Текст книги "Как решит судьба (СИ)"

Автор книги: monbijou

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 29 страниц)

Синан заметил, что Омер несколько дней подряд уезжает куда-то один в обеденный перерыв, вспомнив, почему-то, его недавние откровенные признания, он счел за благо ничего не додумывать, а спросить напрямую, чем его друг так занят, что не находит больше времени вместе пообедать, позвонил ему вечером и предупредил, что придет поиграть в баскетбол, а заодно и обсудить пару вопросов. Побегав по баскетбольной площадке и сыграв вничью пару партий, Синан, присевший передохнуть и утолить жажду, задал мучавший его вопрос:

– Омер, у тебя опять появились какие-то секреты? Я заметил, ты в обед уезжаешь куда-то, меня с собой не приглашаешь, что происходит?

Омер улыбнулся, он ждал этого, не сомневаясь, что рано или поздно Синан задаст подобный вопрос, все-таки его признания и то, как долго он держал их в тайне, сильно впечатлили его эмоционального друга. Он подумал, что проще и нагляднее будет показать, чем рассказать, поэтому пригласил Синан в свой дом, чтобы тот увидел, чем его друг был так занят все это время.

Друзья поднялись на второй этаж, и Омер открыл дверь в одну из комнат. Синан изумленно выдохнул, прошел вперед и с восторгом огляделся, перед ним была полностью обставленная детская комната, между двумя окнами стояла кровать для мальчика в форме красной гоночной машины с мягкой спинкой и бампером, Синан подошел и покрутил колесо, засмеявшись обернулся к Омеру и сказал: – Как настоящее! Метрах в двух от кровати стоял невысокий стеллаж, к его торцу был прикреплен муляж шланга, которым пользуются для заправки машины топливом, на полках стеллажа ‒ мягкие игрушки, сидя или стоя, ждали приезда своего хозяина. У противоположный стены разместился комод, выдвинув пару ящиков, Синан обнаружил детскую одежду, а на полке прикрепленной выше, в ряд стояли модели машин самого разнообразного назначения от полицейских до пожарных и карет скорой помощи. Шкаф занимал место у одной из стен, повинуюсь чувству любопытства, Синан открыл его и увидел на плечиках пару детских курток, джинсы и пуловеры. Кроме того, оглядевшись, он обнаружил в комнате новенький велосипед и роликовые коньки. Впечатленный развернувшейся перед ним картиной, он повернулся к Омеру и подозрительно взглянул на друга.

– Омер, с тобой все в порядке? К чему ты тут детскую устроил? Не пугай меня…

– Что ты так разволновался, брат? Я в полном здравии, просто приготовил комнату для сына, они приезжают через пару дней.

– К тебе? Дефне переезжает к тебе? – Синан подошел к другу и ткнул его кулаком в плечо.

– Увы… Твоя радость преждевременна, она приезжает навестить своих родных, но я надеюсь, что сын проведет несколько дней в моем доме, поэтому всё подготовил для него. Всё, что он любит и чем интересуется, я собрал здесь.

– И я смогу с ним познакомиться? А когда, когда Дефне приезжает?

– Послезавтра, их встречает Исо, и они на следующий же день уезжают к семье в Манису, потом она возвращается в Стамбул, чтобы встретить своих подруг, которые вместе с ней проведут здесь отпуск.

– Так это прекрасно! Мы сможем пригласить их на ужин, или даже заинтересовать их поездкой куда-нибудь на пару дней на озера или к морю отдохнуть. Ты об этом подумал?

Синан сел на стул, с интересом разглядывая стоящее рядом детское креслице, Омер присел на кровать.

– Если честно, то нет, но по-моему идея блестящая. Синан, ты молодец, раз идея твоя, поищи что-нибудь интересное, думаю, когда они приедут, мы можем им предложить совместный отдых на пару дней, а может и больше, он всегда сближает.

– Вот и я о том же. Обязательно займусь этим вопросом. Хоть какое-то оживление на фоне серых, скучных будней. Омер, мы прекрасно проведем время, нейтрализуем ее подруг, пусть они будут на твоей стороне.

