Текст книги "Как решит судьба (СИ)"

Автор книги: monbijou

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 29 страниц)

– Кто-то, возможно, нет, а я увлекаюсь этим. Дома собираю картины из пазлов, вот сейчас одну заканчиваю, больше тринадцати тысяч элементов.

Лара взглянула на коробку из‒под пазлов, и ее рот округлился от изумления.

– А где же вы собираете, на полу? – с уважением посмотрев на Синана, уточнила она.

– Нет, зачем? У меня есть специальный, очень длинный стол, на нем и собираю.

– А можно посмотреть? – выпалила девочка и, смутившись, покраснела.

– Конечно, почему нет, можно и маму позвать. Она любит пазлы ?

Лара вздохнула: – Она очень занята, у нее мало свободного времени, у меня ведь нет папы, и маме приходиться много работать, чтобы нас прокормить.

Синан был по натуре впечатлительным и даже сентиментальным человеком, слова маленькой девочки тронули его до слез. Она сидела, теребя в руках элемент пазла, и грустно смотрела на него большими глазами, ему захотелось сделать что-нибудь для нее, что развеселило бы эту малышку.

– Наверное, папа Мерта планирует сегодня куда-нибудь съездить повеселить вас, можем зайти в магазин, и ты выберешь себе любой набор пазлов, какой понравится.

Она широко улыбнулась, первый раз за все время.

– Спасибо. – чуть слышно проговорила она, потом, чуть помедлив, придвинулась к нему и протянула пазл, приглашая помочь ей.

Комментарий к Глава двадцать четвертая. Новые знакомства.

* Немезида, древ.греч. ‒ в древнегреческой мифологии богиня возмездия, карающая за нарушение общественных и нравственных порядков.

========== Глава двадцать пятая. Нелегко быть отцом. ==========

Мерт очень долго играл на детской площадке, опробовав не по разу лесенки, горку и канаты, но было прохладно, и Омер заметил, что сын все чаще начинает шмыгать носом, кончик которого покраснел, он испугался, что, взяв ребенка в первый раз, застудит его и попадет в неприятное положение, поэтому поспешил увести сопротивляющегося малыша с улицы, пообещав, что после обеда они поедут в детский парк аттракционов. В комнате Мерта он обнаружил своего друга, сидевшего на полу и собиравшего пазл вместе с Ларой. Омер предложил поехать в торговый центр «Джевахир», там пообедать в одном из кафе, а потом спуститься вниз, где на подземном этаже находился парк «Атлантис» с каруселями, американскими горками, аттракционами и игровыми автоматами для детей разных возрастов. Мерт и Лара были в восторге, Синан также одобрил эту идею, к тому же в торговом центре был большой магазин с игрушками и, сдерживая данное Ларе обещание, там он мог выбрать ей подарок. Поездка в развлекательный центр обеспечила бы хорошее настроение всем, да и перспектива самому на время превратится в ребенка, забыв о проблемах взрослого человека, пришлась ему по душе.

Оставив машину на подземной парковке, они прошли в огромное здание центра, маленькие закусочные быстрого питания располагались на пятом этаже, но друзья поднялись на шестой, решив пообедать в ресторане хорошей кухни. Изучив меню, заказали суп из кукурузы, котлетки куру кёфте* и ассорти из овощей, не зная предпочтения детей в десертах, Омер сделал выбор в пользу десерта из манки, сочтя его самым нейтральным и наименее калорийным. Мерт съел все, кроме десерта, Лара напротив ела очень мало, суп ей не понравился, второе тоже не доела, Синан пытался было ее уговорить, заверяя. что силы ей понадобятся, потому что до ужина еще далеко, а здесь они проведут не один час, выслушав его, она съела еще немного овощей и решительно отказалась от остального.

