Текст книги "Вопросы и ответы (СИ)"

Автор книги: love and good

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 27 страниц)

– Что наёмные убийцы делают в доме вождя клана Сумеречных Клинков? – стараясь говорить как можно твёрже и уверенней, тем самым раскрыл присутствие наёмников раб.

– Надо же, пацан нас заметил, – от темноты комнаты отделилась одна тень, подходя на полшага ближе к рабу. Тот вздрогнул, но не пошевелился. – Храбрый парень, – удивление в голосе ассасина сменилось снисхождением. – Мы пришли не к тебе, нам незачем тебя убивать, поэтому уйди с дороги и дай нам выполнить свою работу, – убийца ещё на полшага приблизился к юноше, на что тот лишь крепко сжал кулаки.

– Ни за что! – процедил он, с отчаянной храбростью и прытью подскакивая к мечу и вытаскивая его из ножен.

Ему еле удалось его удержать, – меч был тяжёлым – однако он, стиснув зубы, дрожащими от напряжения и страха руками умудрился поднять его перед собой. Благо меч был двуручным и его даже нужно было держать двумя руками.

Ассасин на мгновение замер, глядя на худого, дрожащего подростка, который еле-еле держал в таких же дрожащих руках тяжеленный меч, ещё и наверняка впервые в своей жизни в принципе взяв оружие, и глаза которого горели такой решительностью… Наёмник громко рассмеялся, а мальчик лишь сильнее стиснул зубы.

– Наивный, – отсмеявшись, весело протянул убийца. – Ты правда думаешь, что сможешь противостоять нам? Ещё и с этим? – конечно, парень понимал, что шансов против трёх профессиональных воинов-убийц у него нет никаких. Однако он был намерен сражаться до конца и наделать столько шуму, чтобы поднять на ноги весь дом и тем самым предупредить хозяина об опасности. – Что ж, ты свой выбор сделал, – в голосе ассасина послышалось равнодушие.

Он сделал резкий выпад вперёд, и всё, что успел заметить раб, – метнувшуюся к нему чёрную тень. Страх сковал всё естество парня. Он крепко зажмурил глаза, отворачивая в сторону голову и всё также продолжая держать перед собой меч. И когда уже мысленно попрощался с жизнью, он почувствовал за своей спиной чьё-то присутствие, и тёплые руки легли поверх его, сжимающих меч, и начали вести их. Клинок напоролся на что-то мягкое, разрывая его.

Парень резко распахнул глаза, слыша, как с глухим стуком на пол упало тело нападавшего на него ассасина. Двое других, увидев прибывшее к юному рабу подкрепление, зашипели и быстро скрылись во мраке коридора, покидая дом. Всё ещё шокированный произошедшим мальчик повернул назад голову, натыкаясь взглядом на холодное лицо своего хозяина.

– Господин?.. – удивлённо вырывается прежде, чем слуга успевает прикусить язык – хозяин ведь не разрешал ему говорить.

– Я был здесь с самого начала, – Ридраил усмехнулся снисходительно, отбирая у подростка меч, вытирая его и вешая на место. – Я знал, что этот василиск Силсан подошлёт ко мне ассасинов, чтобы они по-тихому убрали меня ночью…

– И ты не будешь их преследовать?! – молодой эльф был всё ещё слишком поражён и именно поэтому позволил себе неслыханную дерзость перебить хозяина.

– Зачем? – тот фыркнул. – Они всего лишь исполнители. Наказывать же надо заказчика. И я обязательно сделаю это, – синие глаза сверкнули жёстким блеском. – Я ждал их здесь и совсем не ожидал увидеть тебя… Почему ты решил заступиться за меня? Пожертвовать своей жизнью, точно зная, что они тебя убьют? – господин перевёл пристальный взгляд на мальчишку, вглядываясь, и раб не знал, что ему ответить.

Ридраил сразу заметил, что парень изменился. Теперь это была уже не безжизненная кукла, выкинутая наигравшимся хозяином. Перед ним стояло вполне себе живое существо, ещё и, как оказалось, с огромным потенциалом, – далеко не каждому дано заметить во тьме ассасинов Клинков Ночи – который можно было направить в нужное русло. Вождь рассматривал стоящего перед ним парня со всех сторон, подмечая, что он действительно мог ему ещё не раз пригодиться. Нужно только правильно обучить мальчишку, и Ридраил готов был это сделать.

