Текст книги "Как решит судьба (СИ)"

Автор книги: monbijou

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 29 страниц)

Внучка, пришедшая в себя к вечеру следующего дня, рыдая, поведала бабушке всю правду о долге и любви на прокат. Тюркан был поражена в самое сердце, ей было жалко Омера и Дефне, она горевала о том, что не узнала об этом раньше, возможно, если бы она сама поговорила с Омером, этой трагедии можно было бы избежать. Навестить Дефне и поддержать ее приходили Синан с невестой и господин Неджми, учитывая обстоятельства, он приходил один без жены. Тогда никто в семье не знал, как жить дальше после случившегося, все просто боялись за Дефне и, не оставляя ее одну, незаметно по-очереди приглядывали за ней. Но разрешилось все очень быстро, пришла сестра Омера, после разговора с которой Дефне заявила, что приняла решение уехать. Да и они сами не могли оставаться долго в доме, принадлежавшем Омеру, к тому же им досаждали нескромные расспросы и насмешки соседей и знакомых по кварталу, доводившие Нихан до ярости, именно она затыкала рот бесцеремонным сплетницам, язвившим по поводу брошенной Дефне.

Ее девочка звонила семье раз в месяц, и Тюркан была довольна тем, что внучка ожила, нашла в чужой стране работу и друзей, она молилась, чтобы жизнь Дефне наладилась, раны залечились, и она вернулась бы на родину, к близким людям. Поэтому бабушка облегченно вздохнула, когда Нихан сообщила о приезде внучки, состояние ее здоровья ухудшалось, и старушка боялась умереть, не увидев свою Дефне еще раз; а когда из путанных объяснений Нихан стало ясно, что в Америке внучка родила сына Омера, Тюркан к общему удивлению, приняла эту новость спокойно, даже с радостью в сердце, сказав, что теперь ее девочка никогда не будет одинокой, а характера и силы вырастить сына у нее хватит.

Страдая от бессонницы и лежа часами без сна, она все чаще вспоминала свою жизнь, думая, почему именно ее внукам досталась такая судьба. Она вышла замуж рано и по любви, с мужем жили в ладу и были очень счастливы, дав жизнь троим детям, двум сыновьям и дочери, правда, один сынок умер еще младенцем от кори, второй ушел служить в армию и там погиб, осталась одна дочь, на которую они надышатся не могли, боясь потерять последнего ребенка, теперь-то она понимала, какую ошибку они совершили, потворствуя ее капризам и вырастив своевольную и упрямую девочку. Когда ей исполнилось пятнадцать лет, муж Тюркан, работавший на стройке в Манисе, упал, получил травмы и скончался через день в палате реанимации, оставив одной безутешную вдову, которой пришлось теперь зарабатывать на жизнь себе и дочери, работая вместе с другими женщинами на оливковых плантациях и в садах, где выращивали на продажу фрукты. Раньше Тюркан ходила туда подрабатывать, теперь же на работе проводила большую часть времени, упустив из виду свою подрастающую дочь.

Именно в это время погостить к соседям приехал их племянник из города, молодой, общительный парень лет девятнадцати, ее рано созревшая дочь была к тому времени уже настоящей красавицей, на которую заглядывались все парни поселка, и хотя она еще училась в школе, в ее голове мыслей о любви и замужестве было больше, чем о школьных предметах. Потом Тюркан винила себя за то, что, слишком уставая на работе, недоглядела за девочкой и не догадалась, что ее дочь, выскальзывая из дома, когда мать засыпала, отправлялась на встречи с приезжим красавцем. Все случилось слишком быстро, однажды дочь, потупив глаза и краснея от стыда, сообщила ей о своей беременности, тогда мать первый раз в жизни ударила ее по лицу, закрыла в комнате на неделю, никуда не выпуская. Но ситуацию нужно было решать и чем быстрее, тем лучше, поэтому она пошла к соседям и все им рассказала, к счастью, парень не отпирался и был готов жениться, о том, что молодая невеста беременна никто кроме родственников не знал.

