Текст книги "Лестница Пенроуза (СИ)"

Автор книги: maryana_yadova

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

– Пора ехать, – объявил Имс, упрямо отворачиваясь в сторону.

Артур все так же лежал на траве, только ноги расставил и согнул в коленях. Смотрел на Имса из-под длинных ресниц, лицо было как у монгольского хана – совсем пустое, ни одной эмоции.

Ровно с таким же выражением на Имса смотрел Мерлин, когда сильно чего-нибудь хотел.

Трава явно была токсичная. Может быть, даже с ядовитыми испарениями. Налицо сильные галлюцинации, решил Имс. Все же напекло голову, вне всяких сомнений.

Да что ж за уик-энд выдался такой, посетовал он про себя. Просто чума.

Глава 5

Артур

Перед отлетом в Атланту (ежегодный съезд всех мировых подразделений корпорации, отель Grand Hyatt, ежедневные вечеринки после деловых секций, солнце, коктейли, Джорджия и прочие у-ха-ха) Артур с особенным, яростным тщанием выбирал рубашки и летние костюмы.

Он никогда не был дураком и прекрасно понял, что Имс собирается его послать. Просто потому, что не желает проблем.

То есть Имсу хотелось, и очень хотелось, прямо-таки свербело в нескольких местах, Артур же наблюдал – и видел, но «колется» в этот раз очевидно пересилило «хочется». Не счел Имс Артура достойным того, чтобы рискнуть карьерой, спокойной жизнью, репутацией.

С одной стороны, Артур все понимал – и восхищался. Выдержкой, хладнокровием, прагматизмом. Как-никак, на кону стояло слишком много, чтобы все это выбросить на ветер ради перспективы залезть в штаны смазливому ассистенту.

С другой стороны, смазливым ассистентом оказался именно Артур. И сейчас маленький вредный еврей в нем зло щурил глаза, чувствуя, что его в очередной раз легкомысленно недооценили.

Имсу хочется поиграть?

Может быть, Имсу хочется, чтобы его добивались? Завлекали? Опутали его паутиной и утопили в меду, чтобы потом можно было сказать: «Я никак не мог выбраться»?

Ну что ж. И мед, и паутину Артур мог обеспечить.

***

Летели злые. Оба. Исподволь Артур наслаждался и собственным раздражением, и бешенством, которое медленно закипало в Имсе. Даже в бизнес-классе не нашлось достаточно свободного пространства, чтобы забыть о существовании друг друга.

Артур вытянул длинные ноги, растекся патокой по креслу и наблюдал из-под ресниц за шефом, вертя в руках карандаш. Играть в гляделки он умел великолепно. Они почти не разговаривали: Имс шуршал бумагами, делал вид, что ужасно увлечен процессом, Артур просматривал презентации в ноутбуке.

– Все в порядке? – наконец спросил Имс. Ровно. Даже слишком.

Артур улыбнулся.

– О да. Конечно. В полном.

Он сидел и разглядывал Имса теперь уже без всякой злобы. Думал о том, что, когда впервые его увидел, стало словно бы... темно. И тепло. Лично для Артура от босса исходили тепло и сумрак, как бывает, когда на южный город опускаются летние сумерки. Тепло вливалось в кровь постепенно, исподволь, вкрадываясь, как черный кот на бархатных лапах, сладко растворяя изнутри.

И Артур хотел. Раствориться, да.

Он подумал, что, по сути, ничего не знает об Имсе. Ну то есть ладно, ничего – грубо сказано. Знал многое, о чем наверняка не знали имсовы любовницы. Какой он любит кофе, какой шоколад, какое мясо. Знал, что Имс не ест хлеба. Что обожает английский рок и особенно «Роллинг Стоунз». Знал, какое кино он смотрит, какое вино пьет. Какой марки одежду носит, вплоть до белья и носков. Как насвистывает, когда у него хорошее настроение. И как темнеют у него глаза, когда злится. И Артуру вдруг захотелось сидеть сейчас с Имсом вместе где-нибудь в сумрачной, полной темного дерева и старинных вещей квартире, и чтобы из кухни пахло кофе, а за окном шелестел весенний дождь. И не просто помечталось ему так, а словно бы привиделось, вспомнилось. Точно все это уже было где-то, когда-то. В каком-то параллельном мире.