Он усмехнулся своим мыслям, совсем не вслушиваясь в бессвязный лепет раба, прерывая его властным вопросом:

– Как тебя зовут, парень?

– У меня нет имени, господин, – тот ответил сразу, и в его голосе послышалось смирение.

– Хорошо, – вождь прикрыл глаза, на мгновение задумываясь, а затем произнёс: – Тогда отныне тебя будут звать Аэлухель.

Мальчик, названный Аэлухелем, низко поклонился хозяину. Теперь он обрёл имя и судьбу, которые принадлежали Ридраилу. Более того, Аэлухель сам был готов безоговорочно посвятить их ему.

========== Вопрос 5 ==========

Комментарий к Вопрос 5

«Про родителей персонажей уже в самом начале спросили, так что пойдём ещё дальше: а ваш персонаж сам каким родителем был бы?»

– Это девочка, милорд! – выходящая из родильной комнаты повитуха улыбается не находящему себе места Аэлухелю мягко и приветливо. Принц-консорт замирает на месте, прекращая бесцельное мельтешение вперёд-назад по комнате, и смотрит на эльфийку перед собой изумлённым взглядом.

Девочка. Его маленькая принцесса.

Улыбка сама собой растягивается на губах Аэлухеля, и он быстрым шагом следует за повитухой, приглашающей его войти к разродившейся супруге. В комнате ещё пахнет кровью, водой и какими-то травами, но Аэлухель мало обращает на это внимание. Осторожно подходит к лежащей на кровати уставшей, но довольной Эрувэ и не спускает глаз с маленького свёртка на её тонких, усеянных старыми шрамами руках.

– Если хочешь, можешь взять её, – супруга обращается к нему негромко, и он тянет руки, принимая на них ценнейшую ношу. Вглядывается в смугловатое личико девочки, и мягкая широкая улыбка сама собой расплывается на его губах.

С первой же секунды он любит это крохотное создание всем своим сердцем.

На самом деле Аэлухель никогда не думал о том, что у него будут дети. Несмотря на бурную пиратскую деятельность и беспорядочные связи, мысли его даже не текли в этом направлении. Рожать детей здесь было не принято, и даже если случались неприятные недоразумения, женщины спешили как можно скорее избавиться от них – методов прерывания беременности существовало множество, и все на любой вкус.

Сам Аэлухель тоже не стремился познавать всю радость отцовства. Его деятельность была опасной, а ребёнок мог стать средством манипуляции. Да и на него в принципе не было лишнего времени.

Короче говоря, становиться отцом Аэлухель не планировал. Но у Судьбы, как известно, на всё есть свои планы.

Это была большая удача и прекрасная возможность лишний раз укрепить свою власть и право на престол. Горные эльфы косо поглядывали на консорта-иностранца, но мнение их кардинально изменилось тогда, когда спустя меньше столетия королевская чета объявила о том, что ждёт наследника. За последние тысячелетия это была первая королевская пара, у которой родится ребёнок. До этого таковой являлись лишь родители предыдущего короля, чей сын впоследствии и унаследовал престол. Сам же Эйладар умер бездетным, и вот теперь у странной, неожиданной для горных эльфов королевской четы должно было появиться на свет дитя – это было определённо добрым знаком. И Аэлухель, который не планировал становиться отцом, именно им в итоге и стал.

Удивительно, но едва увидев свою новорожденную дочь и впервые взяв её на руки, Аэлухель мгновенно понял, что ради этого маленького комочка он готов на всё. Любовь переполнила его до краёв, и он не хотел возвращать малышку даже Эрувэ. Крошка-дочь стала самым важным и дорогим для него существом, и для неё он мог сделать всё, что угодно.

И внешностью, и характером девочка определённо пошла в своего отца. Она взяла от него всё и почти ничего не взяла от самой Эрувэ, что одновременно и радовало, и огорчало её. Маленькая хитрая рыжая лисичка, ни минуты не сидящая на месте и всё норовящая ускользнуть в ближайший лес вместе с дозорными, она, тем не менее, когда это было нужно, становилась невинностью во плоти, очаровывающей всех открытым взглядом серых глаз.