Синан говорил с воодушевлением, идея все больше и больше овладевала его воображением, он вообще очень быстро увлекался, Омер был более прагматичен.

– О, это вряд ли… Седа меня открыто недолюбливает, мягко говоря. А кстати, эта женщина очень красива, не замужем, у нее есть дочь, и внешне она вполне в твоем вкусе, ты не думаешь, что созрел для новых отношений, если ты ее «перевербуешь» ‒ а она здесь главный агент Патрика Пошэ ‒ ты окажешь мне неоценимую услугу. Она слишком рьяно защищает Дефне и имеет на нее влияние.

– Сколько они пробудут здесь, ты знаешь?

– Недели две, они должны будут вернуться вместе, просто Дефне приедет раньше, чтобы провести неделю у родных.

– Что ж, посмотрим, чем можно будет помочь делу возвращения Дефне на родину и в твой дом.

Оживленно обсуждая предстоящее событие, они спустились на кухню, выпили по чашке кофе, и Синан поехал домой, странно взволнованный этой новостью, но один вопрос не давал ему покоя больше других: почему Дефне до сих пор ему не позвонила.

Поскольку вещи были собраны накануне, в день отъезда Дефне занималась консервацией дома. Айшегюль оставалась здесь еще на неделю, поэтому выставить минимальную температуру для обогрева комнат возможным не представлялось, но Дефне показала няне, где находится газовый котел, и как при отъезде на нем выставить нужные показатели, с работай системы автополива цветов в горшках Айшегюль была знакома и обещала проконтролировать ее при отъезде. Дефне внесла в гараж баскетбольный щит, проверила герметичность чердачных окон. Оставалось научить Айшегюль пользоваться охранной сигнализацией, но труда это не составило, так как дом ставился на охрану самым простым путем: вводом кода и так же с нее снимался.

Пообедали втроем чуть раньше обычного, потом подъехала Седа, они с Айшегюль решили проводить Дефне в аэропорт. Подруга приехала не с пустыми руками, а привезла долгожданный документ для няни, это была недавно оформленная туристическая виза, дававшая девушке право в положенный срок без нарушения правил пребывания покинуть Америку. Документ был готов еще вчера днем, но для его получения требовалось перевести деньги, и Дефне решилась задействовать карточку, оставленную Омером, он наверняка получил сообщение о снятии довольно крупной суммы, но никак на это не отреагировал.

Мерт был очень взволнован и носился по дому, беспричинно перемещаясь с этажа на этаж, пока, наконец, Дефне, с возрастающей тревогой следившая за ним, не усадили его в гостиной, боясь, что он упадет и что-нибудь себе повредит.

Поехали на машине Дефне, Седа должна была вернуться на ней и завезти ее в гараж, к счастью пробок на дороге не было и они приехали в аэропорт чуть раньше запланированного времени, однако регистрацию на их рейс уже объявили, так как процедура досмотра перед посадкой на самолет занимала довольно много времени. У Дефне стоял комок в горле, пусть страна, в которой она жила, не была ее родиной, но она нашла себя здесь и, уезжая, оставляла своих друзей, свой дом и привычную жизнь. Она держалась, но слезы все равно выступили на глазах и не только у нее, Седа попыталась остановить назревающий поток женских слез.

– Дефне, ты просто едешь в отпуск, к тому же мы через неделю увидимся, я сегодня вечером куплю билеты. Вытри слезы, иначе мы заплачем за компанию.

Айшегюль наклонилась и поцеловала Мерта, потом обняв Дефне, прошептала ей:

– Я никогда не забуду твоей доброты. Спасибо, что заплатила за этот документ, я никогда бы не накопила такую сумму.

Дефне, улыбаясь, кивала головой, не в силах ничего сказать. На сотовый пришло сообщение, посмотрев она увидела имя ‒ Патрик, открыв, прочитала: «Буду послезавтра. Хочу поговорить. Не мог связаться раньше». Ничего не написав ему в ответ, она обняла подруг и направилась к стойке регистрации, держа за руку Мерта, катившего свой маленький чемоданчик.