Стоп! Ассистент мысленно себя осадил, как ту норовистую лошадку, на которой недавно катался. Что за сопли?

Имс незаметно тоже вытянул ноги, и теперь они почти соприкасались икрами.

Артур сидел, замерев, ему хотелось орать, чтобы Имс пододвинулся еще немного. Страшный энергетический голод бушевал в нем, голод по тому самому теплу, которое было как чужое золотое лето, – и Артур хотел утащить его себе и не отпускать никогда.

Но он только снова мельком улыбнулся и перевел глаза на экран ноутбука. Ему пришлось самому сделать это неуловимое движение. Легкое, почти незаметное касание. Претензия. Заявление. Приглашение.

Имс некоторое время продолжал копаться в бумагах, потом медленно поднял взгляд. Этот взгляд говорил: «Вот же ты сука!» И одновременно: «А ты хоть знаешь, во что ввязываешься, малыш?» И еще: «Ну и штучка же ты, Артур». И еще: «Артур, если ты в самом деле думаешь, что ты единственный, то я вынужден тебя...»

– Что-то не так? – невинно поинтересовался Артур.

Имс, судя по виду, вполне решился на «наш ответ Чемберлену» и даже набрал в грудь воздуха, но потом решил потратить его на вопрос стюардессе о виски, одеялах и кино.

Принесли и виски с содовой (причем и на Артура тоже – он только пожал плечами и взял холодный стакан), и кучу одеял и подушек, которыми вполне можно было обеспечить небольшой детский дом, и индивидуальные экраны для просмотра фильмов в полете.

***

Приближалась ночь, подлетали к Атлантике. За иллюминаторами где-то внизу, запутавшись в облаках, плыла желто-белая луна и опрокинутым двойником отражалась в стекле.

– Oh God, I do like non-stop flights, – пробормотал Имс, с наслаждением натягивая на себя одеяло. Перед этим он разложил кресло, сделав из него подобие кроватки, и теперь уютно в нем устраивался. Артур кусал губы, наблюдая за ним. Потом тоже разложил кресло, откинулся на подушки. Еще спустя минуту снял галстук и расстегнул три первые пуговицы рубашки. Имс покосился, но тут же сделал вид, что увлечен фильмом.

– Просто семейное ложе, – заметил Артур.

– М?

– Такое количество подушек и одеял провоцирует, – пояснил Артур. – На некоторые вещи.

Теперь настал черед Имса невинно удивляться.

– А как же люди? Тебе нравится делать это публично?

– Они скоро заснут. Но и публично – тоже.

– Arthur please, make a note to HR – to include questions about sexual perversions while hiring GM personal assistant, – сказал Имс.

И, подлец, отодвинулся. Демонстративно.

Артур усмехнулся и стал выбирать фильм.

Конечно, насчет публичности Имс сильно преувеличил – пассажиров на этом рейсе оказалось не так много, и их постарались рассадить подальше друг от друга, так что два ряда спереди и два ряда сзади пустовали. Через полтора часа большинство летевших действительно сморил сон, и стюардессы теперь ходили на цыпочках, переговариваясь щекочущим шепотом.

Обстановка просто навязывала интим, и Артур придвинулся ближе к Имсу под надежным укрытием одеял.

Босс тоже заснул, полусняв наушники. Артуру удалось, наконец, разглядеть это лицо в статике – широкий лоб, густые ресницы, поперечные морщины, темные круги под глазами. Больше всего ассистента, конечно, притягивал рот – совершенно беспардонный, порочный, невозможный для такого прагматика, как Имс. Какой-то даже хамский в своей чувственности. И, конечно, он пробуждал самые неприличные мысли.

Удобный во всех смыслах рот.

Блядь. Артур поерзал в кресле – вот в брюках как раз становилось не совсем удобно. Придвинулся еще ближе и осторожно, указательным пальцем, коснулся края имсовых губ. Погладил. Тихонечко, медленно, замирая, обвел по контуру. Занятие было увлекательнейшим.

И он действительно так увлекся, застряв на губах и взглядом, и ощущениями, и мыслями, что не уловил момента, когда Имс проснулся. Просто почувствовал его тяжелый взгляд.