Омер был занят исключительно сыном, следить за ним оказалось делом совсем не таким простым, как он думал: малыш был шустрым, его интересовало буквально все и он с легкостью отвлекался на любые мелочи, то убегая вперед, то оставаясь позади, а учитывая, что по-турецки он не говорил и, потерявшись, не смог бы объясниться, отец старался везде держать его за руку. Синан взял шефство над Ларой, с ней, конечно, было намного проще, она никуда не бегала, хотя и смотрела на все с неподдельным интересом, задавала много вопросов, успевая еще краем глаза присматривать за Мертом, девочка плохо знала Омера, видела его в Америке всего пару раз, но поняла, что ее мама не очень приветствовала его нахождение рядом с Дефне и ее сыном, поэтому, относясь к Мерту, как к младшему брату, она считала своей обязанностью присматривать за своим маленьким другом. Синан заметил это, в глубине души он восхищался серьезной не по годам девочкой, гадая, что было тому причиной, либо особенности ее характера, либо то, что она росла рядом с матерью, подсознательно имитируя ее характер и привычки. Ему все время хотелось ее развеселить, чтобы ребенок, скрытый под неулыбчивостью, вырвался наружу.

Они провели в парке развлечений больше четырех часов, Омер ждал, когда его сын утомится, но, похоже, у Мерта внутри был скрыт вечный двигатель, он с одинаковым энтузиазмом, что в начале, что и три часа спустя переходил от одного аттракциона к другому, а потом возвращался к уже пройденным, малыш был неутомим, Синан втихаря посмеивался над Омером, видя, как лицо друга понемногу вытягивается и признаки усталости проступают все явственнее, наконец, когда Мерт начал капризничать, отец вдруг вспомнил, что пропустил дневной сон сына, и они засобирались домой. Синан с Ларой поднялись наверх в торговый центр и нашли в детском магазине пазлы, которые ей понравились, она долго не могла решить, какой из двух наборов выбрать, и тогда Синан просто взял оба, сказав, что любительнице спокойных игр их надолго хватит, Лара благодарно взглянула на него и взяла за руку, тронув его таким проявлением благодарности.

По дороге домой Мерт заснул в своем детском креслице, его подруга, сидевшая рядом, заботливо укрыла его пледом, рядом с ней на сиденье лежали две большие коробки с пазлами. Седа позвонила Омеру предупредить, что они заедут забрать Лару, но девочка, поняв о чем идет разговор, отрицательно замотала головой и попросила у Омера остаться переночевать с Мертом, а Синан, в свою очередь, попросил напомнить Седе, что заедет завтра за ней к десяти часам утра, как договаривались.

Омер занес спящего сына на руках и раздел его уже в кровати. Он чувствовал себя виноватым за то, что полностью нарушил режим своего малыша: не было ни дневного сна, ни ужина. ни вечерней ванны, очевидно, так поступают только безответственные отцы, которые видят ребенка раз в год. Лара отказалась от ужина, но съела предложенные Омером и, по счастью, оказавшиеся в холодильнике фрукты, укладывалась спать сама и перед сном спустилась в пижаме пожелать спокойной ночи Омеру и Синану, перед которым остановилась в нерешительности, спросив о его планах на завтра. Он ответил, что с утра заедет за ее мамой, которая собиралась продолжить осмотр памятников Стамбула, пообедают где-нибудь в городе и во второй половине дня либо продолжат осмотр, либо придумают что-то другое. Выслушав не перебивая, Лара сказала, что хотела бы поехать с ними, и Синан понял, что у девочки в голове созрел какой-то план, но уточнять не стал и согласился за ней заехать, предупредив, чтобы она была готова к девяти утра.

Проводив ее взглядом, Омер удивленно повернулся к Синану.

– Я смотрю, ты над малышкой шефство взял?

Синан кивнул и, помолчав, ответил:

– Удивительная девочка, взрослая и рассудительная не по годам. Слишком серьезная, на мой взгляд.

– Очень похожа на мать и внешне, и поведением, такая же независимая.

Уловив в голосе Омера интонации осуждения, он возразил как-то слишком горячо, словно спеша защитить ее, во взрослом человеке, давно мечтающем о детях, но не имеющих их, эта восьмилетняя девочка вызывала щемящее чувство нежности и желание оградить ее от бед, как, если бы она была его родным ребенком.