Через два дня после отъезда Дефне в галерее появился Патрик, Седа оставила дверь в свой кабинет открытой и видела, как он направился в пустой офис менеджеров, никого не найдя там ‒ Джон был занят с посетителями в зале ‒ он зашел к ней и, сев в кресло, вынул телефон, намереваясь кому-то позвонить. Выглядел он неважно, лицо осунулось. под глазами залегли тени. Седа молча наблюдала за ним, очевидно, на его вызов никто не ответил, потому что, вздохнув, он положил телефон на стол и поднял на нее усталые глаза.

– Седа, привет, как дела? На работе все в порядке?

– Да, все отлично, с выставкой скульптуры ты угадал, она имеет большой успех, рождественские продажи также неплохо идут, особенно вещей, выставленных на сайте.

– Я заезжал к Дефне, дома никого нет. Она на работе?

И так как Седа молчала, он переспросил:

– Она на работе? Ты что молчишь? – и уже другим тоном. – Где она?

– Теперь тебе интересно, где она… А когда она тебе дозвониться не могла, не интересно было, что с ней. Узнал бы, почему девушка тебе так упорно звонит?

Он взъерошил волосы, потом прикрыл рот рукой, пытаясь подавить зевок.

– Я был очень занят и очень далеко отсюда, нормальной связи там не было, мог звонить только, когда выезжал за продуктами.

– Ну да, ну да. Где же ты был?

– У Марка в лесном домике. Мне нужно было побыть одному и я рисовал.

– Превосходно! Дефне уехала, ее нет, и теперь тебе никто не помешает здесь побыть наедине с собой.

Патрик замолчал, и пауза тянулась так долго, что Седа переспросила:

– Ты слышал или дара речи лишился?

Он нагнулся, поставив локти на низкий столик и сложив ладони перед лицом, уткнулся в них носом, глухо спросил:

– Она больше не вернется?

– Не знаю. Пока у меня есть только ее заявление на отпуск на три недели. О дальнейших планах ничего сказать не могу. Кстати, через пять дней, я с дочерью также уезжаю в отпуск на две недели, помнится, я тебе говорила об этом, но полагаю, замену ты мне даже не искал.

Она вопросительно посмотрела на него, увидев, как он отвел взгляд, пожала плечами.

– Я так и думала. Поэтому сама нашла себе замену ‒ это Кира, она работала одно время в твоей галерее в Лос-Анджелесе, потом ушла, поменяв место жительства, сейчас она в Нью-Йорке и ищет работу, зашла к нам, и я предложила ей временную вакансию. К тому же, если Дефне решит уйти, она сможет заменить ее.

– Ее невозможно заменить.

Седа усмехнулась.

– Я согласна. Но сейчас говорю о работе, Пошэ, а не о месте в твоем сердце. Если ты и правда так думаешь, для чего нужно было напрягать ее, да и меня своим молчанием. Решил внести свой дополнительный вклад к историям Омера?

Патрик повернул к ней голову, осуждающе взглянув в глаза.

– Я уже сказал, Седа, мне нужно было подумать и поработать. Я написал две картины.

– Превосходно! Поздравляю! А думы твои тяжкие чем закончились?

– Она нужна мне, я не могу без нее.

– Гениально! Чтобы придти к такому выводу, надо было много размышлять. Думаю ты не в курсе, что паршивой газетенке, где работает твоя бывшая одноклассница Сьюзен, была заказана статейка с душком о некой иностранке, охотнице за богатыми мужчинами. Сьюзен пришла сюда предупредить ее и тебя, тебя Пошэ, который в силу чрезвычайных обстоятельств, не ответил ни на один звонок моей подруги.

Говоря это, она смотрела на Патрика, а он продолжал безучастно смотреть перед собой, явно ничего не видя. Седе захотелось подойди и встряхнуть его хорошенько, чтобы он очнулся, она впервые видела своего друга в такой прострации и не знала, как его из этого состояния вывести, но продолжила говорить, наблюдая за его реакцией:

– Репортерша советовала ей уехать, чтобы избежать назойливого внимания своих коллег. Она решила, что ты со своими связями мог бы остановить публикацию этой грязи и ее дальнейшую раскрутку. А теперь, не знаю, можно ли что-то сделать или уже поздно, но похоже, ты там тоже будешь упомянут, как работодатель и предполагаемая жертва коварной иноземки.