– Arthur, what the fuck?

Отступать было некуда.

– Тебе в самом деле нужен ответ?

– Damn. Okay. I'll ask – why??

– Хочу.

– Артур... Это же так банально.

– Я не требовал для себя эксклюзивного контракта.

Имс вдруг весь подобрался, сжался даже, перехватил артурово запястье.

– Wanna me to fuck you, Artie??

– Sure, – почти вежливо сказал Артур, хотя его стремительно настигало нечто вроде паники пополам с приливом жуткого возбуждения.

– Ну иди тогда сюда, – прошипел Имс, притискивая ассистента к себе, под одно общее одеяло.

Сердце Артура заходилось – от торжества, страха и сладкой, тягучей истомы.

Они оба были грубыми, нетерпеливыми, целуясь, и у Имса действительно оказался очень жадный, нахрапистый, жестокий рот – и сухие и ловкие, тоже нетерпеливые пальцы, залезшие под рубашку. Он хватал, щипал, тискал, мял Артура, выкручивал ему соски, словно боялся, что вот-вот – и их остановят, или же он злился на себя, или и то и другое. Он кусал и посасывал кожу на артуровой шее, путешествуя от затылка к кадыку и обратно, тихо шептал что-то грязное по-английски, и Артур отвечал молча, языком и губами, тоже скользил пальцами под рубашку, в брюки, гладя, лаская, лизал скулу и подбородок Имса, когда они оказывались близко. А потом Имс быстро засунул руку ему в штаны и быстро и жестко отдрочил, так что Артур даже осмыслить ощущения толком не успел – его просто выгнуло и затрясло, и Имс навалился на него сверху, заглушая непроизвольный стон.

Некоторое время они не отлипали друг от друга, выравнивая дыхание и сердечный ритм. А потом Имс резко отодвинулся, почти брезгливо бросил Артуру одеяло, рывком встал из кресла и, чуть пошатываясь, пошел в туалет.

Артур несколько минут не двигался, приходя в себя, потом вынул салфетки, обтерся и застегнул брюки. Он не хотел сегодня ничего анализировать. Сегодня можно было праздновать победу. Или поражение. Это как посмотреть.

Имс не возвращался слишком долго, поэтому Артур отвернулся к иллюминатору, завернулся в одеяло и заснул.

***

За то время, пока боинг снижался, пока разбирали багаж, пока ехали в такси до отеля, Имс не сказал ни слова, разве что коротко представил Артура принимающей стороне.

Артур сохранял невозмутимое выражение лица. Он решил пока не форсировать события и погрузиться в работу, а после – насладиться столицей нового американского Юга, родиной Мартина Лютера Кинга и Олимпиады 1996 года.

Закончились все его планы тем, что после ужасно суматошного первого дня, сотен новых лиц на секциях и вечеринке в честь открытия съезда («Мы в восхищении, граф», «Еще, еще, надо облететь залы, чтобы почтенные гости не чувствовали себя брошенными», – поневоле вспомнилось Артуру), до головокружения вымотанный ассистент стоял на крыше отеля, опершись на низкую балюстраду, и созерцал быстрый оранжевый закат.

Перед глазами все еще прыгали разноцветные горошины M&M’s – у каждой крупной компании есть свои традиции, а их корпорация сделала негласным правилом отмечать все крупные мероприятия со сладостями, чаще всего драже M&M’s. «На днях рождения компании бывает еще хуже», – с подозрительным подмигиванием сообщил Артуру один американский коллега.

Кроме того, Артур узнал, что его компания-работодатель является крупнейшим коллекционером произведений искусства, включая картины, скульптуры, работы на бумаге, фотографии, керамику и мультимедийные работы. Этой теме уделялось огромное внимание даже в неформальном вечернем трепе после шампанского. Ассистент запоминал все подробности. И улыбался, непрерывно улыбался.

