Текст книги "Вопросы и ответы (СИ)"

Автор книги: love and good

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 27 страниц)

Аэлухель ненавидел это место. Никогда не был его частью и теперь наконец-то мог воздать ему сполна. Раз и навсегда оборвать ненавистную связь, выплеснуть свою боль и ярость и отомстить. Не только за смерть того, кого он любил, но и за самого себя.

Он продвигается вперёд, чувствуя, как в восторге и трепете закипает кровь в жилах. Как насыщается страданиями бесславных ублюдков тёмная сущность внутри него. И в то же время опустошается горькая чаша, и нить истончается и почти рвётся. Остался лишь последний штрих.

Этот город принадлежит Нимуэль. Давняя соперница и первая противница Ридраила – Аэлухель не сомневается, что именно ей заказали убрать барона. Его кровь на её руках, и Аэлухель, на самом деле, давно мечтал отрубить гадюке голову. Теперь же это будет жемчужина в кровавой короне, что он создаёт своими руками.

Нимуэль скалится, сверкает глазами, как хищница. Но она загнана в угол, и она знает, что это конец, хоть и пытается укусить напоследок. Однако Аэлухель не слишком впечатлён её потугами. Они всегда преследовали разные цели, теперь же и того вовсе занимали разное положение.

Он убивает её с особым удовольствием. Смотрит прямо в глаза и шипит, что это её вина. Если бы Ридраил был жив, ничего этого не было бы. Но она отобрала его у Аэлухеля, и самого Аэлухеля больше ничего не сдерживало и не связывало с этим проклятым местом.

Когда Нимуэль падает к его ногам, Аэлухель чувствует облегчение. Мимолётную опустошённость – чаша выливается до последней капли, а нить наконец-то рвётся. И его тут же наполняет облегчение и чувство искреннего счастья, от которого хочется смеяться и плакать. Он наконец-то свободен. Худшие и лучшие годы его жизни окончательно уходят в прошлое, и он больше не один из них. Он больше не пират, не наёмник, не шпион и не ассасин. Прошлое остаётся в прошлом, и оно больше никак не связано с его настоящим.

Он отомстил. И наконец-то навсегда запер эту дверь.

========== Вопрос 15 ==========

Комментарий к Вопрос 15

«Доволен ли персонаж своей работой или хотел бы заниматься чем-то другим? Что заставило его выбрать именно это дело?»

«Расскажи, как ты почувствовал себя, когда ты стал принцем-консортом?»

– Ты знал, что этим всё и закончится, да? – в голосе Эрувэ слышится усталое утверждение, а не вопрос, и он чувствует на себе её внимательный взгляд. Вздыхает и смотрит в ответ, не спеша давать ответ.

– Ты всё ещё до конца не доверяешь мне, да? – улыбается беззлобно и понимающе и придвигается ближе, осторожно беря женские руки в свои и продолжая смотреть в голубые глаза напротив. – Разве я хоть раз когда-нибудь подводил тебя? – Эрувэ лишь поджала губы, отвернувшись. Аэлухель вздохнул, притянув её к себе, и упёрся подбородком в светлую макушку.

– Ты пират, ты сведущ в интригах, – с тенью некой обиды протянула она. – О вас ходит много слухов, помимо всего того горя, что вы обычно приносите одним своим появлением.

– Я не жаден до власти, – улавливая скрытый намёк, ответил Аэлухель. – И я никогда не стремился к ней.

– Тогда почему всё обернулось именно так? – Эрувэ отстранилась, снова посмотрев ему в глаза. – Если ни тебе, ни мне это не нужно – почему же тогда теперь мы стали монаршей четой?!