Аэлухель не то чтобы чрезмерно баловал дочь и потакал всем её прихотям, но именно он медленно, но верно перетянул если не все, то бо́льшую часть обязанностей по воспитанию дочери. Неудивительно, впрочем, ведь Эрувэ была королевой, которой необходимо было решать государственные дела, в то время как супруг её в этом плане чувствовал себя гораздо свободнее. Поэтому без каких-либо неудобств, совершенно внезапно для себя Аэлухель оказался замечательным отцом, и Аэлин целиком и полностью была папиной дочкой.

Аэлухель ценил это. Юная принцесса доверяла ему всецело и была гораздо ближе к нему, чем к матери, которую, конечно, тоже любила и уважала, но всё-таки немного не так, как отца. Папа для неё был тем, на кого она всегда могла положиться, и кто никогда не осудил бы её и не предал. Самое надёжное существо на всём белом свете.

Аэлухель улыбается. Причуды Судьбы воистину непостижимы. Но оно определённо к лучшему.

========== Вопрос 6 ==========

Аэлухель знал, что это было неизбежно. Рано или поздно корабль достиг бы пиратских гаваней, и это могло быть чревато не самыми приятными последствиями. Операция была тайная, о её проведении знал только сам Аэлухель и барон Ридраил, который и отправил своего вернейшего соратника провернуть её. Другие же, в особенности враги барона, при первой же возможности позарятся на лакомый кусок, ещё и по собственной воле плывущий к ним в руки.

Аэлухель поморщился, потирая глаза. Нужно было что-нибудь придумать, но проблема была в том, что сам он был слишком видной фигурой, которую тотчас узнают морские шакалы. Он не сможет сохранить своё инкогнито, а значит…

Что ж, придётся действовать на опережение.

– Ты совсем мрачный, любовь моя, – Эрувэ бесшумно подошла со спины, с тревогой поглядывая на задумчивого Аэлухеля, и встала рядом с ним, опираясь на борт.

– Пообещай мне кое-что, – не глядя на неё, серьёзно попросил тот. – Что бы ни происходило завтра, ты не станешь делать поспешных выводов и доверишься мне, – он всё также серьёзно посмотрел на эльфийку рядом с собой, замечая на её лице тень замешательства. – Не спрашивай ни о чём. Просто пообещай.

– Если для тебя это важно… – растеряно пробормотала она.

– Очень важно, Эрувэ, – отозвался Аэлухель. – Даже важнее, чем успех мероприятия, которое задумали этот вампир и сильфа, – он вздохнул и прикрыл глаза, отворачиваясь. – Я пообещал кое-кому всячески содействовать им, и я выполняю свой долг. Но если в ходе этого я потеряю тебя, я не прощу ни себя, ни его, ни их – это всё, что я могу сказать тебе сейчас.

Эрувэ изумлённо захлопала глазами, совсем сбитая с толку. Однако на бледных щеках её проступил румянец смущения, и Аэлухель не сдержал улыбку, осторожно приобнимая эльфийку за плечи и прижимая к себе. Завтрашний день действительно обещал быть сложным, но Аэлухель искренне надеялся, что всё пройдёт гладко.

Оставшись наедине, отправив Эрувэ спать, Аэлухель снова и снова прокручивал в голове сложившуюся ситуацию. Две миссии, держащие путь к пиратскому барону, пересеклись друг с другом, и пусть цели их визитов кардинально отличались друг от друга, они решили временно объединиться друг с другом, дабы повысить свои шансы на попадание к Ридраилу.