Да ладно, все это ему нравилось, и даже очень – и только Имс выглядел немым укором среди сплошного торжества жизнерадостности. Весь его вид словно бы говорил Артуру: «Ну вот, из-за того, что ты был такой шлюхой, мы...» Именно так трактовал Артур выражение лица босса, каменеющего сразу при появлении ассистента. Конечно, им пришлось общаться, и даже активно, но Имс был вежлив, бесстрастен и лаконичен. Прямо как хорошо воспитанный палач. «Вам удобно? Вот сюда голову подвиньте, пожалуйста, ага, ближе к краю плахи. Я сегодня остро наточил топор, не беспокойтесь».

Со всеми остальными, конечно, Имс источал душевное тепло и редкостное обаяние.

Артур фыркнул, представив себе картину с боссом в роли вежливого палача, и налил еще шампанского. На крыше он был в прекрасной компании – утонченного брюта. Он решил, что вполне может позволить себе слегка расслабиться.

Нирвану разрушил звонок телефона. Артур сначала задержал дыхание, потом улыбнулся и взял трубку.

– Я тебе нужен?

– Да, – буркнул Имс. – Где тебя носит? Нигде тебя нет! Жду у себя в номере.

Поистине, вступая в люкс-номер начальника, Артур чувствовал себя подобно гладиатору, рискнувшему в одиночку сразиться с парой голодных львов. Жаль, что не было рукоплещущих трибун и восхищенного гула толпы.

Разумеется, количество поручений на завтра превосходило все вместе взятые ценные указания предыдущих двух недель.

– А вечером, – мрачно подытожил Имс, – мне надо очаровать одну даму. Она занимает важный пост. Раз уж ты был так любезен, я помню, и советовал мне галстуки, то и тут я жду твоего совета. Я должен быть ослепителен, – еще мрачнее добавил он.

И тут Артур рассмеялся.

Нервное, одновременно в панике думал он, почему я не могу себя сдержать?

– Не опасаешься, что я одену тебя ужасно?

– Ну у тебя же сохранились мозги, Артур. Или совсем нет?

Артур честно подумал и улыбнулся, выдавая ответ.

– Нет.

– Не опасаешься, что я тебя уволю?

Артур пожал плечами, прошел к гардеробу, распахнул его, минуту внимательно рассматривал, потом кинул на кровать костюм, рубашку и галстук. Еще через две минуты следом полетели носки и туфли. Затем Артур открыл другую дверцу – и плюсом ко всему выбранному на кровать приземлились трусы, еще в запечатанной упаковке.

– Рыться в моем белье было лишним, Артур.

– Возможно. Зато я на сто процентов выполнил твою просьбу. Это все?

– Все.

– Я могу идти?

– Нет.

– Блядь.

– Вот именно.

– Ну и?

– Артур. Мы не сможем работать в такой обстановке. Ты ведь понимаешь, что это создает проблемы?

– Это ты создаешь проблемы, Имс.

– Я твой босс.

– Я буду снизу, Имс, не переживай, – ухмыльнулся Артур.

– Я не могу спокойно находиться с тобой в одной комнате, ты это понимаешь? – заорал Имс, и Артур вздрогнул от неожиданности. – Какие к черту совещания? Какие совместные подготовки отчетов? Какая разработка инноваций? Какой контроль? Блядь, да я спущу в унитаз все свои начинания на этом посту!

– Я верю в вашу универсальность, шеф.

– Арти, давай договоримся – вернемся в Россию, больше ничего подобного.

Артур молчал, смотрел в пол. Спрашивал себя, когда из обычной игры, погони за яркой мишенью, его поползновения превратились в нечто большее. Когда он почувствовал, что будто бы знает этого человека, что спать с ним – самое естественное в жизни, что он в красках представляет, как это – когда Имс не отталкивает, а, наоборот, притягивает, обнимает, не отпускает. Только казалось, что это было в другой реальности, а здесь – Артур грустно усмехнулся – такому никогда не бывать. Так, как хотелось, как было где-то еще, – не бывать.

– Ну что ты, Арти? У тебя вид, словно ты призрака увидел.

– А ты сам-то сможешь? – тихо спросил Артур.

– Ты что-о? – округлил глаза Имс. – Думаешь, что я настолько с тобой влип? Ты так самоуверен?