– Ты ведь умная женщина, – Аэлухель вздохнул, проведя рукой по светлым волосам. – Ты должна понимать, что это было неизбежно. Убить Эйладара было непросто: за столетия террора он подавил и запугал не только и не столько население, сколько верхушку. Бо́льшая часть недовольных аристократов была убита. Безумие короля довело страну до краха, и одна его смерть едва ли положила бы край тьме, которую он нагнал своим правлением. Чтобы осуществить твою месть, тебе нужна была поддержка – остатки тех, кто готов был продолжить борьбу, отчаявшиеся и готовые поддержать любого, кто решился бы и смог в открытую бросить Эйладару вызов. И даже если бы ты не была его женой, в конце концов они бы всё равно провозгласили королевой именно тебя – такова цена, которую пришлось заплатить за вашу свободу.

– А ты? – она поджала губы, глядя с бессильным гневом, но будто бы смирившись. – Я всю жизнь разменная монета. А ты? Почему ты на самом деле здесь, если, как ты сказал, не стремился к власти? – Аэлухель мог понять Эрувэ в её бессильной злости, а потому отнюдь не был обижен или задет этим выпадом.

– А что я? – он пожал плечами. – Я – пират, – он невесело ухмыльнулся, сверкнув глазами. – Такая же разменная монета и вещь, как и ты, – Эрувэ стушевалась от его слов, и Аэлухель продолжил: – Я здесь, потому что ты позволила мне остаться. Я делал всё это только ради тебя. Ради того, чтобы кошмар, в котором ты жила, закончился. Но если бы ты захотела прогнать меня, я бы ушёл. Я люблю тебя, и я был и буду готов сделать всё, чтобы ты была в безопасности и счастлива. К сожалению, это был единственный возможный вариант, и в итоге мы там, где мы есть сейчас.

Эрувэ задумчиво и стыдливо опустила взгляд, явно смущённая своим выпадом. Аэлухель же улыбнулся и вновь прижал её к себе. Молчание повисло между ними, и против воли Аэлухель погрузился в свои мысли, снова и снова прокручивая вопрос Эрувэ, с которого и начался этот разговор.

Знал ли он, что всё закончится именно так? А самое главное – хотел ли он именно такого исхода?

Он усмехается с горькой иронией самому себе. Какой головокружительный путь с самого социального дна на самую вершину! Безродный мальчишка из рыбацкой деревушки на окраине Лесного Царства, раб без прошлого и будущего, шпион и ассасин, прячущийся в тенях – теперь он принц-консорт государства, играющего не последнюю роль на мировой арене. Хотел ли он этого?

Аэлухель не солгал, когда сказал, что не стремился к власти. Тесно соприкасаясь с ней, сохраняя личную верность барону и занимая далеко не последнее место в сложной иерархии, он знал, что власть представляет из себя. Не только вся полнота механизмов управления и возможности обогатиться и даже не только огромная ответственность. Бесконечная опасность и вечное балансирование на тонкой грани, откуда тебя в любой момент могут столкнуть завистники или желающие занять место под солнцем. Неблагодарное дело, зачастую превращающее в параноиков, вроде Эйладара, шарахающихся от собственной тени и ждущих кинжал в спину от самых дорогих и близких.

Нет, Аэлухель не был властолюбив. И вся интрига, которую он помог провернуть Эрувэ, была не ради того, чтобы занять трон и стать консортом при королеве, которая едва ли знала, что делать со всей той ответственностью, что в одночасье свалилась на её плечи. По правде говоря, Аэлухель был уверен, что ему никто не позволит остаться рядом с королевой, по крайней мере именно в таком статусе. Бывший пират (о чём, к счастью, никто не знал), иностранец – максимум, на что он мог рассчитывать – стать телохранителем и любовником Эрувэ. Самой ей нашли бы удобного формального мужа или на худой конец позволили остаться незамужней, а Аэлухель был бы верным псом, из тени защищающим королеву – к такой роли ему не привыкать. Но всё сложилось совсем по-другому…

Он был удивлён и обескуражен не меньше Эрувэ. Одно дело плести интриги за спиной правителя, неважно, с его санкции или наоборот против него, но совсем другое – встать на его место. И Аэлухель, как и Эрувэ, не был уверен, что справится. Взвалив на плечи нежеланный груз, он не был уверен, что справится, но разве мог он теперь отступить?..