– Думаю, девочка много времени проводит одна, мать работает, поэтому она быстро повзрослела. Ты заметил, как Лара опекает Мерта, все время держит его в поле зрения, когда он два раза чуть не упал, она среагировала быстрее тебя.

– Да, настоящая дочь Седы, мать опекает Дефне, дочь ‒ сына, они дома часто вместе играют, это она научила его кататься на роликах. Ты прав, Лара ведет себя не по-детски взросло, так и хочется ее растормошить. Может, это такой характер?

Синан ничего не ответил и перевел разговор на Мерта:

– Твой сын просто бесподобен. Не знаю, как Дефне с ним управляется.

Омер встал сделать себе кофе и, не поворачиваясь ответил:

– На самом деле и она, и Айшегюль ведут себя с ним гораздо строже. У меня так не получается, когда он смотрит на меня своими черными глазками и вот так хлопает ресницами, я заранее на все готов.

Он повернулся к Синану и нежная улыбка осветила его лицо, Синан покачал головой:

– Тогда я должен сказать тебе, друг, что ты не готов стать отцом, если ты будешь так вести себя с маленьким мальчиком, он сядет тебе на голову. Мне кажется, по правилам семьи ты должен быть строже матери, а он из тебя веревки вьет.

Его друг вздохнул, отпил из чашки, видимо, собираясь с мыслями, потому что после паузы вдруг быстро проговорил:

– Да, я понимаю. Но одно дело, когда ребенок с рождения живет с тобой под одной крышей и другое, когда ты случайно узнаешь о его существовании и можешь видеться с ним крайне редко. Если я буду строг, вдруг он не захочет в следующий раз придти ко мне.

Синан в удивлении развел руками: – Омер, ты послушай себя. Ты что же собираешься его подкупать, прощая ему все шалости? Так далеко можно зайти. Он ребенок, и ты должен очертить ему границы дозволенного, думаю тебя самого так воспитывали.

– Да, моя мама в это плане было категорична. Были правила, которые я не мог нарушать ни при каких обстоятельствах. А кстати, почему ты вдруг решил завтрашний день посвятить подруге Дефне? Планируешь мне помочь и будешь перетягивать ее на нашу сторону?

Усмехнувшись, его друг возразил: – Ты меня, конечно, извини, но о тебе я вообще не думал. Она мне понравилась, я решил познакомиться с ней поближе. Они ведь скоро уедут, а мне хотелось бы приятно провести время с красивой женщиной, не могу же я постоянно смотреть на твою кислую физиономию. Да и Лара мне очень симпатична, обычно дети тянут на себя все внимание, а она не такая, тихая, серьезная, себя может занять и никого не напрягает, вопросы задает умные, по делу. Очень смышленая, не понимаю, как ее отец мог бросить этих двух красавиц, особенно малышку.

Омер был удивлен горячностью друга.

– Хотел бы иметь такую дочь?

– А ты бы не хотел?

– Если бы она была родной сестрой Мерта ‒ да. – не задумываясь ответил он.

Они оба замолчали, потом Синан, сославшись на позднее время, уехал к себе, но по дороге и перед тем, как заснуть, он думал о матери с дочерью и пришел к выводу, что если бы они не жили так далеко, он бы всерьез задумался об ухаживании за этой женщиной.

В воскресенье Омер был рано разбужен звуками, доносившимися из кухни, он удивленно заглянул туда и увидел Лару, собравшуюся делать омлет. На вопрос Омера она ответила, что просто захотела есть и решила его не будить, но волноваться не стоит, потому что управляться с плитой она умеет и омлет себе готовила уже не раз. Он постоял какое-то время, наблюдая за девочкой и готовый помочь ей в случае необходимости, но она, действительно, очень ловко и быстро со всем управилась сама; удивляясь ее ранней самостоятельности, Омер поднялся наверх проверить Мерта, тот еще крепко спал, однако учитывая, что вчера он заснул не ужиная, была вероятность, что проснется сын раньше обычного и голодный, поэтому отец решил спуститься вниз и заранее испечь ему блинчики, которые, как он знал, Мерт очень любил. Пока он был занят на кухне, Лара, позавтракав, поднялась наверх, и вскоре Омер услышал топот детских ног и голос Лары, которая уговаривала Мерта пройти в ванную и принять душ. Он поспешил наверх, его сын в пижаме уже сидел на велосипеде и категорически отказывался идти куда-либо, умиляясь в душе, но сделав строгое лицо, Омер взял сына за руку и без слов отвел в душ, затем помог ему одеться, и они спустились вниз на кухню завтракать. Вскоре за Ларой приехал за Синан, услышав его голос, она быстро спустилась вниз, уже одетая, с двумя коробками пазлов.