Миссия вампиров и оборотней во главе с вездесущим дипломатом Дуики Финшаалом и вспыльчивой военачальницей Лилианой, как это ни странно, носила дипломатический характер. Эти двое хотели договориться с бароном о совместной борьбе с отщепенцами, пытающимися вырваться из-под власти и контроля Ридраила. Обе стороны были заинтересованы в этом: некоторые кланы задумывались о бунте против барона, желая если не скинуть его власть, то хотя бы отделиться от неё и действовать независимо. С ними тесно сотрудничал вампирский король-предатель Керзаир, чем создавал немалые проблемы всему остальному королевству, контролируя свой отсепарированный юго-восток, ещё и создавая проблемы оборотням, с которыми его земли и граничили. Сложная ситуация была и неприятная, а потому как бы Айлисин и Багратиону ни хотелось, а надо было напрямую договариваться с Ридраилом, дабы совместными усилиями решить её.

Миссия же сильфы Оменикисидорины, которую сопровождала магиня Амаргарима Юная, Эрувэ и племянница почившего князя саламандр Маинали, была ещё более туманной и таинственной. Они действовали по санкции магов, и честно говоря, Аэлухель плохо представлял, зачем им нужен был Ридраил. Но барон прямым текстом сказал Аэлухелю защищать их и сделать всё для того, чтобы они спокойно добрались до него. Конечно, Аэлухель не мог его подвести.

– Мы почти добрались, – на рассвете, когда туман ещё не рассеялся, оповестил команду Аэлухель. – За мысом расположена одна из первых гаваней, принадлежащая клану Клинков Ночи. Это самый короткий путь вглубь пиратских территорий.

– И как мы попадём в неё? – скрестив руки на груди, скептично поинтересовалась Лилиана. – Сомневаюсь, что пираты примут нас с распростёртыми объятиями и за ручку отведут к барону.

– Это верно, – оборотницу поддержала Маинали, и её лицо помрачнело. – Пираты – отступники и предатели, разбойники. Всякий сброд, лишённый чести. Если мы просто войдём в их гавань, то до барона Ридраила вряд ли доберётся хоть кто-то из нас. В лучшем случае, нас тут же повяжут и поспешат продать в рабство, в худшем – просто перережут.

– Туман, – хмыкнув, лаконично произнёс Аэлухель.

– Поясни, – вскинув бровь, обратился к нему Дуики.

– Пираты – лучшие мореходы, но сейчас время раннее, солнце ещё не взошло полностью, – терпеливо отозвался эльф. – Туман достаточно густой и плотный, у нас есть шанс скрыться в нём и пройти незамеченными. По крайней мере, войти в бухту, а там будем действовать по ситуации.

– Но чтобы нам самим пройти через него, нужно обладать острым зрением и точным знанием здешнего моря, – Оменикисидорина скрестила руки на груди, точь-в-точь повторяя позу Лилианы.

– Ты сможешь провести нас, – не спрашивая, очень проницательно догадался Дуики, одарив Аэлухеля внимательным пристальным взглядом. Тот в ответ ухмыльнулся.

Да, слухи определённо не лгали о незаурядном уме этого вампира. Неудивительно, что Керзаир так сильно ненавидел его, а Ридраил желал иметь его в союзниках!

– Верно, я знаю эту местность, – Аэлухель кивнул, чувствуя на себе настороженный тяжёлый взгляд стоящей в стороне Эрувэ. – И раз уж ты оказался так проницателен, то я должен вас кое о чём предупредить: не делайте резких движений и ничему не удивляйтесь. Просто поверьте мне, что в моих интересах доставить вас всех барону в целости и сохранности, а дальше, когда мы будем в относительной безопасности, вы сможете задать мне все интересующие вас вопросы, – взгляд серых глаз переместился на Эрувэ, и по большей части именно ей эти слова и были адресованы.

Спутники недоверчиво переглянулись друг с другом. Аэлухель явно хранил от них куда больше тайн, чем пытался показать. Однако делать было нечего: им пришлось довериться ему не только как единственному, кто знает дорогу, но и как единственному союзнику на землях обмана, лжи и интриг.

Скрытый туманом, корабль тихо шёл по узкому природному каналу. Аэлухель уверенно вёл его, огибая камни, и судно скользило по узким водным коридорам, приближаясь к бухте, медленно проглядывающейся сквозь плотную белую завесу.

Преодолев узкий длинный залив, корабль вошёл в пещеру, вливаясь в глубокое пещерное озеро. Широкое и продолговатое, окружённое со всех сторон каменными стенами, испещрёнными зияющими темнотой проходами, вода в нём мерцала, переливаясь красивым лазурным цветом. Корабль бесшумно разрезал спокойную зеркальную гладь воды, двигаясь к здешнему причалу, где торчал камень, к которому можно было пришвартоваться.

Когда до берега оставалось чуть меньше полутора метра, чуткий слух Аэлухеля уловил какой-то шорох, раздающийся из глубины пещерных коридоров. Тихо выругавшись себе под нос, эльф напрягся всем телом, прислушиваясь. Глупо было рассчитывать на то, что их прибытие останется незамеченным, в самом-то деле.

Настороженность Аэлухеля передалась всей команде, члены которой максимально близко прижались друг к другу. Дуики и Оменикисидорина обнажили мечи, магиня крепче сжала в своих руках свой атрибут силы. Остальные же осматривались по сторонам, напряжённо пытаясь высмотреть, откуда исходит потенциальная опасность.

«Наивные, – мелькнула ироничная мысль в голове Аэлухеля. – Можно подумать, Клинки Ночи позволят так просто себя обнаружить».

Эльф снова выругался себе под нос. Клан, на территорию которого они вошли, славился своими ассасинами, а потому даже другие пираты старались не переходить им дорогу. Самые внимательные и искусные из них не всегда могли распознать скрывающихся в тенях Клинков Ночи, и даже Аэлухелю трудно было сейчас предугадать, откуда прилетит удар.

На несколько мгновений повисла напряжённая тишина, которую прервал громкий свист. Оменикисидорина лишь каким-то чудом умудрилась дёрнуться в сторону: в сантиметре от её лица просвистел кинжал, вонзившись в мачту. Откуда-то с другой стороны был закинут аркан, удачно обхвативший за шею Маинали. Саламандра пошатнулась, машинально хватаясь за верёвку, душащую её, и едва не упала в воду, но её вовремя схватил за руку Дуики, молниеносным движением перерубая верёвку. Вампир потянул Маинали на себя, ловко пригибаясь от просвистевшей над головой стрелы.

– Дело дрянь, – прорычала Лилиана, наполовину принявшая свой животный облик огромной лесной кошки. – Мы в ловушке! Они перебьют сейчас нас всех!

– Откуда они вообще знали, что мы будем здесь?! – яростно воскликнула Амаргарима, колдуя вокруг себя защитный магический купол.

Аэлухель недовольно поморщился. Как бы скрытно и тайно они ни действовали, Клинки Ночи не даром владели репутацией бесшумных шпионов и ассасинов, скрывающихся в тенях. Пройти мимо них незамеченными было невозможно, но да, земли их клана были самым коротким путём до баронских владений. Радовало во всей этой ситуации лишь то, что Клинки были лояльны Ридраилу, а значит, они не станут выступать против его правой руки.

Что ж, пришла пора явить своё истинное лицо.

С абсолютной невозмутимостью Аэлухель сделал шаг вперёд, выступая перед своей командой. В его серых глазах застыл металлический холод, и тяжёлый надменный взгляд окинул тьму пещеры.

– Может, вы наконец-то обратите внимание на всех членов команды этого корабля? – жёстко и властно произнёс он, холодно прищурившись.

На мучительно долгое мгновение повисла тишина, которую разрезал свист летящей откуда-то сбоку стрелы. Не глядя, Аэлухель молниеносным движением обнажил кинжал, отбивая её, и наконечник с громким звоном отлетел от лезвия. Стрела с тихим хлюпом упала в воду, в то время как эльф резким быстрым движением метнул кинжал туда, откуда прилетела стрела. Спустя мгновение раздался сдавленный хрип, и из галереи, ведущей вглубь пещеры, вывалилось тело с кинжалом в глотке.

– У кого-то ещё есть сомнения в том, кто я? – сверкнув глазами, с тихой яростью в голосе прошипел Аэлухель.

Ответом ему послужила тишина – на этот раз почтительная и благоговейная.

– Славно, – эльф оскалился. – В таком случае, стервятники, это всё моя добыча, и вам здесь делать нечего. Если не хотите навлечь на себя гнев барона, бегите сейчас, поджав хвосты, – в голосе его послышалась угроза.

Аэлухель не столько видел и слышал, сколько чувствовал, как Клинки Ночи покорно отступили в тени, позволяя чужакам спокойно сойти на берег. Сохраняя невозмутимость, он умело пришвартовал корабль, спрыгивая на берег, и через плечо посмотрел на застывших на палубе спутников. Бо́льшая часть из них смотрели на него с нескрываемым изумлением, и лишь Дуики с Эрувэ смотрели иначе: вампир – с пониманием и осознанием, а эльфийка – с болью и разочарованием. Поймав её взгляд, Аэлухель невесело усмехнулся.

– Верно, – он прикрыл глаза, – я один из них. Я пират, правая рука барона Ридраила. И я настоятельно рекомендую прислушаться к моему совету и довериться мне. Не делайте поспешных выводов – только так я смогу провести вас к барону… без потерь в личном составе, – эльф ухмыльнулся.

Оменикисидорина пожала плечами и первой спрыгнула на берег. За ней последовал Дуики, а уже следом и все остальные. Эрувэ даже не смотрела на Аэлухеля, и он понимающе кивнул сам себе. Правда всё равно рано или поздно вскрылась бы, и наверное, это было к лучшему, что всё случилось именно так. Им обоим явно требовалось время, – Эрувэ чтобы принять эту информацию, а Аэлухелю чтобы дождаться её ответ – а потому…

Сейчас всё же стоило сконцентрироваться на более важных вещах.

========== Вопрос 7 ==========

Комментарий к Вопрос 7

«Расскажи о Ридраиле. Какие отношения тебя с ним связывают?»

«Испытывал ли ты высокие чувства типа любви к Ридраилу? Или же это была всего лишь благодарность и преданность?»

Ридраил мёртв.

Эта мысль пробирается сквозь сон и бодрствование, задумчивость и ветер в голове. Она не отпускает ни на мгновение, и Аэлухель вздрагивает, болезненно морщась. Ридраил мёртв – и нет вести болезненней, раздирающей его на части прямо по живому. Когда он успел так сильно привязаться к этому существу?..

Чувства зарождаются вне восприятия Аэлухеля. Хозяин просто так добр и чуток к нему, справедлив и терпелив – ни один раб не заслуживает к себе такого отношения. Ни одна вещь не может рассчитывать на то, что хозяин будет так бережен с ней и аккуратен. Но Ридраил, великий глава клана, барон, объединивший под своей властью всех пиратов, был именно таким. И он, Аэлухель, заслужил от него не только имя и судьбу, но и уважение, и обучение, и приязнь. Ту самую, что в итоге перетекла в глубокую любовь и привязанность, которые Ридраил не испытывал более ни к кому в своей жизни.

Аэлухель, раб, вещь, лишённый судьбы и жизни, с благодарностью и удовольствием отдал ему в ответ всё и даже больше.

Поначалу это действительно была глубочайшая благодарность. Ридраил стал тем, кто по новой научил его жить. Тем, кто дал ему надежду. С самого начала он был другим. И Аэлухель, брошенный на произвол судьбы, сломленный и униженный, потянулся к нему как к единственному источнику тепла и доброты.

Смирись и покорись – таково всегда было отношение в пиратской среде к рабам. Но Ридраил придерживался абсолютно непопулярного мнения, относясь ко всем своим вещам с бережливостью и осторожностью. Ведь если заботиться о них, то они и прослужат дольше, верно?..

Аэлухель пропускает то мгновение, когда они оба делают шаг за общепринятую грань. Он вызывает у Ридраила живой интерес, и в конце концов хозяин выделяет его среди всех, замечая в нём искру таланта. Берётся за обучение молодого раба и тем самым привязывает его к себе личной верностью и бесконечной благодарностью. И Аэлухель чувствует себя не вещью, но живым существом. И в какой-то момент даже ловит себя на дерзкой мысли: рядом с Ридраилом он чувствует себя свободным.