Артур шагнул навстречу, замер на секунду, потом поднял руку и погладил Имса по щеке. Спустился на шею, ладонью скользнул по груди, провел по животу, потом вернулся выше и оставил ладонь там, где сердце. Оно колотилось, как сумасшедшее. И Артуру показалось этого достаточно, чтобы обвить теперь уже обе руки вокруг шеи Имса и поцеловать.

Целовался Имс слишком жарко для человека, который только что хотел доказать, что «не влип», руки у него тряслись, когда он выдергивал рубашку Артура из-под ремня, комкал ее на спине, дорвавшись до гладкой смуглой кожи, жадно оглаживал от поясницы до лопаток и обратно, прижимал к себе.

Сладко, подумал Артур, как сладко. Лучше, чем воображалось. И в то же время так привычно почему-то. Никаких неловких движений, столкновений зубами, пробных ласк – будто они были любовниками давно. Артур знал, что Имсу нравится – вот так, и еще так, и его руки помнили это сами по себе, как помнят пальцы пианиста сыгранные сотни раз мелодии.

***

Дама, которую Имс намеревался обаять, не только занимала высокий пост. Ко всему прочему она оказалась роковой брюнеткой с азиатскими корнями: оливковая кожа, раскосые глаза, бесстрастное выражение лица, пухлые губы, хищный взгляд и обманчиво нежный высокий голосок. Тьфу ты, черт. Как это пошло! Артур представлял себе кого-то похожего на М. из фильмов о Джеймсе Бонде. И кто там говорил о банальности?

Имс оделся полностью вопреки рекомендациям Артура (интересно, даже трусы принципиально надел другие?), но всем существом излучал очарование и сексуальные флюиды. Брюнетка была уже повержена, судя по руке Имса, которая находилась в опасной близости от ее бедра. Они сидели на мягком диване и пили коктейли. Судя по батарее разнообразных фужеров на столике перед ними, выпито было уже более чем достаточно.

Артур не знал, насколько далеко простирались планы Имса, но решил, что не будет ждать окончательной победы. Он никогда не был мазохистом. Тем более что парочку то и дело закрывали снующие по залу с выпивкой в руках гости.

Сегодня был последний день съезда – и прощальная вечеринка: естественно, особенно пышная. Теперь к мелким сладостям прибавились огромные белоснежные торты, на подиуме увлеченно дудел джаз-банд, и вибрировала горлом певица-мулатка в красном платье.

Служащие корпорации, расслабившись, вели себя совершенно как дети, и Артур припомнил рассказ Имса о том, как на одной из таких ежегодных вечеринок главный гуру корпорации вылетел на сцену для приветственной речи на харлей-дэвидсоне. Этот съезд обошелся без главного лидера – он тяжело болел. Но дело его жило и процветало. Все веселились.

Вообще, в процессе только одной недели Артур узнал о компании, в которой работал, множество ярких подробностей, которые теперь складывались в цельный рисунок: да, ее сотрудники по всему миру работали по восемьдесят часов в неделю, но они еще и рубились в хоккей в коридорах, играли на трубе и барабанах, заваривали двери в офисы соседей, украшали рабочие места огромными постерами с обнаженной Мадонной и пускали петарды из окон. Главный городок корпорации в Америке, по рассказам артуровых визави, походил на огромный университетский кампус, усеянный футбольными полями, баскетбольными площадками и дорожками для бега. Кроме того, там активно разводили кроликов.

«Все мы подростки, – сказал ему один из самых известных разработчиков компании, – надо уяснить, что все мы подростки. И гордимся этим. В нашей отрасли иные не выживают».

Кстати, о петардах – их и сейчас активно пускали перед отелем, невзирая на тихий ужас отельных служащих.

Артур тоже решил развлечься. В конце концов, в зале мелькало немало милых женских лиц. Артуру не нужна была сегодня надменная королева, он удовлетворился бы хорошенькой золушкой. В конце концов, дама выступала не целью, но средством.

Охота не заняла много времени: уже через двадцать минут Артур непринужденно болтал с какой-то забавной миниатюрной блондинкой в розовом брючном костюме. Кстати, натуральной блондинкой, что в этом зале было редчайшим явлением. Уже одно это Артуру сильно импонировало.