Омер оставался с сыном и собирался провести с ним целый день дома, наслаждаясь его близостью и общением с ним без посторонних людей. После завтрака он вывел малыша погулять на детскую площадку, потом Мерт захотел кататься на роликах, и Омер поднялся за ними в детскую комнату, а когда вернулся ‒ сына не было, в панике он бросился в дом, думая, что малыш зашел туда следом за ним, потом выбежал за ворота и увидел его, гладящего какого-то бездомного пса. Стараясь не напугать ни сына, ни собаку, которая могла бы отреагировать на крик, он подошел и, взяв Мерта за руку, завел за ворота дома, закрыв их за собой и строго запретив ему выходить куда-либо одному, потому что в большом незнакомом городе это было очень опасно. Проведя первую половину дня во дворе, они спокойно пообедали, и Омер уложил сына спать.

За это время, используя возможности интернета, он просмотрел все места, которые большой город мог предложить для развлечения детей, и выбрал Стамбульский аквариум, в котором сам был давно, когда он только открылся, и сохранил об этом посещении очень смутные, но приятные воспоминания. Конечно, обойти за один раз с трехлетним ребенком это двухэтажное здание, где рыбы и другие морские и наземные животные жили более чем в шестидесяти резервуарах было просто невозможно, но теперь он знал способности Мерта и подумал, что это им по силам. Жаль, что, они уже не попадали на время кормежки рыб, но туда всегда можно было вернуться, если понравиться. Он подумал, что было бы неплохо, если бы Дефне составила им компанию, но, поразмыслив, решил, что она может неправильно истолковать приглашение, приняв его за попытку избавиться от сына, и увидит за этим неумение, или, того хуже, нежелание с ним общаться. Как Омер и предполагал, им удалось за три часа обойти весь аквариум, Мерт впервые видел рыб и других обитателей моря и суши так близко, отделенных от него просто стеклом, хоть и сверхпрочным. Его особенно впечатлили проплывающие над головами акулы и черепахи, а когда они дошли до небольшого аквариума, где детям под присмотром сотрудников разрешалось потрогать безопасных обитателей морей, оттащить его было практически невозможно, и если некоторые дети не решались трогать черепашек или морских звезд, вполне безопасных на вид, то Мерт с восторгом рассматривал их, поднося близко к лицу и осторожно поглаживая пальцами. Омеру казалось, что его сын отличается от других детей, он был активнее, подвижнее и смелее многих из них, на него было приятно смотреть, конечно, он допускал, что все родители думают также о своих детях и, наверное, со стороны это кажется смешным, но ничего не мог с собой поделать, его распирала гордость. Аквариум закрывался в восемь вечера, и они покинули его одними из последних, именно в это время Дефне и позвонила, чтобы узнать, в котором часу он вернет Мерта. Омеру не хотелось расставаться с сыном и возвращаться в пустой дом, где он будет сидеть один, вспоминая детский смех и топот его быстрых ножек.

– Дефне, я хотел бы оставить его до завтра, ты не против? Мы сегодня прекрасно провели время вдвоем.

– Но тебе же завтра на работу, и мы договаривались на два дня. – он услышал недовольство в ее голосе.

– Ты видишь его все время, и вы скоро уедете, а я останусь один. Так может я могу хотя бы сейчас использовать эту возможность быть с ним как можно чаще? – он старался говорить убедительно и твердо, чтобы его вопрос не звучал как просьба, но как утверждение прав на ребенка.