Молодые стали жить в доме Тюркан, у них родился сын, которого назвали Сердар, чтобы прокормить семью молодой отец наравне с другими мужчинами уезжал работать за предела поселка, в окрестности Манисы, где были промышленные предприятия, сначала он несколько лет работал на консервном заводе, приезжая домой каждый день, но так как вставать надо было очень рано, а возвращался он уже к полуночи, решено было рабочую неделю жить в общежитии и приезжать домой только на выходные дни. Со временем отношения между супругами стали холоднее, и все чаще в разговорах они переходили на крик, когда появилась на свет Дефне, прелестная рыжеволосая девочка, очень похожая на отца, их отношения, казалось, наладились. Дети любили отца, скучали без него и ждали его приезда, всегда веселый, жизнерадостный, он приезжал с подарками для всех, мать оживлялась, наряжалась, и они всей семьей ездили к морю в Измир, тогда у него уже была машина, и дети любили, играя, забираться в нее и представлять, как они едут в Стамбул, дальше столицы их мечты не заходили. Они еще не понимали отношений между взрослыми, принимая как данность, что отец с ними не живет, работает в другом городе, и поэтому мама часто плачет, скучая без него и срываясь на них без видимой причины, потом папа приезжает и привозит деньги, на которые они живут до следующего месяца, если их экономно расходовать. Родилась их младшая сестра, черноглазая темноволосая малютка, сын и младшая дочь были похожи на мать, и только Дефне походила на отца и своей рыжеволосой шевелюрой, и своим характером, она по жизни была папина дочка, казалось, он любил ее больше всех и только ради нее возвращался в семью, часто он сажал ее на колени и рассказывал о тех интересных местах, которые ему удалось повидать, обещая, что когда-нибудь они поедут туда вместе.

Но вместо этого однажды незнакомая женщина появилась на пороге их дома, ведя за руку мальчика с такими же рыжими, как у Дефне волосами. Дети примолкли, слыша как их мать и эта незнакомка громко кричат, уходя женщина погладила Дефне по рыжей голове, а выбежавшая следом мать обзывала ее грязными словами, которые, как потом сказала бабушка, произносить нельзя. Приехавший через два дня отец, не сказав ни слова, собрал свои вещи, и погрузив их в машину, обернулся взглянуть последний раз на семью, собравшуюся во дворе, задержал свой взгляд на Дефне, грустно улыбнулся ей и уехал, а она бежала вслед за машиной, пытаясь остановить отца, зовя его и захлебываясь от слез, но он не вернулся. Так семья осталась без мужской поддержки, мать несколько дней не выходила из дома, но надо было жить дальше, растить еще маленьких детей, и на семейном совете было принято решение переехать в Стамбул, в большом городе будет больше возможностей устроиться на работу, и дети смогут получить хорошее образование.

Они сняли дом в старом квартале Стамбула, мать устроилась на работу в кафе, Сердар и Дефне ходили в школу, а младшенькая, Пчелка, как называли ее в семье, оставалась дома с бабушкой, которая, чтобы помочь дочери, брала подработку на дом: вязала, шила вещи, помогала готовить для крупных торжеств. Молодая женщина стала все чаще задерживаться с работы, и Тюркан видела изменения происходившие с ней, она похорошела, изменив прическу, проводила больше времени перед зеркалом, покупала себе новые вещи, и мать поняла: в жизни дочери появился мужчина, она пыталась откровенно поговорить с ней, но та отказалась обсуждать свою личная жизнь, заявив, что она еще молода и не собирается себя хоронить. Тюркан жила в предчувствии беды, вернувшись однажды с работы раньше времени, ее дочь собрала вещи, матери и детям, окружившим ее, заявила, что она выходит замуж, уходит со своим мужчиной, а когда устроится ‒ заберет их, но больше они ее не видели. Сердар и Дефне поняли, что их бросили второй раз за их короткую жизнь, сначала отец, теперь мать, они были никому не нужны, и только бабушка оставалась рядом. Месяца через три Тюркан получила перевод на небольшую сумму, и дальше деньги стали поступать регулярно, пусть их было мало, но они были дополнением к их скудному бюджету, позволяя ей кормить, худо-бедно одевать детей и платить аренду за дом, а когда выросли двое старших, и Дефне пошла работать, стало легче.

