Текст книги "Как решит судьба (СИ)"

Автор книги: monbijou

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 29 страниц)

Дефне очень повезло, что на ее пути оказались эти люди. Господин Вудсток, используя свои связи, помог ей получить разрешение на работу, а Патрик предложил ей место помощника консультанта в этой галерее, предупредив, правда, что она должна значительно улучшить свои навыки владения английским языком и закончить курсы менеджмента. Почти весь день Дефне проводила на работе, не жалея ни времени, ни сил вникала в тонкости бизнеса, а приходя домой, буквально валилась с ног.

Плохое самочувствие, головокружение и тошноту относила на счет пережитого стресса и усталости. А когда прошло три месяца, и ее тело стало меняться, купила тест на беременность. Его результат просто подтвердил то, о чем она и так догадывалась.

Этим Дефне не могла поделиться с Суде, та непременно рассказала бы семье, а от них узнал бы и Омер. Можно было не сомневаться, что госпожа Нериман использовала бы эту новость с наибольшей для себя выгодой. Вернуться к родным не могла, из-за нее семья итак претерпела достаточно насмешек и унизительных расспросов. Как остаться одной в чужой стране с ребенком на руках? А если еще и работу потеряет… Времени на долгие переживания не было, и она обратилась за советом к Седе. Эта яркая, красивая, независимая женщина была наполовину турчанка, с мужем развелась и воспитывала дочь одна. Дефне рассказала ей все без утайки, всю история любви напрокат и то, чем она закончилась, Седа слушала не перебивая, долго молчала, наконец спросила:

– Дефне. а ты планируешь рассказать своему мужчине о ребенке, ведь тебе понадобится поддержка, материальная, прежде всего.

– Нет, он запретил мне каким-либо образом напоминать о себе. Я не могу и не хочу пройти еще раз через этот кошмар.

Седа с сочувствие взглянула на нее. Щеки бедняжки пылали, ей было стыдно и страшно, на ресницах ее чудесных глаз уже блестели слезы. Сейчас Дефне была растеряна, но Седа уже немного знала ее, наблюдала за ней с момента ее прихода в галерею. Иногда она узнавала в ней себя, ее подкупало трудолюбие Дефне, преданность делу, несмотря на хрупкость и видимую ранимость, она чувствовала в ней силу, готовность держать удар и не сломаться под напором судьбы. Желая ободрить, Седа взяла ее холодные ладони в свои руки.

– Можешь мне доверять, Дефне, Я знаю на собственном опыте с какими трудностями тебе предстоит столкнуться. Учитывая обстоятельства, ты должна уехать от Суде. Я снимаю небольшой дом в пригороде Нью-Йорка, у меня есть свободная комната, поживещь пока в ней. Милая, ты должна заботиться о себе, чтобы родить здорового малыша.

В тот же день, вернувшись в квартиру Суде, Дефне сообщила ей, что переезжает. По иронии судьбы дочь госпожи Нериман открыла для нее дверь в новую жизнь, но теперь со всеми трудностями она должна справляться сама. Единственное о чем Дефне попросила сестру Омера ‒ никому не раскрывать ее местонахождение.

Дефне понравился небольшой, но уютный домик Седы, она заняла свободную комнату на первом этаже, рядом с гостиной. Теперь на работу и с работы они уезжали вместе. Молодая женщина отвела Дефне к гинекологу, у которой наблюдалась сама во время беременности. Растущий в животе будущей мамы малыш не доставлял ей много хлопот, всю беременность вплоть до родов она работала. Седа стала ей подругой и старшей сестрой, но она скрыла от Дефне, что все ее медицинские счета, неожиданные премии и прочие бонусы были оплачены лично владельцем галереи, Патриком Пошэ.

========== Глава третья. Знаки судьбы. ==========

Вернувшись в свой номер, Омер долго не мог заснуть, на текст своего выступления даже не взглянул, потому что все его мысли были о Дефне. Он пытался понять, как она оказалась в Нью-Йорке, было ясно, что уехала она не одна. Так кто же из ее или, скорее, их общих знакомых мог ей помочь? В раздражении, которое не мог унять, он метался по гостиничному номеру и, несмотря на поздний час, позвонил детективу, который занимался поисками Дефне уже три года, запоздало подумав, что, наверное, поднял беднягу с кровати.