Пока она выкладывала эту информацию, Патрик сидел с безразличным выражением лица, опустив глаза, словно его это совершенно не касалось, наконец, он поднял на нее погасший взгляд и спросил:

– Ты знаешь, где она остановилась?

Седа чуть не задохнулась от возмущения.

– Алло, мой друг! Я сейчас кому рассказывала интересную историю, ты хоть слово слышал?

– Да мне все равно. Когда ты уезжаешь?

– Для глухих и ослепленных любовью повторяю информацию еще раз: я, моя дочь и Айшегюль, кстати, спасибо за документ, мы улетаем через пять дней на две недели, твоя заноза в сердце улетела, не дождавшись от тебя доброго слова, два дня назад на три недели. Вернуться мы должны вчетвером, без Айшегюль, числа десятого января, если, конечно, Дефне с сыном не умыкнет Омер.

Патрик сощурил глаза и бросил на нее уничтожающий взгляд. Седа внезапно оживилась.

– О-о-о! Если бы взгляд мог убивать, ты бы меня точно смертельно ранил! Вот это друг, это я понимаю!

Она направилась к выходу, он приподнялся и схватил ее за руку.

– Ты куда? Я спросил, где Дефне остановилась.

– Я обедать. Ты не голоден? Где остановилась, не знаю, она сказала, что это старый стамбульский квартал, недалеко от ее прежнего дома. Адрес мне не нужен, она нас встретит в аэропорту. Что-то еще?

Он отрицательно покачал головой.

– Кира подойдет завтра. Я ознакомлю ее с делами, ты будешь с ней беседовать?

– Я позвоню ей. – ответил он.

Седа вышла, оставив его в кабинете, когда вернулась с обеда, его уже не было.

Но Патрик был не так глух, как думала Седа, информацию о заказной статье он принял и по дороге домой связался с детективным агентством, которое не так давно успешно выполнило для него один заказ. Он сообщил, что у него есть новое дело, очень срочное, а именно: нужно собрать всю возможную информацию на дизайнера женской одежды Фикрет Гало, проживающей в Нью-Йорке, его интересуют сведения о ее личных связях, финансовом состоянии, долгах, инвесторах и, главное, о статье, заказанной одной известно скандальной газете, нужно выяснить имя автора, сумму заплаченного гонорара и дату публикации. Он особо подчеркнул, что эта информация была нужна еще вчера, но срочность исполнения предполагает удвоенную оплату.

Уже через час у него были данные на репортера, написавшего статью, которая должна была быть опубликована через два дня в газете и, соответственно, на интернет-сайте. Кроме того, стало известно, что интерес к теме проявили его коллеги из похожих изданий, привлеченные довольно известным именем и репутацией семьи, они были готовы эту тему подогреть, развить дальше, у них был домашний адрес и место работы героини, стало быть репортеры знали ее связь, хоть и косвенную, с семьей Пошэ. Патрик понял, что упустил время, когда мог повернуть вспять этот процесс, и обратился за помощью к отцу и его юридической службе. На следующий день в редакции газеты появился представительный мужчина в отличном костюме, оставляя за собой запах дорого одеколона он, не слушая возражений молоденькой секретарши, прошел в кабинет главного редактора и подал свою визитную карточку, на ней было имя известного адвоката, выигравшего в суде не одно дело против СМИ, о защите чести и достоинства невинно оклеветанных граждан, при этом суммы, которые приходилось выплачивать издательствам за свои сомнительные публикации были астрономическими. Не ожидая приглашения, он сел напротив редактора и спокойным, деловым тоном объяснил, что в случае выхода статьи, интересующей его клиента, против них будет возбуждено дело, которое непременно дойдет до суда, найдутся еще свидетели, пострадавшие в разное время от грязных наветов этого «уважаемого» издания. У юриста имелись неоспоримые доказательства передергиваний указанных в статье фактов, их грубого искажения и отсутствия связи с действительным положением вещей. Адвокат заявил, что разорение их газеты в планы его клиента не входит, поэтому он пока предлагает щадящее решение вопроса: вернуть клиентке деньги, отказав в публикации статьи. На резонное замечание редактора, что дама может обратиться к другим изданиям, юрист, улыбаясь, заметил, что у дамы скоро будет достаточно своих проблем и чужими заниматься ей будет просто некогда.