Не рабом, без прав и судьбы, но учеником и младшим товарищем своего учителя, а после другом, любовником, братом, возлюбленным – оглушающий контраст на фоне живых и ярких воспоминаниях об унижениях, боли и лишениях предыдущего хозяина, встающих перед глазами красочными кошмарами даже спустя года и десятилетия. Оглушающий контраст, толкающий его быть к Ридраилу ещё ближе – потому что ближе него больше нет никого.

Благодарность постепенно сменяется привязанностью. Личной верностью настолько сильной, что Аэлухель в прямом смысле готов сам пойти на плаху, лишь бы только спасти своего хозяина и господина. Тонкая грань между фанатизмом и искренностью, которую Аэлухель так и не преодолел. Ридраил растил из него преданного союзника, но не бездумное оружие, и как и рассчитывал, юноша оказался достаточно умён для того, чтобы понять это.

Личный телохранитель, шпион и ассасин – теперь это был лишь вопрос времени, когда отобранная свобода вернётся к нему. Но даже когда это случилось… Аэлухель не предал ни себя, ни своего мастера, сделавшего из него его самого. И вот тогда, очевидно, верность скрасилась дружбой и любовью, не угаснувшей и не потухшей.

Ридраил всегда был больше чем просто хозяином. Учителем, отцом, старшим братом, другом, любовником, возлюбленным – спектр их отношений был многогранен и сложен, и Аэлухель сам не мог чётко ответить, кем барон был для него. Самым дорогим существом, за которое не страшно было без раздумий отдать жизнь; с которым были самые жаркие ночи; с которым секс превращался в занятия любовью, даже если был наполнен пошлостью и странными экспериментами; с которым хорошо было просто молчать и говорить на самые тяжёлые и серьёзные темы. Ридраил был тем, кто принимал Аэлухеля любым, никогда не осуждал и не унижал; принимал его кошмары и прошлое, от которого хотелось сбежать. Там, где Аэлухель ненавидел себя сам, Ридраил продолжал принимать и любить, хотя никогда не должен был делать это.

Ведь Аэлухель – раб. Вещь, которую всегда можно просто выбросить. Которая не стоит ровным счётом ни-че-го. Но почему-то именно он был так ценен и важен для пиратского барона, в руках которого было всё.

Почему-то только и именно это существо видело в нём личность. Живое создание, которому больно и страшно. И Ридраил принял его, и отдал ему самого себя. И Аэлухель отдал ещё больше, и благодарность переросла в крепкую верность, в любовь и дружбу, которые не разрушит ни время, ни смерть.

И когда Аэлухель получает страшное, самое страшное известие за всю свою жизнь, он знает точно: он ляжет костьми, положит жизнь, если надо, но он отомстит. И смерть Ридраила не будет напрасной.

========== Вопрос 8 ==========

Комментарий к Вопрос 8

«Кем был бы персонаж, если бы родился в нашем мире? Современная!ау»

«Ваш персонаж поет. Не важно, при каких условиях, просто поет»

Приглушённый гул аплодисментов долетает до ушей Аэлухеля. Вокруг него крутится гримёрша, подправляя последние штрихи в образе, но он не особо обращает на неё внимания. Реальность в принципе смазывается, отходя на второй план – размышления порой приходят так внезапно и некстати.

Это был долгий путь, полный боли, унижений и страданий. Ад, через который ему довелось пройти в детстве, сменился земным раем славы и признания. Теперь у Аэлухеля было всё, о чём можно было мечтать, но какой ценой он этого достиг?..

Тёмные дни беспросветной боли заперты в самых потаённых углах души на семь замков. Но иногда тонкие нити прорываются из-за них, отравляя сознание ядом воспоминаний. Слишком живых, слишком сильных, будто Аэлухель до сих пор находится в той тесной комнате, похожей на клетку, среди таких же детей, как он. Болезненно худых, истощённых, избитых… и постоянно насилуемых извращенцами, удовлетворяющими свои грязные мерзкие фантазии со сломленными детьми, которые даже на звание кукол тянут с большим трудом.

Память любит подкидывать Аэлухелю неприятные сюрпризы в самые неподходящие моменты. Дыхание сбивается, застревая комом в горле, и паника сжимает ледяными пальцами его внутренности, скручивая их в тугие узлы. Против воли он возвращается снова в те мерзкие страшные дни, замирая, не в силах пошевелиться. Прямо как тогда.