– Господин Йигит, добрый вечер, извините за поздний звонок, это Омер Ипликчи.

– Добрый вечер, господин Омер, к сожалению, не могу ничем вас порадовать, ничего нового узнать не удалось.

– Но у меня есть новая информация, похоже появилась серьезная зацепка. Я возвращаюсь завтра в Стамбул и хотел бы встретиться с вами на следующий день на нашем обычном месте после работы, скажем часов в восемь. Вам подойдет?

– Конечно, никаких проблем. До встречи.

Наконец-то, спустя три года приостановленный процесс поиска получит новое дыхание, от этой мысли ему стало легче, и он забылся коротким и тревожным сном.

Три года назад, прилетев из Рима в Стамбул после семимесячного отсутствия, Омер решил никого не предупреждать о своем возвращении и уже на следующий день просто пришел в «Пассионис», словно и не было никакого длительного отсутствия. Игнорируя любопытные, сочувствующие взгляды сотрудников с бесстрастным лицом прошел в свой кабинет. Здесь ничего не изменилось, по привычке взглянул через стекло в соседнюю комнату и не выдержал, быстро подошел и опустил жалюзи. Вызвав Дерью, попросил пригласить Синана и принести финансовые отчеты.

Раздражение и злость на друга давно перегорели, в конце концов, он как мог защищал его и поддерживал Дефне. Вначале оба испытывали неловкость, не зная с чего начать разговор.

– Наверное глупо спрашивать как ты, – начал Синан, – но я спрошу.

– Плохо… Я разбит, Синан, мне даже дышать трудно, – выдохнул Омер. – До сих пор не могу понять, как близкие мне люди за моей спиной дурачили меня целый год. И чего ради? Неужели деньги и дом деда важнее чувств? Жадность ослепила их. Как мой дядя, которого я считал отцом, мог участвовать в этом?

– Омер, господин Неджми виноват, конечно. Но ты должен знать, что он несколько раз пытался прекратить эту игру, даже уходил из дома, когда понял насколько серьезны ваши отношения. Помнишь, он одно время жил у тебя. Дядя не хотел вам навредить. Он полюбил Дефне, когда ближе узнал ее.

– Почему он тогда не оставил свою жену?

– Не смог, разве может кто-то или что-то остановить госпожу Нериман.

В дверь постучали, вошедшая Дерья положила кипу документов на стол босса, немного поколебалась, желая что-то спросить, но не решилась, увидев выражение лица Омера, и тихонько покинула кабинет.

– Я знаю, что Дефне написала тебе письмо, после того как ты отказался слушать ее объяснения, не знаю прочел ты его или нет.

Синан вопросительно посмотрел на Омера, и хотя его реакции не последовало, он решился сказать другу, все, что тяжелым грузом лежало у него на душе и будоражило совесть.

– Брат, я знаю, что ее молчание нанесло тебе самый сильный удар. Но, возможно, именно она ‒ самое пострадавшее лицо в этой истории. Девочка весь год жила под немыслимым давлением. Сначала страх за жизнь брата, а когда влюбилась в тебя ‒ страх, что ты ее бросишь, если узнаешь правду. Госпожа Нериман постоянно звонила, требуя выполнения договора и напоминая о долге в двести тысяч лир. Ты хоть понимаешь, какие это огромные деньги для бедной семьи?

– Она могла бы сказать мне о долге. Я помог бы ей.

– Не могла, не могла она сказать, ни за что не хотела впутывать тебя в это. Ни при каких обстоятельствах не взяла бы у тебя деньги. Гордая девочка… Вспомни ситуацию с домом, и как она обиделась тогда. Дефне привыкла все материальные вопросы решать сама. Но у нее ведь были и другие причины для беспокойства, например, Из. Да, не смотри так, твоя бывшая девушка слишком явно заявляла на тебя свои права.

