Текст книги "Лестница Пенроуза (СИ)"

Автор книги: maryana_yadova

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

И, наблюдая, как Имс сглотнул, почувствовал, что вернулся в свою стихию.

***

Кофе был выпит Имсом лихорадочно быстро, а из квартиры, навстречу мерседесу Миши, он практически выбежал, столкнувшись в дверях с удивленной Ириной, так что Артур решил, что пока хватит.

Днем Имс общался исключительно по-деловому, почти сухо, и ассистент мысленно водрузил на лицо золотую маску самого бесстрастного из богов в этом мире. Имя ему было все то же самое: Субординация.

Он вспоминал вчерашний день и свой сон, и все это казалось ему сейчас, при свете белого делового дня, иллюзией, тем, что происходило где-то в параллельной, но никак не этой реальности.

В этот день ему даже дали полноценно пообедать – обедал он с Амалией, которая демонстрировала на еще молодой шее новое малахитовое колье из пластинок размером с голову ребенка, как показалось Артуру. «Да вы просто Хозяйка медной горы, – ляпнул он. – Такая же царственная и неувядающая. Так мало сохранилось изысканных женщин, но все же они есть!»

Комплимент был таким же грубым, как и колье, все же он общался не с престарелой аристократкой, но Амалия расцвела и пару раз за время обеда ласково погладила его по колену.

Царство неудовлетворенности, подумал Артур.

Однако ближе к вечеру атмосфера начала неуловимо меняться.

– Артур, зайди, – сказал Имс по телефону.

Он обнаружился на балконе с сигаретой, облокотившимся на парапет.

– Насколько я помню, а ты должен знать, деловых встреч на сегодня у меня нет?

– Верно. Завтра у вас пресс-завтрак в Мариотт-отеле в 11.00. Подтвердилось не менее пятидесяти СМИ.

– Как насчет поужинать?

– Со мной? – поднял бровь Артур.

– А ты видишь здесь еще кого-нибудь? Может быть, платиновую блондинку? Ау? Где вы, мадам?

– Есть определенные пожелания к кухне, к стилю?

– Хочу что-нибудь кубинское.

Глаза Артура блеснули.

– Только я хочу заехать домой переодеться. В костюме будет жарко. И потом – я сегодня еще не был дома. Как ты знаешь.

Имс слегка дернулся, но потом нарочито расслабленным жестом поднес к губам сигарету.

– Конечно. Я тоже переоденусь. Заедешь за мной на такси в девять. Я надеюсь, там, где ты закажешь столик, будет действительно хороший ром.

***

Кубинских местечек – так, чтобы с колоритом, с музыкой, с танцорами – в Москве почти не наблюдалось. Однако Артур знал один ресторан почти на окраине, где подавали неплохие коктейли с ромом, учили латине настоящие кубинцы, а порой радовали видом круглых задниц в перьях подлинные бразильянки, а не отлежавшиеся до цвета темного шоколада в солярии малороссийские красотки.

От имсова дома до ресторана даже на такси предстоял довольно долгий путь, и Артур решил воспользоваться дополнительной возможностью.

Он оделся в такую тонкую белую хлопковую рубашку, что она казалась почти прозрачной – почти, но не совсем, и надел узкие драные джинсы – не настолько драные, чтобы смотреться неприлично, но достаточно, чтобы вызывать непрошеные мысли. Легчайшие кроссовки навеяли воспоминания о гипотетических индейских предках, и Артур почувствовал себя невесомым, тонким и юным, как будто ему было пятнадцать лет. И таким же всемогущим.

Джинсы определенно стоили денег, которые за них были уплачены, – на секунду расширившиеся зрачки Имса были гораздо дороже.

И еще Артур теперь непрерывно улыбался. И не потому, что хотел сразить спутника ямочками на щеках, а вполне искренне – потому, что на этот раз Имс сам надел рубашку от Etro.

– Тебе нравится эта марка? – спросил Артур.

Имс отвернулся к окну и ничего не ответил.

***

Столик им попался отличный, от него была видна сцена и почти весь танцпол, а кроме того, он находился в довольно-таки темном углу.

Зажгли свечи, принесли мохито с двойной порцией рома, сбоку трудился темнокожий оркестр, наполняя пространство тревожными ритмами румбы, на площадке танцевали несколько пар.

Потом принесли рыбу, и Имс аж застонал от восторга.

– Здесь хорошо готовят, – сказал Артур, наблюдая за тем, как шеф ест.

Как хищник, подумалось ему.

– Да, Арти, спасибо, – кивнул Имс, быстро орудуя ножом и вилкой. – Я, конечно, благодарен Ирине за традиционные русские блюда – свекольник и... как это... крошка?

– Окрошка, – подавил улыбку Артур.

– Да, они похожи. В общем, наверное, вкусно, но я не привык еще к русской кухне. Ты меня спас. А ты почему не ешь?

– Не хочу.

– А что хочешь?

Артур улыбнулся. «Мне осталось только сидеть и наматывать локон на палец», – подумал он. Вечер и так уже изрядно отличался томностью. Или это уже начинал действовать мохито. Ром здесь был первоклассный, и Имс это тоже отметил с удовольствием.

– О желаниях надо говорить, Артур, тогда они имеют больше шансов сбыться.

– У нас считается наоборот. Если скажешь, чего хочешь – кто-нибудь обязательно сглазит.

– Что сделает? При чем тут глаз?

– Ну, позавидует, пожелает неудачи, и желание не сбудется.

– Как глупо. И потом – кто? Здесь только я.

– Мне больше никого и не надо, – вдруг вырвалось у Артура, и на этот раз вовсе не по плану.

Имс молча принялся за десерт.

– Скажи, Имс... а ты играешь в карты?

Шеф вздрогнул, едва заметно, но абсолютно точно – вздрогнул. Потом отложил ложку.

– Ну, имею такой опыт. А почему ты спрашиваешь?

– Не знаю, почему-то мне показалось, что ты должен быть очень, очень хорошим игроком.

– А ты?

– Нет. В руках даже не держал.

– Странно тогда... Странно, что ты об этом заговорил, потому что сегодня я... А вообще, неважно.

Имс снова принялся за десерт, а потом принесли два гавана клаба, и, отпив половину стакана, Артур почувствовал блаженную пустоту в голове. Ром с вермутом нельзя было назвать легкой вещью.

Имс, казалось же, не пьянел в принципе. Только глаза стали совсем темными и блестящими, и в речи стал сильнее проявляться акцент.

И этот акцент сводил Артура с ума.

Не делай слишком поспешных шагов, билось у него в висках, не делай того, что может все испортить.

– Мне жаль, что я отнимаю твое личное время, – вдруг сказал Имс.

– Ты врешь, – сказал Артур. – Конечно, тебе вовсе не жаль.

– Не жаль, – согласился Имс. – Мне с тобой... приятно.

Все клетки артурова тела заныли.

– И ты всегда знаешь, как я хочу.

– Чего я хочу, – машинально поправил Артур.

– И как – тоже, – упрямо сказал Имс. – Вечер получился чудесный. Но, если ты помнишь, завтра утром нас ждет пресс-конференция. Вызови такси, пожалуйста.

Артур молча кивнул, набрал номер такси и кивнул официантке, чтобы принесла счет. Ему вдруг стало зябко.

Обратно ехали молча, словом не перекинулись. Никаких шуток, никакой язвительности, никаких котов и общих ночлегов. Как такое вообще могло в голову прийти еще день назад? Что вообще все это значило? Завязывание галстуков? Утренний кофе? Дрочка в душе?

Артуру казалось, что он двинулся умом.

За окном проплывали огни, Имс дышал чуть тяжелее, чем обычно, изредка потирал шею, о чем-то думал, перебирая в воздухе пальцами левой руки. Это опять напомнило Артуру сон, но он решил об этом забыть.

Все явно изменилось, он чувствовал, но он не знал, совсем не знал – в какую сторону.

Глава 4

Имс

После огненной от специй и перца кубинской еды пить хотелось зверски. Поэтому Имс дома первым делом полез в холодильник. Вода потекла струйкой по подбородку, холодной змейкой рванула куда-то вниз по груди и намочила рубашку. Имс подумал, плеснул себе в ладонь прямо из бутылки и приложил мокрую и холодную ладонь ко лбу. Тело еще пульсировало карибскими ритмами, а уши заложило, как после бомбежки.

В общем, надо что-то со всем этим делать, подумал он. Или туда, или сюда.

Определиться. Надо или нет.

Трахнуть нельзя удержаться.

Делайте свой свободный выбор.

Вот только проблема как раз состояла в выборе: Имс чувствовал себя, как мифический буриданов осел.

В кухню проскользнул Мерлин. Несмотря на рассказы Артура и обещания ветеринара, особой склонности к социализации приблудный сфинкс не проявлял, у дверей вовсе не встречал, мяукнул всего один раз предыдущим вечером и в крайне неподходящий момент.

При воспоминании о моменте Имсу опять стало душно, томно и беспокойно.

Мерлин черной стелящейся тенью запрыгнул на стол, покрутился и сел, завив длинный хвост спиралью вокруг лап и уставившись на Имса тяжелым взглядом мумии в изгнании. Уши на голове у кота жили, казалось, отдельной жизнью и больше всего напоминали крылья Бэтмена.

– Сволочь ты, Мерлин, – сказал ему Имс. – Скотина неблагодарная, испортил мне вчера всю малину.

Кот посмотрел куда-то вверх и в сторону, словно надеясь найти там того, к кому обращался Имс.

– Жратвы вот не дам, будешь знать, – пригрозил Имс.

Мерлин зевнул, обнажив розовую пасть с длинными и острыми клыками. По всей видимости, угроза на него никакого впечатления не произвела.

– Что молчишь? – укорил Имс. – Ты лучше вчера вечером молчал бы!

Наглый котяра принюхался, пошевелил усами. Они у него были как побывавшие в употреблении провода, изогнутые, и торчали в разные стороны. Попреки хозяина были ему, очевидно, до одного места, и мнение по поводу развернувшихся предыдущим вечером в квартире событий у него было свое собственное. Делиться им кот явно не желал и к общению сегодня расположен не был. Вид имел самый независимый и отрешенный, явно демонстрировал, что вовсе не понимает, о чем речь, что это еще такого вчера произошло? Завели тут моду – по гостям шастать! Конечно, перво-наперво надо было показать незваному пришельцу, кто в доме царь и бог, а то тоже мне – давай набиваться в друзья и ласкаться к хозяину. Возмутительно.

***

Имс ощущал смутное беспокойство, как всегда бывало, когда он не мог принять решение. Если дело касалось бизнеса, то он обычно просто старался на какое-то время отвлечься от проблемы, заняться чем-то еще. Тогда решение приходило само собой, чуть позже, часто он просыпался утром и четко понимал, как надо действовать.

Если дело касалось личной жизни, то все было еще проще: Имс относился к категории людей циничных, уверенных в себе, твердо знающих, на что стоит расходовать силы, а на что – нет.

Маялся Имс от того, что никак не получалось выбрать, и отчасти от того, что понимал: Артур становится для него проблемой.

Ладно. Действительно, лучше поступить как обычно: переспать с проблемой ночь и посмотреть, что будет утром.

Как ни странно, заснуть ему удалось моментально, видимо, все было не настолько уж трагично. Снилась, однако, какая-то белиберда.

Привиделось Имсу то самое казино в Момбасе, любимый игорный дом Юсуфа. Широко известное в узких кругах место, далеко от отполированных ногами туристов привычных маршрутов. Сладковатый дым вокруг, гул голосов и душная, блядская смесь запахов пота, алкоголя, резких духов.

Имс сидел с пиковым стрит-флэшем на руках и с приятным сладким чувством легкодоступной победы. У фортуны в этот раз был имидж покладистой девахи, с готовностью поворачивающейся нужным боком. Имс как раз собирался как следует пощупать эти самые бока, сложил и снова развернул перед собой карты, встряхнул запястьями, прогоняя лишнее напряжение, как вдруг что-то заставило его поднять глаза от карт и лиц игроков выше, к зрителям.

Лица расплывались, терялись в полумраке за пределами освещенного круга, четко выделялись только кисти игроков да яркая синяя рубашка карт. И темно-изумрудное сукно стола. Имс сосредоточился, перебирая собственные ощущения. Вот оно! На спине, четко между лопатками, как будто приложили раскаленную монету, – кто-то смотрел прямо на него, внимательно, не отрываясь, кожа зудела от чужого взгляда.

Имс хотел было повернуться, но тут все кончилось, завертелось, перед лицом черным глянцем мелькнули его пики, и он проснулся в собственной кровати, со сбившимся к ногам одеялом и пересохшим горлом.

На животе у него, тараща глаза, сидел Мерлин.

– Мрррр, – сказал Мерлин. Полез мордой к лицу, принялся тереться лбом.

– Тьфу ты черт! – выругался Имс, отплевываясь.

На попытки выкинуть его из постели Мерлин реагировал негативно, цеплялся когтями за простыни и висел на руке расслабленной тушкой. Имс в итоге сдался, сунул кота под соседнюю подушку, отвернулся и рассерженно уткнулся носом в свою.

К чертям котов, ассистентов и прочую романтическую дурь! Так и заснул снова, целеустремленный и несгибаемый.

***

Утро выдалось хмурым, прохладным, низко над деревьями повисли серые драные облака. В первой же пробке Имс открыл полностью свое окно, зажмурившись, подставил лицо ветру, и ехал так всю дорогу, чтобы уж наверняка освежить голову. Страшно чесались глаза, сказывался недосып.

На входе в конференц-зал, завидев Артура, который беседовал с представителем Мариотта, Имс решительно посоветовал себе выкинуть дурь из головы, а заодно и из других мест, прошел прямо к толпящимся у дверей журналистам, стал здороваться, улыбаться, пожимать руки.

Артур тут же пристроился у него за плечом, зашептал имена, почти не разжимая губ, ловко, не хуже опытных чревовещателей.

Все засуетились, рассаживаясь. Имс, воспользовавшись заминкой, сказал:

– Артур, маленький апдейт: я подумал, поеду по региональным ревью только с Андреем, ты мне там не нужен. Проверь только бронь на гостиницы и билеты. А пока меня не будет, займись, пожалуйста, вплотную поездкой в Штаты, свяжись с HR, пусть пришлют мне письмо с указанием количества сотрудников по отделам, кто поедет и в какой раз. А заодно пусть бухгалтерия пришлет сводную таблицу, какой общий бюджет поездки, и аналогичные данные за последние три года.

– Хорошо, – кивнул Артур, быстро черкая в блокноте. – Что-то еще?

– Нет, – ответил Имс, пристраивая перед собой микрофон, и тут же неожиданно передумал. – Позвони на конюшню, предупреди, что мы будем в воскресенье в девять. Скажи им – для меня все как всегда, а тебе пусть подберут нужную лошадку, ок?

– Мы будем кататься? – спросил Артур с непроницаемым лицом.

Еще бы ресницами похлопал, подумал про себя Имс, сам толком не в состоянии определить, что вообще происходит. Иногда Артур выдавал такие странные фразы, что впору было заподозрить, что в некоторые моменты знание родного языка у него тоже кардинально сбоит.

– Угу, скакать, – подтвердил Имс, делая знак технику, чтобы включил звук.

После пресс-конференции Имс вернулся в офис, велел Артуру переключить все звонки на себя, открыл ноутбук и стал гипнотизировать Excel с целью привести себя в необходимое состояние транса для общения с корпорацией. Еще через полчаса ощутил готовность к подвигам на ниве капитализма, сходил на балкон покурить, причем демонстративно в одиночестве, через стеклянные стены кабинета ему было хорошо видно, как ассистент расхаживает в наушниках туда и сюда.

Внезапно в поле зрения явилась Амалия, изящно оперлась ручкой об артуров стол, подвигала плечами. Артур, не прекращая бубнить в микрофон, кивнул, подхватил со стола бумажник, засунул его в задний карман брюк, приковав к себе взгляд начальницы отдела HR на несколько томительных минут, после чего подхватил ее под ручку и удалился в неизвестном направлении.

Имс посмотрел на часы и обнаружил, что уже давно пора бы было сходить пообедать. И кофе он тоже не пил уже давно!

Нет. Первым делом у нас – бизнес, ну а мальчики – потом. Только так, и никак иначе. Да и время поджимало: через пять минут начнется конференц-звонок с участием всех генеральных менеджеров стран БРИК по поводу результатов окончания финансового года, ради чего, собственно, Имс и любовался таблицами на мониторе.

Он уселся за стол, нацепил наушники и подключился. Все-таки работа, как всегда, оказала свое благотворное воздействие, быстро вытеснив из головы все ненужные мысли.

Конф-колл, как водится, плавно перетекал из оживленной дискуссии в бурную склоку, и обратно. Участники получали столь явное наслаждение, что никак не могли угомониться и закончить, поэтому опомнился Имс только тогда, когда перед ним возник Артур и начал жестами и мимикой объяснять, что еще пятнадцать минут – и самолет в Волгоград улетит без Имса.

Мимика у Артура была на редкость богатая, Имс засмотрелся и увлекся. Галдеж в наушниках продолжался, несовпадение видео и аудиоряда так подействовало, что взгляд у Имса сделался отсутствующий. Артур помахал у него перед лицом рукой.

Имс вообще почему-то чувствовал себя просветленным. Наверное, был близок к нирване.

Туда, впрочем, в этот раз попасть тоже не удалось, потому что коллеги на других концах провода вдруг опомнились и стали прощаться. Имс стянул с головы наушники и потер глаза руками.

– Твой портплед в багажнике у Миши, инфу по билетам и брони в гостинице я еще раз продублировал тебе на почту, и чтобы успеть в аэропорт, ты должен быть в машине не позже, чем через десять минут, – тут же насел на него Артур.

Имс послушно встал и отправился в гардероб, чтобы сменить рубашку на майку, а пиджак – на куртку. Артур из-за двери продолжал докладывать о самых неотложных вопросах.

Имс торопливо переодевался, от спешки ругаясь шепотом и, уже в полный голос, отдавая распоряжения.

Наконец попал в рукава, вышел обратно к столу, выключил и отсоединил ноут. Артур тут же подсунул ему чехол, вручил телефон и распахнул дверь.

– Артур, у меня такое впечатление, что ты хочешь побыстрее… – начал Имс, копаясь в проводах.

– А?

– …побыстрее меня выставить из офиса, – продолжил Имс.

Артур ничего не ответил, только приподнял вопросительно бровь.

– Ой, я, кажется, опаздываю! – вдруг заторопился Имс, схватил портфельчик с ноутбуком, мобильный, быстрым шагом направился к лифту. – Это все, или что-то еще? – бросил назад Артуру.

Тот двигался за левым плечом.

– Да. Был еще один звонок, – сказал он, когда они остановились перед блестящими металлическими дверями лифтов. – Неопределившийся номер. Некто, представившийся Юсуфом.

– О! Отлично! – обрадовался Имс. – И что он сказал?

– Он сказал следующее, – голосом хорошо воспитанного сталактита ответил Артур. – Цитирую: «Передайте ему, что я по нему соскучился и что диваны укомплектованы подушками, бар – выпивкой, а джакузи – девицами». Конец цитаты.

Артур задрал подбородок и посмотрел куда-то на макушку Имса. Макушке стало прохладно.

– Чудно! – объявил Имс. – Я перезвоню ему сам.

Тут двери лифта разъехались в стороны, Имс шагнул в хромированное нутро и сказал уже оттуда:

– В субботу я вернусь, а в воскресенье в восемь жду тебя у себя. Михаила отпусти, поедем вдвоем, на тебе.

Двери захлопнулись.

Настроение неожиданно пришло в норму и останавливаться не собиралось, уверенно направляясь к отметке «хорошо» и далее без остановок.

***

Деловой вояж в Волгоград и Ростов-на-Дону прошел с южным корпоративным размахом, c песнями и плясками. В Ростове нового и загадочного генерального менеджера повели в лучший в городе ресторан, где ознакомили со всем великолепием русской кухни, а заодно с цыганами и их танцевально-песенным репертуаром.

С похмельем после русской водки Имс знакомился в одиночестве утром следующего дня. Солнце радостно лупило в незадернутые шторы, в распахнутую форточку было слышно, как неподалеку, вжикая метлами, орут дворники, будильник в телефоне надрывался изо всех сил.

Выезд из гостиницы, дорога в аэропорт и перелет прошли мимо сознания Имса. Во время полета Имсу казалось, что самолет превратился в центрифугу, а после приземления стало ясно, что гул двигателей теперь навсегда поселился в его голове. Тело хотело пить, лежать, тишины и темноты. Измученный русским гостеприимством британец с облегчением и радостью почти упал на руки водителю Мише. В родной машине Имс прижался виском к холодному стеклу и блаженно закрыл глаза, не замечая встревоженных взглядов Михаила.

Никак нельзя сказать, что Имс никогда не напивался и не страдал похмельем. Университетский период в его жизни прошел весьма бодро, разнообразно и со всеми положенными эффектами. Но уже давно Имс не испытывал такого желания упиться в хлам, как во время этой поездки. Каждый мужчина время от времени ощущает потребность в алкогольном забытьи, а нервозная бестолковость последних дней возвела эту потребность в Имсе до статуса неизбежности.

Ну что ж, попытка удалась ему с блеском – Имс избавился от неуместных мыслей о своем новом ассистенте на целых пять дней.

Миша заботливо довел шефа до квартиры, втащил в коридор щегольской чемодан на колесиках, сочувственно поглядел, с каким мученическим лицом начальство проследовало на кухню и заглотило там одним махом почти литр воды. Миша бы предложил водочки, но не решился: кто знает этих иностранцев, вдруг у них организм какой-нибудь не такой? Мелькнула мысль позвонить директорскому помощнику, но тут шеф выполз из кухни в коридор с новой бутылкой, махнул рукой:

– Свободен до понедельника! – и приложил мгновенно запотевшее стекло ко лбу.

Миша решил, что шеф справится сам, вроде не маленький.

***

В спальне было все, что мог пожелать Имс в такой тягостный момент: прохлада, хрусткие простыни, полумрак и одиночество.

Так ему показалось вначале, но одиночество тут же разразилось оглушительным воплем, стоило Имсу свалиться ничком на кровать. Из-под руки метнулась черная тень, запрыгнула и повисла на шторе, возмущенно тараща глазищи и прижав уши к черепу.

Шторы покачивались, висящий на них в позе звезды кот напоминал летучую мышь-переростка. Имс, не вставая, стряхнул с себя всю одежду прямо к изножью постели, пристроил бутылку рядом с собой, чтобы потом не совершать лишних усилий и наконец-то закрыл глаза. К счастью, больше ничего не кружилось и не вертелось слева направо, и наоборот, в ушах не гудело набатом, никто не орал, а на то, что подумает кот, было исключительно наплевать.

Темнота тут же подобралась к векам, надавила на виски и накрыла мягким.

Сон продолжился с того места, на котором оборвался прошлый раз. Карты были все те же, и между лопатками свербело так же. Имс уже собрался было повернуться и выяснить, кто это там так настойчиво пытается просмотреть дырку в его спине, но вдруг справа что-то громко хлопнуло, завизжали женские голоса, и остро и горько завоняло дымом с химическим привкусом. Имс шлепнул карты на сукно, и в это время ему на плечо опустилась рука, потянула, и знакомый голос сказал в ухо:

– Давай за мной, скорее! – а рука все тянула за пиджак, крепко ухватив ткань пальцами.

В зале началась суматоха, надрывно вопили, кто-то кому-то орал бессвязные угрозы, люди метались туда и сюда, и почему-то сразу погасла половина ламп.

Имс несся за спиной, обтянутой кожаной коричневой курткой, точно зная, что это Артур, и удивляясь, почему это ему не кажется удивительным. Однако бежал след в след, уворачиваясь от чужих рук и плеч, резво перемахивая через попадающиеся под ноги стулья.

Они выскочили в узкий коридор, свернули направо и потом налево, скатились вниз по лестнице. Имс уже запутался; похоже, что знакомое казино, как это бывает во снах, уже превратилось в какое-то другое место. Артур же летел галопом, будто точно знал, куда надо бежать. Перед ними оказалась еще одна лестница, надо было решать, куда дальше – вверх или вниз. Окон в коридоре не было, определиться, где свобода, не получалось. К тому же Имс шкурой чуял, что погоня все ближе и ближе.

– Вниз!

– Вверх! – выкрикнули они одновременно, задыхаясь от бега.

Артур сунул руку за спину и вытащил из-за пояса пистолет, Имс, отшатнувшись, не разглядел, какой.

– Вверх! – повторил Артур убежденно и ткнул пистолетом в потолок. – И пошевеливай своей красивой задницей!

И рванул по лестнице, ничуть не сомневаясь, что Имс последует за ним.

Бежать и изумляться одновременно было сложно, навстречу постоянно попадался какой-то хлам, старые ведра, доски, металлические прутья. Они все продолжали свой бег с препятствиями, когда внезапно Имс оступился, споткнувшись об очередное ведро, полетел вперед носом, и тут на лицо ему спланировала какая-то черная тряпка.

***

Мерлин опять сидел у него на груди и смотрел пристально.

Имс еще несколько минут дышал прерывисто, внутренне все еще удирая от погони, но сердце постепенно сбавляло обороты, опускаясь из горла обратно на свое место.

Часы показывали восемь с минутами. Имс мотнул головой, сел, прибрал кота в руки. Тот не вырывался, свернулся клубком и замер.

Имс откинулся на подушку, размышляя. Чувствовал он себя на удивление хорошо, выспавшимся, но мрачным. Какого черта, подумал он, еще и в снах будет сниться!

Да, Артур был хорош, очень хорош, это Имс был готов признать прямо сейчас и даже публично, если потребуется.

Но и до этого у него были отличные ассистенты, просто потому, что другие у Имса не задерживались – он любил, чтобы все, что касалось его работы, было самым лучшим. Эта планка, однажды поднявшись на определенную высоту, больше никогда уже не падала, только поднималась выше и выше.

И да, Артур был исключительно хорош собой, как раз в имсовом вкусе, с эффектной внешностью, умный и с элегантным чувством юмора, все в нем было так, как надо, чтобы Имс заинтересовался, чтобы в нем взыграл охотничий азарт. Но ведь и все его предыдущие любовники и любовницы были той же породы, к некоторым из них Имс даже сейчас испытывал теплую привязанность.

Но не зависимость же, блядь, не зависимость, да еще практически на пустом месте! Тогда как последнее время он думал об этом мальчишке постоянно, вот уже и в снах не мог остановиться! Это раздражало. Имс снял с колен кота, встал и пошел в душ, продолжая внутренний диалог.

Он злился на себя самого за то, что его вдруг так неожиданно сильно накрыло, за то, что упустил момент, когда надо было себя одернуть, притормозить. Все-таки это абсолютно чужая страна, где под легким глянцевым слоем европейского макияжа часто и неожиданно проглядывает совсем другое лицо, скуластое, необычное, неулыбчивое. С загадочным взглядом темных глаз, с непонятным выражением, не поддающимся банальному англо-саксонскому анализу. Здесь не принято заводить романы с мужчинами, да и в корпорации, на минуточку, не погладят по голове за интрижку с собственным ассистентом, если уж на то пошло!

К тому моменту, когда с головы Имса по плечам и далее в слив потекла пена шампуня, он принял окончательное решение дать себе хорошего пинка, держать себя в руках, прекратить флирт (и ошибки в русском!) и соблюдать нужную дистанцию, потребную для правильной и позитивной работы в коллективе.

И вообще, нет ничего замечательнее нормальной мужской дружбы, объявил себе Имс, обмотал бедра полотенцем и выполз на кухню.

На кухне обнаружились Мерлин на окне и Артур на табуретке. В руках у Артура был стек, которым он игриво помахивал перед носом у Мерлина. Кот в такт шевелил хвостом.

Твою мать, мысленно простонал Имс. Про коней-то он и забыл!

***

Эклипс был красавец, вороной масти, знал себе цену, деликатно вытягивал куски яблока из ладони Имса, касался замшевым теплым носом, тихо и нежно фыркал в ухо. Жеребец был с норовом, но Имс, с трех лет посаженный отцом на лошадь, быстро нашел с ним общий язык, еще в первую поездку наглядно показав, кто тут на ком верхом.

День выдался жаркий, солнце висело в блеклом небе белесым кругом, пекло нещадно. Имс поправил кепку, исподтишка поглядел, как Артур угощает сахаром доставшегося ему коня. Конь был гнедой трехлетка, на ярком свету шкура была почти янтарной, ухоженно лоснилась. Звали его Герра, нрав, похоже, был у него и в самом деле воинственный. Большую часть пути до поляны, где Имс и Артур остановились для привала, Герра кривлялся, вредничал, горячился и проверял на прочность артуровы нервы.

Имс наблюдал за укрощением сначала с ехидным любопытством, позже – с уважительным восхищением. Артур держался в седле умело, раскованно, демонстрируя немалый опыт. Уговаривал строптивца уверенным голосом, ловко управляя животным с помощью поводьев и нажимая коленями. Имс залюбовался – и всадник, и лошадь великолепно смотрелись рядом, Артур что-то тихо и ласково говорил прямо в узкую морду с рыжей звездой во лбу, черная челка Герры свесилась между ушами и смешалась с черными кудрями ассистента.

Эклипс ткнулся в ладонь, напоминая о себе, вздохнул с намеком. Имс опомнился, достал из седельной сумки второе яблоко, скормил, потом стреножил коня и улегся рядом в тени. Артур все болтал со своим жеребцом, рассмеялся, потрепал того по холке. Герра вроде не протестовал.

Имс засунул в рот травинку, он бы тоже не протестовал, если бы и его потрепали по холке. Наверное. Если бы это не противоречило правильному утреннему решению.

Где-то рядом сонно гудел шмель, сладко и терпко пахло разогретой на жаре травой, чуть лошадиным потом, чуть кожей седел и сбруи.

Артур подошел, уселся рядом, вытянул длинные ноги, обтянутые серыми бриджами, в модных высоких сапогах телячьей кожи, протянул Имсу бутылочку Эвиана.

– Хочешь пить?

– Хочу, – отозвался Имс, лениво оглядывая замшевую лею по внутренней стороне артуровых бриджей.

Артур отвернул крышку на второй бутылке, отхлебнул, плеснул прямо из бутылки себе на лицо и улегся на спину, позволяя воде соскользнуть с кожи самостоятельно.

Имс вдруг обнаружил, что сгрыз свою травинку почти полностью. Нашарил не глядя еще одну, перекинул из одного угла рта в другой, если так будет продолжаться, он на пару с Эклипсом сжует все сено на поляне. Покосился на помощника. Артур лежал, заложив руки за голову, скрестив ноги в лодыжках, кажется, дремал с открытыми глазами. Тишина сделалась липкой и тягучей, как мед, даже жужжание насекомых отдалилось, стало почти неслышным фоном.

Надо было срочно что-то сказать, как-то нарушить эту обволакивающую томную атмосферу. Необходимо было найти подходящую нейтральную тему, вполне себе светскую.

Позже Имс решил, что в тот момент мозг отказал ему из-за жары. Более подходящей к моменту темы он, конечно, выбрать не мог.

– Ты великолепный наездник, Артур, – похвалил Имс. – Так ловко усмирил Герру, хотя он очень своевольный мальчишка.

Вполне искренне похвалил, надо сказать. Правду говорить легко и приятно.

– Да, еще никто не жаловался, – отозвался Артур. Видимо, ему тоже было приятно говорить правду. – И мне всегда нравились своевольные мальчишки.

Имс надвинул на лицо кепку, якобы от солнечных лучей, хотя какие там лучи – сквозь листву дуба, под которым они разлеглись, не пробился бы и лазер. Во рту неприятно кололись остатки второй изжеванной соломинки. У Имса было странное чувство, будто вернулся из полета давно забытый бумеранг и точнейшим образом прилетел ему прямо в голову. Секунда на удивление, удар – и ты в полном ауте.

Пора смываться с этой поляны, подумал Имс, трогая пальцем свое горящее ухо. А то совсем напечет, и тепловой удар не за горами. В прохладу, к холодному душу и прочим благам цивилизации, подальше от коварных скифов с бесстыжими глазами, прикидывавшихся ассистентами еврейского происхождения.