Текст книги "Я в глазах твоих утону...(СИ)"

Автор книги: lu evans

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)

– Конечно. – он черкнул что-то на пергаменте и отдал ей. Лисса даже не взглянула на него и спрятала в карман.

– Спасибо. Было приятно поговорить, но мне пора. Может ещё увидимся вечером. – она вышла.

– Стой! – крикнул он, когда девушка уже спускалась по лестнице. – Ты не сказала, как тебя зовут.

– А зачем тебе?

– Просто интересно. – Лисса улыбнулась.

– Лисса. – он кивнул и зашёл обратно в башню. А она поспешила в спальню.

После разговора с Крамом её охватила эйфория. Лисса вдруг представила лицо Паркинсон, когда та узнает, что по её милости они говорили. Преисполненная веселых мыслей она не заметила пропавшую ступеньку на лестнице. Шаг и вот уже она летит. Удар, боль внизу живота, словно кто-то пронзил ножом, ещё удар и перед глазами всё поплыло… Сколько раз уже она просыпалась в этом госпитале? Наверное, не меньше порядочных игроков в квидич. Боль ушла. Но всё-таки живот всё-ещё болел. Лисса почувствовала, что что-то на животе какая-то повязка. Она подняла одеяло и увидела что-то вроде компресса. Она ничего не понимала. Девушка огляделась по сторонам. Кровать отгорожена ширмой.

– Эй, есть кто-нибудь?

Никто не ответил. Но скоро послышались шаги. Вошла мадам Помфри.

– О, ты очнулась! Вот и славно.

– Что случилось? Ничего не помню.

– Ты упала с лестницы дорогая. Сильно ударилась головой и сломала руку. Руку я починила. – она ласково улыбнулась. – Голова тоже в порядке. Только вот…

– Что?

– Понимаешь, дорогая, у твоего альбома деревянная обложка. И когда ты падала, угол попал куда-то вниз живота. И получилось так, что… – колдомедик явно не хотела говорить.

– Да скажите уже наконец!

– Немного распороло живот. Рану я залечила, но вот шрам все же останется.

– Можно мне поговорить с сестрой?

– Да-да, конечно. Она ждёт.

Колдомедик впустила Гермиону и вышла.

– Ну как ты?

– Все хорошо. ТОлько вот мадам Помфри так говорит о шраме, будто это конец света.– Лисса рассмеялась.

– Ты странная. Чего тебе весело?

– Я с Крамом говорила. Рисовала в башне астрономии, а Паркинсон ему сказала, что там никого не бывает. Вот ведь умора?

– И как он?

– Да что-то такое. Кстати, я автограф взяла, для Рона.

– То-то он обрадуется.

– А где они?

– В Большом Зале. Вот-вот начнётся церемония. Я говорила перед этим с мадам Помфри. Она сказал, что ты можешь пойти. Только тебе нужно поторопиться.

– Да-да. Сейчас.

Лисса встала и аккуратно убрала зажатую между ногами ткань. Крови там почти не было. Лисса облегчёно вздохнула. Она надела мантию и пошла с сестрой в зал. Освещённый свечами Большой зал был уже почти полон. Кубок огня стоял на преподавательском столе перед пустым креслом Дамблдора. Гарри и Рон уже сидели за столом и Гермиона с Лиссой поспешили присоединиться.

– Надеюсь, он выберет Анджелину, – сказал Фред.

– Я тоже! – горячо откликнулась Гермиона. – Теперь совсем скоро узнаем!

Ужин, казалось, никогда не кончится. Может, потому, что праздник длился второй день, Лисса не налегала на изысканные блюда. И не она одна, все вокруг ерзали на стульях, тянули шеи, вставали на ноги, всеми овладело нетерпение: скоро ли Дамблдор завершит трапезу? Кто будет Тремя Волшебниками? Наконец, золотые тарелки засияли первозданной чистотой. Зал шумел, гудел и вдруг смолк – Дамблдор поднялся с места. Сидящие по обе стороны от него профессор Каркаров и мадам Максим замерли в напряженном ожидании. Людо Бэгмен, как всегда, сиял, подмигивая то тому, то другому в зале. У Крауча, напротив, вид был безучастный, почти скучающий.

– Кубок огня вот-вот примет решение, – начал Дамблдор. – Думаю, ему требуется ещё минута. Когда имена чемпионов станут известны, попрошу их подойти к столу и проследовать в комнату, примыкающую к залу. – Он указал на дверь позади профессорского стола. – Там они получат инструкции к первому туру состязаний.

Он вынул волшебную палочку и широко ей взмахнул; тотчас все свечи в зале, кроме тех, что горели в тыквах, погасли. Зал погрузился в полутьму. Кубок огня засиял ярче, искрящиеся синеватые языки пламени ослепительно били по глазам. Но взгляды всех всё равно прикованы к Кубку, кое-кто поглядывает на часы…

– Осталась одна секунда, – сказал Ли Джордан. Пламя вдруг налилось красным, взметнулся столп искр, и из Кубка выскочил обгоревший кусок пергамента. Зал замер.

Дамблдор, протянув руку, подхватил пергамент, освещённый огнём, опять синевато-белым, и Дамблдор громким, отчетливым голосом прочитал:

– «Чемпион Дурмстранга – Виктор Крам».

Зал содрогнулся от грохота аплодисментов и восторженных криков.

– Так и должно быть! – громче всех кричал Рон.

Виктор Крам поднялся с места и, ссутулив плечи, вразвалку двинулся к Дамблдору, повернул направо и, миновав профессорский стол, исчез в соседней комнате.

– Браво, Виктор! Браво! – перекричал аплодисменты Каркаров, так что его услышал весь зал. – Я знал, в тебе есть дерзание!

Постепенно шум в зале стих, внимание всех опять приковано к Кубку. Пламя вновь покраснело, и Кубок выстрелил ещё одним куском пергамента.

– «Чемпион Шармбатона – Флер Делакур!» – возвестил Дамблдор.

– Смотри, Рон! – крикнул Гарри. – Это она!

Девушка, так похожая на вейлу, легко поднялась со стула, откинула назад волну белокурых волос и летящей походкой прошла между столов Гриффиндора и Пуффендуя.

– Вы только гляньте, как они расстроены! – воскликнула Гермиона, кивнув в сторону стола, где сидели шармбатонцы.

Расстроены – слабо сказано, подумала Лисса: две девушки, спрятав лицо в ладони, плакали навзрыд. Флер Делакур удалилась в соседнюю комнату, зал опять утих. Но напряжение, казалось, осязаемое на ощупь, усилилось. Осталось только узнать чемпиона Хогвартса! Всё опять повторилось. Огонь покраснел, посыпались искры. Из Кубка вылетел третий кусок пергамента. Дамблдор поймал его и прочитал:

– «Чемпион Хогвартса – Седрик Диггори».

– Ну почему он?! Почему? – возопил Рон.

Кроме Гарри, его, однако, никто не услышал: взорвался криками стол Пуффендуя. Все до единого пуффендуйцы вскочили на ноги, топали, вопили до хрипоты, приветствуя идущего к профессорскому столу Седрика. Аплодисменты не смолкали долго. Дамблдор стоял и ждал; вот, наконец, зал угомонился, и он, довольно улыбаясь, начал вступительную речь:

– Превосходно! Мы теперь знаем имена чемпионов. Я уверен, что могу положиться на всех вас, включая учеников Шармбатона и Дурмстранга. Ваш долг – оказать всемерную поддержку друзьям, которым выпало защищать честь ваших школ. Поддерживая своих чемпионов, вы внесете поистине неоценимый вклад…

Дамблдор внезапно остановился, и все сразу поняли почему. Кубок огня вдруг покраснел. Посыпались искры. В воздух взметнулось пламя и выбросило ещё один пергамент. Дамблдор не раздумывая протянул руку и схватил его. Поднёс к огню и воззрился на имя. Повисла длинная пауза. Дамблдор смотрел на пергамент, весь зал смотрел на него. Наконец, он кашлянул и прочитал:

– «Гарри Поттер».

Гарри сидел, как громом поражённый. Он, верно, ослышался… Может, это сон… Но нет, кажется, явь. Преподаватели и ученики – все устремили на него изумленные взгляды. Никаких аплодисментов, только жужжание, как будто в зал залетел рой рассерженных пчёл. Кто-то встал, чтобы лучше рассмотреть приросшего к стулу Гарри. Профессор МакГонагалл стремительно встала из-за стола, обойдя Людо Бэгмена, подошла к Дамблдору и что-то горячо прошептала ему. Директор школы нахмурился. Гарри повернулся к друзьям. Все гриффиндорцы глядели на него, разинув рты.– Это не я бросил в Кубок свое имя, – растерянно проговорил Гарри. – Вы же знаете, это не я. Друзья ответили ему не менее растерянным взглядом. Профессор Дамблдор за профессорским столом выпрямился и кивнул профессору МакГонагалл.

– Гарри Поттер, – сказал он, – подойдите, пожалуйста, сюда.

– Иди, – шепнула Лисса, подтолкнув.

Гарри поднялся на ноги, запутался в полах мантии и, спотыкаясь, побрёл к преподавательскому столу. Слева и справа столы Гриффиндора и Пуффендуя. Какой долгий путь – шагать ещё и шагать! Жужжание становится громче, взоры всех сопровождают его, как лучи прожекторов. Минула целая вечность. И вот, наконец, он смотрит прямо в глаза Дамблдора, под взглядами всех сидящих за столом.

– Тебе в ту дверь, Гарри, – без улыбки произнес директор.

Гарри двинулся вдоль стола. Прошёл мимо Хагрида, тот не подбодрил его, не подмигнул. Потрясен не меньше самого Гарри и смотрит, как все, – с недоумением. Когда он вышел в зале воцарился хаос. Кто-то кричал о жульничестве, кто-то просто смотрел вслед Гарри, кто-то говорил, что Седрик лучше.

– Я не верю, что он мог это сделать. – сказала, наконец, Лисса.

– А вдруг мог? – отозвался Рон.

– Рон! Гарри наш друг, но будем объективными, он не мог обмануть кубок. Это магия совсем другого уровня. – ответила ему Гермиона.

– А вдруг он кого-то попросил?

– Когда? Он ведь всё время был с нами!

Но Рон только угрюмо смотрел на дверь, в которую вошёл Гарри. Вскоре их отправили в спальни. Лисса, Рон и Гермиона не пошли в спальни, а стали дожидаться Гарри в общей гостиной. Впрочем, так сделал весь Гриффиндор. Когда Гарри, наконец, появился, его втащили в гостиную и начали расспрашивать.

– Как ты это провернул? Почему не поделился с нами?! – завопил Фред. Он был и сердит, и потрясён до глубины души.

– А где же борода? Класс! – взревел Джордж.

– Но это не я, – истово произнес Гарри. – Понятия не имею, кто это сделал.

– Пусть не я, главное – гриффиндорец! – кинулась ему на шею Анджелина.

– Постарайся, Гарри, взять реванш за прошлогоднее поражение! – воскликнула Кэти Белл, ещё один охотник из гриффиндорской команды.

– У нас тут столько еды, Гарри! Иди ешь!

– Не хочу, наелся на празднике.

Никто не верил, что он сыт и что он не бросал пергамента со своим именем в Кубок. Никто не замечал, что у героя нет настроения веселиться. Ли Джордан где-то раскопал гриффиндорское знамя и обмотал им Гарри наподобие мантии. Никак от них не вырвешься: «Гарри, выпей ещё пива, на тебе чипсы, арахис…», «Гарри, как тебе это удалось… как ты обманул запретную линию?». Через полчаса он ушёл в спальню. Все тоже понемногу разошлись по кроватям. Рон угрюмо поплёлся за Гарри. А утром они уже не разговаривали.

Близилось первое испытание. Рон и Гарри всё ещё не разговаривали. Гермиона исполняла роль связного между ними, пытаясь их помирить. Лисса отбросила эти попытки после того, как Рон наорал на неё, когда она в который раз пыталась его усмирить. Она направлялась в башню астрономии. Хотела немного порисовать. На плече сидела Варда – сегодняшняя её статистка. На выходных, когда заканчивала с домашним заданием, она иногда ходила в хижину – тренироваться в превращении. У неё уже хорошо получалось. Последний раз она даже превратилась почти на минуту и с одеждой. Но все же без палочки было пока очень трудно. Сегодня у неё не было настроения. Всё таки немного больно приходить туда, упражняться, но без него. За лето ничего не прошло. Стало даже хуже. Она постоянно думала о Сириусе. Только уроки заставляли на время забыть, но он всё время являлся во сне. Это были не кошмары, но осознание того, что его нет рядом отзывалось болью. Лисса не знала чего ждёт, о чём мечтает, но ничего не могла с собой поделать. И вот она открывает дверь. Фигура у окна заставляет её выругаться про себя.

– Опять прячешься от Каркарова? – он обернулся.

– Вообще-то я надеялся тебя увидеть. Ты давно не приходила.

– Боже, ты что здесь караулил?

– Ну… Типа того.

– И зачем? Мог просто подойти. Я ведь не кусаюсь.

– Ты всегда ходишь с Поттером, и теми двумя, рыжим и другой девушкой.

– Та девушка – моя сестра. А Поттер и «рыжий» мои друзья ещё с первого курса. Так что, да, я почти всё время с ними.

– Твоя сестра? И вы на одном курсе? Но как?

– Ну мы типа близнецы. Только не похожие.

– Ясно.

– Так что ты хотел, раз так упорно пытался меня подкараулить?

– Ну … Нарисуешь меня? – он даже сам не заметил, как сказал эти слова. Ну, а какой ещё предлог придумаешь?

– Что?

– Ну, ты ведь хорошо рисуешь, я видел.

Лисса рассмеялась. Да уж, такого она не ждала. Паркинсон уже бы от разрыва сердца умерла. Она конечно безумно любила Малфоя, но Крам – ну это же совсем другое дело.

– Ладно. Не пропадать же усилиям зря. Садись. – она указала на стул у стены. – И улыбнись, пожалуйста. Ненавижу рисовать хмурые лица.

Шутка подействовала. Крам улыбнулся. «А он милый» – пронеслось у неё в голове – «Не такой гордый и заносчивый, как можно было предположить» Лисса принялась за работу. Пока она рисовала завязался разговор. Он рассказывал о Болгарии, Дурмстранге и совсем неохотно о квидиче. Лисса объясняла ему принципы распределения в Хогвартсе, немного о Хогсмиде (который, как оказалось, для дурмстрангцев был под запетом, за исключением вылазок вместе с хогвартцами). Слово за слово и девушка уже заканчивала портрет.

– Ну вот. – она аккуратно оторвала листок и протянула ему, при этом стараясь закрыть альбом побыстрее, чтобы Крам не заметил следующего рисунка, на котором был изображен Сириус.

– Классно. Спасибо.

– Да не за что. Мне уже надоело рисовать сов и окрестности.

Они рассмеялись. Повисла неловкая тишина. Ни один из них не знал, что сказать.

– Может тебя проводить? – спросил, наконец, Виктор.

– Да. Можно. – Лисса улыбнулась.

Они вышли из башни астрономии и направились к башне Гриффиндора. Когда они почти уже достигли портрета Полной дамы, сзади послышался насмешливый голос.

– Неужели наша грязнокровка решила перевестись в Дурмстранг? Тебя ждёт разочарование, туда берут только чистокровных волшебников.

Малфой со своими дружками, Крэбом и Гойлом, стоял в двух шагах от них. Лисса и Виктор обернулись. Увидев, кто был спутником Лиссы, Малфой на мгновение сделался настолько бледным, насколько ему позволяла его кожа.

– К сожалению чистота крови не всегда гарантирует владельцу наличие мозгов. В твоем случае она только подтверждает полное их отсутствие.

Малфой прямо-таки закипел от злости.

– Да как ты смеешь, поганая…

Он не договорил. Его прервал кулак Виктора заехавший прямо в нос. Послышался хруст сломанной кости. На пол тонкой струйкой капала кровь. Лисса испугано вскрикнула.

– Не смей при мне произносить это слово. Особенно оскорблять им её. – он указал на Лиссу. – И не смей даже говорить о Дурмстранге. Тебя бы туда не взяли будь ты хоть трижды чистокровным.

Крэб и Гойл испугано посмотрели на Крама. Они подхватили Малфоя под руки и потащили в больничное крыло. Лисса, начиная потихоньку обретать дар речи, испугано посмотрела на Виктора. У него на губах играла довольная ухмылка.

– Зачем ты это сделал? Тебе ведь влетит! – сказала Лисса наконец.

– Не влетит. Он не станет трепаться об этом. – у Лиссы появилось ощущение дежавю. Гермиона точно так же врезала Малфою в прошлом году.

– Всё равно не стоило.

– А по моему стоило. Хоть в Дурмстранг и не берут маглорождённых, но нас учат относиться к ним, как и к остальным волшебникам.

– Спасибо тебе.

В ответ Крам только улыбнулся и они продолжили путь. Вскоре пришли к портрету Полной дамы.

– Прошу пароль. – сказала она.

– Чепуха. – ответила Лисса.

– Правильно.

– Ну, пока. – сказала Лисса.

– Надеюсь, ещё увидимся. Я… – он не договорил. Сзади послышался сердитый голос.

– Виктор! Я везде тебя ищу! Пошли. – это был Каркаров. Лисса улыбнулась.

– Увидимся.

Он наклонился и поцеловал её в щёку. Лисса остолбенела. Каркаров, казалось, готов был лопнуть от гнева. А Виктор только улыбнулся и пошёл к профессору. Тот сразу же начал тираду среди которой Лисса разобрала только «честь», «ответственность» и «отвлекаться на девушек». Из оцепенения её вывела Полная Дама.

– Ты собираешься входить, или как?

– Да-да.

Лисса огляделась. На лестнице неподалеку замерли и всё ещё смотрели на неё две третьекурсницы из Когтеврана. Лисса поспешила ретироваться в гостиную. Но к вечеру уже вся школа говорила о том, что случилось. И версии при том пошли куда дальше поцелуя в щёку…

– Нет, ну ты только послушай! Это возмутительно! – Гермиона держала в руках свежий «Ежедневный пророк». – «Сестры Грейнджер, простые честолюбивые девушки питают слабость к знаменитым спортсменам. Младшая, Мелисса, была замечена покидающей Астрономическую башню с болгарским чемпионом Виктором Крамом. Он провел её к общей гостиной Грифиндора, а потом, как заявляют очевидцы, поцеловал, и совсем не по-дружески.

Старшая мисс Грейнджер, в это время бурно демонстрировала свои чувства к Гарри Поттеру во время первого испытания Турнира. Но вскоре предпочла ему лучшего друга Крама, Стефана Драгомира (который к тому же является помощником директора Дурмстранга, Игоря Каркарова). Как пережил этот удар Гарри Поттер пока не известно.» Лисса улыбнулась. Да… у этой Скитер явно талант делать из мухи слона.

– Не понимаю почему ты бесишся.

– Вот ты сейчас серьезно?

– Абсолютно. Мне все-равно. Я не целовалась с Крамом, а ты не влюблена в Гарри. Те кому надо, это и так знают, а остальные пусть думают что хотят.

– Я поражаюсь твоему спокойствию. Я думала он тебе нравиться.

– Нравиться. Но люблю я другого.

– и ты упрямо не желаешь сказать кто это. При этом повторяя что вы все равно не можете быть вместе. Так не стоит ли попробовать с кем-то другим?

– Как ты со Стефаном?

– Это совсем другое. Я говорила тебе причины по которым это невозможно.

– Это не причины, а отговорки.

– О чем это вы? – вмешался Рон.

– Ни о чем. – отрезала Гермиона и сердито глянув на Лиссу закрыла газету. Лиса сидела с видом победителя.

– Ну и ладно.

Вдруг из-за преподавательского стола встала профессор Макгонагалл.

– Итак, внимание! – все затихли. – Поскольку вы уже поели, прошу вас встать на минуточку. – ученики поднялись. Кто-то при этом активно дожевывал. – Все, кто младше четвертого курса, могут покинуть зал и идти на уроки. Остальных попрошу остаться. – когда названые курсы вышли, она взмахнула палочкой и столы пропали. Появились ряды стульев под стенами. – Садитесь, пожалуйста. – все расселись не зная что их ждет. Филч з грохотом вкатил огромный граммофон. – Итак, сегодня уроков у вас не будет. – послышался одобрительный гул. – Приближается Святочный бал, традиционная часть Турнира Трех Волшебников. На балу мы должны завязать с нашими гостями дружеские и культурные связи. Бал для старшекурсников, начиная с четвертого курса, хотя, конечно, вы имеете право пригласить бального партнера и с младших курсов… Форма одежды – парадная. Бал начнется в восемь часов вечера в первый день Рождества в Большом зале. Окончание бала в полночь. И еще несколько слов… – Профессор МакГонагалл окинула класс выразительным взглядом. – На Святочные балы, конечно, приходят с распущенными волосами, – проговорила она с явным неодобрением. – Но перейдем прямо к делу. Ведь Святочный Бал, это прежде всего – танцы. И ваша задача, как принимающей стороны, не ударить в грязь лицом. Мистер Уизли, – она посмотрела на Рона. – Помогите мне.

Рон неловко встал и подошел к профессору.

– Положите руку мне на талию.

– Куда? – Рон не на шутку смутился.

– На мою талию! – повторила Макгонагал и положила его руку на свою талию. – Мистер Филч, прошу вас.

Старый смотритель включил граммофон и из него полилась удивительная музыка. Рон вместе с Макгонагал начали танцевать. Послышались смешки. Спустя несколько мгновений она его отпустила.

– А теперь, пусть каждый пригласит девушку и прорепетирует вальс.

Но мальчики вставать не спешили. Вдруг Невилл поднялся и подошел к Джинни. Близнецы переглянулись и ушли приглашать девушек. Джордж подошел к Лиссе.

– Твой кавалер не убьет меня если я потанцую с тобой?

– Что?

– Ну в Дурмстранге ведь изучают темные искусства… – он не договорил, потому что Лисса ударила его кулаком в живот (не сильно, так, как предупреждение), но танцевать все же пошла.

Репетировали долго. До самого обеда. И вскоре Лисса уже отменно вальсировала с Джорджем. Гермиона с Фредом тоже достигли немалых успехов. Когда на обед пришли младшие курсы их наконец отпустили, при этом обязав постоянно тренироваться. Все разошлись увлеченно обсуждая предстоящий бал. Сестры Патил недвусмысленно поглядывали на Гарри. В замке началось настоящее сумасшествие. День за днем состоявшихся пар становилось все больше. Вскоре стало известно что когтевранец Роджер Девис пойдет с Флер Делакур.

– Я думаю он найдет её довольно скучной. – сказала Гермиона когда они с сестрой направлялись в библиотеку.

– Знаешь, если бы я не знала твоей истинной причины ненавидеть её, я бы подумала, что тебе нравиться Девис.

Девушки рассмеялись.

– Гермиона! – окликнул девушку мужской голос. К ним по лестнице сбегал Стефан.

Он подошел, и, переведя дух, поклонился.

– Позвольте пригласить вас на балл. – сказал он.

– Я… Ну… – Лисса больно толкнула сестру в бок. – С удовольствием.

– Тогда я встречу вас у входа в Большой зал. – он поцеловал её руку, поклонился еще раз и ушел.

– Вот видишь, у тебя есть прекрасный партнер. И пусть Рон зубами скрипит от досады.

– А тебя Виктор еще не пригласил?

– Я его в последнее время не видела. Видимо после того случая у входа в гостиную Каркаров его вообще не отпускает никуда.

– Это жестоко с его стороны.

– Ну не знаю. Я вообще собиралась просить у Макгонагалл разрешения не идти.

– Ты что! Такое ведь только раз в жизни бывает!

– Ты ведь знаешь, я не люблю шумные сборища.

Договорить им не удалось, так как библиотекарша кинула на них недовольный взгляд. Когда они поставили книги и взяли новые Лисса направилась к Макгонагалл.

– Профессор, можно войти?

– Мисс Грейнджер? Входите. Что вас привело ко мне?

– Я хотела попросить разрешения не идти на бал.

– Что?

– Простите профессор, но я не люблю подобного вида мероприятия.

– А как же ваш кавалер? Мистер Крам?

– Он не мой кавалер, профессор. «Пророк» все переврал.

– Я не знаю Мелисса. Боюсь для всех старшекурсников это обязательное мероприятие.

– Ладно. Извините что побеспокоила.

– Ничего. До свидания.

– До свидания.

Лисса вышла от Макгонагалл в расстроенных чувствах. Эта ситуация с Виктором её не привлекала. За лето она успела смириться со своими чувствами к Сириусу. К Виктору она ничего подобного не чувствовала. Конечно, он был милым молодым человеком, и ей было приятно, что он заступился за неё, но рядом с ним она еще больше думала о Блэке. О том что тот мог быть на его месте. Смотрела на него и видела Сириуса. Хотя они были совсем не похожи. Особенно Лисса это замечала кода смотрела парню в глаза. У Сириуса они были голубыми, как море, а у Крама черными, подобно ночи, и отчасти вселяли страх. Но все же она не переставала думать о нем. Ну почему она не может любить Виктора? Почему не может быть подобной другим её сверстницам? Вот Гермиона влюбилась в Рона. Патил бросает на Гарри недвусмысленные взгляды. А она? А она мечтает о беглом убийце. Романтика. Погруженная в свои мысли она не заметила, как пришла в злосчастную башню. Но уходить оттуда ей не хотелось. Она села, оперлась спиной об стену и заплакала. За окном сгущались сумерки. Глаза начинали болеть. Она глянула на часы и поняла что пропустила ужин. Гермиона наверно волнуется. Нужно идти. Но идти не хотелось. Лисса заставила себя подняться и утерла слезы. Вдруг открылась дверь и девушка мысленно выругалась. Опять он!

– А я тебя искал. Прости что не нашел тебя раньше, но Каркаров меня никуда не пускал. Считает что мне вредно сейчас общаться с девушками. – он улыбнулся. Но когда он посмотрел на Лиссу улыбка медленно сползла с лица. – Ты что плакала?

– Нет.

– Тот ублюдок опять тебя обидел?

– Нет. Со мной все в порядке. Это так, ничего. – не хотела она что бы кто-то сейчас её жалел.

– Ты точно в порядке?

– Да. Уверенна.

– Ну тогда… – она поклонился в точности как Стефан перед библиотекой. – Позвольте вас пригласить на бал.

Лисса улыбнулась. Может так будет лучше.

– С удовольствием.

– Тогда я встречу вас у входа в Большой зал. – он, в точности как и Стефан поцеловал ей руку и снова поклонился.

– Это традиция такая?

– Что? Да.

– Мило.

– Проводить тебя?

– А… Думаю не стоит. После того что «Пророк» написал прошлый раз… Не хочу чтобы у тебя были неприятности.

– Да ладно. Каркаров покричит и перестанет.

– Все равно. Не хочу давать той мерзкой журналистке повода измываться над тобой.

– Ты так обо мне заботишься? – Лисса немного покраснела.

– Просто не люблю когда у кого-то из-за меня неприятности.

– Ну тогда просто проведу до поворота.

– Ладно.

Он сдержал слово. Провел до ближайшего общего поворота и повернул к выходу (при этом не забыв поцеловать Лиссу в щеку, и заставив её покраснеть). Она недолго смотрела ему вслед, но достаточно чтобы увидеть как юноша на бегу радостно подскочил.

– Ты можешь не вертеться? – Гермиона отчаянно пыталась закончить прическу Лиссы. Рыжие волосы никак не хотели складываться в вечернюю укладку. – Фух. Кажется все.

Она поднесла к лицу сестры зеркало одолженное у соседок по комнате. Зрелище действительно было великолепным. Уложенные на затылке волосы выгодно подчеркивали овал лица и скулы. Зеленые глаза были почти не накрашены, но все-равно выглядели великолепно. Одета она была в изумительное изумрудное платье. Бежевый топ был украшен вышитыми зелеными стебельками. Изумрудная юбка из нескольких слоев тонкого шифона мягко струилась и развевалась при ходьбе. Гермиона тоже собралась. Розовое платье, аккуратно уложенные каштановые волосы… Она была совсем не похожа на ту Гермиону, которую все привыкли видеть. Сестры взялись за руки, и переглянувшись спустились в гостинную. Все взгляды сразу же обратились к ним. Лисса немного неуверенно чувствовала себя на каблуках, и боялась упасть. Но она чувствовала руку сестры в своей и это придавало уверенности. Миновав гостиную они вышли и направились к входу в Большой зал. Там их уже ждали их партнеры. Стефан подошел к Гермионе, поклонился, поцеловал руку и повел в зал. Лисса краем глаза заметила изумленное лицо Рона позади. Это заставило её улыбнуться. Виктор мгновение стоял и просто смотрел на нее. Так прекрасна… Но спустя миг он подошел к Лиссе и сделал то же что и Стефан.

– Ты прекрасна. – шепнул он девушке на ухо и та зарделась.

Не успела она ничего ответить, как к ним подошла профессор Макгонагалл. Лисса заметила что она едва подавила довольную ухмылку. Ну как же!

– Итак, мистер Крам, мисс Грейнджер, вы готовы?

Виктор утвердительно кивнул.

– К чему профессор?

– Разве ваш кавалер вас не предупредил? Чемпионы и их партнеры танцуют первыми.

Лисса от изумления открыла рот. Пойти на бал с ним и долго потом слушать сплетни за спиной, это еще куда не шло. Но танцевать перед всем Хогвартсом, да еще Шармбатоном и Дурмстрангом? Ну, нет… Это уже слишком. Она метнула на Виктора сердитый взгляд. Но его эта ситуация забавляла.

– Прости. Не успел тебя предупредить. – он улыбнулся.

Но дороги назад уже не было. Четыре пары выстроились в ряд. Двери перед ними были закрыты. Но вот из Зала донеслась музыка, двери распахнулись и они вошли. Все изумлено уставились на Лиссу. По залу прошел изумленный шепот. Конечно, после той статьи в пророке многие догадывались, но все же считали что это очередная «сенсация» Скитер. Вот они уже стали по своим местам. Виктор положил руку Лиссе на талию, немного притянув к себе.