Дефне молчала, вероятно обдумывая ответ, он не торопил и терпеливо ждал, наконец, она произнесла:

– Хорошо, пусть останется. Завтра ты возьмешь его с собой на работу?

– Да. – выдохнул он облегченно, потому что все-таки опасался ее отказа.

– В понедельник я все равно хотела встретиться с Синаном, возможно, в «Пассионис» или где-нибудь на нейтральной территории, в кафе. Мы с ним договоримся, и я предупрежу тебя.

Омеру хотелось, чтобы она пришла в офис, возможно «Пассионис», где они работали бок о бок, ее прежний кабинет, сквозь стекло которого они когда-то с любовью смотрели друг на друга, лифт, где он целовал ее, сыграют роль спускового механизма, воспоминания будут оживать, вытягивая на свет спрятанные чувства, которые, как ему хотелось верить, не угасли, но тлели под пеплом боли и обид.

– Будет разумнее, если ты подъедешь в «Пассионис» к обеду, и мы потом все вместе сходим куда-нибудь перекусить. – сказал он, надеясь, что это прозвучало достаточно логично.

– Разумнее для кого? – с иронией переспросила она, но больше ничего не добавила, так что он принял ее язвительный вопрос за согласие.

В понедельник утром Омер разбудил сына, чтобы тот перед отъездом позавтракал и не спеша собрался, Мерт, который знал еще накануне, что завтра поедет с отцом на работу, не капризничал и был послушным, чем несколько удивил Омера. А дело было в том, что малыш пару раз был на работе у матери, где ему очень понравилось, потому что там было много интересных и красивых вещей на стенах и столиках, которые можно было разглядывать и даже трогать, в залах ходили люди, которые, останавливаясь, непременно заводили с ним разговор, там был смешной дядя Джон, который втихаря от мамы, угощал его конфетами, но, к сожалению Мерта, пробыли они там недолго и, не задерживаясь, уехали домой. Так что он с большим нетерпением ждал поездки на работу к отцу, который предупредил его, что вести себя надо сдержанно, не кричать, не капризничать и не мешать людям работать.

Когда отец с Мертом вышли из дома, Шюкрю, ждавший босса у машины, замер при виде малыша, по его лицу можно было прочесть все чувства, владевшие им на тот момент, от удивления и нерешительности, до радости и умиления, именно с ним он и смотрел на подошедших отца с сыном.

– Познакомься, Мерт, это Шюкрю, он водитель машины и отвезет нас на работу. – сказал Омер.

Взглянув на отца, малыш уверенно протянул свою руку пожилому мужчине, он видел, что так поступают взрослые, и представился:

– Мерт Топал, а это мой папа.

Но так как мальчик говорил по-английски, Шюкрю, несколько растерявшись, взглянул на Омера, тот пояснил, что ребенок просто назвал свое имя. Широко улыбаясь, Шюкрю пожал в ответ руку малыша и произнес, обращаясь к боссу:

– Господин Омер, удивительно, как он похож на вас.

Омер кивнул и, взяв сына на руки, посадил его в детское кресло.

По дороге все молчали, даже Мерт, с лица Шюкрю не сходила улыбка и он часто поглядывал в зеркало заднего вида, картина перед его глазами была, конечно, удивительная ‒ большой Омер и его уменьшенная копия сидели рядом, водитель был впечатлен их сходством, попутно подумав о том, как, наверное, было тяжело Дефне видеть перед собой отражение человека, бросившего ее сразу после свадьбы.

Войдя в офис «Пассионис» Мерт, тем не менее, немного оробел, он держал отца за руку, словно боясь потеряться. Сказать, что их совместное появление произвело фурор, будет недостаточно, все находившиеся на тот момент работники кто стоя, кто сидя просто застыли на своих местах, с первого взгляда было видно их несомненное сходство, и в голове у всех был один и тот же вопрос, почему они об этом раньше не знали, кто мать ребенка, и в каких отношениях она находится с Омером. Они переглядывались между собой, но задать вопрос Омеру никто не решился. Он постоял минуту, давая им возможность рассмотреть мальчика и наблюдая их растерянность и нарастающее любопытство, улыбнулся и прошел с сыном в кабинет, пропустив его вперед.

