Текст книги "Лестница Пенроуза (СИ)"

Автор книги: maryana_yadova

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

Охуеть, подумал Артур, и Имс, усмехнувшись, легонько подтолкнул его в спину.

– Сэр Роберт, – поинтересовался Артур. – Торги прошли для вас удачно?

– Более чем, – довольно закивал дядя Роберт – баронет, коллекционер и владелец музыкальной студии по совместительству. – Я купил ровно десять вещиц, и пусть семья Рамье теперь подавится своей коллекцией! Я обошел их!

– А я, – сказал Пол, – прикупил недавно двух совершенно роскошных лошадей и предлагаю моему дорогому другу Имсу сегодня же взглянуть на них. Мой милый, ты должен раскошелиться, пока здесь, а то потом снова ищи-свищи тебя. Товар того стоит, ты меня знаешь.

***

Имс пожал плечами, но глаза его разом загорелись, Артур видел. Странные у них были отношения с этим Полом. И этот кот в шипах. Бр-р.

Тут в беседку вплыла маман, вся в пурпурном шелке, и внимание переключилось на нее.

Пахло кофе, розами, жареным беконом и апельсиновым джемом, еще Артур остро чувствовал парфюм Пола, сидя рядом с ним, – какой-то незнакомый, пряный; он впитывал все это – запахи, краски, но воспоминание о недавнем сне дрожало в груди, как желе, и мешало сосредоточиться на беседе.

Впрочем, его особенного участия и не требовалось, и только Имс изредка бросал на него осторожные взгляды.

– Вот источник вдохновения для импрессионистов, – воскликнул дядя Роберт, указывая на свою тарелку, где были сложены в цветную картину два желтых глаза яичницы, окаймленные белым облаком зажаренного белка, розоватая фасоль, коричневые шампиньоны, темно-красные с корочкой сосиски, яркое помидорное пятно и золотистые тосты с краю.

Да, калории здесь не считает никто, подумал Артур. После столь плотной трапезы ни о какой еде думать не захочется еще долго.

Впрочем, похоже, Имс и Пол действительно вознамерились ехать смотреть лошадей, и Имс заявил, что Артур едет с ними.

– Он невероятно великолепный наездник, – горделиво сообщил Имс Полу, и Артур усмехнулся.

– Да неужели? – заинтересованно спросил Пол и беззастенчиво воззрился на Артура.

Имс вскипел, поняв, что ляпнул двусмысленность.

И ведь не впервые прокололся с «наездником», подумал Артур, внутренне веселясь.

– Да, я помню, когда-то Имс сомневался, смогу ли я справиться с одним своевольным мальчишкой, – подлил он масла в огонь. – Такой крупный был жеребец, с крутым нравом.

– Сейчас уже не сомневается? – подмигнул Пол совершенно похабно.

– О, нисколько, – серьезно ответил Артур.

Кот завозился на подушке и пронзительно мяукнул.

– О, мой дорогой, ты вне конкуренции, – вдруг лилейным тоном заворковал над ним рыжий. – Ты же знаешь, с тобой никто не сравнится!

– А зачем ему такой ошейник? – осторожно спросил Артур. – Да еще с шипами?

Пол оскалился.

– Ему нравится. Что же я могу сделать?

Артур решил больше не задавать вопросов. Имс с подозрением оглядел кота.

– Представь себе, Пол, у нас в Москве точно такой же...

– У вас? – невинно спросил Бессун.

– У меня, – отчеканил Имс.

– Они сейчас модные, сфинксы, – включился в беседу дядя. – Только вот я не понимаю, что вы в них находите: голые, страшные, дьявольские какие-то отродья! Ночью увидишь такую тварь – инфаркт случится.

– А мне как раз по душе, – хихикнул Пол. – Да и он дрессированный у меня, если изволите, могу показать! Черт знает где я его нашел, знаете ли, и не жалею!

И что-то странно знакомое показалось Артуру в его интонациях, самом голосе, будто слышал он его не так давно, но при других обстоятельствах, говорившего что-то глумливое, даже злое. И пиджак на пару секунд почудился на Бессуне не синим, а серым, кургузым каким-то и вовсе старомодным, клетчатым, а вдобавок точно дрожащим в воздухе, почти прозрачным, словно и не живым человеком был этот рыжий, а призраком… Но мгновение – и дикий морок пропал.

