Текст книги "Вопросы и ответы (СИ)"

Автор книги: love and good

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 27 страниц)

– Вот как? – улыбаясь глазами, с интересом хмыкнул Атратин. – Что ж, похоже, мне не переубедить тебя?

– Никогда, – безапелляционно качнула головой дэва. – Хочешь или нет, но для меня ты навсегда останешься Хюгередом.

Он беззлобно рассмеялся, расслабленно откинувшись на спинку стула. С весельем посмотрел из-под полуприкрытых век на серьёзную Луве и снова хмыкнул. Хюгеред – «совет сердца» или «совет души» (в некоторых контекстах «сердце» и «душа» отождествлялись и обозначались одним словом) – под этим именем он был рождён, под этим именем он рос, под этим именем и начался его путь. Не то чтобы он считал, что оно подходит ему, но, очевидно, Луве действительно было виднее.

– И в конце концов, – по-своему истолковав его молчание, упрямо добавила дэва, – я осталась с тобой ещё с твоей «прошлой» жизни. И лично для меня изменилось немногое. И ты для меня не изменился совершенно. И я по-прежнему люблю тебя, – она поджала губы, с вызовом глядя на человека перед собой.

Сервилий нежно улыбнулся, и взгляд его заметно потеплел. Неспешным взвешенным движением он поднялся со своего места, и обогнув стол, остановился напротив Луве. Та выпрямилась в ответ, и Атратин привлёк её к себе, обнимая холодными руками и прижимая к груди, в которой больше не билось сердце. Что вовсе не означало, что оно перестало чувствовать.

– Ты лучшее, что случилось со мной и в «прошлой» и в «этой» жизни, – искренне признался он. – Называй меня, как хочешь. Для тебя я всегда готов оставаться Хюгередом.

Горячие руки, горячее тело, горячее сердце – теперь тепло Луве было одно на двоих. Она охотно отдавала его, прижимаясь к холодному телу в ответ.

– Я знаю, что ты хотел бы забыть и отпустить, но я также знаю, что ты не сможешь этого сделать, – глухо прошептала дэва, и Атратин покачал головой. – Твоё имя многое говорит о тебе, Хюгеред. И время ещё придёт, когда ты поймёшь это. Когда поймёшь, что даже теперь оно продолжает оставаться с тобой. Пусть твоё сердце больше не бьётся, но твоя душа по-прежнему горит ярким огнём – уж я знаю это, поверь.

Тонкая женская ладошка коснулась груди там, где было сердце, и Сервилий осторожно накрыл её своей ладонью, несильно сжимая горячие пальцы. Бескровные губы оставили холодный поцелуй на пепельной макушке вместе с тихим выдохом:

– Я верю.

========== Вопрос 5 ==========

Комментарий к Вопрос 5

«Напишите ответ от лица другого персонажа (но чтобы ваш в нём тоже фигурировал)»

– Ты даже не представляешь, насколько сильная связь нас связывает!

Отголоски слов застывают в воздухе. Фло смотрит растерянно, и в его взгляде Хравн без труда читает уязвимость. Сам же смотрит в ответ серьёзно, но в груди всё сжимается и переворачивается, и зеркало души не может скрыть то, что Хравну ощущать не положено… если бы он действительно был Хравном. Интересно, достаточно ли проницателен Флориан окажется для того, чтобы заметить?..

Вина и сожаления – ему действительно жаль. Этот несчастный ребёнок понятия не имеет, какую тайну ему приходится скрывать. И пусть он прожил уже целую вечность, подходить к завершению всегда трудно. Ох, Фрия точно не погладит его по головке за всё это.

– Ты даже не представляешь, как сильна моя любовь к тебе, – он качает головой, и ложь, возможно впервые за всю его долгую жизнь, жжётся на языке.

Любовь Хравна – но не того, кто скрывается под его личностью. Тот, кто прячется за маской, едва ли был способен на подобные чувства. Он был слишком эгоистичен и прагматичен, но всё же он не Хведрунг и не Сюр, чтобы с такой лёгкостью и жестокостью играть чужими чувствами. А быть может, он просто стал слишком стар.