Директор «Пассионис» знал, что о его личной жизни ходило немало сплетен и домыслов, и теперь, когда он появился перед всеми со своим сыном, гипотезы одна причудливее другой будут циркулировать в офисе, обрастая множеством несуществующих в реальности подробностей, он не видел. что происходило за закрытыми дверями, но догадывался, что работа начнется не скоро. Вряд ли кто-то из его работников осмелиться задать ему вопрос напрямую, но они выберут «сакральную жертву», и в ближайшее время можно ожидать парламентера, а то и нескольких, которые будут заходить в кабинет с уточняющими, но по сути бесполезными для дела вопросами. Он их не осуждал и даже понимал, ведь его одинокая жизнь холостого мужчины в самом расцвете сил вызывала недоумение у людей, а появление из ниоткуда уже подросшего ребенка было сродни разорвавшейся бомбе.

Мерт устроился в кресле, достав из рюкзачка набор пазлов и конструктор, отец положил перед ним бумагу и цветные карандаши, так малыш мог себя занять в ожидании матери, которая должна была вскоре приехать за ним.

Синан появился в кабинете первым.

– Привет, друг, Мерт, как дела? – и он взъерошил малышу волосы. —Волна слухов донесла до меня весть, что босс пришел на работу с мальчиком, и судя по их сходству, с сыном. Ты знаешь, что народ перестал работать, ко мне уже три человека забегали, задавая наводящие вопросы. Зачем ты их так возбудил?

Омер усмехнулся.

– А что здесь такого, я не собираюсь ни от кого прятать своего сына. Пусть все знают.

Мерт оторвался от конструктора и спросил отца:

– Папа, а ты сейцяс сто сказал, я не понял.

– Мерт я разговариваю о делах на турецком языке, который, я думаю, тебе пора учить.

– Меня Айсегюль уцила, но дома зе мы говорим по-другому.

– Я понимаю, но если ты будешь знать два языка, ты сможешь говорить на обоих.

Малыш кивнул и серьезно произнес: – Хоросо, я поговорю с мамоцькой.

В кабинет постучали, и вошла Дерья с бумагами на подпись, кивнув боссу, она, не отрывая глаз от ребенка, обогнула кресло, где сидел Мерт, и положила кипу документов на стол, но не ушла, по лицу было видно, что она собирается с духом, чтобы задать вопрос. Дерье по роду занимаемой должности было предписано быть той самой «сакральной жертвой», и Синан с улыбкой ждал, чем эта сцена закончится. Холодно взглянув на Дерью, Омер раздраженно спросил:

– Что-то еще, Дерья?

– Э-э-э, извините господин Омер, не подумайте, что я из чистого любопытства, но меня ждут там, – и она показал на дверь, сдав своих мучителей, – могу я задать один вопрос?

Эта ситуация начала напрягать Омера, и уже хмурясь он сказал:

– Дерья, не тяни!

– Этот мальчик, он кто?

– Неужели не догадались? Разве не похож? – усмехнулся Омер и добавил, решив положить конец всеобщему любопытству. – Он мой сын, Дерья, и тебя, как парламентера, я уполномочиваю передать остальным.

Она кивнула, но не двинулась с места, собираясь, очевидно, еще что-то спросить, однако терпение Омера подошло к концу, и он жестом отослал ее из кабинета, а минуту спустя за дверью послышался смех и оживленные голоса. Синан тоже усмехнулся.

– Поздравляю, Омер, если ты хотел дать людям выходной день, мог бы просто всех обзвонить, сегодня они работать точно не будут, сейчас у них второй акт, они гадают, кто мать Мерта.

Он обратился к малышу: – Мерт, давай дадим папе поработать. Пойдем со мной посмотришь мой кабинет, познакомишься с людьми.

