Текст книги "Как решит судьба (СИ)"

Автор книги: monbijou

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 29 страниц)

Дефне покраснела и отвела взгляд в сторону, она признавала, что он понимал ситуацию лучше ее, чего-чего, а опыта в любовных делах у него было несравненно больше. Вопрос был в другом, что ей делать с этой ужасной путаницей в голове и сердце. Да, она все еще испытывала чувства к Омеру, но не хотела, чтобы Патрик уходил, он нравился ей, за эти два месяца, что он открыто, пусть и под давлением обстоятельств, заявил ей о своих чувствах, она привыкла к его частым визитам, ненавязчивому, но постоянному вниманию, он был для нее якорем в этом безжалостном, чужом мире и… противовесом Омеру. Хотя внутренний голос ей советовал: «Брось обоих, беги от них, ты должна успокоиться и жить, словно ничего и не было». Как-будто услышав ее мысли, он схватил ее за руку.

– Дефне, я ни в коем случае не отвергаю тебя. Я влюблен в тебя, твоей близости хочу, но не как одноразового удовольствия, мы оба достойны серьезных, долгих отношений, тем более, что тебе нужно думать и о сыне тоже. Я не его биологический отец, но заботиться о нем, как о родном – могу.

Они повернули назад к машине, пора было возвращаться. Патрик подъехал к дому и вышел вместе с ней. Уже подходя к дверям, сказал:

– Не торопись с решением, все обдумай. Ты еще не все знаешь о жизни Омера. – и, словно не замечая ее вопросительного взгляда, позвонил в дверь.

Айшегюль открыла и сообщила, что кровать уже привезли, Омер был наверху вместе с Мертом и Ларой, которые суетились больше всех и принимали самое деятельное участие в установке новой кровати, то есть, самым активным образом мешали Омеру это делать. Патрик поднялся наверх помочь, еще одна пара мужских рук была бы явно не лишней, и почти сразу спустился принести кое-какие инструменты из своей машины. Но возвратился не только с ними, в руках он нес футбольный мяч – подарок для Мерта.

Дефне удивилась, увидев Седу у себя дома, потом понимающе улыбнулась и сказала подруге:

– Ты бы уж определилась в чьей группе поддержки состоишь?

– Дефне, если честно, вы меня оба достали. Ну что, разобрались друг с другом?

– В целом – да. Запуталась я, подруга. Кстати, Патрик советовал мне не торопиться с решением и сказал, что я не все знаю об Омере. Что он имел ввиду, как думаешь?

– Он меня не посвящает в эти дела. Но, если он это озвучил, значит это что-то серьезное.

Спустилась Айшегюль сказать, что кровать почти установили, и девушки поднялись ее осмотреть. Картина была забавной: Мерт и Лара тихо разговаривали на диване, куда их несомненно силой усадили, малыш счастливыми глазами смотрел на подаренный футбольный мяч и, наверняка, уже строил планы по его использованию в деле. Лара рассматривала новое постельное белье друга, там были и ее любимые герои мультиков, поэтому она собиралась попросить у матери такое же.

Установить кровать в одиночку Омеру было бы, пожалуй, не под силу. Детали были тяжелые, при соединении требовалось их поддерживать на весу, и мужчинам пришлось работать вместе в тесной близости. Оба казались очень раздраженными от необходимости терпеть присутствие друг друга. Седа и Дефне охватили всю эту мизансцену в одно мгновение, и им стало смешно, дети и мужчины подняли головы, не понимая причины смеха, а Мерт, соскочив с дивана, весело поддержал их за компанию. Наконец, все работы были закончены, оставалось положить матрас и на новые постельные принадлежности одеть новое постельное белье.

Кровать была сделана в виде красной гоночной машины, максимально приближенной к оригиналу. У нее были реалистичные пластиковые колеса, которые крутились, на боковых стенках красовалась атрибутика гоночных машин. В фары и колеса были встроены светодиодные лампочки, а подсветка фар белого цвета работала как ночник и включалась дистанционно при помощи пульта. Кровать была небольшой высоты, так что малыш мог самостоятельно забираться в нее, кроме того она выдерживала нагрузку до ста двадцати килограмм и, например, взрослый человек мог на ней поместиться, чтобы почитать книжку малышу. Мерт был в восторге, не выпуская пульт из рук, он попросил разрешения полежать на новой кровати вместе с Ларой.

Взрослые присели на диван с улыбкой наблюдая за их счастливыми лицами. Однако времени было много, Мерту и Ларе пора было ложиться спать, а они даже еще не ужинали. Вся компания отправилась на кухню, где Айшегюль уже разогрела ужин на семь человек, включая детей. Малышу не терпелось вернуться в свою комнату, он поел очень быстро и, потянув мать за собой, отправился на второй этаж. Но ему пришлось вытерпеть всю вечернюю процедуру подготовки ко сну, прежде чем он лег на свою новую кровать. Подошел Омер пожелать сыну спокойной ночи, счастливый Мерт попросил родителей посидеть пока он не заснет, что произошло очень быстро, потому что впечатлений за день скопилось много, и он устал. Дефне и Омер вернулись на первый этаж. Седа отправила Лару домой сразу после ужина, сама осталась проститься с Дефне. Ни Омер, ни Патрик не желали уходить первыми, и подруга понимая это, взяла на себя трудную роль третейского судьи, обращаясь к мужчинам, она безапелляционным тоном заявила:

– Господа, времени много, а наша милая хозяйка сегодня очень устала, ей завтра рано на работу. Давайте освободим ее дом от нашего присутствия и дадим ей возможность отдохнуть. Смотрите, у нее глаза слипаются от усталости.

Мужчины неохотно сдвинулись с места. Патрик первым подошел пожелать спокойной ночи, по обыкновению, поцеловав руку. Омер, простившись, вдруг приобнял ее и поцеловал в лоб, бросив быстрый взгляд в сторону Патрика, ждавшего Седу, которая наблюдала за этими маневрами с усмешкой и, повернувшись к Дефне проститься, закатила глаза. Дефне шепнула ей:

– Спасибо тебе, дорогая, иначе боюсь, они стерегли бы друг друга весь остаток ночи.

Проверив дом перед сном, она поднялась к себе и заснула почти сразу, утомленная бурными событиями прошедшего дня.

========== Глава двенадцатая. Ревность. ==========

Утром Дефне даже не слышала, как прозвенел будильник, и проснулась, когда часы показывали уже десять утра. Проспала! Первый раз за все время она проспала на работу. Соскочила и схватила свой сотовой, чтобы позвонить Седе, увидела много пропущенных звонков от нее и Джона. Странно, они звонили ей столько раз, а она не слышала, проверила режим звонков и нашла причину. Телефон вдруг завибрировал в ее руке, это была обеспокоенная Седа. Дефне честно призналась ей, что проспала и попросила дать ей сегодня отгул в счет заработанных ранее дней. Седа была не против, так как срочных дел у Дефне не было, и Джон мог вполне справиться один.

Еще более удивительным было то, что она не слышала ни как проснулся Мерт, ни как встала Айшегюль. Вышла в коридор и прислушалась, голоса сына и няни раздавались с кухни. Она прошла в ванную и, не торопясь, привела себя в порядок, потом спустилась поздороваться и позавтракать. Мерт, активно болтая ногами, тыкал ложкой в давно остывшую кашу. Увидев мать, он спрыгнул со своего высокого стульчика и, подбежав, повис у нее на шее. Для него было большой радостью узнать, что мама остается дома, он тут же побежал за мячом, который ему подарил Патрик, надеясь, что она с ним поиграет на заднем дворе. Дефне согласилась только с одним условием – он должен доесть завтрак. Айшегюль могла быть свободна в первой половине дня и уйти, если у нее были дела. После обеда у Дефне была назначена встреча, и если Омер не подтвердит свое присутствие, тогда за Мертом нужно будет присмотреть.