Дни, проводимые с родными пролетали быстро, из-за смены часовых поясов Дефне хотела спать во внеурочное время, а когда наступало время сна, она продолжала бодрствовать, уложив Мерта спать, спускалась вниз и занималась делами, иногда, страдая от бессонницы, к ней присоединялась бабушка, они вдвоем пили чай и говорили о жизни Дефне там и семьи Топал здесь, бабушка спрашивала не планирует ли Дефне приехать навсегда, но у внучки не было ответа, потому что ее возвращение зависело от многих обстоятельств. Возможно, она могла бы вернуться, но при этом хотела бы жить в Стамбуле, где ей было легче найти работу по специальности, где для Мерта были лучшие условия для развития, однако родные все равно оставались бы далеко, а она хотела часто навещать их и жить, если не в одном доме, то где-то поблизости. Может стоит прощупать почву о их возможном возвращении в Стамбул? Поднакопив, она могла бы добавить им недостающие деньги для покупки дома и для открытия бизнеса.

На третий день пребывания в Манисе ей позвонила Меган Браун, подруга Сьюзен, та самая детская писательница, для книги которой Дефне готовила иллюстрации, она сообщила, что рисунки в цвете и карандашные наброски ей понравились, более того, детский психолог, видевший эти рисунки подметил, что автор работ, не обладая специальными знаниями о детской физиологии, интуитивно нарисовал животных правильно, придав им пропорции тела детей трех-пяти лет, на которых книга была рассчитана, и облегчил им тем самым восприятие героев. Она спросила, делала ли Дефне подобную работу раньше и, услышав ответ, сказала, что рада предоставить в своей книге стартовую площадку для нового, несомненно талантливого иллюстратора.

Ее помощница подготовит договор и вышлет завтра на электронную почту, Дефне следует его внимательно прочесть, а лучше проконсультироваться с юристом, обращая внимание на детали по условиям, срокам выполнения работ и оплате, при необходимости внести свои предложения и поправки и, когда все будет согласовано, подписать; но уже сейчас Дефне может приступать к работе, на ее электронный адрес были высланы пожелания по цветовой гамме иллюстраций, и разбивка текста по страницам, каждая из которых должна сопровождаться иллюстрацией, а от нее хотели бы получить предложения по размеру рисунков, которые могут быть как отдельными пейзажными или анималистическими вставками в текст, так и сценками в четверть и пол-листа. Когда иллюстрации будет готовы и отправлены, редакция и автор проведут окончательный отбор рисунков, что будет означать выполнение работ по договору, о чем она получит уведомление, а окончательный расчет состоится в течение указанного в договоре срока. Аванс в размере тридцати процентов от общей стоимости будет перечислен на ее счет после подписания договора.

Получив эту работу, Дефне была в полном восторге, для нее было настоящим удовольствием трудиться над иллюстрациями к детской книге, здорово, что поверив интуиции, она захватила их с собой, надеясь продолжить работу здесь, к тому же обещанный гонорар был неожиданно высоким и мог бы решить многие финансовые проблемы. Теперь единственной задачей была консультация грамотного юриста, знакомого с законодательством Америки, местным правоведам эта работа была явно не по силам, не обладая необходимыми знаниями, они не могли ей помочь. Выбор у нее был небольшой, либо обратиться к юристу, который ее курировал при оформлении разрешения на работу, но так как он был сотрудником кампании Пошэ-старшего, этот вариант был нежелателен, либо можно было попросить о помощи Седу, хотя, честно говоря, особенной разницы в этих вариантах не было, обратись она хоть к Седе, хоть к юристу семьи Пошэ, они все равно поставят Патрика в известность, а ей не хотелось снова и снова пользоваться его добротой и связями, постоянно вовлекая его в решение своих проблем. Тогда Дефне вспомнила о Суде, и позвонила ей, надеясь застать в Нью-Йорке, первый раз никто не ответил, набрав ее номер еще раз она с облегчением услышала голос запыхавшейся Суде.

– Да, Дефне, извини я была в другой комнате и звонка не слышала. У вас все в порядке, ничего не случилось?

– Все хорошо, спасибо. Суде, не могла бы ты рекомендовать толкового юриста, чтобы он посмотрел договор о работе.

– Для тебя? Ты уходишь из галереи?

– Нет, не ухожу. Мне предложили интересную подработку ‒ иллюстрировать детскую книгу, договор завтра будет у меня, его нужно проверить, возможно внести поправки, чтобы я могла его спокойно подписать и быть уверенной, что меня не ждут неприятные сюрпризы по срокам работы и оплате.

– Ладно, я переговорю с нашим юридическим отделом, завтра к тебе заеду на работу.

– Меня там нет. Я сейчас в Турции в отпуске и пробуду здесь еще две недели, но я могла бы переслать договор юристу по электронной почте. Пойдет?

Однако Суде, очевидно, услышала только ту часть разговора, которая касалась пребывания в Турции, с еще большим энтузиазмом она продолжила свои расспросы:

– Так вы снова вместе? Как твоя семья на это посмотрела? Ну же Дефне, давай без секретов!

Даже по телефону она услышала, как обреченно вздохнула Дефне.

– Вот почему все задают мне один и тот же вопрос? Я ни к кому не вернулась и делать этого не собираюсь. Я приехала увидеть родных, так получилось, что они тоже в Турции живут.

– Ну, ладно не сердись. Просто ты же знаешь Омера, он не отступиться и будет гнуть свою линию. Вот я и подумала, что ты сдалась.

– Не в этот раз, Суде.

– Поняла. Кстати, отец в разговоре с Омером случайно узнал, что у Мерта был недавно День рождения. Извини, мы точной даты не знали, но за нами подарок и прими наши запоздалые поздравления. Когда вернешься, мы обязательно придем в гости поздравить родственника с трехлетием. Касательно дела, завтра я позвоню тебе или может сразу вышлю на почту телефон электронный адрес для связи. Передавай привет своей семье и поцелуй за меня Мерта.

Буркнув спасибо, Дефне раздраженно ударила ладонью по стене, все ждут их счастливого воссоединения, зрители запаслись попкорном и удобно устроились в креслах, интересно, как они себе это представляют… После четырех лет разлуки и отчуждения, после того, как они оба пережили столько событий с момента их расставания, после всех его признаний, она должна вот так запросто броситься в объятия мужчины, красиво, как в кино, рыдая с клятвами в вечной любви. Нет, их слишком многое разделяет теперь, они на разных берегах, а он, к слову, просто стоит и ждет, когда она в отведенный ей срок построит плот из своего опыта и возможных ошибок и переправиться к нему на другой берег. До сих пор он только пытался вызвать тени прошлого и привязывал ее к себе их общим ребенком. Возможно, если бы он вернулся три года назад, этого было бы достаточно, но не теперь.

На следующий день, когда они с Мертом и маленьким Исо пошли прогуляться до кафе домашней кухни, намереваясь там пообедать, раздался звонок, которого она ждала. Седа сообщила ей дату и время прилета в аэропорт Стамбула, заметив при этом, что их будет трое, значит, послезавтра утром Дефне и Мерт должны выехать в Стамбул. Родные просили оставить Мерта у них еще на неделю, но это было невозможно прежде всего по причине языкового барьера, а главное, она не хотела так надолго расставаться с сыном, но пообещала, что они приедут еще раз позднее уже вместе с друзьями. Хотя, справедливости ради, стоило сказать, что сын вовсе не скучал и не проводил свои дни возле матери, он быстро подружился с двоюродным братом, и хотя разговаривали каждый на своем языке, умудрялись друг друга как-то понимать, а к концу их пребывания в Манисе и Мерт, и Исо уже освоили по десятку слов другого языка, слушать их было забавно, и их общение просто умиляло.

Пчелка много возилась с Мертом в свободное от занятий время, помогала ему при общении с родственниками, а ее подруги по школе, как бы невзначай, забегали к ней в гости посмотреть на приехавших из Америки сестру и племянника, почему-то именно малыш, говоривший по-английски, их сильно впечатлял, и, как ни странно, это повышало авторитет Пчелки в глазах одноклассников. Она внимательно слушала разговоры родственников и, сделав в своей голове неожиданные, но в целом правильные умозаключения, напрямую спросила Дефне, сможет ли она к ней переехать, когда та вернется в Стамбул.

Дефне было очень спокойно среди родных людей, она и ее малыш были частью семьи, их здесь всегда будут любить, ждать и принимать, успешных или неудачных по жизни, богатых или без денег, в болезни или здравии, перед ними не нужно было казаться лучше, чем ты есть, они знали тебя в разные времена успехов и неудач, всегда разделяя их с тобой. За эти дни Дефне старалась наверстать упущенное, пытаясь выяснить мельчайшие детали их жизни здесь, они много говорили, задерживаясь за столом после ужина, когда супруги Топал возвращались с работы. Их дела шли неплохо, клиентов было достаточно, чтобы обеспечить устойчивый доход, конечно работать приходилось много, понадобилась даже помощница, но им нравилось иметь свое, пусть и небольшое дело, к тому же они рассчитывали, что Исо рано или поздно переедет к ним, здесь женится, наконец, и можно будет планировать более крупное совместное дело.

Проверяя свой почтовый ящик, она увидела письмо от Меган Браун с прикрепленным файлом, открыв его нашла договор на выполнение работ по иллюстрациям к детской книге. Поскольку сообщения от Суде пока не было, она решила проявить инициативу и перезвонить ей, и та продиктовала контакты юриста, с которым была достигнута предварительная договоренность. Не откладывая дело в долгий ящик, Дефне написала ему подробное письмо, изложив свою проблему и прикрепив договор, ответ пришел почти сразу, юрист обещал ознакомиться с документом в ближайшие дни и прислать ей с пометками.

Пока же, учитывая пожелания автора, Дефне продолжала работу над рисунками, теперь у нее была предварительная разметка текста, и ей оставалось распланировать размещение рисунков на каждой странице. Следуя первоначальной задумке, она готовила по два варианта каждого рисунка, кропотливо прорисовывая детали и раскрашивая их, показывала их сыну и племяннику и внимательно наблюдала за их реакцией, спрашивая, что в рисунке им больше понравилось, потом иллюстрация либо дорабатывалась, либо переделывалась, конечно, подобная работа требовала уйму времени и терпения. Что касается модели обуви для Синана, пока ей удалось нарисовать только одну пару, вдохновение к ней пришло в неожиданном месте, гуляя с Мертом и племянником в парке, она проходила мимо рыночных рядов и наблюдала уставших женщин, возвращавшихся с покупками домой, на ногах у многих были обычные тапки, вот тогда-то она и представила, как удобно и красиво можно было бы обуть их отекшие ноги в мягкие туфли из замши. Вернувшись домой, она быстро, почти без исправлений зарисовала эту модель, словно до этого представляла ее много раз в своем воображении, прорисовала детали и, позвонив Синану, сообщила, что завтра возвращается в Стамбул и готова отдать ему рисунок обуви, о которой они говорили.

Накануне отъезда, поужинав вместе в последний раз, Дефне решилась на разговор, который давно вынашивала ‒ о возвращении родственников в Стамбул.

Не обращаясь ни к кому конкретно, она спросила:

– Если бы я вернулась в Турцию и жила в Стамбуле, вы бы уехали из Манисы, чтобы быть рядом?

Они молчали, переглядываясь, сразу ответила только Пчелка:

– Я переехала бы к тебе прямо на следующий день.

После ее слов, Сердар, с укором взглянув на младшую сестру, произнес:

– Мы не думали об этом, вроде мы здесь неплохо устроились.

Сказав это, он посмотрел на жену и бабушку, ища подтверждения своим словам, бабушка качала головой, но она так делала часто, и за согласие с его словами принять это было невозможно, а Нихан задумчиво смотрела куда-то мимо него и молчала. Поэтому он продолжил:

– К тому же переезд ‒ это множество проблем, если даже мы все здесь продадим, нам денег не хватит на покупку приличного дома в Стамбуле, уж не говоря о кафе, накоплений у нас недостаточно, а мы ведь планировали еще одного ребенка.

– Но я могла бы помочь вам, например, с покупкой дома, – возразила Дефне, – если хотите, можем вернуться в наш старый дом, подлатаем его, он еще крепкий и, кажется, ждет нас.

– Ну уж нет, – подала голос Нихан, – я с этими уважаемыми соседками чуть не дралась, у них язык, как жало.

– Подруга, за четыре года многое изменилось, я была возле нашего дома, многие соседи переехали, кто-то умер, да и за столько лет эта история уже подзабылась, думаю, за это время там было достаточно поводов для других сплетен.

– Где ты возьмешь столько денег, Дефне? Ты стала такой богатой? – вдруг спросила бабушка.

Дефне, сидевшая рядом, приобняла ее за худенькие плечи.

– Нет, богатой я не стала, пока только раздаю долги. Но у меня дополнительно к основной работе есть подработки, потихоньку откладывая, накоплю нужную сумму, или приехав сюда, возьму кредит. Найдем выход, было бы желание. Я же не говорю. что это будет прямо завтра, может, в конце следующего года.

– А ты уверена, что он не продал наш дом? – Сердар не назвал Омера по имени, но и так было понятно, о ком идет речь.

– Уверена. – кивнула головой Дефне. – Он предлагал мне в нем остановиться, но я отказалась.

– А если он не захочет уступить тебе дом, или принять от тебя деньги, ты не думала об этом? – спросила Нихан.

– Нет, – растерянно ответила Дефне, – но можно попробовать купить через подставное лицо, если дело дойдет до этого, я найду с кем проконсультироваться.

Родные переглянулись, и Сердар подытожил: – Мы подумаем, время есть.

На следующий день, сразу после завтрака, простившись с родными и пообещав навестить их еще раз со своими друзьями, Дефне и Мерт, тронулись в обратный путь, в последний момент бабушка поставила в салон автомобиля, рядом с детским креслом сумку с приготовленными для Дефне любимыми блюдами: долмой, домашним бёреком* и молочной пахлавой, заполнивших салон машины божественным ароматом.

Ее друзья прилетели тем же рейсом без пересадки, что и она, так как в ее машине было пять посадочных мест, ее вполне хватило для встречи друзей, так что Исо беспокоить не понадобилось, хотя, на всякий случай, он и был предупрежден. Седа с Ларой разместились на задних сиденьях вместе с Мертом, Айшегюль села вперед рядом с Дефне. Вот только с большим чемоданом Седы вышла неувязка, он не вошел в багажник, выход был один попробовать уложить его перед задними сиденьями, это оказалось не так просто сделать, женщины втроем задумчиво смотрели на чемодан, прикидывая у кого в ногах он сможет доехать до дома, предсказуемо слабым звеном оказался Мерт, потому что его ножки до пола не доставали, Лару посадили рядом, в силу ее возраста и роста ей было удобнее, чем матери, положить ноги на чемодан. Это маленькое приключение развеселило всех, поглядывая на багаж Седы, они хихикали всю дорогу, как девчонки.

Дефне была очень рада видеть своих подруг. Седа с интересом смотрела в окна, она была в Турции когда-то очень давно с родителями, но, конечно, ничего не помнила, уезжая взяла у матери адрес родственников, живших в Стамбуле, намереваясь их проведать и передать подарки от родителей. В это время Айшегюль рассказывала Дефне, как дрожала от страха при прохождении паспортного контроля, боясь, что ее туристическая виза вызовет подозрение или окажется недействительной, ее завернут на границе и арестуют, и только когда самолет оторвался от земли, она испытала ни с чем не сравнимое чувство радости и облегчения, поняв, что никто не помешает ей больше возвратиться на родину. У Лары были свои планы, она в первый раз была в Турции и все здесь было для нее необычным, дома и люди, так же как Мерт она не говорила по-турецки, зная от матери лишь самые простые фразы и слова, посещение родственников ее не очень интересовало, она хотела вдоволь накупаться в море ‒ не имея представления о температуре воды зимой ‒ и посмотреть детские парки, о которых, в тайне от матери, нашла информацию в интернете, планируя позже расспросить об этом Дефне.

Разместившись в приготовленных для них комнатах, подруги решили сначала пообедать, а потом отдохнуть после трудного перелета. Дефне подала на стол и угощения, приготовленные бабушкой, блюда были такими вкусными, что никто даже не заметил, как тарелки опустели, обед прошел весело, все много смеялись и были возбуждены предстоящими днями отдыха. Мерт и Лара, одевшись потеплее, отправились в сад играть, Айшегюль и Седа поднялись наверх отдохнуть, а Дефне, убрав со стола, решила позвонить Омеру и договориться о выходных днях, он ответил сразу, словно сидел и смотрел на телефон в ожидании звонка.

– Дефне, добрый день, вы уже вернулись? Как Мерт?

– Все хорошо. Ты хотел провести с Мертом несколько дней? Завтра у тебя будет такая возможность, если ты свободен, конечно.

Омер торопливо ответил:

– Конечно, конечно, для сына я всегда свободен, я с удовольствием заберу его и сегодня.

– Сегодня не надо, к нам прилетели друзья, и мы хотим побыть с ними, а вот завтра утром после завтрака я завезу его к тебе, он сможет остаться на субботу и воскресенье. Да, и вот еще что, с Седой приехала дочь, Лара, ты видел ее, завтра у нас экскурсионный день, и Ларе это будет явно в тягость. Она могла бы остаться с Айшегюль, но очень просит не разлучать ее с Мертом…

– Я понял, – прервал ее Омер, – привози их обоих, подруга сына мне не в тягость. Твои американские друзья прилетели всей командой?

– Что ты имеешь ввиду? – спросила Дефне, прекрасно понимая, что он хочет узнать.

– Думаю, ты поняла. Твой герой тоже здесь?

– Мой герой ‒ это сын. – спокойно ответила она и, решив поддразнить, добавила: – А Патрика нет… пока. Ты ведь о нем хотел узнать?

– А он собирался приехать? – Омер даже не скрывал своего недовольства, и Дефне представила его острый, неприязненный взгляд.

– Не знаю, возможно, на Рождество у него планы. – и, сменив тему разговора, добавила: – Тогда завтра мы будем у тебя около десяти утра, я приготовлю еду для детей и положу в контейнеры, тебе останется просто разогреть.

– Дефне, думаю это ни к чему, готовить я и сам умею, к тому же, скорее всего, мы не останемся дома, а поедем погулять. Просто скажи, есть ли у детей на что-то аллергия?

– У Мерта только на цитрусовые бывают высыпания, если переест, а так апельсин предпочтительнее мандарина и только один за раз. Касательно Лары, уточним завтра.

– Хорошо, буду с нетерпением ждать, у меня и для тебя есть интересные предложения, можем обсудить позже.

– Увидимся завтра.

После разговора с Дефне первым порывом Омера было поехать и забрать сына сейчас, а заодно провести время с Дефне, наверное, если бы она была одна он так бы и поступил, но там были ее подруги, возможно, Исо, и если он заберет сына без ее согласия, да еще в присутствии свидетелей это будет выглядеть похищением ребенка, ведь юридически он никаких прав на него пока не имеет. Вошедший в кабинет Синан заметил его угрюмое лицо и, вспомнив о недавнем звонке Дефне, сразу связал эти события, но ничего не сказал, сел в кресло, ожидая разговора.

– Ты ведь знаешь, что Дефне с сыном сейчас здесь?

Синан не стал скрывать своей осведомленности и просто кивнул вместо ответа.

– Ее подруги сегодня прилетели, завтра Дефне завезет мне Мерта с дочерью Седы, я буду с ними выходные дни, хотел тебе предложить присоединиться ко мне, если ты ничего не запланировал.

Синан оживился, он любил общество детей и давно хотел иметь своего малыша, вот только с женщинами ему не везло, и семьи создать он до сих пор не смог.

– Конечно, с большим удовольствием! Увижу, наконец, Мерта. А девочке сколько лет?

– Точно не знаю, на вид лет восемь, может девять, она в школу ходит, на мать похожа.

– Характером или внешне? – засмеялся Синан

– Внешне, я ничего не знаю про ее характер. – удивленно возразил Омер.

Синан все больше увлекался идеей провести день вместе с детьми и решил узнать о планах Омера.

– А ты уже решил, куда с ними пойдешь, ведь не будешь же ты сидеть дома целый день?

– Какую-то часть дня можно и дома провести, я для Мерта детский уголок поставил в саду.

Синан широко улыбнулся, глядя на друга.

– Ты просто ненормальный папаша, ты знаешь? Машину ты ему еще не купил?

Не почувствовав подвоха, Омер совершенно серьезно переспросил:

– Детскую? Не знаю, не думал, вдруг ножки еще до педалей не достанут.

Синан хохотал уже не сдерживаясь: – Омер, ты безнадежен, твой сын тебя полностью поработил.

Друг задумчиво посмотрел на Синана и тихо ответил:

– Посмотрю я на тебя, когда любимая женщина родит тебе ребенка, как тогда ты будешь вести себя и выглядеть в моих глазах.

– Я бы и сам не отказался на себя такого посмотреть, – вздохнул Синан, – не хочется думать, что упустил свой шанс.

В кабинет заглянула удивленная Нуран, напомнить, что рабочий день уже закончен, сотрудники ушли, и она тоже идет домой. Друзья кивнули, но остались сидеть, какое-то время молчали, потом, уточнив в котором часу привезут детей, Синан вышел, оставив Омера наедине с мыслями о Дефне и их сыне.

На следующий день после отъезда Седы Патрик припарковался метрах в двадцати от галереи, он договорился встретиться с Кирой, заменявшей Седу на время отпуска, и уточнить круг ее обязанностей. Еще сидя в машине, он заметил Фикрет Гало, выходившей из галереи, проводив ее глазами, увидел, как она села в машину на водительское место, рядом с ней была женщина, лица которой не было видно. Войдя в галерею, Патрик натолкнулся в холле на Джона и Киру и спросил о женщине, вышедшей из галереи перед ним. Джон рассказал ему, что она представилась подругой Дефне, искала ее и очень расстроилась, узнав, что ее нет, поэтому он сообщил, что Дефне уехала в отпуск на родину повидать родных и познакомить их с сыном, уточнив на сколько дней Дефне уехала и когда вернется, она ушла, не задав больше никаких вопросов.

Беспокойство, а затем и страх медленно завладели его чувствами, не глядя на Джона, едва сдерживая себя, он проговорил:

– Ты пострадаешь из-за неумения держать язык за зубами. Разве тебя не предупреждали о неразглашении личной информации о сотрудниках кому бы то ни было?

И, взглянув на него, он обжег Джона такой яростью в глазах, что тот побледнел, стоявшая рядом Кира с удивлением посмотрела вслед быстро уходящему боссу и, повернувшись к Джону, спросила:

– Я не поняла, что случилось. Ты можешь объяснить?

Еще не пришедший в себя Джон ответил, как ей показалось, несусветной чушью: