Текст книги "Децема. Предыстория (СИ)"

Автор книги: Мари Явь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 28 страниц)

7 глава

Все были довольны. Старейшины, простые подчиненные, а особенно старшая сестра Индры готовы были аплодировать стоя молодому боссу, когда увидели меня идущей позади него, обритую налысо и натренированную поджигать его долбаную сигарету в любой момент, когда этому малолетнему садисту приспичит курить.

Им нравилось видеть меня, жалкую и безвольную, явно противопоставленной им – знатным, уважаемым, неприкосновенным.

– Выгуливаешь свое животное? – не упускала возможности задеть меня Илона, которая от новости о моем удочерении едва не поседела.

Известие о пополнении их семьи задело восемнадцатилетнюю красавицу за живое. Потому при нашем знакомстве она посоветовала мне держаться от нее подальше.

– Лучше не попадайся мне на дороге, маленькая дрянь, – прошипела она в тот раз, смотря на меня сверху вниз. – Иначе я вырву тебе твои отвратительные зенки и скормлю их собакам отца. Они обожают глаза самоуверенных дур.

Не попадаться ей на дороге оказалось не такой уж сложной задачей: живя в одном особняке, мы, тем не менее, могли не видеться неделями. И потому я не вспоминала о ней и бойцовых собаках ее отца до тех пор, пока в голову Индры не приходила гениальная мысль разнообразить график моих тренировок уборкой вольера этих клыкастых монстров.

Первой вещью, которой мне предстояло научиться, был не рукопашный бой, фехтование или стрельба. Даже не алфавит. А терпение. Такое, которое было бы неотличимо от безразличия. Успехов в этом Индра добился уже через пару месяцев. Намного раньше, чем в остальном.

И дело было не в моей лени или отсутствии у наставника учительского таланта, а в том, что долгое время я страдала бессонницей. Карауля каждое утро Индру у его покоев, я почти всегда засыпала прежде, чем он выходил. Солнечный свет действовал на меня, как на иных благоприятная для сна темнота.

– Какого дьявола ты здесь развалилось? – бормотал в такие моменты молодой босс, намеренно обращаясь ко мне, как к существу бесполому. – Ты нарушаешь график. Знаешь, чем это может для тебя обернуться? Тем, что твое совершеннолетие отложится на год.

Поднимать разговоры о боязни темноты было стыдно, потому я молча выслушивала его недовольство. А когда долгий день менялся местами с еще более долгой ночью, уходила в свою комнату. Небольшую, с широким окном, соседствующую с другими такими же комнатами, предназначенными для проживания прислуги. По моему личному расписанию я должна была промучиться кошмарами до полуночи, после чего пойти прогуляться на свежем ночном воздухе до рассвета, вернуться, чтобы вздремнуть еще два часа, а потом уже предстать перед своим наставником.

– Если так пойдет дальше, о модификации можно и не мечтать, – недовольно заявлял Индра, смотря на мои медицинские показатели. Сидя на стуле и дымя сигаретой, он читал отчет курирующего меня врача, пока я пыталась сохранить равновесие, стоя на весах. – Ты похудело на пять килограмм всего за две недели. Теряешь вес и совершенно не становишься сильнее. Мне что, нужно кормить тебя с ложки?

Объяснять ему, что дело не в недоедании, не было сил. К тому же, глупо предполагать, что кто-то при таких физических нагрузках мог добровольно отказываться от пищи или сна.

Моя слабость и неспособность воспринимать новые знания несказанно раздражали юного босса, но приученный держать себя в руках, он лишь мрачно смотрел на мои неуклюжие попытки «стать лучше».

– Эй, босс, а ты… вы найдете мне партнера для спарринга, да? – спросила я, когда обычная «легкая атлетика» уже набила оскомину.

– Ты на себя в зеркало смотрело? – презрительно пробормотал Индра. – Сражаться ты можешь только с ветром, и я уверен, что победа будет не на твоей стороне.

Как бы там ни было, пришел тот момент, когда я была вынуждена пренебречь последними остатками своей гордости. Той ночью, прежде чем пойти к Индре на поклон, я, размазывая по лицу слезы бессилия и одиночества, мерила нетвердыми шагами огромную территорию базы. И когда уже собралась смириться с неизбежностью скорого позора, увидела в темноте огромные очертания чужой тени.

Остановившись, я следила за тем, как слева, со стороны жилых корпусов карательного спецотряда, на меня наступает огромное, как авиалайнер, нечто. Через минуту выяснилось, что приближающейся махиной был всего лишь Бартл.

Всего лишь Бартл, с которым я всегда мечтала встретиться один на одни ночью, когда вокруг ни души, ага.

Вытерев слезы, я смотрела на то, как мужик медленно приближается, останавливаясь в метре от меня, и окидывает взглядом с высоты своего непомерного роста. Теперь он казался еще более угрожающим и свирепым, чем на том собрании, которое проходило днем, в окружении десятков других людей. При взгляде в его глаза мне показалось, что он появился здесь не случайно, а намерено для свершения возмездия. Все-таки его ненависть ко мне была очевидна и, что уж говорить, логична.

– Какая же… какая же ты… маленькая, – пробасил он в итоге.

– Читаешь мои мысли, – пробормотала я, пытаясь улыбнуться. – А я вот тут… совсем не спится, да?

– После того, как мы потеряли связь с отрядом моего мастера, я не могу спать, – ответил здоровяк.

Завязавшийся разговор был нелеп и неловок, но невероятно важен для меня. Я поняла, что пришло время рассказать о смерти Мельхома человеку, для которого старейшина и служение ему было смыслом всей жизни.

– Я знал, что он погиб, – продолжил своим гудящим, как геликон, голосом Бартл. – Возможно, он понимал, что не вернется с этого задания… что никто не вернется, потому и оставил меня здесь… Это такое унижение, знать, что твой мастер погиб за тысячу миль от тебя, в то время как ты сам, находясь здесь, даже не представлял… – он посмотрел на свою правую ладонь, сжав ее в кулак. – Я должен был быть рядом в тот раз. И если не предотвратить его смерть, то хотя бы разделить с ним его участь. Это было бы честью…

– Эй, ты такой здоровый, но ничего не понимаешь! – повысила голос я, растирая красные от слез и бессонницы глаза. – Умирать с честью? Такого не бывает! В смерти нет ничего благородного, ясно тебе? Твой наставник это понимал! Он оставил тебя здесь с честью пожить! Потому что, если бы умер и ты, то во всем, что он делал… во всей его жизни не было бы никакого смысла!

От такой дерзости Бартл окаменел.

– И если бы у него был выбор, он отдал бы свое кольцо тебе! Но в тот раз рядом оказалась всего лишь я. Неужели ты думаешь, что он хотел этого? Ты возмущен тем, что он назвал меня своим преемником? А теперь представь, каково было ему умирать с осознанием, что на свое место он ставит никчемного ребенка! Что дело всей своей жизни он отдает в наследство оборванке из Самти! То, за что он сражался и умер, оказалось в руках ничего не понимающей девчонки! И он умер, зная это! Вероятно, была лишь одна мысль, которая облегчала его страдания: то, что в Тавросе находится его лучший ученик, который сможет из приблудыша сделать человека, заслуживающего иметь один с Мельхомом статус. Который расскажет, каково это – быть достойным его мастера.

Стоя напротив, низко опустив голову, Бартл походил на великовозрастного ребенка, стыдящегося своего поведения. И когда я замолчала, пытаясь отдышаться, он осторожно попросил:

– Какими… были последние минуты жизни моего мастера?

Наш разговор длился не меньше часа. Сидя на скамье возле тренировочного полигона, я охотно отвечала на вопросы о старейшине, в то время как Бартл так же охотно предавался воспоминаниям, с ним связанным.

Мельхом был ему как отец, и его потеря лишила существование Бартла всякого смысла. Потому он всерьез подумывал над тем, чтобы изящно покончить жизнь самоубийством – попытаться отомстить за своего мастера лично Паймону. Однако теперь эти мысли оставили его: он чувствует, что должен быть рядом с преемником своего мастера. В ином случае он будет считаться жалким предателем, недостойным называться учеником Мельхома.

Поэтому теперь его тревожит вот что…

– Он обходится с вами жестоко, – проворчал гулко мужчина, опуская руки на колени. – Я знаю, что таким образом молодой господин хочет показать, что вы претендуете на роль старейшины не напрасно, но он переходит границы. Вас не готовили к подобной жизни с самого рождения, как это было с нами.

Слышать ноты непреднамеренной заботы в его голосе было настоящим сюрпризом. Даже не думая, что его слова звучат как жалость, Бартл продолжал сетовать на неправильное отношение Индры ко мне. Чем лишь вызвал новый поток слез, которые я неловко смахивала руками в кожаных перчатках.

– Мне до сих пор кажется, что происходящее нереально, – пробормотала я, разговаривая скорее с собой. – Все случилось слишком быстро. За один день моя жизнь совершенно изменилась, и я задумываюсь об этом только по ночам. Это сводит с ума, сказать по правде. Все эти воспоминания и мысли… Это может показаться глупым, но я благодарна Индре за то, что он не дает мне роздыху. Так я меньше думаю о всяких глупостях, вроде…

Собственного беспросветного одиночества и ненужности. Чужеродности. Потерянности.

– К тому же, я не могу его в чем-то обвинять. Он сын своего отца, – продолжила я, зевая. – Вероятно, мать не имела на него никакого влияния…

– Господин Индра рос без матери.

– Она погибла при родах? – уточнила я, на что Бартл покачал головой.

– Нет, он был выращен искусственным путем. Вы же сами видели, его отец слишком стар, чтобы быть способным к зачатию детей. Все его прошлые погибли в младенчестве, единственная, кто выжил – его дочь Илона. Она очень похожа на госпожу Эву, свою мать, потому Иберия в ней души не чает.

Да, я слышала об искусственном оплодотворении, но не думала, что к подобному способен прибегнуть сам Иберия. С другой стороны, зародыш, развивающийся вне материнской утробы, более восприимчив к модификациям, которым его подвергают уже на стадии эмбриогенеза. Таким образом, Иберия получил не только сына, но и биологическое оружие массового поражения.

Почему-то после с разговора с Бартлом решиться нанести визит своему наставнику было совсем несложно. Даже учитывая позднее время.

Оказавшись перед дверями его покоев, я громко постучала, даже не пытаясь подумать дважды. Уже через пару мгновений дверная панель отъехала в сторону, а на пороге появился Индра. И судя по его взгляду, мое появление было для него настоящим сюрпризом.

– Почему я тебя здесь вижу? – хрипло поинтересовался молодой босс, оглядывая погруженный в полутьму коридор.

– Подумала, может, ты… вы захотите курить, наставник, а? – я щелкнула зажигалкой. Свет откинул на мое худое лицо с впавшими глазницами уродливые тени.

– Тебе это кажется смешным? – в его голосе звучало обещания расправы.

– Нет.

– Сколько раз повторять тебе о важности соблюдения графика? Отправляйся спать.

– Я не умею.

– Не умеешь? – прищурился Индра, всматриваясь в мое лицо. – Если немедленно не пойдешь в свою комнату, я тебя научу.

Этот урок подразумевал бы собой джеб правой, отправляющий меня в нокаут.

– Это все шири.

– Какие шири, чтоб тебя? – поразительно, что он слушал меня до сих пор. У молодого босса железные нервы.

– Вы что, пили? – пробормотала я, поморщившись. – Вы еще и пьете? От вас, наставник, алкоголем разит за милю.

– Те самые шири? – догадался Индра через мгновение. – И каким образом они связаны с тобой?

– Я не могу спать ночью, потому что, когда мне был год, мать отнесла меня в пустыню и оставила там на всю ночь в компании рабов с ширями на головах, – скороговоркой произнесла я.

– Ты не можешь спать ночью… – повторил отрешенно Индра. – Ну как-то же ты решало эту проблему до сего момента.

– Спала днем.

– Когда я научусь превращать ночь в день, я дам тебе знать, – проворчал он, закрывая дверь.

– Погодите, босс, – я остановила панель рукой. – Может, просто перенесем тренировки на ночь?

– Ты себя, вообще, слышишь?

– Нет? Тогда позвольте мне вставать позже… часов на пять.

– Однозначно нет.

– Возможно, тогда вы найдете человека, который будет присутствовать в одной со мной комнате, когда я сплю? Можно попросить вашу сестру.

Кажется, он едва меня выносил.

– С чего ты взяло, что я стану потакать твоим слабостям?

– С того, что… потому что в ином случае вы ничего не добьетесь, и все вокруг будут говорить, что вы никудышный наставник. Вы же не хотите разочаровать своего отца? – о вероятности собственной смерти я предпочла умолчать.

Это было последним способом – ударить по его гордости.

Разочаровывать отца Индра не хотел.

– Какой смысл… – он осекся, когда в коридоре появилась прислуга. Индра проводил служанку, проскользнувшую позади меня, как тень, мрачным взглядом. – Зайди. – Когда я покорно переступила порог, молодой босс закрыл дверь, продолжив: – Какой смысл продолжать тренировки в попытке сделать тебя сильнее, если ты не можешь справиться с тем, что лежит в твоей голове?

– Ого, вы здесь живете? – протянула я, осматривая богатый интерьер помещения. – С ума сойти, эта комната раз в двадцать больше, чем моя.

– Слушай меня.

– Поймите, босс, попытки справиться с этим ни к чему не приведут. Этот страх – часть меня, как рука или глаз.

– Судя по всему, рука и глаз тебя сильно подводят. В любом случае, я не собираюсь разговаривать об этом сейчас, – Индра развернулся, махая рукой в сторону. – Ложись и попытайся меня убедить в том, что тебя здесь нет.

Я ослышалась? Он предлагает мне свои палаты?

– Босс, вы видели? – удивленно окликнула я его, заставляя обернуться. – У вас на спине цветная штуковина… потрясающе. У меня будет такая же, да?

– Нет, – его глаза прищурились. – Ведь я тебя сейчас убью.

– Ладно-ладно, – вздохнула я, еще раз оглядев просторную комнату и то место, на которое указал мне наставник. – Это… мне спать на полу?

– А разве мы еще не разобрались с тем, что именно там твое место? – однотонно уточнил Индра, забираясь в свою кровать.

– Эй-эй, это ваша постель, серьезно? – прошептала я оскорбленно. – Похоже на палубу авианосца. Место для прогулок во сне?

– Какого дьявола я все еще слышу тебя?

Вздохнув, я прошла к стене и села на мягкий ковер. Показывать ему, насколько унижающим я нахожу такое положение, не было никакого смысла: я явилась сюда по своей воле. В конце концов, спать на полу лучше, чем не спать вообще.

8 глава

– Прогресс на лицо.

Долгожданные слова, так похожие на похвалу, прозвучали лишь спустя три месяца.

В тот момент я сидела напротив листающего медицинские отчеты Индры, пока тихо гудящая бритва, направляемая рукой молчаливой женщины, раз за разом проходилась по моей голове.

– Мне уже можно проходить модификацию?

– Нет, – ответил молодой босс, протягивая бумаги сопровождающему его Дерилу. – Возможно, через пару лет.

«Пара лет» – невероятно долго, мне хотелось бы залечивать повреждения любой сложности за секунду уже сейчас. Но я знала, что операция подразумевала постепенную перестройку организма, которую вынести физически слабому человеку не представлялось возможным.

– Слушайте, наставник… – когда наши взгляды встречались, мне всегда становилось не по себе. – У вас, похоже, сегодня неплохое настроение.

Возможно даже, это было каким-то образом связано с потрясающей погодой.

– Такое случается время от времени, – согласился Индра, словно речь зашла о приступе болезни.

– В общем-то… если у вас отличное настроение, может…

– На тренировках это не отразится никоим образом.

– Может, вы оставите мои волосы в покое? – заявила я твердо. – Мне плевать на то, как я выгляжу, у меня просто жутко мерзнут уши.

– Вот незадача, – бесцветно прокомментировал Индра.

– Да, это стало настоящей проблемой с тех пор, как я начала спать с вами…

Закончить мне не дал вошедший в комнату Бартл, чьи тяжелые шаги нельзя было перепутать ни с чьими больше.

– Молодой босс. Мастер, – поздоровался он, останавливаясь сбоку от меня.

При этом орудующая машинкой женщина предпочла несколько сместиться в сторону от объявившегося здоровяка, поставленного после смерти своего учителя командиром карательного отряда. И такое положение дел сохранится вплоть до моего совершеннолетия.

– Юный господин, разрешите обратиться к вам с просьбой, – несмотря на ревущее звучание его голоса, интонация была именно что просящей. – Освободите мастера от тренировок на сегодня.

– С какой стати? – спокойно поинтересовался Индра, на что Бартл тихо прогудел:

– В этот день нашим отрядом отмечается вступление мастера Мельхома в должность нашего командира.

– Разве мастер Мельхом не погиб четыре месяца назад? – как будто недоуменно спросил Индра, чем вызвал резонное недовольство. Со стороны Бартла. С моей стороны.

– До тех пор, пока новый мастер не займет в нашем подразделении свое место, мы будем отмечать этот день, как и при жизни прежнего мастера, – напряженно ответил Бартл.

– Выходит, что этому «недомастеру» на вашей пирушке делать нечего, – заключил Индра, кивая в мою сторону.

– Госпожа Эла – человек, который проводил нашего мастера в его последний путь…

– Госпожа Эла? Здесь таких нет, – отрезал невозмутимо молодой босс. – Иди, Бартл…

– Бартл! – я развязала тесемку на свое шее и стянула с нее кольцо, после чего вложила его в широкую ладонь мужчины. – Эта вещь принадлежала твоему мастеру, и она совершенно точно должна быть рядом с вами в такой день, так ведь? Возьми… Хотя, знаешь, что? Забирай его насовсем.

– Мастер Мельхом отдал его вам…

– А я отдаю тебе. Ты оценишь этот подарок выше, чем кто-либо другой. Так будет справедливо.

Когда смущенный и немало растроганный Бартл вышел, в комнате воцарилось неловкое молчание.

– Готово, – объявила с поклоном женщина, и я провела ладонью по своей голове.

– И когда ты успело так сблизиться с ним? – поинтересовался Индра, прищуриваясь.

– Давно. Месяца три назад, – ответила я с вызывающей беспечностью. – Он оказался удивительно милым и добрым. Это странно, если учесть его комплекцию и сферу… занятости. Бартл очень переживает за мои успехи в обучении и…

– Не без причин, – оборвал меня Индра, теряя к разговору всякий интерес. Поднявшись на ноги, он обратился к своему телохранителю: – Убедись, что все готово и жди меня у ворот. И это с собой прихвати.

Под «этим» подразумевалась, конечно же, я.

– Минутку, наставник… мы куда-то собираемся?

* * *

– Поразительно, босс, делать это в воде намного… удобнее. Совершенно не больно, – тяжело дыша, проговорила я.

– Иди переоденься, – бросил сухо Индра, окинув меня быстрым взглядом.

На ходу стягивая промокшие перчатки, я вышла из моря, кидая их на каменистый берег, на котором разместился профессионально хмурый эскорт сына Иберии. Привыкнуть к постоянному присутствию этих мрачных мужчин в непосредственной близости было нелегко, но постепенно я научилась не придавать этому значения. Теперь же я их едва замечала.

Поехать на море было замечательной идеей и отличным способом совместить приятное с полезным. Моя несчастная спина, изнывающая от бесконечных падений не на маты, а на землю, умоляющая о возможности хоть раз поспать на мягком, сегодня о боли даже не вспоминала. И хотя вода делала меня еще более неуклюжей, зато падать было совершенно не страшно.

Когда я сменила одежду на сухую, то вернулась на берег и, оглядевшись, прошла к сидящему отдельно от остальных Дерилу. Слушая шум волн, личный телохранитель Индры выглядел на удивление умиротворенно. Кажется, он даже улыбался.

– Даже не верится, что мы останемся здесь на целый месяц, – проговорила я, садясь рядом с ним. Подтянув колени к груди, я начала растирать ладони. – Никогда не видела моря… это почти так же грандиозно, как и пустыня, окружающая Самти.

– А я никогда не видел пустынь, – отозвался Дерил, доставая из кармана сухие перчатки и протягивая мне. – Делаете успехи.

– Недостаточные для того, чтобы их заметил кто-то, кроме тебя, – усмехнулась я, дыша на озябшие пальцы.

– Позвольте, – взяв мои руки в свои, теплые и жесткие, Дерил продолжил: – Вам может казаться, что Индре безразличен ваш рост, но его он беспокоит даже больше, чем вас. Все-таки он ваш наставник.

– Думаю, он боится разочаровать отца…

– Не только поэтому. Как по мне, так ему хочется сделать что-то… увидеть плоды своих трудов и быть за них гордым. Если бы у меня был ученик, то я пошел бы на все, чтобы передать ему всю свою силу и опыт и в итоге увидеть, как он меня превзойдет.

– Вам нужно завести семью, – пробормотала я. – И воспитать сына.

Судя по всему, это было мечтой его жизни.

– Такие как я, госпожа Эла, не имеют права создавать семью.

– Эй, это просто несправедливо. Чем ты отличаешься от других?

– Тем, что я внезапно смертен. До крайности, – улыбнулся Дерил горько.

Разговор оставил в душе неприятный осадок. Стало тоскливо.

Посмотрев на горизонт, за который уже проваливалось солнце, я отыскала взглядом Индру.

– Дерил, ты не боишься, что молодой босс может… насколько хорошо он плавает? – поинтересовалась я с опаской, близоруко прищуриваясь.

– Настолько же хорошо, насколько и дерется, – заверили меня.

– Почему я не умею ни плавать, ни драться… Слушай, а с кем бы ты хотел сразиться?

– «Сразиться» подразумевает именно мою победу?

– Думаю, да.

– Уже, наверное, года два в Эндакапее все только и твердят что о каком-то Дисе. Хотел бы я встретиться с этим парнем и переломить ему хребет, – чистосердечно ответил Дерил, тут же поясняя: – Он один из Децемы.

– Ха, я была уверена, что ты назовешь Индру. Спорю, тебе не раз хотелось отвесить ему хорошую затрещину. Тут нечего стесняться, мне, например, хочется ему врезать по десять раз на дню.

Дерил глухо рассмеялся.

– Вы же сказали, что в сражении выиграть должен я.

– Брось, – нахмурилась я. – Он всего лишь ребенок. Ты его раза в два старше.

– С каких пор возраст стал гарантом победы? Его физическая сила, само собой, пока не достигла предела, однако, чтобы убить противника, не нужно быть сильнее его. Достаточно просто знать, каким будет его следующее движение, воспользоваться этим знанием при анализе ситуации и успешно контратаковать.

– Это похоже на предсказание будущего?

– Да… может, это оно и есть. Хотя и звучит несколько сказочно.

– В Самти технологии, которые являются для Тавроса повседневностью, расцениваются, как волшебство. Так что я с тобой согласна, это, правда, сказочно.

– А что насчет вас?

– А?

– С кем бы хотели сразиться вы? Исключая молодого босса.

Я смущенно поджала губы.

– С его сестрой.

– С Илоной?!

– Да… – отведя взгляд в сторону, я тихо пробормотала: – Иногда мне это даже снится. Думаю, рано или поздно до этого дойдет…

– Это вряд ли, – улыбаясь, протянул мужчина. – Госпожа Илона не имеет никакого отношения к нашему клану. Вы же не станете нападать на гражданского?

– Чего?! – растерялась я. – Не имеет никакого отношения?! Она же дочь вашего босса!

– Но это совершенно не значит, что ее необходимо впутывать в дела клана. Это слишком опасно для женщины. Не нужно думать, однако, что она совершенно бесполезна для Нойран.

– Это… брак по расчету? – догадалась я, и Дерил кивнул. – Ну вот, ты сделал невозможное: вызвал во мне сочувствие к ней. Это тяжело – не иметь собственного мнения. Особенно в таких вопросах… ну, сугубо личных.

– Кому, как не вам, об этом знать, – вставил он участливо.

– А если ей скажут выйти замуж за уродливого старика? – предположила я, качая головой.

– Чтобы Иберия отдал свою любимую дочь за уродливого старика? Это звучит неправдоподобно, – уверенно заявил Дерил, и я тихо рассмеялась.

Долго веселиться мне не пришлось.

– Не дотрагивайся до нее, – повелительный тон молодого господина подействовал на меня, как хлесткая пощечина.

Было ошибкой забывать о его существовании, пусть даже на несколько мгновений.

Оценив попытку Дерила согреть мои ладони, Индра саркастически хмыкнул.

– Похоже, ты скоро умрешь, Дерил, – бросил он с ужасающей беспечностью, проходя мимо нас. – Разве ты не знаешь, что дотрагиваться до собственности Эзуса – плохая примета?

Проводив Индру мрачным взглядом, я посмотрела на его телохранителя.

– Тебе ли не знать, что у него просто отвратительное чувство юмора, – попыталась я развеять напряженность, оставленную высказыванием молодого босса. – Никто еще от прикосновений ко мне не умирал, веришь?

Этот разговор совсем скоро забылся. Мне пришлось о нем вспомнить лишь спустя три года, когда умер Дерил.