Нервы, подумал Артур. И сны эти. Так и до шизофрении недалеко.

* Аненербе (нем. Ahnenerbe – «Наследие предков», полное название – «Немецкое общество по изучению древней германской истории и наследия предков») – организация, существовавшая в Германии в 1935-1945 годах, созданная с целью оккультно-идеологического обеспечения функционирования государственного аппарата Третьего рейха.

Глава 17

Артур

– Так Пол давний друг семьи? – спросил Артур, когда они поднимались в свои комнаты, чтобы переодеться к поездке в конюшни Бессуна.

Имс вдруг задумался.

– Знаешь, так считается… хотя я не могу вспомнить, чтобы он появлялся у нас больше пяти раз за всю мою жизнь… Как-то так сложилось.

– Угу, – сказал Артур.

Что-то не давало ему покоя.

Однако Имсу бесполезно было сейчас говорить о любых подозрениях, у него в голове были только лошади.

До поместья Бессуна было недалеко, а ехали они в открытом зеленом спортивном ягуаре Пола, на приличной скорости. Кот с крайне недовольным видом сидел на заднем сиденье рядом с Артуром. Называлось поместье странно – «Белая дама», но глаз радовало бесконечно.

Пожалуй, этот дом был еще более старым, чем Лидделл-Хаус, да что там – намного более старым, и догадки Артура подтвердились, когда Пол рассказал, что особняк выстроен на останках дома одиннадцатого века, а тот, в свою очередь, по легендам, построен на месте совсем уж древнего замка времен короля Артура.

– Все связано, крепко связано, колода так причудливо тасуется, диву даешься, – приговаривал Бессун, рассказывая об этом, и речь его как-то странно все время менялась, скакала – и по темпу, и по интонациям. – Но иногда сколько бы веревочке не виться, как говорится, а конец-то вот он, вполне предсказуемый… Хотя в вашем случае я бы скорее говорил о такой фигуре, как лестница Пенроуза…

Артур нахмурил брови и только собрался переспросить, что это Пол имеет в виду, как тот въехал во двор и сразу показал на конюшни – тоже с виду старинные, со стенами из желтого камня и остроконечными башенками.

– Ничего себе простор, – присвистнул Имс, оглядываясь.

– Всего две левады, – пожал плечами Пол. – Вот, смотри, они как раз оба здесь. Красавцы. Прогресс и Прайд.

Один жеребец свободно пасся у самой изгороди, второго конюх гонял на корде.

Артур залюбовался – оба были хоть куда: гнедой масти, изящно и легко сложенные, с горделивыми шеями, мускулистыми крупами и совершенно дивными ногами. Под тонкой шелковистой кожей четко проступали мускулы. И головы у них были очень красивые – с прямым профилем и умными глазами.

– Чистокровные верховые, – сказал Пол, делая знак конюху подвести лошадь. – Джеймс, вторую тоже приведи. Да что я вам говорю, сами видите. Двухлетка и трехлетка. Оба с живым характером, в великолепной форме.

– Честно говоря, не знаю, зачем я поддался на уговоры, – сказал Имс, не отрывая взгляда от жеребцов. – У меня в конюшне уже три лошади, меня в Англии почти не бывает, у мамы одна любимица на все времена – Фрейя. Зачем мне еще, Пол?

– Красоты много не бывает, – снова оскалился Пол.

– Ты на меня какие-то чары наводишь, точно, – пробормотал Имс и шагнул к первому подведенному коню – более яркой масти, с белой звездой во лбу и белыми чулочками над копытами. – Артур, а ты посмотри второго, я же вижу, как ты на него смотришь.

Второй жеребец, с точки зрения Артура, был даже красивее – чуть темнее, чем имсов, с двумя белыми пятнышками на морде – во лбу и у самого носа. Артуру не терпелось сесть в седло и проехаться по леваде.

Имс тем временем подошел к делу со всей тщательностью – проехался, переходя с шага на рысь и обратно, попросил Джеймса снова провести Прогресса на корде, посмотрел, как конь бегает в обе стороны на всех аллюрах, понажимал на поясницу – не проседает ли, тщательно ощупал ноги на предмет накостников и наливов, посгибал их, потом снова пустил коня рысью… Потом повзмахивал руками, стоя сбоку жеребца с обеих сторон: проверял, видит ли тот обоими глазами.

– Заводи в денник, хочу посмотреть, как он там себя ведет, – наконец сказал он. – И мерную палку принеси, Джеймс, измерю бровный рост.

– Ах-ах, перестраховщик, – усмехнулся Пол, жуя травинку.

– Я не хочу каждый раз влетать вместе с конем в стойло, вися на нем беспомощным флажком, – бесстрастно ответил Имс. – А промеры для молодой лошади – самое важное, мне ли тебя учить.

– Ладно-ладно, делай, как знаешь, – усмехнулся Бессун.

Когда Артур вдоволь наездился, Имс и его коня подверг такому же осмотру и проверке, потом поговорил с конюхом.

– Иииимс, – протянул Бессун. – Берешь?

– Беру. Пойдем поговорим о цене.

– Артур, Хопкинс проведет вас на террасу, закуски и вино заказывайте ему на ваш вкус, – мягко сказал Бессун. Судя по его глазам, ему предстояла битва с Имсом за каждый фунт стерлингов. – Скоро у вас появится хорошая компания – мой друг, он тоже приехал погостить вчера, – спустится к вам. И вообще, я надеюсь, если Имс не убьет меня в процессе торга, вы у нас остановитесь на ночь.

– Ты же будешь хорошо себя вести, Пол. А не драть с меня три шкуры, не так ли?

Они удалились вглубь дома, а Артур устроился на террасе, где на крахмальной скатерти живописно были расставлены блюдца с сэндвичами и кексами, графины с содовой и вином.

Через несколько минут на террасу, как и было обещано, вошел юноша лет 20 – тонкий, легкий, с чуть растрепанными черными волосами, острыми скулами, пухлыми розовыми губами и очень яркими синими глазами. Одет он был в узкий черный пиджак на белую рубашку с поднятым воротником.

Охуеть, подумал Артур, в точности как когда в первый раз увидел Пола.

Впрочем, он чего-то подобного и ожидал.

– Артур? – спросил юноша неожиданно низким и звучным голосом. – Приятно познакомиться. Я думаю, вы не против провести со мной некоторое время, пока наши друзья бьются за металл?

– Разумеется, – улыбнулся Артур. – Мне тоже весьма приятно, мистер…

– Просто Мерлин, – уронило сказочное существо, сладко сияя глазами.

Артур на момент замер с наклоненным под опасным углом стаканом.

– О да, мама увлекалась кельтской мифологией, – со смехом кивнул юноша. – Понимаю вашу реакцию. Она так хотела, чтобы ее сын был кем-то особенным. Совершенно, совершенно особенным…

Артур вернул стакан на место, но немного содовой уже пролилось на идеально белую скатерть. Он чувствовал, что слегка озяб.

Чертовщина какая-то.

Мерлин тем временем с аппетитом жевал сэндвич.

И они вроде даже о чем-то с интересом поговорили, только когда прошло минут двадцать, Артур совершенно не смог вспомнить, о чем же.

– А вот и наши переговорщики. Судя по их довольным лицам, они достигли компромисса, – сказал Мерлин, неприлично указывая вилкой на лестницу, по которой спускались Имс и Пол.

Но Артур смотрел не на лестницу.

Он, застыв на месте и чувствуя, что мир начал покачиваться, как бывало в тех самых странных снах, уставился на шею резко развернувшегося Мерлина.

На этой хрупкой шее с трогательно выступающими ключицами и словно бы атласной кожей был надет платиновый ошейник с шипами.

***

Вечер был посвящен игре в бридж. Артур играл в паре с Мерлином, и его не покидало ощущение, что играют они против двух первоклассных шулеров.

Хрупкий Мерлин, кстати, беззастенчиво глушил чистый 70-процентный джин и держался молодцом, хотя, исходя из количества выпитого, давно должен был рухнуть мешком. Они с Полом иногда быстро переглядывались, но так же быстро их взгляды разбегались.

Артур тем временем смотрел, как Имс ловко обращается с картами, зажав в зубах сигарету и ухмыляясь, и думал, что они давно не были вместе в постели.

Артур соскучился.

Но в чужом доме неудобно, говорили в нем остатки советского воспитания.

И он опять ушел спать раньше, глуша в себе плотский голод, оставив в гостиной уже совершенно пьяную, но в самом прекрасном расположении духа компанию.

Если честно, его напрягало присутствие рядом с Имсом этих совершенно безбашенных и, похоже, способных очаровать даже самого дьявола личностей.

Ночью ему не спалось, ревность и неудовлетворенное желание жгли безжалостно, все ныло и ныло внизу живота, и, совсем измаявшись, он встал, накинул халат и направился в спальню Имса, крадясь, как вор. По закону подлости или же по коварству Пола эта спальня оказалась чуть ли не на другой стороне доме, и Артуру, чтобы достичь заветной цели, пришлось идти мимо гостиной, где они до этого играли.

Оттуда тянуло одновременно сигаретным дымом и свежим воздухом из открытого окна. Двери были прикрыты, но неплотно, так что в коридор широкой полосой пробивался свет от горящей над столом лампы.

Где-то в глубине дома часы пробили полночь, Артур вздрогнул, мысленно чертыхнулся и прижался к стене.

В щель между дверьми ему был хорошо виден диван, на котором сидели Бессун и Мерлин, видимо, не расходившиеся с вечера, и все еще играли в карты. Только играли они теперь, видимо, на раздевание, потому что оба были полуодеты, вернее, почти раздеты, и их обнаженные спины и плечи золотились в свете лампы. Только ошейник Мерлин так и не снял, и это смотрелось очень… провоцирующе, надо сказать. Волосы у него были растрепаны больше обычного, да и в целом – вид был расхристанным.

– Ну что? – спросил Пол. – Теперь на что играем, а? Раз уж сегодня удача от тебя отвернулась…

– На подарок, – проворчал Мерлин, каким-то совсем грудным, звериным голосом.

– Любишь блестящие штучки? Второй ошейник?

– К черту ошейник, – сказал Мерлин.

– Золотую пудру для усов?

– К дьяволу пудру. Стилет хочу. Из толедской стали.

– За каким чертом он тебе понадобился? – искренне удивился Бессун.

– Хочу! – вдруг рявкнул Мерлин.

– О, о, угомонись, котик… Будет тебе подарочек, если выиграешь. И непростой, а тот самый, любимая игрушка Чезаре Борджиа…

– А! – прищурился юноша. – Я, кажется, помню, о каком ты говоришь. Да, хороший.

– Хороший, – согласился Бессун. – А будешь жульничать, опять буду возить мордой по подушкам, взвоешь у меня!

– Напугали ежа голой задницей, ага, – усмехнулся Мерлин. – Плавали, знаем.

Пол тоже усмехнулся, и они склонились каждый над своими картами.

Артур еще несколько секунд стоял у стены, замерев. Его чуть потряхивало от ночной сырости, лившейся из окна, и от некоторой странности происходившего за дверьми. К Имсу он идти передумал, хотя вид этих голых чертей только еще сильнее его раззадорил. Но он решил, что справится сегодня со своим жаждущим телом сам, пусть и кое-как. Зато завтра в доме Имса оторвется на полную.

Утром Пол вывел из конюшен жеребцов при полной сбруе и пожелал гостям хорошей прогулки.

– А где ваш друг? – поинтересовался Артур как бы невзначай.

– Спит, наверное, – ответил Бессун. – Такой уж у него естественный ритм – ночью бродит, неугомонное животное, весь день дрыхнет. Это он для вас исключение сделал, а так – просто какая-то невероятная соня.

Показалось Артуру или нет, но с крыши послышалось пронзительное недовольное мяуканье. Но тут конюх распахнул ворота, и открылись бескрайние желтые, уже убранные от урожая поля, над которыми носились птицы и сияло синее утреннее, точно свежевымытое небо. И Артур на некоторое время забыл обо всем, погрузившись в первозданный восторг.

***

Не успели они приехать, как в доме начали собираться гости – пресловутые соседи, та самая «милая сельская знать».

Сельского, конечно, по мнению Артура, в этой знати не было ничего. Он едва успел принять душ и переодеться к ужину, как дом и сад уже были полны народу.

Часть дам в шляпах, забавных твидовых жакетах и крепких ботинках, даром что женских, устремилась к осенним розам, цинниям, астрам и маргариткам: маман вовсю хвасталась парой своих садовников, и Артур понял, что «шесть слуг» в имсовом исполнении были всего лишь метафорой.

Хорошо хоть нет домовых эльфов, подумал Артур, наблюдая из окна за цветником.

Другая часть гостей, словно иллюстрируя собой романы Голсуорси и Моэма, играла в крикет – Артур даже не подозревал, что в него еще играют. В детстве он путал крикет с крокетами и понял отличие только тогда, когда прочитал «Алису».

Артура особенно забавляла чья-то тетушка, дама уже в летах, которая била по шару каждый раз как в последний, так что все остальные истошно вопили: «Тетя Джейн! Что ты творишь!»

Третья часть гостей – в основном джентльмены – толпилась на террасе, где были выставлены напитки, и поглощала содовую, лимонад и алкоголь.

Артур не присоединился ни к тем, ни к другим, ни к третьим. Он стоял у окна холла, вдыхал запах старого дерева и раздумывал, зачем все же Имс привез его сюда. Кажется, еще немного, и он начнет курить – в последнее время собирать в кучу мысли, а уж тем более выстраивать их по порядку, в одну безупречную структуру, как он всегда раньше делал, – становилось все сложнее.

– Арти, даже твоя спина сообщает мне, о чем ты думаешь, – послышался сзади голос Имса. – Пойдем покажу кое-что, а то ведь изведешь себя. У нас как раз есть время до обеда.

Имс привел его в библиотеку, усадил на кожаный диван, а сам полез рыться в стеллажах.

– Да где же это… Они здесь должны быть... все альбомы тут…

– Да что ты ищешь?

– Семейные фотографии… Я могу поклясться, Арти, что мой дедушка работал с Теслой.

– Что?! – уж этого Артур никак не ожидал.

– Да, я как увидел фото у дедка из СС, так и вспомнил… Помнишь, у него среди остальных была фотография такого странного мужика с черными усами? Ты не заметил, наверное, в таком ступоре был из-за эсэсовцев… А я заметил. И заметил еще кое-что. Скажу, как только найду… А! Вот! Подвинься, darling, вооот… смотри… Это дед… а это Тесла. Ну? Вспоминаешь?

Имс положил раскрытый пухлый альбом на круглый столик перед диваном, и Артур всмотрелся в желтоватые старые фото.

Изображение, конечно, было не ахти какого качества, да и ракурсы далеко не самые удачные, лица и позы ненатуральные, как всегда на довоенных фотографиях. С одной такой фотографии совершенно безумным взглядом смотрел какой-то усач-брюнет с орлиным носом, в неряшливом мешковатом пиджаке, а рядом с ним… стоял Имс. Молодой, по-другому причесанный, одетый в свитер с высокой горловиной, но – Имс.

– Это твой дед? Господи, Имс. Да это же вылитый ты!

– Серьезно? Вот мама так же говорит, а я эти фото последний раз лет в 15 видел.

– Тогда понятно, что ты ничего не понял. Он же тут на фото вылитый ты сейчас! Ну, немного моложе… Как такое может быть?

– Ну, – сказал Имс. – Это-то как раз естественно. Я же его внук. Фамильное сходство, бывает такое. Нет, это мне как раз странным не кажется… А вот это! – Он ткнул пальцем в фотографию. – Вот это меня вводит в шок!

– Что именно? – непонимающе спросил Артур.

– Да вот же! – Имс еще раз потыкал в фотографию, и Артур увидел за спинами Теслы и деда Имса старинный кабриолет.

– Кабриолет тридцатых годов, и что? Только какой-то уж очень мощный… А, я знаю, видел на фотографиях! На таком ездил Аль Капоне, это редкая модель – кабриолет-лимузин.

– Вот именно. Таким лимузины-кабриолеты в середине 30-х строил Cadillac на базе модели V16. Им даже давали имена – например, «Queen Mary» и «Queen Elizabeth». Аль Капоне ездил в таком бронированном, ты прав. И еще на них возили президентов – Рузвельта, Трумэна, Эйзенхауэра… И у Теслы тоже был такой прекрасный монстр. Кто-то из властной верхушки ему его презентовал. Но дело не в этом… плевать, что он чертовски редкий и дорогой… Это же тот самый лимузин, на котором Тесла тестировал вечный двигатель! А потом над профессором начали смеяться, обвинять его в сговоре с дьяволом, он обиделся, вынул двигатель и выбросил его.

– Вечного двигателя не существует… – помедлив, сказал Артур.

Хоть в чем-то он должен был быть уверен!

– Только не когда речь заходит о Тесле! – ликующе провозгласил Имс. Он весь прямо светился.

– А теперь скажи мне, как могло выйти, что твой дед работал у Никола Теслы, и ты только сейчас об этом вспомнил?

– Я же тебе говорю, что не знал деда. Я и отца плохо знал, он тоже мне про него ничего не мог рассказать – отец умер, когда мне было еще совсем мало лет – пять, кажется. А маман… ну, она говорила, что дед был выдающимся физиком, работал в Америке, но у меня и двоюродный дед был выдающимся физиком… слышал о Джордже Стоксе? Закон Стокса о гидронамике? Так вот, дядя Роберт – его внук. А мама даже не знает, кто такой Тесла, ее, знаешь ли, наука вовсе не интересует, она не такого склада женщина… Вот ты бы спросил ее о сортах портулака…

– Да все ясно, да. Но все же сходство поразительное…

– О, Артур… Я тебе сейчас покажу поразительное! Иди за мной.

Артур повиновался, но не сдержался и захватил с собой несколько фото из тех, что не были рассортированы по страницам, а лежали отдельной кучкой, рядом с фото, запечатлевшим Теслу в компании деда Имса.

Они миновали старый фруктовый сад и вышли к гаражу, тоже очень старому на вид. Имс не без усилий открыл тяжелые ворота, отперев несколько замков, – видимо, гаражом давно не пользовались.

В гараже стояло что-то, накрытое порыжевшим от времени брезентом.

Имс оглянулся на Артура, потом хмыкнул, и от волнения у него чуть дрогнули губы. Потом стянул брезент в сторону.

– Дьявольщина, – выдохнул Артур.

Имс стоял и молча пялился на то, что давным-давно стояло у него в гараже и при его жизни ни разу не видело дневного света.

Он прекрасно сохранился. Блестел, как новенький, и вообще выглядел красавцем.

Красный лимузин-кабриолет. Cadillac V16. Автомобиль президентов и главарей мафии. И чокнутых гениев, как выяснилось.

***

Имс присел на капот, погладил сияющий лак, потом потер руками лицо.

– Не могу поверить, – сказал он хрипло. – Не могу поверить, Арти! Каким же надо было быть дураком… каким же снобом, чтобы не интересоваться своей семьей до такой степени… Я только вчера утром узнал от мамы, что в гараже что-то есть… Какой же я идиот. Боже, какой идиот!

– Имс… – беспомощно сказал Артур. – Ты же не знал.

– Вот именно. Не знал. И не слишком-то хотел знать. Они этого не заслуживают – ни мой отец, ни мой дед.

Артур покачал головой, не зная, что сказать, машинально поменял местами в руках фотографии, и вдруг что-то заставило его всмотреться пристальнее.

Ему показалось, что пол гаража вздрогнул.

– Нет, – неожиданно громко сказал он. – Этого не может быть. Нет.

– Darling? – подозрительно спросил Имс, а потом одним прыжком оказался рядом. – У тебя опять такое лицо…

На этой фотографии была снята компания из четырех человек, где-то на осенней нью-йоркской улице: Тесла в более теплом, но таком же ужасном пиджаке, совсем молоденький блондинистый юноша с тоненькими усиками, потом опять молодой Имс в длинном пальто и… Артур.

То есть выглядел он моложе, и прическа была другая – волосы длиннее, завивались на концах, и одет он был в дурацкий светлый плащ, как в нуарных детективах, и, наверное, это вообще была просто ошибка, показалось в неверном свете гаража, ведь все знают, какими бывают эти фото – да еще старые размытые фото… кого угодно за другого примешь… и...

Имс вынул карточку из пальцев Артура и поднес ее к лампочке.

– Мда, – спустя несколько минут заключил он. – Артур, мы вляпались во что-то конкретное.

Молча они вернулись в библиотеку, не замечая ничего вокруг, и Имс сразу взялся за графин со скотчем, стоявший на столике, разлил по стаканам. Потом сразу – еще по такой же порции.

Скотч обжег горло, но перед глазами все еще плавал туман.

– Имс… – наконец решился сказать Артур. – Я не сказал тебе. Все хотел, и не вышло. Я видел вчера сон… но другой… про Нью-Йорк. Про Нью-Йорк тридцатых. Вернее, про нас с тобой в Нью-Йорке тридцатых. Ты был в этом самом пальто. И упоминал какого-то профессора. Насколько я понял, мы у него вместе работали.

– Мать моя, – как-то слабо сказал Имс. – И что там еще было?

– Ты сказал, что тебя завербовала английская разведка и что за профессором немцы следят. Как-то так. А мне надо было ехать в Германию. Кажется, там были мои родители, и мне надо было их вывезти. Мы же евреи, – Артур вдруг усмехнулся.

– С каждым разом все веселее, – медленно произнес Имс и вдруг сорвался с места. – Так, я сейчас перерою тут все… Маман сказала, что от деда оставались какие-то записи, целая коробка. Они где-то здесь! Раньше надо было этим заниматься, раньше…

– Да что раньше, – устало возразил Артур. – Раньше ты меня не знал. И снов тебе не снилось…

– Раньше я тебя не знал? – ощерился Имс и кивнул на фото. – А это что?

– Он просто похож на меня! – вскинулся Артур.

– Ага. Так похож, что прямо мурашки ползут. Нет, что-то тут не то, Артур.

Пока Имс опустошал полки стеллажей, Артур налил третий стакан виски. Он забыл и об обеде, и о гостях, и вообще о том, где находится.

Сейчас значение имели только эти странные фотографии.

Да черта с два, значение имел только Имс.

Всегда – только Имс.

– Нашел! – торжествующе воскликнул Имс и приволок на стол большую коробку с бумагами.

Они стали жадно, чуть ли не отталкивая друг друга, рассматривать содержимое коробки.

– Ого… чертежи… записи об опытах… Черт, а если это чертежи Теслы? Боже мой, Артур, боже мой…

У них обоих страшно тряслись руки – и Артур не мог бы точно сказать, от чего – от виски, от страха или от эйфории.

– А это что?

Имс потряс перед носом чертежом, на котором был изображен некий чемоданчик с подробным рисунком и описанием внутреннего устройства.

И тут до Артура дошло.

Как все просто.

Пол же сказал: «Как причудливо тасуется колода, а сколько веревочке не виться…»

– Сколько веревочке не виться… – вслух повторил он.

– Что? – покосился на него Имс.

– Я знаю, что это, – с неестественным спокойствием, словно бы видя себя со стороны, ответил Артур. У него даже руки дрожать перестали. – Это аппарат, на котором Тесла ставил эксперименты со снами. Он служит для синхронизации сновидений двух и более человек и делает сны осознанными. Какие-то волны, поля. В общем, с помощью этого можно вместе ходить по снам. И спускаться в сны других людей тоже можно.

– Откуда ты знаешь? – тихо спросил Имс.

Его тоже, кажется, пришибло.

– Я вспомнил, – усмехнулся Артур.

Имс сидел и не шевелился.

– Похожую штуку я видел в том сне, где ты выстрелил мне в голову. Помнишь? Я рассказывал тебе, что мы оба лежали в каких-то гребаных шезлонгах и были подключены через катетеры к такому чемоданчику. Только у меня во сне он был раза в два меньше и выглядел как… ну, простой такой серебристый кейс. А это – чемоданище…

– Ну, видимо, ты видел усовершенствованный вариант. А это истоки.

Они некоторое время сидели неподвижно, потом Имс снова полез в коробку и спустя минуту вытащил оттуда старый кожаный молескин.

– Ого, еще оригинальный, смотри… Modo & Modo! Из Тура…

– Ну это же тридцатые годы, конечно...

– Черт, а сам-то дневничок кто-то вырвал… Только вот обложка и осталась… Нет, есть один листок.

На единственном оставшемся листке карандашом, стремительным, но очень четким почерком, была написана всего одна фраза.

«Мы никогда не умрем», – вслух прочитал Имс.

Артуру вдруг стало душно, так душно, словно весь воздух выкачали из помещения, а ведь окна по всему дому были открыты, повсюду гуляли сквозняки.

– Имс, – сказал он, но голос его не слушался, сам звук не хотел выходить из горла, губы пересохли и не могли разлепиться.

И тогда он взял стоявший в письменном приборе на столике карандаш и вывел рядом с выцветшей фразой новую, точно такую же.

Имс сначала смотрел непонимающе, но потом глаза его остекленели, казалось, эмоций в них не осталось, только свет отражался от радужки.

Фразы отличались только цветом. Почерк был тот же самый.

– Раздевайся, – внезапно велел Имс.

– Что? – Артур словно из наркоза выдернули.

– Не могу больше… Все это вот, еще немного – и с ума сойду. И в груди жжет – не могу просто.

Мало что соображая, Артур начал расстегивать рубашку, но Имс не желал ждать, рванул сам, рассыпая мелкие пуговицы по углам, начал горячо, лихорадочно целовать ключицы, вылизывать шею, потом заставил сосать пальцы, забирая слюну.

Артур мигом все забыл, так захотелось. Так давно хотелось – еще с первых дней у дяди, когда он кому-то – кому? – демонстрировал свое приличное воспитание.

Скоро он обнаружил себя распластанным и прилипшим грудью к кожаной обшивке дивана и упирающимся лицом в его спинку. Было тесно, неудобно, липко, кожа скрипела, и, кажется, Артур кричал. Тело его независимо от его воли выгибалось, дергалось и извивалось. Как будто Артур не имел к нему никакого отношения. Как будто оно только и ждало Имса, жаркого, жадного и до глубины души сейчас потрясенного. В этот раз Артур прокусил ему губу.

Потом они лежали на диване вповалку, полностью обессиленные, и сквозняк холодил разгоряченную кожу. Имс водил языком между лопаток любовника, и Артур млел, даже подрагивал от удовольствия. Наигравшись, Имс лег к спинке дивана, а Артура притиснул к себе, прижался всем телом, скрестил руки у Артура на животе. Они лежали, как ложки в буфете, и Артуру наконец-то стало безмерно спокойно. Он расслабился и провалился в сон.

***

В этот раз Артур уже не гадал, где он оказался. Это точно был Нью-Йорк, вновь словно бы сошедший с фотографий в сепии. Оглянувшись, Артур получил дополнительное подтверждение – на скамейке сидел маленький старик в коричневом пальто и читал газету. Присмотревшись к заголовкам, Артур выяснил и год – 1936.

– Артур! – услышал он чей-то надтреснутый голос, и люди, столпившиеся перед чем-то или кем-то в кучу, расступились и пропустили его.

Он увидел странного пожилого человека в потрепанном пиджаке, с черной щеткой усов, торчавших во все стороны, и с совершенно безумными, пронзительными черными глазами. Рядом стоял – вернее, полусидел на капоте роскошного красного лимузина-кабриолета – широкоплечий парень с нахальной рожей и скалился в широкой улыбке. Все в нем сразу привлекло внимание Артура: пухлые губы, яркие белые, хотя и слегка неровные, зубы, длинный острый нос (правда, присмотрелся Артур, похоже, этот нос как-то ломали), серые цепкие глаза. Улыбался он крайне самоуверенно.

– Артур, иди познакомься, это Имс! – снова проскрипел Тесла. – Вы теперь вместе будете работать над твоей темой. Он только что из Кембриджа, в курсе подобных исследований… А сейчас, дамы и господа, я все же продемонстрирую вам то, ради чего мы затеяли здесь этот опыт, – вечный двигатель существует!

Толпа недоверчиво загалдела, задние ряды стали напирать, чтобы лучше видеть происходящее, а руки Теслы быстро запорхали, словно у фокусника. Через минуту Артур понял, что он делает: профессор на пару с загадочным Имсом извлекли из лимузина бензиновый двигатель и установили электромотор. Потом Тесла на глазах у честной публики картинно поместил под капот невзрачную коробочку, из которой торчали два стерженька, и подключил ее к двигателю.

– Теперь, уважаемые сограждане, – торжественно провозгласил он, – мы имеем энергию! Объявляю, что мы будем испытывать эту машину в течение недели, и она не будет требовать подзарядки!

– Откуда же берется энергия? – выкрикнул мужской голос из толпы.