– Не было никаких причин для ревности, между нами все давно закончилось.

– Омер, ты сейчас кривишь душой или правда так считаешь? Я люблю Из, но она бывает такой бесцеремонной. Эти ее намеки на ваши прошлые отношения, ее поцелуи, ее поздние визиты к тебе… Думаешь это не повод для ревности?

– Синан, это вопрос доверия. Дефне должна была доверять мне, как и в случае с Фикрет Гало.

– А Фикрет… Поговорим о Фикрет. Ты всегда был сдержанным в словах, не желая обидеть людей, просчитывал последствия того, что говоришь… Как же ты мог так облажаться, друг? Зачем ты сказал Дефне, что если бы ее не было, ты мог бы полюбить другую.

Синан не выдержал, вскочил с кресла и подошел к окну.

– Я думаю, может иногда лучше смолчать или даже сказать неправду ради спокойствия любимого человека. Ты в курсе, что Фикрет узнала тайну Дефне и шантажировала ее этим. Фикрет хотела тебя, и не говори, что не замечал какими глазами она на тебя смотрит.

– Меня с Фикрет связывали только деловые отношения. Дефне слишком эмоционально реагировала на них.

– Бедная Дефне! Слишком эмоциональная, слишком наивная, слишком честная, слишком влюбленная… Ее обложили со всех сторон. Я много раз думал, что она сломается… Хрупкая девушка, не умеющая лгать, одна против всех… Омер, а мы смогли бы так?

Синан замолчал. Омер собирался с силами, чтобы задать вопрос, который его мучил:

– Что стало с ней потом, после меня?

– Она была больна. – коротко ответил Синан и перевел разговор в деловое русло.

Остаток дня Омер разбирал документы, просматривал финансовые отчеты и совместно с Синаном составлял план действий на ближайший месяц. За время его отсутствия прибыль «Пассионис» совсем упала, новых коллекций представлено не было ввиду длительного отсутствия ведущего дизайнера, и предприятие едва сводило концы с концами за счет выпуска старых моделей. Персонал на производстве и здесь в офисе пришлось сократить. Но уже появившиеся долги перед банком и поставщиками нужно было срочно погашать, иначе предприятию грозило банкротство и ликвидация.

Домой он вернулся очень поздно, таким разбитым, что не было сил даже приготовить себе поесть, сняв пиджак, заснул прямо на диване в гостиной. Понемногу прежний ритм жизни возвращался: утром ‒ гребля и завтрак, затем работа и позднее возвращение домой, ужин, если заходил Синан ‒ партия в баскетбол или пробежка перед сном. На следующий день все повторялось сначала.

Как бы ни был Омер занят своими мыслями, но заметил угнетенное состояние своего друга и догадался, что причину надо искать в Ясемин. Она больше не появлялась в «Пассионис», и Синан о ней не упоминал. Желая вызвать друга на откровенный разговор, он просто заехал к нему домой вечером с бутылкой виски. Синан был рад его приходу, поставил на стол стаканы и орешки, друзья молча пили, думая каждый о своем, а потом, вдруг, Синан произнес:

– Ясемин уехала почти сразу после твоего бегства. Она сказала, что любовь ‒ любовью, но ей предложили отличную работу в Италии, и она намерена воспользоваться этим шансом.

– Разве ты не сделал ей предложение?

– Сделал, сделал все, как нужно: купил кольцо, встал на колено, одел на палец. Мы планировали в скором времени пожениться, и она знала, как сильно я люблю ее, нуждаюсь в ней и ее поддержке, особенно после того, как ты уехал. Но я проиграл, брат, проиграл неуемному стремлению женщины к успешной карьере и власти.

Омер видел, что Синан едва сдерживает слезы. Но что он мог сказать, банальные слова сочувствия? Еще год назад они оба были счастливы, любили и были любимы, а сейчас от этого счастья ничего не осталось. Он плеснул еще виски в стакан друга и молча сжал его руку.