– Теперь у нас нет права на сожаления, – вздохнув, он нарушил затянувшееся молчание, почувствовав, как Эрувэ слабо вздрогнула в его объятиях от неожиданности. – Теперь мы можем только идти вперёд, нравится нам это или нет.

Супруга тихо вздохнула, кивнув, и Аэлухель улыбнулся. Чуть отстранился, заглядывая в её лицо и не сомневаясь: вместе они преодолеют и это испытание.

========== Вопрос 16 ==========

Комментарий к Вопрос 16

«Какого быть принцем-консортом? В чём заключаются твои обязанности?»

– Я совершенно не умею править, – Эрувэ покачала головой, с прискорбием признавая свою слабость.

Прямо и с надеждой она посмотрела на Аэлухеля, и тот вздохнул, задумчиво произнеся:

– Ты научишься. Кто-кто, а ты способна стать великой и любимой королевой.

– Если перед этим мною не воспользуются другие, – она уныло подпёрла рукой щёку, посмотрев куда-то вдаль. – Какой толк от королевы, которая ничего не знает и не понимает в ведении государственных дел? Пустышка, всего лишь кукла, которую видит народ, но которую дёргают за ниточки за её спиной, – добавила самокритично и тяжело вздохнула, устало прикрыв глаза. – Конечно, я выгодная партия для знати, ведь за счёт меня можно неплохо возвыситься. И что я могу им противопоставить?..

– Как минимум меня, – Аэлухель ухмыльнулся. – Не забывай, что у тебя есть муж, моя дорогая. Конечно, я не вправе именовать себя королём, равным тебе, но тем не менее вся эта знать, которую ты упомянула, стои́т ниже меня и моего одобрения.

– Но ты принц-консорт, – уныние Эрувэ и не думало никуда деваться. – Иностранец, простолюдин, бывший пират – хвала духам, об этом никто не знает! – ты думаешь, они станут слушать тебя? – она снова покачала головой, и Аэлухель снова терпеливо вздохнул.

Он мог понять настроение своей супруги. Бо́льшую часть сознательной жизни она жила в страхе и терроре, теперь же в одно мгновение мир вокруг неё перевернулся с ног на голову, и огромная ответственность свалилась ей на плечи. Конечно, Эрувэ была растеряна. Не знала, за что схватиться в первую очередь, опасалась оказаться слишком слабой, боялась, что ею снова воспользуются… Сильная воля и гибкая, но какой в ней смысл, когда всё вокруг давит сверху, пытаясь если не сломать, то подавить?

Аэлухель покачал головой. У него определённо будет гораздо больше работы, чем он предполагал.

Первое, что ему пришлось сделать, – отбросить в сторону косые взгляды и пересуды касательно происхождения. Сделать это было несложно, тем более что его взаправду никогда не задевали разговоры подобного толка. У принца-консорта значение было более символичным, но это не значит, что он не мог стать тенью своей королевы ради их общего блага. А для этого действовать нужно было решительно, и можно сказать, что он вернулся в родную стихию.

Эрувэ была неопытна, но она быстро училась. Ей нужно было время, чтобы разобраться в делах государства и понять его устройство изнутри. Разумеется, шакалы-дворяне не были намерены упускать такую возможность вонзить клыки в королеву-простолюдинку, похожую на напуганного котёнка, едва способного постоять за себя. Но Аэлухель стоял за её спиной, и уж он-то точно был на своём месте.

Он не стремился к власти и не собирался править, забирая на себя обязанности своей супруги. Но словно паук, он начал плести сложную паутину схем и интриг, связывающую не только горное королевство, но и соседние государства. Многолетняя практика научила его развязывать чужие языки и договариваться практически с кем угодно, и за спиной знати, ослеплённой приманкой лёгкой наживы, хищник готовил свою ловушку. Никто больше и никогда не унизит Эрувэ и не заставит её страдать, и в державе, что досталась ей по праву, она, как и подобает, будет первой, а не последней.

Церемониалом прописано, что у Аэлухеля роль больше декоративная, чем практическая. Он не решает дела государства, не ведёт внешнюю политику. Он просто есть, супруг королевы и потенциальный отец её детей, не больше и не меньше. Удобная роль для широкой публики, не стесняющая истинный размах его деятельности.

При Эрувэ он первый и самый доверенный советник. Тайный посол, способный решить любой деликатный вопрос. В некотором роде учитель, помогающий королеве лучше разобраться в тонкостях правления. Поддержка, на которую всегда можно положиться в любом вопросе – и постепенно Эрувэ становилась увереннее в себе и своих силах.

В конце концов она действительно стала королевой. Лицом своей страны и её опорой. Монархом, заслуживающим уважения, ну а Аэлухель… Для всех он так и был принцем-консортом, мужем, стоящим в тени своей жены, на которого никто не обращал внимания. Что определённо играло им на руку, ведь как говорят краснолюды: муж и жена – одна нявья.

========== Вопрос 17 ==========

Комментарий к Вопрос 17

«Как персонаж относится к детям? Хочет ли иметь своих?»

«Хотел бы ты завести детей с Эрувэ?»

– Аэлухель?

Негромкий голос мягко коснулся сознания, выводя из неглубокой мимолётной задумчивости, и Аэлухель моргнул, отводя взгляд от свитка, лежащего перед ним.

– Да, любовь моя? – заметив Эрувэ, он слегка приподнял бровь в немом вопросе, мгновенно отмечая рассеянность на лице своей королевы. Что-что, а скрывать эмоции она никогда не умела.

– У тебя есть дети? – её вопрос прозвучал слишком спонтанно и внезапно, и Аэлухель одарил супругу удивлённым взглядом.

Та подошла к нему и опустилась на софу рядом, вынуждая его подвинуться, освобождая место. После же Аэлухель придвинулся обратно, осторожно на пробу приобнимая возлюбленную за плечи. Эрувэ вырываться не стала, наоборот прижалась ближе, и её супруг мысленно вздохнул с долей облегчения: значит, его не уличили в чём-то, о чём он нынче и сам не догадывался.

– А почему ты спрашиваешь? – он всё же рискнул уточнить осторожно, отвечая вопросом на вопрос.

– Ну… – Эрувэ как-то странно замялась, словно ей было неловко говорить о подобном. – У тебя ведь было много… любовниц. Никогда не было мысли, что ты где-то успел стать отцом? – она украдкой посмотрела на мужа снизу-вверх и тут же отвела взгляд в сторону.

– В пиратской среде, которой я принадлежал, не принято задаваться такими вопросами, – Аэлухель поморщился, вздохнув. – Случайные беременности, как правило, забота и проблема женщины, а не мужчины. Я не припоминаю на своей памяти ни одного случая, чтобы какая-то пиратка ходила беременной или где-нибудь родила дитя.

– Почему? – Эрувэ нахмурилась. – Я слышала, что нравы там были более чем свободными…

– Скажем так, – Аэлухель ухмыльнулся. – Свобода нравов заставляет проявлять фантазию не только в разнообразии поз в постели, но и в методах, как сделать так, чтобы мужское семя не дало плодов, – Эрувэ издала какой-то недовольный звук, а супруг продолжил: – Если же это случилось, то женщины придумали множество способов, как избавиться от нежеланного плода. Поэтому зачастую, даже если пиратка и понимала, что беременна, никто, кроме неё, об этом так и не узнавал.

– Неужели никто никогда не думал родить ребёнка хотя бы с практичной точки зрения? Наследник всех умений, хранитель знаний, верный помощник – как там ещё родителям можно было бы использовать его? – в голосе королевы послышались скептичные ноты, и Аэлухель с интересом посмотрел на неё.

– Как ты прагматична, моя королева, – весело фыркнул он, на что Эрувэ недовольно поёрзала в его объятии. – Однако прежде чем ребёнок станет таким… полезным, ему надо вырасти. А до того он – обуза, камень, тянущий на дно. Слабое и уязвимое место родителей или родителя – мало кто готов был так рисковать в обществе, которое не прощает даже мимолётную слабость. Иметь детей опасно и невыгодно, поэтому даже если они и рождались, от них избавлялись при первой же удобной возможности.

– А рабыни? – отступать от расспросов Эрувэ, очевидно, намерена не была, хотя Аэлухель отчётливо слышал нотки неприязни в её голосе.

– А что рабыни? – супруг пожал плечами. – Они всего лишь вещи. Рождённые ими дети тоже были всего лишь вещами – думаешь, их отцам было до них хоть какое-то дело? Они и отцами себя для них не считали.

– А ты? – королева закусила губу и снова снизу-вверх посмотрела на мужа, ловя тень удивления на его лице.

– Я никогда не спал ни с рабами, ни с рабынями, – твёрдо ответил он. – Моими любовниками и любовницами были только свободные. И отвечая на твой самый первый вопрос, нет, милая, у меня нет детей.

На несколько длинных минут Эрувэ замолчала, задумавшись. Аэлухель же, скосив глаза на белую макушку жены, пытался понять, к чему вообще она завела этот разговор. Дети…

Будучи пиратом, Аэлухель даже не думал в этом направлении. Как он и сказал, беременность была проблемой исключительно женщины, а не мужчины. Общество свободных нравов почитало принципы гедонизма и наслаждения утехами без каких-либо обязательств и ответственности; сам Аэлухель же был слишком видной фигурой. Даже если бы у него и был ребёнок, он был бы в постоянной опасности из-за того, кем был его отец. Который, к тому же, бо́льшую часть своего времени проводил в различных разъездах, выполняя самые деликатные дела своего патрона.

Впрочем, ненавистником детей Аэлухель тоже никогда не был. Возможно, будь его жизнь чуть спокойнее и незаметнее, он бы и хотел обзавестись парочкой своих маленьких рыжих копий. Но добровольно подвергать своих детей опасности? Пройдя тяжёлый путь собственного становления, он не был готов делать такой шаг. А потому, возможно, оно было и к лучшему, что ни одна из его многочисленных любовниц так и не подарила ему ребёнка.

– Скажи, – прерывая молчание, словно читая его мысли, вдруг произнесла Эрувэ, – а ты бы хотел иметь детей?

– Раньше я не задумывался над этим вопросом, – честно признался Аэлухель. – Но, наверно, если бы ты спросила у меня об этом ещё столетие назад, я бы ответил, что нет. Сейчас же… Моя жизнь успокоилась и стала стабильнее и проще, поэтому, возможно, я бы хотел, чтобы ты однажды родила мне ребёнка. Однако я всё равно не уверен, что стану для него хорошим отцом, – он по-мальчишески неловко взъерошил волосы на затылке.

Эрувэ в ответ прижалась чуть ближе. Обвила руками его талию и ткнулась лицом куда-то в сгиб шеи, глухо и смущённо пробормотав:

– Скоро у нас будет возможность проверить это, – от этих слов Аэлухель натянулся, как тетива, против воли затаив дыхание, и словно подтверждая его мысли, супруга на выдохе добавила: – Я беременна, Хель.

Напряжение медленно сменилось разливающимся внутри теплом, и Аэлухель пропустил тот момент, когда улыбка сама по себе озарила его лицо – вот, значит, к чему был весь этот странный разговор. Тело расслабилось, и он полноценно обнял Эрувэ в ответ, крепко, но осторожно прижимая её к себе. Наклонился, целуя в макушку, чувствуя, как осторожная радость заставляет сердце против воли биться чуточку чаще.

Да, возможно, раньше он не думал о детях и был против того, чтобы становиться отцом. Но сейчас, когда его жизнь кардинально изменилась, когда он был женат на любимой женщине, пусть и сомневаясь в своих силах, но он был готов примерить на себя роль отца. Был готов – но самое главное – искренне хотел этого.

========== Вопрос 18 ==========

Комментарий к Вопрос 18

«Что чувствовал в момент, когда наконец женился на Эрувэ? Радость? Облегчение?»

«Как начиналась ваша супружеская жизнь с Эрувэ?»

Это было так странно. Очень необычное ощущение, хотя казалось, что едва ли что-то существенно изменилось. Они с Эрувэ были знакомы уже достаточно долго и были близки задолго до того, как случился переворот и они оказались там, где оказались. И всё же, почему-то, это ощущалось так странно.

Брак – формальное закрепление их отношений; муж и жена – формальные названия и новые социальные роли, которым они теперь должны соответствовать. Некое невидимое, но ощущаемое ограничение, которое, впрочем, они добровольно взяли на себя ещё до того, как попали под власть формальности. Особенная ответственность и такая же особенная связь, знакомые, но закрепившиеся окончательно. Теперь они принадлежали только лишь друг другу и были обязаны до последнего стоять друг за друга – как будто и до брака было не также, в самом деле!

И тем не менее, что-то меняется. Они переступают тонкую незаметную грань, и это тоже ощущается странно. Аэлухель не может толком объяснить, как именно это проявляется и выражается, но он чувствует, очень тонко чувствует, и это так… волнительно.

Он никогда не думал о браке. В принципе никогда не думал о таких серьёзных вещах, естественных для тех, кто ведут спокойный размеренный ритм жизни. Брак, дети, семья – для Аэлухеля всё это было чужим. Пираты никогда не женились друг с другом; более того, верность и отношения с одним партнёром расценивались ими как величайшее чудачество – вон, все не лестные слухи, которые ходили о Ридраиле, подтверждают это. Барон, самая могущественная фигура в этом гадюшнике – и много лет любил и держал рядом с собой одного и того же мальчишку, вчерашнего раба, а теперь вернейшего соратника. Немыслимо!

Свободное общество желает свободы во всём. Разнузданность, вседозволенность, гедонизм – пиратская среда подпитывала и поощряла эгоизм во всех его проявлениях. «Делай, что хочешь» – в прямом смысле пиратский девиз, и никто из них не собирался и не желал брать на себя хотя бы толику ответственности любого вида. А вы говорите брак!

Наверно, именно поэтому Аэлухелю было так странно и волнительно. Проведя огромное количество лет в такой среде, он особенно остро ощущал изменения и ответственность, которые ему несли изменения в его статусах. Теперь, среди прочего, он был мужем – защитником и помощником своей жены, отцом её детей, верным партнёром, у которого не должно было быть никого, кроме супруги. И всё это не просто на словах, но и перед лицом закона и всех богов, если они, конечно, существуют. Формальность – а тем не менее её не проигнорировать. Да он и не хотел, откровенно говоря.

Но первое время было странно. Необычно. Непривычно. Вроде бы ничего не изменилось, но просыпаясь по утрам, Аэлухель в своей голове снова и снова смаковал, пытаясь распробовать, новый статус. Муж. Супруг. Один-единственный мужчина, который теперь имеет право быть рядом с Эрувэ. Никто больше не посмеет позариться на её честь, жизнь и свободу. Никто больше не посмеет претендовать на то, чтобы называться её мужем. По крайней мере, пока Аэлухель жив. И в то же время наоборот: сам он целиком и полностью теперь принадлежал своей жене, и не было для него больше других женщин и мужчин, кроме неё. Восхитительно!

Аэлухель чувствовал себя волнительно. Это был добровольный шаг, он действительно хотел этого. Не только ради того, чтобы обезопасить Эрувэ, но и потому, что он любил её. Он хотел жениться на ней, он сам сделал ей это предложение, и он с большой гордостью называл себя её мужем, а её своей женой. Но для него это было так необычно, а оттого и вдвойне волнительно. Пусть слово «брак» было лишь формальностью, ведь и до этого он заботился об Эрувэ и любил её, как свою супругу.

В его отношении действительно ничего не изменилось. Он был заботлив и внимателен к своей возлюбленной, и то, что она стала его женой, никак не повлияло на это. Аэлухель по-прежнему беспокоился о ней, как мог, пытался помочь справиться с травмой от насильных отношений с Эйладаром, помогал в правлении и адаптации к спокойной безопасной жизни. Вступление в брак едва ли кардинально изменило хоть что-то из этого, однако вместе с тем изменило всё – Аэлухель чувствовал это.