В день, когда Гало с нетерпением ждала появления статьи, она получила неожиданный звонок из банка, который отказал ей в займе, ссылаясь на сомнительную кредитную историю, имевшую место несколько лет назад, ее возражения слушать не стали, посоветовав обратиться в другие банковские учреждения. Это было неприятно, но не критично, банков было много.

Через час позвонили частные инвесторы, с которыми существовала предварительная договоренность на финансирование ее новой коллекции, извинившись, они отказались от сотрудничества, также ссылаясь на ее плохую кредитную историю.

Известный модельер, с которым у нее была назначена встреча в следующем месяце, и на которую она возлагала большие надежды, отменил ее, ссылаясь на непредвиденную зарубежную поездку, недвусмысленно добавив при этом, что посоветовал бы ей больше заниматься совершенствованием профессиональных навыков и меньше интригами и подковерными делами. Дальше ‒ больше, поставщики требовали стопроцентной предоплаты за заказанные материал и фурнитуру, предприятие, на котором был размещен заказ на пошив одежды из ее коллекции сообщил, что в связи с загруженностью, переносит сроки выполнения заказа, о чем ранее клиентку предупреждали.

И все это в течение одного дня! Статья, понятное дело, тоже не вышла в печати, а деньги, заплаченные главном редактору, вернулись на ее счет, хотя она платила ему наличными.

Гало поняла ‒ ее обложили красными флажками. Кто? Догадаться было нетрудно, ведь он ее предупреждал. Теперь надо было думать, как выходить из тупика и продолжать работу в модельном бизнесе, слухи распространяются быстро, и некоторые ее знакомые на телефонные звонки уже не отвечали, либо уклонялись от встреч под явно надуманными предлогами.

Создав себе проблемы и испытывая к Дефне немотивированную, но все возрастающую неприязнь, именно ее Гало назначила виноватой за все свои неудачи.

В аэропорту Стамбула их самолет приземлился точно ко времени. Мерт во время полета вел себя неплохо, учитывая, что он первый раз находился в воздухе, да еще такое продолжительное время.

Регистрацию на рейс и все процедуры, предшествующие посадке, они прошли быстро. Взлет и воздушные ямы Мерт перенес хорошо, а вот невозможность двигаться была, пожалуй, самым главным неудобством для него. Он сидел у иллюминатора и с восторгом наблюдал за проплывающими под ними облаками. Потом малыш попросил разрешения немного постоять и походить, пытался познакомиться с другими детьми, летящими в самолете, но так как большинство из них не говорили по-английски, круг его общения сузился до двух англоговорящих девочек, летевших с родителями навестить родных. В конце концов, он устал и, поужинав, заснул, Дефне попросила плед у стюарда и прикрыла его, чтобы малыш не озяб, сама уснуть не могла, думая обо всем понемногу: о встрече с Исо, о предстоящем разговоре с семьей и их знакомстве с Мертом, который, в лучшем случае, по-турецки сможет с ними только поздороваться, о Патрике, хотевшем с ней о чем-то поговорить, об Омере, ждущем встречи с ними, и о том, что с ней произошло за последние два месяца. Ей казалось, что по накалу пережитых страстей это время значительно превзошло все, случившееся с ней за последние два года. Наконец, сон сморил и ее.