Однажды, возвращаясь с обеденного перерыва, они столкнулись в холле офисного здания с Денизом Трамба. Завидев их, он остановился, и когда они подошли, в своей обычной насмешливой манере обратился к ним:

– О-о-о… Кого я вижу… Доброе утро, Омер, Синан. Как ты, Омер, дорогой, как поживает «Пассионис»? Слышал, у вас долги? И кстати, куда ты дел свою прелестную рыжую малютку? Знаешь, она мне очень нравилась. Наивная, чистая душа… Но какое обаяние и какой талант! Ведь она была твоей музой и, вроде, даже невестой, или я ошибаюсь?

– Дениз, хватит! – осадил его Синан. Он взглянул на Омера, почувствовав, как тот напрягся. Однако внешне его друг выглядел спокойным и невозмутимо слушал слова давнего конкурента «Пассионис».

А Дениз не унимался.

– Признаюсь, мне хотелось отбить ее у тебя, но малютка дала мне отпор. И зря… Я не поступил бы с ней так, как ты. Так где же она? А, догадываюсь… Она оказалась недостойной блистательного Омера Ипликчи, не дотянула до его высоких моральных принципов.

Это был точно рассчитанный удар и он попал прямо в цель. Не помня себя от злости, Омер схватил Трамба за лацканы пиджака и отшвырнул его к стене, назревала драка. Синан увидел бешеный взгляд своего друга и перехватил его на полпути к Денизу.

– Омер, опомнись, что ты делаешь. Кругом люди. Не усугубляй ситуацию, не давай еще один повод для сплетен. Пожалуйста, успокойся.

К счастью, приехал спасительный лифт, и Синан затолкал Омера вовнутрь. Выйдя из лифта, Омер спокойно произнес:

– А знаешь, он прав.

И они молча разошлись по своим кабинетам,

Той ночью Омеру приснился кошмар. Сон был таким живым и ярким, что буквально отпечатался в памяти. Дефне стояла на берегу моря спиной к нему, и ветер играл прядями ее рыжих волос. Она была одета в какую-то белую тунику, под которой угадывалось очертание стройного тела. Он позвал ее, но она не слышала. И вдруг обернулась, с улыбкой глядя куда-то мимо него. Он тоже обернулся: молодой мужчина с яркими зелеными глазами шел к его Дефне. Омер протестующе закричал, но его никто не услышал, он пытался бежать к ней, но ноги вязли в песке, и он просто оставался на месте, бессильно наблюдая, как незнакомец обнял Дефне за талию, и она нежно положила голову на его плечо. Омер проснулся, задыхаясь от собственного крика, встал, прошел в ванную комнату и смочил лицо холодной водой. Глядя на себя в зеркало, пытался успокоиться, ведь это был просто сон, но подсознание шептало ему, что и сны бывают вещими. Заснуть он больше не смог и отправился в кабинет работать, но незаконченный рисунок туфельки отложил в сторону. Утро застало его увлеченно рисующим потрет Дефне.

В этот же день, вечером, спустя месяц после своего возвращения, он впервые приехал к дому Дефне, надеясь, хотя бы издали, хоть на несколько минут, увидеть ее. Он давно этого страстно желал, но запрещал себе, и вот проиграл в борьбе с самим собой. Ждал долго, но из дома никто не выходил, и света в окнах не было. Он вернулся на следующий вечер, потом еще и еще раз, но так никого и не увидел. Зато утром в «Пассионис» его ждал неожиданный гость. Поколебавшись, Омер пригласил его в кабинет, это был Исо, друг Дефне.

– Я знаю, что ездишь к дому Дефне, – без предисловий начал Исо, – я видел твою машину. Какими бы ни были твои побуждения, не старайся зря. Семьи Топал там больше нет.

– Где же они теперь живут?

– Они уехали в другой город, и я принес тебе документы на дом, поскольку именно ты являешься его владельцем. Предупреждая твой следующий вопрос, отвечаю ‒ Дефне с семьей больше не живет. Не ищи никого, не трогай их, ты сам поставил точку.

Сказав это, он положил на стол Омера папку и вышел, не простившись.