Теперь он был непросто тенью Эрувэ, защитником и поддержкой, о которой никто не знал. Теперь он был горой, надёжным тылом, оберегающим свою любимую жену. Был непросто безродным наёмником, но супругом королевы, заставляющим считаться с собой прежде, чем кто-либо мог помыслить навредить Эрувэ или задумать против неё что-нибудь недоброе. Аэлухель гордился этим.

Первое время ему было непривычно. Первые годы он пытался свыкнуться с новым статусом и принять его как свою новую данность. Но первые годы супружеской жизни в принципе были непростыми, ибо многое наложилось одно на другое. Однако вместе они смогли преодолеть эти трудности и принять друг друга теми, кем они были теперь.

Мужем и женой.

========== Орлеандо ==========

Комментарий к Орлеандо

Фэнтези сеттинг

1. Полное имя. По желанию – сокращения и/или прозвища.

Орлеандо

2. Пол и ориентация. По желанию – гендер.

Пол – мужской. Гендер – мужчина. Ориентация – асексуал.

3. Вид.

Саламандр.

Саламандры – не слишком многочисленный народ, который живёт в жерле действующего вулкана. Как несложно догадаться по их месту жительства, саламандры народ, который тесно связан со стихией огня. Собственно, эта связь делает абсолютно всех саламандр предрасположенными к магии огня.

Отличительными чертами их внешности являются глаза, лишённые зрачков, чёрного или жёлтого цвета. Волосы же, под стать огню, либо рыжие, либо красные. Также саламандры отличаются тёмным оттенком кожи. Ростом саламандры не слишком высоки (наоборот, это вторая по «низенькости» раса после низких гномов), и средний рост у них варьируется в пределах 1.50 – 1.53. Половые различия также не отличаются от человеческих.

Как уже было сказано, саламандры носители магии огня, которую могут использовать как на бытовом, так и боевом уровне. Ещё одной присущей чертой является клокочущее в груди пламя, перекаты которого могут быть заметны, когда саламандра делает глубокий вдох. Это – главный источник огня, который по замкнутому циклу сосудов подобно крови движется по всему телу саламандры, давая возможность исторгать огненные потоки не только руками, но и ногами, а также направлять огненные струи ртом, из-за чего у саламандр очень хорошо развиты лёгкие.

По конституции тела саламандры весьма приземистые и угловатые. Их тёмная кожа сама по себе очень тонкая, но её уязвимость компенсируется за счёт плотности и крепости мышц, верхний слой которых состоит из особых клеток, повышающий болевой порог саламандр.

Основными занятиями саламандр являются кузнечное дело и найм. Они считаются самыми умелыми кузнецами, чьё оружие и доспехи ценятся выше всех в мир. Венцом кузнечного мастерства саламандр являются чёрные клинки – сверхпрочное оружие, кующееся из магмы, чей секрет производства хранится лишь в паре семей и тщательно охраняется от всех.

Вторым по важности после торговли оружием делом является найм. Так как саламандры живут изолировано и в местности, где у них, в общем-то, нет врагов, они охотно становятся наёмниками, так как найм – основной источник дохода. Саламандры-наёмники очень часто составляют боевое пробивное ядро пехоты. Они крайне выносливые и неприхотливые, кроме того маги огня и из-за особенностей жизнедеятельности крайне сложно убиваемые противники. Однако не стоит обманываться видимыми преимуществами саламандр как союзников.

Саламандры – это самый неверный и непостоянный союзник. Они редко держат обещания, кроме того, они патологически обидчивы: заказчикам надо тщательно подбирать слова и выражения, потому что если саламандры посчитают себя обиженными или оскорблёнными, то они не раздумывая покинут поле боя. Плюс заказчику надо иметь широкую казну, чтобы постоянно доплачивать саламандрам, дабы они не предали и поддерживали союз. В противном случае, если враг заплатит больше, они без зазрения совести перейдут на его сторону.