Еще через двадцать минут Артур вел свою блондинку на романтическую прогулку. Она что-то нежно щебетала, и Артур вынужден был то и дело ловить свои мысли и возвращать их в русло разговора. Но это было трудно, как пытаться повернуть поток воды вспять – или дождь заставить идти с земли на небо.

Артур отстраненно смотрел на звезды, словно бы ссыпавшиеся со всех галактик в одну круглую синюю чашу, опрокинувшуюся над Атлантой, на поблескивающую в свете фонарей траву газонов, на темные формы причудливо подстриженных кустарников. Летний воздух одуряюще пах сладкими цветами, блондинка – кажется, Барбара – так же одуряюще пахла сладким парфюмом, и Артур подумал, что отныне пропитается сладостью до мозга костей, как засахаренная ягода.

Все было так романтично, что дальше некуда – теплый вечер, летняя Атланта, красотка, наверняка раньше бывшая капитаном команды черлидеров, и разве что это спасло Артура от цитирования в ее исполнении «Унесенных ветром».

Какая же тоска.

Он скучал. Он страдал от пустоты. Он испытывал острую нежность, совершенно нелепую в данных обстоятельствах.

Похоже, это все же была не победа. Похоже, этот раунд он проиграл.

Глава 6

Артур

Во сне Артур был обвешан оружием под легким льняным костюмом и рассекал за рулем дорогой тачки по какому-то маленькому средиземноморскому городку – это смотрелось бы ужасно романтично (яркое жаркое солнце, море, холодной стальной голубизной сверкнувшее внизу под скалами, что-то белое цветущее и исходящее ароматами повсюду, старинный замок на повороте, белая шелковая пыль, взметнувшаяся от дороги, ровный ласкающий слух рык мотора), если бы Артур не знал, что они от кого-то очень быстро драпают. От решительно настроенных бандитов, есть быть точнее.

Подпрыгивающий на переднем сиденье и жутко матерящийся Имс, к тому же живо перезаряжающий пистолет (Vektor CP1, машинально отметил Артур и сам себе удивился – откуда ему знать такие вещи?), был тому самым ярким подтверждением.

Стоп! Имс?! Артур от неожиданности вывернул руль, и их чуть не занесло в сторону обрыва.

– Твою мать, Артур! – заорал Имс.

Артур только зубами скрипнул, и полет в пыли продолжился еще минут пять, растянувшихся в маленькую вечность. Артур чувствовал песок на губах и шум крови в голове, солнце слепило, и пот заливал глаза, и в один момент как-то сладко не ко времени екнуло сердце: а вдруг это конец?

Но они справились, оторвались. Теперь позади растекались только тишина нагретого солнцем дня, соленый шум моря и нескончаемое пиликанье цикад.

Артур поймал себя на том, что вполне уверенно подъезжает к крошечному отелю, спрятанному в горах, – так, как будто бывал здесь уже не раз. От отеля открывался вид на замысловатые горные серпантины, поросшие корявыми деревьями по бокам, – они росли так, словно стремились сбежать под обрыв и сорваться в море. На веранде, спиной к приехавшим, сидел какой-то человек и читал газету.

– О, Дарио уже притащился, надо же, – хмыкнул Имс и кошкой выскользнул из машины.

Артур пожал плечами про себя и последовал за ним. Кажется, Имс знал гораздо больше, чем он, и воспринимал все происходящее естественно.

О чем его напарник разговаривал с пресловутым Дарио – молодым темноглазым и темноволосым парнем в зеленой рубашке, Артур не стал слушать, но заметил, как Имс передал тому какой-то завернутый в пеструю тряпку предмет и в ответ получил маленький кейс.

«Прекрасно, значит, мы кого-то ограбили, и кого-то, судя по всему, опасного», – подумал Артур, но эта мысль его не всполошила и не напугала.

Он словно бы находился в состоянии отходняка после бурного всплеска адреналина – впрочем, так оно и было, наверное. Если бы только ему удалось увидеть действие, в котором он принимал участие, с самого начала!

Артур помотал головой. Такое было у него впервые: он сознавал, что спит, но продолжал спать. Однако в то же время ему казалось, что он только что проснулся, а та жизнь – где, он, кажется, был ассистентом, казалось ему нелепой и ненастоящей до истерического хохота.