– Не смей обвинять меня в измене!

«Ты даже не представляешь, ребёнок, как сильно судьба связала вас», – продолжение фразы так и остаётся тайной его разума, и сожалений в его взгляде становится больше. Нет, всё-таки он действительно стал слишком стар…

«Не лги себе»

У внутреннего голоса голос далёкого предка, и он вновь чувствует себя неразумным ребёнком. Встаёт со своего места, и не говоря ни слова, уходит прочь, не желая терзать ни себя, ни растерянного эльфа. Что ж, ты хотел развеять скуку, пожирающую тебя, так пожинай плоды своего обмана, Бёльверк. Никто не обещал, что будет легко и весело – тебе ли не знать о том? Пусть благословение Ингви никогда не касалось тебя, но ты знавал многих, кому посчастливилось получить его. Так что же удивляет тебя сейчас?..

– Как необычно видеть великого бога в таком раздрае, – мелодичный женский голос настигает его со спины, когда он бесцельно блуждает по дому немёртвого человека, и он останавливается, оборачиваясь.

Тёмный дух, проклятый светлым богом и его почитателями, лёгкой походкой ступает по мозаичному полу. Идёт, словно танцует, как кто-то из лёгких весёлых лесных эльфийских духов, и лукавая беззлобная улыбка озаряет её лицо. Дэва, избравшая смертного и разделившая с ним вечность, – прихоти судьбы воистину были непредсказуемы.

– Отчего ты в такой печали, могучий Странник? – она по-детски склоняет вбок голову, с интересом глядя на него. – Разве есть хоть что-то, что способно так огорчить тебя?

– Луве, – в голосе немёртвого человека слышится мягкий упрёк, и дэва улыбается чуть шире, ничуть не раскаиваясь. Мужчина выходит из темноты коридора, появляясь за спиной своей покровительницы, спокойно глядя на гнома перед собой. – Не стоит донимать гостей такими личными вопросами, – он смотрит на духа. – Тем более таких великих, – вновь скашивает глаза на бога, и тот качает головой.

– Я бы хотел поговорить с тобой, – вздыхает, признавая своё поражение, и во взгляде консула мелькает вежливое удивление. – Иногда даже богам нужно поговорить с кем-то по душам и получить мудрый совет, – он ухмыляется, сверкая глазами. – Особенно по взаимодействию со смертными, пусть формально ты больше не считаешься их частью.

Атратин негромко посмеялся, прикрыв глаза. Умный и проницательный, он быстро понял, что скрывается за чужими словами. А потому склонил голову, и посмотрев на гнома, указал рукой вглубь коридора, из которого пришёл.

– Думаю, приятнее будет вести беседы в кабинете, а не коридоре, – и получив утвердительный кивок, первым двинулся вперёд.

В тишине они миновали две двери, прежде чем консул остановился напротив необходимой, открывая её. Приглашающим жестом пропустил внутрь сначала Хравна и Луве, и лишь потом зашёл сам, прикрывая дверь.

– Итак, чем же я могу помочь тебе, великий боже? – опустившись за свой стол, Атратин с интересом посмотрел на своего необычного собеседника. – Чем немёртвый человек способен утешить могучее божество?

– Твоё сердце не на месте, – распевно произнесла Луве. Такой же танцующей походкой она обогнула стол консула, подходя к мрачному гному, и кончиками горячих пальцев провела по линии его челюсти, касаясь кожи сквозь жёсткие светлые волосы бороды. – Почему ты делаешь это? Терзаешь и себя, и того юношу? Сделаешь ведь только хуже – разве ты не понимаешь?

– Я должен делать то, что делаю, – гном помрачнел ещё больше, но сожаление лилось через край. Авантюра действительно оказалась намного сложнее, чем он думал. – Никто не должен был ничего заподозрить, иначе расследование провалилось бы. Его призвали помочь вам не допустить войну – и я намерен выполнить его долг. А тот парень… ему просто не повезло стать… Впрочем, неважно.