Она проснулась около восьми утра от того, что озябла, Мерт ещё спал. Завтракать не хотелось, но для ребенка она взяла запеканку и чай с кексом, надеясь, что Исо закупил продукты и, приготовив обед дома, она накормит своего сына привычной для него едой. Сейчас самое главное было благополучно приземлиться и быстро получить багаж, Дефне взглянула на часы, перед сном она выставила на них стамбульское время, чтобы было удобнее ориентироваться, скоро они будут на месте, сына придется разбудить, чтобы он успел поесть. Вскоре стюард объявил, что самолет пошел на снижение, напомнив пассажирам о необходимости пристегнуть ремни, посадка в аэропорту Стамбула ожидалась по расписанию, температура воздуха была плюс двенадцать градусов при солнечной погоде. Мерт с любопытством смотрел, как самолет снижается, делает круги, заходя на посадку, как внизу мелькают строения, машины, фигурки людей, поля, он удивлялся какими маленькими все эти предметами кажутся сверху, и как это похоже на игрушки его железной дороги.

Наконец, шасси коснулись взлетно-посадочной полосы, их длительный перелет подошел к концу, но самолет они покинули в последних рядах, толкаться в проходе не хотелось, к тому же, находясь длительное время в верхней одежде, малыш мог вспотеть. Таможенный контроль прошли быстро, задержки с получением багажа тоже не возникло. Пассажиры выходили из зоны прилета навстречу толпе встречающих, родные высматривали своих близких, увидев, махали руками и бросались навстречу, обнимаясь и бурно выражая свою радость. Исо она заметила почти сразу, он искал ее глазами в толпе выходящих людей, и рыжее пламя ее волос было ему прекрасным ориентиром. Ей показалось, что он почти не изменился, только волосы впереди поредели, открывая еще больше и без того высокий лоб. Наконец, он увидел ее, широко улыбнулся, и радость озарила его лицо, он не стал махать руками и кричать ее имя, но быстрым шагом подойдя ей навстречу, крепко обнял.

– Дефо, – проговорил Исо, – Дефо, неужели это ты! Как я рад видеть тебя, дай посмотрю.

Он чуть отступил и окинул ее изучающим взглядом.

– Ты повзрослела, стала еще красивей. А это кто у нас? – обратился он к Мерту. – Как тебя зовут?

Мерт молчал и, держа мать за руку, вжался в ее бок, смутившись при виде незнакомого мужчины,

– Исо, он не понимает тебя, он говорит по-английски. – напомнила ему Дефне.

Печально качая головой, Исо взглянул на Дефне.

– Если бы мне сказали, что так будет, я бы не поверил, сын Дефо не знает родного языка. – грустно сказал он.

– Ничего, Исо, все образуется, пойдем, нам есть о чем поговорить. Но сначала мне нужно пройти в пункт проката, я должна забрать машину, арендовала ее через интернет, все документы оформлены и бумажной волокиты не будет, вы подождите меня у выхода, я скоро вернусь.

Дефне отсутствовала недолго, но вернулась без машины, сообщив, что договорилась с одним из служащих, за дополнительную плату он пригонит машину сегодня вечером.

А теперь отвези меня домой, хочу вернуться в свой квартал.

Исо поднял малыша на руки, неловко назвав по-английски свое имя, малыш понял и улыбнулся, назвав свое и, уже освоившись, обнял его за шею. Исо взял в другую руку багаж Дефне и повел их к машине.

Никто из них не заметил Омера, который, смешавшись с толпой встречающих, проводил взглядом двух самых дорогих ему людей.

По дороге из аэропорта Дефне не отрываясь смотрела в окно, с грустью вспоминая, как когда-то также почти четыре года назад, ехала с Суде, покидая страну и родных, уезжая в неизвестность и не зная, вернется ли когда-нибудь сюда. Тогда она поступила смело и даже безрассудно, несомненно под влиянием сильных эмоций, совершенно не представляя, что ей делать дальше, как жить без Омера, и испытывая жгучий стыд перед своей семьей, вынужденной расплачиваться за ее поступки. Страшно подумать сколько всего с ней произошло за это, в общем-то короткое время, но народная мудрость права, что не делается ‒ все к лучшему. Она повзрослела, стала сильнее, смелее в принятии решений, познакомилась с интересными людьми, ее жизнь приобрела устойчивость, а Мерт стал ее смыслом, словно якорь, он держал судно их жизни на плаву, в какие бы опасные водовороты ее не закинула судьба. Дефне обернулась назад взглянуть на него, пристегнутый в детском креслице ‒ спасибо Исо ‒ он вертел головой во все стороны, рассматривая незнакомый пейзаж, непохожие дома и людей, все, что он видел, отличалось от того, к чему малыш привык с рождения. Сын улыбнулся матери и его схожесть с отцом, полоснула ее по сердцу. Исо молчал, может быть, давая ей возможность привыкнуть к мысли о возвращении домой. Взглянув в зеркало на маленького пассажира, спросил:

– Мерт совсем ничего не говорит на родном языке?