А Имс… Как он тут оказался? Вернее, как он ТАМ оказался? Дьявол. Да что же происходит-то?!

При этом Артур никак не мог вспомнить, что же было здесь, в этом мире, раньше. Его тело действовало автоматически, да и какая-то часть его сознания вовсе не удивлялась ничему, но, черт побери, – где они? Кто они? Откуда все это?

Имс подошел с довольной ухмылкой, от уха до уха, и облапил Артура за талию. Артур вздрогнул. От неожиданности – и от того, каким привычным, видимо, этот жест был для Имса. Похоже, он обнимал Артура по пятьдесят раз на дню, как будто артурово тело – давно его, Имса, собственность.

– Мы выиграли, darling, – промурлыкал Имс ему на ухо. – Опять выиграли. Только завтра отсюда надо будет смыться. Куда хочешь, м? Теперь мы можем развлекаться несколько месяцев и ни о чем не думать.

– Санторини? – ляпнул Артур первое, что всплыло в голове.

Имс слегка поморщился, но тут же еще крепче ухватил Артура.

– Ну и хрен с ним, пусть будет эта тоскливая островная деревушка, да хоть Антарктида! Хочешь – значит, поедем.

И он поцеловал Артура где-то рядом с ухом, крепко, так, что в голове зазвенело, скребанув щетиной по щеке. От него пахло морем, солнцем и мускусным потом, а еще – опасностью, силой и страстью, и Артур почувствовал, как у него слабеют колени – это раз, а во-вторых – как в ответ его затапливает ответной нежностью от сознания, что вот он, Имс, настоящий, какой должен быть: расслабленный сейчас и довольный, а еще полчаса назад – сосредоточенно намеревавшийся перестрелять с десяток бандитов, мечтавших лишить их жизни.

В Артуре непрерывно росло удивление: как же так, он никогда не видел Имса подлинным, потому что уже тускнеющий в его голове образ босса – прагматичного, лощеного, подозрительного, боявшегося каких-то условностей – казался сейчас прямо-таки оскорблением вот этого Имса, белозубо и хищно улыбавшегося на фоне синего теплого вечера, беспечно поедавшего белое рыбье мясо, весело болтавшего с хозяином мини-гостиницы – вероятно, их старым знакомцем, толстяком с пышной седеющей копной волос, и жадно рассматривавшего Артура, точно заранее, взглядом, раздевавшего...

И еще больше в нем росло удивление, как можно было раньше не просыпаться здесь. И как он мог считать настоящим то, обратное, что, как казалось Артуру, уже никогда не вернется. Да и правда, ведь это просто привиделось ему – тяжелый, долгий, болезненный сон о чужой стране, о чужой жизни, о чужой сущности, которая тяготила его, как галлюцинация одурманенного мозга.

Они пили домашнее вино с миндалем, и Артур скоро почувствовал себя очень пьяным – сказались погоня, жара, опасность, экстремальное вождение. Надо было в душ – под мышками растекались темные пятна пота, он чувствовал запах своего тела, и это заставляло его морщиться.

Имс тоже вспотел, но его запах Артур втягивал с наслаждением. Руки так и тянулись потрогать, но Артур сдерживался, стеснялся. А вот Имс не стеснялся совершенно – клал руки на колени и бедра Артура, поглаживал, казалось, сам того не замечая, собственнически обнимал за шею, когда что-то говорил, пару раз даже ущипнул – в общем, трогал, когда захочется, а хотелось, видимо, часто. Артур пламенел щеками от этого постоянного, непрекращающегося телесного контакта, он не знал, не помнил – как сам ведет себя с Имсом обычно здесь, как отвечает ему… Это сводило с ума, и в лицо то и дело плескался жар, даже когда Имс просто прикасался к колену…

Они еще немного посидели, посмотрели на стремительно разливавшийся красным и тут же сплавлявшийся с синевой закат, на то, как падает в море солнце, отражаясь в воде и оставляя на ней пламенеющие дорожки, словно из расплавленного металла. А потом Артур, наконец, дорвался до скромного душа и долго стоял под струями нагретой за день солнцем на крыше воды, нежась и надеясь, что теперь-то все будет хорошо.