– А в итоге оказалось, что именно он стал важнее всего, не правда ли? – Атратин проницательно улыбнулся. – Иначе ты бы так не терзался.

– Ответь себе на вопрос, боже, что на самом деле побудило тебя броситься в этот омут? – Луве обошла его, остановившись за спиной. – Почему ты пошёл на этот шаг?

– Мне было скучно, – он повёл плечом, откликнувшись задумчиво. – Я – Странник, что никогда не сидит на месте. Я любопытен и алчен, я – Обманщик и я – Сеятель Раздора. Я иду в приключения из-за скуки и любопытства.

– Но ты не побратим свой и не его страстная соперница, – дэва мурлыкнула со странным весельем. – Ты играешь событиями, но не чувствами – так почему же ты сейчас здесь такой подавленный?

«Не лги себе»

В голосе далёкого предка слышится осуждение, и он закрывает глаза, покорно вздыхая. Почему он здесь?

– Наверно, я пытаюсь найти искупление, – он чувствует удивление в глазах немёртвого человека; улыбка дэвы за его спиной же становится печальной.

– Странный способ найти искупление, используя чужие чувства и разбивая сердце того, кто не подозревает об обмане, – консул говорит всё также спокойно, но жёсткие резкие нотки неодобрения слышатся в его словах, и он медленно качает головой, длинным взглядом глядя на него.

– Он, – бог указал пальцем на своё тело, – любимец моего младшего сына и служитель его любовника. Когда-то давно я был слеп и глуп, но мой сын вырос сильной личностью. Его поступок поразил всех нас, пусть мы и могли не допустить его, – Атратин в вежливом непонимающем удивлении вскинул брови, и Луве, покосившись на гнома, с распевной печалью пояснила:

– Оллер, справедливый бог, был несправедливо убит из-за чужой прихоти. Его любовник, слепой Ходр, вошёл в царство мёртвых, куда нет хода живым, и отдал свою жизнь за жизнь Оллера. Величайшее самопожертвование, растопившее ледяное сердце владычицы мёртвых – даже для таких, как мы, это большой подвиг и большая жертва… Ведь немногим из нас даруется благо по-настоящему полюбить кого-нибудь.

– Верно, – гном согласно кивнул. – Глупая и жестокая шутка капризной Сюр обернулась большим горем, и мы с Фрией слишком поздно обнаружили свою ошибку.

– Но ты ведь понимаешь, что ты никому не сделаешь лучше, прикидываясь тем, кем не являешься? – Атратин задумчиво посмотрел на бога перед собой. – Рано или поздно правда раскроется. Мёртвого не вернуть к жизни, и этот юноша… Ты лишь принесёшь ему боль и разочарование намного большие, чем если бы ты сразу сказал ему правду.

Он посмотрел на консула долгим отрешённым взглядом. Он ведь так и не сказал, в чём именно заключается попытка искупления – впрочем, немёртвому человеку незачем было знать об этом. Да, эльфийскому ребёнку придётся пройти через боль, это неизбежно, но только так он действительно сможет помочь и сделать то, что должен. В конце концов, обманывать Хольгу – плохая идея и очень трудная задача.

– Тебе не понять, – в конце концов вздохнул он. – Но я благодарен тебе за помощь.

– Разве я сделал что-то? – Атратин слегка наклонил голову, и он улыбнулся одними уголками губ, позволив глазам лукаво блеснуть.

Он действительно не Хведрунг и не Сюр, но как и они, бог, которого ненавидят и любят одинаково сильно. Разбивающий сердца и надежды, обманщик и предатель, следующий эгоистичному зову своего любопытства – редко когда для окружающих это оборачивается не трагедией и болью. Но он несёт очищение и облегчение, и вовсе не означает, что он не способен творить добро тем, кто заслужили его милость и внимание, пусть и кажется на первый взгляд, что ничего, кроме страданий, его появление и не несёт.

А потому он расправляет плечи, и в его взгляде и фигуре больше не читается мрачной тяжёлой печали. Лишь загадочный азарт создания, что как обычно само себе на уме.

– Поверь, немёртвый ребёнок, и ты, и твоя спутница сделали для меня намного больше, чем можете себе представить.

========== Вопрос 6 ==========

Комментарий к Вопрос 6

«За что ж эльфийский законник удостоил тебя такой чести – подарить лук?»

– Добро пожаловать в Чаррадаш.

Было в этом что-то забавное, и Атратин каждый раз чувствовал себя мальчишкой, когда видел растерянные лица тех, кто проходят сквозь пустыню, оказываясь в итоге в точке своего назначения. Защитное колдовство, барьер, который они возвели вместе с Луве вокруг города, был абсолютно непредсказуем, и даже сам консул не мог спрогнозировать, как именно оно проявит себя и что именно покажет тем, кто входит в зону его действия.

Он незаметно скосил глаза на низкую фигуру невозмутимого гнома и беззвучно хмыкнул: теперь опытным путём он выяснил, что на богов чары подобного рода не действуют. Тут же, впрочем, перевёл взгляд на смертных спутников божества, скрывающегося за чужой личиной, терпеливо ожидая, когда они окончательно придут в себя, параллельно с этим изучая их.

Человек и эльф – необычное сочетание, особенно в связи с не так давно минувшими событиями. Два иностранных агента гномьей гильдии законников, которых покойный лагман решил привлечь в качестве помощников в деле, о котором запросил консул Авитус и сам Атратин. Любопытное сочетание, ничего не скажешь.

Он скользил спокойным внимательным взглядом по бледным и всё ещё несколько ошеломлённым лицам. Человек был ему не знаком; с эльфом же однажды уже доводилось пересекаться. Флориан Амариллис, мятежный третий сын маркиза Амариллиса – несколько десятилетий назад какое-то время он провёл в Чаррадаше, изучая в частности его библиотеку. Надолго, впрочем, он в городе, не предназначенном для жизни живых, не задержался, ибо не был намерен предаваться суровой аскезе и тем более принимать нежизнь. Тогда лично им так и не довелось познакомиться, но у консула была феноменальная память, и он знал и помнил всех и каждого, кто числились жителями под его началом. Пусть даже временно.

– Я рад, что вы успешно преодолели все испытания пустыни, – когда взгляды гостей стали осмысленней, произнёс Сервилий.

– Это было непросто, – тряхнув головой, протянул человек, чуть нахмурившись. – Что это было? И где мы сейчас?

– Защитное колдовство отваживает тех, кто желают прийти с дурными намерениями, – тонко усмехнувшись, пространно ответил консул.

– Вот только у нас намерения были отнюдь не дурные, – проворчал Флориан. – А Каллен, между прочим, чуть не погиб!

– К сожалению или счастью, я никак не могу повлиять на колдовство внутри барьера, – спокойно откликнулся Атратин. – И для меня его проявления так же неожиданны, как и для тех, кто через него проходит. Однако это вынужденная мера, уверен, вы понимаете это. Пустыня, разумеется, и сама по себе опасна, но лишняя защита в сложившихся условиях для нас отнюдь не лишняя. Что же до вашего второго вопроса, то вы находитесь в моём кабинете, и позвольте мне представиться: я – консул Чаррадаша, Сервилий Атратин, – он по очереди посмотрел на своих гостей и доброжелательно добавил: – Вас, господин Флориан, я знаю, а с вашим другом мне не доводилось встречаться.

– Детектив Каллен Блекволл, – вместо человека со знанием дела ответил эльф, на что Атратин согласно прикрыл глаза, принимая.

– Ваш спутник вкратце рассказал мне о цели вашего визита, – переходя к делу, всё также спокойно произнёс консул, и в его голосе послышались твёрдые серьёзные ноты. – Я благодарен, что вы откликнулись на нашу просьбу, и разумеется, готов ответить на все ваши вопросы.

– Исходя из элементарных соображений о традициях и почтении немёртвыми месяца жизни, мы уже поставили под сомнение причастность послушника вашего города к смерти князя Аделарда, – протянул Флориан, поправляя тетиву висящего на плече длинного некромантского лука. – Кроме того, очень странно, что убийца был так поспешно казнён. Вы допрашивали его? – он посмотрел на консула, и тот свёл ладони в похожем на молитвенный жесте, спрятав за ними нижнюю часть лица.