– Синан… Не смей! – вставая, сказал Омер.

– Поверь, так будет лучше, они быстрее успокоятся, да и что здесь такого. Ты хочешь скрыть, что Дефне мать Мерта?

Омер пожал плечами. – Возможно, ты прав.

Когда Синан вышел с мальчиком из кабинета, сотрудники стояли группой, обсуждая новость, принесенную Дерьей, на рабочих местах, как он и предполагал, никого не было. Увидев Синана с малышом, они расступились и молча ждали их приближения, инициативу взяла на себя Дерья, присев перед сыном босса, она спросила:

– Привет, как тебя зовут?

Хотя этот вопрос, звучавший уже не раз, малыш запомнил, все же, он взглянул на Синана, ища подтверждения, тот кивнул головой и сказал по-английски одно слово «Имя», Дерья застыла с открытым ртом, услышав это, и прошептала, обращаясь к коллегам:

– Ребята, он иностранец.

Мерт привык к тому, что в последнее время незнакомые люди спрашивают его имя, поэтому, кивнув головой на слова Синана, он ответил:

– Я ‒ Мерт Топал, мне три года, моего папу зовут Омер.

Английским языком на базовом уровне владели все сотрудники и поняли простую фразу из нескольких слов. Мальчик был сыном Дефне! Вот это новость, вот это поворот! У Дерьи на глазах выступили слезы счастья, когда она представила какая работа ее ждет впереди, надо немедленно распространить эту новость всем, кто хоть немного знаком с ее боссом или просто слышал о знаменитом Омере Ипликчи! Интересно, где жила все это время Дефне, если ее сын говорит по-английски? Что с ней стало? Кем она работает и вышла ли она замуж? И если да, что теперь будет с господином Ипликчи? Он хочет забрать у нее ребенка? Главное теперь узнать, где Дефне, от нее также можно было получить какие-то сведения. Эти мысли, как молнии пролетали в голове Дерьи, наконец-то, ее мозг, неутомимый и охочий до обсуждения событий чужих жизней, получил достаточную пищу для пережевывания, и ее жизнь теперь не будет такой скучной.

Дефне собиралась в «Пассионис» увидеться с Синаном и передать ему рисунки моделей, которые она успела сделать за это время. Это были пять моделей туфель из кожи и замши и комбинированные с различными видами каблуков. При создании моделей Дефне обратилась к специальной литературе, подробно описывающей виды каблуков и их влияние, в зависимости от высоты, на здоровье женщин. Теперь она имела четкое представление с какими осложнениями они столкнуться, проводя свой рабочий день на каблуках высотой более семи сантиметров. Рисуя модели обуви, она представляла, в том числе, и отекшие ноги тех самых жительниц Манисы, возвращавшихся домой с тяжелыми сумками, ей хотелось, чтобы ее модели были доступны и им, их ступни могли выглядеть красиво в мягкой обуви, вместо войлочных тапок.

Две одинаковые модели, выполненные в коже или замше, имели прямоугольный каблук в три сантиметра. Но предлагаемая высота могла варьироваться от двух до четырех сантиметров, и это был самый «ортопедический» из всех каблуков, потому что он правильно распределял нагрузку на стопу, заставляя выпрямить спину и расправить плечи, и придавал походке грациозность.

Две комбинированные модели кожа-замша имели венский каблук, удобный и практичный, высотой не более двух сантиметров, при этом вес тела равномерно распределялся по стопе,

Наконец, последняя модель из кожи имела каблук столбик, устойчивый и широкий с минимально возможной высотой пять сантиметров, при этом Дефне пометила прямо на рисунке: женщины должны знать, что нагрузка на мысок стопы при ходьбе увеличивается более, чем на двадцать процентов по сравнению с нормой, и впоследствии голеностопный сустав пострадает, а в позвоночнике могут проявится прогибы.

Это были самые щадящие виды каблука, которые Дефне, могла предложить женщинам, и читая про страшные последствия долгого хождения на высоких каблуках, она вспоминала, как мучилась первый месяц, привыкая ходить на них в «Пассионис», теперь же она одевала подобные туфли только для особых случаев.