– Отдельные слова, простые фразы, няня ‒ турчанка учила его.

Заинтересовавшись, Исо повернул голову и переспросил:

– Турчанка? Родилась там?

– Нет, она из Сафранболу, переехала с мужем в Америку лет пять назад, он погиб и ей пришлось выживать в одиночку. Кстати, через пять дней Айшегюль прилетает вместе с моей подругой и ее дочерью.

– Тяжело, должно быть, пожилой женщине решиться на переезды туда-обратно.

Дефне с недоумением взглянул на Исо, потом хихикнула и уточнила:

– Ты кого назвал пожилой? Айшегюль? Ты думаешь, что няней может работать только женщина в возрасте? Конечно, она постарше меня, но помоложе тебя, очень славная девушка, добрая, милая и красивая.

– Ну, я же не знал. – извиняющимся тоном возразил Исо.

– Она не рассказывала о своей личной жизни, но думаю, что ее замужество удачным не было, В Америку она приехала вместе с мужем, погнавшимся за сказкой о красивой жизни и легких деньгах, он погиб, и она осталась одна, к тому же на нелегальном положении. Для нее большая удача, что Патрику удалось сделать документ, позволяющей ей выехать, надеюсь, все пройдет благополучно.

– Патрику? А кто он?

– Мой босс и друг.

Что-то в ее тоне заставило его взглянуть на Дефне пристальнее, и он увидел, как она покраснела.

– А-а-а… – протянул Исо. – Цвет твоего лица мне подсказывает, что с ним стоит познакомиться поближе. Он тоже приедет?

Немного резче, чем хотела, она ответила:

– Нет, конечно, что ему здесь делать? – и вернувшись к разговору об Айшегюль, добавила: – Я хотела тебя попросить взять шефство над нашей няней, когда мы вернемся назад, она останется здесь одна, у ее отца и сестер свои семьи, девушке нужно будет помочь освоиться, привыкнуть, найти жилье и работу.

– Конечно, Дефо, обязательно поможем, человек вернулся домой, как не помочь. Судя по тому с какой теплотой ты о ней говоришь, она добрый человек, близкий тебе.

– Да, мы жили в одном доме, она была прекрасной няней Мерту, думаю, такой я больше не найду. У нее нет детей и моего сына она любила, как своего, я могла быть спокойна, оставляя его с ней. Она вообще очень порядочный человек во всех смыслах.

– Значит, тебя там окружали хорошие люди?

– Близко ко мне были хорошие люди, и Айшегюль ‒ одна из них.

Омер следовал за машиной Исо на некотором расстоянии, не желая попадаться ему на глаза, но въехав в город, вынужден был приблизиться, чтобы не потерять их из виду, он следовал за ними почти до самого дома, но если бы у него спросили, зачем преследовать Дефне, ответить бы он не смог, понимая, что со стороны это выглядело глупо, ведь он мог просто позвонить ей и узнать адрес. Но какое-то непреодолимое чувство толкало его к ним, он должен был сам убедиться, что с ней и сыном все в порядке, он любил их, они принадлежали ему и были его семьей, к тому же, Омер вынашивал планы без приглашения, неожиданно нанести им визит сегодня вечером или завтра утром. Желание увидеть сына было очень сильным, и он хотел быть ближе к Дефне, проводить с ней как можно больше времени, касаться ее, потихоньку восстанавливая те оборванные расставанием и временем нити, которые когда-то словно стальные канаты держали их вместе, несмотря на все козни судьбы, он хотел бы также, чтобы она дала ему возможность снова контролировать ее жизнь.

Они въехали в квартал, где за две улицы отсюда находился старый дом Дефне, Омер видел, как машина остановилась у двухэтажного дома, обнесенного невысокой оградой, пассажиры вышли, Дефне разглядывала дом, в котором им предстояло провести отпуск, потом вернулась к заднему сиденью, намереваясь, очевидно, расстегнуть ремни детского кресла, и вынуть из него Мерта, она подала ему рюкзачок и вместе они вошли в дверь, которую Исо предварительно открыл для них, но сам за ними не последовал. Он вышел за ограду, остановился и взглянул прямо в сторону его машины, припаркованной в начале улицы, давая понять, что заметил его присутствие. Повинуюсь импульсу и, словно, бросая ему вызов, Омер вышел из машины, но остался возле нее, не делая попыток пройти в дом к Дефне, он просто открыто заявил бывшему другу о своем праве находится рядом с Дефне и их общим ребенком и о том, что отступать не намерен. Какое-то время, не двигаясь, они смотрели друг на друга, потом Исо развернулся и, не торопясь, вошел в дом.

========== Глава двадцать вторая. Встреча с родными. ==========

Внутренние часы заставили Дефне проснуться в обычное время, но она не торопилась вставать, можно было полежать, подремать, уютно свернувшись под одеялом, и никуда не торопиться, все-таки это был отпуск, день только начинался, и у нее было достаточно времени собраться и поехать к родным. Сын спал рядом с ней на одной кровати, кроме них в доме никого не было, и он был весь в их распоряжении.

Она вернулась мыслями ко вчерашнему дню. Дом, в котором им предстояло жить, был хорошо знаком ей снаружи, раньше Дефне много раз проходила мимо него, возвращаясь к себе, часто видела его хозяйку, немолодую полную вдову, вежливо здоровалась с ней и спешила пройти мимо, у этой женщины с их компанией были давние счеты, она не раз заставала их в своем саду, куда детьми они забирались лакомиться большими желтыми яблоками со вкусом меда. Детство давно прошло, и никто из них больше не лазал по чужим садам, но каждый раз встречая вдову, Дефне испытывала чувство стыда и, наклонив голову, старалась миновать этот участок улицы как можно быстрее. И вот теперь она живет в ее доме.

В небольшой прихожей мебели почти не было, за исключением старой вешалки с крючками для одежды и подставки для обуви. С детства выработанную привычку снимать обувь, придя с улицы, она считала правильной, и хотя в американских домах это было не принято, она приучила к ней Мерта и своих друзей, поэтому вчера, едва войдя и сняв верхнюю одежду, они переобулись. Справа от прихожей была небольшая, уютная гостиная, чем-то напомнившая ей гостиную их прежнего дома, возможно, старой мебелью или ее расстановкой. Дверь из гостиной вела прямо в сад с теми самыми яблонями, там было достаточно места для игр Мерта, несмотря на декабрь, зелень еще сохранилась, и даже астры цвели. Кухня была довольно просторной, чистой, но шкафчики, газовая плита, и кран мойки были старенькими, хотя и работали исправно, вероятно благодаря ремонту, проведенному Исо.

По неширокой лестнице с деревянными скрипучими ступеньками она поднялась на второй этаж отнести вещи и разобрать чемоданы, там было три комнаты со всем необходимым для короткого пребывания. Три комнаты для трех женщин. Заглянув в каждую из них, Дефне определила кого куда поселит, для себя выбрала комнату с широкой кроватью, на ней они вполне комфортно могли разместиться с Мертом. Для Седы отвела комнату с двумя односпальными кроватями, все-таки Лара была уже большой девочкой и спать на одной кровати с мамой ей было бы явно не удобно. В последней комнате могла жить Айшегюль, если она задержится в этом доме после их отъезда, сможет переселиться в любую из понравившихся комнат. На этаже находилась и ванная с санузлом, одна на весь дом, Исо позаботился о чистых полотенцах, аккуратными стопками они лежали в шкафчике ванной комнаты, там же она обнаружила зубные щетки и пасту, мыло и шампуни, все новое и нераспечатанное. У Дефне стало тепло на душе, знаки внимания в этих мелочах говорили о том, как Исо рад ее приезду и как он к нему готовился.