– Если бы всё было так просто, – он усмехнулся, по очереди посмотрев на своих собеседников. – Я пытался добраться до него, но наткнулся на неприятную преграду: дух убийцы запечатан печатями света.

– Что это значит? – непонимающе нахмурившись, уточнил Каллен.

– Он пленён, – пояснил Атратин. – Ему не дают отправиться в загробный мир, но в то же время он не принадлежит и миру живых. Как будто застрял где-то посередине.

– Ты говоришь про печати света, господин… – задумчиво протянул доселе молчавший гном. – Ты знаешь, где они находятся или, быть может, кто их наложил?

– Увы, ничего конкретного я вам не скажу, – консул покачал головой. – Могу лишь сказать, что руку к этому как-то приложило Священное Королевство: такой магией и такими печатями пользуются церковники церкви Зардушту.

– Эльфы в сговоре с людьми? – тут же вскинул брови Флориан, непонимающе глядя на консула, на что тот неопределённо повёл плечами.

– Странно, если учесть, что последняя война закончилась два месяца назад соглашением, которое не устраивает короля Мегенреда, – Каллен почесал щетинистый подбородок, пробормотав себе под нос.

– Ты не пытался связаться с духом князя Аделарда? – тем временем прозорливо спросил Хравн, и Атратин одарил его заинтересованным взглядом.

– Увы, – он усмехнулся, – дух князя также недоступен.

– Поясни? – гном свёл на переносице кустистые брови, и консул терпеливо произнёс:

– Для вызова дух недоступен в двух случаях: если существо ещё живо и дух привязан к телу или же если он запечатан, как в случае с убийцей князя. Я затрудняюсь сказать вам что-то более конкретное: расстояние, отсутствие личного знакомства и некоторые иные факторы не позволяют мне установить доскональную и полную связь. Я знаю, что дух убийцы запечатан светом, потому что магия света очень сильная, яркая и обжигающая, её в любом случае трудно не заметить. С духом князя ничего подобного я не чувствую, я лишь не могу его призвать. Но причина, по которой я не могу этого сделать, мне не ясна.

– Говорят, убийца был выходцем из вашего города, – едва голос Сервилия стих, сказал Флориан. – Есть ли у вас какие-то подозрения, кто бы это мог быть?

– Вас не удивило, господин Флориан, что в самом начале я сказал, что знаю вас? – Атратин позволил себе лукаво усмехнуться, глядя на напряжённое лицо эльфа. – Мы не встречались с вами лично, но около полувека назад некоторое время вы провели в моём городе. Я знаю и помню всех своих послушников, даже тех, кто останавливается в Чаррадаше проездом, и могу с уверенностью сказать, что вы были последним, кто покинул город. И то лишь потому, что оказались не готовы к длительному проживанию в нём, не правда ли? – Флориан задумался над его словами, в то время как консул иронично хмыкнул: – Конечно, я не могу ручаться, что убийца не был здесь, скажем, столетие назад, но если он выдаёт себя за истового послушника Чаррадаша, то вряд ли бы он так долго отсутствовал в городе, вы так не считаете?

На какое-то время между Сервилием и его собеседниками повисло молчание. Детективы раздумывали, что ещё спросить у консула, а тот, в свою очередь, терпеливо ждал их реакцию.

– Благодарим тебя за твоё время, господин, – в конце концов, молчание прервал Хравн, и уголки губ Атратина приподнялись вверх.

– Я рад помочь вашему делу, – он едва заметно кивнул. – Вы можете остаться в моём доме – вам нужен отдых после путешествия по пустыне. К тому же, если у вас возникнут дополнительные вопросы, я буду рад на них ответить.

– Спасибо за гостеприимство, – сухо поблагодарил Каллен, а Флориан вдруг встрепенулся.

– Могу ли я ещё кое о чём спросить? – с какой-то неловкость спросил он, на что Атратин в вежливом вопросе приподнял бровь.

– Разумеется. Я слушаю, – он кивнул, и эльф сбросил с плеча свой длинный лук, поставив его на землю. Оружие вытянулось вверх, превосходя своим размером рост отнюдь не низкого Флориана.

– Этот лук… – Флориан окинул чёрную облегчённую металлическую раму скептичным взглядом. – Его уронил один из, э-э, обитателей иллюзии? – очень неуверенно предположил он. – И я думал, что оно исчезнет, когда мы вернёмся, но, хм, вот оно здесь. Я не знаю, что с ним делать.

– Колдовство может быть непредсказуемым, даже я не могу предугадать всего, – тень веселья мелькнула в тёмных глазах Атратина, и он пожал плечами: – Можете оставить его себе, если хотите.

Флориан снова окинул лук подозрительным взглядом. А после поднял его, перевернул горизонтально и протянул консулу.

– Пожалуй, откажусь, – произнёс он. – Лучше оставьте его себе. Думаю, вам он пригодится больше.

Скрыв мимолётное замешательство, Атратин принял такой спонтанный и неожиданный подарок. Стоило его рукам коснуться рамы, как эхо потустороннего могильного холода обдало его. Оружие не принадлежало миру живых, и Сервилий хмыкнул сам себе. Действительно, такому луку он найдёт достойное применение.

– Благодарю, это очень щедро с вашей стороны, – он вежливо улыбнулся эльфу, временно отставляя трофей в сторону.

Флориан кивнул, а после удалился вместе со своими спутниками, оставляя Атратина наедине со своими мыслями. И новым приобретением, по усовершенствованию которого у консула уже были некоторые идеи.

========== Хравн ==========

Комментарий к Хравн

Мой дндшный сеттинг

1. Полное имя. По желанию – сокращения и/или прозвища.

Хравн Ульвхединссон, Хвитравн – «Белый ворон».

2. Пол и ориентация. По желанию – гендер.

Пол – мужской. Гендер – мужчина. Ориентация – биромантичный асексуал.

3. Вид.

Равнинный гном.

Гномы – народ, населяющий северо-западную часть континента. Это невысокие, средний рост гномов составляет 1.50 – 1.55, крепко сбитые, плотные и широкоплечие, приземистые создания. Однако в силу различий местности, на которой гномы живут, можно выделить три типа внешности, визуально отличающие гномов друг от друга: горцы, земледельцы и жители равнин.

Горный тип внешности присущ выходцам из кланов Зиу и Хольги, а также царства Сторхорн (кланы Игга и Рига). Это гномы, которые живут непосредственно внутри гор (царство Сторхорн) и на высокогорье (кланы Зиу и Хольги). Внешность этих гномов отличается более высоким (самые высокие гномы) ростом (могут достигать роста 1.60 – 1.63), крепкой и визуально грубо сколоченной фигурой, тёмным цветом волос и глаз. Гномы этих кланов часто славятся своими густыми и длинными бородами. Они стойкие, упрямые, чуть более агрессивные, чем другие гномы. Их диалект грамматически, а особенно орфографически более сложен, чем диалекты других частей Браудара, и на слух воспринимается и понимается сложнее даже другими гномами.

Земледельческий тип внешности распространён на территории кланов Бальдура и Ингви. Внешность этих гномов отличается более низким (самые низкие гномы (их рост редко превышает 1.48)) ростом, более «утончённым» телосложением (по сравнению со скалообразными горцами так точно), светлыми волосами и глазами, а также чуть более смуглой, чем у других гномов, кожей. Гномы этих кланов бород почти не носят, разве что в старости: мужчины выделяются щетиной или совсем небольшими бородками. Это самая невоинственная и расслабленная часть гномьего населения. Очень гостеприимны, радушны, хлебосольны и добродушны. Речь их торопливая и быстрая, наполненная множеством архаичных просторечных выражений, из-за чего даже в среде гномов над ними беззлобно подшучивают, называя недалёкими беззаботными селянами.

Равнинный тип внешности распространён на всей остальной территории Браудара, даже в предгорьях (кланы Хведрунга, Оллера, Нерта, Сюр и царство Холгеймия (кланы Хлорриди и Хлера)). Это «типичные» гномы, к которым привыкли выходцы из Священного Королевства и Великого Княжества: среднего, по гномьим меркам, роста и телосложения, со светлыми, русыми или временами рыжими волосами. Цвет глаз у гномов с этим типом внешности варьируется, не имея одного усталеного оттенка. Предпочитают носить бороды средней длины, редко когда отпуская их слишком сильно. Баланс спокойствия и воинственности. Именно диалект этих гномов лежит в основе общепринятого гномьего языка.

Гномы смертны, живут в основном около 400 лет. Они, пожалуй, самый спокойный и мирный народ всего континента. Они добродушны и благожелательны (конечно, до тех пор пока этим не начнут злоупотреблять), весельчаки и души любой компании. До тех пор, пока к ним относятся хорошо, они в ответ будут относиться ещё лучше. Очень гостеприимны и хлебосольны, гость всегда стоит на первом месте, поэтому его и накормят досыта, и напоят, и обеспечат ему максимальный комфорт. Открытый и приятный народ – но только до тех пор, пока им отвечают тем же.

Если к гному обратиться с дурными намерениями или показательно относиться к нему с презрением, гном незамедлительно явит неприятную сторону своей натуры. Сварливость, упрямство, обидчивость и поразительная злопамятность лишь меньшее из того, что получит такое существо. У гномов очень высокое чувство собственного достоинства и гордости, поэтому они никогда и никому не позволят себя унизить или поставить в ничто. Обиды способны хранить поколениями, из-за чего тяжбы могут превращаться в безжалостные и кровавые родовые распри.

Обладают высоким чувством долга, и долг мести занимает в нём одно из главнейших мест, из-за чего родовые распри принимают ещё более ужасающий вид, нередко заканчиваясь уничтожением целых родовых общин. Гномы могут быть жестокими и безжалостными, поражая этим даже эльфов, а потому злить и обижать гнома – очень плохая идея.

Однако обидеть гнома каким-то пустяком или неосторожным словом сложно. Гномы склонны к самоиронии, и воспринимают критику в свою сторону абсолютно спокойно. У них очень сильное чувство сплочённости и крепкая привязанность к роду, из которого они происходят. Интересы рода часто ставятся превыше интересов индивида, из-за чего временами личность теряется и растворяется в коллективе.

Очень верные и принципиальные, за союзников и принципы будут упрямо стоять до конца. Именно поэтому с ними выгодно и приятно заключать союзы – это защитная стена, которая никогда не подведёт.

4. Возраст. По желанию – дата рождения.

172 года. Дата рождения – 29-й день юлира 1446 года.

5. Внешность.

Хравн – обстоятельный, ещё относительно молодой гном, ничем не выделяющийся среди других гномов. Его внешность, по гномьим меркам, обычная: Хравна не назвать красавцем, но и некрасивым тоже ни одна девушка его бы не назвала.

Хравн не высокий, но обладающий самым средним гномьим ростом – 1.50. Крепко сбитый, широкоплечий, как для равнинного гнома, что заставляет задуматься, что где-то у него затесались горные корни, но Хравн не слишком задумывается об этом.

Он силён и вынослив. Он много путешествовал и много сражался, поэтому Хравн хороший крепкий воин и надёжный неприхотливый спутник в длительных походах. Благодаря этому у него крепкие тренированные ноги, что не раз выручало его из многих передряг.

Тело Хравна щедро украшено татуировками, бо́льшая часть из которых скрыта под одеждой. Магический рунный узор чёрными змеями струится по рукам, через плечи и ключицы переходя к животу, а дальше по бокам – к спине. Татуировки также украшают заднюю часть шеи и по челюсти поднимаются к скулам и вискам. Каждый из этих рисунков нанесён и зачарован самим Хравном, и только он один знает, что те означают.

Лицо с острыми резкими чертами бо́льшую часть времени кажется угрюмым и хмурым, сосредоточенным, из-за чего первое впечатление о Хравне создаётся как о суровом и строгом гноме. Отчасти это действительно так, но по большей части это всё-таки особенность его внешнего вида. Черты лица Хравна грубоватые, но не слишком массивные, как это часто бывает у гномьих мужчин. Само лицо широкое, округлое. Густые светлые брови тяжёлыми дугами нависают над глубоко посаженными синими глазами.

Хравн светловолос. Как большинство свободных гномьих мужчин, он носит длинные волосы. Белокурые, почти белые, слегка волнистые и жёсткие, они едва достают до плеч, и Хравн обычно стягивает передние пряди на затылке, оставляя остальную часть волос распущенной. Помимо длинных волос имеет также ещё один чисто гномий атрибут внешности – бороду.

Впрочем, борода у Хравна не длинная, в косички её не заплести. Срощенная с не слишком густыми усами, она скорее просто дань традиции и канонам мужского облика среди гномов. Длина же её поддерживается удобной и практичной.

В повседневной жизни носит практичную и не выделяющуюся походную одежду. В редкие мгновения, когда он оставался дома, лагмана можно было застать в простой льняной рубахе и штанах. Хравн во всех сферах жизни предпочитает практичность и удобство, а потому не гонится за внешней привлекательностью.

6. Характер.

Хравн – очень обстоятельный гном. Несколько дотошный, последовательный; немного ворчливый, занудный и придирчивый. Ещё с детства он чётко усвоил, что работа и долг есть работа и долг, а всё остальное – всё остальное. Именно поэтому в профессиональной деятельности он очень ответственен и неподкупен; работа и долг для него всегда стоят превыше него самого.

Обстоятельства его рождения и детство оставили на Хравне глубокий след, поэтому его можно назвать замкнутым. Ещё с юных лет он отличался серьёзностью и суровостью, которые отпугивали от него беззаботных сверстников.

Хравн мало эмоционален. По своей природе он суховат, однако с действительно близкими и родными существами он способен раскрыться с неожиданной стороны. С теми, кого он искренне любит, Хравн искренне пытается быть заботливым и всеми силами показывать свою любовь. Эмоциями это получается сложно, поэтому он пытается проявляться через действия.

Хравн хозяйственный гном. Он практичен и ценит уют. И он вполне в состоянии обеспечить его и себе, и своим близким. Порой даже тогда, когда его об этом не просят.

Он упрям, как и все гномы, и очень целеустремлён. Гнёт свою линию и до последнего не отступает от своего. Крепкая пробивная воля делают его практически не сгибаемой личностью, что порой очень утомляет, ибо договориться с Хравном тогда, когда он уже всё решил, просто невозможно. Но при всём этом, если он настроен на переговоры, то он даже способен идти на уступки.

Иногда бывает очень разговорчив. Его тип мышления очень гибкий, и при желании он способен заговорить зубы практически любому собеседнику. Стоит Хравну начать рассуждать о чём-то, как даже его мало эмоциональность компенсируется. Правда, прибегает к такой уловке он нечасто, предпочитая болтовне действия.

Хравн как гранит: твёрдый, угловатый, острый, но в правильных руках он может поддаваться обработке. И такие руки он для себя нашёл.

7. Биография.

Обстоятельства рождения Хравна покрыты мраком и не известны никому, кроме его матери, о которой Хравн никогда ничего не знал. Он в принципе понятия не имеет, кто его родители, откуда они и каким родам принадлежали. Всё, что он может сказать с уверенностью: в день его рождения мать была в Орхусе, столице клана Оллера, и именно в этом городе у неё родился сын.

Хравн по многим причинам не любит говорить и вспоминать о своём прошлом. Очень иронично, что он родился именно в Орхусе, столице клана, богом-покровителем которого является бог справедливости и правосудия: он был незаконнорожденным ребёнком, и мать бросила его умирать на улице. Законами, конечно, запрещается убивать детей или обрекать их на смерть, но традиция всё равно сильнее запретов, поэтому иногда нежеланных младенцев всё-таки так и бросают на растерзание диким зверям. И Хравн был таким младенцем.