И, вытягиваясь на застиранных до дыр простынях, пахнущих отбеливателем, пристраиваясь рядом с жарким обнаженным телом Имса и обмирая от этого присутствия, он продолжал надеяться, что все прояснилось и стало настоящим окончательно. Особенно когда Имс закинул на него теплую тяжелую руку и пододвинул его к себе, практически под себя, и уткнулся губами в шею.

– Арти… – сонно пробормотал Имс. – Не вздумай отодвигаться, слышишь? Ты странный сегодня-то какой, шарахаешься от меня весь вечер… Я тебе разонравился, пупсик? Убью ведь…

И Артур поймал себя на то, что тихо смеется в подушку, накрывая пальцы Имса своими. Провалился в сон он абсолютно, неприлично счастливым.

И проснулся.

***

После такого сна не было ничего удивительного в том, что натуральные блондинистые кудри, розовые брючки и мерцающие звезды ни к чему не привели.

Артур себя чувствовал странно – его словно бы выдернули разом из двух миров и ни в один не вернули по-настоящему.

Он не знал, считать ли ему, что у него две жизни – при условии, что сны будут повторяться, или же – что ни одной, при условии, что повторяться они не будут, но не забудутся.

Сейчас забыть казалось ему невозможным. Ведь и в самом деле бывают такие яркие сны, которые помнишь всю жизнь – они будто прогулки по другим вселенным, бытие твоего двойника...

В любом случае, к Имсу он не мог уже относиться, как раньше. Он точно смотрел на привидение. На человека, который, сам того не зная, носит маску.

Теперь Артур знал, откуда взялись странная тяга к шефу, тягучее желание, непонятная нежность – все это было отголоском той близости, какую он чувствовал к Имсу во сне.

Теперь он жалел, что не знал истории, как возникла эта близость когда-то – между ним и Имсом, там, в мире сна.

И его остро резала мысль, что здесь подобное чувство невозможно.

А другого ему уже было мало. Суррогаты не привлекали Артура даже в детстве.

Поэтому летели обратно они снова в молчании, только молчании другого сорта, чем раньше. Имс молчал удивленно, словно бы ждал чего-то от своего ассистента (чего, думал Артур, очередных домогательств?), а Артур – никак не мог себя собрать до конца. Он больше не чувствовал себя цельным. И постоянно ощущал сожаление, сам толком не зная, о чем сожалеет. Сразу обо всем.

Они вновь устроились в креслах, Имс опять заказал виски, в том числе и на ассистента. Артура охватило чувство дежавю.

– Ты бывал на Санторини? – спросил Артур, когда молчание уже начало давить на виски.

Имс дернулся и расплескал виски на рубашку.

– Черт, Артур!

– Извини. Нервы?

– Ты методично мне их расшатываешь, – пробормотал Имс, пытаясь промокнуть пятно бумажной салфеткой.

– Дай я, – сказал Артур и перехватил его руку.

– Арти… – начал было Имс, но вдруг сглотнул и замолчал, позволяя.

– Ты же удовлетворен результатами встречи? – спросил Артур.

– Да это дежурный съезд, с целью скорее встретиться и выпить всем вместе, чем поработать, Артур, ты же все понял, – раздраженно ответил Имс.

– Что тогда не так?

– Ты гладишь мой живот, вот что.

Артур посмотрел на Имса, потом на свою ладонь – и медленно отодвинулся. Ткнул влажную салфетку куда-то сбоку кресла. Отвернулся к иллюминатору и тут же вздрогнул – Имс уже сам нашел его руку и накрыл своей.

– Ты прекрасно знаешь, ЧТО не так, Артур. И пытаешься меня добить.

– Я не…

– Думаешь, мне не хочется? – хрипло прошептал Имс. – Думаешь, я не представлял, как это может быть?

– Имс…

– Нет, ты послушай, – яростно продолжил Имс и крепко стиснул артуровы пальцы. – Думаешь, мне легко? А ты только играешься, Артур. Такая игра, под названием «Соблазни своего босса». А я уже… наелся таких игр, понимаешь?

– Так ты это воспринимаешь, да? Тогда зачем я буду пытаться тебя переубедить? – зло спросил Артур. И вырвал свою руку.