С этого дня Омер начал по крупицам собирать информацию об исчезнувшей Дефне и ее семье. В офисе никто ничего не знал. Корай не появлялся на работе с момента его отъезда в Рим. Наверняка, он проводил свои дни в обществе любимой подруги Неро Нериман, но общаться с тетей Омер категорически отказывался. А вот навестить мастера Садри время пришло, он планировал это сделать давно, но все никак не мог собраться с духом. Омер уважал этого старого мудрого человека и не хотел его разочаровывать. Мастер был на его свадьбе и, очевидно, знал, что произошло потом. Немного волнуясь, Омер остановил машину у дверей мастерской, старик стоял на пороге, держа в руках тарелку с буреками и смотрел вслед молодой женщине с ребенком. Он увидел Омера и тепло улыбнулся.

– Это моя сноха и внук, они принесли мне перекусить. Проходи сынок, выпей со мной чаю.

В мастерской знакомо пахло кожей, клеем для обуви, машинным маслом.

– Как давно ты вернулся, сынок?

– Чуть больше месяца.

– Тебе стало легче?

– Нет, мастер, лучше не стало. Душа болит.

– А как дела на работе? Твое длительное отсутствие создало много проблем?

– Да. Но сразу их все не решить, наши долги ‒ вот самая большая проблема.

Слушая ответы Омера, старик внимательно вглядывался в лицо своего ученика. Отметил темные круги под глазами, мутный взгляд и печать ожесточения на лице.

– Послушай, Омер, ты ведь пришел ко мне за советом. Но я не могу его дать. Ты должен сам решить, по какой дороге пойдешь дальше. Ты запутался, сделал много резких шагов и теперь, похоже, потерялся.

– Да, мастер, ветер больше не дует.

– А может ты просто свернул не туда, стоишь в неправильном месте.

Омеру было хорошо и так спокойно в мастерской Садри, но нужно было возвращаться на работу. Уже стоя в дверях, он спросил не слышал ли что-то мастер о семье Топал и о Дефне.

– Сынок, я работаю в мастерской вместе с Исо. И он знает, что ты мой друг, и я люблю тебя, как сына. Мы никогда не поднимали тему произошедшего на свадьбе, ни того, чтобы последовало потом. Да, вся улица судачила об этом не меньше месяца, семье Дефне пришлось очень нелегко. Наверное поэтому они уехали. Больше я ничего не знаю.

Омер понял, что своими силами он найти Дефне не сможет, оставался один выход: обратиться к профессионалу. Не раскрывая истинных целей, попросил юриста фирмы порекомендовать частное детективное агентство с хорошей репутацией. Детектив, которому он назначил встречу в кафе, произвел на него хорошее впечатление. Господин Йигит был мужчина средних лет, аккуратно одетый, с выправкой отставного военного. Он внимательно слушал и, время от времени, делал записи. Омер попросил его приступить к поискам немедленно. Первые результаты не заставили себя долго ждать, через два дня детектив делал отчет о проделанной работе.

– На улице, где жила семья Топал никто не знает, куда они уехали. Кажется, они покидали дом в спешке после некоторых, – тут он замялся, – ммм, не совсем приятных событий. И господин Йигит искоса взглянул на Омера.

– Понимаю, – спокойно ответил Омер, – продолжайте.

– Удалось установить, что семья вернулась в Манису, там у них много родственников. В этом областном центре супруги Топал купили небольшой дом, в котором они живут все вместе. Нихан и Сердар Топал держат небольшое кафе с приличной домашней кухней, клиентов бывает много, и дела идут неплохо. Младшая сестра учится в школе и вечерами помогает в кафе. Бабушка Тюркан ведет домашнее хозяйство и присматривает за недавно родившимся сыном Сердара. Они приветливы с соседями, но о себе почти ничего не рассказывают, держатся немного обособленно, поэтому никакой дополнительной информации получить не удалось.

– А Дефне, Дефне Топал?

– Эта девушка выехала из дома раньше семьи и с ними вместе не живет. Запросы в административные органы других городов и областных центров никаких результатов не дали.

– Разве это возможно? Она могла вот так исчезнуть без следа?

– Не совсем, господин Омер. Дефне Топал нашлась в списке пассажиров, вылетевших рейсом Стамбул-Рим. Вот копия билета.

Омер посмотрел на дату, Дефне улетела из страны через восемь дней после свадьбы. Осталась ли она в Италии или улетела в другую страну установить не удалось. Далее ее след затерялся.

Понимая, что семья Дефне ‒ это единственные люди, которые могут владеть информацией о местонахождении девушки, он решил поехать в Манису.

Путь до этого городка был не близкий, поездка на машине занимала более пяти часов. Конечно, самолетом было бы быстрее, но прямого рейса в Манис не было, добираться нужно было с пересадками. Была другая проблема и очень серьезная. Он понимал, что своим поступком нанес оскорбление семье Дефне, не говоря уж о ней самой. Вряд ли они примут его и захотят с ним общаться, даже если он начнет свою речь с извинений и искреннего раскаяния. Омер подумал, что помощь Синана в этом деле была бы неоценимой, он был другом Дефне, приходил к ним в гости, и у семьи не было причин не доверять ему. Синан был готов помочь в поисках Дефне, он и сам хотел знать, куда она уехала, поэтому решили не тянуть с поездкой и отправились в ближайшие выходные дни.

Ехали молча, думая каждый о своем. Омер вспоминал, как больше года назад мчался на мотоцикле по тому же маршруту мириться с Дефне, после того, как разорвал помолвку. Почему тогда он так сильно на нее рассердился? Ведь понимал же, что зная об его отношениях с дедом, она никогда по собственной инициативе не решилась бы это сделать. И если не смогла его предупредить, значит была причина. Почему раньше не понял, кто стоял за этим событием и не принял объяснений Дефне? А ведь он хорошо знал свою тетю, знал ее любимое занятие: дергать за ниточки и управлять людьми, заставляя их следовать по выбранному ею пути. Именно так она и Дефне вела, и непредсказуемость и противоречивость поступков любимой им девушки, которые раньше он относил на счет ее характера, провоцировались госпожой Нериман.

Приехав в Манису, они без труда нашли улицу, где жила семья Дефне. Чтобы не быть замеченным, Омер остановился за два квартала от дома, и пока супруги работали в кафе, Синан отправился навестить бабушку Тюркан, предположив, что она с меньшим подозрением отнесется к его визиту и будет более разговорчива, чем молодое поколение семьи Топал. Старая женщина действительно обрадовалась его приходу, но на его осторожные вопросы о Дефне сообщила только, что ее внучка уехала учиться в Италию, звонит редко, приехать пока не получается, хотя очень соскучилась, и у нее все в порядке.

Розыски зашли в тупик.

И вот теперь, три года спустя, судьба послала ему знак. Его дальнейшие действия во многом будут зависеть от информацию Мари. Рано утром в день конференции он уже был на ногах, спустился в ресторан позавтракать, надеясь там встретиться с девушкой. Она сидела за одним из столиков, перед ней стояли ноутбук и чашка кофе.

– Доброе утро, Омер, – она с улыбкой взглянула ему в глаза, – вчера весь вечер я думала о вашей ситуации. Ежедневник с пометками за интересующий вас год остался дома, во Франции. Но я связалась с другом и попросила его сканировать страницы, связанные с моим пребыванием в Нью-Йорке, он переслал мне их по почте. Фотография была сделана где-то в районе одиннадцатой авеню, недалеко от популярной арт-галереи «Фокус». Больше ничем помочь не могу. У меня есть ваши координаты, если появится дополнительная информация, тогда я с вами свяжусь. Мари встала, давая понять, что разговор закончен, и протянула ему на прощание руку.

Выступление Омера было запланировано на первую половину дня, а во время обеденного перерыва у него были назначены несколько встреч с партнерами «Пассионис», выпуск новой весенней коллекции был не за горами, и требовалось уточнить некоторые детали по поставкам кожи. Его самолет вылетал из Рима в восемь вечера, ужинать не хотелось и он вернулся в комнату для отдыха к портрету Дефне. Его там не было. Почему он вчера не подумал, что кто-то может его купить, ведь все выставочные экземпляры продаются, и цена каждой фотографии указана в каталоге. Расстроенный, он вернулся в номер, небрежно побросал вещи в дорожную сумку и спустился расплатиться. Девушка за стойкой уточнила номер комнаты, в которой он проживал, и его имя, а потом достала упакованный в гофру довольно большой прямоугольный предмет.

– Господин Омер, Мари Бернар просила вам это передать перед отъездом. Омер догадался ‒ портрет Дефне. К картонной коробке скотчем был прикреплен конверт, из которого он вынул визитную карточку фотографа, на ней по-итальянски была написана одна фраза: «Я хотела бы, чтобы меня тоже кто-нибудь так любил».

Весь следующий рабочий день Омер был рассеян. Он ждал встречи с детективом. На вопросы Синана о поездке и переговорах с партнерами, отвечал невпопад. Наконец, друг понял, что с Омером в очередной раз что-то не так ‒ что теперь бывало часто ‒ и оставил свои попытки до него достучаться. Нервозность Омера, казалось, передалась и Дерье, которая со страхом каждый раз входила в кабинет босса и, глядя на его напряженное нахмуренное лицо, мечтала стать невидимой, зато в коридорах она отрывалась на коллегах, отчитывая их буквально за все, к чему могла придраться.

На встречу с господином Йигитом он приехал раньше, и едва детектив присел за стол, сообщил ему информацию, полученную от Мари Бернар. Омер готов был в ближайшие дни вылететь в Нью-Йорк, но прежде надо было выяснить было ли случайным появление Дефне у арт-галереи «Фокус».

========== Глава четвертая. Визит незнакомки. ==========

Пока Дефне открывала галерею и снимала помещения с сигнализации подошел Джон.

– Привет, красавица. – шепнул он ей в ухо, неслышно подойдя сзади.

– Привет, красавец. – в тон, не поворачиваясь, ответила она. – Похоже сегодня будет жаркий денек.

– Это точно, – согласился Джон, – лето уходить не торопиться. Придется опять включать кондиционер.

– Конечно, конечно, включай, – согласно закивала головой Дефне, —только столами давай поменяемся. Ты же знаешь, Джон, я не могу простудиться и заболеть, иначе начнет болеть Мерт. Если это произойдет, я отпущу няню в отпуск, а у кроватки моего сына будешь дежурить ты, и он будет изводить тебя своими капризами дни и ночи напролет. И она метнула лукавый взгляд в его сторону.

– А может я совсем не против, – буркнул Джон, а вслух добавил: – то есть ты мне обещаещь ночные дежурства?

Дефне прыснула:

– Ну-у, можно устроить, я постелю тебе коврик у входной двери, снаружи.

Так весело пикируясь, они открыли офис, где проводили рабочий день вместе за соседними столами. Седа занимала отдельный офис рядом.

Джон и Дефне были коллегами по работе и хорошими друзьями, хотя Джон все еще надеялся стать для нее чем-то большим. Впервые увидев, он был привлечен ее нежной красотой. Рыжеволосая, белокожая, с выразительными глазами цвета то ли янтаря, то ли крепкого чая, она излучала особое очарование, о котором не догадывалась сама.

Джон был симпатичным парнем и привык к быстрым успехам у девушек. Его новая коллега была с ним любезна, улыбчива, но дальше этого дело не шло. Она много времени проводила в галерее, приходила даже в свои выходные дни, вникала в каждую деталь, задавала короткие, но точные по сути вопросы и быстро овладела приемами и навыками, необходимыми в их работе. Обладая другим редким качеством ‒ добротой от природы, она располагала людей к себе, умела их замечательно слушать, именно слушать, а не делать вид, и даже капризные художники и склочные посетители галереи, любившие пошуметь и обратить на себя внимание, успокаивались в ее присутствии. Приходя и не видя ее в залах, обязательно заглядывали в офис, чтобы поприветствовать.

Сама девушка ничего о себе не рассказывала, ловко избегая поставленных в лоб вопросов и переводя разговор на другую тему. Она опровергала старую истину, что люди охотнее говорят о себе, чем слушают рассказы других. У Дефне не было задушевных подруг ее возраста, с которыми обычно обсуждают парней за чашечкой кофе, похоже, что проблемами она делилась только с Седой, директором арт-галереи.

Кроме прочего, у Дефне был талант художника, она много рисовала и пробовала разные техники: акварель, гуашь, живопись маслом или карандашный рисунок, некоторые из ее работ выставлялись в зале молодых художников.

Джона восхищало в ней ее живость и желание расти дальше. Сколько он знал ее, она все время чему-то училась, сначала закончила языковые курсы и курсы менеджмента, теперь посещала курсы при Академии художеств и для всего находила время, а ведь она была одинокой работающей мамой. Джон и понятия не имел, что в прошлой жизни, на ее прежней работе для безупречного босса она часто, по его просьбе, делала сутки на два часа длиннее.

Неделю назад Седа назначила Дефне куратором тематической выставки, которая открывалась через месяц в одном из залов галереи. Патрик решил предоставить площадку талантливым художникам индейской резервации Шиннекок из Лонг-Айленда и предупредил, что выставка должна быть подготовлена в короткие сроки. Для Дефне это был совершенно новый, абсолютно незнакомый пласт культуры. Просматривая список, она обнаружила, что картин там практически нет, но зато много предметов прикладного искусства, свидетельств цивилизации индейских племен. Гончарные изделия, поделки и украшения из кости, кожи и замши, деревянная скульптура, предметы одежды, украшенные вышивкой с использованием ракушек, все это выглядело очень красиво на фотографиях. Господин Пошэ договорился, что на открытии выставки экспонаты будет представлять специалист по культуре коренных народов, сотрудник одного из крупнейших музеев страны, отобравший ранее эти предметы, как наиболее типичные. Дефне должна была упорядочить список и подать Седе свои предложения по размещению этих экспонатов, от их количества и размеров зависело какое оборудование будет задействовано для экспозиции.

Все необходимые данные по выставочным экземплярам с указанием цен для возможной продажи у нее уже были, нужно было прикинуть какой процент от продаж может оставить галерея, чтобы покрыть хотя бы минимальные расходы. Хотя сразу было понятно, что это была не та выставка, на которой галерея сможет хорошо заработать. А ведь размер ее премиальных, как куратора выставки, равно как и ее коллег, определялся именно размером прибыли, получаемой ежемесячно.

Со списком в руках Дефне направилась в зал, все-таки на месте было легче сориентироваться, но поработать не успела, потому что ее окликнул Джон.

– Милая, тут спрашивают, не работает ли у нас девушка с рыжими волосами. Я подумал, подумал… и решил, что это ты.

И он весело подмигнул ей.

Дефне обернулась. За спиной парня стояла черноволосая, загорелая девушка и с любопытством смотрела на Дефне ярко-голубыми глазами.

– Добрый день, – нерешительно начала незнакомка, потом, посмотрев на бейджик, добавила, – Дефне.

Она окинула девушку долгим оценивающим взглядом.

– Меня зовут Мари Бернар, я фотограф. Сейчас в Риме проходит выставка моих работ, вот, я привезла вам каталог.

Улыбаясь, Дефне взяла его.

– Вы хотели бы выставляться у нас? Если вы пришлете мне фотографии работ, с указанием их размеров и уточните, какое количество вы готовы предоставить, я изучу это и дам свое заключение, но решать будет директор галереи Седа Беренсаль. Если она даст добро, будет назначен куратор выставки ‒ я или Джон. Для сведения ‒ это тот парень, который сейчас просто поедает вас глазами.

И они обе весело рассмеялись.

– Да, идея заманчивая. – согласилась Мари.

Понизив голос она добавила:

– Но я пока не за этим пришла сюда. Я разыскивала именно вас. Мы можем где-нибудь спокойно поговорить.

В Дефне нарастала неясная тревога. Она предложила незнакомке выпить кофе в соседнем кафе, где они обычно обедали, и предупредила Седу, что, возможно, будет отсутствовать в течение получаса.