После завтрака, как и обещала сыну, Дефне вышла с ним на задний двор поиграть в мяч. Было прохладно, солнце, робко светившее сквозь пелену туч, совсем не грело, но ее любимые горшечные цветы еще цвели. На днях их необходимо убрать с улицы и разместить в доме до следующих теплых весенних дней, если она еще будет здесь. От мыслей ее отвлек голос Мерта:

– Мамоцька, ты стой у забора, как вратарь, я буду тебе забивать гол.

– Может лучше побегаем с мячиком, попинаем его друг другу, это интереснее.

– Ну давай, – согласился Мерт, – только потом все равно я буду забивать гол.

Задний двор был небольшим, и для игры в мяч места здесь было немного, но маленькому человечку хватало, чтобы побегать и поиграть. Дефне любила смотреть футбол, обязательно болела за любимую команду вместе с Исо и Сердаром, но играть в футбол не умела. Каких-то особых приемов, пасов, подкруток она не могла показать сыну и уж тем более чему-то научить. Через какое-то время Мерт заявил, что мама, как все девочки в футболе ничего не понимает, и он будет ждать папу или Патрика, чтобы с ними поиграть. Времени до обеда было предостаточно, и Мерт решил покататься на велосипеде. Они обогнули дом, Дефне вывезла ему из гаража велосипед, а потом, удивленно и стараясь не смеяться, наблюдала за манипуляциями сына: малыш деловито его обошел, пнул по колесам, похлопал по сиденью, посигналил и сев, наконец, весело закрутил педалями по направлению к парку, а она поспешила за ним.

Омер уезжал через считанные дни, но Дефне так и не дала ему ответ, потому что для себя ничего не прояснила. Он проводил свое время у нее дома с Мертом, но вдвоем они никуда не выходили и мало общались, она целый день была на работе и дома появлялась после шести вечера. Взять отпуск и проводить время с ним, как он намекнул ей в первые дни пребывания в Нью-Йорке, она категорически отказалась. В конце концов, она его не приглашала, он приехал неожиданно, когда она давно перестала ждать, так что жаловаться ему было не на что. Она все еще любила его, но возобновить прежние отношения не получалось. Иногда ей казалось, что их с Омером история случилась в далекой другой жизни, ее любовь к нему была спрятана в самом дальнем уголке ее сердца, и хранилась так давно, что замочек заржавел, а ключа никто из них подобрать пока не смог.

Дефне не жалела, что когда-то трагичные обстоятельства свели их вместе, и он был первым мужчиной, которого она полюбила. Так получилось, что любовь напрокат, разлучившая их, была ужасным, но необходимым условием счастья быть какое-то время рядом с ним и потом родить Мерта. Она понимала, каким ударом было для Омера открыть всю эту ложь близких людей, и жалела, что он не захотел принять от нее ни объяснений, ни ее робких попыток смягчить его боль словами любви. Он исчез и запретил ей приближаться к себе. Возможно, в первые месяцы пребывания в Америке, особенно, когда она узнала о беременности, у нее еще теплилась безумная надежда, что он приедет, найдет, увезет ее назад, и они смогут все преодолеть втроем в их общем доме с красной дверью. Но мечты рассыпались, она оставалась одна в чужом ей мире. Аллах послал ей друзей, нет, сначала он послал ей Патрика, который заметил ее и, как скала в бушующем море, защитил ее от жизненных бурь. Теперь, когда она знала всю правду, ее сердце было преисполнено благодарности к нему и к Седе.

И вот спустя столько лет он приехал, желая возобновить отношения и увезти ее и Мерта с собой. А по какому праву? Разве она его сейчас звала? Да, у нее сохранились чувства к нему, хотя это она знала и до его приезда, иначе своей приветливой холодностью не отдаляла бы мужчин, пытавшихся ухаживать за ней. Она помнила, какое сильное влечение к Омеру потрясло ее за ужином, но разве этого было достаточно для построения их общего пути. Он все еще был ей дорог, она признавала это, однако, сейчас не была уверена в том, что хочет быть рядом, и что решение последовать за ним будет правильным.

В любом случае уехать прямо сейчас было невозможно, нужен был какой-то подготовительный период для безболезненного возвращения на родину, и особенно важно это было для Мерта. К тому же у нее были обязательства перед работой, друзьями, перед Патриком, наконец. Может стоило бы съездить, например, на месяц, навестить родных, осмотреться, найти приличное, но не очень дорогое, подходящее для ее бюджета жилье и, самое главное, работу, которая обеспечила бы достойную жизнь ее маленькой семье.

Помощь Омера в расчет не принималась, она привыкла рассчитывать на свои силы и не хотела зависеть от него, и слова Патрика, предупредившего о том, что не все о своей жизни Омер ей рассказал, не выходили у нее из головы. Собственно, от их разговоров осталось странное ощущение недосказанности и какой-то вымученной полуправды, особенно, когда она пыталась прояснить его жизнь в Риме после расставания. Дефне вспомнила, как он замялся, отвечая на ее вопрос, и избегал при этом смотреть ей в глаза. Возможно, другой не обратил бы внимания на эти мелочи, но она его хорошо знала, видела в разных ситуациях, и теперь, связывая воедино и предупреждение Патрика, и свои ощущения и наблюдения, поняла, что есть что-то, о чем он ей не рассказывает, и более того, боится, как бы она не узнала. Дефне не планировала устраивать ему допрос, но и жить с подозрениями не хотела.

Был еще вопрос с Айшегюль, она приехала сюда с мужем и осталась после его смерти, возможно, по инерции, ведь неизвестно было ли ей куда возвращаться. Дефне привязалась к этой девушке, Мерт ее любил, им не хотелось бы с ней расставаться, и если бы она предложила ей остаться на тех же условиях, жить, пусть не с ними, но где-то рядом, возможно Айшегюль и согласилась бы вернуться вместе с ней в Турцию. Во всяком случае, это требовало обсуждения.

Да, пробная поездка в Турцию – это хорошая мысль, там она поймет нужно ли ей возвращаться или стоит окончательно отказаться от этой мысли. Можно было бы взять отпуск на работе, пригласить Седу с Ларой и поехать в Стамбул. Ведь у ее подруги, кажется, были там родственники по материнской линии.

Когда она примет окончательное решение и определит даты отъезда, нужно будет созвониться с Исо и попросить его найти им на месяц подходящее жилье за умеренную плату, но приличном районе, чтобы рядом были парк и детская площадка. Она не хотела, чтобы ее сын с няней гуляли по улицам, учитывая, что для Мерта это будет совершенно новая среда, другое общество, иные люди и его знаний турецкого языка будет явно недостаточно для общения.

Доехав до парка, Мерт остановился и посмотрел на детскую площадку. Дефне поняла, что он ищет Джимми, но ни его, ни Шелли не было видно, и, немного подождав, Мерт повернул обратно к дому. Возле дома, в машине их ждал Омер, который окликнул сына из открытого окна. Услышав голос отца, малыш повернулся, слез с велосипеда и побежал ему навстречу. Омер нагнулся, поймал его и, подняв на руки, закружил, а сын звонко смеялся, откинув назад голову. Подобрав оставленный Мертом велосипед, Дефне медленно шла, с улыбкой наблюдая за ними и спрашивая себя, как малыш воспримет новость о скором отъезде отца. Подойдя ближе, она кивнула головой, приветствуя Омера.

– Ты сегодня не пошла на работу?

– Проспала, первый раз за три года проспала на работу, поэтому созвонилась с Седой и взяла отгул.

– Очень хорошо, сегодня проведем день вместе, может быть сходим куда-нибудь?

– Я подумаю, только мне нужно будет отлучиться часа на два. Съездить в город по делам.

– Ты поедешь опять позировать? – Омер посмотрел на нее с подозрением .

– Нет, не сегодня. Но если хочешь, мы можем поехать вместе, вы подождете меня в кафе, поедите мороженое, а потом я присоединюсь к вам.

– И ты не хочешь мне сказать, что это за дело?

– Омер, ну к чему эти допросы? Оно касается только меня, извини.

Конечно, она не стала ему рассказывать, что речь шла о долге Фикрет Гало. Дефне нашла ее в Нью-Йорке на второй год пребывания, когда смогла накопить достаточную сумму денег, чтобы отдать ей часть долга в двести тысяч турецких лир. Она пересчитала его по действующему на тот момент курсу в долларах, получилось что-то около двадцати тысяч. Теперь она понимала, что без помощи Патрика, получая только зарплату галереи, она никогда не смогла быстро собрать нужную сумму. А так, разумно ведя хозяйство, продавая свои картины и понемногу откладывая в течение двух лет, ей удалось накопить половину суммы долга, и она решила отдать хотя бы ее.

Тогда год назад она нашла по интернету адрес ателье Гало и, предварительно позвонив туда, попросила ее соединить с Фикрет. Но сразу связаться с ней не удалось, помощница попросила представиться, и когда Дефне объяснила, кто она и откуда, сказала, что передаст информацию госпоже Гало, когда та освободиться. К вечеру того же дня ей позвонила сама Фикрет.

– Дефне, добрый вечер. Когда помощница сообщила, кто меня ищет, я даже не поверила ей сначала. Откуда ты мне звонила?

– Фикрет, здравствуй, я в Нью-Йорке. Хотела бы встретиться с тобой и решить вопрос долга, правда сейчас я готова заплатить только половину.

– Ты в Нью-Йорке, что ты здесь делаешь? Хотя, давай встретимся завтра и обо всем поговорим. Во сколько тебе удобно?

– Я могла бы в свой перерыв, например, в час дня. Но если ты не свободна, тогда можно после шести вечера.

Они договорились встретиться в обед в кафе неподалеку от ателье Гало и пришли почти одновременно. Выбрали столик у окна и, заняв свои места, эти две когда-то подруги, потом соперницы, осмотрели друг друга.

– Ты изменилась, Дефне. Повзрослела, стала очень красивой. От простой девчушки из района в тебе ничего не осталось. Поменяла стиль одежды? Простота и элегантность – классика – что ж, тебе идет.

– Спасибо, Фикрет. Ты изменилась мало, все такая же порывистая и откровенная. Прости, что раньше не связалась с тобой, но мне нужно было время, чтобы собрать эту сумму денег. Вот, я принесла половину, эквивалент стам тысячам турецких лир по курсу будет двадцать тысяч долларов, я немного округлила в твою сторону. Спасибо, что помогла тогда.

Дефне положила перед Гало довольно пухлый пакет.

– Хорошо. Но не обязательно было снимать наличность, чтобы вернуть мне долг. В следующий раз просто переведи деньги мне на счет. Я тебе его перешлю по электронке. Кстати, у тебя есть визитка?

Подошел официант и принял у них заказ.

– Дефне, свадьба вроде состоялась, но почему вы не живете вместе? Надеюсь, это не из-за моего письма? Прости меня, я просто позавидовала тебе тогда.

– Перед тобой таиться смысла нет, ты же в курсе любви напрокат. Нет, не ты причина тому, что в день свадьбы он меня бросил, сказав, что не желает больше видеть меня. Я сама ему все рассказала, понимаю, что выбрала самый неудачный момент, но не хотела начинать новый день своей жизни с ложью в сердце.

Фикрет с сочувствием взглянула на нее.

– Понятно. И ты уехала сюда одна?

– Нет. С Суде, хотя мы и не были подругами. Но выбор у меня тогда был совсем небольшой.

– Как ты здесь прижилась? Это совсем другой мир, другие правила и другие люди. Но судя по внешнему виду у тебя все в порядке. Расскажи, хотя бы вкратце .

И пока они ели принесенный официантом салат, Дефне рассказала ей урезанную версию первого года жизни в Америке, о знакомых, работе, курсах, друзьях, умолчав о сыне. Фикрет внимательно слушала, задавая уточняющие вопросы. Она не знала лично Патрика Пошэ, но много о нем слышала, он был известен в светском и богемном обществе Нью-Йорка, как удачливый бизнесмен и талантливый художник. А еще он имел репутацию опасного сердцееда, будучи соблазнительным красавцем и лакомым кусочком для искательниц состоятельных мужчин. При этом она многозначительно посмотрела на Дефне.

– Не знаю, Фикрет, я его практически не вижу, он редко бывает в галерее. Я общаюсь только с Седой Беренсаль, директором галереи, и о господине Пошэ мы не разговариваем.

Гало откинулась на спинку стула и пытливо посмотрела ей в глаза.

– Все-таки странно Дефне, что Омер бесследно исчез из твоей жизни, когда мы говорили с ним, он был так искренен и так проникновенно и красиво говорил о своей большой любви к тебе. Неужели все это растворилось без следа?

– Очевидно так. Жизнь полна сюрпризов и интересна неожиданностями.

– Но только не такими. – вздохнула Фикрет. – Боже, как обидно, он разрушил мою фантазию о большой и верной мужской любви. Нет, что-то не складывается, такое поведение как-то не вяжется с его характером и принципами. Пожалуй, я разузнаю через свои каналы о том, что с ним произошло. Ты не против?

– Фикрет, если это для меня, то не надо. Я не хочу возвращаться в прошлое. А так, делай как хочешь.

После этой встречи Гало иногда звонила ей, чтобы узнать, как идут дела, но они больше не встречались – до сегодняшнего дня. Когда два дня назад Дефне ей позвонила и сообщила, что перевела на ее счет оставшуюся половину долга, та неожиданно предложила встретиться в том же самом кафе, где они виделись год назад, у нее были новости, которые могли заинтересовать бывшую жену Омера Ипликчи.

Дефне не хотела, чтобы Фикрет случайно встретилась с Омером и их сыном, поэтому она попросила его остановится в квартале от назначенного места встречи и предложила им сходить в находящийся рядом торговый центр, где было много маленьких кафе на любой вкус и игровая комната для детей. Они договорились встретиться через час на стоянке. Мерт был очень возбужден поездкой, он редко выезжал в город и сейчас с интересом осматривался. Помахав матери рукой, он вприпрыжку и держа отца за руку, вошел в центр вместе с толпой посетителей.

Дефне доехала одну остановку на метро и вошла в кафе, где Гало уже ждала ее в компании красивой, эффектной молодой брюнетки, очень ухоженной и ярко одетой. Увидев Дефне, Фикрет помахала ей рукой и загадочно улыбнулась. Присев и заказав апельсиновый сок, Дефне выжидательно посмотрела на нее.

– Дефне, хочу представить тебе хорошую знакомую, мою молодую коллегу, пробующую свои силы в мире дизайна одежды. Она живет в Италии, но приехала на мой показ.

Красавица ослепительно улыбнулась Дефне и, протянув руку, представилась Франческой Гутти. Гало насмешливо наблюдала за их рукопожатием, и Дефне вдруг почувствовала себя неуютно.

– Знаешь, Дефне, твои слова насчет неожиданных поворотов жизни оказались пророческими. Видишь ли, Франческа напросилась придти со мной на эту встречу совсем не просто так, у нее есть надежда на то, что ты сможешь помочь ей отыскать мужчину ее мечты, твоего соотечественника.

Дефне промолчала, и Фикрет, обращаясь к итальянке, предложила ей самой рассказать суть дела.

– Это не совсем обычно и мне неудобно рассказывать вам, незнакомой молодой девушке, но Гало меня заверила, что у вас есть знакомые в той области и, возможно, вы даже знаете человека, которого я ищу.

Дефне уже поняла, зачем Фикрет позвала ее, но уйти не могла, какое-то болезненное любопытство держало ее на месте. Если в этом и состояли все тайны Омера, сейчас все разъяснится. Она нацепила на лицо дежурную улыбку, ничем не показав Гало, что уже догадалась о ее планах, и продолжала смотреть на Франческу.

– Где-то год назад, во Флоренции в уличном кафе я познакомилась с парнем, с которым провела два дня. Сказать, что он поразил меня – будет мало, я влюбилась в него, вот так сразу. Он говорил по-итальянски, но сказал, что приехал по делам из Стамбула. Смуглый, бородатый красавец. Честно, я просто сомлела под взглядом его черных глаз. Мы провели вместе два незабываемых дня и две ночи. И таких любовников, как он, у меня было немного, страстный, и он знал, как доставить женщине удовольствие.

Она остановилась, что-то вспоминая, и по улыбке, блуждающей на ее губах, было понятно о чем. Гало, не отрываясь, смотрела на Дефне. Та по-прежнему «держала лицо», только ногти с силой вдавились в ладони сжатых под столом рук. Наконец, Франческа продолжила:

– Он не приглашал меня в свой номер, мало говорил о себе, впрочем мы были заняты другим, я узнала только его имя – Омер и из его телефонных разговоров поняла, что он занимается то ли кожей для обуви, то ли самой обувью, точно не знаю. Фикрет сказала, что вы работали в Стамбуле в фирме, которая занимается чем-то подобным.

Дефне кивнула.

– Отлично, так вы его встречали?

– Стамбул – большой город. Я встречала многих мужчин, работающих в этой отрасли, да был какой-то Омер, но я не знакома с ним близко, – говоря это она в упор с улыбкой смотрела на Фикрет. – Сожалею, что прямо сейчас не могу вам помочь, но если вы дадите мне визитку, я поспрашиваю у знакомых и перезвоню вам.

– О, отлично. Спасибо вам большое. Я буду надеяться на вашу помощь. – и она протянула ей свою визитную карточку.

Дефне встала, давая понять, что разговор окончен. Безмятежно глядя на нее светлыми голубыми глазами Фикрет сказала:

– Эта история меня очень огорчила. Сказка о необыкновенной любви, в которую я когда-то поверила, оказалась красивым недолговечным мыльным пузырем.

– Увы! – ответила Дефне. – Случается и так, что человек, которого ты считал своим другом, намеренно и с наслаждением причиняет тебе боль. Удачи тебе, Фикрет Гало.

Она вышла неспешным шагом, стараясь не бежать и не заплакать прямо в кафе.

Из окна кафе Фикрет наблюдала, как Дефне со спокойным выражением лица неспешно прошла мимо окон. Да, малышка научилась держать удар. Интересно, что сказал бы Омер, если бы видел ее сегодня. Завоевать любовь простушки, которая ловила каждое его слово и буквально заглядывала ему в рот, очень просто. Она помнила, как откровенно Дефне и ее подруга рассказали ей эту легендарную историю любви босса и ассистентки. Девочка без особого образования и воспитания, хорошенькая, добрая и простодушная стараниями тетки Омера пристраивается на работу в фирму, куда бы ее без протекции просто не взяли. И, понятное дело, влюбляется в босса, а кто бы не влюбился, даже эта избалованная Франческа и то на него запала, да и она сама одно время не могла равнодушно на него смотреть. А ведь до Омера у Дефне, наверняка, и возлюбленного-то не было. Для такого мужчины, как он, очевидно, имело значение быть у нее первым и обучать эту девочку премудростям любви. Только закончилось все предсказуемо, и вся его трепетная любовь к Дефне канула в лету.

Да, с ее стороны было немного жестоко притащить сюда Франческу, но для Дефне – это урок. Тогда она подумала, что одержала победу, потому что Омер выбрал ее. Глупая девочка, мужскую физиологию не переделать, они, к сожалению, могут быть только временно верными. И все-таки интересно, как бы реагировал Омер, если бы встретил ее сегодня. У нее, наверняка, были другие мужчины, с чего бы она так похорошела и преобразилась. Мысль о Патрике Пошэ пришла ей в голову, не плохо было бы пригласить этого плейбоя на свой показ и посмотреть, с кем он придет, пожалуй, она сейчас же распорядиться отослать ему два пригласительных билета.

Хорошо, что до встречи с Омером у Дефне еще оставалось время. Она решила пройти пешком до торгового центра, чтобы привести свои растрепанные мысли в порядок. Но чем ближе подходила к месту их встречи, тем отчетливее понимала, что просто не в состоянии его сейчас видеть и уж тем более общаться. Она позвонила Омеру сказать, что задерживается, и они должны возвратится домой без нее. На его вопрос, где она и с кем просто не ответила, оставила сюрприз на вечер.