Саламандры смертны. Средний возраст их жизни составляет от 800 до 1000 лет. Но здесь не всё так просто. Дело в том, что от рождения каждая саламандра обладает семью жизнями. Это – гарантия их живучести. То есть, если саламандра была, например, на третьей жизни и её убили в бою, то она не умрёт окончательно – всего лишь отнимется текущая «жизнь» и наступит новая. Окончательная смерть саламандры наступает, когда завершается последняя, седьмая «жизнь». В среднем каждая жизнь длится до 150 лет, но если саламандра была «убита» на текущей жизни, не прожитые в ней годы не добавляются к уже прожитым, а, грубо говоря, счётчик сбрасывается и отсчёт новой жизни начинается с нуля.

4. Возраст. По желанию – дата рождения.

748 лет. Дата рождения: 05.08 (по нашим месяцам)

5. Внешность.

У Орлеандо короткие прямые тёмно-красные волосы и жёлтые, как у всех саламандр без зрачков, глаза. Волосы Орлеандо топорщатся в стороны, как иголки у ежа – это своеобразная дань памяти бунтарской юности.

Лицо квадратное, с волевыми резкими, но в целом правильными чертами, на первый взгляд кажется хмурым и жёстким. Челюсть немного выступает вперёд, а орлиный нос добавляет облику хищности. Первое впечатление об Орлеандо всегда пугает, но за суровой внешностью прячется расчётливая и прагматичная личность.

Ростом как обычный саламандр, 1.51, приземистый и плотный. Фигура его, как и лицо, кажется квадратной и угловатой. Глядя на него, могли бы создаться ассоциации с тяжёлым, отлитым из бронзы памятником, и на первый взгляд Орлеандо действительно кажется таким – громоздким и неповоротливым. Но, как и у многих саламандр, внешность в этом плане обманчива.

В юности Орлеандо занимался кузнечным делом, так что физически он силён. Хорошо развита мускулатура рук и мышц груди, что также визуально делает верхнюю часть Орлеандо немного шире, чем нижнюю. Как маг огня он тоже очень искусен – широкие плечи и пропорциональным им объём грудной клетки обеспечивают повышенный огненный резерв.

Орлеандо – князь, то бишь правитель саламандр, а потому внешний вид его обычно по-королевски богат (тем более что саламандры могут себе это позволить, учитывая, сколько им платят за найм). Как правитель, конечно, он выглядит всегда хорошо. Он любит одеваться пышно, но со вкусом, поэтому в мирное обычное время его можно встретить разодетым в красные бархатные мантии или туники, расшитые золотыми нитями и украшенные гранатами.

6. Характер.

Сам по себе Орлеандо спокоен, можно даже сказать флегматичен. Мало что может вывести его из душевного равновесия.

Он хороший управленец и предприниматель, легко может договариваться об условиях любой сделки. В хозяйстве (и внутренней политике) грамотно расходует силы и материалы.

В общении Орлеандо вежлив и обходителен. Он быстро располагает собеседника к себе и держится с ним всегда ровно и не переходя границы. Но чем больше с ним общаешься, тем ощутимей становится то ненавязчивое давление, которым он склоняет собеседника к нужному ему решению.

Можно сказать, что в вопросах, касающихся благополучия его народа, во время общения с представителями других держав Орлеандо может проявлять упрямство и неуступчивость. Сложившаяся веками стратегия «не заплатите вы – всегда заплатит кто-то другой» очень хорошо подходит нраву Орлеандо, ибо как политик он не очень умён и дальновиден. Но крайне расчётлив как предприниматель и делец, отчего мастерски проводит различные торговые и финансовые сделки.

Деньги его любят – Орлеандо та личность, которая умеет с ними обращаться и приумножать их. Собственно, это та причина, по которой его правление было одним из самых удачных за всю историю саламандр.

Из-за тесной связи с богатством и деньгами может казаться жадным и почти скупым, однако это одна из черт всех саламандр. Орлеандо же, впрочем, нельзя назвать скупым, скорее расчётливым и экономным.