Тогда он ещё не был Аэлухелем. При рождении ему дали другое имя, но всё, что от него осталось – ощущение стыда, уязвимости и униженности, и это был его первый шаг в борьбе с ними. Выбросить имя, забыть его как страшный сон, чтобы больше не слышать в ушах эхо чужих голосов, зовущих его, чьи прикосновения омерзительно липнут коже. Да и не только прикосновения, на самом-то деле.

Ему не повезло. В современном цивилизованном мире рабство только на словах было под запретом. Но если у тебя есть связи и деньги, то на эту мелочь легко было закрыть глаза. Тем более разве было кому-то какое-то дело до детей-беспризорников, шляющихся по улицам да загнивающим в приютах?.. Бесполезные и незаметные члены общества, по которым едва ли кто-то будет горевать.

Ему не повезло. Директору приюта тем более не было никакого дела до сирот, что были под его крылом. Никто и не заметит пропажу нескольких мальчиков и девочек, ведь по документам их никогда и не было здесь, а другие дети просто большие фантазёры. Придумывают себе воображаемых друзей, которые очень даже не воображаемо прекрасно продаются на чёрном рынке за неплохие деньги.

Аэлухель не знает, сколько стоит его жизнь. Но знает, что три года сексуального рабства ломают её так, что ему понадобится в десять раз больше времени, чтобы окончательно оставить в прошлом этот ужасный опыт. Что ж, в конце концов ему просто не повезло.

Воспоминания душат, и он не может ничего с ними сделать. Вновь возвращается в то время, когда ему было тринадцать, и немой крик застревает в горле. Память играет с ним очень злую шутку, и панический ужас сжимает крепкими цепями.

– Аэлухель? – на плечо осторожно опускается чужая рука, а над ухом раздаётся взволнованный голос. Аэлухель крупно вздрагивает всем телом, отшатываясь, как от огня, и широко распахнутыми глазами смотрит перед собой.

Наваждение проходит так же внезапно, как и приходит, и он натыкается взглядом на озадаченный взгляд синих глаз. Реальность обрушивается обилием звуков и ярким светом софитов, и Аэлухель болезненно морщится. Ему уже давно не тринадцать и даже не шестнадцать, когда ад наконец-то закончился. Перед ним стоит Ридраил, а за кулисами его ждёт сцена и многотысячный стадион фанатов.

В глазах Ридраила мелькает понимание, и он кивает сам себе. Осторожно притягивает Аэлухеля к себе за плечи и обнимает, прижимая к груди. Чувствует, как он судорожно выдыхает, отчаянно хватаясь за него и расслабляясь в его руках – только Ридраилу Аэлухель доверял настолько, что позволял себя касаться даже тогда, когда он не ожидал этого.

– Всё закончилось, – тихий горячий шёпот обжигает ухо, и сильные руки мягко поглаживают напряжённые мышцы. – Это не более чем воспоминания. Всё закончилось, Хель. Больше тебе никто не причинит этот вред.

Странные и непостижимые дороги Судьбы, которые связали хозяина Аэлухеля с мафией. И не просто связали – он умудрился перейти дорогу её главе, за что жестоко расплатился в своё время. Его товар же – то, что от него осталось, лучше сказать – больше не был товаром, и каждому из них предстояло самостоятельно пройти через эту травму.

Но Аэлухелю повезло – в этот раз. Ридраил, тот самый глава мафии, почему-то обратил внимание именно на него и забрал юношу к себе, обучая и вместе с тем делая всё, чтобы максимально исцелить его сломленный разум. И вот тогда в юноше в полной мере раскрылся его талант.

– Спасибо, – отстранившись и глубоко вдохнув, Аэлухель благодарно улыбнулся Ридраилу. Краски постепенно возвращались к его побледневшему лицу, и Ридраил кивнул, похлопав его по плечу.

Откуда-то сбоку выскочил молодой администратор, сообщая, что до выхода Аэлухеля осталось совсем немного времени, и тот ещё раз глубоко вздохнул, на мгновение прикрыв глаза. Чтобы тут же открыть их вновь и сделать решительный шаг к сцене.