– Не волнуйся. – шепнул он.

Заиграл вальс. Лисса немного опешила, но Виктор умело повел её и никто ничего не заметил. Танцевать с ним было приятно и легко. Лисса подумала что и тут Каркаров его напрягал чтобы «не ударить в грязь лицом». Вот он поднял её, высоко, будто она и не весила ничего. Девушка посмотрела в черные глаза. Они смотрели на нее с обожанием. Лиссе стало стыдно. Ведь по сути, она его обманывает. Но она никогда не сможет быть с Сириусом. Так не стоит ли хотя бы попробовать с Виктором? Хотя бы из благодарности. Решение пришло само собой. Так она и сделает. А танец продолжался. Вот уже Дамблдор танцует с Макгонагал. Каркаров вальсирует с профессором Синистрой. Невилл и Джинни. Кто бы мог подумать? А вот и Гермиона со Стефаном. А спустя минуту пар было столько, что невозможно было кого-то различить. Вальс закончился и разнеслись аплодисменты. Профессор Флитвик взял что-то на подобии микрофона. Он объявил что сегодня их будут развлекать «Ведуньи». Рок группа взорвала толпу. Все старания профессоров сделать праздник интеллигентным пошли прахом. Лиссе не очень нравилось. Бал превратился именно в то шумное сборище которых она старалась избегать.

– Хочешь уйдем? – спросил Виктор, увидев её реакцию.

– Но куда?

– У вас тут отличный парк за школой. Незаметно улизнем.

– Давай.

Крам рассмеялся. Они выбрались из толпы и незаметно проскользнули в коридор. Лисса успела заметить несколько целующихся пар. Поворот. Еще один. И вот они уже в саду. Лисса поежилась от холодного зимнего воздуха.

– Замерзла? – не успела она ответить, как он снял свою накидку и накинул девушке на плечи. Теплый мех сразу согрел тело.

– А как же ты?

– В Болгарии зимы холоднее. Я привык.

Лисса взяла юношу за руку и он мягко улыбнулся.

– Как по болгарски будет «снег»? *

– Сняг.

– А Рождество?

– Коледа.

Лисса улыбнулась. Странный все же язык.

– А елка?

– Обичам те, Лиса.

– Так длинно?

– Это по болгарски «Я люблю тебя, Лисса».

Лисса недоуменно посмотрела на него. Но Крам наклонился и поцеловал её. Мгновение Лисса колебалась, а потом вспомнила обещание, данное себе во время танца, и ответила. Юноша нежно притянул её за талию и она обвила его шею руками. Так они и стояли. Целовать его было приятно. Ни на что не похоже. Их прервал чей-то крик.

– Люмос! – Лисса резко отпрянула. Это был Снегг.

– Профессор, я…

– Мисс Грейнджер, от вас я этого не ждал. Минус десять очков Грифиндору! А о вас, мистер Крам, я поговорю с профессором Каркаровым. А теперь марш в зал!

Они поспешили послушаться. Таким сердитым Лисса Снегга еще не видела. По дороге в зал девушка рассмеялась.

– Что? – Недоуменно спросил Виктор.

– Не знаю. Просто это ужасно смешно.

– Пошли скорее. А то у твоего факультета еще несколько очков снимут.

– Ты так заботишься обо мне? – перекривила она его.

– Просто не люблю когда у кого-то из-за меня неприятности. – они рассмеялись. – Пошли.

Молодые люди опять взялись за руки и пошли в зал. Там «Ведуньи» исполняли медленную композицию. Они пошли танцевать. Бал подходил к концу. Профессор Дамблдор остановил музыкантов и взял слово.

– Дорогие ученики! Увы, уже полночь и нам пора расходиться. Надеюсь праздник всем понравился. Спокойной ночи!

Заиграла легкая музыка и те немногие, кто остался до конца, начали расходиться. Виктор провел Лиссу до гостиной.

– Увидимся завтра.

– Да конечно.

Парень уже собрался уходить, но Лисса его окликнула.

– Виктор!

– Что?

Лисса не верила, что она это делает. Девушка подошла к нему и поцеловала в губы. Легко, всего на мгновение. И скрылась за портретом Полной Дамы, оставив Крама стоять в оцепенении.