В принципе, никакой новой информации, сражающей наповал своей неожиданностью, она не получила. Молодой здоровый мужчина, живущий одиноко три года, мог и, наверное, должен был бы вступать с кем-то в интимные отношения, и предпочтительнее для Омера, за пределами Стамбула. И вряд ли он захотел бы этим поделиться с ней, к тому же, она напрямую не задавала ему подобные вопросы, может потому, что боялась услышать ответы. Да, разумом она понимала и принимала подобный ход вещей, но сердцем – просто не могла.

Так сколько их было – тех, для кого он был опытным любовником, кого он страстно целовал, сжимал в своих сильных объятиях, шептал на ухо ласковые слова и стонал, содрогаясь в экстазе. Страшная волна ревности, обиды и гнева поднялась в ней, к горлу подступила тошнота, она остановилась, поискала глазами, куда бы присесть, не нашла, вынула сотовый и, позвонив Седе, попросила срочно ее забрать, продиктовала адрес и прислонилась к дереву, стараясь ни о чем не думать.

Но не думать не получалось. Мысли лихорадочно скакали в голове, зачем она пошла на встречу с Фикрет, зачем осталась слушать, уже понимая о чем пойдет речь, как теперь все это пережить, как она сможет начать с ним отношения, зная все это. А может быть это еще не все? Что Патрик знает о нем? Омер предложил ей новую жизнь без лжи и обмана, но почему сам начал ее с недомолвок и полуправды, почему честно сразу не рассказал ей обо всем, чтобы потом, когда прошлое всплывет, она не испытывала потрясений и они не оказались опять на краю пропасти из-за глупых недомолвок.

Седа приехала быстро, увидев Дефне, изменилась в лице, и, обняв за талию, повела к машине, усадив на заднее сиденье. Вопросов не задавала, но было понятно без слов, что ее подруга, в очередной раз, получила сильный удар, и в деле точно был замешан Омер. «Господи, скорей бы все это закончилось, она себя замучает до нервного срыва», – с отчаянием думала Седа. Она привезла Дефне на работу и провела ее в свой кабинет, молясь в душе, чтобы Джон не увидел. Закрыла дверь на ключ изнутри и, сев в кресло напротив подруги, налила ей в стакан немного виски. Выдержала паузу, потом спросила:

– Расскажешь, что случилось? Что-то, связанное с Омером?

– Странно, Седа, то плохое, что случается со мной, почему-то связано с Омером.

– Потому что только те, кого мы любим, могут заставить нас так страдать.

Не торопясь и не упуская деталей, Дефне рассказала подруге о встрече в кафе, о рассказе итальянки и том опустошительном воздействии, которое на нее оказала эта история.

– Значит Гало была влюблена в Омера?

– Да, она призналась ему и надеялась меня потеснить.

– Ясно, значит сегодня она взяла реванш. Пригласила его любовницу рассказать тебе о его превосходных мужских качествах. Гнусная женская месть.

– Вот только, что мне теперь делать с этим грузом итальянских откровений. И, знаешь, эта фотограф, Мари Бернар, она, наверное, тоже была его любовницей. Обстоятельства те же, и тип женщин похож. Ну что тут скажешь… Молодец Омер, зря время не терял. Сколько же их было, Седа? И что еще он скрывает?

Подруга не знала, что ответить Дефне, что вообще в такой ситуации можно сказать женщине, чтобы ее успокоить. Ты либо принимаешь это и живешь с этим дальше, либо уходишь. Она взяла обе ее руки в свои и глядя ей в глаза, обдумывая каждое слово, медленно начала:

– Дефне, ты очень чистый человек и наивная, неопытная женщина, несмотря на то, что у тебя есть ребенок. Кроме Омера у тебя не было других мужчин, и опыта общения с этой половиной человечества нет никакого… Для женщин чаще всего секса без любви не бывает, хотя в последние годы и здесь все меняется, но мужчины могут иметь близкие контакты с нами, не испытывая при этом любви, просто удовлетворяя свои желания и физиологические потребности. Конечно, в идеале, пары должны хранить друг другу верность, в какой бы ситуации не оказались, но реальность – это не сказка и не романтическая комедия, где всегда счастливый конец. К тому же он был одинок на тот момент и ничем, и никем не связан, не забывай этого.