Дефне планировала пригласить с собой Седу и Лару, желая показать им свое прежнее место работы и пытаясь избежать, таким образом, возможный тет-а-тет* с Омером Ипликчи. Вчера ее подруга с дочерью проведи целый день в обществе Синана, приехали довольно поздно и от ужина отказались, сказав, что перекусили в кафе. Лара сразу поднялась к себе в комнату, а мать присела поболтать с Дефне, Айшегюль дома не было, она ушла с Исо присматривать себе жилье и до сих пор пока не вернулась. Седа сидела расслабленно откинувшись на спинку стула, улыбаясь и полузакрыв глаза, словно вспоминала о чем-то очень приятном или мечтала, Дефне не могла не заметить этого и поинтересовалась у подруги, как она провела день и что нового успела посмотреть. Седа увлеченно рассказывала об увиденных памятниках, о блюдах турецкой кухни, которые их спутник рекомендовал им попробовать, и его доме, куда они заехали по просьбе Лары, желавшей непременно посмотреть большой пазл, который Синан заканчивал собирать. Дефне с интересом посмотрела на подругу и, прищурив глаза, произнесла:

– Так, так, что я слышу? Синан здесь, Синан там… Ты не заметила, как часто ты в рассказе упоминала его имя?

Подруга слегка смутилась, в ее голосе даже сквозила обида:

– Ну что выдумала? Я отвечаю на твой вопрос и рассказываю, как мы провели день, конечно его имя будет звучать, он же был с нами.

– Да я же не против. А почему ты покраснела, Седа, признавайся, он тебе понравился. – смеясь, поддразнила она.

Молча глядя на Дефне, Седа вдруг посерьезнела.

– Он здоров ладит с Ларой. Это первый мужчина, которого она приняла, говорят, дети чувствуют фальшь в отношении к ним, а ему она доверяет.

– Синан, очень хороший, порядочный человек, верный друг. – так же серьезно ответила Дефне. – Знаешь, во время наших с Омером отношений, он всегда поддерживал меня, помогал, чем мог, ездил к госпоже Нериман, пытаясь уговорить ее прекратить эту глупую игру. Ему можно доверять, он не подведет ни в какой ситуации.

– А почему он не женат до сих пор? Он красивый мужчина с приятной улыбкой, из хорошей семьи, насколько я могу судить по его рассказам, наверное, обеспеченный. Так в ком дело, в нем или его женщинах?

Дефне молчала, думая, как лучше ответить на этот вовсе не праздный для Седы ‒ а она это чувствовала ‒ вопрос, наконец сказала:

– Когда я пришла работать, мне говорили, что он человек легко увлекающийся, но лично я этого не заметила. Синан был влюблен долгое время в нашу коллегу, Ясемин, все детали рассказывать не буду, если захочешь, спроси у него сама, он сделал ей предложение, а она предпочла карьеру браку с ним и расторгла помолвку. Думаю, он пережил тяжелые времена, это был сильный удар.

Рассказав это, она взглянула на Седу, та ответила: – Ясно.

– Что ясно? – уточнила Дефне.

– Ясно, что он боится новых отношений, наверное, не хочет снова обжечься, в этом мы с ним похожи.

– Почему ты так решила?

– По тому, как он держится со мной. Я ему нравлюсь, но он даже попыток не сделал, как-то приобнять меня, взять за руку или что-то еще в таком же духе, как те мужчины, с которыми я ходила на свидания.

Дефне внимательно посмотрела на подругу, она говорила медленно, и в голосе слышалась грусть.

– А тебе этого хотелось? – решилась спросить Дефне.

– Скажешь тоже! С нами все время была Лара. Представь, она с ним за руку ходила. – как-то слишком горячо возразила Седа.

Дефне искренне удивилась, Лара всегда отличалась излишней, с ее точки зрения, независимостью, она и с мамой-то редко за руку ходила. А что бы такое доверие к малознакомому человеку иметь? Она не преминула сказать об этом подруге: