом. И весь этот поток машин направлялся вовсе не в город. Люди бежали оттуда.

– Здесь должна быть база, – говорил Джаха, словно убеждая сам себя, – Фицуильям твердил о десятках тысяч людей, о тысячах единиц техники. Проклятье… – он вновь приложил глаза к линзам бинокля, – надо только найти нужный район. Это должно быть заметно…

– Не нравится мне это, – сказал Финн и почувствовал, как Рейвен взяла его за руку. Он крепко сжал ее ладонь в своей, – Надо возвращаться к машинам.

Никто его не послушал. Все еще надеялись разглядеть в городе хоть что-то, пусть и ночь вот-вот их накроет. В какой-то момент Финн понял, что слышит странный шум, разносящийся откуда-то сверху.

– Вы это слышите? – спросил он.

Парень понял, что остальные тоже это заметили и теперь внимательно вслушивались в нарастающий гул.

– Бабуль, смотри, дракон летит! – вдруг радостно воскликнул Эзра и, дергая за руку Руфь, стал тыкать пальцем в небо.

Финн присмотрелся и вздрогнул, когда заметил едва заметные, скользящие по безоблачному небу тени. Их было двое – два черных силуэта, которые отсюда казались летящими со страшной скоростью треугольниками. Через мгновение от них что-то отделилось. Град черных точек четырьмя аккуратными рядами устремился вниз. Когда точки достигли земли, та содрогнулась. Десятки исполинских огненных вихрей выросли над городом, озарив светом всю округу. Шквал бомбардировки стер несколько районов Филадельфии в паре километров от того места, где стояли собравшиеся на холме люди, но грохот от взрывов все равно оглушил их. Кто-то закричал, кто-то упал и прижался к земле. Телониус выпустил из рук бинокль и начал отрицательно мотать головой. Финн почувствовал, как Рейвен прижалась к нему и что-то сказала, но он ее не слышал, в ушах стоял гул и писк.

– Господи… – прошептал он.

В небе появились еще несколько самолетов, раздались новые взрывы, уже дальше, ближе к центру города. Вспышка за вспышкой расцветали огненные грибы. С каждой разорвавшейся бомбой пространство заволакивало расползавшимся пламенем. Через несколько минут небоскребы на горизонте исчезли в зареве огромного взрыва и Финн едва не бросился бежать, подумав, могла ли это быть ядерная бомба, но потом понял, что, скорее всего, ослеп бы от ее вспышки. Новая квадратная тень пролетела прямо над ними и парень что было сил крикнул:

– Ложись!

Он понимал, что его никто не услышит, поэтому просто повалил Рейвен на землю и дернул за руку стоявшую рядом Кларк. Финн припал к ним, но все же поднял голову и увидел, как перестал существовать аэропорт за мостом. От взрывной волны полопались тросы на дальней части моста, и теперь они с силой били по стоявшим там машинам, которые разлетались и падали десятками в реку. Наконец, волна дошла и до них, сдув всех, кто стоял там, на вершине. Финна подбросило в воздух и он покатился вниз, больно ударяясь при каждом перевороте. Сумев затормозить, он поднялся на ноги, пошатнулся и упал, но затем, увидев рядом с собой Кларк, вновь встал и бросился ей на помощь. Девушка растерянно посмотрела на него, но все же приняла руку, после чего, не сказав ни слова, побежала помогать остальным. Финн осмотрелся в поисках Рейвен, но, к своему удивлению, обнаружил, что та лежит почти на том же самом месте. Оказалось, что во время взрыва она вонзила нож в землю и ухватилась за рукоять обеими руками. Благодаря этому и лежавшему на ней Финну, она смогла удержаться. Оправившись от последствий столкновения с ударной волной, все вновь взобрались на холм. Никто не смог оторваться от все новых и новых вспышек взрывов. Каждый с ужасом, но в то же время заворожено, наблюдал за гибелью города, не в силах отвести взгляд.

Авиация утюжила Филадельфию до самого рассвета, после чего от города, который должен был стать спасением для тысяч людей, остались пылающие руины.

Кларк первая поднялась с колен и нашла в себе силы отвернуться.

– Едем в Атлантик-Сити, – сказала она.

Комментарий к Дни 30-34

Кто нашел в главе героя из сериалакомикса – тот молодец ;)

========== Дни 35-43 ==========

Предложение было принято почти единогласно. Сейчас все находились в ужасе и растерянности после увиденного, и готовы были хвататься за любую возможность. Предприятие предстояло рискованное – Атлантик-Сити располагался на побережье, на другом конце штата, и к нему сложно было подобраться напрямую, ведь ближайший путь пролегал вдоль широких федеральных трасс, которые были запружены машинами и ходячими. После того, как Джаха и Грим набросали по карте примерный маршрут, они пришли к неутешительному выводу – под открытым небом, в постоянной опасности, им придется пробыть еще восемь-десять дней.

За первые полдня они преодолели ничтожное расстояние, постоянно ища способы избегать выезда на трассу. Иногда приходилось ехать по пересеченной местности, полной ям и кочек. В такие моменты каждый, кто находился в машине, молился, чтобы ничего не сломалось.

Остановку решили сделать у одного из притоков реки Дэлавер – Ракун Крик или Ручья Енотов. Река эта была небольшой, но севернее ее русло расширялось, а затем и вовсе расходилось целой паутиной. Лагерь разбили в месте, полностью окруженном бродами и хорошо просматриваемом, так что ходячим надо было очень постараться, чтобы подобраться незаметно. Единственным минусом было то, что выбранный пятачок земли оказался недостаточно большим, чтобы на нем было не тесно группе из семнадцати человек, так что многие вскоре разошлись по лесной опушке, стараясь занять себя хоть чем-нибудь.

Джон Мерфи выбрал самый, как ему показалось, занимательный вариант. Постоянно находясь в наручниках и не имея возможности далеко отходить от Шамуэя, он чувствовал себя даже хуже, чем когда находился в тюрьме под участком шерифа. Теперь под неусыпным взором он оставался даже тогда, когда ходил справлять нужду. Поэтому, когда он попросил дозволения пойти порыбачить с Лорой, Шамуэй встретил это предложение в штыки. Идея сидеть у реки, пялясь на воду, того не прельщала, да и Рэд, когда-то одну единственную смену проработавший на рыболовецком судне, рыбу терпеть не мог и поэтому первый раз в жизни в чем-то согласился с шерифом. После долгих препирательств, Мерфи согласился оставаться в поле зрения, постоянно находясь под прицелом. В конце концов, сумасшедший шериф и так только и делал, что наставлял на Джона дуло револьвера. Ему не привыкать.

Накопав червей, Мерфи теперь аккуратно насаживал одного из них на крючок, постоянно при этом поглядывая на Лору, сверяясь, правильно ли он все делает. Это не ускользнуло от внимания девушки, и она стала поглядывать на Мерфи, постоянно при этом ухмыляясь своим мыслям. Разобравшись с поплавком, парень закинул приманку на середину реки и сел на раскладной стул, который ему любезно одолжила Руфь.

– Ты этого раньше не делал, верно? – с задором в голосе спросила Лора, – Что, папочка был не любитель загородных поездок?

– Ему больше нравилось быть неудачником и жаловаться на жизнь, – будничным тоном ответил Мерфи.

– Моему тоже, – хищно оскалившись, кивнула она, – Только еще бил меня по… «плохим дням». А я все росла и росла, и потом как-то раз, – Лора щелкнула пальцами, – И поняла, что живу прям как он.

– Тоже бьешь своих детей? – с сомнением в голосе произнес Мерфи.

– Нет, блин, сколько мне, по-твоему, лет? – она усмехнулась, – Просто бухала, творила всякую херню, трахалась с кем попало. И все они были говнюками. В итоге сбежала из дома, чтобы начать новую жизнь.

– И как?

– В целом, начало получаться, – пожав плечами, ответила Лора, – года четыре жила себе спокойно.

– А потом?

– Потом я решила получить права, но когда пошла подавать документы – меня там попытались сожрать нахер. Просто охуеть, – она покачала головой и вдруг встрепенулась, – О!

Резко дернув руками, она потянула удочку на себя, вытащив из воды барахтающуюся рыбу.

– Ух ты, – сказал Джон, разглядывая добычу.

Рыба имела интересный окрас – множество сине-желтых пятнышек и оранжевое брюхо. Лора аккуратно сняла ее с крючка и бросила в ведро с водой, насадила новую наживку и опять забросила удочку.

– И как зовут красавца?

– Голец, вроде, – она заметила, что Джон продолжает смотреть на ведро, где теперь плавала рыба, – Что?

– Он просто яркий такой, как будто ядовитый… его есть-то можно?

– Можно, – успокоила его Лора, – Надеюсь только, что они не жрут ходячих, которые сваливаются в реку.

– Да твою ж мать, – скривился Мерфи, – я ж теперь его съесть не смогу.

– Дело твое, мне больше достанется.

Около часа они сидели молча. За это время Лора наловила еще шесть гольцов, Мерфи же успокаивал себя тем, что один – это лучше, чем ничего. Он то и дело поглядывал на сидевшего на противоположном берегу Шамуэя и ждал, пока тот отвлечется на Рэда, но шериф словно чувствовал подвох. И был в этом прав.

– Кстати, я тоже сбежал из дома, – сказал Джон.

– Ты сейчас серьезно или просто хочешь мне понравиться? – приподняв бровь, спросила Лора.

– Нууу, – протянул Мерфи и, сделав вид, что задумался, покачался на стуле из стороны в сторону, – Нет, я правда сбежал.

– Сплошь и рядом трудные дети, – вновь вернувшись к наблюдению за поплавком, произнесла Лора, – И как так вышло?

– Понял, что ничего не добьюсь с такими людьми. Моя мать была сущим кошмаром. Она, конечно, любила меня, но знаешь… практически все матери любят своих детей, это не открытие. Просто, ей почему-то не нравилось все, за что я брался.

Появляется у меня, скажем, тяга к музыке – ее ответ «нет». Искусство – нет. Высшее образование – дорого, твой отец неудачник, так что нет. Займись лучше чем-нибудь полезным. Вот и как я должен был понять, что есть «полезно»? Два флегматичных родителя, которые ни в чем тебя не поощряют – это, я скажу тебе, может быть хуже алкаша, который тебя бьет.

– Ой, да иди ты в жопу, Мерфи, – с иронией бросила Лора, – Нашел с чем сравнивать.

– Ну извини, – подняв одну руку в сдающемся жесте, сказал Джон, – В шестнадцать мне это казалось катастрофой.

– И как, расправил атлант плечи? Кем ты стал-то в итоге?

Мерфи задумался. В действительности, кем же он мог называться? Фальшивый бизнесмен, фальшивый воспитатель, фальшивый врач, фальшивый букмекер, да даже вором он был и то не настоящим. Но он не мог представиться простым обманщиком. Это звучало… пусто. Он не чувствовал себя таким.

– Попробуй загадать, кем ты меня представляешь, – сказал вдруг Джон.

– Допустим, загадала, – задумавшись, кивнула Лора.

– Ты угадала.

– Но ты даже не слышал мой вариант, – удивилась она.

– Мне и не надо. Можешь придумать что-то еще. Скорее всего, я был ими всеми.

– Впечатляет, – признала Лора и облокотилась на спинку раскладного стула, – Знаешь, мне будет этого не хватать.

– В смысле? – не понял Джон.

– Нормальных разговоров, – произнесла она, – Посмотри на них, – Лора кивнула на другой берег, где туда-сюда сновали по лагерю люди, – Кто-то из них наверняка скоро погибнет. Кто-то продержится долго. Я не верю, что дела пойдут на лад, так что… Вот такие разговоры скоро перестанут иметь смысл, как та жизнь, которой мы жили.

– К чему ты клонишь? – спросил ее Мерфи.

– Мы оглянуться не успеем, как все наши разговоры будут о еде. О том, где и что добыть. Я не хочу так жить, – она понурила голову и медленно провела ладонью по лицу, – Хочу найти место, где можно будет вести себя, как человек, а не животное.

– А чем Атлантик-Сити не вариант?

– Черт, ты видел, что эти ублюдки сотворили с Фили? Это ж пиздец. И такие же ебанутые люди сидят в твоем Атлантик-Сити. Нет, на военных я полагаться точно не буду.

– Значит, ты сваливаешь?

– Поеду в столицу. Если что-то и могло уцелеть, так это там.

Джону было грустно это слышать. Надо признать, Лора ему нравилась. Она не была похожа на большинство из группы – не запуганная, не обреченная, целеустремленная. Он был бы рад составить ей компанию по пути в Вашингтон, но, к сожалению, шесть пуль калибра 357 Магнум не оставляли ему пространства для выбора.

Они просидели еще пару часов, наловив достаточно рыбы, чтобы не бедствовать какое-то время. Лора рассказывала о своей жизни после побега из дома, о всех трудностях и радостных моментах, которые случались с ней до конца света. Джон ответил взаимностью, заставив ее увлеченно слушать самые приукрашенные и неправдоподобные истории из его репертуара. Еще никогда они не звучали так правдиво.

Когда они собрались возвращаться и начали складывать удочки, Мерфи в очередной раз бросил взгляд на противоположный берег. Шамуэй и Рэд ругались. Джаха и Эбигейл пытались их успокоить. Джон улыбнулся и едва заметными движением снял крючок с лески, положив его в карман.

***

Лора ушла от них в тот же вечер, как только они съели приготовленную на ужин рыбу. К облегчению многих, она не попросила машину, ведь из-за этого мог разгореться настоящий спор, а зная тягу девушки угрожать всем автоматом, ничем хорошим это бы не кончилось. Как оказалось, сделала это Лора не по доброте душевной, она просто не умела водить. Попрощались холодно, со своей группой она и раньше была постольку поскольку, а из новообретенных знакомых контактировала только с Мерфи. Шамуэй это приметил и опасался, что девушка поможет Джону сбежать, но Лора просто ушла. Теперь шерифу стало гораздо спокойнее – круг людей, за которыми нужно было смотреть в оба глаза, вновь сузился до Рэда и Мерфи. Шло время, и многие стали против такого отношения к заключенным. Некоторые сетовали на то, что те могли бы принести больше пользы без наручников. Кто-то говорил, что закованные они не смогут в случае чего защититься от ходячих. Больше всего Шамуэя смешило, когда люди вдруг заявляли, что то, что эти двое сделали в прошлом уже не важно. Тогда он напоминал им… напоминал, что они сделали.

Сами уголовники тоже жаловались на якобы отекшие и натертые руки, но Шамуэй понимал, что это все просто их уловки. Не следи он за ними круглые сутки, Мерфи бы уже давно нашел способ избавиться от оков и сбежать. Но этого не будет, пока он жив. Шерифу лишь хотелось поскорее добраться до безопасной зоны, где заключенных определят в камеру, а уж он позаботится, чтобы они там и остались. Иногда Шамуэй ловил себя на мысли, что не представляет, что он будет делать потом, когда выполнит свой долг. Джаха говорил ему, что его возня с преступниками стала нездоровой, навязчивой идеей, но что этот политикан, всю жизнь смотревший только на добропорядочных граждан да на бумажки у себя на столе, мог знать об этом? Разве видел он, как эти ублюдки убили Маккуори? Разве это он остановил Рэда, когда тот пытался порезать Кларк и ее друзей? Кларк… Когда кому-то вновь приспичивало поспорить о судьбе «несчастных узников», Шамуэй каждый раз надеялся на поддержку девушки, ведь кто, как не она, натерпелась от одного из них. Но та пребывала в апатии с тех пор, как они покинули Бриджтон. Финн Коллинз – парень, которого Рэд тогда хорошенько избил, оказался тем еще тюфяком, который был готов прощать всех и каждого. Его девушка казалась куда разумнее, но и она не слишком-то рьяно вставала на сторону Шамуэя. Ему казалось, что Рейвен, как и другие, будто бы его побаивается. Какая глупость… С чего бы им?

– Тихо, – прошептал Грим, остановив жестом остальных, после чего указал куда-то вперед, в чащу.

Шамуэй присмотрелся и заметил среди зарослей высокую фигуру, стоящую на четырех лапах. Похоже, это был олень. Если Грим или Хосе смогут его подстрелить – им хватит мяса, чтобы накормить сегодня все шестнадцать голодных ртов. Что и говорить, в такой большой компании еда уходила крайне быстро.

Место, в котором они находились, называлось заказником Уинслоу. Шамуэй не знал точно, кого или что тут берегли природоохранные компании, но даже если это были олени – его это не сильно расстраивало. С таким сокращением населения, вымирающие виды скоро перестанут быть таковыми. Ходячие были куда менее опасными хищниками, чем настоящие люди.

Грим выстрелил. Через секунду его примеру последовал Хосе. Шамуэй увидел, как фигура дернулась, но не упала, поэтому, на всякий случай, поддержал их огнем. Его кольт стрелял, как пушка, так что действовать надо было быстро – скоро сюда стекутся все ходячие, которые топчут влажную почву этого заказника.

Грим и Хосе ушли вперед за добычей, шериф же не тронулся с места, пока Рэд и Мерфи, с их вечно приторно-кислыми физиономиями, не оказались спиной к нему. Когда он целился в оленя, то буквально кожей чувствовал, как эти двое хотели его придушить цепями от наручников. Но им это не удастся, нет. Он всегда был начеку.

Шамуэй услышал крик, затем еще один выстрел. Вся троица ускорилась. Шериф увидел, что под оленем лежал придавленный тушей ходячий. Он не шевелился, похоже, последний выстрел предназначался именно ему.

– Проклятье, тварь гнойная, сука, – из Грима лился обильный поток ругательств, – Олень упал прямо на него. Не заметили.

– Блять, блять, блять, – в панике повторял Хосе, рассматривая укус на своей руке, после чего перевел взгляд на Грима, – Мужик, ты только не горячись, разберемся потом, давай? Ладно?

– В смысле разберемся потом? – спросил Шамуэй.

– Нет, брат, в лагерь, – Грим вскинул винтовку, – да к детям, – он отрицательно мотнул головой и быстро выдохнул, – Нет, это твоя конечная, амиго.

– Гри…

После выстрела Хосе резко откинулся назад, упав прямо, практически сложив руки по швам, как оловянный солдатик. Рэд и Мерфи охнули и отшатнулись от байкера. Шамуэй держал револьвер наготове.

– Ты нахрена это сделал? – удивленно спросил шериф.

– Ребят, вы совсем что ли тю-тю?! – ответил Грим вопросом на вопрос, постучав себя кулаком по голове, – Про их укусы не знаете?

– Знаем, но это не повод сразу брать и валить его! – возмутился Мерфи, – Блин, мужик, а если бы это был ты?

– Пустил бы себе пулю в голову. Ну вы даете, как будто первый раз.

– Его в руку укусили, – заметил Шамуэй, – можно было попробовать ампутировать. Ты что же, не слышал, что иногда это помогает?

Грима это явно озадачило. Похоже, в первый месяц он ни разу не видел, чтобы кто-то пытался таким образом остановить инфекцию. Как и семья Давида, как и Хосе, к его большому несчастью.

– Ну, – Грим беззаботно пожал плечами и поджал губы, – Что поделать. Буду знать.

– Тебе что, совсем на него насрать? – не понимая, в чем подвох, спросил его Мерфи.

Шамуэй этого тоже не понимал. И насторожился. Джаха предостерег его от приставаний к Гриму и расспросов о его криминальном прошлом. Телониус, похоже, нутром чуял, что если бы такая беседа состоялась, то либо Шамуэй сейчас был бы таким же трупом, как и Хосе, либо в наручниках сидели бы уже трое. Он поругал себя за невнимательность, за то, что сосредоточил внимание на тех, кто уже был пойман с поличным. Грим оказался не просто проблемным парнем, байкер был по-настоящему гнилым. Даже Рэд, в его представлении, не смог бы вот так запросто убить кого-то. Шамуэй быстро прогнал эти мысли. Они все были преступниками, и в его правосудии мера будет одинаковой для всех.

– Парни, да расслабьтесь вы, – махнул рукой Грим, – вам всем было на него насрать. От этого придурка были одни проблемы. И смотрите, теперь у нас и олень есть, и на один голодный рот меньше. Сплошь везение.

– Да ты… – с отвращением начал что-то говорить Мерфи.

– Эй-эй-эй, цыц, – тут же заткнул его бородач, чуть ли не ткнув пальцем в губы, – Давай-ка без лишних осуждений. Шамуэй, я бы на твоем месте и от них избавился. Бах, бах – и можешь спать с двумя закрытыми глазами.

– Прекрати это, – предостерег его шериф.

– О, похоже, мы с вами больше не отличные друзья, – фыркнул Грим, – Ну и ладно. Обойдусь. «Спасибо, что выследил и убил оленя, Грим. Спасибо, что помог накормить наших детишек, Грим», – передразнил он голос Джона, – Пусть сами тащат тушу в лагерь. Хоть какая-то он них польза будет.

– Делайте, как он сказал, – расслабив хватку на револьвере и опустив его на уровень пояса, сказал шериф.

– И как мы его поднимем с такими руками? – поинтересовался Рэд, – может, ты нас…

– Плохая попытка, уголовничек. Волочите его по земле, с вас не убудет.

Идея оказалась не самой удачной, процесс продвигался медленно, поэтому в какой-то момент Шамуэй не выдержал натужного сопения и хрипов заключенных и помог закинуть тушу оленя им на плечи, после чего дело пошло куда быстрее.

Всю дорогу он не отрывал взгляд от шедшего впереди Грима. Еще один преступник в их рядах. Еще один убийца. Гордый, плюющий на закон, решивший, что теперь ему все дозволено. Ублюдок посмел хладнокровно казнить человека прямо перед ним – шерифом!

Ярость нарастала в Шамуэе с каждым шагом. Он представил себе, как они вернутся в лагерь. Он будет предъявлять ему обвинения, потребует изолировать его, как остальных. Представил, как Грим будет беззаботно оправдываться, сетовать на укус Хосе, на незнание, станет давить на то, что он полезен группе. Представил, как эти зажравшиеся свиньи в очередной раз его не послушают, а проклятый моралист Джаха или эта настойчивая сука докторша опять всех успокоят, урезонят и выставят Шамуэя каким-то психом.

– Ебаные святоши, – прошипел он.

– Чего? – не расслышав, спросил его Мерфи.

«Давай без лишних осуждений», – звучал у него в голове голос Грима, – «Бах, бах – и можешь спать с закрытыми глазами». Да, он будет.

– Запомни этот момент, Мерфи, – медленно, с угрозой в голосе, произнес Шамуэй, – Хорошенько запомни. И вспоминай каждый раз, когда решишься на какую-нибудь глупость.

Он остановился, вскинул револьвер, хорошенько прицелился и нажал на спусковой крючок. Пуля вошла в спину Грима, на вылете разорвав ему грудную клетку. Байкер опустился на колени и сразу же уткнулся лицом в землю. Шамуэй не стал пускать вторую пулю ему в голову. Пускай встанет и подумает над своими ошибками.

***

Ночью пятнадцатого сентября группа, наконец, достигла агломерации Атлантик-Сити. Какое-то время они спорили, где именно была организована безопасная зона – в самом городе или международном аэропорту, который был в его черте. К единому мнению прийти так и не удалось, поэтому окончательным аргументом стало расстояние – десять миль до аэропорта против шести до города.

Раньше Уэллс частенько ездил в Атлантик-Сити вместе с Кларк по выходным. По сравнению с Филадельфией, это был маленький город, тонкой линией растянувшийся вдоль побережья. И, несмотря на то, что там жило порядка тридцати-сорока тысяч людей, из-за большого количества приезжих в городе всегда кипела жизнь – дневная и ночная. По крайней мере, так было до всего этого. Уэллс представлял в своем воображении огни прожекторов, шум прибоя, гомон и смех людей. Ему страшно было разочароваться. Парню очень не хотелось обнаружить по прибытии еще одни руины. И причины для беспокойства были – по дороге им несколько раз попадались крупные скопления ходячих, никакого света со стороны города они не заметили, радио тоже молчало, хотя военные могли себе позволить экстренное оповещение. А самое главное – пробки на дорогах были как в сторону города, так и обратно.

Притушив свет фар, колонна медленно продвигалась по обочине. Уэллс старался не смотреть в окна, потому что часто к машинам подбредали ходячие и начинали прислоняться к окнам, пытаясь сквозь стекло укусить тех, кто был по ту сторону. Прошло уже довольно много времени с тех пор, как все это началось, но Уэллса по прежнему сковывал ужас, когда он смотрел в эти мертвые, пустые лица. Сидевшая рядом с ним Кларк иногда разглядывала их с каким-то странным любопытством, словно пыталась уловить в ходячих что-то, что было скрыто от глаз. Уэллс ее понимал. Девушка хотела понять, осталось ли в них хоть что-то, действительно ли она застрелила собственного отца или это была лишь его злобная подделка? В какой-то момент, она повернулась и посмотрела на Уэллса. В салоне машины было темно, он едва мог видеть контуры ее лица, блеск глаз и губ, но он знал, что при свете дня перед ним предстал бы измученный, давно не видевший крепкого сна, человек.

После ухода из Бриджтона Кларк долго не шла ни с кем на контакт, даже у матери не получалось ее разговорить. Эбби часто не было дома и воспитанием девушки занимался, в основном, Джейк. Парня посещала жуткая мысль, что, возможно, если бы погибла Эбби, то ее отец смог бы вывести дочь из летаргии. Уэллс думал об этом первое время, однако потом просто решил взять дело в свои руки. Он начал рассказывать Кларк все то, что произошло за день. Все, что она могла упустить из виду. Уэллс рассказывал ей о группе Грима, что эти люди из себя представляли, ведь сама Кларк не шла на контакт даже с крайне дружелюбными и любопытными Заком и Эзрой. Через какое-то время он убедился, что она внимательно его слушает. А когда четыре дня назад с охоты не вернулись Хосе и Грим, она даже начала задавать вопросы. Тогда Уэллс понял, что не ошибся в подходе – чувство ответственности у Кларк могло преобладать даже над горем утраты.

– Пить хочешь? – спросил он ее.

– Да, давай, – сказала Кларк и приняла от Уэллса бутылку, приложилась к ней на пару глотков, после чего убрала обратно в багажник.

– Можешь не экономить, мы ж не в Сахару едем.

Кларк опустила взгляд, обдумывая что-то, после чего хмыкнула и снова достала бутылку, на этот раз осушив ее наполовину.

– Так-то лучше, – одобрил Уэллс.